Глава 9

 — Зря ты сопротивляешься. Мы станем сильнее. Впусти меня.

— Нет.

— Ты не можешь убегать вечно. Твоя судьба тебя настигнет.

— Ты научился говорить о себе и обо мне в правильных лицах?

— Я адаптируюсь. Даже, когда ты меня не чувствуешь, я здесь, наблюдаю. Я всегда рядом.

— О, это, определенно, будет придавать мне сил.

— Ты всегда выбираешь не тех людей и не те места. Вот и сейчас, ты находишься в опасном месте. Где-то рядом готовится что-то неприятное. Мы чувствуем это. Все в нашем мире чувствуют. Но я могу помочь тебе, только впусти.

— Что готовится?

— Не знаю, но что-то, что повлияет на оба наших мира, на связи между ними. Что-то плохое.

— Для кого плохое?

— Время идет, я слабею. Твои друзья сейчас делают меня слабее. Решайся, это твой шанс.

— Нет.

— Что ж, я подожду. Время придет. Мы скоро встретимся…

***

В Баруде их встретило четверо священников во главе с Дориеном и двое волшебников. Эмилия их знала — лекари при храме. Процессия двинулась по перекрытым улицам в сердце города. Девушку это несколько удивило. Она ожидала, что Лекса доставят в больницу, но группа поднялась на второй ярус и двинулась в сторону Храма. В этот момент от эскорта отделилась группа гвардейцев поискового отряда. Людей стало поменьше, и Эмилия смогла ближе протиснуться к носилкам.

Лекс выглядел очень плохо. Лицо походило на лицо покойника, левый глаз по-прежнему был неестественного цвета. Алхимик лежал, не двигаясь, и смотрел в одну точку.

Процессия обошла Храм и направилась в каменный приземистый флигель, над входом в который висела обветшалая табличка с надписью «покаяние».

— Куда вы его несете, не выдержав, тревожно спросила Эмилия.

Ей все больше и больше не нравилось происходящее. В казематах под флигелем, в незапамятные времена держали буйнопомешанных. А сейчас, насколько знала, девушка, эти помещения не использовались.

— Эми, иди домой, отдохни, дальше мы сами, — уставшим голосом сказал Рион.

— Отдохнуть?! Да как я…

Герцог не стал дослушивать, развернулся и через пару шагов скрылся в здании. Перед входом тут же встали два стражника, один вид которых говорил: «Даже не пытайся».

Эмилия час бродила в саду перед дворцом. Стало невыносимо. Отправилась к себе. Но в закрытом помещении, в одиночестве, ее совсем охватило отчаянье. Во-первых, из-за страха за жизнь Лекса, во-вторых, девушка со всей болезненной остротой поняла: все, что случилось — ее вина. На что она надеялась, когда полезла в самую гущу? Одна. Мало ей было приключений и вот теперь…

Девушка не находила себе места, бесцельно слоняясь по дворцу. Несколько раз заходила к Риону, но его не было на месте. О еде и сне даже думать не хотелось. Так, промучив себя до поздней ночи, Эмилия, наконец, сдалась и легла. Вопреки ожиданиям, сон пришел быстро.

На следующее утро, Эмилия первым делом пошла к герцогу, как и следовало ожидать, в кабинете его опять не было. Следующий пункт назначения — флигель Храма. Охрана не пустила. В отчаянии девушка отправилась искать отца Дориена, но его на месте тоже не оказалась, и никто толком не мог сказать, где он. Этот день тоже прошел в бестолковых блужданиях по дворцу, в тревоге, сомнениях и самобичевании. Только ночью, в этот раз уже не спалось.

Утром, совершенно измученная, Эмилия вновь пошла по старому маршруту. На этот раз ей повезло больше, она застала архиепископа, идущего в злосчастный флигель.

— О, девочка моя, доброе утро, — выражение лица у старика, как всегда при общении с Эмилией было мягкое и приветливое, хотя вид архиепископа, все же выдавал усталость. — Прости, но мне сейчас некогда, давай поговорим в другой раз.

