Кусь 3.

— Значит, Масмаль… Что ж, еще мой покойный отец выказывал сомнения в его верности Короне… — Дарал эль Кио устало опустился в кресло, сплетя длинные пальцы на темной от времени деревянной столешнице, верой и правдой служившей династии клана Павшей Ночной Звезды вот уже третье тысячелетие. Его собеседник, несколькими мгновениями ранее принесший дурные вести, продолжал стоять, чопорно выпрямив спину. Его Величество Дарал кинул на гостя хмурый взгляд из под полуопущенных век и небрежно махнул рукой в сторону кресла напротив:

— Садись, Касиль. Нам предстоит многое обсудить. Есть у меня одна идея… — Владыка порывисто поднялся, и уверенным шагом преодолев расстояние до двери, высунул высокородную голову в коридор:

— Приведи ко мне сэша Пастоша, немедленно! — Бросил он скучающему стражу и, не дожидаясь ответа, вернулся к излюбленному для размышлений о благе Фальдорисса креслу. Сцепив руки в плотный замок, он глубоко задумался об одному ему известных планах, не обращая внимания на требовательный, проницательный взгляд Касиля. Видимо, придя в уме к каким-то окончательным заключениям, Его Величество встрепенулся и, наконец, осмысленно глянул на своего верного шефа безопасности.

— Поправь, если ошибусь. — Многообещающе начал он. — Как я понимаю, твоими стараниями попавшая нам в руки человечка, по неведомым никому, кроме самого ордена Возрождения, причинам, необычайно для них важна.

Касиль настороженно кивнул.

— И они любыми путями должны попытаться добраться до нее дабы уничтожить, верно?

— Уже пытаются, Ваше Величество. — Прервал молчание шеф безопасности. — Не далее, чем рак назад группа посредственных магов пыталась проникнуть на территорию дворца, но была остановлена патрульными. Здорово перепугавшись, пришлые маги поспешили ретироваться сквозь пространственный туннель, отследить который не удалось.

Дарал подался вперед и недовольно нахмурился:

— И почему же мне об этом стало известно только сейчас? — Угрожающе осведомился он.

— Прошу простить меня, Владыка. — Касиль преклонил голову. — В тот момент, когда Ваш гонец меня обнаружил, я как раз спешил к Вам с докладом.

Плечи Дарала эль Кио устало обмякли.

— Извини, Касиль. Должно быть, я требую невозможного. То сказывается тревожная обстановка. Мне кажется, что еще немного — и я начну вздрагивать при упоминании треклятого ордена Возраждения. — Правитель тяжело вздохнул. — А не думается тебе, что это была попытка не проникновения, а разведка действительной обстановки? Так сказать, прощупывание почвы?

— Вы совершенно правы, Владыка. — Согласился Касиль. Он как никто другой понимал нынешнее состояние Дарала. Ему и самому казалось, что время безвозвратно упущено. Что бы не предпринимал шеф безопасности — всюду выходило мимо. Орден неизменно на шаг опережал все его действия. — При отходе маги очень суетились. Простейший туннельный переход вышел у них лишь со второго раза. У меня создалось впечатление, что те возражденцы были скверно обучены. Так сказать — послали тех, кого не жалко. Однако же след путал некто гораздо более искушенный в магических науках — нам не удалось обнаружить ни единой упущенной нити.

Владыка кивнул:

— Выходит, туннель закрывали с той стороны. Страховка, исключающая чуждое проникновение.

— Точно, Ваше Величество. След скрывал явно не молодой маг-недоучка, а некто-то гораздо сильнее большинства наших придворных эасторов. Не подкопаешься...

Дарал мрачно хмыкнул:

— Касиль, ситуация давно вышла из-под контроля Короны. Мы здорово напортачили и теперь платим за невнимательность и недосмотр. Ведь верно оцени мы в свое время обстановку, и многих проблем можно было бы избежать. По этому, впредь, прошу докладывать мне о каждой мелочи. Если пекарь чихнет, а соседу плотнику то покажется подозрительным — я хочу немедленно о том узнать.

— Так точно, Ваше Величество. — С готовностью откликнулся Касиль.

Дарал откинулся на спинку кресла, удобно устроив острые локти на широких подлокотниках. Мысли в его голове сменяли друг дружку с небывалой проворностью. Что сделано, то сделано. Но что предпринять теперь? Эастор Масмаль пользуется всеобщим уважением даже за границами Фальдорисса. Все знакомы с его научными трудами. Все в курсе, что эастор занимает высокую должность в Ковене, являясь членом Верховного Совета. Пусть для Дарала трижды очевидна его причастность к заговору ордена Возрождения, но обвинить его публично без наличия веских доказательств он не имеет никакого права, иначе можно нарваться на горячее сопротивление Ковена и мировой влиятельной общественности. А остаться в смутные времена без поддержки могущественных сил магического Ковена он никак не может себе позволить. Доказательств же нет никаких, в том числе и косвенных. Обвинению абсолютно не за что зацепиться.

Все это было отчетливо ясно и Его Величеству Даралу и эастору Касилю. О треклятом Возрождении не было известно практически ничего. К чему стремится эта неуклонно набирающая обороты организация? Какова ее конечная цель, и как далеко способны маги-отступники зайти для достижения этой цели? Стоит только представить, каких энергетических затрат и поразительной наглости им стоило призвание из стороннего мира нескольких человечков, как хотя бы на последний вопрос ответ выплывает сам собой: ОЧЕНЬ далеко. Фантастическая магическая мощь, внушающая восхищение, но еще более внушающая опасения… Ведь службе Королевской безопасности, о чьих навыках и профессионализме ходят легенды, так и не удалось захватить ни единого истинного члена Возрождения.

Именно поэтому Владыка и собирался предложить Касилю задействовать стороннюю человечку в избитом плане ловли добычи на живца.

— Вот что, Касиль… Раз мы не можем открыто объявить Масмаля членом ордена, мы постараемся выманить его на активные действия против Короны.

