Глава 8

 Торн уже несколько часов лежал в своем номере, маленькой гостиницы промышленного района Баруды, и тупо смотрел в потолок, анализируя события прошедших дней.

Глупо было надеяться, легко избавиться от ментора, но Лагол никак не ожидал, что Вереск найдет его так быстро. И так не вовремя! Цель была в руках, оставался последний штрих. Проклятье! От досады, Лагол уже который раз стиснул зубы. Да, девчонку он убил, но это только половина задания. Профессионалы так не поступают. Хотя, какой, к черту, профессионал, просто загнанный зверь. Вряд ли теперь Орден будет усложнять все судом, скорее всего уже выдано задание на устранение. Торну невероятно повезло, ему удалось дважды ускользнуть, но удача не будет на его стороне всегда. Темные и светлые полосы…

Прошло уже три дня с той ночи, когда Торн чудом остался жив. И удивительно тут не только то, что ему удалось сбить со следа ментора. Как выяснилось позже, округа кишела одержимыми — чудовищами, порождёнными Нижним миром, однако и они не обнаружили изнеможённого сумеречного.

Повезло так же — не свалиться с воспалением. Утром Торн проснулся в своей берлоге мокрый, весь облепленный грязью. Пришлось мыться и стирать одежду в холодной воде той самой реки, которая принесла его к этому месту. Голодный и замерзший, Лагол кое-как привел себя в порядок и отправился в Баруду. Нужно было экипироваться и набраться сил.

Добравшись до города, Торн, первым делом подал, оговоренным способом, весточку нанимателю, снял номер и стал ждать. Сложно сказать, зачем он это сделал, задание провалено и говорить тут не о чем, тем более, того и гляди, могущественный наниматель и сам может принять решение убрать незадачливого сумеречного, заметая следы и, прекрасно понимая, что Орден за Лаголом уже не стоит. Но, как известно, надежда живет до последнего вздоха.

Ожидание длилось недолго. Уже на следующий день к нему явился человек. Общался гораздо развязнее и наглее, чем первый, тот, что передал задание неделю назад, но держался на грани, за которой Лагол прикончил бы его прямо в номере. Торн принимал эти изменения, он облажался и авторитет его поставлен под сомнение. Предстоит большая работа, чтобы восстановить его, если, конечно, представится шанс.

Встреча, впрочем, была короткая. Посыльный ничего не говорил о проваленном задании. Передал только, что через четыре дня Лагол должен быть в Патале. Подробно и сухо рассказал о явке и некоторых условностях, затем, не прощаясь, и, не ожидая от сумеречного ответа, вышел из комнаты.

И вот Торн уже часа два думал о том, что ему делать. Эмоции — не союзник для сумеречных, специальными медитативными практиками, муштрой и воспитанием, а также легкими наркотиками, молодых адептов избавляют от них. Не полностью, конечно, но эмоции сильно притупляются. На некоторых учеников эта практика действовала плохо. Торн как раз был из таких, вдобавок он еще не прошел полный курс посвящения, поэтому эмоции кипели в нем, мешая принять решение. В основном — страх, тревога и злость.

С одной стороны, люди, которые его наняли, не прощают ошибок и второго шанса не дают, слишком высоки ставки в их играх. С другой — зачем предлагать ему новую явку, избавиться от него можно, не придумывая таких сложных схем, тем более сейчас. И все-таки ловушку исключать нельзя.

— Допрыгался, — в потолок сказал Торн, затем с силой протер лицо, встал и начал собираться. Короткий, в локоть клинок — за поясницу, набор метательных ножей — в специальную сумку, пара стрелок с ядом, трубка испорчена, но они могут еще пригодиться, стилет за голенище, другой — в рукав. Вот и весь скарб.

Шансов выжить, убегая от сумеречных, нет. Встретиться с нанимателями и получить новую работу, а значит и возможность устроить будущую жизнь — шансов мало, но все же больше нуля. Решено — в Паталу.

