Начало

Часть 2.

Глава 14.

— Аня, ты слышишь?

Я часто заморгала и попыталась сосредоточить свое внимание на своей подруге, Лене. Она о чем-то спрашивала меня, но я, как всегда, пропустила ее вопрос мимо ушей.

Стоп! Всегда?!

На меня волной накатили воспоминания! Я схватилась за голову, думая, что та сейчас под таким напором просто напросто взорвется! Это было… ужасно! Создавалось такое впечатление, словно… я проживала одновременно две жизни!

Вот я учусь как правильно заряжать пистолет, а вот родители ведут меня в зоопарк. Я иду на свое первое преступление, и я иду на день рождения к однокласснику. Я бегу по темной улице, уводя след от моего работодателя, и я чищу зубы.

Эти две жизни, абсолютно параллельные, были моими. Во всех них я чувствовала себя, свое присутствие. Но я знала, что это неправильно. Так не должно быть. И так же я знала, что та, темная, жизнь моя по-настоящему. Знала, но память говорила об обратном. Так же я знала, что моя темная жизнь закончилась. Я умерла. Меня убили. Кто…. Ах, да. Джейн. Джейн убила меня. Сейчас об этом я вспоминала с некоторой долей безразличия — ведь у меня теперь есть другая жизнь. Но…. Боже, как же Макс?! Еще один поток чувств. Я закашлялась, чувствуя, что задыхаюсь. Мне нужно срочно увидеть его….

Только сейчас я поняла, что нить нас уже не связывает. Но я все равно…. Боже, слезы полились из моих глаз.

— Что с тобой? — Обеспокоенно воскликнула Лена, подавшись поближе ко мне.

— Все в порядке. — Прохрипела я, пытаясь обуздать свои чувства.

Лена не поверила мне, но это были уже ее проблемы.

— Так ты сейчас домой или как? — Нахмурилась она. Я всерьез задумалась. Как бы то ни было, но мне почему то показалось трудно ответить так, как если бы я… была самой собой. То есть этой Аней.

— Эм…. Я домой, наверное. — Все же выдала я. И поднялась со своего места.

Только сейчас я заметила, что находились мы с Леной в парке. Уроки закончились час назад. И мы пришли сюда, чтобы поговорить и… покурить. В своей параллельной жизни я редко курила — за всю жизнь несколько раз. Отчасти потому, что в той моей жизни вообще у меня не было ни привычек, ни привязанностей.

Лена мне ничего не сказала вслед. Просто осталась стоять.

Я помнила дорогу домой отлично. И пока шла, видела все то, что, казалось, всегда присутствовало в моей жизни. Все эти дома, знакомые лица, тропинка и деревья, лестничная площадка, пара ступеней, дверь. Знакомый, родной запах дома. Я была дома.

— Что-то ты сегодня быстро. — Сказала мама, нахмурившись. Мама….

Я была готова завизжать от радости, увидев эту одновременно незнакомую и до боли родную женщину. Она была совсем не похожа на мою другую маму. Хоть ту я плохо помнила, но…. Даже во внешности были различия. Но, как бы то ни было, эта моя мама была доброй, порой даже слишком. Она была тихой и мирной. Как обычно и положено мамам.

— Да вот, так вышло. — Пожала я плечами и прошла в свою комнату.

Странно, но сейчас я думала о том, что никогда бы так не обставила свою комнату. Странно, ведь… проживя целую жизнь, именно сейчас поняла это.

Большая кровать застелена жутким ярко-розовым покрывалом. Стены оклеены фотографиями и многочисленными постерами и вырезками из журналов. Туалетный столик полностью завален по большей части ненужными вещами. Одежда разбросана то тут, то там. Хм, может это и оставлю!

Я прошла и со вздохом упала на кровать. Сейчас не время для всего этого. Главное — продумать, как же можно… совместить две жизни. Обе мне были несомненно дороги. Но вот какая больше — в этом и состояла сложность выбора. Я и не заметила, как уснула, раздумывая над громадной проблемой.

****

— Ты теряешь время. Свое и мое. — Прошипела над моим ухом… Бет. Она принадлежала моей темной жизни. И очень даже хорошо вписывалась в нее. Но мне не нравилось ее настойчивое присутствие — это было равносильно тому, как если бы очень дорогую мне вещь исковеркали и вернули. Очень больно.

Я не могла понять, где я находилась — это было какое-то злачное помещения с характерным для канализационных люков запахом. Я не видела ни пола, ни потолка. Единственное, что было заметно в этой непроглядной тьме — это… лицо Бет. Оно, казалось, излучало особый, свой, немного жутковатый свет. Она была бледной. И мертвенно прекрасной. Как и всегда. Думаю, ей нравится быть мертвой. Наводить ужас. Быть необычной.

— Я ничего не понимаю. — Как мне показалось, покачала головой я. Бет растянула алые губы в улыбке.

— Она играет. Любит играть. Все с самого начала была игра. Тебе стоит только разгадать ее. Иначе….

Бет многозначительно улыбнулась. Мне не суждено было узнать, что же означает ее «иначе». Но так, по крайней мере, было спокойно.

— Никогда не суди человека, пока не узнаешь всей правды. — Вдруг сказала она. В ее глазах, впервые за все время снов, появился знакомый блеск. Впервые. И я сразу же поняла, о ком говорит эта блондиночка, ужасно мертвая блондиночка. О своем единственном родном человеке. Как бы печально это ни звучало, но, порой, у людей очень мало близких. И нет второй половинки…. Да, это действительно очень печально. У Бет была только сестра. И больше никого.

Но вот она вновь мрачно улыбнулась. Блеск пропал.

Да, думаю, неплохо быть мертвой. Ты точно можешь быть уверен в будущем.

****

Я смотрела на кафе и думала о том, как же сильно оно влилось в мою жизнь. В мою темную жизнь. Это было место, первое место, которое вошло в мою жизнь в виде привязанности. А раньше я бы этого и не заметила…. Но это была ошибка. Однажды найдя привязанность, ты найдешь и свою погибель. И, кажется, это уже происходит. Я понимала это, но до последнего не хотела признавать, словно капризный ребенок!

Я приехала сюда, чтобы убедиться — все ли правильно я сделала. В этом я сомневалась, как ни в чем ином.

После нескольких дней сравнительной двойной жизни я пришла к выводу, что должна всерьез обо всем задуматься.

Брайан. Я была поражена, увидев его здесь. В моей новой, нормальной жизни им не было места. Моим друзьям.

Когда он вышел из кафе и направился в мою сторону, в моем сознании что-то вспыхнуло. Я должна была….

