Глава вторая – «История песков, что навсегда покрылись кровью».

Глава вторая – «История песков, что навсегда покрылись кровью».

1.

Только Киран на самом деле знал об истинной цели этого похода и то, как глубоко они собираются зайти в Аиэшфер. Салидин и не собирался поворачивать на запад, пока не отыскал бы желаемое. Он собирался отправиться глубоко, глубоко в сердце кровавых песков, по его мнению именно там находилось Сердце Пустыни — утраченная душа Королевы Эа…

Однако Салидин четко понимал все риски подобного похода, поэтому остановившись у границы дальнего рубежа отправил большую часть армии во главе с Синджэ на запад, все-таки духов Истолы, наводнивших западную границу, нужно бы уничтожить и официально Король Эшфера отправился именно туда. Салидин оставил подле себя только Кирана и его ударный отряд валькирий Ардастана.

— Мы достигли оазиса Рахнериса, это последний оплот перед границей Эшфера и Аиэшфера, — сообщил Киран по внутренней связи внутри бронированных машин.

— Судя по показаниям датчиков с той стороны идет сильная песчаная буря, я подумал нам стоит остановиться в оазисе и переждать бурю внутри машин, прежде чем бросить их здесь и идти дальше пешком. Что скажешь? — в военных походах Салидин чаще полагался на природную интуицию друга, чем на данные приборов и сканеров, которыми был оснащен передвижной доспех.

Удивлению Кирана не было предела, он и не представлял себе, что Салидин собирается бросить машины и пойти дальше от оазиса пешком.

— Ты хочешь идти пешком? А кто спрашивается останется в Рахнерисе и будет сторожить наши машины? Ты хоть знаешь, во сколько они обошлись армии? Хисаши нас убьет, если мы их не вернем в полной сохранности!

— Только спокойствие… твой отряд и бывшие войны Шакритиса и будут их сторожить, я думаю с этим они справятся….

Повисло молчание, после чего Киран вздохнул.

— Ты… изначально не планировал брать армию в Аиэшфер…

— Конечно, армия должна идти на запад и сражаться там с духами Истолы, как и сам Король. Поэтому я отправил туда Синджэ, этих ребят в кровавую пустыню я не потащу.

— Салидин! Ты соврал Шакритису! Специально, чтобы выманить его на поединок?!

— Киран, я не намереваюсь жертвовать кем-либо просто так. С самого начала я запланировал все именно так. Шакритис должен был нас пропустить, но отдать половину своей армии для него было не приемлемо, хотя таковы правила. Я знал это с самого начала, поэтому и выманил его на поединок. Однако брать их в Аиэшфер, какая глупость, ты и сам знаешь, они там не выживут. Никто из них. В Аиэшфер сопроводить меня можешь лишь ты один, Киран. Как это уже и было когда-то давно, когда мы встретились там…

Киран усмехнулся. С полуслова каждый из генералов понимал Короля, но с Кираном… все было иначе, он понимал Салидина как никто другой, ведь они встретились там в Аиэшфере и выбрались оттуда вместе.

— Интересно, если мы оба там погибнем, кто будет Королем?

Салидин понял шутку и рассмеялся.

— Представляешь, каким станет Эшфер… если Хисаши будет Королем… — Салидин и Киран одновременно рассмеялись. Киран спародировал голос Хисаши, бросив фразу — «Рубашки должны быть белыми, а столовое серебро нужно чистить не меньше десяти раз в месяц».

— Да, Хисаши был бы забавным Королем. С трудом верится, что нам он встретился наемным убийцей… Салидин, ты уверен?

— Уверен, я оставил все указания Гослеру, Синджэ, и Хисаши на случай, если из этого похода я не вернусь. Киран, ты можешь и не идти со мной, вообщем-то я не хочу отдавать подобного приказа. Я хотел попросить тебя, но не знал как…

— Очень просто, ты сделал все правильно. Не нужно спрашивать меня о том, что я бы сделал и без твоего приказа. Я пойду с тобой.

— Спасибо, тогда распорядись…

— Конечно. Переждем бурю и покинем отряд, мои солдаты не подведут, они лучшие.

К моменту, когда оставшийся отряд подошел к пустующему оазису Рахнериса, солнце приобрело насыщенный оранжевый цвет, близился закат, и ветер уже зашкаливал. Оазисы в Эшфере представляли собой огромные каменные базы, построенные из мрамора и стали, в которых могли бы укрыться малочисленные армии от песчаных бурь, в этих базах обязательно был источник воды, магической энергии и примитивное оружие. Генералы асуров и вожди племен, которые захватывали оазис и объявляли его своим, могли по желанию обустроить его, так как желают, разместить там любое число воинов и вооружения, но если же оазис переходил к другому вождю, то все прежние строения могли быть уничтожены по воле победителя.

Песчаные бури в Эшфере и Аэшфере очень сильно отличались. Бури в Эшфере всегда были очень долгими, но не такими мощными, как в Аиэшфере. От одного дня до целого месяца, облака пыли носились по отдельным регионам мира Эшфера, но мощность их всегда была терпимой, в таких бурях можно было спокойно передвигаться в бронированных доспехах, или даже просто облачившись в тяжелые защитные одежды проходить по улицам города Эшфера, который был обнесен высоченной стеной. Но и она не была спасением, песок летал повсюду.