***

Из храма Юнии Эмилия отправилась на встречу с дядей, увы, лишь для того, чтобы узнать, что новостей от разведки нет. На второй день — та же история. И на третий. Не то, чтобы агентура молчала совсем, но данные были либо уже известны, либо бесполезны. Да и Астролд, по всей видимости, затаился и никакой активности не проявлял.

Эмилия была близка к отчаянью. Она сама толком не могла объяснить причину такого состояния. Вроде бы ничего страшного не происходит, в Патале все спокойно — уже хорошо, король в скором времени назначит дату Совета, на котором, после показаний Эмилии будет разоблачен барон. Нужно только подождать и все сложится как нельзя лучше. Но, все-таки девушку что-то беспокоило, она чувствовала: готовится что-то страшное, и медлить нельзя. Иногда Эмилии казалось, что она близка к разгадке планов Астролда и тех, кто за ним стоит, но каждый раз ответ ускользал.

Еще одной причиной ее подавленного и тревожного состояния стали безделье и скука, Эмилии даже в город выходить было нельзя. После недавних насыщенных, пусть и опасных, приключений, сидеть без дела казалось невыносимо. Но еще тяжелее ощущать себя ненужной. Лекс постоянно пропадал в дворцовой лаборатории, в Храме или еще непонятно где, за три дня они так толком и не пообщались. Рион все свое время посвящал делам герцогства или обдумыванию стратегических решений в отношении Паталы. Ведь ситуация в соседнем графстве касалась не только его личных интересов, но и интересов вверенного ему региона и даже страны. Да и с Дориеном они увиделись еще лишь раз, потом он уехал куда-то на пару дней по неотложным делам.

Эмилия несколько раз подходила к Риону с предложением помощи в поиске шва, но каждый раз получала обидный, плохо мотивированный отказ. Но все-таки, наладив кое-какие связи и, воспользовавшись своим положением, девушка получила все необходимые сведения о ходе поиска разрыва. Найдя себе дело, да еще и в одной из своих специализаций, Эмилия с головой ушла в работу. Почти сутки она корпела над картами, изучала графики, что-то высчитывала, сверяясь со сводками поисковых работ (ей любезно предложили копии). Девушка была уверена, что, если бы ей позволили работать в поле, дело пошло бы гораздо быстрее. Эмилия несколько лет посвятила изучению ауры Нижнего мира, которую часто здесь называли гнилью. Нужно было использовать метод резонанса — тоже предмет ее долгих исследований, кстати говоря, девушка сделала множество открытий в этой области. Для этого потребуется магический слепок, связь с энергией шва. И этот слепок у Эмилии уже был — полуразложившийся труп, убитого Лексом демона, который гвардейцы притащили в лабораторию.

Но Рион упрямился.

Нападение одержимых на людей, тем временем учащались, в западной части региона был замечен еще один мелкий демон. Волшебники пытались призвать на помощь печать Ааса, но работала она уже не так точно, все-таки много лет прошло с момента ее создания. Печать реагировала на шов, но область нахождения указывала слишком широкую — почти весь регион.

Если расчеты Эмилии верны, в чем она не была уверена — слишком мало данных, то шов находится недалеко от Баруды, там, где никому не пришло в голову искать. Эх, проверить бы. С этими мыслями, не раздевшись и, не расправив кровать, девушка заснула.

Встала чуть свет. Эмилию охватило какое-то странное возбужденное состояние, как будто, пока она спала, в голове само собой что-то решилось.

«В конце концов, это недалеко, — размышляла она, переодеваясь в дорожную одежду, — за несколько часов управлюсь, никто и не заметит. Да, может, там и нет ничего».

Собралась быстро, завтракать не стала, но забежала на кухню перехватить, что-нибудь в дорогу. Эмилия боялась, что ей помешают покинуть дворец, но нет, ни стража, ни служащие, даже ничего у нее не спросили, лишь пристальными, слегка удивленными взглядами проводили до ворот. Спускаясь по лестнице со стены, девушка облегченно вздохнула и натянула капюшон поглубже, нежелательно, чтобы в городе ее кто-то узнал.

