Кусь последний. Умаялась...

Ася.

Удобно устроившись на мягкой постели и закутав босые ноги в вязанный плед, я внимательно изучала витиеватые письмена в подаренном мне эквиваленте местной азбуки. Я уже запомнила все буквы и обозначения, разобралась с их сочетаниями, но все еще плохо складывала слоги в отдельные слова. Увы, я никогда не отличалась способностями к иностранным языкам.

Шешек как всегда возился рядом с низким столиком. На сей раз он умыкнул с блюда безымянный сочный плод, напоминающий своими вкусовыми качествами смесь яблока и тыквы. Вонзая в мякоть длинные резцы, Бобрик мелодично позвякивал дарованным ему серебряным кулоном.

Одобрительно улыбнувшись меланхолично жующему зверьку, я вернулась к неподатливой книге. 'У Са-е-ры во-ших' — вдумчиво прочла я и совершенно расстроилась. Если с Саерой все мало-мальски, да понятно — в наречии дроу имена собственные так же как и в родном русском начинались с заглавной буквы, то как быть с загадочным 'воших'? Что это вообще такое? Предмет? Качество? А может, живность какая? Было бы здорово заглянуть в толковый словарь, вот только непредусмотрительные дроу отчего-то забыли перевести его на русский язык. Огорченно поджав губы, я вчиталась в следующую фразу. 'Жа-нах зна-ет рофт' — я чертовски за него(е) рада! Знает он(а)! Нашел(ла) чем хвастаться! Зато я знаю, как устроен рефрижератор!

Досадливо поморщившись, я потушила яркий огонек единственной зажженной свечи, отложила 'сборник загадок и ребусов' по недосмотру названного азбукой в сторону и с тоской уставилась в окно. Солнце укрылось за горизонтом, и темные тени скрыли макушки высоких разлапистых елей. Ветер лениво трепал голубые занавески. Тишина вечерней Земляничной Поляны нарушалась только… стоп! Что это такое? Топот многочисленных ног и отрывистые выкрики развеяли иллюзию покоя, заставив меня нервничать. Не то чтобы я отличалась повышенной трусостью, просто мое нынешнее плачевное положение засланного в пещеру ко льву агнца обязывало меня испытывать трепет каждый раз, как что-то в мире переставало двигаться проторенным курсом.

Сбросив плед на пол, я соскочила с кровати и засеменила к темному провалу окна. Мне не показалось — во внутреннем дворе, куда выходили все три окна моей обители, сновала горстка встревоженного чем-то народа. Трепещущий свет факелов смешивался с разноцветным сиянием магических осветительных шаров, выхватывая из темноты десятки фигур, облаченных в зеленые охотничьи костюмы стражей Земляничной Поляны. У меня предательски засосало под ложечкой. Не по мою ли бесценную душу твориться сея кутерьма? Глубоко вздохнув, я постаралась унять нарастающее чувство опасности и вывесилась в окно:

— Доброго вечера, уважаемый! — Окликнула я ближайшего стража с упоением разглядывавшего каменную кладку стены. — Что происходит?

Дро поднял голову на мой голос и, как ни странно, ответил. Сей факт взволновал меня даже больше всеобщего оживления.

— Заприте двери в своих покоях и не высовывайтесь! В замке чужак!

— Ой, мама… — шепнула я и быстренько втянула свою переднюю часть внутрь комнаты. Прислонившись плечом к стене, я ощутила, как холодный пот выступает вдоль позвоночника. Ноги словно приросли к полу. 'Нужно запереть дверь!' — твердило подсознание. Я была с ним полностью солидарна, но не могла шевельнуться. Какое-то время ушло у меня на убеждение своего внутреннего я в его запущенной стадии паранойи. В самом деле, почему, если чужак, то сразу ко мне? Мало ли, к кому он решил заглянуть этой ночью? Может, к Масмалю или еще какому из хозяев… Однако из потаенных испуганных глубин подсознания услужливо выплывали отдельные цитаты: '… орден может придти за тобой в любой момент...', '… если Масмаль решится на твое убийство, он будет действовать чужими руками...', '… Владыка останется в выигрыше, заполучив твой труп на территории клана...'. Вот и дождалась!

С ненавистью глянув на поблескивающий холодным светом амулетик, болтающийся на шее шешека, я помянула Владыку нехорошим матным словом и с трудом подавила желание забраться под кровать. Оно конечно можно, но не уверена, что поможет спастись от убийцы. Как же не вовремя я поссорилась с эастором Тахошем! После недавних моих приключений его обещание о побеге вряд ли сохранило силу. Что же делать? Я не хочу умирать! Я слишком молода для этого! Я не видела гномов, драконов и ни одного эльфа!

Из сумбурных мысленных перечислений того, чтобы я хотела успеть в своей жизни, меня выдернул показавшийся оглушительным в ночной тишине скрип дверных петель. Я вздрогнула и вжалась в стену, суетливо ощупывая слепыми в сумеречном свечении звезд глазами окружающее пространство. Неясная тень метнулась вдоль боковой стены. Я всхлипнула и шарахнулась в сторону, смахнув с тумбочки хрустальный стакан. Приземлившись в густой высокий ворс мягкого ковра, сосуд остался целым. Словно в кошмарном сне я силилась закричать, позвать на помощь стражу, но голос отказывался повиноваться мне. Темный силуэт моего убийцы все приближался… 'Нет!' — ошалело заметила я. Вовсе он не приближался! Напротив, неуклюже приволакивая ногу, горе-убийца огибал меня по максимально возможной удаленной дуге, пробираясь к окну! 'Чего это он делает?' — изумленно подумалось мне. Вот же я! Как и полагается добропорядочной жертве, перепуганная до онемения, со вставшими дыбом волосами. Что ему не нравиться?

Я никогда не отличалась острым умом, зато постоянно страдала от неуместных всплесков любопытства. Вот и сейчас я совершила наверняка глупейшую в жизни оплошность. Тихонько прочистив горло, я сипло вякнула:

— Что Вам нужно?

Как не странно, звук моего голоса напугал злоумышленника столь же явно, как некогда его тень меня. Он вздрогнул и замер, тяжело оперевшись о высокую спинку софы:

— Не бойтесь меня, дроэль… я не причиню Вам вреда. Прошу, не поднимайте шума, я просто воспользуюсь этим окном и Вы больше никогда меня не увидите...

Незнакомец странно пошатнулся. Если слух не обманул меня, то приятному хрипловатому голосу визитера были присущи усталые интонации смирения и отчаяния. Как-то не походил он на жестокого безжалостного убийцу. Скорее уж на беглого каторжника, измотанного в беспрестанных скитаниях...

— Назовитесь и озвучьте цель своего визита на земли Земляничных Полян! — Шепотом потребовала я.

Незнакомец как-то невнятно хмыкнул и заговорил с долей неприятной, злой иронии, которая скорее предназначалась ему самому, нежели мне:

— Причина моего визита никоим образом не касается Вас, почтенная дроэль… Эастор же Масмаль… — сколько презрения к имени Отца клана! —… в курсе наших общих с ним дел. — Надо же! Никак нашелся еще один обиженный гостеприимством доброжелательного эастора! Везет мне однако!