— Брайан! — Тихо окликнула я. Было непривычно немного ощущать себя лишней, когда он, весь в своих мыслях, прошел мимо меня.

Юноша с выражением крайнего удивления обернулся, очень медленно.

— Мы знакомы? — Нахмурился он. Я подошла ближе, так близко, чтобы смогла дотронуться до него и прошептать:

— Я Кристина.

— Что за…. — Покачал головой он в сомнениях, явно сочтя меня за сумасшедшую. Я схватила его за руку. В его мальчишеском лице отразилось понимание. Да, Брайан был одним из тех немногих людей, кто всегда все понимал.

— Я умерла, а Марисса вернула меня в этом обличии! Сказала, что…. Что даст мне шанс пожить нормальной жизнью, хотя я не понимаю, зачем ей это! — Прошипела я ему на ухо. На нас уже обращали внимание прохожие, и это порядком раздражало меня.

— Кристина! — Слишком громко вдруг воскликнул он, глядя на меня своими большими глазами. Я закатила глаза — дошло, наконец, до него! Он начал оглядываться по сторонам, так же заметив излишнее внимание со всех сторон. — Идем отсюда.

— Я и понятия не имею, зачем это Мариссе. — Начала я, когда мы сели на лавочку. Я чувствовала, что Брайан все еще был в некотором шоке ото всего этого. Признаюсь, я тоже была где-то поблизости.

— Что? — Переспросил он. Почувствовав на себе мой уничтожающий взгляд, он смутился: — Прости. Витаю в своих мыслях. Все еще не пришел в себя!

— Ох, зачем все это Мариссе? У тебя есть предположения? Ну, знаешь, изменятся судьбы или нет….

— О, в этом я тебе ничем не могу помочь. Видишь ли, я настроен на определенную модель судьбы. И если я отвлекусь, чтобы посмотреть мелкие изменения, то… все спутается. Одно я вижу точно, пока что, что все будет так, как хочет Виктор.

— Даже если… кто-то из нас умрет? — Я прикусила до крови губу. Не нужно было обладать даром Брайана, чтобы догадаться — Виктор перед поставленной целью не остановится.

— Я изначально видел вас мертвыми. Так что это ничего не изменит.

— Но я? Меня то мертвой ты видел?

Я чувствовала, что еще мгновение — и расплачусь. Снова.

— Я видел всех. Но точно никогда не просматривал ваши смерти. Одно могу сказать точно — пока даже если один из вашей компании жив, Виктор добьется своего.

— Значит, тебе все равно. И ты никак не можешь мне помочь. — Прошептала я. Все теперь потеряло смысл. Все, что я так хотела… увидеть, в чем хотела убедиться, чтобы спокойно начать новую жизнь исчезло. Оставалось только уйти. И все. Стало вдруг как-то холодно. Серо. Тускло. Как будто и не мое все это было. Я взяла сумку и, перекинув ее через плечо, поднялась с лавочки и уже направилась подальше куда-нибудь. Но потом вдруг поняла, что не могу уйти, не узнав одно единственное….

— Как давно я умерла?

Я не узнала своего голоса, в котором отчетливо можно было услышать слезы.

— Эм…. Полторы недели назад.

В темной жизни у меня было плохо с датами. Я не следила за календарем. Это было ни к чему, если вся жизнь расчерчена между убийствами.

— А как там… Максим?

— Я его редко вижу. Он… приходит только ночью. Не думаю, что ему сладко приходится. Он… нашел тебя, мертвую, у выхода и…. Боже, я никогда не забуду выражения его лица. Ты была… вся в крови. И бледная. Макс, он, как показалось сначала, стойко перенес потерю. Но потом стал уходить.

Я не могла больше это слышать.

— Постой. — Поднялся Брайан. — Я не знаю, зачем это Мариссе, но не думаю, что она вообще хочет кому-либо помочь. Но ведь есть другие посредники, так?

****

Я сидела на лавочке и смотрела в окно. Окно квартиры, в которой некогда жила. В другой жизни. Я рвалась изо всех сил туда. Но понимала, что не могла. Глядя на знакомый пейзаж, я понимала, что в данный момент по мне больше темная жизнь. Но я была уверена — если вернусь в мир любящей семьи и друзей, то приму ту сторону.

Что-то мне не нравилось во всем этом. В этой двойной жизни. Был какой-то осадок — то ли горький, то ли слишком сладкий.

В другой, темной, жизни все было по-другому. У меня был дар. Я была особенной. Я знала людей, пожалуй, лучше, чем они знали самих себя. И мне было легко от этого. Не было сомнений. С этой же жизнью мне приходится справляться самой — мне не помогают принимать решения сверхъестественные силы. Я просто живу и делаю то же, что и все — гуляю и общаюсь с другими людьми. Все они хотят войти в мою жизнь. Лишь для того, чтобы потом… выйти из нее. Но мне нравилось слушать музыку, ходить в кино и смеяться по пустякам. Мне нравилось. Но больше всего мне нравилось находиться рядом с… Максимом. Я не видела его. И не знала, что с ним. От этого в моей душе поднималось смятение и какое-то еще нехорошее чувство.

Я знала, что должна была сделать. Выбрать. Марисса сказала, что я должна выбрать. И сейчас, глядя на этот дом, на эту знакомую улицу, я вдруг остро осознала — с моим уходом ничего не изменилось. Абсолютно. Может, так и должно быть? Может, я должна просто уйти в обычную жизнь?

Вздохнув, я поднялась с лавочки и хотела уже уйти, как вдруг меня нагнал… Брайан.

— Я знал, что ты будешь здесь! — Тяжело дыша после бега, прошептал он. Я, нахмурившись, окинула его взглядом — одет он был явно не по погоде: тонкая футболка и джинсы.

— Ты же не можешь отвлечь свое внимание на то, чтобы посмотреть тут ли я буду! — Выдала я.

Брайан вздохнул и покачал головой.

— Все изменилось. Похоже, я понял, что хочет Марисса. — О, это уже интересно. — Видимо, она хочет изменить судьбу. Но таким образом, чтобы поменялось лишь одно течение. И это течение Виктор. В ее модели судьбы Виктор не сможет добиться взрыва времени. И все останется так, как должно быть.

Я почувствовала, как боль медленно сжимает мое сердце.

— Значит, Марисса делает все это ради… высокой цели? — Не веря даже собственному голосу, прошептала я.

— Я не знаю, для чего ей все это. Но, видимо, она знает лучше Виктора, чем кто бы то ни было, потому то и хочет изменить его действия. Может, все это и к лучшему, вот только в ее модели судьбы все вы умираете. Не смотря ни на что.

