Глава 6

Бабушкина «дача» оказалась довольно приличных размеров поместьем, расположенным в Орловской губернии. С парой дюжин служанок и десятком охранниц под началом управляющей. Все они выстроились перед парадным входом, когда приземлился флаер.

Меня практически вынесли на руках, чему я упорно сопротивлялся. В конце концов, мне удалось убедить бабушку, что я не настолько плохо себя чувствую, чтобы служанки несли меня на себе. В результате две из них вели меня под руки, а остальные разошлись. Дорогу нам показывала управляющая, очень серьёзная дама средних лет с волосами, завязанными в строгий пучок. Звали её Зинаида Зиновьевна.

Меня довели до моей новой комнаты, где под строгим взором Зинаиды Зиновьевны раздели и уложили в кровать. Отказаться от этой процедуры не было никакой возможности, так что пришлось терпеть.

Через десять минут пришёл пожилой целитель и осмотрел меня. Он представился Аркадием Семёновичем, личным целителем княгини Михайловой. Мне старичок понравился, мы с ним мило поговорили о том, что со мной произошло, и он заверил меня и пришедшую бабушку, что всё у меня будет в порядке. Сказал, что те, кто меня лечил, знали своё дело и последствий не останется. Бабушка после его слов явно облегчённо вздохнула и увела Аркадия Семёновича из комнаты. Напоследок он сказал, что лучшее лекарство для меня — это покой и здоровый сон.

Минут через пять я последовал обеим его рекомендациям, потому что полуторачасовой перелёт, как оказалось, сильно меня утомил.

Я проснулся от того, что кто-то аккуратно тряс меня за плечо. В полузашторенное окно светило яркое солнце, так что, похоже, проспал я, как минимум, до утра. Девушка, что меня разбудила, отступила на один шаг от кровати и встала, опустив взор в пол. Она была одета как типичная служанка, в строгое платье с длинной юбкой и белоснежным фартуком, с аккуратным белым чепцом на голове.

— Молодой господин, княгиня попросила узнать, спуститесь ли вы к завтраку, или вам его принести? — проговорила она, не поднимая глаз. Похоже, мой полуголый вид её немного смущал.

Я с удовольствием потянулся, помотал головой, прогоняя остатки сна, и, наконец, обратил на неё своё внимание. Девушка была красива. Среднего роста, ни полная, ни худая, всего в меру, с красивыми каштановыми волосами до плеч, она излучала что-то неуловимое, чаще всего называемое женским обаянием. Её милое овальное лицо с чуть курносым носиком показалось мне каким-то очень знакомым. Я пригляделся получше и, почти сразу, узнал её. «Это же Саша! Моя соседка по дачному посёлку! Ничего себе!» — мысленно воскликнул я. Мы с мамой, бабушкой и сестрёнками отдыхали там каждое лето, вот уже почти семь лет подряд. Участок Сашиной бабушки был соседним с нашим, так что мы с ней были практически как брат и сестра.

— Саша? Это ты?! — сказал я со всем удивлением, на которое был способен. — Откуда ты тут?

— Ой! — воскликнула девушка, прикрыв рот от изумления. — Серёжа? О Святая Богоматерь[1]! Это правда ты?! Не может быть! Как ты здесь оказался?

— Я первый спросил! — ответил со смехом я. — Так что давай рассказывай!

— Я… Я здесь служу. У княгини Елизаветы Григорьевны, — проговорила она, чуть смутившись.

— А я, как недавно выяснилось, её внук! — воскликнул я с некоторой гордостью.

— Серьёзно? — Саша почему-то немного покраснела. — Значит, это ты наш молодой господин? О Пресвятая Дева!

— Нууу… наверное… Честно говоря, ты первая, кто меня тут так называет. Я, похоже, проспал почти сутки. Что ты там говорила насчёт завтрака?

— Ой, и правда! — смутилась она. — Я совсем об этом забыла! Княгиня послала меня спросить, как ты себя чувствуешь и сможешь ли спуститься к завтраку!

— Пожалуй, смогу, — ответил я. — Чувствую я себя гораздо лучше, чем вчера. Можно даже сказать, что практически здоров.

— Тогда я пойду, обрадую княгиню, — сказала Саша и двинулась к двери. Уже взявшись за ручку, она обернулась и добавила: — Серёжа, не рассказывай никому, что мы знакомы, а? Пожалуйста! А то у меня могут быть неприятности...

— Конечно! — легко согласился я. — Нет проблем!

— Спасибо! Вы такой добрый, молодой господин! — хитро улыбнувшись, воскликнула Саша и сделала мне книксен. После чего выпорхнула за дверь.

Я встал с кровати, поискал свою одежду, обнаружившуюся в ближайшем гардеробе, быстро оделся (чему меня очень хорошо научили в училище) и спустился в гостиную. Настроение у меня было просто отличное! Ещё бы, я ведь, наконец-то, вырвался из кошмарной Одинцовки, и мои перспективы казались мне совершенно радужными.

В гостиной никого не оказалось. Я прошёл дальше в столовую и обнаружил там сидящую за столом бабушку.

— Садись, Серёженька! — сказала она, взмахом руки отодвинув для меня стул. — Сейчас подадут завтрак.

Я сел на предложенное мне место и с некоторой настороженностью посмотрел на разложенные передо мной столовые приборы. Больше всего меня поразило обилие вилок и ложек самых разных размеров, я и понятия не имел, что их может быть столько.

Пока я разглядывал столовое серебро, Саша принесла мою тарелку. Она поставила её передо мной, сняла крышку, и отступила назад, встав за моей спиной. В тарелке оказался красиво украшенный зеленью кусок омлета. Посмотрев на него, я бросил взгляд на бабушку, которой подали то же самое, и взял, как мне показалось, ту же самую вилку, что и она. Но, похоже, я ошибся, потому что Саша тут же остановила мою руку, аккуратно вытащила из неё взятую вилку, положила её на место и подала мне другую, соседнюю. Всё это сопровождалось очень милой улыбкой и одобрительным кивком моей бабушки.

— Серёжа, — обратилась ко мне она, когда с омлетом было покончено и нам подали чай с пирожными. — Тебе нужно научиться многим вещам, которые положено знать дворянину твоего положения. Поэтому я решила приставить к тебе личную служанку.

— А? — только и смог сказать я, потому что во рту у меня была половина пирожного.

— Что ты думаешь о Саше? — спросила бабушка, указав на неё кивком. — Она очень хорошая и порядочная девушка, отличная служанка, а главное, совсем недавно с отличием закончила Академию Услуг и Сервиса. Думаю, она самая подходящая учительница для тебя.