— Вы позволите мне уйти? Клянусь оставшейся у меня честью — я не причинил и не причиню вреда ни одному жителю Земляничной Поляны, но буду защищать свою жизнь до последнего вздоха.

— В таком случае, Вам надлежит знать, что внутренний двор наводнен личной стражей клана. В частности у моего окна притаился по крайней мере один из них. — Боже! Что я говорю! Мало мне проблем? Мать Тереза недоделанная! Ну на что мне дался этот не понятно кто?

— Спасибо за предупреждение, сэша… — судя по интонации, упомянутый не понятно кто терзался сходными с моими вопросами, и не находил ответов. По крайней мере в его благодарности стало намного больше настороженности чем прослеживалось ранее. — Но я вынужден испытать удачу, ибо это единственный выход — все замковые коридоры обысканы и заблокированы.

Я молчала. Визитер счел это согласием и с глухим стоном возобновил путь к оконному проему. Его сбивающийся шаг наводил на сомнения — а сможет ли он взобраться на высокий подоконник? К тому же беглецу (или кем он там являлся?) следовало поторопиться — из закоулков коридора явственно доносились звуки приближающейся погони.

Луч малого спутника планеты выглянул из-за скрывавшего его облачка и осветил ковыляющий силуэт моего гостя. Забыв о конспирации, я ахнула в голос:

— Да ты же ранен!

На узкой штанине мужчины зияла рваная дыра. Что скрывалось под нею, разглядеть в серебристом свете маленькой луны было невозможно, но темный, влажно поблескивающий след, что тянулся по светлому ворсу ковра за моим визитером, недвусмысленно свидетельствовал о наличии серьезной раны. Мужчина замер и медленно обернулся ко мне. Лицо его скрывал капюшон просторной мешковатой куртки, потому я могла судить о его внешности только по низкому хриплому голосу:

— Просто царапина… — это прозвучало как-то натянуто, с механическим лязгом, словно здесь, передо мной стоял живой мертвец с выжженной под корень душою. Я зябко поежилась прогоняя выступившие на коже мурашки. А мужчина все стоял и смотрел на меня. Будто ждал чего-то… Чего? Ответной реплики? Или обличающего вопля типа: 'Стража! Он здесь и не опасен!'? Я растерянно похлопала ресницами, соображая, что именно требуется сказать или сделать. Лишних проблем не хотелось, ведь у меня их вполне достаточно и даже сверх нормы. Как отреагирует Тахош, узнав, что сторонняя человечка в конец распоясалась и помогла бежать еще одному врагу клана? Ох, не избежать бедной Асе 'позорного пятака'! Да и как я могу помочь ему? Дать дубиной по голове не ожидающему подвоха стражу в кустах — это одно. А провести хромого, шатающегося беглеца мимо целого вооруженного взвода — задача не посильная для хиленькой меня. Да и почему собственно я решила, что он достоин моей помощи? Говорит, что никому не причинил зла, а я и уши развесила! Хватит мне неприятностей с освобождением оборотня!

Не дождавшись финала моих умственных заключений, мужчина подавленно ссутулил плечи и отвернулся, медленно переставляя ноги к вожделенному подоконнику. В шаге от цели он запутался больной ногой в ворсе и, чудом удержавшись от падения, грузно оперся о хрупкий резной столик. Тот заскрипел от натуги и опасно накренился, но стоически выдержал ношу. Сгорбив спину над круглой столешницей, убийца моих нервов тяжело дышал. Каждый выдох его сопровождался хрипом либо присвистом, а напряженные под весом тела руки сотрясались крупной дрожью. Топот бегущей стражи был уже совсем близко, где-то в соседнем коридоре. Окинув быстрым взглядом распахнутую на половину дверь, а за тем моего нежданного гостя, я судорожно сглотнула и приняла очередное нелепейшее решение своей жизни. Которая, к слову, вряд ли окончиться тихой и мирной смертью в теплой постели от глубокой почтенной старости. Нет, после того, что я собираюсь сделать в этот раз, она явно завершиться насильственно. Вариантов не много: либо Тахош сам свернет мне шею, либо определит на 'позорный пятак', где меня освистают, унизят, заплюют и в качестве кульминации забьют камнями. М-да уж… Перспективка так себе… Но к чему сожалеть о неизбежном? Видно такова судьба моей не в меру сострадательной натуры. Мысли мыслями, а коль решилась — делай:

— Стой! — Шепотом окликнула я покалеченного беглеца. — Я помогу тебе!

Мужчина тяжело с видимым усилием распрямил спину:

— Не нужно подвергать себя напрасной опасности, дроэль. Перед Вами изгой! — Патетично заявил он и порывистым движением руки скинул капюшон. Коротко обстриженные в обход местной моды волосы упали на худое лицо с темными провалами глазниц. Тонкие губы изогнулись в горькой усмешке. Батюшки! А это что у него? Уши?! Неужто эльф?! Страстно жалея, что за отсутствием освещения не могу в подробностях разглядеть всех черт его лица, я завороженно кивнула, со стороны, должно быть, напоминая деревянный китайский болванчик:

— А я Ася! К делу...

Нетерпеливым пружинистым шагом я преодолела расстояние до окна и украдкой выглянула наружу. Факельное шествие сошло на нет, но четыре смазанных фигуры в тени от стен хозяйственной постройки никуда не исчезли. Похоже стража выяснила, в какой именно части замка скрылся беглец, и выставила засаду. Что ж, того я и ожидала. Зацепив с приземистой тумбочки потрясающей красоты изящную вазу, в которую накануне утром Марла водрузила букетик свежих цветов, я размахнулась и… в нерешительности опустила посудину на краешек подоконника, прерванная тихим восклицанием:

— Остановитесь, дроэль! — Мужчина (или таки эльф? В темноте не больно то разберешь...) наблюдал за мной широко открытыми глазами до хруста стиснув кулаки. — Вы верно не точно истолковали мои слова. Я — ИЗГОЙ! Презренный своим народом, Мудрецами и Создателем. Моя жизнь не достойна и волоса с Вашей головы! За помощь мне Вас ожидает суровая кара...

— Меньше разговоров — больше дела! — Оборвала я драматичную речь гостя. — Исповедь подождет, я выслушаю ее позже. Двигай в сторону постели и ради нас обоих не задавай вопросов! Иначе кара наступит не позднее прибытия стражи… Пожалуйста! — Добавила я, немного подумав. Назвавший себя изгоем забавно тряхнул головой, затем повернулся и пьяной походкой побрел в указанном направлении.

Кивнув, одобряя собственные действия, я схватилась за пристроенную у самой стены вазу. Выдернув цветы, хаотично раскидала их на ковре, перевернула хрустальный сосуд и вылила из него воду. Зажав пустую вазу подмышкой, метнулась к кровати, до которой как раз доковылял безымянный изгой. Сдернув легкое пуховое одеяло, я слабо коснулась запястья мужчины, привлекая внимание:

— Ложись.

Беглец отдернул руку, будто током шарахнутый, но послушно закарабкался на чистые простыни. Я накрыла его с головой и накидала сверху мягких маленьких подушечек, которыми изобиловало мое ложе. Придирчиво оценив творение рук своих, я осталась довольна. Отогнув угол одеяла, прильнула к влажному боку вздрогнувшего от такой бесцеремонности изгоя. Ну-ну… жить захочешь, небось и не на такое согласишься.