— Ваше святейшество, — твердо начала Эмилия, но чем дальше говорила, тем просительнее становился тон. — Я имею право знать. Что происходит? Почему меня держат в неведении, я и так вся извелась, ведь это по моей вине… — голос готов был сорваться, но девушка взяла себя в руки. — Скажите мне. Что с Лексом? Он, хоть жив?

— Что ты?! Жив, конечно! — епископ пожевал губами, о чем-то размышляя глядя на Эмилию и, наконец, приняв решение, сказал. — Подожди меня в моем кабинете, я вернусь часа через два.

Минуты тянулись, до обидного, медленно. Сначала девушка бесцельно ходила по кабинету, затем ее внимание привлек книжный шкаф, литературное собрание архиепископа отличалось изысканной редкостью. Эмилия взяла наугад одну книгу и села читать. Но смысл прочитанного тут же ускользал, уступая место, накопившимся в голове, путаным мыслям. Помучив себя какое-то время, девушка сдалась, вернула книгу на место и просто стала рассматривать из окна нижний город.

Наконец, даже раньше намеченного времени, в кабинет вошел Дориен. Медленным, тяжелым шагом он прошел через всю комнату и с шумным выдохом погрузился в кресло. Эмилия села напротив. В кабинете звенело молчание, епископ безучастно смотрел в одну точку, размышляя о чем-то, девушка напряженно ожидала, но, поняв, что Дориен не собирается начинать разговор, решила сделать это сама:

— Дедушка, что происходит? Что с Лексом? Это не похоже на действие яда.

— Яда? — не понял епископ. — А! Нет, что ты. Яд мы почти сразу нейтрализовали, — старик вздохнул. — Лекс рассказывал тебе о нашей первой встрече? — девушка помотала головой. — Так я и думал. Это было лет десять назад… Да ему тогда было пятнадцать. Я ездил в Адэ освятить рождение третьего ребенка императора, а Лекса пару лет до того отчислили из Академии, и он путешествовал… Моя группа осталась с ночевкой в маленьком городке под Скитой, не помню, как он называется. Нам пришло сообщение о появлении демона где-то в трущобах.

Дориен надолго замолчал, думая о чем-то своем, как часто бывает с сильно уставшими людьми. Эмилия, чтобы вернуться к разговору, но не показаться грубой, задала нейтральный вопрос:

— А за что Лекса отчислили из Академии?

— О, это, как раз — самое важное! — оживился епископ. — Все мы в молодости совершаем ошибки и некоторые из них могут иметь серьезные последствия. Лекс проводил грандиозный эксперимент, его целью было получение мощнейшего алхимического реагента. Но мальчик совершил ошибку, в результате которой появилась брешь. Это был даже не шов, а настоящие врата. На их ликвидацию были брошены лучшие силы Академии и магов. Врата запечатали, но, все же, через них смог пробраться демон, гораздо сильнее и опаснее, чем тот, с которым вам пришлось сражаться недавно. Он смог завладеть душой человека.

— Завладеть? — одними губами произнесла девушка.

— Да, Эмилия, Лекс одержим.

Слова, произнесенные тихим голосом, прозвучали, как гром. Одержимость… что более страшное может случиться с человеком? Это не помешанность, не помрачение, не сумасшествие. Самые страшные легенды ходят об одержимых, их жестокость и жажду крови может остановить только смерть. По сути — это и есть демоны. Дориен, не обращая внимание на шокированное состояние девушки, продолжал:

— Мда… нашу первую встречу я помню в мельчайших подробностях. Демон в трущобах, — епископ задумчиво почесал подбородок. — Там орудовала какая-то банда, и Лекс попал под раздачу. Четырнадцать бандитов… Их тела даже распознать было невозможно. Да и моим людям досталось, хотя это были хорошо подготовленные гвардейцы. Чудом нам удалось остановить демона, он еще набрал недостаточно сил для существования в нашем мире. Но самое удивительное — мальчик остался жив, и ему даже удалось вернуть человеческий облик и рассудок! — архиепископ торжественно улыбнулся, как будто переживал те события заново. — Я провел с мальчиком пару месяцев, учил его контролировать сознание. Опасно, конечно, было оставлять его в живых, но я поверил, что он справится. И Лекс не обманул ожиданий. Однако удерживать демона крайне нелегкая задача, нельзя ни на минуту снизить концентрацию. Особенно в период Галлафа, в это время любое ослабление сознания, например — сон, может привести к власти демона над личностью Лекса.