Бабушка посмотрела на меня изучающим взглядом и продолжила:

— Конечно, если она тебе не понравилась, то я могу попросить Зинаиду Зиновьевну...

— Нет-нет! — воскликнул я, с трудом проглотив пирожное. — Я вовсе не против Саши! Наоборот, я думаю, что мы отлично поладим!

— Вот и славно! — воскликнула бабушка, широко улыбнувшись.

— А ты, Саша, согласна? — спросила она девушку.

— Да, госпожа. Я буду очень стараться и постараюсь научить молодого господина всему, что ему положено знать, как можно быстрее! — говоря это, Саша приняла самый образцовый вид.

— Я надеюсь на тебя, Сашенька, — проговорила бабушка. — Думаю, вам лучше всего начать прямо сейчас, — добавила она, отодвинув от себя тарелку и вставая.

— Ну, не буду вам мешать, — сказала она и вышла из столовой.

В следующие полчаса Саша прочитала мне целую лекцию о назначении столовых приборов, способе их раскладывания на столе и тому подобной чуши. В конце концов, мне всё-таки удалось уяснить назначение примерно половины разложенного. На этом я решил остановиться.

— Саша, знаешь, целитель сказал, что мне нужно больше бывать на свежем воздухе, давай сделаем перерыв, а? — спросил я её самым жалобным голосом, на который только был способен.

— Хорошо. Пожалуй, мы можем погулять по саду, заодно я покажу тебе поместье, — вздохнув, ответила она.

На некоторое время я был спасён. Мы обошли всё поместье, оказавшееся совсем не маленьким, и остановились в дальней части сада. Там обнаружилась красивая беседка со скамейками, на одну из которых я почти сразу же и уселся.

— Давай немного передохнём, — попросил я Сашу, — Что-то я слегка подустал.

— Как прикажете, молодой господин, — ответила она, сделав лёгкий книксен и усаживаясь рядом.

— Саша, я же просил тебя не назвать меня так, когда мы одни! — проговорил я с укором.

— А мне нравится! — со смехом ответила она. — И ты не забыл, что мы друг с другом не знакомы?

— Эээх… — вздохнул я. — Не забыл. Просто не понимаю, чем это так плохо.

— Отношения между господином и служанкой не должны переходить некоторые границы, — ответила она, чуть вздохнув. — Так нас учили. Служанка должна уважать своего хозяина, а дружба между ними ставит её в равное с ним положение, что недопустимо.

— Понятно… думаешь, бабушка, узнав обо всём, может тебя выгнать? — наконец догадался я.

— Нет, выгнать вряд ли, но она может отослать меня в Царьград. Ты ведь не хочешь этого?

— Нет, не хочу, — ответил я твёрдо. — Меня вполне устраивает текущее положение.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся я через секунду. — А помнишь, когда-то у нас уже был подобный разговор? Ты тогда сказала, что хотела бы, чтобы твоим хозяином стал я!

— Конечно, помню! — ответила Саша, почему-то слегка покраснев. — Это просто чудо, что моё желание сбылось… — добавила она тихо. — Просто чудо...

Мне почему-то стало как-то неудобно, и я промолчал.

— Тебя направили сюда по распределению? — решил я сменить тему.

— Что? Нет, что ты! Меня устроил сюда мой дядя. Он работает мажордомом у Михайловых в Царьградском доме.

— Знаешь, — продолжила она чуть погодя, — княгиня сначала мне отказала, и я даже почти подыскала другое место, но тут неожиданно, около двух недель назад, она вспомнила обо мне и взяла меня к себе. Конечно, я была ужасно рада! Ведь служить в таком знатном доме — это великая честь. И даже если придётся уйти, то с рекомендациями княгини найти новое место будет проще простого!

— А как ты вдруг стал её внуком? — спросила в свою очередь она.

— Ну, это долгая история… — ответил я. — Но если хочешь, то я расскажу.

И я рассказал Саше всё. Как в семь лет обнаружил псимагические способности и скрыл их, про Милу и про то, как оказался в Одинцовском училище, про неожиданный визит бабушки, про лист генетической экспертизы и про ту последнюю драку с восемью кадетами. Саша выслушала всё это с большим интересом, а самое большое возмущение у неё вызвала почему-то не драка с восьмёркой, а то, что Мила меня отвергла.

— Да она просто безмозглая дура! — безапелляционно провозгласила она, сверкнув своими карими глазами. — Ну и что, что ты не был псимагом! Если любишь, то какая разница!

— Значит, она тебя не любила! — сделала она вывод, не задумавшись ни на секунду. — Забудь о ней! Она просто тебя использовала! Вот ведь гадина!

— Саш, не надо так о ней, — мне стало почему-то неприятно от её слов. — А вообще, всё. Закрыли тему, — сказал я твёрдо.

В этот момент мне прислала Зов бабушка, позвав меня на обед. Так что неприятный разговор прервался. Больше мы на эту тему не говорили.

* * *

Следующие две недели я усиленно познавал все тонкости этикета и поведения благородного человека. И надо сказать, что мои успехи на этом поприще оказались достаточно скромными, что очень расстраивало бабушку. Она даже сделала несколько лёгких выговоров Саше, из-за чего мои занятия стали в два раза интенсивнее. Хуже всего обстояло дело со столовыми приборами, запомнить, какой из них для чего предназначен, было просто совершенно невозможно.

В один из дней, когда я в очередной раз медитировал над разложенными ложками и вилками, пытаясь вспомнить, для чего они нужны и где должен лежать каждый предмет, в столовую вошла миленькая невысокая рыжеволосая девочка лет двенадцати на вид. На ней было лёгкое короткое зелёно-белое платьице из паушелка, выдававшее благородную особу. Её нос и щеки были щедро усеяны веснушками, а в голубых глазах как будто плясали искры.

— Где твоя хозяйка? — спросила она меня недовольным тоном.

— Эээ… ммм… — промычал я что-то маловразумительное.

— Ты что, немой? Быстро говори, где княгиня, балбес!

— Не знаю… — ответил я, наконец, поняв, чего ей надо, и равнодушно пожав плечами.

— Вот ведь бесполезный дурень! — с досадой воскликнула девочка. Похоже, она была в ужасном настроении.

В этот момент в столовую вошла княгиня, и девочка, тут же просветлев, с криком «Бабушка!» бросилась ей в объятья.

— Настенька! Милая! — проговорила княгиня, обнимая внучку. — Я думала, что ты приедешь только через три недели. Что-то случилось?

— Да так, ничего… — Настасья посмотрела в пол и шаркнула ножкой. — Просто я по тебе очень соскучилась!

— Опять поссорилась с отчимом, да? — прозорливо спросила княгиня.