Шеф эастор Касиль выжидательно молчал, заинтересованно глядя на своего короля, готового излить очередную из кладезя его блестящих идей, благодаря которым наследник Павшей Ночной Звезды вот уже третью сотню каимов удерживает власть вопреки своей молодости.

— После неприятного происшествия с эастором Тишиасом я имел удовольствие познакомиться с нашей человечкой тет-а-тет. Особа она, надо сказать, вздорная, неуравновешенная и не в меру гордая для представителя недорасы. Так же, на редкость дальновидная и проницательная. Именно из-за ее проницательности мне и пришлось дать ей свое королевское слово, что я лично разработаю программу по ее адаптации к жизни среди народностей Берра.

Касиль скептически приподнял бровь. Дарал, заметив этот жест, безрадостно усмехнулся:

— Мне пришлось пойти на подобный шаг, когда заверения о скоропостижном возвращении ее в родной мир не возымели должного успеха. Она сумела грамотно провести анализ моих недомолвок и пришла к самостоятельному выводу, что я понятия не имею, как орден смог ее сюда затащить. Ну так вот. После нескольких пиев сосредоточенных размышлений, моя программа адаптации готова и не терпит боле отлагательств.

Я решил особым королевским указом навязать нашу подопечную самому эастору Масмалю. Конечно же, под неусыпным надзором твоих служб, ведь человечка обладает ценностью не только для Возрождения — она наша единственная нить для распутывания их гудящего змеиного клубка. Смерть ее мы допустить не вправе. Но грамотно использовать в качестве приманки — вполне. Мы постараемся сделать все возможное, чтобы о моем приказе стало известно всем и каждому от самого наисиятельного лорда, до распоследнего конюха в таверне 'На краю света'. Чтобы орден оценил все свои преимущества. Ведь вожделенная для них человечка будет постоянно находиться под крылом Масмаля, о раскрытии которого они не подозревают. Для них это станет самым легким способом осуществления грязных планов — надавить на одного из членов ордена гораздо легче, нежели пробраться в охраняемый королевский дворец. Скорее всего, эастор решит действовать скрытно: яд, несчастный случай и тому подобное. Здесь потребуется вся своевременная легендарная ловкость твоих воинов. Но девчонка не должна знать о наших планах — ее нрав начисто перечеркнет все начинания. И ни в коем случае ты, Касиль, не должен позволить стремлениям ордена в ликвидации девчонки осуществиться! В наших планах поймать на горячем эастора Мсмаля, а не свести в могилу единственное доказательство реальной угрозы Возрождения.

Изложив свой замысел, Владыка устремил взгляд на своего шефа безопасности, ожидая его вердикта. Тот дернул бровью и развел в стороны широкие плечи.

— И когда же Вы планируете приступить к выполнению плана? — Несколько настороженно поинтересовался Касиль, ведь ему на своем опыте пришлось испытать строптивость будущей приманки.

— В ближайшее время… — Дарал выжидающе уставился на дверь, за которой раздались еле различимые звуки приближающихся шагов. Кроткий стук, и на пороге возник бессменный камердинер Его Величества, сэш Пастош.

— Вы звали меня, Ваше Величество? — Седеющий дро проследовал в центр кабинета.

— Добрых сумерек, Пастош. Как чувствует себя твоя подопечная?

Почуяв скрытый подвох, Пастош воздержался от прямого ответа:

— Смотря для чего, Ваше Величество...

— Для подвигов, сэш, для подвигов… — улыбнулся лорд Дарал. — Присядь-ка, поддержи нашу беседу. Твое мнение не станет для нас лишним. — Его Величество терпеливо подождал, пока пожилой слуга примет удобное для себя положение. — Что ж, друзья. Настало время обсудить тонкости будущей аферы. Приступим...

***

Вопреки моим ожиданиям, покои пустовали. Пастош снова исчез, предоставив мне самой ломать голову над решением сложившейся проблемы. На кровати аккуратной стопкой лежали ослепляющие своей яркостью и помпезностью наряды, а так же открытый ларец. В содержимом последнего я безошибочно опознала вещицы, без которых не мыслит своего существования ни одна женщина. Выбрав из вороха одежды длинное простенькое платьице самой спокойной расцветки и минимумом украшений в виде кружавчиков и рюшей, я собралась проследовать за роскошную зеркальную ширму. Но остановилась в нерешительности, ибо в дверь робко постучали. Должно быть, Пастош не хочет ненароком смутить меня, застав в неподобающем для леди виде. Польщенная такой предусмотрительностью, я мотнула головой и крикнула:

— Войдите!

Дверь несмело скрипнула, открыв моему не на шутку растерявшемуся взгляду рослую полноватую дроэль. Надо же, а я уже решила, что они тут все идеалы божественного совершенства...

— Здравствуйте, благородная леди, гостья Его Величества, истинного первородного Владыки, Дарала эль Кио! — Смущенно поклонилась моя посетительница, заставив меня погрязнуть в подозрениях. Что-то тут не чисто… те злопамятные дроэли, что попытались обречь меня на голодную смерть в стенах этих хоромов, и в помине не проявляли даже на пол процента подобной учтивости. В следующий момент женщина сама ответила на мой не заданный в слух вопрос:

— Я Марла, прислана высокородным сэшем Пастошем. Он приказал мне помочь Вашему благородству привести себя в порядок и строго наказал при приветствии передать Вам следующее: ' К моему неудовольствию я занимаю пост главного дворцового распорядителя и не могу уделять Вам столько времени, сколько хотелось бы. Марла — человеческая женщина, станет Вашей тенью. Не сомневаюсь, она ответит на все Ваши вопросы и не станет инициатором имевших место казусов.'.

— О! — Вымолвила я потрясенно. Теперь все стало на свои места: и ширококостная полнота служанки и ее смущенная кротость. Я сразу прониклась доверием и сочувствием к своей сестре по несчастью. Держу пари, ей также постоянно приходится сносить язвительные нападки от себялюбивых дроу. На вскидку, человечка была старше меня лет на десять, но обладательницу живого, миловидного, не тронутого морщинами лица, язык не поворачивался назвать женщиной. Девушка средних лет — такой эпитет шел ей куда больше. На девушке было длинное в пол мышиного цвета платье, отороченное серебристой каймой. Аксессуары и украшения отсутствовали, за что я ее прям таки зауважала: не люблю девушек, рядящихся, словно павлинихи на выданье. Сцепив руки в замок и скромно потупив глаза в пол, Марла ожидала, похоже, моего одобрения.

