Глава 15

Рене возмущенно сверлила взглядом спину Вальтера, едущего впереди и беззаботно болтающего с лордами Элиасом и Торбеном. Окружающие ее рыцари казались бы суровыми, если бы не сдерживали наглые усмешки. Время от времени то на одних губах, то на других она замечала ухмылки. Как же они бесили!

Когда отряд, возвращающийся в Зелейн, проехал пограничный мост через Саверн, Рене попросила Вальтера отпустить ее на пару дней домой. Ей не терпелось успокоить родных, заверить их, что с ней все было в порядке. Вот только ее мрачный лорд заявил, что никуда ее не отпустит. Ни сейчас, ни когда бы то ни было.

Рене, наплевав на все правила приличия и титулы, долго ругалась с ним, но изменить его решения так и не смогла. Зато теперь ее держали в плотном кольце рыцари, чтобы убедиться, что она не сбежит. Когда же они останавливались на ночлег в постоялых дворах, то стража стояла не только снаружи комнаты Вальтера, где Рене проводила теперь все ночи, но и под окном, и изнутри и снаружи конюшни.

В таком безвыходном положении Рене находилась уже пятый день. К счастью, до поместья герцога Оленского оставалось всего несколько часов. Вот уже оттуда она точно сможет сбежать. Никто не удержит ее от семьи!

Наконец, сначала на горизонте показался Коттон, затем прекрасное поместье, врезанное в горный склон, и копыта останавливающихся лошадей застучали по мощенной площади внутреннего двора.

Рене спрыгнула с Грозы и возмущенно поморщилась, когда отряд рыцарей плотно сомкнулся вокруг нее, дожидаясь, пока прибывший домой герцог выслушает приветствия от дворецкого и командира стражи. Лорд Элиас, стоявший рядом с ним, поймал ее взгляд и ехидно усмехнулся. Он что-то шепнул Вальтеру и отошел к своим подчиненным, которые оставались ждать его здесь.

Вальтер отпустил своих рыцарей, подошел к Рене и, нежно взяв ее за руку, повел в дом. Она вспыхнула, понимая, что вся прислуга в шоке взирала на них. Вот только, похоже, его это совсем не волновало. Подобные отношения между герцогом и простолюдинкой на людях были недопустимы, но пусть бы кто попробовал возразить ему. Интересно, а его служащие знали, что он был драконом, а не просто их лордом? Спрашивать сейчас было неуместно, поэтому Рене послушно шла следом за ним, не решившись еще раз устраивать разборки при свидетелях.

Вальтер поднялся на третий этаж поместья, где находились просторные гостиные, библиотека и спальные комнаты для гостей. Не останавливаясь ни на миг, он повел ее куда-то в дальний конец коридора. Рене хотела спросить у него, куда они идут, но он не дал ей ни шанса, заводя в уютную гостиную. Она скользнула взглядом по убранству комнаты и ошарашенно застыла.

— Рене! — вскрикнула Сандра и подскочила с дивана, бросившись к ней.

Она неосознанно обняла сестру и захлопала ресницами, глядя, как Эва и Шон, пребывающие в не меньшем шоке, поднимаются на ноги.

— Что вы здесь делаете? — прошептала она, не в силах поверить увиденному.

— Они здесь живут, — ответил Вальтер из-за ее спины.

Рене обернулась к нему и утонула в черно-зеленых глазах, в которых полыхало не скрываемое более драконье пламя. На тонких соблазнительных губах играла довольная улыбка.

Да уж… Вот это сюрприз!

— Рене, ты… Ты знаешь герцога Оленского? — Шон подбежал к ней, коротко обнял ее и вежливо кивнул Вальтеру, — Добрый день, господин Вальтер. — Затем он снова повернулся к ней и встряхнул ее за плечи, возвращая в реальность, — С какого перепуга он отправил своих рыцарей привезти нас сюда? Что ты натворила?

— Шон… — просипела Рене, не в силах собрать мысли, чтобы ответить брату.

— Рене, с нами все хорошо. Нас никто не обижал, — поспешила заверить ее Эва, явно переживая, что она попала в неприятности.

— Эва…

— Рене, мне здесь нравится, — дернула ее за короткую юбку Сандра и потащила за руку к дивану. — Меня читать учат. Тут так много книг с историями, даже с картинками есть!

Рене мягко вырвалась из хватки младшей сестры и попятилась. Сердце так гулко громыхало в груди, что мешало дышать. Развернувшись к Вальтеру, она почувствовала, как задыхается. Перед глазами заплясали темные пятна.

