Вечером 31 декабря.

В универмаге было очень людно. Толпа, подобно броуновскому движению перетекала из отдела в отдел. Многочисленные частицы этого движения выскакивали на улицу, вынося пакеты и сумки, еще больше частиц вливалось в этот хаос. Двери универмага не закрывались, и крутились на петлях в разные стороны, впуская и выпуская желающих сделать предновогодние покупки.

Володька вышел на улицу покурить, достал пачку, с тоской пересчитал оставшиеся сигареты. Осталось всего три.

Было уже восемь часов вечера, а у Володьки в наличии не было и десяти рублей. Не то, что подарок матери купить, даже на праздничное угощение не хватало. В прошлом году было веселее, он подобрал почти тысячу рублей. Нет, он не крал деньги, а подбирал выпавшие из карманов покупателей денежные знаки, когда те второпях расплачивались, или теряли, усаживаясь в свои машины.

Мужчина со вздохом закурил. Стал вспоминать, какие продукты есть дома в стареньком холодильнике. Кроме, вчерашней отварной картошки и горбушки хлеба ничего не вспомнил, потому что и не было больше ничего.

Володька поглядел на снующих людей. Нет, он не завидовал им, и не жалел свою теперешнюю жизнь. Так получилось, что он не мог работать, проводя огромное количество времени со своей парализованной матерью. Ее пенсии хватало на лекарства и на коммунальные услуги. И еще Володька иногда подрабатывал дома, царапая статьи о текущем финансовом положении в стране для некоторых журналов. Недавно он лишился и этого заработка, вовремя не предоставив рукописи, поскольку у матушки случился кризис, и мужчина не отходил от нее ни на шаг.

Володька докурил сигарету до фильтра, выкинул начинавший обгорать фильтр в урну. Распахнул старенькую куртку, поправил на шее кашне. Решил еще немного постоять на улице, подышать морозным свежим воздухом.

— Господи, — пробормотал он, подняв глаза в темное небо, — помоги мне, пожалуйста. Хоть немного.

— Не поможет, — услышал Володька ответ. Дернулся от неожиданности. Рядом с ним стоял высокий мужчина в длиннополом пальто из тонкой шерсти с непокрытой головой.

— Почему? — спросил Володька неожиданного собеседника.

— А за что? — последовал ответ.

Володька призадумался.

— А помогать надо за что-то? Помощь должна быть возмездной?

Мужчина усмехнулся.

— Ты в храм ходишь? Свечки там ставишь? Прославляешь в молитвах?

— Нет, — ответил Володька.

— Вот видишь. Так как он тебя услышит? Просителей таких, как ты миллиарды, а он один.

Володька нахмурился. Ему не хотелось разговаривать на эту тему.

— Ну, и ладно, — проговорил он, — сам управлюсь как-нибудь.

— А вот это правильно, — проговорил мужчина. — На бога не надейся, а сам не плошай.

Володька развернулся и зашел в универмаг. После полутора часов хождения по этажам снова вышел на улицу. Капитал в его кармане прибавился на мятую десятирублевку.

После того как в пачке стало на одну сигарету меньше, мужчина в отчаянии прослезился, но взял себя в руки, втянул через ноздри воздуха.

— Дядя, дай копеечку, — на Володьку смотрел чумазый мальчуган лет десяти, его круглые глазенки сверкали от света яркой витрины универмага.

Мужчине стало жалко мальчишку, он на секунду представил, что мать мальчонки лежит с каким-нибудь тяжелым недугом, и, не задумываясь, выгреб из кармана все деньги. Сунул их в протянутую руку.

— Прости, дружище, нет больше.

Мальчик шмыгнул носом, и продолжил обход снующих покупателей.

А Володька снова нырнул в двери универмага.

В одиннадцать вечера он стоял возле закрытых дверей и медленно растягивал последнюю сигарету. Сердце бешено колотилось в груди. Ни сигарет, ни денег. Что ж, придется помять картошку, намазать пюре на хлеб, немного подержать в духовке. Где-то в навесном шкафчике вроде лежали дольки сушеных яблок, компот можно сварить. Жаль без сахара. А завтра придумается что-нибудь.

С такими мыслями мужчина двинулся к своему дому.

— Эй, бедолага, чего такой грустный? — услышал он тихий окрик.

Обернулся.

Все тот же высокий мужчина в шерстяном пальто. Странно, лицо его почти неразличимо.

— А чего веселиться? — огрызнулся Володька. — Чего спрашиваете? Вам делать нечего?

— Да не злись ты, — миролюбиво ответил мужчина. — Извини, понаблюдал за тобой немного, мысли твои почитал. Тяжко тебе, знаю.