Страшными бурями отличался Аиэшфер, сама буря могла длиться от нескольких минут до часа, но мощность ее по-настоящему была разрушительной. Выжить в такую бурю хоть одному, хоть сотне асуров было не возможно. Раскаленные частицы кровавого песка носились, сбиваясь в смерчи, которые захватывали с собой и металлические предметы и поверженных в кровавой пустыне асуров, и трупы чудовищ и массивные каменные глыбы, оставшиеся от древних руин разрушенных оазисов и дворцов древних цивилизаций. Салидин на личном опыте знал, что такое кровавая буря в Аиэшфере. Половина из тех, кто умирал в Аиэшфере, гибли не в сражениях, а попадая в такие бури.

Рахнерис был особенным в этом смысле оазисом, его предпочитали не захватывать в своих воинах ни один из генералов или вождей, потому что смысла делать его своим не было. В Рахнерисе сходились песчаные бури и Эшфера и Аиэшфера, а поэтому строить там дворцы или деревни не было никакого смысла. Все уносила пустыня.

Загнав машины в специальные ангары, немногочисленные оставшиеся воины Салидина и Кирана поспешили укрыться внутри защитных сооружений, уходивших глубоко под землю. Салидин, вступив на песок и проводив глазами солнце, ощутил первые яростные порывы бури, стерев капельки крови с собственного лица. Аиэшфер был близок… и кровавая пустыня вот-вот настигнет своим раскаленным кровавым дыханием.

2.

Асурам было не обязательно спать, но многие предпочитали спать, чтобы видеть сны при помощи различных волшебных зелий и настоек. Салидин же не любил спать, он был вынужден спать, потому что сны к нему приходили и без помощи волшебства. Он прекрасно понимал, сны приходящие к нему, подарочек от Эльребы, ее маленькая и победоносная месть. Он бы не видел сны и не засыпал так резко без ее вмешательства. Салидин, как и многие другие, предпочитал относиться к Эльребе, и как к девушке и как к дракону. Считая, что в зависимости от ее номинальной формы, Эльреба и он и она… этой удивительной особенностью, пожалуй, мог обладать лишь Золотой Дракон, и Салидин нисколько не претендавал на подобное разложение собственной физической сущности. Так вот почему-то Салидину всегда казалось, что эти сны, которые Эльреба хотела, чтобы он видел, всегда относились к воле той ее части сознания, которая приобретала форму девушки. Не то, чтобы Салидин приписывал мстительность всем женщинам, но другой причины, почему она это делала, он не понимал. Ему почему-то слабо верилось в то, что дракон не способен на действия вне логической цепочки, с другой стороны может быть в этих снах и была какая-то логика, которую Салидин не был способен понять.

Сегодня ему приснилось прошлое, прошлое которое брало свое начало здесь в Аиэшфере. И это был странный сон, как и все сны…

Салидин огляделся, это был дворец Китарис, империи Арушумари…

Именно в развалинах этого древнего дворца империи, которой не было вот уже сотни миллионов лет, душа величайшего Короля среди людей Гильгамеша проскользнула в мир Эшфера и переродилась. Так случилось потому, что Гильгамеш еще при человеческой жизни достиг формы полубога, и его душа приобрела возможность не подчинятся приказам Богов Смерти. И Гильгамеш выбрал этот мир, и пожелал быть перерожденным в нем. Его желание было услышано Богиней — покровительницей пустыни Эа. И она позволила ему родиться, как собственному ребёнку в мире Эшфера. В кровавых песках пустынная Богиня Эа стала матерью будущего Короля асуров, дав ему родовое имя Салидин Рэдгрейв… и Салидин всегда любил Эа, и признавал ее своей матерью и владычицей. Эа родила Салидина в кровавой пустыне, и предрекла ему убить нынешнего Короля Асуров, вручив в подарок легендарный меч из мифов древних асуров — Дамокл, а сама обратилась в вечный песок. Эа отдала все свои божественные силы Салидину, чтобы он смог вырасти и выжить в Аиэшфере, и стать Королем.

Во сне он был ребенком асура, выросшим в Аэшфере, одетым в белую, рваную, полотняную рубашонку, босой, с одним лишь мечом, он жил один в Китарисе, скрываясь днем и выходя на охоту ночью… Эа перед тем, как обратиться в песок воспитывала его, пока ее силы не иссякли…

— Салидин… ты станешь Королем… величайшим Королем Эшфера и всех асуров… — Эа лежала на развалинах, ее тело на глазах у Салидина становилось песком… — Но я уже не увижу этого…

— Мама… не умирай… не оставляй меня одного…

— Надо же, впервые ты назвал меня матерью… Салидин, ты мой Король я рада, что отдаю тебе свою жизнь…

— Эа! Нет! Эа! — руки Салидина и одежда покрылись кровавым песком…

Салидин сидел на коленях, судорожно пытаясь собрать песок, утекающий сквозь пальцы… Богиня Эа стала тем, чем была всегда до сотворения мира Эшфера — песками.

— Эа научила меня всему, Эа подарила мне новую жизнь, не смотря на грехи моей души, а я не смог ее уберечь, — сон изменился, Салидин обрел свое собственное тело и мысли. Салидин взрослый, уже ставший Королем смотрел на асура ребенка, сжимающего меч в руках и заливающегося кровавыми слезами, пытаясь поймать ускользающий песок. Ребенок сжимавший песок, увидел… что осталась лишь одна золотая корона с черными камнями, он сломал ее пополам и сжимая Дамокл в ножнах, вместе с единственным… что уцелело от Эа, продолжая плакать… вышел из дворца Китариса…

Салидин взрослый прекрасно помнил все свои чувства тогда, во сне он переживал их снова… гнев, боль утраты, отчаянье, страх и желание идти вперед. В небе из-за алого тумана зависло красное солнце, палящее и знойное солнце Аиэшфера. Салидин сделал шаг, встав за спину себя маленького, прекрасно понимая, что это всего лишь сон, а ребенок во сне не более чем иллюзия его воспоминаний.