Зачем он привез ее семью сюда? Почему Сандру учили читать? Что все это значило?

— Рене, — мягко позвал ее рокочущим голосом Вальтер и нежно коснулся ее щеки ладонью.

Где-то в стороне ахнула Эва. Рене встретила взгляд любимых черно-зеленых глаз и окунулась в теплое землисто-пряное дыхание.

— Выходи за меня.

Она ошарашенно моргнула, не сразу осознавая смысл его слов. Затем груз понимания свалился на нее, и она отшатнулась назад, в ужасе расширив глаза.

— Что?

Вальтер нахмурился и сжал пальцы на каком-то футляре. Рене опустила глаза и уставилась на платиновое кольцо с малахитом в изящной оправе.

Сердце застучало у самого горла. Боль скрутила живот, холодом прокатываясь по коже.

— Я не могу, Вальтер, — она попятилась и в отчаянии заглянула в любимые малахитовые глаза, яркие от искрящегося в них пламени. — Ты герцог!

— Вот черт! — воскликнул Шон. Эва всхлипнула.

Вальтер усмехнулся и шагнул к ней. Жуткое выражение исчезло с его лица, и на губах появился соблазнительный хищный оскал.

— Я не просто герцог, Рене. Тебе ли не знать, — рокот рыка вырвался из его груди, и пряное дыхание снова окутало ее. — Ты моя пара. Уже, — проурчал он ей в самые губы, игнорируя то, что в комнате они были не одни. — Так случилось, что мы должны заключить союз по людским законам в том числе. Итак, я спрошу еще раз. Ты станешь моей женой?

— В прошлый раз ты не спрашивал, — сопротивляться ему не было ни сил, ни желания. Она любила его настолько сильно, что все остальное просто не имело значения. — Я стану твоей женой, Вальтер.

Он крепко прижал ее к своей груди и страстно поцеловал. Практически сразу он отстранился и, пока она пребывала в одурманенном его пряным дыханием и жаром состоянии, надел на ее безымянный палец кольцо.

Эва ахнула и, судя по глухому звуку, упала на диван. Сандра засмеялась и затопала ногами.

Рене подняла лицо и широко улыбнулась Вальтеру, все еще не до конца веря в свое счастье. Ее жизнь перевернулась в день, когда она встретилась с ним много недель назад в «Четырех Ветрах». Точнее, в день, когда она впервые ступила в его сокровищницу.

— Теперь это ваш дом. Я не отпущу ни тебя, ни твоих сестер и брата. Вы теперь моя семья. Сейчас я дам вам время пообщаться. — Он наклонился и коротко поцеловал ее, затем прикоснулся горячими губами к ее уху, посылая волну дрожи через все тело, — Только недолго. Мне не терпится показать тебе нашу спальню.

Рене засмеялась и кивнула. Вальтер довольно улыбнулся, бросил на белого как полотно Шона выразительный взгляд и быстрым шагом покинул гостиную.

— Рене! — зашипел на нее брат и подскочил, снова встряхивая за плечи. — Ты могла сразу сказать, что он наш герцог? Я же… Я же…

— Ты погоди, пока узнаешь, что лорд Элиас тоже герцог. Только из Тесоля, — не удержалась и нервно посмеялась она.

— Я же…

Эва расхохоталась, подскочила к ней, отталкивая ошарашенного Шона в сторону, и крепко обняла ее.

— Святое пламя, Рене! Ты выходишь замуж!

Колени подкосились, и она сползла на пол. Она выходила замуж. За герцога Олена. За дракона.

Сердце лихорадочно заколотилось, и дыхание снова начало рывками вырываться из груди. Перед глазами заскакали яркие искры.

Эва засмеялась, все еще обнимая ее. Она принялась гладить ее по спине, пытаясь успокоить. К ним подскочила Сандра и сдавила Рене в удушающих объятиях, окончательно возвращая ее в сознание.

— Поздравляю, Рене, — вымученно улыбнулся Шон. — Жениха попроще ты себе найти не могла.

Она не удержалась и нервно засмеялась. Он даже не догадывался, насколько близок был к истине.

***

— Я смотрю, друзья зачастили в мой дом в последнее время, — Вальтер отвернулся от горящего камина и приветливо кивнул вошедшему в гостиную другу, с которым они были знакомы с раннего детства.

Маркус усмехнулся и, подхватив со стола бутылку с вином и два бокала, подошел к свободному креслу.

— Тебе можно посочувствовать или все же поздравить? — кривой оскал появился на его губах.

— Я думаю, и то и другое, — хмыкнул Вальтер и принял протянутый бокал с крепким вином.