В этот самый момент на меня снизошло озарение. Я поняла, что нужно делать! Это был очень рискованный план, но… самый верный. Самый действенный из всех возможных планов. И я готова была поставить на кон все. Потому что иного выхода не было.

— Я знаю что делать. — Прошептала я. И тут мой взгляд случайно упал в сторону….

Максим. Стоял на другой стороне дороги. Я часто задышала — мне просто не хватало воздуха! Чувства взбунтовались внутри меня! Я…. Боже, я думала, что упаду в обморок. В последний раз я видела его перед тем, как… умереть. И моя темная жизнь тогда закончилась. Что удивительно, я хорошо помнила все. И помнила тот мир, куда попала после смерти. Помнила все. Как будто специально кто-то оставил мне эти воспоминания.

Но самое ужасное — я помнила все те ужасные слова, что говорила ему перед смертью…. Так грубо вышло все! Оставила ему такой горький осадок после себя. И ушла. Я понимала, как ему сейчас больно. Понимала. И сама медленно умирала от убийственных чувств, что сейчас пробудились во мне. Сейчас, глядя на него, я, наконец, поняла, что такое любовь. Настоящая. Это не столько страсть, но и она тоже. Это желание быть рядом. Желание знать все о любимом. Желание быть самым важным человеком. Желание чувствовать человека. И без нити все это было во мне. Проклятие тут не причем. По крайней мере, с моей стороны. И, глядя на Максима, я осознала — он так же любил и без проклятия. Наверное, или это было что-то другое, а не любовь?! Я падала куда-то в темную пропасть, конца которой и видно не было. Но это было неважно. Ведь я лечу.

— Привет. — Нахмурился Максим, подойдя к нам. Он лишь мельком взглянул на меня, а потом обратил все свое внимание к Брайану. Как же больно…. Я для него никто. Я никто в этом обличии.

Брайан, наконец, почувствовал холод. Хотя я все еще сомневалась в том, что бессмертные могут чувствовать что-то подобное.

— Привет. — Кивнул Брайан. Я услышала, как его голос дрогнул. Брайан волновался. И это заметила лишь я. Возможно, моя темная жизнь научила меня слишком многому.

Максим выглядел как-то… странно. Бледный, под глазами черные круги. Измученный. Но выражение было… пустым. Как и всегда. Неужели та же маска, что и всегда? Хотя, нет. Раньше он хотя бы с сарказмом выражал свое безразличие ко всем. А сейчас пусто. Абсолютно. Это выражение напомнило мне о Джейн. Как она там, моя убийца?! Что чувствовала она? Что думала? Как жила?

— Это…. Хм, это Марина. Она одна из наших. — Выдавил Брайан. Я ведь не назвала своего имени из светлой жизни! Максим кивнул и вновь обратил свой взгляд ко мне. На мгновение я перестала дышать. В его глазах что-то появилось. Но исчезло очень быстро. — И она может помочь.

— В чем? — Усмехнулся Макс. От этой пустой усмешки меня пробрал холод.

— Я знаю, как вернуть Кристину. — Выпалила я, понимая, что еще мгновение — и я просто умру от осознания, что причиняю ему боль.

Максим побледнел еще сильнее — куда уж. Он сглотнул и посмотрел на меня так, словно увидел призрака. Подул ветер. Но не от этого мне было холодно.

— Но сейчас я точно ничего не могу сказать. — Я посмотрела на часы. Нервное смазанное движение. — Мне пора. Я дам вам знать, если у меня все получится.

И я побежала на электричку. Не потому, что она для меня действительно был важна. Нет. Я просто больше не могла находиться так близко к нему. По моим щекам побежали слезы, но я не обращала на это внимание. Уж на что, а на это мне было плевать.

До вокзала добраться было удивительно легко. И очень быстро. Все казалось в этом мире, в этом моем человеческом мире, так просто! Не было сложных схем мироздания, не было вечных бегов и погонь.

Я посмотрела на часы. И вдруг вспомнила, что они… отстают. Так просто. Так… по-человечески. Черт, черт, черт! Рванув вперед, в здание вокзала, я пробежала по платформе и… поняла, что опоздала на последнюю электричку. Была еще поздняя, которая отвезла бы меня в мой город. Но она будет только через пять часов. Черт! Я ударила ногой по мусорному баку от злости. На меня покосилась какая-то старуха, но все же ничего не сказала. А мне и не надо было, чтобы понять — да, я плохой человек. И светлая жизнь совершенно на меня не влияла. Какую бы жизнь ты не вел — ты тот, кем должен быть.

Вздохнув, я пошла к сидениям в самом укромном углу зала ожидания. Там я заметила, что есть дверь в другой, более скрытый еще один зал ожидания. Хм…. Может, туда нельзя? Или это какой-то специальный зал? Все же я не пошла туда, хотя очень хотела. Я сняла шапку. Локоны густых светлых волос упали на плечи. Мне не нравились эти волосы. Не знаю почему, но только сейчас, когда переплелись две жизни, эти волосы стали раздражать меня. Обрежу их, когда вернусь домой.

На соседней лавке сидел мужчина. Обросший и… ужасно пьяный. Хотя одет он был весьма и весьма прилично. Он что-то бубнил себе под нос. И это его бдение показалось мне весьма смешным. Я улыбнулась и принялась более тщательно рассматривать его. Думать над тем, что буду делать в следующие пять часов, мне не хотелось.

Вдруг странный незнакомец показался мне чем-то знакомым. И, присмотревшись, я с ужасом осознала, что смотрю на… ищейку. Черт! Как он здесь оказался? И почему так выглядит?

Стоп! Но я ведь сейчас не совсем я….

— С вами все в порядке? — Тихо спросила я, подсев к ищейке. Он поднял на меня свои покрасневшие глаза.

— Да, со мной все в порядке. — Хрипло пробубнил он и, икнув, вновь устремил свой взгляд вниз — словно видел там что-то, чего никто больше не видел.

— Но….

— Черт, девчонка! Со мной все в порядке!

О, он разозлился! Это было забавно, надо заметить.

— Я вас знаю. Вы работали раньше в полиции. Видела вас пару раз. — Начала я. Я понимала, что в таком состоянии он явно ни о чем таком задумываться не будет. — Как вы докатились до такой жизни?

С минуту он смотрел на меня. А потом как то странно покачал головой. Не думаю, что сейчас он контролировал свои движения.

— Не твое дело. — Наконец, грозно выдал он. Я поднялась и пересела на свое прежнее место.

— Ну, как знаете. — Пожала я плечами.

Несколько минут он молчал. Тишина давила на меня. Думаю, на него тоже.