— Эа! Я стану Королем! И уничтожу все на своем пути! И я клянусь тебе… однажды я снова увижу тебя, — закричал маленький Салидин и двинулся вперёд, покидая пустынные равнины мертвых дворцов Арушумари… сон таял и вот уже, иллюзия Салидина из прошлого исчезла и посреди кровавой пустыни и развалин остался лишь Король, по лицу которого пробежала печальная улыбка.

Он обернулся и не ошибся, он чувствовал, что не один во сне. Позади него в длинном белом платье со шлейфом стояла девушка, ее голова и лицо были закрыты широким капюшоном. Единственное, что не закрывал капюшон — ее насмешившую улыбку. Улыбку Повелителя Драконов. Гильгамеш когда-то знал девочку по имени Лилианна Холлинджер и у нее даже было лицо, но вот у стоящей перед ним лица он никогда не видел… Салидин вообще сомневался, а было ли у этой отделившейся части сознания дракона лицо, и видел ли его кто-нибудь…? Или там под капюшоном нет ничего кроме этой кошмарной ухмылки? На ее плече сидел дракон, сине-зеленый, с длинной шеей, он раскрыл свои кожистые крылья и рычал на Салидина, думая, наверное, что Салидин угроза для его матери.

— Тише, тише, мой Измэрэ… я знаю, Салидин и у меня не вызывает восхищения… — дракон подчинился ее словам и сложив крылья, заполз под ее капюшон и свернулся вокруг шеи. — Эа заслужила твоей любви, Салидин и она вкусила ее сполна, прежде… чем снова стала песком.

— Эльреба, говоришь так, будто ты завидуешь ей. Зачем ты показываешь мне эти сны?

Она повернулась к нему спиной. «Что видят глаза дракона в этой мертвой пустыне?» — подумал Салидин.

— Кровавую пустыню и некогда величественные города империи Арушумари. Ты забыл, что этот сон создаю я из твоих воспоминаний? Твои мысли здесь я прекрасно слышу Салидин, а мои глаза способны видеть сквозь пространство и время, сквозь целые эпохи и жизни, сквозь призму существования уже двух Вселенных. Ты уверен, что хочешь видеть реальность так, как вижу ее я? Ты точно знаешь, что хочешь на мое место? А ты уверен, что выдержишь подобное? Ты спросил зачем я показываю тебе эти сны? — она замолчала и Салидин с болью осознал, что она имела в виду, осмотревшись на много миль вокруг он видел лишь развалины некогда величественных городов от которых остались лишь руины и ничего более… а она, наверное, видела эти города полными жизни… сквозь туман прошлого они становились для нее словно оживившие иллюзии…

— Ты видишь эти города живыми, видишь народ, который ходил по этим улицам, но понимаешь, что все они мертвы и это всего лишь прошлое…

— Я показываю тебе эти сны, чтобы ты помнил, что твое прошлое живо… я хочу, чтобы ты помнил о нем… да я вижу эти города словно они снова ожили, но только их никто и никогда больше не вспомнит, кроме меня самой… потому, что империя Арушумари и ее отсутствие в этой Вселенной, это моя ошибка…

— Остались лишь руины, а здесь должна была быть целая огромная империя… вот почему… Арушумари существовали лишь в какой-то одной Вселенной, что-то пошло не так, когда ты все начала с начала… и они исчезли, будто их никогда и не существовало здесь…

Она опустила голову, словно подтверждая его догадки.

— Таких мест во Вселенной сотни, Салидин, и я несу ответственность за то, что эти цивилизации пропали со страниц книги Вселенной, такова лишь малая часть ноши, которую несет на себе Повелитель Драконов, ты все еще хочешь на мое место? Тогда будь готов принять это…

Внутри у Короля асуров все перевернулось… он даже представить себе не мог сколько это жизней и бессмертных душ…

— Эльреба, где все их души? Что стало с их бессмертными душами?

Она полуобернулась, Салидин снова увидел эту безумную усмешку, но отметил, что этому безумию есть объяснение — ужасающее отчаянье, вынести которое мог лишь Король Драконов.

— Потерянные души в застывшем времени между тремя Вселенными, вероятнее всего все они уже стеклись в Город Потерянных Душ… Шалаал, город шепота, но знать о нем тебе еще рано.

— Китарис, это дворец у самых северных границ империи Арушумари, а значит, если ты снова хочешь увидеть Эа… тебе придётся зайти туда, куда не ступала еще ни одна нога. В самое сердце некогда величественной империи, однако, пути назад может и не быть. Мой взор уже давно не касался сердца Аиэшфера, возможно я просто забуду и путь назад, как и сам Аиэшфер перестанет существовать…

3.

— Салидин! Салидин! — кто-то растормошил Короля и сквозь уходящий сон Салидин узнал голос Кирана. Салидин сидел на полу внутри одного из бункеров Рахнериса и спал, прислонившись к холодной стене. Киран догадывался, что сны Короля были скорее симптомами болезни, чем естественным желанием Короля. Он никогда не замечал, чтобы Салидин принимал какие-либо волшебные настойки, чтобы увидеть сны. Король всегда засыпал неожиданно и просыпался тяжело. Но спросить о том, не тревожило ли это самого Салидина, Киран не решался.