— Он… он просто несносен! — ответила Настя, притопнув ногой. — Он мне не отец! И я не должна его слушаться! Пусть своими дочерьми командует, а не мной! — ярилась она все сильнее и сильнее.

— Ты хотя бы сказала, куда ты отправилась? — спросила княгиня, но тут же поймала возмущённый взгляд и добавила: — Ну ладно, ладно, я сама ему сообщу.

Бабушка замерла и посмотрела сквозь стену, похоже, посылая кому-то Зов. Я же с удовольствием отвлёкся от своих занятий и стал беззастенчиво рассматривать нежданную гостью. Заметив это, девочка сказала строгим голосом:

— Хватит на меня глазеть, дурак! Займись, наконец, делом! И вообще, выйди отсюда! — она для верности махнула руками, как будто отгоняя голубей.

Я же посмотрел на бабушку и не двинулся с места, что, похоже, только сильнее её разозлило:

— Да что же ты за дубина! — проорала она. — Мне что, тебя самой за дверь выталкивать?

— Бабушка! — обратилась она к княгине. — Где ты взяла такого остолопа? Выгони его немедленно! Он же полный идиот!

Бабушка как раз в этот момент, похоже, закончила разговаривать, так что её внимание сфокусировалось на происходящем, и она проговорила:

— Настя, внученька, ты ошиблась, это не слуга.

— Да? — удивлённо воскликнула девочка и уже вполне заинтересованно на меня посмотрела. — И кто же он тогда?

— Боюсь, что для тебя это может стать не очень приятным сюрпризом, — произнесла бабушка спокойным голосом. — Это твой старший брат, Сергей Дмитриев. Он сын твоего отца от одной простолюдинки.

— Что??! — глаза Насти стали ещё больше, чем они были до этого. — О Святая Богоматерь! Мама знает?

— Пока что нет, — ответила бабушка. — Ты можешь сама рассказать ей, если захочешь.

В этот момент Настя подошла ко мне вплотную и стала разглядывать, как какую-то статую в музее.

— Бабушка, он ведь даже не псимаг, — проговорила она, покачав головой. — Чего ему от тебя надо? Денег? Ну так дай их ему, и пусть валит обратно к себе домой.

— Ты ошибаешься, Настя. Он псимаг и такой же сильный, как и ты. Просто на нём плащ обывателя, скрывающий его истинную ауру.

— Серёжа, пожалуйста, сними его, если тебе не трудно, — обратилась она ко мне извиняющимся тоном.

— Хорошо, бабушка, — я немного напрягся и рассеял заклинание.

— Ух ты! — воскликнула девочка. — Он и правда сильный! — она обошла вокруг меня, наклоняя голову то вправо, то влево, говоря: — Ну кто бы мог подумать… Скрывать свою ауру… интересно...

— Настя! Хватит! — произнесла бабушка строго, прерывая осмотр. — Веди себя прилично! Каково бы ни было происхождение Сергея, он всё-таки твой брат!

— Серёжа, прости её. Иногда она бывает совершенно невозможной. Это у неё наследственное.

— А почему я должна вести себя с ним по-другому?! — воскликнула Настя. — Он бастард!!! Бастард моего отца, позорящий его доброе имя! И как я к нему должна, по-твоему, относиться???

— Он никого не позорит! — парировала бабушка. — Он на полгода тебя старше, поэтому не может никого опозорить! Да, Сашенька имел связь с простолюдинкой, до того как женился на твоей маме, но это твоя мама может предъявить ему претензии, а вовсе не ты! — гневно ответила бабушка. — Это не твоё дело, но если это для тебя так важно, то он бросил её до женитьбы, — добавила она ледяным тоном. — Он твой брат, и этого ничто не изменит! Понятно???

— Бабушка, значит, ты знала обо всём? — не успокаивалась Настя, — Знала все эти годы и молчала?!

— Да, я знала, что твой отец встречался с простолюдинкой, — с явной досадой ответила бабушка. — Он даже хотел на ней жениться, если тебе это так интересно. И если бы мы ему это позволили, то тебя бы сейчас даже на свете не было! Но я не знала о существовании Сергея. Кто бы вообще мог подумать, что она родит ему ребёнка… Он уверял меня, что у неё есть татуировка[2]… — задумчиво добавила она. — Неужели ты и правда думаешь, что я могла оставить своего внука жить простолюдином? Да ни за что! — бабушка опять начала закипать. — Настя, ты слишком молода, чтобы судить своего отца или меня! Я жалею лишь о том, что узнала о его существовании только месяц назад, а не когда он родился!!! Понятно??? А БОЛЬШЕ НИ О ЧЁМ!!!

— Да, бабушка, — сказала тихо Настя. — Прости меня, пожалуйста.

Похоже, что Настя здорово испугалась бабушкиного гнева.

— Настя, милая, — бабушка подошла к ней и обняла. — Ты так похожа на Сашеньку! Он тоже мог довести меня до белого каления буквально несколькими фразами! — она погладила её по голове и добавила: — Я больше не сержусь. Но ты должна извиниться перед братом, ведь ты его обидела.

— Прости, — Настя повернулась ко мне и извинилась уже передо мной. — Я вела себя недостойно. Извини меня.

— Да ладно, — махнул я рукой. — Забыли.

— Ну вот и замечательно! — бабушка наконец улыбнулась и добавила: — Настя, Сергей, пойдите погуляйте в сад, я позову вас к обеду. И постарайтесь не ругаться. И вот ещё что, Сергей хоть и силён, но начал серьёзно изучать псимагию совсем недавно. Будь любезна, преподай ему несколько уроков. Ведь ты у нас лучшая в своём классе, правда?

— Что? — похоже, Настю такая перспектива вовсе не обрадовала. — Мне ещё и учить его придётся?! Это что, такое наказание, да, бабушка?

— Можешь считать так, если тебе угодно, — тон бабушки упал ниже нуля. — Настя, ты опять начинаешь?

— Нет-нет! Хорошо, бабушка, — кивнула Настя. — Как скажешь! Я буду его учить, если тебе так хочется.

— Пойдём! — бросила она мне и бегом выбежала из столовой.

— Постарайся с ней подружиться, — сказала мне бабушка тихо. — Она хорошая девочка, но у неё сложная судьба и характер как у Сашеньки. Прости её.

— Я постараюсь, бабушка, — кивнул я головой и тоже вышел из столовой.

Я нашёл Настю во дворе, она прямо прыгала от нетерпения.

— Ну сколько тебя можно ждать??? — спросила она, как будто я задержался не на пару минут, а как минимум на час. — Полетели!