— Я расскажу тебе, что случилось. — Глупо ухмыльнулся он, раскинувшись на лавке. — Я работал в полиции. Да, это верно. Работал, потому что думал, что делаю мир лучше. Но сейчас понял — мир катится в ад! — Хм, я давно это заметила. — У меня была семья. Большая, дружная семья. Два года назад моя жена и две маленькие дочки попали в аварию. Они умерли. Не из-за причиненных увечий. Нет. Они не могли выбраться из машины. Сгорели. Ужасная смерть. Моя сестра работала так же в полиции. В том же отделе, что и я. Мы искали опасных малолетних преступников. Она умерла. Во время погони в здании, куда она ворвалась, сработало взрывное устройство. Ее муж повесился. Любил ее. Вчера мне позвонили и сказали, что их восьмилетний сын умер от менингита. Меня не было рядом. А, знаешь, кто в этом виноват?! Одна девушка…. За которой я гонялся долгое время. Может, она и случайно, но виновата в их смертях. Эта девушка, Кристина, была в бегах. Убила одного человека, из-за которого и началась эта цепная реакция — авария. Моя сестра так же гонялась за ней. И после этого…. Как после этого верить в справедливость?!

Я не знала…. Я чувствовала, как сердце мое обливается кровью. Я чувствовала, как внутри меня образуется что-то ужасное, что-то уничтожающее меня.

Поднявшись на ноги, я, без лишних слов, пошла в отдельный зал ожидания. Я боялась, что он увидит, как сильно меня задел его рассказ.

Сев на холодное сидение, я хотела посмотреть еще раз на ищейку. Увидеть его. Чтобы… убедиться в его реальности. Но… я никого там не увидела. За стеклянной дверью и стеной никого не было. Абсолютно. Какая-то ужасающая пустота.

Вновь поднявшись со своего места, не понимая ничего и в то же время узнавая некоторые детали, я медленно подошла к двери и открыла ее. Холодно. Что-то слишком холодно. И пусто. Ищейки не было. Ровно как и той старухи. Никого.

Я смотрела на все эти лавки и цветочные клумбы и не могла понять — то ли я схожу с ума, то ли мир.

— Ищешь кого-то? — Раздался над ухом знакомый голос. Ужасно знакомый. Я обернулась, боясь дышать.

Я была в аду. Как и предполагала. Думала, что ушла ото всего этого, раз приобрела другую жизнь? Нет. Видимо, это место меня никогда не отпустит.

Демоница стояла и как-то странно улыбалась. Улыбкой это было трудно назвать. Ее трудно было бы принять за человека. Потому я и не могла вести себя так, чувствовать так, если бы была рядом с человеком. От нее же я не знала, чего и ожидать.

— Нет. — Прошептала я. С чего она вообще взяла это?

— Думаю, ты лжешь, Кристина. — Плавно обошла она меня. Эти крайне грациозные нечеловеческие движения меня нервировали.

— Я не….

— Нет. Мы, в отличие от людей видим души, а не только тела. — Ее улыбка, корявая и ужасная, все больше поднимала во мне волну страха. — Так ты хочешь найти посредника? Другого, не Мариссу. Верно?

Я только кивнула, не в силах произнести что-то. Становилось все холоднее и холоднее.

— Видишь ли, я разгадала действия Мариссы. Я знаю, что она хочет. Ей интересна модель судьбы, в которой люди больше заключают с ней сделку. Но это может произойти и в модели Виктора. Я не знаю, чего хочет Виктор. Точнее, для чего ему взрыв времени! Да это и неважно! Если будет взрыв времени, то посредники, все посредники, заметно обогатятся за счет душ отчаявшихся людей. Тогда Марисса потеряет лидирующую позицию. И все привилегии тоже.

Она вздохнула, когда я, не понимая ничего, нахмурилась.

— Все это очень запутанно. Но Марисса за счет своих действий добивается того, чего не хотелось бы мне. Хочет остаться на плаву. — Под ее действиями понимались наши смерти. Моя включительно. — Эта девушка, чье тело ты заняла…. Она должна быть мертва. По модели Виктора. Из-за цепной реакции, последующей от ваших убийств.

Демоница наклонилась ко мне так близко, что я могла почувствовать несуществующий жар на своей щеке.

— Я помогу тебе.

И исчезла. Похожую картину я уже наблюдала. Когда-то. В другой жизни. Самое ироничное заключалось в том, что все это действительно было в другой жизни.

Я осмотрелась по сторонам. Иней покрывал стекла. Казалось, еще немного и пойдет снег! Но нет…. Вместо снега появился странного вида мужчина. Нет, юноша.

Он чем-то походил на Майкла. Наверное, поведением. Та же походка, тот же взгляд. Он был ростом чуть ниже Максима, темные чуть вьющиеся волосы, прикрывающие едва-едва мочки ушей, нос с горбинкой, густые брови и большие темно-карие глаза, при этом всем он был бледен. Одет был весьма просто — черная куртка с капюшоном, серый свитер под ней, черные джинсы и большие ботинки.

— Я посредник. — Как то нелепо представился парень. Теперь я поняла, почему Марисса занимала лидирующую позицию! От осознания этого я едва ли не рассмеялась!

Я видела уже второго посредника, если не считать Мариссы. Александра весьма и весьма неприятна в общении, а этот… он же такой нелепый! Не вызывающий доверия! Не думаю, что остальные сильно отличаются.

— Эм…. — Я даже и не знала, что сказать. Я не могла поверить в то, что он посредник. Не могла. Видимо, парень все понял.

— Я могу то же, что и все посредники. Так что, ты можешь положиться.

Немного подумав, я все же пришла к выводу, то попытаться стоит. Ведь то, что я задумала….

— Я хочу вернуться. Хочу сделать так, чтобы я не умерла. То есть….

— Я понял. Ты хочешь вернуть свою душу в родное тело. — Кивнул посредник. С каждой минутой я понимала все больше и больше, что он… весьма неплохой посредник. Просто его внешний вид говорил об обратном. — Я могу сделать так.

— И что же нужно?

— Необходимо, чтобы… тот, кто убил тебя, убил тебя снова. Только в этом обличии. В этот момент я верну время назад. Немного.

— Хм, вы всегда можете возвращать время назад, когда захотите?

— Не совсем. Я знал, что тебя убили. И я знаю, что это тело так же должно быть мертво. Цена такой операции высока….

— Моя… душа? — Неуверенно спросила я. Я точно знала, что все равно попаду в ад. Но все же предлагать кому-то свою душу было… не просто.

— Да. И вы умрете в течении двадцати лет. Но энергетика….

— Я все это знаю. — Покачала я головой. Посредник несмело улыбнулся. — Вы должны представить мне условия ведь так?