— А прости, я снова вздремнул, — зевнув, ответил Король с беззаботной улыбкой.

Защитные стены оазиса сотрясало, словно во время землетрясения, такова была мощь воздушных потоков. Буря началась в середине ночи и продолжалась до сих пор.

— Я отдал указания своим солдатам и валькириям Ардастана. Я предупредил их, что на рассвете мы уйдем, а им нужно будет осесть здесь на время.

В Эшфере определенное племя асуров, отличавшееся специфическими боевыми возможностями, называли по именам оазисов, из которых они вышли и присоединились к армии Короля. Воительницы Тэрраны, например, хорошо владели маленькими клинками и ножами, но отличались они великолепной стрельбой из лука. В оазисе Тэрраны делали самые лучшие луки во всем Эшфере. Считалось, что ни одна из воительниц Тэрраны, взяв лук в руки ни разу за свою жизнь не промахнулась. Стрелы, выпущенные ими, всегда попадали точно в цель. Такими они были удивительными. Не менее величественными воинами были и валькирии Ардастана — девушки воительницы, мастерки владеющие копьями. В армии Салидина было много удивительных воинов с самых разных оазисов Эшфера.

— Хорошо. Мне нужно кое-что тебе сказать… садись-ка рядом, мой верный друг.

Киран вынул свой огромный меч из ножен за спиной и воткнул в песок, и сел рядом.

— Полагаю, положение у нас не самое лицеприятное? — спросил он у Салидина, тот продолжал глупо улыбаться, но Киран чувствовал за этой легкомысленной улыбкой, как обычно скрывается нечто глубокое.

— Когда мы встретились с тобой в Аиэшфере, ты ведь догадался, что я пришел откуда-то далеко…

— Да. По-твоему лицу было видно тогда, что ты забрался в Аиэшфер глубже, чем все остальные. Намного глубже, чем кто-либо… ты пришел практически из центра Аиэшфера…

— Эа вырастила меня в развалинах дворца Китарис империи Арушумари, слышал о таком?

— Нет, карты Аиэшфера обрываются на долине Фемирины, а что там дальше… никто и никогда не возвращался оттуда, чтобы рассказать и уж тем более составить карты. Никто кроме тебя, полагаю… и не знает…

— И я не знаю, кое-кто подсказал, что оказывается Аэшфер простирается куда глубже, чем я предполагал. Мне казалось, что Китарис находится в самом сердце Аиэшфера, в самой глубине кровавой пустыни… но оказалось, что я ошибался. Китарис стоял на самой ближней границе к долине Фемирины, на севере разрушенной империи Арушумари… а нам предстоит отправиться еще дальше и я не уверен в том, что можно будет вернуться обратно, уж слишком невероятной кажется эта затея.

Киран ухмыльнулся. Он понимал, почему переживает Салидин. Он не хотел обрекать друга на верную гибель. Ведь однажды им удалось выбраться из Аиэшфера, и возвращаться туда вновь было бы верхом безрассудства. Но Киран также и осознавал, и знал, как сильно Салидин жаждет вновь увидеть Эа.

— Если ты пытаешься меня отговорить…? Даже и не надейся. Я все равно отправлюсь вместе с тобой.

— Знаешь, Киран, ты напоминаешь мне одного старого друга, которого я очень любил и он был мне верен также, как и ты…

— Разве не я твой самый старый друг!? Или же все-таки Хисаши лучше?!

Салидин рассмеялся, и впервые за долгое время Кирану показалось, что его печаль, наконец, отступила.

— Нет, нет, конечно же ты… я говорил о своей прошлой жизни, о прошлой жизни своей души. Вы были похожи с моим другом, он тоже был моим врагом в начале, но встретив меня, он изменился и даже сбросил шерсть… он был также горд и задирист, как ты…

Киран удивленно посмотрел на Короля.

— Шерсть?! Ты издеваешься?

Салидин залился звонким смехом, а Киран был смущен.

— Нет! Он, правда, был огромным косматым львом, когда мы встретились! Его звали Энкиду… он был моим товарищем до самой смерти, мы были друг другу ближе, чем кто-либо.

— Хватит сравнивать меня с животным!

— Ладно, ладно… успокойся, пошли-ка лучше, проверим показания приборов, нужно знать во сколько выйти с тура, чтобы не попасть в новую бурю…

Салидин и Киран встретились детьми в долине Фемирины. Салидин был истощен магически и физически, потому что шел из Китариса пешком уже несколько дней без отдыха, постоянно сражаясь с чудовищами и убегая от страшных кровавых бурь. Он хромал на обе ноги, был весь изранен, из-за недостатка магической силы природная регенерация асуров не успевала латать его раны… еле-еле он волочил меч за собой, а куском оторванной от длинной рубахи полоски примотал на руку обломки золотой короны Эа. Киран в то время был примерно такого же возраста, что и Салидин, в кровавую пустыню он попал случайно, когда его отца — одного из великих полководцев асуров — Китариуса убили, его армию присвоил себе другой вождь, а маленького наследника полководца, победивший вождь привел к границе Аиэшфера и забавы ради отправил умирать, выгнав Кирана с одним ножом в кровавые пески. Но Киран выжил и сумел стать сильным, благодаря желанию мести… и однажды он встретил своего врага, в древних руинах Аиэшфера иногда можно было найти много сокровищ и древних артефактов, за которыми некоторые вожди организовывали вылазки в кровавые пески. Вождя, убившего отца Кирана, звали Паршарати, он был жадный и мерзкий, вместе со своими наемниками он периодически совершал походы, разоряя известные остатки дворцов и оазисов, там-то ночью его и настиг Киран, перерезав ему горло и вернув себе отцовский меч.