— Лежи тихо, не шевелись. Они уже совсем рядом...

Я не врала. Стража возилась метрах в пятидесяти от моей двери. Я наконец поняла, от чего они продвигаются так медленно. Судя по звукам, дроу осматривали каждую встреченную на пути комнату. Похвально… действуй, Ася, действуй!

Собрав волю в кулак и призвав на подмогу все свои актерские дарования, я взвесила вазу на вытянутой руке и завопила что есть мочи:

— Ааа!!! Помогите! На пооомощь!!! — Беглец рядом со мной затравленно дернулся, но я успела придавить его к матрасу свободной рукой. Размахнувшись посильнее, я отправила обреченный хрустальный сосуд прямо в примыкающую к окну стену по красивой дугообразной траектории. Десятки ног грохотали у самой моей двери, когда любовно отшлифованная неизвестным мастером ваза столкнулась с обшитой бархатом стеной, огласив темноту вокруг мелодичным звоном мириад образовавшихся при ударе осколков:

— Ааа!!! — Повторила я для надежности, но этого уже и не требовалось. Дверь распахнулась с оглушительным грохотом, чудом удержавшись на критично скрипнувших петлях. Не менее дюжины стражей с обнаженными на изготовку клинками ворвались в покои, немедленно сделавшиеся тесными.

— Оно… оно… т-туда… — мне бы в театр! Какой талант погибает! 'А главное, как погибает...' — угрюмо добавило подсознание, нарисовав красочную иллюстрацию по названием 'позорный пятак или гнев наследника клана'. 'Чур меня! Чур!' — ответила я, состроив перепуганную гримасу для ватаги стражников. 'Тебя! А кого ж еще?' — усмехнулось подсознание...

— Успокойтесь, леди! Он ушел, все позади… — ласково уговаривал меня один из стражей, но поймав на себе недовольный взгляд сослуживцев, резко сменил тон. — Прекратить истерику! Ты мешаешь слушать!

Ууу! Выцарапать бы тебе надменные глазки! Я послушно заткнулась. Ссориться со стражей, когда у тебя под одеялом спрятан беглый изгой, себе дороже.

Двое стражей отделились от компании и осмотрели устроенный беспорядок, по достоинству оценив мои старания:

— Засранец выпрыгнул в окно! — Зло бросил тот что пониже.

Его собрат по оружию вывесился наружу и зычно крикнул:

— Встречайте, ребята!

Внизу засуетились. Послышалась пара неясных фраз, дословно мной не разобранная, но общий смысл охотно расшифровал негодующий страж:

— Что?! Как 'упустили'?! Что значит 'не заметили'?!

Я злорадно захихикала. Конечно же, про себя, но от этого не менее язвительно.

Страж вернул свою верхнюю половину в комнату и раздосадованно сплюнул:

— Вы четверо — за мной! Остальные — занять позиции по коридорам!

Один за другим дроу вереницей покидали мою обитель с залитым водой, засыпанным битым стеклом и оплеванным ковром посередине. Некогда он слыл молочно-белым. Славные то были времена… Подождав, пока в коридоре стихнут последние шаги, я осторожно приподняла уголок одеяла:

— Эй, ты как? — Ответа мне не последовало. Испуганно пощупав пульс на чуть теплой шее изгоя (вот только трупа эльфа в постели мне и не хватало!), я облегченно вздохнула. — Живой...

Рассиживаться было решительно некогда. Рано или поздно, но стражники обшарят всю территорию двора и, не найдя искомого, вернуться в отправную точку. Если к тому времени я не ликвидирую бессознательное тело из своей комнаты, мне не поздоровиться. Как провернуть это в одиночку? Похоже, я зашла в тупик. Сейчас как никогда я отчаянно нуждаюсь хоть в чьем-то содействии. Кто может помочь мне? Исиуль Ирп отбыл из Земляничной Поляны днем раньше, да и останься он здесь, как бы я смотрела ему в глаза? 'Извините, сэш! Вы не могли бы помочь мне перенести тело беглого изгнанника в безопасное место?' — достойный вопрос для пациентки желтого дома! Марла? Она не откажет, но имею ли я право подвергать добрую девушку немыслимому риску? Она и без моих прихотей вытерпела от жизни предостаточно. Остается лишь одно существо, которому я могла бы довериться. Эастор Тахош убьет меня на месте, но… Что толку тянуть? Скоро ему и так все станет известно из доклада доблестной стражи, а так я могу заработать смягчающее обстоятельство в виде добровольного чистосердечного признания. Вот ведь как не вовремя кое-кто хлопнулся без сознания!

Вытерев непрошеную нервную слезинку, я высвободила свои мощи из складок одеяла и заботливо прикрыла голову беглеца простынкой. В глаза не бросается, если не знать, куда смотреть, и не задохнется к тому же. Скорее с целью оттянуть неизбежное, чем привести себя в порядок, я одернула полу ночной рубашки и пригладила встрепанные волосы. Ой, мамочки… страшно то как… Шагнув к двери, я собралась с силами и, решив — ' Будь, что будет!', — коснулась холодного металла ручки. Вопреки моим ожиданиям, дверь распахнулась сама, едва не расквасив мне нос. Проворно отскочив, я уставилась в открывшийся проем и обомлела...

— Здрасти… — вырвалось помимо воли неуместное словечко.

Тахош.

Сказать, что я ожидал несколько иной встречи, означает промолчать. Войдя в гостевую, я оттеснил девицу в сторону и, захлопнув дверь, задвинул засов. Оглядев просторную комнату я нахмурился — что-то явно было не так… Гадать времени не было. Пронзив человечку острым взглядом, я отрывисто бросил:

— Собирайся! Ты отбываешь немедленно!

Различив смесь растерянности с обидой на худом бледном личике, украшенном огромными по детски наивными глазами, невольно восхитился — девчонка отличная актриса! Я начал это замечать примерно с ок назад, когда по прихоти своей подключился к каналу магической связки, которой человечку наградили во дворце. Мне очень хотелось узнать, что она чувствует в то или иное мгновение. Ощутить, что твориться в ее душе, когда миндалевидные светлые глаза цвета травяного чая так правдоподобно восторгаются, радуются или грустят. На нее ведь не действует прямая считывающая или телепатическая магия. Владыка серьезно потратился, раздобыв для ее медальона очень редкий неатовый камень.

Очень умно придумано: камень впитывает ее эмоции на антимагической основе, а затем связующий считывает их с биополя самого минерала. Проштудировав на эту интереснейшую тему всю нашедшуюся в библиотеке литературу, я выяснил, что минерал неат происходит из стороннего мира. В эпоху тотальных исследований миров, его импортировала одна странная неразговорчивая раса. Поставляя камень мелкими партиями, они продавали его на вес. Кусочек в медальоне человечки тянет на 67 пирчей, что эквивалентно 6700 рошкам чистого золота. К сравнению на 15 рошек золота любой может позволить приобрести себе на человеческом рынке не плохую рабочую лошадку.