Парень улыбнулся уже уверенно и… откуда-то из-за спины достал листок и ручку. Хм, вполне современные. Странно…. Было всего ничего — душа в ближайшие двадцать лет будет представлена в ад по причине моей смерти. Но рядом с этими словами стояла звездочка.

— Что это значит? — Спросила я о знаке. Посредник вновь мягко улыбнулся, словно увидел перед собой забавного, но глупого котенка.

— Это значит, что если, к примеру, ты захочешь продлить свою жизнь, то… должна будешь сделать нечто, о чем я попрошу.

Я задумалась. Об этом ли говорила Анабель, когда упоминала о жестоком мире и борьбе за жизнь в нем?!

Сейчас рано думать по этому поводу.

Так же в договоре упоминалось о том, что должен сделать посредник. Уже?! Ладно. Далее перечислялись последствия. Все. И так же то, что одна душа будет связана с тобой темной энергией. И то, что эта душа будет зависеть от тебя. Будет носителем темного дара. Боже…. Только сейчас я подумала, что так и не узнала, кто же меня предал. Но это было пока неважно. Ведь фактически я, как выяснилось, настоящая мертва. Несколько жестокая реалия.

— Я подпишу договор еще при одном условии. — Сказала я. — Думаю, вы будете рады помочь мне еще в одном деле….

Посредник выслушал меня и… расплылся в улыбке. О, да. Он поможет мне. Мой поистине адский план начинал свое действие.

****

Я вошла в пустую квартиру. Мама оставила для меня сообщение: они с отцом поехали на встречу со старыми друзьями. Я была рада за них, пусть и не всегда выражала это. Я была рада.

Именно это все и меняло в корень. Я приехала, чтобы проститься с этой жизнью. Другого выхода не было. Как оказалось, это была не моя жизнь. Не мои воспоминания, пусть в это и верилось с трудом.

Войдя в квартиру, я простилась с каждым предметом, с каждой частицей. Так странно. Я испытывала светлую грусть. Это ли испытывают самоубийцы?! Не думаю. Я просмотрела все фотографии, пролистала музыку, различные файлы…. Все это я собирала целую жизнь. Нет, не я. Эта девушка была довольно неплохим человеком. У нее была самая обычная жизнь. Каждый такую проживает, пусть каждый и считает себя особенным.

Я позвонила подруге, предложила погулять, пусть и было на часах позднее время. Она с радостью согласилась. Она еще не знала, что увидит меня в последний раз. Простите, все вы бережете меня в своих жизнях, но у меня другие планы. Я стремилась к любви, но эта любовь была, увы, не в этой жизни.

****

Я вошла в квартиру вслед за Брайаном и Максимом. Знакомый запах, тепло и… атмосфера в целом проникла в меня. Я почувствовала острый приступ тоски. Такой сильной, что хотелось завыть и разрыдаться в голос, круша все на своем пути! Но ничего такого я не сделала — лишь сдержанно улыбнулась всем присутствующим. А присутствовали все. Видимо, они предупредили их. Именно поэтому в данный момент за столом сидели усмехающаяся Лейла, бездушная Изабелл и простой парень Дмитрий. В стороне стоял насупившийся Кирилл и пустая Джейн. Увидев ее, я, на удивление, не испытала ничего такого, что, возможно, должна была бы испытывать. Легкое удивление, что все же увидела ее. Вот и все. Хотя…. Вспомнив тот шок, что я испытала, когда почувствовала, что умираю, я вздрогнула. Нет, не время для чувств. Тем более скоро Джейн придется вновь убить меня. И мне вновь придется чувствовать боль….

— Так это она? — Ухмыльнулся Кирилл, скрестив на груди руки. Его наглый взгляд пронзил меня.

— Да, это та девушка, что поможет нам…. Мне. — Выдавил из себя Максим. Выглядел он нетерпеливым. Даже очень. Видимо, думал, что все будет просто. Хотела бы я….

— Ну, хорошо. — Кивнул Кирилл с таким видом, будто узнал что-то существенное. — Отлично. Просто супер! Желаю счастья, денег и здоровья! Я пошел….

— Я пришла попросить вас сделать это, вообще-то. — Резко выпалила я, хорошо зная характеры этих ребят. Кирилл замер на месте, недоверчиво взглянув на меня. Я вздохнула и, собравшись с мыслями, продолжила: — Точнее, одного человека, который и виновен в смерти… Кристины. В моей смерти.

Я чувствовала, я буквально слышала и видела, как все они затаили дыхание. На мгновение. И тишина, образовавшаяся в это мгновение выбила меня из колеи. Я растеряла все свои мысли, я растеряла всю свою уверенность и решительность. Я посмотрела на Максима, пытаясь найти в нем что-то знакомое, что еще осталось от его души, которую он хоть и изредка, но показывал. Но там не было этого. Мое сердце пропустило удар. Кажется, медленно, но верно, я уходила в море, которое вот-вот примется играть в бурю….

— Что?

— Как это?

— Да ек….

— Это невоз….

Каждый высказал свое, но я практически не слышала. Когда вновь появилась, случайно, пауза, в этой паузе раздался чистый, невероятный голос Изабелл:

— Я сразу поняла, что с ней не так. Ее глаза мертвы….

Она встала и, глядя на меня, как на какой-то очень интересный экспонат, подошла ближе. Я смотрела на нее и не могла понять — то ли ее поведение спасет меня, то ли погубит.

— Эти глаза…. — Изабелл покачала головой. — Вполне возможно, что она и есть Кристина. Такое вообще то редко случается.

После ее вывода все с новым интересом посмотрели на меня. Они не верили, но надеялись. Или нет.

Максим сделал несколько шагов от меня, прошептав:

— Нет, это… невозможно. Как? Что…. Надо проверить! — В его глазах я видела решимость. Видела… огонек. Он так хотел, чтобы это оказалось правдой! И я была рада, что так и будет…. — Что было в посылке из прошлого на острове?

Я нахмурилась. Почему он выбрал именно этот вопрос? Перед глазами встала картина — моя жертва убивает Максима…. Я покачала головой, пытаясь прогнать видение.

— Там были письма от матери. И фотография. Фотография одной из моих жертв. — Уверенно сказала я, не отрывая взгляда от Максима. Он побледнел. Я не могла дышать. Медленно, очень медленно он расплылся в улыбке и часто задышал. Огонек в его глазах перерос в пламя. Он был… рад! Я засмеялась, чуть ли не плача от счастья! Он понял…. Это было самое главное. Он понял. Все понял.

Не веря в происходящее, выкинув из головы прелести светлой жизни, выкинув из головы и боль, потери, горечь. Я была счастлива в этот момент.