Она опять подпрыгнула и взлетела на пару метров над землёй. Я тоже оторвался от земли и полетел за ней. Левитация была одним из моих любимых занятий, как практически у каждого псимага моего возраста. Ведь летать — это просто здорово!

Мы летели невысоко, всего лишь метрах в пяти над садом. Наконец, Настя опустилась на землю. Мы оказались на довольно большой ровной лужайке, покрытой шелковистой травой. Настя обернулась ко мне и устроила полудопрос-полуэкзамен по поводу моих познаний псимагии. Примерно через десять минут она просто кипела от ярости.

— Святая Богоматерь! Ну, что ты за дебил! Ты вообще хоть немного учился? Да тебе нужно давать не пару уроков, а учить с НУЛЯ!!!

— Прости, — виновато сказал я. — Я начал нормально учиться только три месяца назад.

— А до этого что ты делал? Только не говори мне, что твои способности открылись совсем недавно! У тебя абсолютно сформировавшаяся псимагическая аура, да ещё и с многослойной защитой!

— Нууу… — протянул я. — Ты можешь мне не верить, но я скрывал свои способности.

— ЧТО??? — Настя была просто поражена. — Ты хочешь сказать, что скрывался от проверяющих? Серьёзно?

— Угу, — подтвердил я её догадку. — В семь лет я выучил плащ обывателя, и с тех пор это стало моим талантом.

— Дааа… — только и смогла сказать моя сестра. — Как же ты вообще попался? Ведь даже я не смогла его пробить!

— Да я немного сглупил. Знаешь, когда эмоции захлёстывают, часто делаешь то, о чём потом сильно жалеешь.

— Ты применил псимагию у всех на глазах? — догадалась она. — Перед девчонкой, наверное?

— Ну что-то типа того… — ответил я. Мне не хотелось снова вспоминать эту историю. — Может, всё же потренируешь меня немного?

— Ха! Ну ладно! Но пощады не жди, сам напросился!

Мы встали друг перед другом и устроили небольшую дуэль. И как я ни старался, но Настя выиграла. Так повторилось ещё пять раз. Наконец она махнула рукой и сказала:

— Святая Богоматерь! Ты что, ничего кроме шаблонных матриц создавать не умеешь?

— А что не так? — недоумённо спросил я. — Разве не этому учатся все псимаги?

— О Святая Богородица! Ты ведь не середняк! Ты Ашник! Тебя что, не учили менять параметры матриц?

— Что?! А разве их можно менять?

— Нет, я с тобой просто с ума сойду! Это именно то, что должен уметь любой псимаг А класса! Ты думаешь, мы от низших классов отличаемся только уровнем силы?

— Да, а чем же ещё?

— Нет, ты и правда дикарь! — в сердцах воскликнула Настя. — Хорошо. Слушай внимательно. Псимаги разных классов отличаются не только тем, сколько энергии они могут через себя пропустить. Но и тем, что насколько хорошо они видят и чувствуют энергетические потоки. Середняки и доходяги видят только грубую форму энергоструктур, они способны их копировать, но неспособны увидеть и тем более понять, почему энергоструктура имеет такую форму, а не какую-то другую. Псимаги класса B уже могут видеть тонкие детали энергоструктур и могут вносить в них грубые правки, чтобы изменить их. То есть, например, заменить один вид стихийной энергии на другой, чтобы вместо огненного шара получился электрический или ледяной. И только мы, псимаги класса А, можем видеть все детали энегроструктур, а при некоторой практике мы можем даже интуитивно понять, что нужно сделать в чужой структуре, чтобы она сработала неправильно или не сработала вообще. На это, конечно, немногие способны, но такие уникумы есть.

— Ты должен научиться не только применять матрицы заклинаний. Это у тебя как раз уже хорошо получается, но и научиться на ходу менять их параметры, приспосабливая под текущий момент. Понял?

— Кажется, да, — ответил я задумчиво. То что рассказала мне Настя было поразительно, и мне было непонятно, почему никто не упоминал об этом в Одинцовке. Они ведь наверняка знали об этом, не могли не знать!

Следующий час мы усиленно занимались. С меня сошло семь потов, но и Настя, похоже, устала. Наконец она сказала, что хватит, и мы уселись под большим развесистым клёном, растущим на краю лужайки.

— Скажи, — прервала она молчание. — Ты помнишь отца?

— Нет, — сказал я после секундного раздумья. — Я даже не уверен, что он знал о моём появлении на свет.

— А я вот помню, но совсем плохо, — проговорила она, прислоняясь к дереву и смотря в небо. — Когда он уехал, мне было всего два года. Я помню только сильные руки, которые подбрасывали меня, а я смеялась. А вот лицо… лицо я его совсем не помню, — в голосе Насти послышалась явная грусть.

— Прости, что я говорила о тебе такое днём, — вдруг начала она. — Просто, утром я поругалась с отчимом, и он опять наговорил мне всяких гадостей.

— Хочешь, я вызову его на дуэль? — спросил вдруг я. — Ты ведь моя сестра, и я могу за тебя заступиться!

— Правда? — в голосе Насти послышалась явная радость. — Ты действительно можешь? Но ты ведь только сегодня меня увидел, почему?

— Не знаю… — ответил я честно. — Просто мне почему-то не хочется, чтобы тебя обижали. Вот и всё. Я бы заступился за всех своих сестёр.

— Спасибо! — голос Насти точно повеселел. — А у тебя что, есть и другие сёстры?

— Угу, — утвердительно кивнул я. — Таня и Даша, им семь и девять лет. Они, конечно, временами совершенно кошмарны, но в основном просто настоящие ангелочки.

Я улыбнулся от нахлынувших воспоминаний.

— А у меня только младший брат и ещё две старших сводных сестры, — сказала Настя хмуро. — Но о них я и говорить не хочу, они вечно задирают нос!

— Знаешь, — продолжила она, улыбнувшись, — ему всего пять, и он похож на щенка. Всё время бегает без остановки и шалит. Отец в нём души не чает и мама тоже. Они его балуют и говорят, что так и надо. «Единственный мальчик в семье и мой наследник должен получать всё самое лучшее!» — вечно твердит он.

— Моя мама тоже балует Таньку и Дашку. А бабушка вечно приговаривает: «Они же девочки! Им только полезно!» — выдал я свою порцию воспоминаний.

— Я давно поняла, в семье всё самое лучшее почему-то достаётся самым младшим. И зачем только мама вышла замуж ещё раз. И ладно бы стала первой женой, а то ведь только второй. Да ещё и графиней, а не княгиней. Я вот от своей фамилии не откажусь! Как бы меня ни просили!