Так я и выяснил, что пленившая меня своим жизнелюбием и весельем девица лжива, словно трактирная пифия. Лицо, жесты, глаза — только игры. Изображая раскаяние, она блаженствовала в душе. Девчонка так мастерски сыграла искренне расстройство в стенах библиотеки, ей даже удалось сопроводить его бурными потоками слез. Всевидящие мудрецы! Когда Ирп кинулся за ней вдогонку, я не стал его останавливать, потому что сам поступил бы точно так же, не обладай способностью видеть ее истинные чувства!

Вот и сейчас… В огромных ясных глазах испуг и непонимание, а в глубинах души довольство и умиротворение!

— Что-то случилось? — Опасливо выдавила девчонка.

Я с трудом сдержался, чтобы не накричать на нее. 'К чему вся эта ложь?! К чему игры?!' — хотелось воскликнуть мне и как следует встряхнуть ее за плечи. Но я только холодно произнес:

— Покушение на Владыку. Орден может нагрянуть в любой момент.

Девчонка закусила губу и очень натурально пустила слезу по бледной мраморной щечке:

— Ты никогда меня не простишь, да?

Я окунулся в воспоминания. Когда она вбежала в мой кабинет и стала настаивать на необходимости освобождения перевертыша, я решил, что это какая-то забавная игра. Вдумчивое выражением лица, но игривая сытость в душе человечки вывели меня из себя. Я вспылил. О! У меня до сей поры стоит перед глазами ее обида на искривленном плачем лице! Она убежала тогда, унося с собой ауру полнейшего удовлетворения. То, что я испытал, когда мне доложили о таинственном исчезновении оборотня, не описать никакими словами! Конечно же я вызвал ее для разговора. Как я сдержался тогда в библиотеке? Как не задушил наглую лицемерку прямо на глазах у попавшегося на ее удочку Ирпа? Но я сдержался… Должно быть, в память о тех временах, когда еще не мог читать ее лживую душу. Когда считал ее исключительной и… своим другом.

Перебрав и отсортировав в своем сердце все касающиеся человечки чувства, я дал максимально честный ответ:

— Нет. Никогда.

Девчонка опустила взгляд и тихо шепнула дрожащим голосом:

— Ладно… Сейчас… Я только найду свечку...

Отвернувшись, она побрела к столу, но в темноте не разглядев стула, с грохотом его опрокинула. Постояв немного, двинулась дальше. Мудрецы! И как у нее это получается? Я мог бы поклясться, что она расстроена, сбита с толку, что это слезы мешают ей идти, накрывая расплывчатой пеленой силуэты окружающих предметов! Но нет! Я точно улавливаю исходящий от нее задор и практически полное блаженство!

Взмахнув рукой, я послал к ней не слишком яркий осветительный шар. Девица не обратила на него никакого внимания.

— Поторопись! — Жестко посоветовал я, немного повысив голос.

— Хорошо… — поникшие плечи приподнялись. Откинув на спину копну вьющихся волос, человечка встряхнулась и чопорно выпрямила спину. — Фух, хорошо. Сейчас не время раскисать. Спасибо, что после всех разочарований, что я принесла тебе, ты все же не оставил меня на милость судьбе. Я быстро! У меня давно все готово.

Я сжал пальцы в кулаки, ибо они чуть не кинулись к тонкой шейке лгуньи. Произнося благодарности в мой адрес, она испытала особо острое чувство охотничьего азарта и животного наслаждения.

— Вот… тут у меня сумочка с походным набором. — На пол отправился мягкий кожаный рюкзак. — Тут смена белья и теплая одежда… А мой медальон, ну тот, который магический… связка что ли? Его брать?

Я окаменел от пронзившей меня догадки:

— А он разве не на тебе?

— Не-а… Я дала его поносить другу. Шешек! Шешечек! Где ты, толстенький проказник?

Я остолбенел, потрясенно наблюдая, как девушка ловит ожиревшего на хорошем корме шешека и, любовно поглаживая толстые бока, снимает с шеи животного медальон стоимостью в немаленький загородный домик.

Я. Слышу. Эмоции. Грызуна. Все это время я думал, что слышу лживое нутро человечки, а на самом деле чувствовал за маленького толстого зверька. Как я мог так ошибиться?!

Чувство вины и злости на самого себя было настолько велико, что я просто молчал, не в силах выдавить ни звука. Девочка! Что же ты натворила! Сколько же ты натерпелась от меня за последний ок! В бестолковом онемении я до боли сжал челюсть. Лучший среди выпускников Магической академии, талантливый эастор с большими перспективами, я пошел на поводу у чувств и ошибся, своими руками похоронив дружбу с той, что заставила меня узнать вкус жизни и красоту мира. Если бы только у меня было время! Я бы смог все объяснить ей, вымолить прощение, хотя бы частично исправить содеянное. Но угроза для жизни человечки слишком велика, и все, что я могу сделать сейчас — это помочь ей избежать неминуемой смерти.

Расправив цепочку медальона, девочка вознамерилась накинуть его на шею. Так и не вымолвив ни слова из сдавленного спазмом горла, я опустился на колени рядом с ней и мягко отстранив амулет-связку одной рукой, второй робко коснулся щеки человечки. От неожиданности она вздрогнула и обожгла меня полным надежды и грусти взором.

— Зачем??! — Только и смог выдавить я вопрос, терзавший мое сердце.

Растерянно похлопав ресницами, Аселия накрыла мою руку своей крошечной мягкой ладошкой:

— Не хочу быть игрушкой в руках Владыки. Не хочу днем и ночью находиться под наблюдением. Не хочу, чтобы тебе причинили зло из-за дружбы со мной. И ни на минуту не верю, что кто-то из них придет ко мне на помощь. Я доверила свою жизнь тебе и не ошиблась. Ты дро чести, Тахош. С тобой я не боюсь удара в спину.

— Глупая девочка… — шепнул я, и порывисто заключил человечку в крепкие объятия. Вряд ли Мудрецы дадут мне шанс увидеться с нею вновь, но и многие сотни каимов не заменят для меня эти две трети десепа, проведенные рядом с ярким, слепящим пламенем ее души. Я не о чем не жалею и до умопомрачения рад, что судьба послала мне вздорную стороннюю человечку, пусть и на такой короткий срок. Только бы успеть спрятать ее от отца...

Отстранившись, я заглянул в омут ее ничего не понимающий глаз:

— Прости меня, если сможешь. Сейчас не время до выяснения отношений, но позже я обязательно найду тебя и извинюсь по всем правилам. А сейчас слушай меня внимательно и запоминай! — Мягко высвободив из ее руки медальон-связку, я положил его рядом с собой и сжал хрупкие плечи девушки. — То, что я сейчас тебе скажу, очень важно! Понимаешь?

— Конечно… — кивнула девушка.

— Возрожденцы могут появиться в любой момент. Я уверен, что покушение на Его Величество Дарала служит отвлекающим маневром. Король не тот, кого просто лишить жизни, но сумбур, воцарившийся во дворце в связи с потрясающим своей дерзостью нападением, надолго ослабит бдительность слежки. У нас не много времени, по этому я немедленно займусь начертанием пространственного туннеля, а ты постарайся забаррикадировать дверь!

Девочка судорожно кивнула и бросилась исполнять указание. Я осязаемо чувствовал испуг, завладевший ее сознанием. Хотел бы я утешить тебя, доверчивое дитя, вот только хорошего в нашем положении действительно мало.