— Это ты! — воскликнул он и подался вперед. Я так же, все еще смеясь, кинулась ему навстречу. Мы слились в поцелуе, не обращая внимания ни на что и ни на кого! Главным для нас было… вновь обрести друг друга. — Я думал, что потерял тебя. — Шептал он, глядя на меня. Он держал меня так крепко и так близко, что я боялась — вскоре он может потерять меня вновь по причине асфиксии! Его пальцы зарылись в мои светлые волосы. — Когда я хоронил тебя…. Боже, ты была… словно кукла. Моя кукла. Я не мог поверить! До последней минуты….

— Я знаю, не надо! Не говори…. — В ответ шептала я. — Я и подумать ничего не могла! Теперь… я все поняла! Нет и речи о том, чтобы забыть тебя! Эти дни были мукой для меня! Я думала, что чувства сведут меня с ума! Мне плевать на проклятие….

— Но теперь, когда ты мертва, фактически, можно позабыть о проклятии. — Раздалось со стороны.

Мы очнулись.

Изабелл. Она все так же наблюдала за нами, нисколько не стесняясь. Кирилл отвернулся, я видела, как его уши покраснели. Вот уж не думала!

Джейн. Я посмотрела на нее. Она была бледна. И очень… испуганна. Казалось, что она вот-вот упадет в обморок или рассмеется в истерике! Я впервые видела ее такой! Впервые! Ее глаза были полны слез, а губы подрагивали, как будто она сдерживала себя.

Вот и пришло время сказать. Мне было немного жаль Джейн, но… ведь она убила меня! Причинила боль. Думаю, я ее жалею потому, что так и не умерла по-настоящему и не могу оценивать здраво.

— О, какие люди!

Хриплый голос. Знакомый голос, при звуке которого у меня обычно встают дыбом волосы. Во сне. Да, во сне, потому что последнее время этот голос мне только снится. Не могло быть иначе. Ведь этот человек мертв. Я помнила ее глаза. Помнила ее мертвенную красоту, утонченность ее бледного личика. Помнила, как листочки застряли в спутанной массе светлых волос. Помнила устремленный куда-то вдаль взгляд.

Все мы, словно по команде кукловода, повернулись лицом к двери.

Бет. Элизабет Хасти. Ей удивительно не шло это имя. Теперь, по крайней мере.

Ее светлые волосы были уложены в красивые вьющиеся локоны, передние пряди подколоты вверху, темные дуги бровей, большие голубые глаза, окаймленные густыми ресницами, маленький носик и алые, кричаще алые губы. Одета она была весьма… обычно. Как и я одевалась когда-то — большая куртка, под ней свитер, джинсы и большие ботинки. Небрежно, но в то же время очень мило.

Кирилл выругался. Грязно. Брайан покачал головой и пробормотал что-то, кажется, на французском.

Бет же улыбнулась. Так, как улыбалась в моих снах.

— Как…. Что…. Не может…. — Задыхалась Джейн. Она схватилась за живот и принялась метаться, как если бы это она получила ту смертельную рану, что нанесла мне. Все мы, все еще пребывая в шоковом состоянии, с чувством некоторого отстранения наблюдали за ней, как если бы Джейн была какой-то заводной куклой, случайно заигравшей.

— Привет, сестричка. — Мило произнесла Бет, наклонив с интересом голову. Джейн замерла и выпрямилась. На ее лице вдруг появилась болезненная маска перегоревшего горя.

— Марисса говорила, что вернет тебя, но я не верила….

Из глаз Джейн полились слезы. Она подалась к Бет, раскинув руки. Но у Бет, видимо, играли другие чувства.

Пухленькая сестричка покачала головой и отстранилась от Джейн, желавшей обнять ее и прижать к себе, как самое дорогое. Когда Бет поступила так, Джейн поначалу, не понимая, стояла и смотрела на нее. А потом….

— Что это значит?! — Не изменившись в лице, спросила Джейн.

— Марисса тут не причем. Я сама стала такой. Я бессмертна. Теперь. — Ее мерзкая улыбка вдруг всем показалась мерзкой. Лейла как-то странно рассмеялась. Джейн резко выдохнула и отстранилась. — Я всегда все делала так, как хотела. Прости Джейн, но твой дар совсем не причем, если подумать о всех тех многочисленных смертях! Я убивала потому, что хотела! — Ее милый голосок превращал ее в большего монстра. Я чувствовала, что меня тошнит. И, видимо, не меня одну. — Люди так глупы…. Я убивала и убивала, причиняла боль! Но…. Кто бы догадался, что такая, как я, сделает все это? Естественно, никто. Мне нравится играть эту роль. Нравится прикрываться хорошей. Но однажды я встретила ее. Мариссу. — Бет сделала паузу. При повествовании она бродила по залу, рассматривая все тут. — Я сразу поняла, что она не такая как все. Потом она предложила мне бессмертие. Я иногда бываю настойчивой. Вас надо было сдвинуть с мертвой точки. Все на том острове словно свихнулись! Что, решили начать нормальную жизнь?! Немного магии и… я мертва. На время. Ну, а потом я должна была скрываться. Точнее, моя душа. До тех пор, пока мое тело не раскопают и не вернут меня в него. Мне нужно было присоединиться к кому-то. И выбор пал на… Кристину. Мне было интересно находиться при ней…. Видимо, ее душе так понравился мой образ, что он захотел использовать его во всех ее снах! — Бет вновь сложила губы в улыбку и посмотрела на меня со снисходительностью. Я почувствовала, как по моей щеке сбегает слеза.

— Ты была жива все это время. — Горько прошептала Джейн, наконец, осознав все. Мне было искренне жаль ее.

— А ты все это время пыталась убить Кристину! — Воскликнула Бет в ответ со злорадством. Теперь все внимание было приковано к Джейн. Та посмотрела на меня, в ее глазах боль переливалась вместе с отчаянием.

— Я хотела спасти ее…. Я любила ее. Марисса говорила мне, что нужно делать. Это я тогда была в клубе и… твоя рана…. В этом всем виновата была я. Но не я планировала это. Марисса каким-то образом планировала модель судьбы, при которой я должна была действовать. — Шептала она.

— О, сестричка, тебя все обманывали! — Покачала головой Бет с переигранным сочувствием. Я почувствовала острое желание врезать ей.

— Но, послушайте, можно ведь вернуть Кристину…. — Немного отойдя, вдруг сказал Кирилл. В моей голове закрутилось колесико.

— Надо, чтобы Джейн вновь убила меня. Тогда все вернется. Время. Все будет так, как за пять минут до моей смерти. — Произнесла я.