Утренняя Баруда встретила ее рабочей обстановкой. Отовсюду слышались деловые переклики лавочников, извозчиков, грузчиков. Пахло свежей булкой и корицей. Девушка нигде задерживаться не стала, сразу же поспешила к выходу из города.

След почувствовала довольно быстро, пройдя километров пятнадцать от города. Радость осознания, что она оказалась права, быстро решила задачу, над которой многие бились не один день, быстро сменилась тревогой и каким-то подавленным чувством. Несомненно — влияние ауры Нижнего мира. Эмилия мрачно посмотрела в сторону старого леса на границе заброшенной пашни.

Лес был неприятный, мрачный и как будто умирающий. Поваленные, гниющие деревья и густой непроходимый кустарник сильно осложняли передвижение. Эмилия не слышала и не видела ни птиц, ни животных. Довлеющее, неприятное ощущение возрастало.

Строго говоря, дело было уже сделано — прорыв был, где-то здесь, максимум, в радиусе одного километра. Можно было разворачиваться и бежать к Риону с приятным известием. Но что-то тянуло Эмилию дальше, страх, смешанный с любопытством. То чувство, когда понимаешь, что падаешь в омут, но не можешь и не хочешь остановиться, отдаваясь мрачному, извращенному желанию пощекотать себе нервы, заглянуть в щелочку, чтобы увидеть что-то страшное и, чуть что, сразу захлопнуть дверь и бежать со всех ног.

Этот эффект, как и многое, что связано со швами, открыл имперский ученый Фарад Галлаф. Один из самых известных деятелей науки, уроженец Аббадана, он в юном возрасте мигрировал в Аде, с отличием закончил школу и за необыкновенные аналитические способности был зачислен в Академию Адэ, на факультет физики магии. Отучившись там три года, Галлаф с головой ушел в изучение Нижнего мира. Благо, практического материала для исследований, после Войны было предостаточно. Он подробно описал природу прорывов, что значительно облегчило их обнаружение и запечатывание. Создал теорию появления и распространения ауры Нижнего мира. Ученый доказал, что не только использование магии и алхимии влияет на энергию звезд и нарушают порядок работы Сферы Илиона (в традиционной теории так называли оболочку, отделяющую Илион от Нижнего мира), но и природные явления. Также Фарад открыл сезонные ослабления Сферы. Периоды конца лета — начала осени и конца зимы— начала весны — время, когда аура Нижнего мира особенно сильна, как раз назвали в честь ученого.

Но особенный интерес Галлаф проявлял в изучении воздействия ауры на разум человека. Давно было известно о том, что гниль может сделать с животными, чудовища одержимые и созданные из существ с примитивным разумом, появлялись и во времена, когда прорывов не было много десятилетий. С человеком дела обстояли сложней. Одержимость среди людей встречалась редко, и такие существа жили очень недолго. Находясь под воздействием ауры Нижнего мира длительное время или, если это воздействие было слишком сильным, например, вблизи шва, человек попросту сходил с ума. С каждым это происходило по-разному, но можно выделить самые частые симптомы: полная или частичная деменция, тревожные галлюцинации, вплоть, до полного ухода от реальности, раздвоение личности. Часто эти расстройства, при должном лечении и реабилитации были обратимы. Наличие гнили вызывало у человека сильное беспокойство, беспричинные страхи, тревогу. Галлаф заметил, что, несмотря на все это, большинство людей манит энергия прорывов, и дело, здесь не только в изощренном любопытстве, было что-то еще, что-то вроде биологической памяти. До конца разобраться в этом вопросе Галлаф не успел, он умер спустя три года после того, как запечатали последний шов.

Кстати сказать, вопреки распространенному мнению, никаких экспериментов над людьми против их воли, при изучении влияния ауры на психику, не проводилось. Желающих заглянуть внутрь шва было много. Большинство авантюристов, правда, не смогло преодолеть барьер в пятнадцать метров — область, в которой энергия разрыва была максимально сильной, но были и те, кто смог зайти в проход. К сожалению, вернуться не удалось никому.