— Входи же, — радушно улыбнулась я. — Я очень рада знакомству, Марла, и тому, что в этом странном мире есть по крайней мере еще хоть один настоящий человек!

Я, конечно, помню, что и Пастош, и тот загадочный дро, приходивший ко мне после печального инцидента с Тишиасом, неоднократно говорили, что в Берре живут люди. Но, во истину, лучше один раз увидеть и убедиться, чем сто раз услышать. Девушка вспыхнула и затворила за собой дверь. Окинув меня быстрым смущенным и каким-то напуганным взглядом, она тихонько проговорила:

— Госпожа завершила омовение. Позвольте мне убрать ванную комнату? — Марла снова спрятала взор, упорно не желая встречаться со мной глазами. Я нахмурилась:

— Какая я тебе госпожа? Меня зовут Ася.

Девушка дернулась, словно от удара:

— Простите, госпожа! Как прикажите, госпожа! — Протараторила она нервной скороговоркой. Я совсем растерялась.

— Да тебя что здесь, бьют что ли?

— Нет, нет, госпожа! Я всем довольна! — Марла побелела в предобморочном состоянии.

— Тьфу ты! — В сердцах плюнула я. — Иди сюда! Садись! — Махнув рукой на ближайшую тахту, я в расстройстве выронила платье. Девушка опрометью кинулась выполнять мое распоряжение. Вздохнув, я опустилась на низенький пуфик:

— Что ты все заладила, госпожа да госпожа? — Сказала мягко, словно маленькому ребенку. — Меня зовут Ася, тебя Марла. Мы обе человеческого поля ягодки. Я в этом мире случайно, и поверь, уважения со стороны дроу ко мне применяется не больше, чем к любому другому человеку. Я уверенна в том, что мой шаткий статус королевской гостьи растает без следа, как только охладеет интерес вашего величества к моей персоне. И что будет со мной тогда, я даже предполагать боюсь… Может быть, дроу смилостивятся и оставят меня во дворце на правах прислужницы… — Устало потерев виски, я глухо продолжила. — Смотрю, и тебе приходится не сладко. Как тебя занесло в Фальдорисс, Марла? Я слышала, у людей здесь есть собственные земли. Наверное, там живется комфортнее...

Девушка тихонько всхлипнула и нерешительно оторвала от пола васильковые глаза:

— Святейший царь Редрона, Его Высочество Крий, задолжал Фальдорисским королевским магам крупную сумму за помощь в изгнании мора с северных земель. В качестве платы маги затребовали тысячу молодых мужчин и тысячу женщин для выполнения черной работы. Я оказалась среди них...

Я нервно сглотнула, ощутив, как волосы встали дыбом. Каюсь: размечталась было — развитое государство во главе с просвещенным правителем! Как же… никогда бы не подумала, что мне предстоит лицом к лицу столкнуться с процветающим рабством.

— Но Марла, а как же твоя семья? Разве они не были против? Ты ведь не производишь впечатление простушки...

Она лишь горько усмехнулась :

— Одним из требований магов стала образованность будущих слуг. Это у них юмор такой — даже черную работу для высокородных должны выполнять не безграмотные крестьяне, а люди благородного происхождения. Семья не смогла или не захотела идти против воли Владыки. Мой род древний, но не слишком богатый… Проченный мне в женихи вообще решил сделать вид, что мы не знакомы. Родись я мужчиной, все могло бы выйти иначе, но я женщина — а значит, безропотная скотина.

Я присвистнула. Да уж… Вот это попала! Мирок то, оказывается, с душком! Не так уж и отличается от моего собственного — совсем недавно история Земли пестрела подобными примерами несправедливости.

Куда же мне податься? Я думала отправиться в Редрон, если возвращение домой затянется. Но хрен редьки, как выходит, не слаще. В Фальдориссе я презренная вошь, достойная только плевков и уколов. Но среди сородичей мне тоже вряд ли найдется место. Самое большее, что меня там может ждать — это скоропостижное замужество. Но и тут свои каверзы. Вспомнить недавнее прошлое собственного мира, так для замужества я уже старовата. Фруктик не первой свежести — в двадцать лет у меня должна иметься орава детишек под юбкой. К тому же безродная, бесприданница и (стыд-то какой!) не девочка уже… Кто ж такую возьмет? Независимое существование отпадает — баба не человек. И что же делать?! Хоть и взаправду проситься во дворец, за королем носки стирать да полы мраморные подтирать...

Расстроенная неприятным пониманием, как мудр был человек, что заметил простую истину 'везде хорошо, где нас нет', я подгребла с пола выбранное платье и отправилась за ширму.

— Подожди, я быстро. — Бросила я Марле, оставив девушку размазывать по лицу струящиеся из васильковых глаз слезы. Чем я могла ее утешить? Сказать, что все образуется и будет хорошо? Не уверенна. Пообещать забрать с собой? А останусь ли я жива, после претворения в жизнь королевского плана, где мне отведена многообещающая роль 'объекта'? Пусть просто поплачет в открытую, ни от кого не таясь и не рискуя быть наказанной или высмеянной… Да и мне не мешало бы побыть недолго наедине с самой собой.

Укрывшись в укромном уголке, я бессильно прислонилась лбом к гладкой поверхности ширмы и что есть мочи зажмурила веки. Закусив губу, трижды повторила молитву всем известным и предполагаемым богам в надежде, что хоть кто-нибудь из них явит мне чудо. Как бы я хотела, чтобы все мое приключение стало только долгим и очень страшным сном! Мамочка, обещаю, я буду слушаться тебя даже в мелочах! Только бы вернуться домой! О, гадостная работа! Я стану любить тебя пуще всех отпусков и выходных вместе взятых! И ты, бессовестный предатель кот! Даю слово кормить тебя три… нет… четыре раза в день! Лишь бы иметь возможность еще хоть разок погладить твою пушистую шкурку...