Не полный гот спустя все было готово. Пока нас еще никто не потревожил, но за окном вновь нарастала суета. Отдельные выкрики и топот десятков ног с каждым мгновением подбирались все ближе. Мудрецы, пошлите нам крохи удачи, что так необходима сейчас! Переведя дух, я отстранился от сложного чертежа на деревянном полу и нашел глазами фигурку человечки. Девочка подошла к моему заданию со всей ответственностью — перед дверью в покои возвышалась основательная куча из мебели и предметов роскоши, в беспорядке сваленных друг на дружку. Не то, чтобы я верил, что это рукотворное препятствие сможет задержать моего отца и других возражденцев, которые явятся за Аселией. Но главная цель была достигнута — полностью поглощенная торопливой работой по устройству баррикады, человечка отвлеклась от невеселых дум и частично избавилась от страха. Именно этого я и желал, попросив помочь заблокировать двери. По себе знаю — физическая деятельность не дает заострять внимание на испытываемых чувствах, а значит и не позволяет накручивать себя и ведет к шаткому, но все же душевному равновесию.

— Аселия! — Не громко подозвал я девушку. — Слушай внимательно. Сейчас я активирую переход, но это не совсем обычный туннель. Такие порталы используются для перемещений твердых грузов и остаточное влияние магии попросту расплющит любое живое существо, попавшее внутрь. Я же несколько изменил его структуру — перемещение будет не приятным, но не убьет тебя. Иначе мы выкрутиться не сможем, только такой туннель возможно открыть вне туннельной залы и то с большим трудом. Я говорю это для того, чтобы ты была готова к дискомфорту. Бери свои вещи и...

— Подожди! — Услышал я твердое возражение от человечки. — А как же ты?! Масмаль не погладит тебя по головке! Уйдем вместе!

Тепло от ее заботы и участия согрело мою душу. Грустно улыбнувшись, я нашел в себе силы для убедительной лжи:

— Я не могу пойти с тобой. Я должен остаться, чтобы удержать портал, а затем стереть все следы его открытия и воссоздать обманки, чтобы запутать твоих преследователей. Но тебе не о чем переживать — мой отец не причинит мне вреда, ведь я единственный его наследник. Самое большее, что мне угрожает — это строгий выговор и ок домашнего ареста. Поверь мне, я знаю чего ждать от собственного отца!

— Тахош, но...

— У нас нет времени на пререкания! Прошу, доверься мне! — Оборвал я попытку человечки уговорить себя. — Туннель я настроил на одно надежное место, известное только мне. В Яссконсилии, долине гейзеров, есть маленький охотничий домик у кромки леса. Он станет твоим пристанищем на ближайший ок. Слышишь, Аселия? Ок! Ровно столько ты должна находиться в долине! По истечению этого срока возле порога охотничьего домика откроется второй портал, который я настроил заранее. Он перенесет тебя в безопасное место, где ты и дождешься меня. Ты поняла меня, девочка?

— Да, конечно… Домик в долине гейзеров, один ок ожидания и портал в безопасное место. Я запомнила!

— Хорошо! — Выдохнул и достал из кармана маленький матерчатый сверток. — У меня есть кое-что для тебя на случай чрезвычайной ситуации. — Развернув края обертки, я протянул ладонь человечке и указал на три разноцветных шарика каждая размером с ягоду винограда. — Эти штуки — опытный образец. Я придумал их недавно и еще не дал им названия. Внутри каждой из оболочек заключена магическая энергия, которой я придал определенную направленность. Они помогут тебе в беде, если таковая приключиться, когда меня не будет рядом. Тебе нужно запомнить их цвета, по этому слушай очень внимательно. Желтый — шарик пугач. Чтобы применить его, нужно подкинуть как можно выше в воздух. Черный — смерть. Будь осторожна — он активируется войдя в контакт с твоей обнаженной кожей и убьет все живое в радиусе асета. Все, кроме тебя. Синий — туннельный переход. Только на самый крайний, совершенно безвыходный случай! Он может закинуть тебя в любую точку света и даже я не возьмусь угадать, куда именно. Как перенести на десяток шагов вперед, так и на самое дно океана! Используй только в самой отчаянной ситуации! Для активации раздавить ногой. Повторю: желтый — пугач, подкинуть; черный — смерть, прикосновение к оголенной коже; синий — переход в никуда, раздавить ногой. Не перепутай, девочка!

— Хорошо-хорошо! — Голос человечки явственно дрогнул и спустя мгновение я узнал причину: — Тахош, разве нужно так готовить меня, если мы встретимся через десять с копейками оков? Пожалуйста! Пойдем со мной! — Из ясного ока цвета крепкого цветочного настоя, скатилась крупная слеза.

— Нет, девочка, я не могу. Но тебе не нужно волноваться! Я обязательно найду тебя! — Тут я не кривил душой. Я отыщу ее даже после смерти в обличьи нетленного духа и буду вечно хранить покой и благо милой человеческой девочки, волею судьбы попавшей в интриги королевского двора!

— И еще одно. — Я серьезно заглянул в омуты расстроеных глаз. — Ради мудрости Создателя, Ася! Не доверяй никому, кто встретится тебе на пути! Никому не распространяйся о своей личности. Используй заготовленную легенду. Это очень важно!

Девчонка судорожно кивнула.

— Ты готова? Я открываю портал.

Тыльной стороной руки Аселия отерла слезы, подхватила рюкзак, но внезапно остановилась и всхлипнула. Глаза ее расширились, брови взметнулись к кромке волос.

— Что случилось? — Обеспокоился я.

— Тахош, ты будешь очень зол...

Тааак! И что на этот раз?!

— Выкладывай! Быстро! — Наверняка излишне грубо, так как девчонка вздрогнула и опустила глаза.

— Давай, я лучше покажу...

Несколько шагов, и вот я, ничего не понимая, уже стою рядом с расправленной постелью. Человечка, опасливо косясь в мою сторону, откидывает покрывало и...

— Всевидящие Мудрецы!!! Как ЭТО здесь оказалось?!?

— Зашло в дверь… — шепнула девчонка, и голос ее дрогнул.

Но я едва это заметил, пытаясь придти в себя и поверить глазам. Изгой! В ее постели бесчувственный ИЗГОЙ!!! Да как..? Каким образом..? Язык отказался мне повиноваться. Я лишь бездумно хлопал глазами, глядя на грязное окровавленное тело эльфийского преступника, мирно отдыхавшего в постели человечки. Открыв рот, я вновь его захлопнул, не найдя достойных ситуации ругательств. И тут она заговорила:

— Тахош, я понимаю… это наверное глупо...

— Глупо?! — Зашипел я разгневанной гадюкой. — В твоей постели изгой! Это не глупо! Это уму не постижимо! Как ты могла додуматься до такого?!

— Он был похож на зверька, которого загнали в угол! Умолял не сдавать его страже. Я растерялась и… вот.