Эмилия вышла на небольшую поляну с одной стороны поросшую шиповником, с другой, заканчивающуюся глубоким оврагом. Вдоль поляны, обходя стороной овраг, порастала зеленью заброшенная дорога. Девушка решила сделать привал и подкрепиться, но только она присела на поваленное дерево и достала свой нехитрый обед, как послышался отдаленный шум. Эмилия напряглась, вся обращаясь в слух. Какой-то скрежет, нет — шелест, все ближе. Беспокойство, вызванное миазмами гнили, и к которому девушка уже успела привыкнуть, начало нарастать с новой силой. Послышался треск кустов, казавшийся в пугающей тишине леса, оглушительным. Шипение вместе с мерзким стрекотанием…

***

— Лекс! Лекс!!! Ты у себя?!

— Да, открыто.

В комнату алхимика ворвался взволнованный Рион:

— Лекс, у нас проблема!

— Проблема?

— Да, Эмилия пропала!

— Пропала?

— Сбежала из замка.

— Из замка?

— Прекрати!

— Извини, — Лекс отложил пинцет и пробирку и внимательно посмотрел на Риона, — Ну, в городе, наверное. К чему такая суматоха?

— Черт, в городе тоже не безопасно, — раздраженно ответил герцогб. — Но я уверен, что ее там нет.

— Мм? — вопросительно взглянул Лекс.

— В последнее время она очень интересовалась разломом. Просила позволить помочь, я отказал, так она сторонними путями все выяснила у моих балбесов.

— Думаешь, пошла, искать шов?

— Уверен. Черт возьми! — внезапно воскликнул Рион. — Она, что не понимает!? Это опасно! К тому же люди Астролда, сумеречный… Аххх…

— Ладно, не ори, — спокойно сказал Лекс, поднимаясь с места. — Сам, отчасти, виноват, надо было привлечь ее к какому-нибудь делу, ей сейчас нелегко, она отвлечься хотела и хоть в чем-то оказаться полезной.

— Да, знаю я! Сглупил, — сокрушенно взмахнул руками Рион, и умоляюще посмотрел на алхимика. — Лекс, дружище…

Сион тяжело вздохнул, нервно потер лоб и, о чем-то подумав, сказал:

— Я попробую помочь, только гниль я не чувствую, рано. А состояние мое — сам понимаешь… Действовать буду один. — Лекс стал собираться.

— Хорошо. Отрядам, занимающимся поиском шва я уже отправил указания. Пойду, соберу еще пару поисковых групп, — Рион подошел к двери, задумался и добавил:

— Лекс, ты сам сказал, что не в лучшем состоянии, если что-то случится, ради Богини, не геройствуй.

Лекс, уже накинув свою незаменимую ленту с алхимическими реагентами и застегнув на груди ножны меча, шутливо отдал честь.

Поиски алхимик начал, как ни странно с комнаты Эмилии. Немного постоял, осматриваясь, и уверенно зашагал к столу. Карты, формулы, графики. А это что? Отчеты по поисковым работам. Мда. Подчиненные у Риона — выше всяких похвал, кому-то не сносить головы. Ага, вот оно. Карта ближайших окрестностей Баруды и крестик карандашом возле леса на западе. Лекс легонько улыбнулся и быстро зашагал к выходу.

***

Что это за тварь?! Насекомое?! Ага, метров шесть. Эмилия бросила в существо, выскочившее из кустов, излюбленную электрическую стрелу, но она даже не поцарапала тварь. Недолго думая, девушка понеслась прочь, не разбирая дороги. Чудовище следом. На открытых местах не уйти, существо быстрее. Эмилия свернула с заброшенной дороги и прыгнула в овраг. Проехала на спине несколько метров, свалилась с какого-то уступа, покатилась кубарем, через кустарник, под поваленные ветром деревья. Эмилия замерла, прислушиваясь. Шипение, почти переросло в визг, затем шуршащий топот лап начал удаляться куда-то в сторону. Все затихло.