Поймав себя на том, что начинаю вторить поскуливающей с обратной стороны ширмы Марле, я раздраженно встряхнулась. Успею еще нюни поразводить. Второпях натянув платье, слишком широкое для моей фигуры, более похожей теперь на обтянутый кожей скелет, я заплела мокрые волосы в длинную косу под стать здешней моде и сунула ноги в мягкие кожаные туфли лодочки, тоже слегка великоватые. Ну, да и ладно, главное чисто и свежо. Рыдания с обратной стороны стихли, сменившись на частые пошморгивания — похоже, что Марла исчерпала свои слезные ресурсы. Настал мой выход. Скользящей походкой я покинула убежище и сразу наткнулась на благодарный взгляд девушки:

— Спасибо… — шепнула она.

— За что? — Пожала я плечами.

— За то, что дали мне выплакаться. Вот уже шестой каим я не могла просто поплакать, чтобы за этим не последовало наказания от ответственных дроэлей. И за то, что… — Марла запнулась на полуслове, уставившись на меня недоверчиво-испуганно. Суеверный ужас мелькал в голубых глазах.

— Извините… госпожа собирается пойти на ужин в этом… наряде?

Я растерялась:

— На ужин? Какой ужин?

— Ох, простите! — Девушка всплеснула руками, вскочив с насиженного места. — Я совсем забыла Вам сказать! Сэш Пастош велел помочь Вам подготовиться к званому ужину, на котором будет присутствовать сам Его Величество Владыка Дарал эль Кио!

Я лишний раз придирчиво осмотрела себя. Конечно, не эталон красоты, но довольно прилично, на мой взгляд.

— А что, по-моему, миленькое платьице… — не смело возразила Марле.

Девушка же на мое замечание вытаращила глаза и зарделась. Рот ее приоткрылся, но не издал не звука. Однако, заметив мое искрение непонимание, Марла смущенно улыбнулась, а за тем весело рассмеялась. Вот ведь переменчивая натура! Я никак не ожидала такого подвоха и обиженно нахохлилась, чем вызвала очередной приступ хохота:

— Простите, ради всех Мудрейших, простите! — Простонала девушка. — Вы ведь действительно ничего не знаете о Берре!

Я надулась до размеров гигантского воздушного шара и поджала губы. Марла снова хихикнула:

— Простите, дело в том, что на Вас сейчас надето не платье, а исподняя рубаха!

Настала моя очередь краснеть. Хорошее же дело! Вот бы заявилась на прием к высокородному королю в нижнем белье! То-то было бы представление!

— Ничего, не расстраивайтесь, время терпит. Я помогу Вам одеться! — Девушка улыбнулась и направилась к вороху отвергнутых мною нарядов.

...

Спустя примерно пол часа, я стояла у огромного зеркала, созерцая свое преображение. С той стороны на меня смотрела худая изможденная женщина в пышном сиреневом платье. Длинные вьющиеся каштановые волосы свободно ниспадали до самой нижней точки спины, передняя шнуровка подчеркивала то, что еще осталось от моей груди после голодания. Талия же, напротив, расширилась на добрых несколько сантиметров, благодаря пугающему обилию тканевых слоев, на нее намотанных. Еще бы, ведь сверху на исподнюю рубашку, что я по незнанию сочла легким летним платьицем, следуя моде и этикету Марла натянула на меня нижнее платье из плотной незнакомой ткани, и только затем верхнее, вдвое превосходящее по толщине оба предыдущих наряда. Это дроэли летом вынуждены такое носить, а что же зимой-то будет? А я переживала: как они тут без телевизора? Да очень просто! Все свободное время на одевание тратят.

В целом, новый облик меня порадовал: под тяжелой толщиной наряда не так бросалась в глаза моя вопиющая худоба, а крема, намазанные на лицо прозорливой Марлой, почти скрыли черные провалы глаз. От всяческих ухищрений вроде теней, подводки, румян и помады я категорически отказалась. Одевание так меня вымотало, что тюнинг с покраской я просто не переживу. Немного смущали распущенные волосы, но Марла настояла, что незамужним дамам следует носить исключительно такую прическу. Странно… Дома это сочли бы вульгарным. Но надо, так надо...

И вот, одобренная искушенной в местных премудростях красоты Марлой, я стою перед дверью, готовая впервые покинуть стены своих покоев. Девушка попыталась было укутать меня в церемониальную накидку с капюшоном, но я пригрозила расплакаться, и она смирилась, предварительно загнав меня в сверкающие туфли на высоком каблуке. За окнами сгущались сумерки, а меня мучил очень важный вопрос:

— Марла, ты что, не пойдешь со мной?

— Что Вы, госпожа! Мне запрещено даже показываться в северном крыле дворца!

— А как же я найду дорогу? Меня встретят? — Не хватало еще заблудиться.

— Встретят у парадного входа в обеденную залу.

— А до туда мне как добраться? Я выходила лишь однажды, не знакома с замковой планировкой. Неужели для королевской гостьи не нашлось провожатых? — Я не могла поверить. Позвать на ужин стороннюю человечку и предоставить ей полную свободу блуждать по дворцу до полного изнеможения и скоропалительной кончины. Понимаю, что я всего лишь отпрыск недорасы, но издеваться то зачем? Можно было вообще не звать.

— Не переживайте, госпожа. У дроу не принято просить о помощи, здесь в чести полная независимость. Но, конечно, все предусмотрено. — Марла первой вышла в коридор и указала рукой на затейливую глянцевую кляксу на стене, прямо в уровень с моим плечом. — Это — сахала, магическая путеводная нить. Все что нужно — коснуться ее рукой и отчетливо произнести желаемый конечный пункт назначения. — С этими словами девушка приложила ладонь к центру кляксы и ровным, лишенным эмоций голосом, произнесла: — Северное крыло, главная обеденная зала.