— Ну, учитывая, что сейчас в мире на одного мужчину приходится, как минимум, две женщины, быть второй женой — это практически нормально, — глубокомысленно заметил я. — Моя мама тоже вышла замуж за уже женатого, правда, у них так ничего и не получилось. Когда мама отказалась рожать ему третьего ребёнка, он с ней развёлся.

— Вот урод! — только и сказала Настя.

— В каком-то смысле его можно понять, ему очень хотелось сына. Его первая жена родила ему трёх дочерей, и моя мама ещё двух, а мальчика так и не было. Я слышал, как моя мама говорила бабушке, что если ему хочется, чтобы кто-то стал для него матерью-героиней, то пусть он такую дуру и найдёт, а у неё уже есть трое детей и даже сын, и с неё достаточно.

— А почему он не усыновил тебя? — спросила удивлённо Настя.

— Мама предлагала ему усыновить меня, но он не захотел. Он вообще как-то ко мне не проникся. Не знаю почему, но на меня он почти не обращал никакого внимания.

Разговор практически иссяк. Мы посидели ещё немного, поговорив о всякой ерунде, а потом бабушка позвала нас пить чай.

Она очень обрадовалась тому, что мы нашли общий язык. Так что теперь, кроме уроков хороших манер с Сашей, мне пришлось ещё и заниматься псимагией со своей новой сестрой. Надо сказать, что Анастасия Михайлова и правда оказалась хорошим учителем, и хотя, временами, мне хотелось её удушить за разные язвительные замечания о моих способностях, мои успехи в освоении псимагии были несомненны.

* * *

Незаметно пролетел почти месяц. Я очень сдружился с Настей, чем она стала беззастенчиво пользоваться, постоянно гоняя меня взад и вперед, как настоящая избалованная младшая сестра. Похоже, что ей эта игра доставляла несказанное удовольствие. При этом всё это подавалось под соусом обучения придворному этикету. «Ты ведь должен научиться галантному обращению с благородными дамами!» — говорилось мне каждый раз, как я пытался поднять бунт. Но в один из дней всё прекратилось.

Мы были на веранде, и Настя услала меня за мороженым на кухню. Когда я вернулся с вазончиком, на веранде кроме Насти оказался мужчина в мундире генерала императорской армии. Они спорили. Мужчина был небольшого роста, толстоватый и с залысиной в волосах. Было похоже, что они давно друг друга знают и спорят уже не в первый раз. На моё появление мужчина не обратил ровным счётом никакого внимания.

— А я говорю, что ты должна вернуться со мной! — гневно требовал он.

— Ни за что! Можешь так и передать маме! — ответила Настя, вставая в позу.

— Анастасия! Если ты не уважаешь своего отца, то хотя бы послушайся мать!

— Ты мне не отец! Ты мой отчим, и я ничем тебе не обязана! — Настя ярилась всё больше.

— Ах так! — было похоже, что мужчина просто вскипел. — Конечно, ты вся в него, со своим гадким непокорным характером! И зачем я только поддался на уговоры и удочерил тебя! Ты даже фамилию сменить отказалась! Неблагодарная поганка! Можешь так и оставаться у бабки, живи тут сколько хочешь!!!

После этих слов было видно, что Настя сейчас расплачется. До меня уже дошло, что это её отчим, граф Румянцев. Тот, из-за кого она сбежала месяц назад из дома. Во мне что-то начало закипать. А граф продолжал свою тираду:

— Я вообще не понимаю, что ты всё цепляешься за своего отца! Он бросил вас с матерью и УЕХАЛ!!! Хотя я знаю, что он мог и не уезжать! Ему было наплевать на вас! Тоже мне, Герой России!!! Лучше бы подумал о своей жене и дочке, прежде чем затеял эту идиотскую дуэль во льдах Арктики. И чем всё кончилось? Источник достался какой-то американской шлюшке, а оба идиота погибли, утонув в холодной воде!!!

Вот этого я уже стерпеть не мог. Граф вызвал у меня жуткое омерзение. Поставив вазончик с мороженым на ближайший столик, я, чеканя шаг, подошел к графу и встал перед ним так, что даже наш старый учитель строевого устава, думаю, был бы доволен:

— Граф! Вы хам и подлец!!! — произнёс я в его оторопевшее лицо. — Я вызываю вас на дуэль! Где и когда Вам угодно встретиться со мной?

— Это ещё что за дерзкий щенок? — спросил граф, придя в себя от удивления. — Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь, мальчишка?

— Я Сергей Дмитриев, сын Героя России, которого вы сейчас оскорбили, и брат Анастасии Михайловой, вашей падчерицы, над которой вы при мне издевались, — ответил я, смотря на него со всей возможной злостью. — А вы, я думаю, граф Румянцев.

— Ха! Анастасия, оказывается, твой папочка прижил на стороне бастарда! — весело ответил граф. — Вот твоя мамочка будет рада, узнав об этом!

— Вы ответите на мой вызов? Или мне дать вам по лицу, чтобы вы восприняли меня всерьёз?

— Хорошо!!! — ответил граф. — Если ты так хочешь получить несколько оплеух, то я доставлю тебе это удовольствие! Дуэль будет здесь и сейчас! Оружие — псимагия, в воздухе, без ограничения сил, до того, пока один из нас не попросит пощады или не упадёт на землю. Устраивает?

— Да! Подтверждаю! — я взлетел над верандой, и то же самое сделал граф.

— Настя, дай отсчёт! — крикнул граф. — Сейчас ты увидишь, как твой заступник уткнётся носом с землю!

Настя отсчитала: «Три, два, один, начали!» И дуэль началась. Граф атаковал практически сразу. Из его рук вылетели сотни тонких огненных стрелок и устремились ко мне. Но хоть его удар и был изощрённым, из-за разницы в силе (у меня класс А, а граф, похоже, еле-еле дотягивал до класса В) его атака не достигла результата. Я просто выставил водный щит, и все стрелки, ударившись об него, потухли. Похоже, графа это очень раздосадовало. Он рассчитывал на быструю победу, а не получилось.

— Проклятье! — выругался он.

— Ха-ха-ха! — засмеялся я и крикнул: — Граф, вы допустили серьёзную ошибку в оценке моей силы! И теперь вам придётся несладко! Готовьтесь!

Я сосредоточился и выпустил в графа несколько небольших огненных шаров. Граф уклонился от них с неожиданной для меня лёгкостью. А дальше пошла игра в вышибалу. Кидая в графа всё подряд, я не давал ему ни секунды передышки, а он, или уклонялся, или отклонял мои снаряды. Это начинало мне надоедать. Мне стало понятно, что я трачу гораздо больше сил, чем мой противник, и если так пойдёт и дальше, то я банально свалюсь на землю из-за перерасхода энергии. Всё-таки, граф оказался очень опытным бойцом и, даже не имея такой же силы, вёл со мной бой практически на равных. Это внушало уважение.