— Ты сумасшедшая! Мудрецы, да она сумасшедшая! — Нервно хмыкнув, сообщил я потолку. — У тебя вообще ум есть? Или он еще в раннем детстве из уха выкатился и в подушку впитался?! Это преступник! Убийца! Изгой! Как можно было ему поверить?! Сначала перевертыш, теперь эльфийский изгнанник, боюсь предполагать, кто станет следующим! Наверняка тролль-каннибал из Парадольской Пустоши!

— И что же теперь делать? — Потерянно прошептала человечка, пристыженно заглянув мне в глаза. — Мне он не показался опасным...

— О Создатель! За что ты наказал меня этой наивной человечкой? Сейчас я все исправлю. Был изгой — и нет изгоя! — Я сделал начальный пас умерщвляющего заклятия, но не успел закончить, так как моя умалишенная девочка всем весом повисла на левой, ближайшей к ней руке:

— Нет, Тахош! Не надо! Я возьму его с собой!

Опалив девчонку гневным взглядом и едва удержавшись, чтобы не вправить ей мозги крепкой затрещиной, я рыкнул:

— С собой? Давай, я убью тебя сразу, ну или сдам на руки ордену — все гуманнее, чем отправлять в безжизненную Яссконсилию на пару с отвергнутым семьей и Мудрецами!

— Тахош, пожалуйста! Не убивай его! Он и так еле дышит. Обещаю, что убью его сама, если услышу хотя бы намек на опасность!

Набрав побольше воздуха в грудь, я приготовился обрушить на человечку все разумные доводы, что у меня были, но осекся, уловив подозрительный шум за дверью. Словно кто-то крадется...

— Ляпух с тобой, человечена не отесанная! Хватай изгоя за ноги! — Подтащив окровавленную тушу преступника к образцово вычерченным мною символам туннельного перехода, я на ходу шепнул нужные слова и размахнувшись, зашвырнул в серый клубящийся туман портала свою половину туловища. Девчонка не удержалась, инерция утащила ее следом за изгоем:

— Ой, мамааа..! — Донеслось приглушенное восклицание из клубящегося серым паром туннельного перехода.

Вот и все. Живи, солнечная девочка. Помни, что не все в этом мире хотели твоей гибели. Мы больше никогда не встретимся с тобой, но я надеюсь, что ты запомнишь меня своим другом.

— Прощай, Ася, и храни тебя Мудрецы… — вздохнул я, отправляя следом за человечкой рюкзак и тяжелый тюк с одеждой. Маскируя следы перехода, я уже слышал топот ног приближающейся стражи.

Клан Земляничных Полян.

Тахош.

— Щенок! Да как ты посмел пойти против воли Отца!

Хлесткий удар по лицу привел меня в чувства. С трудом разлепив отекшие веки, я постарался сфокусироваться на расплывчатой фигуре в шаге от меня. Темная подвальная комната вращалась вокруг со скоростью алхимической центрифуги. Сколько я здесь нахожусь? Мне кажется, что вечность… Тело больше не принадлежит мне — им полностью завладела боль от бесконечных пыток и издевательств.

— Отец? — Хриплый вопрос из саднящего, пересохшего горла вырывается супротив моей воли. В тайне надеясь, что услышу не его голос, с замиранием сердца вслушиваюсь в ответ.

— Нет, отребье! Мой сын умер, когда устроил побег жалкой человеческой девчонке!

Чувствуя, как корчится от горечи последняя искорка надежды, я смеюсь, захлебываясь кровью:

— Великий эастор Масмаль, я переоценил тебя! Я, конечно, знал, что орден не оставит меня в живых. Но, признаться, надеялся, что в тебе осталась хоть капля от моего прежнего мудрого отца. Я никак не ожидал, что ты сам приведешь в исполнение мой смертный приговор!

Следующий удар запрокинул мою голову, приложив затылком о каменную стену:

— Да как ты смеешь произносить в слух мое имя, болотная гниль?! Говори! Куда ты перенес ее?

— Нет, папа… ты не получишь девчонку...

Тот, кого ранее я считал самым дорогим, что есть у меня в жизни, смачно плюнул прямо мне в лицо:

— Выродок! На дыбу его!

— Нет, отец, хватит… — Увы, у меня больше не было рук — Масмаль не стал тратить на меня бесценный Гнев Создателя, сок очень редкого дерева, собранный в определенный временной промежуток, способный полностью заблокировать магические силы дроу. Он поступил проще, отрубив мне обе руки по самые плечи. Все верно. Маг, обладающий даже самой великой мощью, остается беспомощен, если ему нечем соткать узор будущего заклинания. Чистый выброс силы так же бесполезен, ведь любой мало-мальски опытный маг сможет определить и пресечь его на корню. Но отец упустил из вида одну крайне забавную вещь. Имя эастора Тахоша не просто так упоминается в списках новаторов в области экспериментальных исследований магического дара. Пусть я не сумею защитить себя, вернуть себе руки или отомстить мучителям, однако я вполне осилю прекратить собственные мучения прямо сейчас. Все, что мне для этого нужно — глоток собственной свежей крови, которой в затхлом подземелье личной пыточной благородного Отца Земляничных Полян с лихвой хватило бы на целую ванну.

Широко улыбнувшись растресканными в кровь губами, почувствовал, как теплая густая субстанция заполняет рот и струиться по подбородку:

— Прощай, отец! Жаль, что мне пришлось в тебе разочароваться...

— Что ты задумал, мальчишка? — Насторожился Масмаль.

— Iventus medeo ta ferum Tahosh...beadorum fa!

Я никогда не думал, что умирать так приятно! Боль, страдания и душевные муки растаяли в белесом тумане. Гневные выкрики отца тонули в омуте спокойствия и тишины. Добро пожаловать в Обитель Вечности, Тахош! А здесь довольно таки мило!

Глава 3.

Яссконсилия.

Ася.

Грохнувшись оземь с трехметровой высоты, я с ужасом услышала, как хрустят мои кости. '… Перемещение будет неприятным...' — истерично хмыкнула я напутствию Тахоша, ловя ртом ускользающий воздух. Да чтоб Владыку вместе со всем Орденом Возрождения всю жизнь только транспортными туннелями переправляли! Меня словно вывернули наизнанку, сплели косички из кишок, разобрали на части, а затем склеили в произвольном порядке! Я сотню раз пожалела, что не сдалась на милость преследователям! По крайней мере, смерть в их руках была бы быстрой!

— Ууу! — Нечленораздельно взвыла я, получив смачный удар по животу собственным рюкзаком. Ну Тахош! Ну удружил! Хорошо хоть, тюк с одеждой приземлился немного левее!

Подождав, пока рассеются черные мушки перед глазами, я тяжело перевернулась на живот и уперлась подбородком в прелую листву. В полуметре от меня синело лицо изгоя. Стоп, синело?! В миг забыв о моральных и физических повреждениях, я молнией метнулась к мужчине, волею судьбы разделившему со мной участь беглянки. Разве здоровый цвет лица может быть такого оттенка? Так и есть — не дышит! Приложив ухо к его груди, я судорожно сглотнула, ибо сердце изгнанника трепыхнулось в последний раз и остановилось. Не растрачивая время на сантименты, я поспешила реанимировать многострадальное тело. Хорошо, что я не спала на уроках ОБЖ, как делали большинство моих одноклассников!

— Разжать челюсти, подцепить запавший язык, вытянуть, вдох и раз, два, три, четыре, пять… Вдох и раз, два, три, четыре, пять...