Глянцевую черноту сменила пробежавшая по сахале цветастая рябь. Клякса дрогнула и выпустила на волю перламутровый голубоватый импульс, который радостно побежал по узорам настенной обивки. Я как завороженная проводила его взглядом. Когда указатель скрылся за углом, я подобрала с пола челюсть и поинтересовалась:

— А мне за ним как? Вприпрыжку? Я на своих каблучищах во век за ним не угонюсь...

Марла весело хихикнула:

— Путеводный импульс отправился просить подтверждения. — Объяснила она. — У конечного пункта он встретиться с распорядителем, который подтвердит, что Ваша персона действительно приглашена.

— Хм… — заключила я. — А если мне захочется пойти в библиотеку, но меня туда никто не приглашал? — Своевременное любопытство — вещь полезная.

— Правило подтверждения действует только непосредственно на северное крыло, где постоянно проживает Его Величество. Для того, чтобы его не беспокоили неугодные.

— Ааа… — протянула я. — Логично.

Из-за угла высунулся недавний перламутровый лучик, и добежав до нас с Марлой, остановился и хитро подмигнул.

— Ну все, ступай за ним. Теперь он станет подстраиваться под скорость твоей походки. Ах, вот еще что! — Марла проворно похлопала себя по складкам платья и неизвестно откуда извлекла маленькую бархатную коробочку. — Сэш Пастош велел передать тебе скромный подарок от самого Владыки в знак искреннего тобой восхищения.

Скептически изогнув брови, я, спустя недолгие колебания, приняла коробочку. Интересно было бы узнать — с какой это стати Владыке мной восхищаться? Мы с ним не знакомы и даже не виделись. Или он навещал меня в период неприятного наркотического забытья под надзором Тишиаса? И что, любопытно узнать, он обнаружил восхитительного в моем потном, бессознательном теле? Уж не извращенец ли их правитель?

Ладно, раздумывать о душевном здоровье короля дроу забавно, но халявы еще никто не отменял! С такой корыстной мыслью я и приоткрыла крышку дарованной коробочки. Внутри, на куске желтоватого пергамента лежал крошечный серебряный кулончик с темным матовым камнем в середине. Осторожно зажав его двумя пальчиками, я выковырнула со дна пергамент, оказавшийся свернутой в четверо запиской. Посетовав на свою безграмотность, я протянула письмо Марле и вежливо улыбнулась:

— Прочти, пожалуйста.

Спохватившись, девушка долго вглядывалась в витые замысловатые знаки беззвучно шевеля губами. Должно быть, она читала по слогам, потому что щеки ее то и дело наливались смущенным румянцем. Наконец, оторвав взгляд от бумаги, Марла нерешительно процитировала:

— 'Милая Аселия! Эта скромная побрякушка стоит очень больших денег, так что надень ее на шею и никогда не снимай. Возможно, когда-нибудь сей предмет станет тебе полезным. С уважением, Дарал эль Кио.' — Марла смолкла, глядя на меня с подозрительным благоговением. Я же задумчиво вертела в пальцах дарованное украшение:

— Странный он у вас какой-то… Знать не знает, а зовет по имени, тыкает, еще и подарки дорогие дарит. Не то, чтобы я была против… просто как-то это загадочно. Надену, чтоб не обидеть. Обижать королей себе дороже.

Расстегнув замочек на нашейной цепочке, где уже болтался тоненький серебряный крестик, я продела кончиком подвеску и вернула потяжелевшую ношу обратно на шею.

— Ну ладно, пойду, а то опоздаю!

Девушка ободряюще пожала мне руку и скрылась за дверью покоев, оставив наедине с нетерпеливо подрагивающим сгустком ненавязчивого света.

...

Я неторопливо передвигалась по вычурным анфиладам высоких сводчатых коридоров, украшенных причудливой лепниной, вызывающими восхищение тонкостью работы мастеров гобеленами, изящными статуями и картинами. Один за другим, они сменяли друг друга, соревнуясь красотой и великолепием. Раскрыв рот, я беспрестанно крутила головой, рассматривая всевозможные образчики творчества иномирянской культуры. Вот стая ( Табун? Свора? Стадо? ) крылатых пегасов в лазурном безоблачном небе. Вот закованный в блестящие на солнце доспехи коленопреклоненный рыцарь. Вот прекрасная дева на бережке заросшего рогозом озера.

Следующий коридор более походил на цветущую оранжерею в диковинных, не виданных мною цветов. Следующий — сплошные арочные проемы окон и развевающиеся на ветру невесомые белоснежные занавеси.

И лишь одно объединяло все это великолепие — невероятно скользкие мраморные полы, на которых тонкие рюмочки каблуков с металлическими набойками так и норовили разъехаться в стороны. И неудивительно, а даже совершенно закономерно, что в скорости я поплатилась за свою неуемную тягу к искусству.

Этот коридор радовал мой глаз неповторимыми, будто ожившими потолочными гравюрами. Медленно переставляя ноги, я шла задрав голову к верху и одновременно размышляя, почему до сих пор мне не встретилось ни единой живой души. Не мудрено, что в силу своей занятости я не обратила внимания на неожиданно возникший на моем пути мягкий ковер. Жаль, что столь элегантное и драматичное падение никто не удосужился наблюдать. Зато, наверняка удосужился услышать, и теперь долго станет раскручивать свернувшиеся в трубочку остроконечные ушки. До этого момента я и не подозревала, что знаю такое количество ругательных выражений.

Уткнувшись носом в высокий ковровый ворс, я терпеливо дождалась, пока разноцветные мушки перед глазами закончат свою звездопляску. Горестно застонав, перекатилась на спину. Мои собственные, недавно тщательно расчесанные и уложенные волосы, теперь же встрепанные и всклокоченные, изловили меня в непроницаемую свету ловушку. Каштановые локоны обвязались вокруг шеи, набились в рот и налипли на ресницы. Раздраженно подвывая, я принялась обеими руками распутывать их хитросплетенные сети. О, бедная Марла! Ты три часа колдовала над моим обликом лишь для того, чтобы я в одно мгновение свела к нулю твои старания! Кое-как выпутавшись, я села на чудом не пострадавшую пятую точку. Зловредные туфли разметались по сторонам и у одной из них конечно же сломан каблук. А как иначе? С моим-то везением? Все восторги от прогулки по великолепным коридорам улетучились без следа. Подтянув под себя босые ноги, я глубоко задумалась. Идти обратно? Далеко, долго. Идти к королю в подобном виде? А что? Хорошая идея!