Я выпустил ещё одну серию огненных шаров пополам с шаровыми молниями, не принесших никакого результата, и понял, что попытка задавить графа грубой силой провалилась. Пора было менять тактику. Отлетев назад на десяток метров, чтобы граф не достал меня внезапным ударом, я активировал придуманное мной ещё в Одинцовке заклинание «Огонь и Лёд». Из каждой моей руки вырвалось по стихийной змее, одна была огненная, а другая ледяная. Они обвили силовой кокон, тут же выставленный графом, и закружились по нему в завораживающем танце. Периодически змеи на мгновение соприкасались друг с другом, и тогда раздавался жуткий треск и скрежет. Граф уплотнил свою защиту настолько, насколько это было возможно, и практически потерял подвижность. Настала пора нанести решающий удар.

Я взмахнул руками, выписывая замысловатую геометрическую фигуру, и одновременно произнося фонему. Над графом сгустился небольшой смерч, и из него с шипением вырвалась молния, ударившая сверху по его защите. Послышался громкий хлопок, силовой кокон графа лопнул, как большой мыльный пузырь, и он полетел вниз. Мои змеи при этом обвили его незащищённое тело.

— ААААА!!! — послышался крик, полный боли.

Как только граф коснулся земли, я рассеял змей. Но было немного поздно. Его мундир превратился в лохмотья, а на теле были видны явные обгорелые и обмороженные полосы.

— Папочка! — закричала вдруг Настя и прыгнула к нему.

— Пресвятая Дева Спасительница! Папочка! Что с тобой? Тебе очень больно? — запричитала она. — Потерпи! Я сейчас!!! Потерпи, пожалуйста! — и Настя стала творить заклинания исцеления одно за другим.

— Ничего… ничего, дочка, — полупрошептал граф. — Иногда мне доставалось и гораздо сильнее...

— Ты идиот!!! — обрушилась Настя на меня, когда раны графа более-менее затянулись. — Ты его чуть не убил!!! Святая Богоматерь! Зачем, зачем я согласилась на эту дуэль! Ты же сильнее его на порядок! Зачем ты вообще полез между нами! — кричала она без остановки.

— Извини, — проговорил я, опускаясь на землю. — Я не думал, что так получится. У него была очень сильная и умелая защита.

— Да ты вообще никогда не думаешь! Болван!!!

— Папочка, тебе больно?! Как ты??? Ну не молчи!!! Скажи что-нибудь!!!

— Я… уже почти в порядке, — проговорил граф, с трудом поднимаясь с земли с помощью дочери. — Доченька, пойдём домой. И не рассказывай маме ничего, ладно? И Светлане тоже!

— Хорошо-хорошо, конечно, — Настя махнула рукой, и рядом с ней развернулся портал, за которым виделся большой особняк, увитый плющом. — Пойдём, папочка!

Граф, поддерживаемый Настей, проковылял в портал, и тот закрылся за ними. А я, как дурак, остался стоять на развороченном нами дворе.

«Мда...» — думал я про себя. — «Не стоило мне лезть в семейные разборки. Никакой благодарности, одни шишки и тумаки». В этот момент на веранду вышла бабушка и строгим голосом поинтересовалась, что тут произошло. Мне пришлось объясняться, после чего досталось ещё раз и от неё. А затем вышла Зинаида Зиновьевна, всплеснула руками и запричитала, что её лучший двор, буквально произведение искусства, превращён наполовину в свалку, а наполовину в военный полигон. В результате всё оставшееся время до вечера я, под неусыпным взором Зинаиды Зиновьевны, исправлял «нанесённые мной разрушения». Устал я ужасно. Еле добравшись до столовой, я впихнул в себя ужин, под гробовое молчание бабушки, и пошел спать.

Но и поспать мне не дали. Около полуночи меня разбудил зов сестры:

— «Серёжа, ты не спишь?» — спросила она меня мысленно.

— «Уже нет», — язвительно и полусонно ответил я. — «Чего тебе надо?»

— «Прости», — в голосе Насти послышались нотки вины. — «Если можешь, забудь то, что я тебе наговорила. Просто я очень испугалась за папу. Знаешь, он на самом деле совсем не такой плохой, просто вспыльчивый немного. А когда он на взводе, говорит всякую чушь. А так он очень хороший. И заботливый. Знаешь, как бы то ни было, но я очень его люблю. Он заменил мне отца. И он правда любит меня, любит, как родную дочку, иначе он не стал бы так на меня злиться… Ты понимаешь?»

— «Угу… понимаю», — сказал я. — «Насть, давай поговорим утром, а? Я жутко вымотался за сегодняшний день».

— «Прости! Знаешь, я очень рада, что ты за меня заступился. Но в следующий раз не вмешивайся, пожалуйста, мы с папой разберёмся сами. Хорошо?»

— «Без проблем», — ответил я. — «Я уже и так это понял».

— «Ну вот и хорошо!» — в голосе Насти послышались нотки облегчения. — «Знаешь, ты всё-таки самый лучший брат на свете! Я тебя люблю! Спокойной ночи!»

На этом Настя разорвала связь. А я ещё несколько минут лежал и обдумывал её последние слова. Они были очень приятные. С этой мыслью я и уснул.

* * *

Следующие несколько дней прошли довольно скучно. Вместо Насти меня взялась обучать бабушка, но у неё это получалось гораздо хуже. То есть не то чтобы она знала меньше, а просто с ней мне было не так интересно. Мне не хватало моей сестры, её капризов и весёлого смеха. Всё-таки я очень сильно привязался к ней за эти четыре недели.

Саша, видя мою грусть, пыталась развеселить меня и даже перестала особо доставать со столовыми приборами. Я так и не запомнил назначение каждого, в лучшем случае, половины. Мы стали много гулять по окрестностям, купались в небольшом лесном озере и разговаривали обо всём на свете. С Сашей было интересно, она много знала, и с ней можно было обсудить практически что угодно, даже то, что я постеснялся бы обсуждать с кем-либо ещё. Она стала мне настоящим другом.

Ещё я стал много читать. Почти сразу после моего приезда бабушка подсунула мне целую стопку старых книжек по этикету и придворным манерам. Они оказались довольно скучными и написанными сухим языком, так что я читал их с большой неохотой. Объявившаяся Настя, просмотрев все эти залежи, просто сунула их подальше в шкаф, сказав что-то вроде «это вообще никто никогда не читал», а на следующий день принесла мне стопку придворных романов. «Эти гораздо интереснее», — сказала она. — «И намного легче запомнить, как ведут себя герои книги, чем мучиться, зубря идиотские правила».