Девушка осторожно встала. Нужно успокоиться и подумать, что делать дальше. Судя по жгутикам на спине, которые мельком заметила Эмилия, это демон. Значит, шов растет. Демон может быть не один. «Вот дура! — досадливо подумала девушка. — Ну, зачем я поперлась вглубь?! Запомнила бы место, рассказала Риону, и уже к вечеру здесь бы был отряд лучших бойцов. А, что делать теперь?! Так, стоп! Успокоиться и думать, успокоиться и думать, успо…» Где-то недалеко, что-то рухнуло и опять шуршание ножек, и мерзкое стрекотание. Тварь ломала поваленные деревья, пробивая себе путь к Эмилии. «Черт! Бежать! Бежать!»

Надо выбирать более заросшую часть леса, где больше деревьев, так чудовищу сложнее будет передвигаться из-за своих размеров. Но как назло, через десять минут беготни лес кончился. Эмилия выбежала к песчаному обрыву, ведущему в поле, вдали виднелась дорога. Девушка не успела остановиться и, уже второй раз за несколько минут, кубарем покатилась вниз, чудом избегая травм. Встала, осмотрелась, твари нигде не было видно. До дороги метров триста, недалеко, но это еще не значит, что там она найдет помощь. Эмилия вскинула руку вверх, из розоватого сияния появилась искорка, она взметнулась в небо и взорвалась разноцветным салютом. Остается надеяться, что люди Риона окажутся поблизости и увидят сигнал. За спиной послышался до тошноты знакомый шорох и стрекотание. В лес возвращаться нельзя, неизвестно, сколько еще демонов там бродит, да и навряд ли удастся быстро вскарабкаться на обрыв, который далеко простирался, что в одну, что в другую сторону. Переведя дух, Эмилия побежала к дороге.

Пробежав метров сто, девушка обернулась. Как раз в этот момент, тварь неуклюже скатилась по песку к подножью обрыва, восстановила равновесие и бросилась в сторону Эмилии. Теперь девушка смогла рассмотреть монстра получше: примерно шесть метров длинной, метра четыре в высоту. Задняя часть тела, снабженная четырьмя парами коротких, заостренных лап, больше походила на тело сколопендры. Передняя часть или, лучше сказать — верхняя, с огромными загнутыми и острыми, как лезвие конечностями, напоминала богомола. На спине существа извивались, замеченные девушкой ранее, четыре черных, эластичных жгута, каждый заканчивался острой иглой. Девушка была права — демон, причем не низкоуровневый, как тот, которого алхимик убил у лесной хижины. Этот — гораздо сильнее.

Эмилия остановилась, в панике посмотрела на существо, потом по сторонам: не убежать, и негде спрятаться, надо сражаться.

Так, к электричеству оно устойчиво. Тогда… девушка выставила перед собой руки, в голове проговорила формулу, потянулась к энергии звезд. Верхнюю часть монстра окутало облако оранжевого пламени. Послышалось неприятное шипение и треск, это плавился хитиновый панцирь. Тварь начала извиваться, издавая пронзительный вой, но, вдруг, как-то сжалась, сделала, что-то среднее между рывком и прыжком и вырвалась из огненного облака. Панцирь в некоторых местах оплавился и почернел, однако видимых повреждений существо не получило и все так же уверенно двигалось к Эмилии.

Что ж, вторая попытка. Недалеко от девушки осела и через секунду встала дыбом земля, выплевывая из себя кусок из камней и грязи. Ком начал сжиматься, уплотняться и, уменьшившись до размера взрослого человека, на большой скорости обрушился на монстра. Чудовище махнуло лапой, инстинктивно отбиваясь. Удар. Хруст. Ком взорвался, пыль, земля, камни полетели в разные стороны. Монстр продолжил свое наступление, правда левая лапа была сломана в двух местах.

Третья попытка. Что же попробовать? Лед? Яд? Воздух? Нужно заклинание посильней. Не успеть, тварь уже метрах в двадцати. Раздражающее шуршание. Совсем близко. Взмах уцелевшей лапы-серпа. Эмилия выставляет перед собой руки, почти кричит формулу. Лезвие с противным скрежетом ударяется в голубоватый магический щит.