Девушка медленно кивнула, отходя от шока. Действительно, теперь многие вещи становились на свои места. Ухудшение состояния Лекса, бессонница, казематы для душевнобольных, аура секретности…

— Лекс может не спать целый месяц? — этот неуместный вопрос возник, потому как Эмилия не знала, что сказать.

— Нет, конечно, — засмеялся Дориен. — В это время он посещает некоторые храмы Юнии, там, где знают о его состоянии, или приезжает сюда. Под присмотром нескольких священников, используя определенные техники медитации, Лекс может погрузить свое сознание в некоторое подобие сна, ну и плюс его алхимические фокусы, — усмехнулся епископ.

С минуту посидели в тишине, каждый думая о своем, затем Эмилия спохватилась:

— А, что с ним сейчас?

— Сейчас? Слава Юнии, все хорошо, кризис миновал.

— Можно его увидеть? — тут же накинулась девушка.

Дориан по привычке задумался, принимая решение. Девушка была уверена — жест показушный, на таких должностях решения, как правило, принимаются быстро.

— Нет, душа моя. Пусть он немного отдохнёт. Давай завтра утром, я распоряжусь.

Девушка, разумеется, спорить не стала, поблагодарила епископа и покинула кабинет.

Полдня Эмилия прогуляла в саду, размышляя о событиях недавних дней, особенно об услышанном от Дориена. Несмотря на ураган событий, на душе стало чуть спокойнее, девушка даже смогла нормально поужинать. Но от чувства вины легко не избавиться и, сидя в одиночестве на скамейке в парке, девушка снова начала хандрить. Вскоре она увидела свет в окне кабинета Риона. Эмилия заспешила туда, но, по пути ею овладело смятение и стыд. Два последних дня у девушки было острое желание встретиться с герцогом, но оно было продиктовано необходимостью получить информацию о Лексе. А сейчас определенной цели не было, и Эмилия осталась один на один со своей совестью, с тем, что она натворила. Но необходимо было извиниться. И, собрав всю волю в кулак, она постучала в дверь кабинета.

— Входите.

Рион был в кабинете один, он сидел за столом и заполнял какие-то бумаги. Коротко взглянув на, в нерешительности стоящую посредине кабинета девушку, он снова вернулся к своей работе. Но пауза затягивалась и Рион, не отрывая взгляда от бумаг, строго спросил:

— Ты что-то хотела?

Неделю с лишним Эмилия оставалась сильной, чтобы не случилась. Она всеми силами гнала от себя упаднические мысли и жалость к себе. И это было не слишком сложно делать, потому как девушка постоянно находилась в урагане событий. Но все когда-то заканчивается. И ее запас сил иссяк. Эмилия вошла в кабинет твердо, но только собралась начать говорить, как с удивлением поняла, что слова застряли в горле. В глазах защипало и все расплылось. Девушка сделала еще одну попытку заговорить. Но получился только тихий звук. По щекам потекло что-то горячее.

Риона удивило отсутствие ответа, и он поднял глаза. Девушка стояла, как парализованная, лицо было все в слезах. Герцог не на шутку запаниковал, он вскочил с места, опрокинув стул, и поспешил к Эмилии.

— Ну, что ты, что ты! Девочка моя!

Как только голова Эмилии коснулась груди Риона, что-то внутри девушки лопнуло, и она разревелась, не сдерживаясь. Слова, наконец, нашли выход, но были бессвязны:

— Прости меня… я… такая дура… неумеха. Ничего не смогла сделать! Мои товарищи в Патале, Лекс, я даже тебя подвела!