Киран увидел Салидина, бредущего на горизонте и подумал, что ему почудилось. Киран тогда собрал вокруг себя не большую группу из тех, кого он пощадил той кровавой ночью, когда вершил свою месть. Он даровал им жизнь в обмен на то, чтобы они ему служили, и вот уже много месяцев эта шайка скиталась по Аиэшферу, то и дело натыкаясь то на воинственных духов Истолы, то монстров Претов, то еще на каких-нибудь чудищ. Поэтому Киран был удивлен, когда увидел кого-то своего возраста, да еще и асура.

— Нет, вы посмотрите, это точно дитя асура! Откуда он там?! Там же дальше ничего нет! — воскликнул Киран.

Его приспешники, собравшиеся вокруг костра в разрушенном оазисе, удивленно пожали плечами.

Киран вытащил из песка свой огромный меч, который он с трудом поднимал.

— Эй ты! Ты кто такой! А ну-ка стой на месте! Иначе я тебя зарублю!

Салидин поднял голову и Киран увидел пустые, совершенно лишенные страха глаза… и не только страха, всех эмоций.

Салидин шел, несмотря на предупреждение Кирана.

— Я тебе сказал остановиться!

Салидин подошел на расстояние вытянутой руки и встал, как вкопанный. Киран осмотрел его и пришел к выводу, что тот выглядит, неахти и соперник из него никудышный. Из ран Салидина сочилась кровь, а старые зарубцовывались, оставляя жуткие шрамы. Длинная белая рубаха, доходившая ему до колен, была вся в крови и грязи, волосы в песке.

— Откуда ты пришел?! — Киран злился, незнакомец его пугал… и в тоже время он его очень заинтересовал. Ведь Салидин пришел с той стороны долины за которой, как ему было известно, ничего не было. Полагая, что именно долина Фемирины и была концом кровавой пустыни.

Эа научила его говорить, но за долгое время скитаний по кровавой пустыне, Салидин почти забыл, зачем нужно разговаривать. Он не понимал, кто стоял перед ним, какой тип чудовища и почему оно до сих пор не нападало.

— Кто… ты…? — после долгого молчания выговорил Салидин хрипящим голосом.

— Кто я? Асур конечно же! Ты, что совсем чудной! Я могу прихлопнуть тебя как муху, да и все! Еще он спрашивает, кто я такой?!

Однако в глазах Салидина все еще не было никаких эмоций. Он никак не реагировал на слова Кирана, пока внезапно не поднял голову и Киран не увидел в этих глазах нечто, что заставило его сердце дрогнуть. Это была решимость.

— Я будущий Король и все вы падете ниц перед моей мощью и силой. Хочешь убедиться в этом?

Киран разозлился, его кровь закипела.

— А, так ты, значит, не просто так тащишь этот меч! Ладно! Идет, устроим поединок! Проигравший становится слугой победившего! Покажите мне, на что вы способны… Ваше будущее Величество, — Киран издевательски засмеялся и поднял меч.

4.

— Да, тогда ты здорово меня отметелил, и это несмотря на тот… факт, что ты был истощен и магии в тебе практически не было. До сих пор не понимаю, как я мог проиграть такому сопляку как ты? — Киран шел впереди Салидина, а Салидин мечтательно оглядывал окрестности, приглядывая руины, где меньше всего монстров, чтобы там можно было заночевать, расправившись с непрошенными гостями.

— То есть сейчас ты назвал Короля асуров сопляком? — небрежно бросил Салидин, Киран понял, что ляпнул глупость, но тут же оба рассмеялись.

Можно было бы продолжать путь и ночью, но Салидин решил не тратить зря столько магических сил, а лучше останавливаться и восполнять их ночью, начертив восполняющий ману круг. Мана — так называли асуры внутреннюю волшебную энергию. Неизвестно, что ждало их после долины Фемирины, и неизвестно сколько врагов они еще встретят на своем пути, и нужно было всегда иметь в запасе достаточно магии, чтобы создать из заклинательного свитка щит. Сами по себе асуры не умели колдовать, но в Эшфер из Кирита просачивалось множество волшебных свитков с написанными заклинаниями, которые можно было использовать не больше одного раза.

— Я просто имел в виду, что тогда был сопляком… ну ладно… прости меня. Просто до сих пор не понимаю… у тебя практически не было сил, раны на твоем теле кровоточили, а ты все равно умудрился выбить меч из мои рук! Это же просто невероятно!

— Да, ностальгический это все-таки был поединок. Если честно, тогда я не был уверен в своем превосходстве. Я отточил умения Дамокла еще до встречи с тобой, но в основном на пути мне попадались тупоголовые монстры, которые были не способны проявить хитрость в бою, они были сильными, но чрезвычайно глупыми, поэтому я без труда расправлялся с ними. Поэтому умения моего меча, испускающего световые волны, было так эффективно, но я не представлял себе, как себя ведет оружие при встрече с реальным врагом… кем-то вроде тебя…

— Веселые были деньки, ты вдоволь отыгрался на мне надо сказать! Ты эксплуатировал меня! Заставлял каждый день таскать камни и нещадно тренироваться!

— Я просто решил показать тебе, как должен вести себя будущий Король.

Салидин порылся в складках дорожного плаща и выудил маленький золотистый прибор круглой формы, чем-то похожий на золотой компас, но под стеклом была куча разноцветных блестящих стрелок, а по кругу шли непонятные картинки и подписи на древнем ведическом языке асуров.