Сейчас я ей был очень благодарен. Пока Настя гостила в поместье, времени почитать у меня практически не оставалось, но теперь по вечерам я сидел у себя в комнате и читал то, что она оставила. Придворные романы оказались не то что бы сильно увлекательными, никаких погонь и драк там не было и в помине, вместо этого там постоянно происходили какие-то интриги и всякая подковёрная борьба, и по своему это оказалось не менее увлекательно. Я переживал за благородных героев, и злился на всяких беспринципных интриганов, ставящих им палки в колёса. Но обычно кончалось всё довольно хорошо. Интриганы были разоблачены, а благородство и честь одерживали безусловную победу.

Внезапно приехал дед. Мы как раз возвращались с очередной прогулки, когда я ощутил его присутствие. У него была ни с чем не сравнимая, сильная и давящая аура, чувствовавшаяся издалека. Решив не заходить в дом, я отослал Сашу на разведку, а сам пошел вдоль особняка, как будто прогуливаясь. Из открытого окна гостиной слышались громкие голоса. Подойдя поближе, я встал под окном и прислушался.

— Такое нельзя спустить!!! — рычал Дмитрий Михайлов. — Шутка ли, вызвать на дуэль заслуженного генерала! Ты разбалуешь его так же, как разбаловала Сашку!

— Он защищал честь сестры и честь своего отца!!! — парировала бабушка. — Твоего сына, между прочим!

— А мне кажется, что ему просто хотелось подраться! Он слишком легко применяет силу! Он чуть не убил трёх девочек, когда одна из них ему отказала! И в училище он постоянно дрался! А вот теперь ещё и ввязался в дуэль с заслуженным человеком! Пойми, он себя вообще почти не контролирует! Ему нужна дисциплина, и ещё раз дисциплина!

— Я не отправлю своего единственного внука, пусть и от этой хитрой стервы, на съедение всяким отморозкам! Даже и не думай об этом! Его там уже чуть не убили!

— И кто в этом виноват?! Кто раскрыл всем, что он сын князя?! Я ведь говорил тебе обождать, дождаться каникул, и забрать его сюда. Но нет!!! Тебе не терпелось его увидеть! Как же, как же, «Я должна увидеть сына Сашеньки!» — говорила ты, а чем всё кончилось?!

— Да, я совершила ошибку, ну и что! Я не такая холодная, как ты!!! Я ни за что бы не смогла взять и засунуть своего единственного внука в училище для всякого отребья! Чтобы там его «перевоспитали»! Можешь говорить что угодно, но обратно он не вернётся!

— И что же он будет делать?! Я не дам ему рекомендаций для поступления в пажеский корпус и вообще никуда! А с его оценками его без протекции никуда не возьмут! Ты сама его будешь учить?! Ну-ну… посмотрим, что у тебя выйдет! Пойми ты, наконец!!! Он хитёр и беспринципен, как и его мать, и в Одинцовке ему самое место! Он не пропадёт, он почти десять лет скрывал свои способности! Его смекалки и пронырливости можно только позавидовать!!!

— НИ ЗА ЧТО!!! Ты понял, Дима!? Я ни за что не отдам его туда! — отрезала бабушка. — Всё, разговор окончен! Не хочешь мне помочь, помочь своему ЕДИНСТВЕННОМУ внуку, и не надо!!! Обойдусь!!!

Я услышал, как хлопнула дверь, похоже, бабушка вышла из гостиной. Дед ещё поворчал, поворчал и тоже ушел.

Я простоял под окном ещё около десяти минут, пока меня не нашла Саша. Услышанное очень сильно потрясло меня. Саша хотела что-то сказать, но я остановил её жестом, потом подхватил её и взлетел. Я понёсся вперёд с такой скоростью, что она вскрикнула от испуга. Тогда я немного сбавил скорость. Через несколько минут мы были над озером. Там я приземлился, отпустил Сашу, уселся на один из корней огромного старого дуба и стал думать. Саша уселась рядом, но говорить ничего не стала.

Конечно, я чувствовал, что мои бабушка с дедушкой недолюбливают мою мать, но оказалось, что они её просто ненавидят. Я не понимал почему. Моя мама была доброй, милой и очень хорошей. У меня просто в голове не укладывалось, как кто-то может её ненавидеть. Я сидел, размышлял, но ответа так и не находил. «Может, поговорить с ней? Вдруг она сможет мне что-то объяснить?» — подумал я. Последний раз я говорил с ней больше недели назад. — «Да нет, не стоит. Я думаю, она и так знает, как они к ней относятся. Потому мне ничего и не говорила». Мои мысли путались и перескакивали с одного на другое.

Остальное меня так не задело. Пусть дед считает меня хитрым ублюдком, моё мнение о нём не лучше. Плевать. Главное то, что бабушка не даст меня в обиду, пусть всего лишь потому, что я её единственный внук, этого достаточно.

От одной лишь мысли, что я могу вернутся обратно в Одинцовку, мне стало дурно. Всё что угодно, но только не это! Построить из себя аристократа, говорить всякие ничего не значащие, но красивые слова, я и этому научусь без проблем. Главное, не возвращаться назад, в эту казарму.

Саша, до сих пор сидевшая молча, вдруг прижалась к моей руке и спросила:

— Серёжа, с тобой всё хорошо?

Я покачал головой и сказал:

— Не особо. Прости, что утащил тебя сюда.

— Ничего, — ответила она, всё так же ко мне прижимаясь. — Что случилось?

— Я услышал разговор княгини и Деда. Они ругались из-за меня, — сказал я грустно.

— Они говорили что-то плохое? — спросила Саша участливо.

— Они вообще не говорили ничего хорошего, — ответил я со злостью. — Дед до сих пор хочет запихнуть меня обратно в Одинцовку! Мне кажется, он вообще хотел бы, чтобы меня никогда не было!

— А княгиня?

— Она меня вроде бы защищала. Но я понял, она любит не меня, она любит своего Сашеньку, а меня только лишь потому, что я его единственный сын, пусть даже от простолюдинки, которую она ненавидит. Думаю, если бы вместо Насти у жены моего отца родился сын, она бы обо мне даже и не вспомнила! А так я — это всё, что у неё осталось.

— Серёжа, — Саша погладила меня по голове, как маленького. — Может быть, не всё так плохо, и ей просто нужно больше времени, чтобы полюбить тебя?

— Может быть… — ответил я устало.