На стене в нетерпении мигал перламутровый огонек. Переведя на него раздраженный взгляд, я не придумала ничего лучше, как погрозить ему кулаком.

— Тоже мне, провожатый. Предупредить не мог… — проворчала я, дотягиваясь до туфель. Н-да… босиком по мрамору идти не хотелось, ковылять на одном каблуке не рационально, поэтому, не долго думая, я с хрустом переломила вторую целую шпильку. Одним легким движением туфли превращаются… в удобные, не стесняющие движения башмачки! Нацепив облагороженную таким образом обувь, я с натужным кряхтеньем вернула свои ушибленные телеса в вертикальное положение. Хмуро осмотрев платье, заключила — оно единственное избежало видимых повреждений. Безрезультатно пытаясь пригладить растрепанные волосы, я расстроилась окончательно. Мысленно плюнув, быстро собрала шевелюру в тугую косу и без зазрения совести завязала выдернутой из длинной бахромы гобелена нитью. Отряхнувшись, одернувшись и ощупавшись, я сделала приглашающий жест в сторону мерцающего провожатого:

— Ну, пойдем, что ль… Под ноги смотри и подмигивай, если что!

Идти, как выяснилось, оставалось совсем не далеко — всего один коридор со сплошной зеркальной стеной, позволивший мне вдоволь налюбоваться на свой возвышенный облик. Да, Ася, тебе бы на паперть милостыню просить, а не по приемам королевским шастать… Ушибленный нос распух и наливался лиловой шишкой, неаккуратная коса из спутанных волос перевязана неясного происхождения шнурком, платье помято и волочится по полу подолом, так как длину Марла подгоняла пропорционально высоте обломанных каблуков.

Настроение ухнуло за минусовую отметку, когда передо мной предстали огромные резные позолоченные двери. Возле них поджидал безукоризненно одетый и причесанный дро.

— Здрасьте. — Сухо поздоровалась я.

— О, Великие Мудрецы! — Раздался над ухом знакомый голос. — Леди Аселия, что с Вами?!

Я подняла глаза и только сейчас узнала во встречающем сменившего камзол Пастоша. Скупо улыбнулась и произнесла:

— Пострадала за тягу к прекрасному.

— На тебя напали? — В праведном возмущении воскликнул камердинер, в волнении изменив своей неизменной учтивости.

— Ага, — мрачно констатировала я, — агрессивная мраморная плитка.

Дро непонимающе уставился на меня. Его обеспокоенность моей судьбой проливала живительный бальзам на душу.

— Я поскользнулась, когда рассматривала гравюры на потолочных сводах. — Я тепло ему улыбнулась. Хоть кому-то не все равно. Но снова помрачнела, видя, как лицо Пастоша медленно, все шире и шире, расползается в ухмылке.

— И нечего радоваться… — буркнула я.

— От чего же? — Лукаво улыбнулся шутник. — Его Величество давно Вас ожидает, а Вы, оказывается, все это время любовались дворцовыми видами! Король пригласил на ужин своего племянника и ближайшего после него наследника трона, приближенных друзей и самых влиятельных персон Фальдорисса, а Вы разглядываете живописные пейзажи! Как тут не радоваться?! Никто и никогда, тем более особа женского пола, не заставляла Его Величество столько ждать и уж точно не являлась на званый ужин с обломанными каблуками, наливающимся свежим синяком на носу, содранными пальцами и прической, за которую смело можно угодить к позорному столбу!

— А что с прической-то не так..? — Уязвлено буркнула я.

— Что не так? — Дро хмыкнул. — Неужели Марла не удосужилась объяснить? Да будет Вам известно, что ниспадающую вниз косу имеют право носить исключительно дро и мужчины. Или так выражается Ваш протест? Знавал я одну особу...

— Это не протест. — Прервала я его. — А практичность и здравый смысл. Что мне нужно было сделать с волосами, после того, как я подмела ими пол? Может, вернуться назад для повторного причесывания? Тогда, пожалуй, ваш король вообще бы меня не дождался! И вообще...

Меня со злости понесло:

— У тебя на косичке болтается золотой шар, у Тишиаса, я помню, серебряная звезда. Это символы? — Я уткнулась яростным взглядом в смеющиеся глаза Пастоша.

— Да. — Самообладание и теперь не изменило ему, что еще больше вывело меня из себя. — Семи конечная звезда — символ эастора магии. Золотой шар — символ личных слуг Его Величества.

— Ну вот! — Я торжественно перекинула свою косу на грудь и убежденно потрясла ею, словно транспарантом на митинге. — Взгляни же! Моя коса заплетена лишь наполовину, а оставшаяся длина свободно рассыпается по спине! Так пусть же это будет символом распущенных волос традиционной женской прически! Хотя бы на сегодняшний вечер.

Пастош хрипло рассмеялся.

— Уверен, Его Величеству понравиться Ваш свежий взгляд на вещи!

Двери передо мной распахнулись.

...

Почему-то за громадой воротоподобных дверей я ожидала увидеть совсем иную картину. Что-нибудь в стиле фэнтезийного Хогвардса: столы, на которых смело можно сдавать нормативы по бегу, порхающие под потолком свечи, сов… Но глазам предстала гораздо прозаичная картина: стол не длиннее десятка метров, стулья с массивными высокими спинками, плотно занавешенные окна и всего три огненных осветительных шара над головой. Такая дружеская себе интимная атмосфера, если бы не двадцать пар глаз, жадно впившихся в мою трепетную особу. В них читались разные чувства: недоверие, негодование, удивление. Но лидировало, однако, нетерпение. Увы, но вовсе не меня жаждали узреть собравшиеся за столом. Хотя, и меня отчасти тоже… Ожидание чего-то важного, невысказанного, непосредственно связанного с последними событиями витало на волнах наэлектризованного воздуха. Стало быть, не я единственная недоумеваю по поводу сего торжества.