Бет фыркнула.

— Думаете, я позволю сделать вам это? Ведь я для этого и пришла….

— Но как мы будем уверены, что все это не повторится? — Словно и не слышал, спросил Кирилл.

— У Максима есть талисман. Точнее, был…. Часы. Извини, я их украла у тебя. Сейчас они в другом месте, но есть и другая вещица! — Победоносно выдала Изабелл и достала из кармана шарик. Бет завизжала и бросилась к шару….

В следующее мгновение Кирилл крикнул что-то, но я и не слышала, что именно. На Бет кинулись Брайан и сам Кирилл, Лейла выскочила из-за стола, ровно как и Дмитрий, когда стол накренился на бок. Лейла кинула что-то Джейн…. Та, на удивление ловко, поймала эту вещь. Уже в следующее мгновение на меня был нацелено дуло. В этот момент я с удивительной точностью могла увидеть, как слезы медленно стекают по ее идеальной коже. Я посмотрела на Максима. Тот как-то странно улыбнулся и… отстранил меня от себя.

— Лови! — Крикнула Изабелл и бросила шарик ему, который сумел пролететь и не задеть никого в этом хаосе. Бет кричала и ругалась. Я точно это помню. Потом раздался выстрел.

Я люблю тебя.

Я успела сказать это, кажется. Или просто подумала?!

Наступила какая-то странная темнота.

Самым ужасным являлось то, что она была мне знакома.

****

Зал тысячи разбитых душ совсем не походил на зал. Это был лабиринт. Такой же бессмысленный, как и все, как оказалось, что мы делали. Зачем его сделали? Для чего? Ведь это был выход из ада…. Всего лишь выход.

Мы шли и шли. Стены были обиты непонятно чем — то иногда газеты, то просто дерево, а иногда и дорогая драпировка…. Казалось, лабиринт был соткан из чужих воспоминаний — на пути нам попадались различные вещи вплоть от фотографий до плюшевого мишки и разбитой фарфоровой куколки.

— Я сейчас думала над тем, что сказала Анабель…. — Начала я, нервно сжимая руки в кулаки. Мне было необходимо сказать это. — Она права.

Максим сощурился и посмотрел на меня.

— Да, верно. Она права. — Кивнул он. Я удивилась. Очень сильно. — Я долго думал над этим…. — Долго. — В общем, нам надо расстаться. Не думаю, что такая связь приведет к чему-либо вообще. Мы просто расторгнем проклятие, избавимся от даров и станем свободными! — Пожал он плечами. — В общем то, я и не думаю, что между нами вообще есть чувства! Все это — нить….

Я просто потеряла все. В одно мгновение. Я не могла ничего сказать, не могла ни о чем думать. Я не могла вообще существовать, жить! Я не была. Без него. Но разве не это я хотела сделать? Разве не я хотела расстаться с ним? Но ведь я хотела… нормальной жизни, вот и все. Хотела, чтобы он последовал за мной в эту жизнь. Или нет?

Нет, нет, нет!

Не уходи!

Максим больше ничего не сказал. А я и не могла найти в себе силы произнести что-то. Внутри образовалась пустота, которая начала разъедать все человеческое во мне. Я даже не могла реветь. Просто стояла и смотрела, как уходил он.

Глава 15.

Я с сожалением посмотрела на кафе. Через несколько минут сюда подъедет машина «скорой помощи». Мы выполнили задание Виктора. Предпоследнее. И это звучало… пугающе. Мы знали, что в последний день нашей службы, а это произойдет, что очень странно 21 августа, с нами случится что-то. И это изменит все. Как сказал Брайан, мы начнем умирать. Кто будет первым, он промолчал.

— Так значит, Лора и Лера…. — Пробормотал Валера. Я перевела взгляд от окна к нему.

— Да. Они умерли. Еще тогда, в аду. — Кивнула я, как мне хотелось, просто. — Ты тогда был с нами, но…. Мне очень жаль, что ты узнал это только сейчас.

Валера с минуту смотрел на меня, не отрываясь. Ну, а я же вновь принялась рассматривать пейзаж за окном. Так странно знать, что ты умрешь такого-то числа в такое-то время. Как будто и не мне сказали это, а кому то другому. В фильме. Я была уверена в том, что этот фильм мало кому понравится.

За все время, что нам было дано Брайаном, мы упорно искали следы наших… предателей. Это было больно, но необходимо. Всегда больно вскрывать старые раны. Воспоминания делают еще хуже. Я видела, как было больно Максиму, хоть он и скрывал это. Но я видела. Я. Его отец, что было очень удивительно и странно, заключил сделку с демоном. И мы определили его местоположение. Он был где-то в этом городе, что так же было удивительно. Ну, а я…. Моим предателем была… моя мать. Когда я узнала эту новость, я ушла в себя на долгое время. Кажется, я не выходила просто из комнаты три дня. Я не могла ничего делать — настолько сильной и убивающей меня была новость. Везде была ложь…. Все, что было до писем и после них — ложь. Все. Вся моя жизнь была наполнена пустыми страданиями по причине, казалось бы, самого дорогого человека. Но я утешала себя тем, что не меня одну так жестоко предали. Вика. У нас было с ней больше общего, чем я думала. Ее мать так же предала ее. Но новость эту она приняла очень… стойко. Как будто заранее знала, в чем я сомневалась. Я не видела в ее мыслях ничего, кроме… какого-то болезненного равнодушия по отношению к этому.

Вика и Ваня…. Они приехали где-то месяц назад. Без ребенка. Я помню тот день. Шел дождь. И все были опечалены новостью…. Ребенок был нормальным. Но энергетика Вики отрицательно на нее, маленькую девочку, действовала. И ребенок заболел. Чтобы хоть как-то исправить ситуацию, молодые родители оставили ребенка каким-то людям. На время. Я видела, как страдала Вика по ребенку. Однажды я случайно вошла в ее комнату, чтобы спросить что-то и увидела как она в клочья рвет одежду, чтобы хоть как-то унять себя. Я замечала запекшиеся ранки на ее губах, на ладонях, видела следы от ногтей. Но не думаю, что физические страдания могли сравниться с душевными.

Но не только в этом заключались наши проблемы. Проклятие. Мы не могли связаться с Мариссой, что было очень странно. И не могли обменять ключ на информацию о том, как расторгнуть проклятие. И это должно было насторожить нас.

Мои отношения с Максом, любые контакты сошли на нет. Он появлялся дома только тогда, когда было необходимо. Да и его общение с Джейн так же подошли к трагическому концу. Я не знала причины этого, да и не хотела знать. Я вообще потеряла интерес ко всему, что раньше было так важно. Равнодушие к самой себе уничтожало меня сильнее, нежели проклятие или дары. Я понимала это, но… было все равно.