«Надо было замедлить его оползнем или сырой почвой», — запоздало подумала Эмилия. Нехватка опыта, она все же не боевой маг. «Не продержусь!», — мелькнула отчаянная мысль. Тварь давила на щит всем весом. По оболочке пошли трещинки. Девушка зажмурилась и через секунду щит с громким хлопком лопнул. Эмилию отбросило метров на пять и оглушило. Пока она пыталась понять, где верх, а где низ, монстр подобрался вплотную и снова занес для удара свой серп.

***

Лекс бежал, без разбора выбирая направление. Он чувствовал, где-то поблизости демона. Еще рядом был разлом, и его присутствие сбивало с толку. Но тут в небе что-то громыхнуло. Сквозь ветви Лекс заметил разноцветные искры. Салют? Нет, сигнал. Совсем близко.

Через пару минут алхимик выбежал к краю леса, как раз в тот момент, когда Эмилия поставила щит. Лекс прохрипел что-то нечленораздельное, но явно ругательное и прыжками начал спускаться по песчаной насыпи. Щит начал трескаться. Быстрее. Оболочка лопнула, отшвырнув Эмилию. Еще быстрее. Лекс уже видел, как демон заносит серп, а девушка, по-детски закрывает голову руками.

Алхимик, не останавливаясь, швырнул в сторону монстра колбу. Из земли в том месте, где она разбилась, вылезли черно-желтые ленты. Они чем-то напоминали цепочки клеток, в рассматриваемой под микроскопом кожице лука. Вдоль каждой ленты росли подвижные тридцатисантиметровые жгутики. Щупальца, среагировав на движение, хищно бросились на монстра. Они плотно обвили лапы чудовища, уцелевший серп и верхнюю часть туловища. Другим концом ленты глубоко ушли в землю. Со стороны это выглядело так, как будто хищный куст поймал насекомое.

Жгутики бешено метались по телу демона, пытаясь прожечь кислотой панцирь, но оставляли, лишь неглубокие борозды — защита монстра была слишком крепка.

Чудовище шипело, стрекотало и бешено извивалась, пытаясь сбросить путы. Со временем монстру удалось освободить серповидную лапу, и он тут же начал свирепо ей орудовать, кромсая силки. Разрубленные ленты тут же без следа сгорали черным пламенем.

Лекс тем временем оттащил Эмилию на безопасное расстояние и коротко спросил:

— Ты как?

Девушка в прострации кивнула.

Монстр уже разрубил последнюю ленту, но Лекс уже был рядом. Он бросил в морду твари еще одну склянку с едким запахом, который люди почти не чувствуют, а для насекомых — это яд. Правда, Лекс не был уверен, можно ли отнести монстра к этому классу. И все же, состав зелья был для демона, как минимум, неприятен. Существо завертело головой и хаотично начало размахивать своим серпом. Лекс, уворачиваясь от безприцельных ударов, короткими выпадами атаковал демона, целясь в небольшие прорези между броней, в тех местах, где она была потрескана или проплавлена. Алхимику удалось нанести четыре раны, из которых начала сочиться зеленая жидкость.

Наконец, едкий запах рассеялся и существо принялось яростно атаковать Лекса. Серп на таком близком расстоянии был не очень эффективен, и алхимику без труда удавалась уворачиваться от его ударов, правда, Сиону приходилось все время отступать под напором демона, все-таки весовые категории были несопоставимы. В ход пошли наспинные жгутики. Один из них молнией метнулся в лицо Лекса, алхимик в последний момент дернул головой, отросток пролетел в сантиметре от щеки и врезался в землю. Лекс наступил на него ногой и разрубил коротким взмахом меча. Чудовище издало пронзительный крик, но атаковать не прекратило. Следующий жгутик алхимик поймал рукой, натянул. Удар меча. И снова истошный визг. Уже два обрубка болтались за спиной, источая зеленую жидкость.