— Ниольметр, самый нужный прибор в пустынях, да? — спросил вслух Салидин, Киран был занят тем, что зачищал руины, в которых они планировали укрыться на ночь.

— Весьма полезный прибор! Лучше всяких датчиков определяет дальность и интенсивность песчаных бурь!

Салидин присел на корточки и склонился над прибором, понять этот прибор было крайне сложно, а его использование требовало концентрации и магических сил, поэтому Салидину потребовалось время, чтобы силой воли сдвинуть стрелки, нужные стрелки указывали на изображения, а Салидин читал и складывал воедино показания.

— В тридцати милях от нас красная буря, ее мощность примерно тысячу беррионов, но очаг распространения небольшой. Укроемся за руинами и выставим щит!

— Сколько у тебя с собой свитков со щитовыми заклинаниями? — Киран закончил «уборку» его меч был покрыт кровью.

— Десять.

— Может тогда возьмем немного южнее? Не будем использовать свитки? Все-таки их мало и не известно, что нас ждет дальше.

— Нет. Мы остаемся здесь. Потому, что завтра я планирую идти всю ночь, пока мы не достигнем долины Фемирины.

— Не скажу, что это опрометчиво, но не мне тебя судить. Салидин, мы поступим так, как ты хочешь.

Салидин не хотел идти и ночью, потому что боялся… что со снами, в которые он периодически проваливался из-за вмешательства Эльребы, толку от него Кирану не будет никакого. Однако почему-то с момента, как Эльреба рассказала ему об империи Арушумари, она перестала появляться в его снах, и говорить с ним через сознательные каналы связи. А Салидин уже привык, что ее затянувшееся молчание не предвещает ничего хорошего. Ночью он видел сон о том, как они с Кираном выбрались из Аиэшфера, вместе сражаясь с кучей врагов, об их путешествиях на восток в оазис Кетмэра, а затем в Митарин и встрече там с Хисаши. В конце концов, Салидин снова остался посреди кровавой пустыни в одиночестве, а Киран будто бы исчез из снов… из-за этого Королю асуров стало ощутимо грустно и одиноко. Кровавый горизонт закрывало облако алой пыли, раскаленной и несущейся со всей скорости в его сторону, Салидин знал, что это сон, но даже во сне эта буря была пугающей. Она была далеко, но в тоже время Салидин, будто кожей чувствовал ее приближение…

— А я уж было малодушно подумал, что ты меня покинула… и даже слегка обрадовался, — когда он обернулся, Эльреба стояла спиной к нему, белый подол ее платья зашевелился, из-под него вылез тот самый дракон, которого Салидин видел ранее, слегка подросший и продолжающий также угрюмо рычать в его сторону. Хотя Салидин не мог в очередной раз не отметить прелесть этих существ.

— Да, драконы смертельно прекрасны, — тихо ответила на его мысль Эльреба.

— Что на этот раз? — Салидин устал от ее запутанных речей и туманных намеков. Устал от ее вмешательства в собственный разум, но понимал, что без этого, наверное, он бы никогда не достиг сейчас подобного величия. Его величие, как Короля могло существовать лишь в ее тени. И освещать его могли лишь в контексте сравнения с ней… большинство, конечно же, и не догадывались, что Повелитель Драконов никуда не исчез, и его величие поистине несравнимое и неоценимое, существует вместе с ним. И если вспоминали Салидина, как величайшего Короля асуров в истории Вселенной, то только после упоминания о том, что драконы покинули Вселенную и никого сильнее просто не осталось.

— Салидин, мне жаль… — неожиданно произнесла она. Дракон выполз и взлетел, спикировав на ее вытянутый локоть, по руке он забрался к ней на плечо и смотрел в туже сторону, куда и она. Их воля, воля драконов всегда будет совпадать с желанием их Короля. Ничем подобным он и похвастаться не мог.

— Что…? Почему тебе жаль? Я не понимаю…

Она отвела руку за спину и указала Салидину обернуться… эпицентр красной бури приближался и Салидин никогда еще не видел такую мощную и огромную бурю в алых песках, это не обычная буря…

— Сверхмощная буря крови… я думал, это миф…

— Нет не миф… если ты последуешь за Эа, своего друга ты вновь потеряешь…

Алый ветер неожиданно остановился и раскалённые смерчи алых песчинок врезались в стену золотого пламени, неожиданно появившуюся перед Салидином… проснувшись, он понял, что это был лишь сон, а в реальности они шли прямой дорогой к смерти.

5.

Салидин проснулся, было уже утро, Киран наблюдал за горизонтом, Салидин судорожно порылся в складках и вытащив ниольметр проверил показания, прибор не фиксировал никакой сверхбури впереди, может и правда был всего лишь устрашающий сон Эльребы? Он облегченно вздохнул и повесил прибор себе на шею.

— Ты в порядке? — спросил Киран, закидывая меч за спину.

Киран был очень сильным воином, с короткими светлыми волосами и смуглой кожей. Салидин всегда сравнивал его со львом Энкиду, который был его другом когда-то и погиб из-за глупости Салидина, ведь это он потащил Энкиду с собой в то путешествие, окончившееся его гибелью. Поэтому Салидину сейчас явно было не по себе, он не хотел, чтобы история повторялась… он боялся этого. До долины Фемирины они добрались, как и планировали. Салидин все чаще проверял показания Ниольметра, прибор мог предсказать появления бури с точностью до минут, но обычно предсказания приходили за два или за три дня до приходящей бури. Поэтому Салидин пытался себя уверить в том, что если сверхбуря действительно и есть где-то там, они сумеют вовремя отследить ее появление и держать путь на несколько миль в противоположную сторону от нее. Сомневаясь в том, правда это или нет, он все же решил сообщить о своих подозрениях Кирану.