— Не дури, — поглаживая девушку по спине говорил Рион, — никто бы лучше тебя не справился. Ты не должна была оказаться в этом всем. Однако ты здесь, пусть и с ошибками, но ты справилась.

Утешения работали слабо и герцог, имеющий в таких делах опыт, просто слушал девушку, давая ей возможность выговориться. Через какое-то время она успокоилась. Они проболтали ни о чем до полуночи, потом Эмилия пошла к себе в комнату, рухнула на кровать и тут же уснула беспробудным сном.

Утром девушка приняла ванну, плотно позавтракала, и полная сил, вкупе с хорошим настроением, отправилась к мрачному флигелю возле Храма. Охрана без вопросов впустила ее в здание, а пожилой священник в непривычной серой робе проводил ее в палату Лекса.

Комната, вопреки тому, что рисовало воображение Эмилии, была светлой, просторной и даже уютной: койка, журнальный столик, пара стульев, кресло, два медицинских шкафа, картина с лесным пейзажем. Только, что окон не было, все-таки палата находилась под землей.

— Привет, — робко сказала Эмилия, входя в палату.

— Привет, — Лекс оторвался от книги, в глазах его было удивление.

Несмотря на бледное осунувшееся лицо и слабый голос, выглядел алхимик лучше, чем последние несколько дней.

— Как ты себя чувствуешь?

— Бывало и лучше, — улыбаясь, ответил алхимик. — Но ничего, поправляюсь, может, через два-три дня отпустят.

— Лекс, — начала Эмилия, нервно теребя манжеты платья, — ты извини. Из-за моего поступка ты…

— Ой, да брось, — перебил Сион. — Ты помочь хотела, я понимаю. Я сам порядочно сглупил, не проверил, мертв ли монстр. У меня и в мыслях не было тебя винить. Хотя поступила ты и впрямь необдуманно, забыла о соглядатаях Астролда? Нельзя, чтобы он узнал, что ты жива. Это твой главный козырь, впрочем, не только твой.

— Да, знаю, — тяжело вздохнула девушка, садясь на стул рядом с койкой. — Я уже говорила с дядей, извинялась.

— Ага, — бодро заключил алхимик, переводя разговор. — Но, я удивлен, что тебя пустили ко мне.

— Да, — замешкалась Эмилия, — дело в том, что мне рассказали…

— А, — слегка смутился Лекс, — Рион?

— Дедушка Дориен.

— Ясно. Ну, в таком случае, удивлен еще больше. Ты не побоялась прийти в логово демона, — наиграно загадочным голосом проговорил Лекс.

— Не смешно, — надулась девушка.

— Извини, просто пытаюсь скрыть неловкость.

— Мне жаль, — Эмилия серьезно посмотрела алхимику в глаза.

— Да, — Лекс смущенно почесал затылок, — мне тоже. Миром правит несколько основополагающих законов и один из них гласит: за все надо платить. Я был юн и не знал этого, но, как известно, незнание не освобождает от ответственности. Хотя, душа вместо зрения — несколько специфичная цена для алхимика.

Лекс столкнулся с непонимающим взглядом Эмилии и пояснил:

— Ну, обычно алхимики, за свои способности, расплачиваются зрением.

— Правда?! Я не знала, — в глазах девушки опять появился свойственный ей огонек любопытства.

— Да, — улыбнулся Лекс, — чем чаще мы используем зрение алхимика или, чем глубже в суть вещей заглядываем, тем больше риск ухудшения обычного зрения.

— Это как-то несправедливо.

— Почему?

— Ну, — задумалась Эмилия, — я вот за свои способности ничем не плачу.

— Как это? Известно, что использование магии забирает жизненную энергию.

— Да, но так несущественно, что этим часто пренебрегают, — легкомысленно ответила девушка.

— В общем, со зрением также. Случаи, когда алхимики заходили слишком далеко, очень редки.

— Ясно.

Повисла неловкая пауза. Эмилия не могла придумать, что еще сказать, но уходить не хотелось. Ситуацию спас Лекс:

— О, точно! Я был крайне впечатлен тем, что ты так быстро отыскала шов. Лучшие умы Баруды работали над этим неделю, а тебе хватило пары дней.