Не знаю, как долго я чередовала искусственное дыхание с неумелым массажем сердца. Действия то были крайне энергозатратные, а энергии той после жесткого перехода у меня имелось кот наплакал. Окончательно вымотавшись и отчаявшись пробудить жизнь в бездыханном теле, я упала на бок рядом с изгоем. Кусая губы я кляла себя за гибель ушастого изгнанника, которого утащила с собой не спросив даже согласия, как вдруг тело эльфа выгнулось дугой и закашлялось. На меня накатило такое облегчение, что я невольно позволила себе проронить пару десятков слезинок, жалобно при этом подвывая. А что поделаешь? Душа то женская! Требует постоянного выброса излишка накопившихся эмоций.

Слезы большей частью закончились, а всхлипы и подвывания сошли на нет, когда я вспомнила, в какую западню мы угодили. В самом деле! У меня под боком эльф помирает, сама еле дышу, так вместо того, чтобы искать треклятый охотничий домик, я тут вздумала сырость разводить! Вот зайду под крышу, осмотрю раненного изгоя, тогда уже и судьбу оплакать можно!

Я поднялась на ноги и распрямилась, насколько позволяло избитое транспортным туннелем и последовавшим приземлением тело. Прямо картина маслом: беглый каторжник на распутье! Долго ли коротко вглядывалась я в девственные, не тронутые цивилизацией пейзажи, защитив глаза от порывистого прохладного ветра раскрытой ладонью. Не высокие, острые скалистые утесы, рассыпанные тут и там громадные глыбы гладкого пятнистого камня, будто разметанные в стороны сильнейшим взрывом, да редкая, жиденькая, чахлая как на болоте растительность. Тоска, навеянная здешней природой, усугублялась нависшими над самой головой грязно-серыми облаками. Никогда еще не видела тучи настолько низко! При взгляде на них возникало жуткое желание пригнуться, а лучше и вовсе распластаться по земле. Мало ли, заденешь макушкой, а они и хлопнуться сверху, накрыв сизой клубящейся массой. М-да уж… Так значит, вот какая ты, Яссконсилия! Перспективка так себе.

Колени затряслись мелкой дрожью:

— А это еще что такое? — Возмутилась я.

Осторожно переступив с ноги на ногу, проверила, плотно ли стою на земле, и не собирается ли оная уйти из-под неверных конечностей. Как выяснилось после моих скорых исследований, а точнее, внимательных оглядываний, выпади мы из перехода на несколько метров севернее, земные недра не просто разверзлись бы у нас под ногами, но вдогонку еще обдали крутым, дымящимся кипяточком. Ибо Яссконсилию не для красного словца звали Долиной Гейзеров. Почва снова вздрогнула, пошла волнами, и вот я уже оторопело наблюдаю, как передо мной из неоткуда с гулом и шипением поднимается к низкому небу водяной столб. Выстрелив вверх метров эдак на пять, напор струи начал сникать, а потом и вовсе сошел на нет в том же месте, откуда давеча появился. Выброшенная вода ручейками расползлась в разные стороны, стекла в многочисленные трещины горной породы, и вот уже ничего и не напоминает о чудном явлении природы.

Страдальческое 'Ааа...' за моей спиной заставило стряхнуть с себя очарование величественного зрелища природного фонтана и обернуться. В иных обстоятельствах ей богу бы влюбилась! Короткие, едва касающиеся плеч волосы цвета выбеленного южными ветрами льна, разметались по бурой материи смявшегося капюшона. Мужественное лицо имеет оттенок гречишного меда от постоянного пребывания под яркими солнечными лучами. В уголках тонких обескровленных губ залегли горькие волевые морщинки. Большие сильные руки, в исступлении комкающие прелую листву изящными аристократическими пальцами. А уши — то! Уши! Ох, господа-товарищи! Вот только оклемается ли такая красота? Я ведь далеко не врач и в травах да снадобьях местных ну не бельмеса не смыслю. Все, что есть у меня на крайний случай, это скудная аптечка с аспирином, нитроглицерином, пластырем и зеленочным маркером. Да еще какое-то обезболивающее завалялось. Знала бы, куда попаду, запаслась бы получше. Если у эльфа внутренние органы повреждены или кости раздроблены, мне остается только одно — вырыть могилку покамфортнее. Жаль, конечно, зарывать в землю такую прелесть, но что поделаешь? Антисанитарийно это — трупы гнить оставлять.

Тьфу ты! Всякая дрянь в голову лезет! Тоже мне — мать Тереза! Вместо помощи тяжелораненному сценарий торжественных похорон обдумывает!

Я раздраженно мотнула головой, разгоняя непрошеные мысли. Вот ведь где ж охотничий домик? Уж не самой ли мне его придется воздвигнуть? Во все стороны, насколько хватало взгляда, ландшафт сохранял свою стабильную подавляющую мрачность. Только немного севернее, примерно метрах в двухстах виднелся жиденький подлесок с кривыми деревцами. Мысленно проложив путь, избегая плюющих кипятком кратеров и расщелин, я еще раз зацепилась взглядом за особо кривое деревце в первом ряду, приняв решение сделать его конечным пунктом назначения. Идти куда-то совершенно не хотелось. Одна мысль о том, что мне придется преодолеть не хилое расстояние по пересеченной местности с эльфом наперевес, вызывало острое желание лечь рядом с изгоем и претвориться мертвой. Но идти нужно, можно сказать, даже жизненно необходимо. Экстрим — это, конечно, круто, однако ночевать под открытым небом, каждый миг ожидая фонтана кипятка себе на голову, слишком даже для меня. К тому же на помощь в чьем бы то ни было лице мне вряд ли приходиться рассчитывать.

Оценив размеры бесчувственного тела изгоя, я приуныла. Ну и как, скажите мне, я должна волочь за собой сию объемную ношу? Думай, Ася, думай. Сама подписалась на подвиг, самой и выкручиваться. Высвободив из-под растрепанной головы изгоя скомканный капюшон куртки, я поднатужилась и сдвинула тело на пол метра вперед. Тааак… С места тронулись, и то отрадно. Но долго мне его так не протащить.

Зарывшись в вещевой тюк, я извлекла на свет божий тонкую шелковую сорочку в пол. Да, в походы обычно такие вещи не берут. Но как можно оставить такую красивую и несомненно дорогую вещь? К тому же она легкая, прочная и занимает мало места. И халява, между прочим.

— Настал твой час! — Торжественно возвестила я шмотке, и, на корню придавив приступ собственнического сожаления, рассекла сорочку маленьким перочинным ножом. В итоге у меня получилось четыре широкие ленты, две из которых я прочно связала друг с другом, одной связала вместе эльфийские руки (и вовсе не потому, что опасалась полумертвого изгоя, просто будет удобнее, если руки его не станут разъезжаться в стороны в процессе транспортировки), одну же сунула в рюкзак про запас. Одним из концов длинной, полученной в результате связывания вместе двух обрезков ленты я обвязала левое плечо эльфа, пропустив самодельную 'упряжь' подмышкой. Со вторым концом поступила сходным же образом.

— И что же мы имеем? — Оценила я результаты своих экспериментов. — А имеем мы петлю из дорогущего шелка, на конце которой болтается бессознательный изгой. Круто!