— Киран… ты слышал когда-нибудь о сверхбуре крови?

Киран поежился, идя впереди, он насвистывал.

— Нечто подобное слыхал. Говорят, эта буря словно живая, как огромный хищник проносится с оглушительным ревом и буквально расщепляет все живое, попадающее в ее пески.

— Киран, мне бы не хотелось в это верить, но вполне вероятно впереди нас ждет именно такая буря…

— Давай двигаться вперед и почаще следи за прибором, может быть нам удастся вовремя предотвратить встречу с этой бурей, как ты думаешь, что это за буря?

— Предположу, что эту бурю вызывает неизвестный демон, скорее всего из Города Бездны… когда прибудет посол из Кирита я поинтересуюсь на этот счет, если мы вернемся…

— Город Бездны… Дэливирин… если мне не изменяет память… мрачноватое местечко… даже для Кирита.

Если не считать мелких стычек с кровожадным Претами, Салидин и Киран без труда добрались до долины Фемирины и, пересекая ее, вспоминали снова и снова о том, как они встретились здесь. Салидин сверялся с прибором через каждые полчаса. Ничего не предвещало беды, когда они ступили за границу долины, в земли империи Арушумари. Салидин понимал, что Киран пошел за ним из-за любви и верности, как друг. Однако Салидин всегда оберегал их — своих друзей, ставших для него семьей… Кирана, Синджэ, Гослера и Хисаши. Потеря любого из них стала бы настоящим ударом для Короля. Ведь Эа он уж потерял, не смог сберечь ее жизнь…

Через долину они прошли без особых приключений, и дальше шли три дня без остановки на ночь. Сны перестали посещать Салидина, и он вновь счел достаточно странным, что Эльреба вдруг утратила к нему интерес. Прибор по-прежнему молчал. На алом горизонте начали выплывать мраморно-золотые руины.

Салидин остановился.

— Вон он…

— Китарис? — Салидин кивнул в ответ. Значит, мы добрались до твоей родины, дружище?

Король как-то потерянно улыбнулся.

— Похоже на то. Идем.

Они добрались до полуразрушенного дворца, и Салидин упал на колени, взобравшись на тот самый камень, где когда-то давно его мать Эа утратила жизнь, превратившись в песок. Киран с печалью смотрел на боль, которую Король нес уже так давно. Боль утраты и потери.

— Я прожил здесь вместе с Эа шесть лет… я так любил ее, что на самом деле даже не осознавал, что моя любовь и моя жизнь отбирают жизнь Эа…

Киран стоял рядом, наблюдая за кровавым горизонтом вдали, думая каким же образом Эа удалось воспитать и вырастить здесь ребенка. Но она была великой Богиней пустыни, поэтому, наверное, у нее получилось. Он понимал, как Салидину было необходимо попасть сюда, снова увидеть и этот дворец и место где Эа погибла для него.

— Король, сидящий на троне, собирает вокруг себя… пешки, которые рано или поздно должны погибнуть, дабы приумножить власть и славу своего Короля. Салидин, все мы — Эа, Синджэ, Гослер, Хисаши и я… пешки у твоего трона… и надо признать, что всем нам предстоит лишиться жизни, чтобы ты стал истинным Королем…

— Киран… жертвовать своими собственными друзьями и соратниками слишком жестоко. Я не уверен, что хочу быть таким Королем… однажды я уже предал ту, которую считал своим другом и допустил роковую ошибку.

— Не будь таким наивным. У Короля не может быть друзей. Спроси себя… или загляни внутрь своей души… ответы видны там очень четко… Ледяной Король Нифльхейма заперся в своем царстве льда и холода и наращивает армию великанов, ни с кем не общаясь. Тоже касается и ее, верно? Или его? Короля Драконов, что насылает тебе сны? У нее нет никакого и ничего кроме армии драконов. Салидин пора бы и тебе признать, что так больше продолжаться не может. Ты должен научиться быть жёстким Королем… — Киран усмехнулся, оглядывая Салидина, сидящего на камне, и перебирающего красный песок на нем. Может он и не хотел видеть Салидина таким, но этого требовала изменяющаяся реальность Вселенной.

Киран считал, что прав и Салидину пора было становиться сильнее. Поэтому пока тот продолжал предаваться воспоминаниям об Эа, Киран не сказал ему. Не сказал, что осматривая горизонт…далеко за его границей, он уже увидел вздымающуюся полосу красного песка… буря была уже близко.

6.

— Прибор! — Салидин опомнился спустя минут десять. И судорожно достав ниольметр из складок плаща, и открыв его золотую крышку, чуть было не лишился дара речи. Стрелки с такой скоростью вращались по циферблату, что у Салидина заболели глаза. Он не мог уследить за всплывающими показаниями и составить в голове картину приближающейся бури, настолько ее скорость, мощь и площадь была огромной. — О, нет! Черт возьми! Киран! Нет! Мы должны немедленно возвращаться в долину, там есть где укрыться! Бежим!

Однако полководец не сдвинулся с места, Салидин поднялся и своими глазами увидел впереди вздымающийся кровавый горизонт и вихревые смерчи, уходящие в облака, подул пронзающий ветер, одежда путников стала покрываться кровью. По всей пустыне стал разноситься ужасающий гром и гул.