Я хмуро взирала на восседавших за столом дроу, после разговора с Пастошем прекрасно понимая, чем вызвала такое оживление в зрительном зале. Камердинер легко подтолкнул меня к свободному стулу в голове стола, прямо напротив закутанного в белоснежные одежды с золотой оторочкой черноволосого дро. Прежде чем занять уготованное мне место, я постаралась внимательно разглядеть его, виновника моего позора и, как услужливо подсказала интуиция, непосредственно Его Величество Дарала эль Кио во плоти. И каково же было мое изумление, когда я признала в нем загадочного визитера, утешавшего меня после инцидента с эастором Тишиасом! Я так и замерла, стиснув рукой спинку стула, едва удерживаясь от возгласа: 'Туше, мсье аноним!'.

Его Величество неторопливо, как и подобает его высокому статусу, поднялся и поприветствовал меня мимолетным кивком сиятельной головы:

— Так как прошлая наша встреча получилась несколько скомканной, спешу исправить свою оплошность и представиться. Владыка Дарал эль Кио Фиарр Шес-Ашхассар седьмой, наследный король Земель дроу, Отец правящего клана Павшей Ночной Звезды, к Вашим услугам!

— Ася… — хрипло шепнула я. Ох как хотелось выдать напыщенно что-то вроде: ' Аселия — Виктория — Катерина — Елена Бритневская, наследная владычица Чего-нибудь, в простонародье известная под прозвищем Менеджер по Продажам!' И пускай бы у всех присутствующих высокородные глазки из орбит повыпрыгивали!

Его Величество скупо мне улыбнулся и занял свое место. Я, не без помощи Пастоша, последовала его примеру. Нервно окинув взором чудовищное количество и разнообразие столовых приборов, что предложили мне неизвестные доброжелатели, я внезапно расслабилась. Человечка я или кто!? Исчадие недорасы, порок на землях Берра, ком грязи на репутации Фальдорисса? Так будем оправдывать нелестную характеристику! Желают 'хлеба и зрелищ'? Сейчас получат и того и другого! За подобными размышлениями я не заметила, как Пастош переметнулся на сторону противника, и что-то тайком шепнув королю на острое ушко, замер со стороны его правой руки с непроницаемым видом.

Его Величество подал условный знак слугам, и тут же со всех сторон будто из-под земли материализовались дроу в золоченых ливреях, наполняя бокалы и поднося угощения гостям. Я как завороженная уставилась на нечто, плотным комком обосновавшееся на моей, в недавнем белоснежной тарелке. Сердце екнуло, когда я разглядела, что это нечто таращится на меня двумя мертвыми глазами-бусинками. 'Караул!' — возопило мое существо и собралось без чувств стечь под стол. 'Караул!' — завопил желудок, собираясь исторгнуть остатки не переваренного обеда от одного лишь представления, что сие лакомство надобно кушать. Отвернувшись от мертвого глазастого нечта (хорошо хоть не живого!), я узрела, что не мне одной выпала участь угоститься глазастым деликатесом. Остальным гостям подали то же самое, и все они без исключения усиленно орудуют крошечными серебряными ножами, с блаженными минами садистов с маниакальными наклонностями распиливая блюдо на куски. Я была готова вскочить у убежать без оглядки, но к несчастью к этому не были готовы мои дрожащие, ослабшие от подобных впечатлений ноги. Потому я совершила противоположное логике действие.

Как говаривал коллега по работе: 'Страшно? Напейся!'. Порывисто схватив наполненный странным зеленым раствором бокал, я опорожнила жидкость до дна в отчаянной надежде, что пойло окажется хмельным напитком. Горло перехватило, а глаза чуть не переместились на затылок — более чем просто хмельной, а самый, что ни на есть, ядреный!

Отдышавшись, я вдруг сообразила, что вокруг воцарилась звенящая тишина. Ну, так и есть! Все гости, как один, смотрели на меня с отвращением и ужасом. Впрочем, как и я на них: не известно, что хуже, — прослыть алкоголичкой за королевским столом, или пожирателем мохнатых зверушек с умоляющими о пощаде глазами в своей собственной совести! Лично я выбираю совесть, — она, в отличие от высокородных гостей, останется со мною на всю жизнь.

— Раз Вы таким наглядным образом узурпировали мое право на произнесение первого тоста, — донеслось до моего, уже слегка замутненного выпитым алкоголем сознания, — я с удовольствием предоставлю сею честь Вам.

Сфокусировав плывущий взгляд на говорившем ( король, я и не сомневалась! ), я подняла пустой бокал и произнесла, стараясь, чтобы слова звучали четко, а язык не запинался о зубы:

— За то, что бы принесли салат и фрукты! — Часть гостей поперхнулись, остальные просто не понимающе воззрились на своего правителя, словно спрашивая: ' Неужели, стерпишь?'. Его Величество сдержанно усмехнулся:

— Вы, прямо таки, олицетворяете собой вызов сложившимся устоям! Подумать только: явиться на ужин к самому королю с опозданием, заставив его ждать две трети рака, да еще и в далеком от общепринятых моральных норм виде. Прическа, которую ни одна благовоспитанная леди не позволит себе носить даже в собственной ванной комнате вдали от посторонних глаз. Риницианская слива вместо носа. Еще и во всеуслышание критикуете любимое блюдо Его Величества, Владыки Фальдорисса!

В его словах отсутствовала завуалированная угроза, и даже искры недовольства не проскочило в ровном смеющемся голосе. Мне показалось, что он искренне наслаждается ситуацией, поэтому я не сочла опасным для себя продолжить занимательный дискусс:

— Точно подмечено, Ваше Величество. Именно такое определение эксцентричности своего внешнего дыхательного органа я и дала, стоя посреди зеркальной залы, что на подходе к парадным дверям! Ваши зодчие точно все рассчитали: мраморные полы, захватывающие дух потолочные гравюры, а затем из неоткуда взявшийся ковер! Вот неожиданность! Шутники, нечего сказать! Хорошо хоть, не отвесные ступени — в этом случае несчастным дамам на острых скользких каблучках костей не сосчитать.