— Какие еще мысли? Вы кто?

— Да, неважно кто я. Могу исполнить одно твое желание. В виде подарка на Новый Год.

Володька рассмеялся нервно.

— Вы выпили, наверное. И должно быть немало.

Мужчина отмахнулся.

— Я не пью алкоголь. А ты мне не веришь. Что ж. В виде исключения, чтобы ты поверил, можешь сказать маленькое простенькое желание.

Володька громко засмеялся.

— Хочу пачку вкусных сигарет.

Мужчина сморщился.

— Точнее можно? Ты что их жевать собрался?

— Хорошо. Пачку «Парламента».

В его руке материализовалась коробочка из тонкого картона, которую он вынул из кармана своей куртки. С огромным изумлением Володька обнаружил в пачке пять сигарет.

— А чего не полная пачка? — спросил он мужчину, продолжая недоумевать.

— Как просил, — пожал плечами странный человек. — Вернее, как сформулировал. И на том скажи спасибо.

— Спасибо, — автоматически пролепетал Володька.

— Ну, давай, загадывай свое желание, а то праздник скоро. Я тоже домой хочу.

Володька задумался.

— И что? Все, все можно попросить?

— Да, — коротко ответил мужчина. — Только есть вещи, которые я не могу. Ну, сделать тебя умным, счастливым, любвеобильным и тому подобное.

Володька стал лихорадочно перебирать в своей голове варианты желания. Как назло, мозг будто встал в ступор. Напрашивалась только одна мысль — деньги, и как можно больше.

— А можно денег, этак парочку миллиардов. Долларов там, или евро.

Мужчина всплеснул руками, послышался странный смех, будто вода зажурчала.

— И как ты их домой потащишь, горемыка? Представь, сейчас здесь появятся два поддона денежных знаков. Набегут людишки, и растащат все. Много ты успеешь надергать себе?

— Ну, емкости для кучи, сумки там.

— Емкости это отдельное желание, — бесстрастно отрезал мужчина. — И шевели мозгами быстрей, до двенадцати сорок минут осталось.

— Не торопите меня! — обозлился Володька. — Вы сами предложили, никто вас за язык не тянул.

— Ты совесть имей, — хмыкнул мужчина. — Я от всего сердца предложил. Тоже хочется домой, да и голова подмерзает. Ты-то в шапке.

Володьке стало стыдно.

— Извините, — проговорил он, — пять минут. Сигаретку выкурю, подумаю.

— Хорошо, — согласился мужчина, — подожду.

Володька с удовольствием втянул в свои легкие дым от сигареты «Парламент». Голова гудеть перестала. Перед его глазами пробежали годы ухаживания за своей больной матерью, как он ей готовит еду, как убирает за ней кровать, как не спит по ночам, слушая ее стоны, как полгода назад, она от нестерпимой боли умоляла его подсыпать в еду яд. Разговоры с врачами, представителями структуры социального обеспечения, как он стоит в очередях, собирая справки, чтобы получить льготы.

— Хочу, чтобы моя мама не была парализованной, — неожиданно сказал он вслух.

И тут же будто очнулся от своих воспоминаний.

Падал легкий снег, перед закрытыми дверьми универмага никого не было.

Володька потряс головой, будто прогоняя видение. Вспомнил, что в последний раз он пожевал кусочек хлеба где-то в полдень, собираясь на улицу. И бегом кинулся к дому, часы на здании универмага показывали половину двенадцатого.

Около его подъезда стояла карета «скорой помощи».

— С мамой что-то, — пролепетал Володька, и кинулся в свою квартиру.

Дверь была открыта, он потянул ее и остановился как вкопанный. Две приятные девушки в костюмах снегурочек в его коридоре одевали сапожки. Они хихикнули.

— С Новым годом! — и прошмыгнули мимо него на улицу. В квартире было чисто убрано, в комнате мамы слышались мужские голоса. Сбросив куртку на пол, Володька ринулся туда. Около кровати матери сидел пожилой доктор, позади доктора стояли еще двое мужчин в красивой голубой униформе.

— Володенька, — протянула руку его мама, счастливо улыбаясь, — я беспокоюсь, ты, где так задержался?

— Вот и хорошо, Алевтина Семеновна, — сказал пожилой доктор. — Сейчас мы не будем вас беспокоить, встречайте с сыном праздник. А вы, молодой человек, скажите, когда будет удобно приехать за вашей матушкой? — обратился он к Володьке.

— Куда приехать, зачем приехать? — не понял он. — Что здесь происходит?!