— Да, — щеки Эмилии слегка покраснели, — я ведь говорила, что посвятила много времени изучению прорывов, так что ничего особенного…

— Нет, это все равно удивительно.

— Помнишь, я говорила о теории магического резонанса, — Лекс кивнул. — Когда ты знаешь природу источника магии, то при должных навыках, скопировав ее, ты вызовешь резонанс. Что-то вроде вибрации, преобразованной энергии звезд. И по этой ниточке найдешь источник. Самое сложное — сократить зону поиска, ведь чем дальше от цели, тем сложнее достичь резонанса, — пока девушка говорила, на щеках ее все больше играл румянец, но уже не от смущения, а от увлеченности.

— Этого я не знал. Интересно. Похоже, тебя по-настоящему это увлекает. Поэтому ты отказалась от мэрии?

— Из меня очень плохой политик, — тяжело вздохнув, ответила Эмилия. — Я никогда не испытывала к этому интерес. Изучение науки, магии — это совсем другое дело! Узнавать что-то новое — это… это… открывать для себя мир! — мечтательно говорила девушка. — А политика — возня. Но мой титул и положение не предполагали занятия наукой, по крайней мере, всерьез. Особенно после смерти родителей. На меня возлагались большие надежды, — Эмилия невесело усмехнулась. — Поэтому, когда в стране начались изменения, движения в сторону либеральных идей, я ухватилась за это, как за соломинку. Мне показали проект новой власти, предложили отказаться от права наследования, и я с радостью согласилась. Я понимала, что мной манипулируют, у них своя игра, но все равно была рада избавиться от клейма предопределенности. От необходимости заниматься делом, которое мне не нравится. Это, конечно, страшно эгоистично. Интересно, что бы сказал отец…

— Быть немного эгоистичным — нормально, — мягко сказал Лекс, он все это время, с легкой улыбкой внимательно слушал девушку. — Иначе, как бы человек добивался того, что хочет, как бы отстаивал свои интересы. Это здоровый эгоизм. А вот нездоровый эгоизм — это думать, что происходящее в Патале, твоя вина. В мире очень многое происходит без нашего вмешательства, и повлиять получается далеко не на все. Если хочешь — это второй основополагающий закон, — улыбнулся Лекс.

— Сколько их всего? — вернула улыбку Эмилия

— Достаточно, чтобы мир не рухнул и не так много, чтобы он не превратился в ржавый механизм.

— Ой! — вдруг спохватилась Эмилия. — Лекс, я очень злоупотребила временем, тебе отдыхать надо. — Она спешно засобиралась.

— Да, все в порядке я… — пытался успокоить девушку алхимик.

— Нет. Я побежала. Зайду завтра.

По дороге к дворцу Эмилия испытала странный подъем, обозначившийся сегодня утром, наконец, камень с души упал, нужно двигаться дальше, впереди еще много дел, которые необходимо решить.

Следующие три дня прошли без происшествий. Новостей из Паталы не было. Эмилия гуляла по территории дворца, иногда выходила в город (Рион дал согласие, но только в сопровождении охраны и, разумеется, инкогнито), а также, каждый день, вечером заходила к Лексу. Здоровье алхимика восстанавливалось очень быстро, на пятый день после ранения ему уже разрешили пару часов гулять в саду. Не удивительно: к нему приставили лучших магов-целителей Баруды, а, может, и всего королевства. Через неделю, Лекса и вовсе отпустили домой.

В этот день, вечером, Эмилия направлялась в комнату алхимика, чтобы позвать его на ужин, но по пути ее перехватил Иов:

— Ваша светлость, герцог просит зайти к нему.

Скрыв на лице удивление, Эмилия пошла за камердинером. В кабинете Рион был не один: по правую руку за столом сидел Кристольф — командир гвардии, слева, Агаль — старший советник и в углу, у книжного шкафа, скучающе, оперев голову на ладонь, расположился Лекс. Эмилия занервничала, все это было несколько странным, и означало одно — из Паталы пришли какие-то вести.