Король изучил меня смеющимися глазами и делано-серьезно осведомился:

— Вы полагаете, что это подстроено?

— В начале я, конечно, не поверила. Вряд ли королевским зодчим присущ подобный искрометный юмор. Совпадение, подумала я. Но как объяснить, что сразу за тем зловредным коридором следует зеркальная зала!? Не затем ли, чтобы позволить нерадивым путешественникам вдоволь насмотреться на понесенные убытки?

Маска наивной неосведомленности и непричастности слетела с лица высокородного владыки. Несколько секунд он радовал своих гостей мягким искренним смехом. Явление это было далеко не частое — в чем я с лихвой убедилась, глядя в шокированные взгляды придворных. Смех еще не утих окончательно, когда я услышала вкрадчивый голос Пастоша:

— Простите, Ваше Величество, — король обернулся, — я лично имел честь встретить леди Аселию после всех, подстроенных, как она уверяет, злоключений. Вежливо поинтересовавшись, действительно ли леди желает предстать перед Владыкой с попирающей все моральные устои общества прической, — я хмыкнула: как же! 'Вежливо поинтересовался' — вот как теперь называется осмеяние женских недостатков? — На что получил исчерпывающий оригинальный ответ. Ваше Величество, думаю Вам стоит его услышать.

Король перевел на меня лукавый взгляд и замер в ожидании.

— Ничего особенного, Ваше Величество, — елейным голоском промурлыкала я, — в ответ на живейшую обеспокоенность моей судьбой, которую проявил Ваш учтивый до нельзя Пастош, я ответила: ' Если мужчины этого мира украшают свои косы символами социального статуса, тогда я буду заплетать косу на половину, оставляя львиную часть волос в свободно-спутанном состоянии, — это будет означать мой собственный статус, статус незамужней простоволосой девицы'.

На сей раз даже некоторые из гостей, прекратив оторопело на меня таращиться, сдержано зафыркали в кулаки. Его Величество одобрительно кивнул и парировал:

— Да, думаю, Ваше мнение заставит задуматься разъяренную толпу на Позорной площади столицы Редрона на целый гот… прежде чем забить Вас камнями до смерти!

Меня передернуло. Внимательно всмотревшись в лицо Владыки, я заключила — не лжет. Ну и порядки! Придется тщательней следить за внешним видом, если не желаю для себя любимой такого нелепого занавеса и без того короткой жизни.

— Что ж, если приглашение стало лишь поводом для нанесения мне телесных и моральных повреждений, да для попытки запугать местными яствами и строгим законодательством, то ужин, несомненно, удался. — Представив себя привязанной к столбу, заплеванной, обруганной и в финале забитой камнями, я растеряла значительную долю желчи и иронии. В то же время оставаясь благодарной королевской откровенности: и Пастош, и Марла мне не однократно намекали на неприемлемость общества к мужским прическам на женских головках. Но только Дарал эль Кио открыл мне глаза, чем именно грозит введенное мною новшество. Вот уж во истину: не лезь в чужой монастырь со своими устоями. Жаль только, вековая народная мудрость осеняет меня так редко.

— Что Вы! Мое приглашение несет совершенно иной характер! — Поспешил заверить Его Величество. — Я лишь желаю претворить в жизнь данное Вам при первой встречи обещание.

Усилием воли подавив на корню все рвущиеся наружу едкие замечания ( Да что же это такое? Куда запропастились скромность и осторожность? Должно быть, выпитое вино оттеснило ведущие стороны моей натуры на второй план. ), я обратилась в слух.

— По стечению некоторых печальных обстоятельств, Вам придется повременить с возвращением в родной мир. Маги ищут решение проблемы с неугасающим рвением и оптимизмом, но на то, чтобы переворошить горы древних рукописей и манускриптов, уйдет не мало времени. В связи с этим я не вижу смысла боле тянуть с обещанной мною адаптацией. Вам придется с нуля пройти всю обучающую программу, что получают наши дроши в пределах начального курса, и даже больше, ведь многие знания первостепенной важности, такие как мода, социальный уклад и домоведение дети получают в семье сызмальства, вместе с молоком матери. На обучение уйдет много Ваших сил и времени. Если Вы действительно желаете добиться успехов, Вам придется учиться самостоятельно всю жизнь. Но азы Вам поможет постичь назначенный мною наставник. По известным всем присутствующим причинам, Вашим наставником не сможет стать достопочтенный эастор Тишиас, но у меня есть не менее выделяющаяся своими успехами на поприще преподавания, заслуженная кандидатура. Эастор Масмаль, не соблаговолите ли Вы занять это почетное, благословленное самой Короной место? — Его Величество обернулся к выпрямившемуся в течении замысловатой речи, седеющему дро.

Мой будущий наставник явно не испытывал восторгов по присуждению благословенной чести. Лицо его вытянулось. Глаза потемнели, а кулаки судорожно скомкали скатерть. Похоже, не для одной меня речь короля показалась странно выверенной до мелочей, не терпящей сомнений и отказов. Если бы я не стала невольной слушательницей того краткого диалога за дверью своих покоев, то несомненно бы сочла, что Владыка пытается поскорее от меня избавиться. Но сейчас все сказанное казалось для меня тонкой политической игрой, в которой я, к несчастью ( а может, к счастью ), оказалась пешкой. Вот бы понять, в чем заключается суть, почему эастор Масмаль напоминает собой выброшенную из воды рыбу? Несколько мгновений он переваривал свалившуюся как снег на голову информацию, а затем сухо выдавил из себя:

— Разумеется, Ваше Величество, почту за честь.

На меня, будущую ученицу, он даже не потрудился взглянуть, еще прочнее убедив в правильности сделанных мною выводов. Видимо, наконец, настают насыщенные событиями времена. Ох, Ваше Величество! Для Вас будет лучше, если надвигающиеся события меня не расстроят...

...