— Голубчик, — сказал ему доктор, — мы завтра возьмем вашу матушку на полное обследование в клинику. Есть небольшое подозрение, что мы сможем поставить ее на ноги, хотя бы попытаемся. Но ей нужен постоянный уход, и масса специальных процедур.

— А как? Кто? — мямлил бессвязно Володька.

— Хорошо, — поднялся доктор. — Вижу вы слегка не в себе. Вас устроит в одиннадцать утра, голубчик?

Володька кивнул молча.

— Вот и хорошо. До завтра. С наступающим Новым годом, — и доктор, сопровождаемый джентльменами в униформе, удалился. Мужчина проводил их удивленным взглядом.

— Вова, ну что же ты стоишь, включай телевизор, открывай вино, — позвала мама. — Осталось десять минут!

И только теперь Володька заметил плазменную панель на стене, и стол, уставленный угощением.

— Какой ты у меня молодец, — улыбнулась мама под бой курантов. — Спасибо тебе.

Мужчина ничего не понимал. Наваждение какое-то. Стол с угощением, врач, две хохотушки-снегурочки, откуда это?

— А девушки такие милые, квартиру прибрали, еду приготовили, меня обмыли, кровать перестелили, — мама еще перечислила деяния совершенные снегурками. — И где ты их нашел? Наверное, денег много заплатил, тебе за статью гонорар выплатили? Кстати, они сказали, что на кухне подарок для тебя, я то не видела.

— Да, мама, типа того, — ответил Володька и прошел на кухню.

На кухонном столе лежал блок сигарет «Парламент».

Мужчина тяжело вздохнул, вскрыл пачку, закурил. За стеной кухни вещал телевизор. Иван Ургант тупо шутил, открывая очередной новогодний «огонек».

— Это что получается, мужик в пальто не шутил? Да нет, бред какой-то. Исполнение желания под новый год? Мне что, это снится? — думал Володька. Сигарета потухла, он зажег еще одну.

Нет, так не бывает. Мужчина осторожно заглянул в комнату. Мама спала, и счастливо улыбалась во сне. На экране телевизора кто-то пел. Володька поспешил выключить его, взял со стола бутылку с вином, прихватил пару тарелок с закусками, и вернулся на кухню, потушив в комнате свет.

На улице веселье шло в самом разгаре. Взрывались петарды, кто-то орал нечленораздельно про счастливый конец. От выпитого вина и сигарет закружилась голова, и мужчина уснул, уронив голову на руки.

Он проснулся от звонка в дверь. Звонок специально тихо жужжал, это сделал Володька еще давно, чтобы многочисленные посетители социальных служб, приходящие тогда, когда им вздумается, не будили звонком задремавшую мать.

Мужчина осторожно открыл дверь. За ней стояли две девушки, насколько он запомнил, вчерашние снегурочки.

— Владимир Петрович, — сказала одна из них, — с Новым годом! Мы пришли, чтобы приготовить вашу маму к переезду в клинику. Разрешите, мы войдем.

— О, простите, — удивился Володька, открыв дверь шире, — заходите. С новым годом и вас тоже. Мама еще спит.

Девушки прошли в квартиру, сняли шубки, заглянули в комнату.

— Не надо ее будить, — умоляюще попросил мужчина. — Я не помню уже, когда мама спала так крепко.

Девушки понимающе кивнули.

— Пройдемте на кухню, — предложил Володька, — я вас угощу чаем. Правда, без сахара.

— Ну, почему без сахара, — улыбнулась одна из девушек, — сахар у вас есть.

Мужчина махнул рукой.

— Ах, да. Я забыл.

Они втроем пили чай с конфетами, сидя за столом на кухне.

Тут мужчина встрепенулся.

— А откуда вы знаете, как меня зовут? — спросил он девушек. Они переглянулись.

— Нам вчера дали инструкцию, что мы должны сделать для вас. Написали адрес, как вас зовут и как звать вашу маму, — последовал ответ.

— Простите, и кто дал такую инструкцию?

— Наш шеф, — девушки засмеялись, — наш директор. Мы работаем на фирме, которая оказывает услуги по уходу за тяжелыми больными. А кто оплатил эти услуги, мы не знаем.

— И дорого вы стоите? Простите, сколько стоят ваши услуги?

— Мы на зарплате, Владимир Петрович. Вас что-то не устраивает? — девушки поставили чашки на стол.

Мужчина поднял ладони вверх.

— Простите, все хорошо. Я так, из любопытства спросил.

— Тогда мы приступим к своей работе, если вы не возражаете. Машина прибудет в одиннадцать часов, осталось двадцать минут.