В моей голове стало как-то пусто, я почувствовал какую-то жуткую опустошённость внутри. В конце концов, я подвинулся и лёг головой Саше на колени, а она стала меня гладить. Это было так приятно и успокаивающе, что я и не заметил, как уснул.

Я проспал, наверно, около часа. Меня разбудил Зов бабушки, сказавшей что пора пить чай. Когда мы вернулись, деда в доме уже не было, и я сделал вид, что даже не знаю о его приезде.

* * *

Всю следующую неделю бабушка была как на иголках, она часто уезжала и возвращалась обычно злая и недовольная. Похоже, она пыталась меня пристроить в разные места, но всё неудачно. Наконец, однажды бабушка вернулась в хорошем расположении духа, подозвала меня и сказала:

— Серёженька, внучек, я наконец нашла место, где ты будешь учиться! — с некоторой гордостью сказала она.

— Где, бабушка? — спросил я, снедаемый любопытством.

— В Международной Псимагической Академии! — торжественно произнесла она. — Это очень серьёзное и престижное международное учебное заведение. Там учатся талантливые молодые люди со всего мира! Тебе даже не придётся сдавать экзамены, тебя примут без них!

Новость меня просто оглушила. «Ничего себе! Я буду учиться за границей!» — подумал я, а вслух сказал:

— Спасибо, бабушка! Ты самая лучшая бабушка на свете!

Сказанное мной пролилось бальзамом на бабушкину душу, и она обняла меня, проговорив:

— Спасибо, спасибо, Серёженька! Ты тоже замечательный внук!

Мы ещё немного так постояли, а потом я спросил:

— А где она находится эта Академия?

— В Таллине, это в Прибалтике, в бывшем Эстонском княжестве[3]. — уточнила она. — Я уверена, что тебе там понравится. Говорят, там очень сильные преподаватели.

— Здорово! — сказал я со всем возможным энтузиазмом. — Я тоже в этом уверен!

Конечно, мой энтузиазм был несколько преувеличен, но бабушка ничего не заметила. Я подумал, что стоит выяснить и другие подробности, и спросил:

— А когда мне туда отправляться?

— Дней через пять, — ответила бабушка. — Занятия начинаются первого сентября, но тебе ведь нужно будет ещё обжиться и осмотреться, так что лучше поехать заранее.

— А ты, бабушка, поедешь со мной? — задал я следующий важный вопрос.

— Что? Ааа… нет, — ответила бабушка, чуть смутившись. — Серёжа, будет лучше, если никто не будет знать о твоём происхождении. Чтобы у тебя не было неприятностей. Понимаешь?

Я посмотрел бабушке в глаза и кивнул:

— Я понимаю, бабушка. Я всё понимаю.

— Хорошо, — улыбнулась она, и добавила: — Знаешь, Саше тоже придётся остаться здесь. Личная служанка будет привлекать ненужное внимание и вызывать разные неуместные вопросы.

Вот эта новость меня действительно расстроила. Всё же я как-то привык уже, что Саша сопровождает меня повсюду. У меня немного защемило в груди.

— Неужели ничего нельзя придумать? — с надеждой спросил я. — Бабушка, я же тогда буду совсем один в Академии!

— Прости, Серёжа, это для твоего же блага, — сказала бабушка грустно. — Я понимаю, что ты уже к ней привык, но это ведь ненадолго. Вернёшься к нам на Новый Год, через четыре месяца. Я не буду приставлять её больше ни к кому, обещаю!

— Хорошо, — сказал я и вздохнул. — Бабушка, давай ты ей всё расскажешь, ладно?

— Конечно, Серёжа. Я сейчас её позову, а ты пойди пока погуляй.

Бабушка посмотрела сквозь меня, посылая Зов Саше. А я тихо вышел из гостиной.

Настроение у меня было странным. С одной стороны, я просто прыгал от радости, что поеду в Международную Псимагическую Академию, а не в Одинцовское Военное Училище. А с другой стороны, Саша остаётся здесь, и у меня не получится взять её с собой. И вообще никто из знакомых со мной не поедет. Это было совсем плохо.

Когда я вернулся с прогулки, то увидел, что Саша стоит у дерева. Её плечи периодически вздрагивали, похоже, что она плакала. Накрапывал мелкий дождик, и её платье немного промокло, но она не обращала на это никакого внимания. Я спустился вниз и расширил свой силовой купол, так чтобы и она под него попала. Саша обернулась. Лицо её было заплаканно, но слёз я не увидел. Она улыбнулась мне и сказала:

— Похоже, что скоро нам придётся расстаться, молодой господин. Вы будете вспоминать о своей служанке?

— Конечно, Саша! Я обязательно буду о тебе помнить! Мы всё-таки друзья! Хочешь, я буду присылать тебе Зов? Буду рассказывать, как у меня дела? Хочешь?

— Друзья? — как-то грустно сказала Саша. — Да, конечно, господин, как пожелаете. Я буду Вашим другом, если Вам так хочется.

Было похоже, что всё остальное Саша пропустила мимо ушей.

— Саша! Ну что ты так раскисла! — сказал я с нарочитой весёлостью. — Такое ощущение, что я уезжаю навсегда, или лет на десять! Я вернусь всего через четыре месяца, к Новому Году!

— Правда? — голос Саши явно повеселел. — Вы вернётесь сюда? Обещаете?

— Обещаю! — с чувством сказал я. — Клянусь, что вернусь сюда к Новому Году!

— Хорошо. Помните об этом, пожалуйста, — сказала Саша уже более уверенным голосом. — Я буду Вас ждать.

Саша вдруг подошла ко мне ближе и уткнулась лицом в мою грудь. Я как-то чисто автоматически обнял её и погладил по голове, говоря:

— Я правда вернусь, Саша. И мы снова будем гулять здесь. Всё будет хорошо...

Мы так простояли несколько долгих минут. А потом Зинаида Зиновьевна позвала меня обедать. Когда же я подошел вместе с Сашей, она отослала её на кухню, а мне сказала:

— Молодой господин, вы скоро уезжаете, постарайтесь не делать ничего такого, о чём потом можете пожалеть.

После этого она повернулась и с достоинством удалилась, оставив меня гадать о смысле сказанного.

Через четыре дня я уехал.

[1] О Святая Богоматерь! — аналог восклицания «О Господи!» для верующих Церкви Святой Богоматери (преобразованной после катастрофы из Русской Православной Церкви).

[2] Противозачаточная татуировка — специальное заклинание предохраняющее от беременности. Выглядит как замысловатая татуировка и обычно наносится на спину женщины чуть ниже пояса.

[3] Прибалтика и Эстонское княжество — после объедения Литовского, Латвийского и Эстонского княжества в Прибалтийское Королевство все княжества в него входящие были упразднены.