— Киран! Оттай уже, наконец! Нужно что-то делать! — Салидин достал Дамокл из ножен и стал напитывать его магической энергией.

— У нас есть только один шанс, если эту бурю и правда создает демон крови, давай одолеем его!

— Киран, ты сошел с ума?! Даже если Дамоклу под силу подобное, как мы защитимся от раскаленного песка, летящего в нас на огромной скорости?! Это невозможно!

— Для тебя есть свитки со щитовыми заклинаниями, а у меня есть свиток с заклинанием магических доспехов, долго они не протянут, но надеюсь времени много нам и не понадобится. Если рассчитать все правильно твоя стена света Дамокла ослепит его, а я уничтожу его своим мечом.

Салидин панически осматривал горизонт и приближающиеся красные пески.

— А что если не получится? Киран, что если ни щиты, ни доспехи не выдержат. Мы умрем?

— Если не получится, я отвлеку демона, а ты, используя все имеющиеся щитовые заклинания, пройдешь сквозь бурю и отправишься дальше.

— Это не справедливо! Киран! Давай сбежим, пока есть шанс!

— Салидин! Ты Король Асуров и пока я тебя знал, ты еще ни разу не убегал от опасности. Даже если придется пожертвовать моей жизнью ты должен идти вперед!

— Сражаться до конца?!

— Салидин, ты Король, признай ты уже наконец, что Король просто обязан быть жестоким, поэтому прошу тебя, иди до самого конца, как и планировал… принеси в жертву столько пешек сколько потребуется для возвышения твоего величия. Иди вверх по ступенькам своего величия и не смотри вниз… смотри только вперед, мой Король…

Салидин достал все свои свитки и на скоро сколдовал все щиты вокруг себя. Волны песочной бури приближались, и уже теперь явственно среди кружившихся частиц пыли и песка проглядывалось перекошенное лицо из песка с лысым черепом, оно кричало и изрыгало из себя песок с кровью. Демон сыпал песок, словно проклятия, выдувая его под раскаленными лучами.

Киран вынул свой огромный меч, и, достав свернутый свиток, перевязанный красный лентой, быстро наколдовал адамантовые черные доспехи, полностью покрывшие его тело, надолго их не хватит.

— Асуры!!! Вторглись в мое царство песка и крови!!! Вы здесь и погибнете! — заверещал демон, на искаженном лице появился второй рот, который ухмылялся и визжал.

Ветер разметал волосы Салидина, однако он сжал Дамокл и встал позади Кирана.

— Это не твое царство! Демон Города Бездны! Эта пустыня принадлежит мне! Я ее Король! Салидин Рэдгрейв и тебе нас не остановить!

Песочный демон остановился, пыль и песок вокруг него застыли, словно в водовороте времени.

— Рэдгрейв… так ты сын Эа… Мертвой богини этих песков… было бы разумно пропустить вас, но я этого не сделаю! Ведь тогда будет слишком скучно! А мы Демоны Бездны, разве, что и умеем — устраивать представления и игрища прямо, как в цирке, поэтому я вдоволь с вами наиграюсь, ребятки!

Сражение длилось уже десять минут, доспехи Кирана ощутимо тлели, щиты Салидина лопались один за другим, круговая волна света подействовала лишь ненадолго, откинув демона вперед, таким образом, Киран и Салидин оказались позади Китариса. Однако демон встрепенулся и продолжил свои песочные атаки, меч Кирана их отражал, но с переменным успехом, часть раскаленного песка на огромной скорости все же попадала на кожу, оставляя глубокие рубцы, из которых сочилась кровь.

— Салидин! Салидин! Нужно уходить! Я прикрою тебя!

— Нет! Я не оставлю тебя! Мы уйдем вместе, я использую предел света, это точно его уничтожит.

Половина черного шлема Кирана уже начала испаряться, его глаз кровоточил.

— Не будь глупцом, предел света слишком мощное заклинание для такой мерзкой твари. Побереги свои силы и уходи, Салидин… я с ним справлюсь… и передай Хисаши, что его новый синий фрак просто отвратительный. А еще Гослеру с Синджэ… скажи, чтобы защищали твою честь до последней капли крови. Иди, Салидин… найди Сердце Пустыни. Найди Эа… тебе она нужнее всех нас. Давай же, иди!

— Киран, прости меня…

— В следующей жизни непременно сочтемся.

— Киран!

Киран оттолкнул Короля от себя, а сам вступил в песчаный алый смерч…

— Киран! Киран! — демон истошно завыл, он поглотил Кирана, но тому удалось перед смертью воспользоваться своим мечом и его смертельной атакой, как только алый вихрь вокруг рассеялся, демон с визгом исчез, на Салидина обрушился липкий поток вязкой алой крови, а меч Кирана воткнулся в песок рядом с Королем. — Что же ты наделал, Киран?! Киран! — Салидин кричал так громко, как только мог, пока не услышал насмешливый голос на задворках собственного сознания.

— История песков, что навсегда покрылись кровью… я ведь тебя предупреждала, Гильгамеш… ты потерял Энкиду, потерял Кирана… ты все потеряешь, Король Асуров… если действительно хочешь претендовать на место Повелителя Вселенной. У Повелителя нет друзей, и нет соратников, нет любовников и любовниц, нет семьи или близких… у Повелителя Вселенной не должно быть ничего, чем он не смог бы править и распоряжаться по своей воле. Ты на это просто не способен. Ты слишком слаб.