— Присаживайся, Эмилия, — после того, как все поприветствовали девушку, сказал Рион, указывая на стул напротив себя. — Пришли сведения из Паталы, — подтвердил он догадку Эмилии. — Похоже, ты была права — интерес Астролда к твоим исследованиям не был праздным. Мы изучаем твои труды, — Герцог кивнул на бумаги, разложенные на столе. — Но пока не улавливаем связи с действиями барона.

— А, что случилось? — с тяжелым сердцем спросила девушка.

— Разведка доложила, — быстро, не теряя времени, стал рассказывать Рион, — что Астролд готовит какой-то ритуал, что-то, что сможет изменить расположение сил на политической арене страны. Есть сведения, что действия его координируются западом.

— Адэ? — испуганно спросила Эмилия.

— Да. Барону был передан артефакт из схрона Империи. Этот предмет, видимо, играет ключевую роль в ритуале. Так же множество артефактов перевезено из Королевского Института в загородную резиденцию мэра, вместе с твоими исследованиями, кстати. Есть какие-то мысли?

— А какой артефакт был привезён из Адэ?

— Сфера заката.

Эмилия надолго задумалась. Тревожить ее никто не смел. В комнате воцарилась тишина. Девушка хмурилась, что-то во всем этом было, но ответ ускользал, крутился на границе сознания. Эмилия сдалась и начала рассуждать вслух, ей всегда это помогало, когда она заходила в своих исследованиях в тупик:

— Об экологии и говорить нечего, вряд ли Астролда или тех, кто за ним стоит, беспокоит нарушение течения энергии звезд. Резонанс? Не знаю. Исследованиями артефактов я занималась немного, да и там нет ничего интересного… — Эмилия задумчиво стала ходить по кабинету, окружающих она, казалось, уже не замечает. — Попробуем с другой стороны. Сфера заката. Мощный, но не практичный артефакт. Может в радиусе трехсот метров вытеснить почти всю энергию звезд, из-за чего нельзя будет, например, колдовать. Но эффект длится десять часов, а перезарядка занимает почти три года… Нет. Правда, у артефакта есть брат-близнец. Сфера рассвета, наоборот, аккумулирует энергию…

— Мы, как раз подобрались к этому вопросу, ваше сиятельство, — подал голос Кристольф. — Может, они хотят при помощи первого артефакта, согласно вашей теории, найти второй, чтобы собрать много энергии для какого-нибудь глобального преобразования?

— Нет, — протянула Эмилия, в глазах у нее начал зарождаться огонек, который появляется у человека, близко подошедшего к разгадке, — Место нахождения Сферы рассвета известно. Она в Последнем Пределе. Это основной артефакт, поддерживающий оболочку.

Последний Предел, или чаще, просто — Предел, — это земли на востоке Верисии. В начале Великой войны группа магов-магистров создала проект, в результате которого можно было укрыть большую часть королевства магическим куполом. При правильном использовании энергии и подборе артефактов, щит мог бы поддерживать себя много десятилетий, защищая население Верисии не только от других государств, но, самое главное — от нападения демонов (теории о конце света и поглощении Илиона Нижним миром, были в то время популярны, как никогда). Однако тогдашний правитель Тровидор III отклонил проект, поскольку в нем был большой недостаток: пересечь щит нельзя было ни с одной, ни с другой стороны. Король посчитал, что лучше он будет сражаться, чем жить в клетке. Это не слишком расстроило энтузиастов, они довольно быстро собрали последователей, а это, без малого, почти три тысячи человек, воспользовавшись неразберихой войны, украли несколько необходимых артефактов, и реализовали проект, создав свою землю обетованную на восточной территории Верисии. Земли эти не пользовались большой популярностью в королевстве, из-за нестабильности энергии звезд. Во время гражданской войны, двести лет назад, в этом месте базировался штаб мятежников, они спрятали здесь большое количество артефактов, во время последнего боя функционирование многих из них было нарушено, что до сих пор приводит к нестабильности энергии и выражается в различных аномалиях. Тем удивительнее, что у магов-авантюристов получилось-таки создать непроницаемый барьер. Правда, из-за недостатка ресурсов, значительно меньшим радиусом, чем предполагалось: примерно, десять тысяч квадратных километров. Барьер за это время, не то что уничтожить, даже ослабить не получилось. Хотя попыток было предпринято немало. Так и осталась эта земля бельмом на глазу государства. Территория королевства, которая королевству не принадлежит.

