Глава 5

— Что Вы, уважаемый капитан, предпочитаете на десерт? — улыбалась я, показывая рукой на стоявшие перед ним изыски.

— Благодарю Вас, прекрасная леди, но я предпочитаю простую крестьянскую пищу, — с подозрением оглядывая своих уплетавших лакомство подопечных, ответил он. — Мне кажется, мой желудок не справится со столь «изысканной» пищей.

— Что ж, прекрасный выбор, капитан! — тихонько рассмеялась я, собирая на поднос оставшиеся тарелки с расползавшимся под иллюзией десертом, чтобы отнести их на кухню подальше от посторонних глаз.

— Почему Вы сами не полакомитесь столь изысканным императорским десертом из шоколада и наисвежайших ягод? — пытался смутить меня вопросом хитро улыбавшийся блондин, его синие глаза так и светились весельем.

— Мы все на строгой диете! Ректор Нови не одобряет распущенности даже в еде! — вывернулась я. — Оставляю Вас, капитан, в надежных руках госпожи Тары. Она не допустит, чтобы Вы ушли отсюда голодным.

Чуть склонив голову, я тихо ретировалась, убирая за собой все следы учинённого нами безобразия.

Далее очередь продвигалась, как всегда, быстро. Мы с Мэттью и Мадиной сели в самом дальнем углу столовой. Напротив нас разместилась компания гвардейцев во главе со своим капитаном. Они озадачено поглядывали то на нас, то на своих подопечных, но так и не могли разгадать подвоха. Это было очень сложно сделать, если учесть, что все, как один, студенты нашей родной академии вполне достоверно делали вид, что ничего необычного не происходило. Даже наши преподаватели, обедавшие поодаль, включились в игру. Ровно до тех пор, пока в столовую не вошли ректор и его заместитель — профессор Домини.

Удовлетворенный, я бы даже сказала, благодушный вид наших гостей и содержимое их тарелок, качественно спрятанное под иллюзиями, сильно удивили вошедшее начальство. Приблизившись к госпоже Таре, ректор недоуменно спросил:

— Многоуважаемая госпожа Тара, что здесь происходит?

— Дорогой ректор Нови, к нам прибыли удивительно странные гости. Обычную пищу они кушать отказались, а всякую гадость уплетают за обе щеки, только лапками да хвостиками похрустывают, — прекрасно сыграв изумление, произнесла любимый кулинар академии.

Ректор Нови взмахнул рукой, и тут же дикий визг, как женский, так и мужской, огласил нашу столовую. Резко развернувшись в зал, ректор Нови и профессор Домини имели удовольствие лицезреть, как все столичные воображалы брезгливо выплевывали из своих ртов еще мгновение назад с таким упоением пережевываемых ими червячков, улиток, мух, паучков и тараканов. Так восхитившие Корнелию сочные ягоды, на поверку оказались жирными личинками жуков. Большинство студентов нещадно тошнило.

— Согласен, госпожа Тара, поведение прибывших к нам студентов сложно назвать вписывающимся в установленные приличиями рамки. Променять еду, приготовленную Вашими волшебными руками на червяков и мух — это верх глупости, — грустно качая головой, вздыхал ректор.

Мы с друзьями, как, впрочем, и все присутствовавшие студенты нашей академии тихо посмеиваясь над незадачливыми столичными воображалами, внимательно наблюдали за происходящим. Отплевываясь от «десерта» и забыв про манеры, вытирая рот рукавом дорогого платья, к главе нашей академии подскочила разгневанная Корнелия со своими товарищами по несчастью.

— Это все они! — нервно подергиваясь, верещала она, при этом ее личико брезгливо кривилось от отвращения. — Они подсунули нам эту гадость! — тыча в нашу сторону пальцем, кричала Корнелия.

— Прежде чем обращаться к преподавателю в Северной Академии, Вам следует представиться! — холодно одернул столичную девицу профессор Нови.

— Корнелия Провер — дочь графа Провера! — гордо озвучила свое имя, а заодно и титул отца, блондинка. — Лучшая студентка пятого курса Столичной Императорской Магической Академии, специальность — конструирование оборонительных систем, противодействие ловушкам и диверсиям! — Корнелия так и светилась превосходством над окружающими.

— Прискорбно осознавать, что студентка выпускного курса прославленной академии столь серьезной специальности не может распознать довольно простенькие иллюзии наших второкурсников, — качал головой самый лучший ректор в мире.

Стоявшая перед ним студентка, краснея, переминалась с ноги на ногу, сгорая от стыда. А вот профессор Домини не сводил пытливого взгляда со столичных преподавателей, пытаясь понять отношение коллег к данному конфузу своей подопечной. Но те оставались предельно спокойными.