Чокнувшись с другом, он залпом опрокинул в себя обжигающую жидкость и поставил бокал на подлокотник.

Маркус подлил им обоим вина и развалился в кресле, вытягивая ноги к огню.

— Я уже слышал, что она открыла яйцо. Проклятье, Вальтер! Все насмарку. Где мы теперь еще одно найдем? У нас остаются считаные месяцы, прежде чем армия степняков нагрянет сюда.

— Ну, яйцо действует, — пожал плечами он и бросил раздраженный взгляд на проклятый артефакт.

Драгоценное яйцо дракона, сладко пахнущее кровью его пары, стояло на подставке в стеклянном шкафу. Его защищали самые сильные чары, на которые только был способен маг, привезенный Элиасом неделю назад. Противный запах человеческой магии отравлял воздух в гостиной и горечью оседал на языке, но, кроме как смириться с этим, Вальтеру ничего не оставалось. К сожалению, ни он, ни Элиас особо не разбирались в чаровании, чтобы обойтись без помощи людей. Просить Филипа они не стали — его пара снова была беременна, и он ухаживал за ней день и ночь, практически не покидая логова.

— Ты хочешь сказать, что позволишь своей жене быть на передовой? — мрачно нахмурился Маркус и криво усмехнулся, добавив, — Разве она не твоя пара?

— В том-то и дело, — прорычал Вальтер, с трудом сдерживая пламя в горле. Оно вскипало в нем каждый раз, стоило подумать об опасности, на которую Рене обрекла себя. — Когда я объяснил ей, что открыть это яйцо теперь может только она и никто другой, пока бьется ее сердце, Рене заявила, что рисковала своей и моей жизнью не для того, чтобы эта проклятая штуковина просто так валялась в моей сокровищнице!

— Выдохни, — гулко посмеялся Маркус и пригубил вино. — Я так понимаю, она собралась идти с нами?

— Нам нужно это яйцо, — обреченно кивнул Вальтер. — Я ведь это понимаю. Ты даже не представляешь, как сложно мне принять мысль о том, что Рене будет в самом эпицентре. Будет рисковать своей жизнью.

Он облокотился на колени и уткнул лицо в ладони. Дым прорвался сквозь пальцы, заволакивая все пространство у камина. Он едва сдерживал себя, чтобы не утащить Рене в свое горное логово по соседству с сокровищницей, о котором она пока не знала, и запереть ее там. Останавливало его только то, что он не хотел рисковать ее доверием, лишая свободы, за которую она так долго боролась.

— Мы все будем рисковать своими жизнями. Это война, — пророкотал Маркус и удобнее устроился в кресле. — По крайней мере, она не хрупкая барышня, которая падает в обморок при виде крови.

— О, это точно не про Рене, — посмеялся Вальтер и улыбнулся другу, чьи обсидианово-черные глаза сверкнули задором. — Она даже осмелилась выйти против дракона один на один с дешевым кинжалом и стилетом.

— Неужели? — гулко хохотнул Маркус, недоверчиво прищурившись. — Дай угадаю, ты пришел на помощь?

— Нет, — скривился Вальтер. — Я истекал кровью со сломанными ребрами на земле неподалеку.

Осознание того, что он не смог защитить свою пару, снедало виной и разжигало злость на самого себя. Элиас пытался убедить его, что это было не так, что он сделал все возможное, чтобы сразить врага, который был в разы сильнее и опытнее, но Вальтера это не устраивало. Он собирался сделать все от него зависящее, чтобы этого никогда не повторилось в будущем. Каким образом — было большим вопросом, учитывая, что Рене собралась идти с ним на войну.

— Тогда почему она еще жива? — бас Маркуса выдернул его из мрачных мыслей.

— Элиас успел.

— Если ты берешь ее собой…

— Не если, Маркус, — перебил его Вальтер. — Ты не понимаешь. Если я оставлю ее дома, она сбежит с этим проклятым яйцом и так или иначе приедет на фронт.

— Хорошо, — фыркнул он. — Прежде чем соберешься брать ее с собой, научи сражаться нормально и дай броню с оружием, которым можно убить дракона.

— Это даже не обсуждается, — хмыкнул Вальтер и поймал на себе ехидный взгляд черных глаз. — Торбен уже занялся этим вопросом, чем изрядно раздражает и ее, и себя.

Откуда-то из недр жилого крыла донесся истеричный звонкий детский смех, ему вторил будоражащий кровь смех Рене. Вальтер не удержал улыбки, прислушиваясь.