Существо попятилось, видимо потеря жгутиков была для него гораздо болезненнее, чем колотые раны на теле. Лекс в этот момент достал из-за пояса стилет, облил его светло-красной жидкостью — сильнодействующий яд, использующийся в Аббадане для охоты на гигантских муравьиных львов, и снова ринулся в бой. Монстр больше жгутики в бой не пускал, но стал, в два раза агрессивнее, орудовать серпом. Лекс увернулся от одного, второго, третьего удара. Четвертый пришлось отбивать. Алхимик еле устоял на ногах. Улучив момент, Сион, наконец, метнул кинжал. Неудача — клинок с глухим звоном ударился о панцирь. Лекс сделал ложный замах мечом, вынудив монстра сделать лишнее движение. Затем алхимик подкинул ампулу с уже упомянутым ядом, пригнулся, уходя от неловкого удара демона, прямо на лету разбил мечом колбу и, завершая движение, с разворота, вонзил меч в незащищенное место.

Существо неистово взвыло, попятилось назад, несколько раз изогнулось в судорогах, затем, как бы опомнившись, попыталось снова ринуться в атаку, но лапы демона подогнулись и он, хрипя и изгибаясь, повалился на землю.

Лекс перевел дыхание и, сделав в сторону Эмилии пару шагов, заговорил шутливым тоном:

— Что же вы, ваше сиятельство, решили?..

— Лекс!

Один из оставшихся жгутиков на спине монстра внезапно ожил и бросился в сторону алхимика. Игла на конце отростка пробила насквозь правый бок юноши, затем вылезла назад, чтобы нанести следующий удар. Но Эмилия в панике потянулась к энергии звезд, быстро сотворив формулу. Бешено крутящийся режущий диск, сотканный из сжатого воздуха, обрубил отросток. Чудовище захрипело и стало медленно подниматься с земли, волоча задние лапы и опираясь на уцелевший серп.

— Нет! — прохрипела Эмилия, вкладывая в заклинание все больше силы.

Диск, словно мяч, отпрыгивал от твари за тем, чтобы снова обрушиться на истерзанное тело. Хрустнула и переломилась оставшаяся серповидная лапа, трещала броня, ото всюду летели брызги зеленой жидкости. Достигнув апогея силы, диск последний раз метнулся к голове чудовища и размозжил ее на мелкие осколки.

— Лекс? — тихо позвала Эмилия. Она осторожно подошла к алхимику, остерегаясь самой страшной картины.

Юноша лежал на земле, широко раскинув руки, и безучастно смотрел в небо. Когда в его поле зрения попала Эмилия, он медленно перевел взгляд на нее. Глядя на спокойное лицо алхимика, девушка на секунду подумала, что игла не задела Сиона, лишь порвала одежду. Однако пятно крови на жилетке, рубашке и траве говорили об обратном.

— Всё моя невнимательность, — слабым голосом произнес Лекс.

Девушка присела рядом с алхимиком, порвала окровавленную одежду и стала рассматривать рану. Внутренние органы, вроде, не задеты, нужно только остановить кровь.

— Эмилия, — Лекс положил ладонь на руки девушки, возле которых плясали сине-зеленые искры — слабенькая лечебная магия.

— Сейчас, сейчас, потерпи…

Алхимик тяжело вздохнул, но продолжил:

— Эмилия яд…надо собрать… Нужен будет образец, чтобы сделать противоядие, — Сион вложил в руку девушки пустую колбу. — Один контакт остался… собери с него яд.

— Контакт? — Эмилия тревожно и вопросительно посмотрела на Лекса. — А! Поняла, я сейчас.

— Стой, — алхимик сделал усилие, говорил он твердо, но видно было, что дается ему это не просто. — Рион со своими людьми, где-то поблизости… дай им сигнал…

Эмилия не мешкала, сначала создала магический маячок, который с лёгкостью заметит любой волшебник в радиусе десяти километров, затем побежала к трупу монстра собирать яд. Она без труда нашла уцелевший отросток, но только девушка соскоблила с иглы в пробирку серо-зеленую жидкость, как послышался испуганный голос Лекса:

— Нет-нет-нет, не подходи!