Удобно устроив поклажу из рюкзака и вещевого тюка прямо на бренных эльфийских мощах, я 'впряглась' в импровизированную упряжь, перекинув петлю через голову.

— Тпрру! Трогай! — Скомандовала я и с кряхтением двинулась с места.

Шагов через пятьдесят мое восторженное мнение о белобрысом мужлане кардинально переменилось. Красота-красотой, а кушать мог бы и поменьше! Петля упряжи, которую я натянула себе на грудь по примеру бурлаков со знаменитой картины, нещадно врезалась в плоть не взирая на ткань рубашки. Ноги дрожали от напряжения под тяжестью груза, а губы, которые я чувствительно прикусывала от усердия, превратились в кровоточащие пельмени. Неоднократно я ловила себя на мысли бросить высокородного обжору на милость богам, но надоедливая совесть постоянно вступалась за эльфа. В конце-концов, это ведь именно с моей подачи изгой оказался в скалистой долине гейзеров. Я не удосужилась спросить его мнения по этому вопросу. Кто его знает? Может Масмаль просто пожурил бы его за проникновение в Земляничные Поляны, а не сгноил в тюрьме? А значит теперь я не имею ни малейшего права оставить эльфа без помощи, черти знает где да еще в состоянии близком к смерти. Утерев струящийся ручьями по лицу пот, смешанный со злыми слезами на себя, возрожденцев и все мироздание в целом, я до боли сжала челюсти и продолжила плестись вперед.

К моменту, когда ноги мои вступили на относительно мягкую почву, миновав скалистое плато гейзеров, сил во мне не осталось даже на то, чтобы лечь и умереть. По этому я просто рухнула навзничь из положения стоя и знатно приложилась тазом и плечом. Но что есть эта боль в сравнении с полнейшим изнеможением, когда дорог каждый кубический миллиметр воздуха, попадающий в легкие? Что есть эта боль, когда знаешь, что просто обязана встать и продолжить движение, иначе сердце разорвется в лохмотья, подобные тем, в которые превратилась коричневая куртка изгоя? Когда понимаешь, что если сейчас же не перевязать эльфу избитые об острые камни икры, локти и наверняка что-нибудь еще, одним высокородным в Берре станет меньше. А значит, пусть это звучит весьма эгоистично, ты останешься совершенно одна в непонятном, враждебном мире, лишившись единственного, хоть и не очень удачного спутника.

Словно новорожденный теленок, я неловко подтянула под себя ноющие потрескавшиеся руки и заскрипела от боли как не смазанная дверь. Ничтожное расстояние в два шага, что разделило меня и изгоя, показалось мне непреодолимым ущельем, но я справилась. Как жаль, что рядом нет Тахоша — этому магу все ни почем. На мои горестные завывания, полные жалости к себе любимой, откликнулась далекая стая волков. Услышав их протяжный вой, я со стуком захлопнула челюсти, прикусив с перепугу язык — не хватало еще ораву голодных хищников привлечь для полного счастья.

Эльф лежал не двигаясь, и только слабое биение жилки на загорелой шее говорило о том, что жизнь все еще теплится в израненном теле. Через трещины в запеченной с пылью и грязью корке сочилась алая кровь. Оценив весь этот кошмар, я занялась размышлением, в чем принести воды и где изыскать силы для совершения водораздобывательного подвига. И если сил подбросила прозорливая совесть, то с первым пунктом дела обстояли хуже. В моих пожитках не оказалось ничего подходящего для переноса достаточного количества воды — на замковой кухне от чего-то не держат походных котелков, а с железной миской придется совершить с пару десятков рейсов. Экая несправедливость! Позади дюжина фонтанов извергает в небо вожделенный кипяток, а принести его не в чем!

Продолжая прокручивать в голове безвыходную водную дилемму, я разворошила тюк с одеждой, выбрав самую мягкую хлопчатую рубашку. По всем законам приключенческого жанра сейчас меня просто обязана посетить гениальная мысля или хотя бы случайный местный житель совершая вечерний променад должен наткнуться на нас несчастных. На спасителя провидение не расщедрилось, ну и ладно, я и не ждала особо. А вот идея действительно возникла. Гениальностью тут даже не пахло, скорее уж долей отчаяния и усталости. Но когда я уже окончательно смирилась с перспективой совершать великое множество рейсов с чашкой и мокрой тряпкой от эльфа к ближайшему гейзеру, на глаза мне попался расхваленный Марлой непромокаемый плащ из риксы. Методом проб и ошибок я связала нижнюю и верхнюю части в крепкие узлы, получив подобие глубокого, но совершенно не герметичного мешка. Если повезет, то почерпнутая в импровизированную тару вода не успеет вытечь по дороге, и у меня останется достаточно для промывки эльфийских порезов и царапин.

Мое уставшее, вымотанное под завязку тело так обрадовалось освобождению от обременительной ноши в качестве бессознательного изгоя, что каждый следующий шаг давался легче предыдущего. Первую встреченную в скоплении округлых камней лужу я отвергла. Водоросли и козявки, плававшие в мутной зеленоватой водице, недвусмысленно отметали все мои понятия о гигиене и тем более стерильности. Рискуя собственным здоровьем, я подобралась ближе к провалу кратера горячего источника, где мне в награду за вредность и улыбнулась удача. Небольшое озерцо кристально чистой, пахнущей серой воды укромно укрылось под валуном-великаном. При каждом выбросе из недр водоем подпитывали полноводные горячие ручейки, от чего общая температура не успевала достаточно снизиться, сваривая заживо посмевшую сунуться в воду живность.

Я выбрала средних размеров камушек и сунула его в чудо-мешочек. Благодаря этой маленькой хитрости плащ-трансформер не завис над поверхностью озера, а сразу пошел ко дну, набираясь горячей водой. Мне удалось выловить свое изобретение из глубин и отскочить (скорее отползти) прежде, чем раскаленные недра послали ввысь новый залп кипятка. Лишь несколько подстывших в полете капель упали на мои голые руки, не причинив никакого вреда.

Необычайно гордая своим успехом, я все же дотащила воду до мечущегося в бреду эльфа. Конечно, добрую часть жидкости я растеряла по дороге — большинство просочилось в несовершенства конструкции, но остатков должно было хватить на быструю обработку ран. Не желая ждать, пока с таким трудом добытая вода убежит из мешка в землю, я разорвала на фрагменты приготовленную заранее рубашку и принялась за дело.

Когда я закончила, день близился к своему финалу. Низкие тучи сжалились над нами и рассеялись не проронив ни капли, и звезды на небе уже начали сплетаться в причудливый узор незнакомых созвездий. Я положила голову на могучую эльфийскую грудь и попыталась угадать, в какой стороне плывет родная и такая любимая голубая планета. Что делает сейчас моя мама? Как пережила исчезновение дочери? Вернусь ли я когда-нибудь или сгину без следа в этом враждебном диком мире? С такими отнюдь не веселыми мыслями, прислушиваясь к тихому мерному биению сердца в груди незнакомого эльфа и любуясь мириадами ярких мерцающих звезд, я и провалилась в ласковые объятия Морфея.

А разбудили меня волки...