С появлением в его поместье Рене и ее семьи, он перестал чувствовать себя одиноко в собственном доме. Обычно безмолвные коридоры наполнили суета и детские голоса. Его дом словно стал обжитым, хотя и до них здесь обитало немало народу.

Теперь повсюду можно было найти следы малышки Сандры, которая таскала книги из библиотеки, оставляя их абсолютно везде. Первое время Эва пыталась убирать за ней, но потом у нее опустились руки, и она сдалась. Вальтер и не возражал против небольшого хаоса. Сандра напоминала ему драконенка, который обнаружил новую страсть и пытался запрятать свои сокровища во всех укромных уголках. Страстью малышки Сандры стали книги.

Ее средняя сестра Эва проводила все время с учителями, с удовольствием изучая словесность, этикет и бальные танцы. Она легко подружилась с младшей сестрой Торбена, и молодая леди брала ее с собой на прогулки в город, знакомя со светской жизнью.

Шон практически не появлялся в верхнем крыле поместья, проводя все свое время с рыцарями, осваивая воинское дело. Если не на тренировочной площадке, то его можно было найти в конюшнях, где он уже присмотрел себе жеребенка ранда, которого Вальтер не стал продавать, оставив для него. Было любопытно наблюдать за тем, как всего за несколько недель мальчишка возмужал и стал увереннее в себе.

Теперь Вальтер желал, чтобы в этих коридорах зазвучали голоса и смех его с Рене детей. Его не волновало, родятся ли они драконами, магами или людьми. Он будет любить их независимо от их вида, так же сильно, как любил свою пару.

— У тебя стало шумно, — вздохнул Маркус.

— Тебе ли говорить. Ты живешь при Академии. Там учатся десятки детей.

— Они не дети, — жутко оскалился он, прищурившись. Пламя внутри него вскипело, но он очень быстро взял себя в руки. — Совсем не дети.

— По сравнению с нами?

— По сравнению с нами, твоя пара тоже ребенок. Но она хотя бы старше, чем малышка Руланда.

Вальтер фыркнул, только чудом не подавившись вином.

— Ты только ему этого не говори. У него и так из-за того, что он с людьми живет, комплекс развиваться начал.

— Глупо это, — криво оскалился Маркус и на его поднятой ладони заплясали языки огня. — Они живут, как бабочки. Пф! И нет их. — Пламя вспыхнуло и распалось искрами, исчезая и оставляя после себя пряный запах горного дракона. — Не понимаю я этого. Какой смысл мучить себя, когда придет их срок?

— Как говорит Элиас, и на тебя свой человек найдется.

— Может, я себе драконицу найду?

Тоска на мгновение отравила его запах горечью, но Вальтер не успел разобраться в причинах столь резкой смены настроения. Маркус быстро успокоился, возвращая контроль над своим пламенем.

— Наши все уже давно связаны узами брака или обещаниями. Только если ты себе степную или облачную подберешь.

Он брезгливо скривился, и Вальтер не удержался и засмеялся. Маркус дохнул в него обжигающей струей дыма, недовольно сверкая искрами в обсидианово-черных глазах. Вот только Вальтер прекрасно чувствовал кислую смесь зависти и тоски, поднимающуюся в его груди. Похоже, даже этого упрямого дракона начала посещать мысль, что быть связанным с человеком было не так уж и плохо.

Рене снова заливисто засмеялась где-то в недрах дома. Жар прокатился по венам, будоража сердце и душу. Довольство от осознания, что он нашел свою пару, растеклось по телу, и Вальтер не сдержал улыбки. Да, совсем неплохо.

***

Рене знала, что встреча Вальтера с его необычным другом подошла к концу. Распираемая любопытством, она проследила за ними, когда они поднимались по каменной лестнице в скалы на специальную укрытую от случайных глаз площадку.

Огромный обсидиановый дракон был настолько суров и мрачен, что мог бы дать фору ее мрачному лорду. К тому же выглядел он довольно жутко, полностью черный от кончика носа до острия костяной иглы.

Уже взлетев и описав круг над площадкой, где его провожал хозяин дома, он заметил ее. Рене могла только чувствовать его взгляд на себе, так как была ночь, но ужас от осознания, что она не осталась незамеченной, пробрал до самых костей. Этот обсидиановый дракон совсем не был похож на ее малахитового. Он был жутким.

Рене так бежала вниз, стремясь спрятаться под защитой стен и крыши, что едва не свалилась с обрыва. Зато Вальтер, похоже, не понял, что ей удалось проследить за ним и обнаружить потайную площадку в скалах.