Алхимик был чем-то напуган, несмотря на боль, он пытался встать, не получалось, тогда, опираясь на руки, Сион, как мог, отползал назад. Девушка тут же поспешила к раненному.

— Лекс! Лекс, что случилось?

Эмилия попыталась обнять алхимика, но он тут же отстранился. Сион бормотал что-то бессвязное, потом долго всматривался в девушку и, когда лицо его чуть расслабилось, а взгляд стал более осмысленным, юноша тихо заговорил:

— Эмилия… он уже здесь… Оно… пришло за мной.

— Кто?

— Оно уже здесь… Пришел… Но… слушай, слушай… у тебя еще есть время… Нет, нет! — глаза алхимика вновь наполнились ужасом, он снова попытался встать, но сил уже не было.

— Кто? Кто пришел, Лекс?

Алхимик, казалось, совсем не слышит девушку, он резко схватил ее за грудки, и отчаянно заговорил:

— Эмилия ты должна… должна… убить…

— Кого убить? Здесь кроме нас никого нет.

— Ты должна убить… — более настойчиво повторил Лекс.

И тут Эмилия поняла. Поняла по его взгляду: алхимик говорит о себе. Девушкой овладела паника, очевидно, его состояние ухудшается, а что, если никто не придет. Как ей быть? И, странное дело, на миг Эмилии почудилось чье-то незримое, пугающее присутствие. Но она быстро совладала с собой, списав все на влияние разрыва. Девушка обняла голову Лекса и тихонько раскачивая, заговорила:

— Ну, что ты? Что ты? О чем ты меня просишь? Это все яд, сейчас подоспеет помощь, Тебя вылечат.

— Ты не понимаешь, — устало, но уже спокойно сказал Лекс. — Яд? Ладно. У меня в сумке… колба с голубой жидкостью… на дне должен быть осадок… встряхни и дай мне. — Эмилия недоверчиво взглянула на сумку, потом на алхимика. Сион тяжело сглотнул, говорить было все тяжелее. — Не волнуйся, я пока в своем уме, зелье притормозит действие яда.

Девушка полезла в сумку. Красные, оранжевые, черные. О, вот голубая! Так, и на дне осадок. Эмилия потрясла колбу, взглянула на Лекса и замерла. Левый глаз алхимика полностью окрасился в черный цвет, кроме зрачка, тот был красным и принял форму четырехлучевой звезды.

— Ага, оно, давай.

Эмилия помогла Лексу выпить зелье, стараясь не смотреть на его левый глаз. Затем девушка подсела поближе, положила голову алхимика себе на колени и стала легонько поглаживать его по щеке. Лекс же впал в прострацию, не двигался и не говорил, казалось, он был полностью погружен в себя.

Такими их и обнаружил патруль во главе с Рионом. Эмилия тут же вскочила к ним навстречу и попыталась быстро объяснить случившееся, но герцог на нее даже не взглянул. Он подошел к Лексу, довольно сильно похлопал его по щекам и уверенно заговорил:

— Не кисни, дружище, через пару часов будем в Баруде, там тебя мигом на ноги поставят, — затем, обращаясь к гвардейцам, — Быстро колдуйте носилки. Берта, Григ, вы знаете, что делать.

Сиона аккуратно положили на сотканные из воздуха носилки, возле раненого тут же засуетились волшебники.

— Лекс, ты только сознание не теряй, — вид у Риона был тревожный, но говорил он твердо.

— А то я не знаю, — задыхаясь, ответил алхимик, затем схватил герцога за рукав и, собрав остаток сил, продолжил. — Я сделаю все, что смогу, но это не много… в остальном полагаюсь на тебя…

Эмилия заметила, как после этих слов помрачнел Рион. Стараясь не смотреть Лексу в глаза, он тяжело кивнул.

Алхимика погрузили прямо на носилках в повозку, с ним — два волшебника.

— Подождите, — спохватилась Эмилия, — Шов! Он здесь поблизости.

— Его уже запечатывают, — сухо ответил Рион, и громко — для всех:

— Отправляемся!

Отряд расселся по коням и двинулся в Баруду.