— Если Вы, леди Корнелия, считаетесь лучшей студенткой курса, что же тогда можно говорит об остальных ваших сокурсниках?! — сокрушаясь, всплеснул руками заместитель ректора. — Ректор Нови, прежде чем допустить молодых леди и джентльменов до учебы, предлагаю провести проверку знаний прибывших к нам студентов, чтобы понять их уровень подготовки, — и, обратившись к ректору немного тише, но так чтобы слышали все в столовой, добавил: — Может быть это отвлечёт их от поедания всякой мерзости?

Покивав своему заму головой, наш уважаемый ректор огласил:

— Студенты, коллеги, гвардейцы! Через полчаса ожидаю всех в общем зале для собраний! — с этими словами ректор со своим заместителем удалились из столовой.

— Ты! — ко мне подлетела Корнелия, презрительно ткнув в меня пальцем и капризно топнув ногой. — Я раздавлю тебя, как дождевого червя!

— Да, да! Я все поняла! — смиренно подняв руки, подыграла я девице. — Была не права, полностью осознаю грозящие мне последствия. В гневе ты, Корнелия так страшна, как дух возмездия, и кара для каждого дождевого червячка поистине ужасна. Я прекрасно вижу, как один из наказанных тобой червячков сейчас виднеется из угла твоего рта!

Лицо избалованной девицы тут же позеленело, и зажав рот рукой, она вылетела из столовой.

Весело хихикая, мы с друзьями вышли на улицу. Была прекрасная погода, отчего же не провести свободные полчаса на свежем воздухе?

— Мадина! — обратилась я к подруге. — Мне нужна твоя помощь.

Глаза брюнетки загорелись азартом.

— Так, так, так! — расплылась она в довольной улыбке. — Кого из вновь прибывших красавчиков будем опаивать приворотным зельем?

Была у моей подружки маленькая страсть — эксперименты с приворотным зельем. И не знало это добрейшее кокетливое существо в своем увлечении ни жалости, ни сочувствия к своим подопытным — ничего не подозревающим молодым людям.

— Зная, Мад, твою тягу к гвардейским нашивкам, подозреваю, что несчастная половина столичного гарнизона, которой «посчастливилось» прибыть к нам, завтра же будет опоена твоей ядреной лабудой, — откровенно подшучивал над экспериментаторшей Мэтт.

— Много ты понимаешь, наш янтарный друг! — возмутилась праведным гневом подруга. — Изготовление приворотного зелья — это настоящее искусство! Необходимо правильно подобрать ингредиенты и не ошибиться в пропорциях, чтобы желанный объект проявил к тебе не только интерес, но и разглядел индивидуальность, а не шатался за тобой по пятам и не нудел о своей безответной любви, лишая тебя сна и покоя, — серьёзно делилась сложностями зельеварения Мадина.

— Чувствуется, что рецепт твоего излюбленного зелья дался тебе с большим трудом и многими жертвами среди подопытных, — продолжал веселиться наш рыжий друг.

Мадина, спохватившись, густо покраснела и потупила глаза.

— Боюсь, моя дорогая, в отношении прибывших вояк ты в пролете! — обрадовала я нашу кокетку.

Решив, что я не верю в ее магические таланты, Мадина возмущенно топнула ногой, готовясь отчаянно доказывать свою состоятельность в качестве ворожеи.

— И твой магический дар тут совсем не при чем! — примирительно подняла я вверх руки. — Они прошли специальные тренировки и, кажется, выработали иммунитет к подобным напиткам.

— Ты откуда знаешь? — с сожалением рассматривая потерянных для интересных экспериментов вояк, спросила подруга.

— Я не знаю, Верный почувствовал, — на автомате ответила я.

Конечно, здесь я слукавила. Будучи прямой наследницей рода Лонгман, одной из знатнейших фамилий нашей империи, я, в отличие от своих сокурсников, чувствовала подобные вещи, а некоторые мне даже удавалось разглядеть магическим зрением. Не все, правда, но многие, так как свой дар я вынуждена была развивать скрытно, боясь обратить на себя ненужное мне внимание окружающих. Хотя, возможно, если бы я проходила обучение в надлежащем моему статусу учебном заведении, то мой дар раскрылся бы в полной мере, но не случилось.

Сильные маги — самородки рождались и в незнатных семьях, именно они и учились в нашей Северной Академии. Чтобы не выделяться среди них, я и скрывала эти, не вписывавшиеся в общие характеристики, способности, боясь привлечь излишнее внимание.

— Поэтому, на забаву тебе остались лишь столичные воображалы. Так сказать, в качестве новых подопытных кроликов! — отважно шутил Мэттью.

Мадина переключила свое уже профессиональное внимание на ничего не подозревавших о грозившей им опасности столичных студентов.

— Одно радует, — серьезно проговорила наша миниатюрная экспериментаторша, — этих не жалко!

Мы с Мэттью дружно покивали головами.