Сейчас она стояла в их спальне у колоссально огромной кровати и прижимала к груди простыню, в которую завернулась. Даже если он все-таки узнал, что она следила за ними, то не станет злиться, когда она встретит его в обнаженном виде. Мысленно посмеявшись, Рене поправила простыню, чтобы в случае чего не наступить на нее.

Дверь в спальню открылась. Вальтер вошел внутрь и застыл на месте. Его жадный взгляд медленно скользнул по ее фигуре, и волна жара прокатилась по венам вслед за ним. Рене судорожно вздохнула, запутавшись, кто из них кого соблазнял.

Дверь громко хлопнула, когда он запер ее и провернул ключ в замке. Теперь их никто не потревожит. Рене улыбнулась, окидывая его не менее жадным взглядом. В его руках что-то блеснуло, и она недоуменно выгнула брови.

— Что это?

— Подарок. Иди сюда, — он позвал ее, подходя к высокому зеркалу у платяного шкафа.

Заинтересованная Рене послушно подошла к нему. Его глаза скользнули по ее обнаженным плечам и рукам, прижимающим к груди простыню. На губах появилась хищная собственническая улыбка.

Мурашки пробежали по спине, и низ живота волнительно затрепетал. Рене знала, что он любил ее и никогда не отпустит. Она любила его не меньше и не собиралась терять, готовая пойти на что угодно ради него. Даже на войну.

Вальтер мягко взял ее за плечо и развернул к зеркалу. Аккуратно подняв ее волосы, он надел на нее ожерелье. То самое.

Тонкая платиновая лента будоражащей прохладой легла на разгоряченную от желания кожу. Изумруды и агаты заблестели идеальными гранями в свете полыхающих ламп. Малахит в центре был прекрасен так же, как и дракон, с которым ее связала судьба.

Рене подняла глаза вверх, через зеркало встречаясь взглядом с любимым мужчиной. Вальтер выдохнул дым, выдавая крайнюю степень своего возбуждения. В его черно-зеленых глазах ярко полыхали искры, обрамляя зрачки.

— Это совсем не смешно, — наигранно насупилась Рене и коснулась ожерелья кончиками пальцев.

— Почему же? — прищурился он. — Это была первая вещь, которую ты осмелилась стащить их моих сокровищ, помимо золота. Это было то, что указало мне на тебя. Это то, что ты выбрала, когда я впустил тебя в свое хранилище. Теперь это твое. По праву.

— Спасибо, — Рене смутилась и повернулась к нему, нежно целуя.

— Это еще не все, — улыбнулся он и потянул за простыню, обнажая ее.

Она соблазнительно прикусила губу, сгорая в пламени его жадного взгляда. Вот только он все еще был одет. Она недовольно насупилась и выразительно окинула его взглядом.

Вальтер хмыкнул, и его ладонь вдруг вспыхнула белоснежным пламенем. Рене заинтересованно прищурилась. Она не понимала, что он собирался сделать. Она видела подобное пламя, когда драконы меняли ипостась, но если бы он превратился в дракона в спальне, то им пришлось бы искать новую комнату. Это было бы досадно — ей нравилась их гигантская кровать и потрясающий вид из окна на долину внизу.

Вальтер указал ей на зеркало. Она обернулась и уставилась на свою спину, не понимая, что должна была там увидеть. Ладонь, объятая огнем, легла на ее грудь. Рене даже не вздрогнула, доверяя Вальтеру безоговорочно.

Приятное тепло пробежало по коже вслед за белоснежным пламенем, растекаясь волнительным жаром. Неожиданно поясницу, ягодицы и бедра сковало холодом, и они жутко зачесались.

Рене посмотрела на них и ахнула. Шрамы от кнута затягивались на глазах, как будто расплавлялись под огненными лепестками, которые впитывались под кожу, не причиняя боли. Она обернулась и уставилась на плечо, где когда-то тоже белел шрам. Теперь там не было ничего, только здоровая смуглая кожа!

— Вальтер…

— Ты прекрасна, Рене, — прошептал он, наклоняясь к ее губам.

— А ты еще одет, — соблазнительно улыбнулась она и, дразня, коснулась его в кратком поцелуе.

Ее любимый малахитовый дракон зарычал, окутав ее облаком теплого землисто-пряного дыма. Он поймал ее в свои объятия, притягивая к мощной груди и сминая ее губы в страстном поцелуе. Его пламя ворвалось в ее рот с дыханием, и жар предвкушения прокатился по телу вслед за сладостной дрожью.

Рене прикрыла глаза, утопая в любви мужчины, с которым ее случайно свела судьба. В любви дракона, который подарил ей больше, чем жизнь.