— Артефакт, поддерживающий барьер? Я не знал, — Кристольф тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула. — Тогда я сдаюсь. Не представляю, что они задумали.

— Они хотят уничтожить барьер, — неожиданно сказала Эмилия.

Все удивленно посмотрели на девушку.

— Уничтожить? — Рион расцепил руки, сложенные у рта, и нахмурился. — Но как? И зачем?

— Насчет как — при помощи резонанса. Зачем? — Эмилия вздохнула. — Я не знаю.

— Подожди, — строго попросил Рион, — сядь и расскажи все подробно. Каким образом установление связи между двумя магическими объектами может разрушить барьер?

— Установление связи? — нахмурившись, переспросила Эмилия. — Нет, вы слишком поверхностно вникли в мою работу, — девушка смутилась, посчитав, что прозвучало это слишком резко, и добавила:

— Ну, или не дошли до этой части. Суть магического резонанса в том, что он работает также как любая другая резонансная система. С его помощью можно увеличить колебания измененной энергии звезд на максимальный диапазон, не рассчитанный на поддержание формы либо заклинания, либо артефакта, — Лица окружающих становились все мрачнее, а у командира гвардии появилось просительное выражение. Эмилия сжалилась. — Используя Сферу заката, можно «раскачать» Сферу рассвета до такой степени, что она сломается. Сделать это крайне тяжело, но ее даже разрушать не нужно, достаточно нарушить систему и нестабильное поле энергии звезд в Пределе закончит работу.

— Ясно, — мрачно заключил Рион. — Звучит правдоподобно. Но остается вопрос «зачем». Не нравится мне все это…

— А можно повлиять на амплитуду со стороны, сбить ритм? — все уже забыли о скучающем алхимике, который не принимал участия в разговоре.

— Нет, нужно изучить природу источника, помнишь, как со швом. Труп демона, которого ты убил у заброшенного дома, содержал следы магии шва. Изучив и скопировав их, я смогла вызвать резонанс.

Лекс удовлетворенно кивнул и снова впал в прострацию.

— Ладно, — Рион хлопнул ладонями по столу. — Есть над чем подумать. Всем отдыхать, я сообщу, если появится что-то новое.

Все не спеша начали расходиться. Эмилия забыла, что собиралась поужинать и отправилась в свою комнату, никому ничего не сказав. Ей-то уж точно было над чем подумать.

Впрочем, размышления, ни за вечер, ни за весь следующий день результатов не принесли. Промучившись до вечера, Эмилия сдалась и отправилась ужинать. В столовой скучал Лекс. Поели, разговаривая на отвлеченные темы. Когда подали чай, в зал ворвался возбужденный Рион:

— А-а, все трапезничаете? А я вас всюду ищу. Тоже чаю, — кинул он в ответ на безмолвный вопрос слуги. — Ну, что, ликуйте, дело двинулась с мертвой точки! Через день отправляемся в Паталу.

На Лекса это заявление никакого эффекта не произвело, а Эмилия замерла, будто громом пораженная.

— Как в Паталу? Зачем? — севшим голосом спросила девушка.

— Новые обстоятельства. Спасибо, — Рион принял от слуги чай. — Король объявил о заседании совета. Через месяц! Можете себе представить?! Он до последнего пытается дать своему дружку шанс реабилитироваться, не верит в его измену. Ну, а мы столько ждать не можем. Там явно готовится, что-то серьезное. Мы с советниками составили план.