— Да, да. Конечно.

Девушки засуетились в комнате.

Ровно в одиннадцать часов прибыл доктор с коляской и своими помощниками.

— Вот адрес клиники, этаж и номер палаты, где будет лежать ваша мама, — объявил доктор на прощание, всучив Володьке листок. — Здесь телефон в ее палату непосредственно, и телефон дежурного врача. Вы можете навешать свою матушку когда угодно. И не волнуйтесь, голубчик, мы приложим все усилия для ее выздоровления.

Мужчина поцеловал мать в щеку возле машины.

— Спасибо, сынок, — прослезилась женщина. — Не навещай меня очень часто. Я знаю, ты сильно устал от меня.

— Что ты, мама, — Володька прислонился губами к ее седым волосам, — у меня кроме тебя нет никого.

Он проводил взглядом отъезжавшую карету медицинской помощи, простился с девушками.

Вернулся на кухню, налил полный бокал вина.

Раздался пронзительный телефонный звонок. Володька от неожиданности плеснул вином на рубашку.

— Черт, — выругался он, — ну кто еще?

Поднял трубку.

— Добрый день. С новым годом, Владимир Петрович, — раздался приятный женский голос. — Простите, что беспокою в праздничный день. Мой шеф, управляющий директор компании, приглашает вас завтра на деловой обед. Запишите адрес, пожалуйста.

Мужчина выронил трубку. Поднял ее, нашел карандаш и бумагу.

— Диктуйте.

— Ресторан «Ле Шалле», в двенадцать дня. Одежда на ваш выбор. Вас встретят у входа в ресторан. До свидания. Еще раз простите за беспокойство.

Володька едва не упал рядом с телефоном. Это что? На земле есть джинны, волшебники, в общем, кто исполняет желания?! Он с трудом перебирая ногами, добрался до кухни, залпом опрокинул в себя вино из бокала.

— Да нет, — улыбнулся, — такого не может быть.

Посмотрел на листок с адресом ресторана, закуску на столе, вино и пачки сигарет.

На следующий день Володька кое-как собрался, дрожа от неизвестности. Похлопал себя по карманам. Денег не было, даже на метро. Он облегченно улыбнулся. Вот, волшебство закончилось!

Звонок в дверь заставил его подпрыгнуть от неожиданности. Это, наверное, кто-то пошутил, и теперь его маму привезли обратно домой. Он торжествующе открыл дверь.

— Владимир Петрович, машина ждет у подъезда.

Когда Володька прошел на второй этаж ресторана, то увидел сидящего за столом высокого седовласого мужчину. Рядом, на спинке стула висело черное шерстяное пальто.

— Это вы?! — выдохнул Володька, узнав в мужчине исполнителя желаний.

— Да, — ответил тот. — А ты кого жаждал увидеть, Мерлина? Или джинна из лампы Алладина?

— Но как? — развел руками Володька.

— Все просто Владимир, — ответил седой, подзывая официанта, — мальчишку помнишь? Он стянул из твоего кармана ключ от квартиры. Пачку сигарет я положил тебе незаметно. Пока ты носился по магазину, я все устроил. Девушек, врача. И вот решил предложить тебе работу. Я прочитал твои статьи в журналах, ознакомился с твоими исследованиями. Очень занятно. Мне нужен финансовый директор. Работа ответственная, но высокооплачиваемая. Ты, конечно, давно не имел практики управления финансами, но это поправимо. Первое время я буду пристально за тобой наблюдать и контролировать.

Мужчина принялся за салат.

— Ты поешь, Володь. Может спиртного налить? Скажи.

Володька впал в ступор.

— Вы шутите? Или взамен вам нужны мои органы?

Мужчина махнул вилкой.

— Не мели чушь. Какие органы. Давай, налегай на еду. Потом, поедем к твоей матери. Там ты найдешь ответы на все вопросы.

В машине седой заметно нервничал, в отличие от Володьки, который безучастно смотрел на улицу через стекло двери.

Они прошли на второй этаж клиники, подошли к палате, где лежала мать Володи.

— Стой, — прошептал мужчина, остановившись, — подождем немного.

Он теребил руками халат, который выдали перед посещением.

— Давай, заходи первый, — скомандовал.

Володька вошел. Мама лежала, и читала сборник Достоевского. Увидев сына, улыбнулась.

— Сыночек.

— Мам, я не один пришел. Вот…

Он не успел договорить. Седовласый мужчина зашел в палату, мать увидела его, выронила книгу из рук.

— Боже, — прошептала она, — Сашенька, брат мой! Мы ж тебя похоронили!

— Я вернулся, Аля.