Лекс с интересом взглянул на герцога, Эмилия же сидела напряженная, стараясь не упустить ни одного слова, внутри бушевали противоречивые эмоции. С одной стороны — наконец-то закончилось мучительное ожидание, они начинают действовать. С другой — она боялось услышать, что предпринял Рион с советниками, как это повлияет на ее судьбу. И еще, девушка не хотела признаваться в этом самой себе, она боялась возвращаться в Паталу.

— Итак, — выждав эффектную паузу, продолжил Рион. — Через два дня мы лично явимся к Астролду. Я предъявлю ему законного правителя Паталы, так как Эмилия официально от титула и должности не отказывалась. Обвиню его в незаконном захвате власти и предложу добровольно сложить полномочия и предстать перед судом.

— А если… когда он откажется? — хитро улыбаясь, спросил Лекс.

— На этот случай я возьму с собой полк гвардейцев. Не думаю, что барону присягнули военные Паталы, кроме его безопасников, разумеется. Взять контроль над городом будет несложно.

— План — дерьмо, — уверенно заключил Лекс, — даже удивительно, что вы потратили столько времени, придумывая его.

— Никакое время мы не тратили, — важно ответил Рион, проигнорировав издевку — Просто так сложились обстоятельства. Через два дня в Паталу с проверкой приедет делегация короля и нам важно провернуть все дело у них на глазах, особенно часть с обвинениями и последующим спектаклем, соблюдая правовые аспекты Верисии, Астролду в таких обстоятельствах будет очень тяжело выкрутиться.

— Но, дядя, ты забыл о роли империи в этом деле, — всполошилась Эмилия. — Вдруг все сложнее, чем мы думаем.

— Не забыл, — спокойно ответил герцог, встал со стула и подошел к окну. — Да в их интриге много непонятного, но я убежден, что она несет угрозу для государства. Однако медлить больше нельзя, мы и так много времени потеряли. Я хочу успеть до того, как они зайдут слишком далеко, чтобы их возможно было остановить. План так себе, конечно, я понимаю, но другого нет.

Эмилия кивнула в знак согласия, а Лекс неожиданно сказал:

— Я поеду с вами.

Удивительно, но Эмилия так привыкла к присутствию Лекса в это нелегкое для нее время, что вопрос о его участии в дальнейшем развитии событий не вызывал никаких сомнений. И только сейчас девушка поняла: алхимика этот конфликт не касается, он волен идти своей дорогой.

— Не думаю, что твое тщедушное тело так быстро восстановится от ранения, — нахмурился Рион.

— Не помню, чтобы ты жаловался на это тщедушное тело, когда оно тащило тебя через полпустыни, после того как тебя ранили стрелой в задницу.

Эмилия плотно сжала губы, чтобы не улыбнуться, а Рион покраснев, проворчал:

— Ну, уж и полпустыни! Всего пару километров, — и обращаясь к Эмилии, — строго говоря, это была внутренняя часть бедра. Ладно, с чего ты решил вдруг участвовать?

— Хочу кое-что проверить.

— Не темни.

Лекс вздохнул, немного подумал и, нехотя сказал:

— Он говорил со мной, — никому не надо было объяснять, о ком речь. — Раньше такого не было, ну, не считая первую встречу. И в этот раз разговор был осмысленным.

— Он поумнел? — недовольно спросил Рион.

— Не знаю, как будто осознал себя, повзрослел.

— И что он сказал?

— Сказал, где-то рядом со мной готовится что-то грандиозное и опасное, что-то, что привело в смятение Нижний мир.

У Эмилии по спине побежали мурашки: странно это, слушать человека, который разговаривал с демоном.

— Думаешь, он говорил правду? — Риону тоже было не по себе, но он скрывал это за деловым тоном.

— Зачем ему врать?

— А… как бы сказать… — герцог стал внезапно смущаться. — Ты уверен, что тебе это не померещилось?

— Не уверен, — спокойно ответил Лекс. — Вот и хочу проверить.

— Хорошо, — наконец, выдохнул Рион, — сутки на сборы. Послезавтра утром отправляемся. На поезде до Игуды, а дальше маршем в Паталу!