Изабелл и Дмитрий. Они были неплохим дополнением ко всем проблемам. Очень шумная пара, которая ссорилась так часто, что мы не успевали замечать это. Все их скандалы проходили с громкими криками и битьем посуды. Однажды я вышла из своей комнаты и увидела такую картину: на полу разлита подозрительная жидкость темно-алого цвета, которая уже засохла, везде разбросаны предметы мебели и быта, одежда…. Я искала трупы, но нашла спящих во вполне мирной позе Изабелл и Дмитрия в углу зала. Удивительным было и то, что на диване, как всегда спал Кирилл.

Хоть от них и были множественные проблемы, но в одном они помогали. Нет, не помогали. Они, как бы это сказать, сдерживали нас в одном направлении. Эта парочка следила за ситуацией в городе. Как оказалось, наша энергетика действовала в большом радиусе. И по городу буквально расползалась эпидемия самоубийств и несчастных случаев. А мы даже и не задумывались на счет этого!

— Так значит, вы вроде как расстались? — Спросил Валера, наливая себе кружку кофе. Я сидела за столом и с каким-то тупым, странным чувством, приглушающим мои мысли, наблюдала за ним. Мы были одни на кухне.

— Да, но это тебя не касается. — Резко ответила я, подумав почему-то, что он пойдет все в том же направлении, что и раньше. Но Валера только рассмеялся. Мягко. Его деловой костюм меня раздражал.

— Ты думала над теми словами, что я тебе говорил в… аду?

Я не ожидала этого вопроса…. Что-то голова начала болеть.

— Ты много чего говорил. — Прошептала я, приложив ладонь ко лбу.

— Ты знаешь, о чем я. — Его серьезный тон заставил меня посмотреть на него.

— Ах, ты, наверное, о том, что с Максимом я притворяюсь….

— Именно! Так как? Ты задумывалась? И почему вообще вы расстались?

— Столько вопросов! — Воскликнула я и, всплеснув руками, поднялась со своего места. Хождение из стороны в сторону немного вернуло меня в былое равновесие. — Но не думаю, что на них ты получишь ответы!

— Я нашел выход. Нет. — Валера прислонился спиной к стене, наблюдая за мной с каким-то странным интересом. Так наблюдают за мышками в клетке коты. Меня пробрала дрожь. — Я наведу вас на выход.

— Что это значит? — Я остановилась и, нахмурившись, посмотрела на него. Он с ослепительной улыбкой поставил чашку кофе на стол и достал из кейса, который я раньше попросту не заметила, какую-то папку. И бросил эту самую папку на стол. — Что это? — Глядя на края бумаги, выглядывающие из-под красного пластика, спросила я.

— Это то, что вам пригодится. — Указал он рукой на папку с таким видом, словно предлагал мне с одной стороны что-то смешное, с другой — необходимое.

Я раскрыла ее. В каждом файле были спрятаны различные бумаги. Масса бумаг, документов, записей, отчетов о… жизни наших предателей. У меня закружилась голова, я как можно скорее присела. И поскорее нашла имя своей матери…. Елена Лаврентьева. Она сменила имя. Как только похоронила саму себя. Кремировала точнее. Теперь я могла отследить все ее передвижения. Эти бумаги рассказывали о том, как жила моя мать все те годы, что провела без нас. А провела она их, судя по записям, очень неплохо…. Большие города мира…. Интересно, что же получила в обмен на душу моя мать?!

От размышлений меня оторвал телефонный звонок. Я подскочила на месте. Телефонный номер, что высветился на экране, заставил мое сердце забиться чуть чаще….

Валера смотрел выжидающе. Не медля, я ответила. После недолгого телефонного разговора и спутанных объяснений Валере, я, словно сомнамбула, направилась в комнату Макса. Я знала, что он там. После преступлений, он несколько дней скрывался в своей комнате. Я не знала, что он там делал. Даже не хотела думать об этом.

Постучав, я почувствовала себя крайне неловко. Я в первый раз стучала в эту дверь. Хотя…. Нет, не в первый. Тогда Максим в убил впервые, и я пришла утешить его. Какой же дурой я была!

Когда за дверью раздалось хриплое «входите», я сделала так, как было велено.

В комнате стоял удушливый запах. Что-то знакомое, но определить я точно не могла. Было темно. Тусклый свет проникал сквозь закрытые шторы. Макс стоял у комода. Он что-то убрал туда. И он удивился, увидев меня. Точнее побледнел и как-то странно выпрямился.

— Ты что-то хотела? — Тихо спросил он, сглотнув. Все мысли каким-то странным образом испарились…. Опомнилась я только тогда, когда он повторил вопрос. Нетерпеливо.

— Марисса звонила. Она сказала, что мы могли бы с ней встретиться в кафе. Через час.

Я не знала, о чем он думал в этот момент. Точнее, не хотела проверять его мысли — боялась, что увижу там что-то….

— Хорошо. — Кивнул он только и отвернулся. Я вышла из его комнаты.

****

— Простите, что так долго не выходила на связь, но я рада, что вы дожили до этого дня! — Усмехнулась Марисса. В который раз убеждаюсь, что она не человек. И в который раз начинаю сомневаться в этом. — Вы принесли ключ?

Летом кафе было еще лучше. Здесь все было более… мило и просто. Тиканье часов, негромкая музыка, тихое пошептывание посетителей и смех подростков из угла.

Казалось, вечность прошла с тех пор, как мы приехали на остров. Я, если честно, скучала по морю и прогулкам по побережью. Там был мой рай. Место, где я могла быть самой собой. Но я понимала, что в этот рай дороги больше нет.

— Да, вот он. — Кивнула я и достала из кармана ключик. В глазах Мариссы не появилось ничего, что я так ожидала — ни восторга, ни удивления. Там была все та же леденящая пустота. — Но сначала то, что обещала ты!

Посредница повертела в руках зубочистку. Она раздумывала. Боже, неужели она раздумывала — рассказать нам или нет?! Она ведь могла запросто убить нас и забрать ключ. Хотя…. Я вспомнила, что посредники не убивают собственноручно и никогда не лгут. Но это все же не успокоило меня.

— Ваше проклятие было наложено очень давно. Я не знаю его происхождения. Об этом легендарном проклятии я узнала только где-то спустя двести лет, как его наложили. Знаю одно — в проклятие были вовлечены три человека. Где-то есть еще третий носитель проклятия. Вы можете снять проклятие, если один из этих троих умрет. Но только на эту жизнь. Если же вы хотите снять проклятие полностью, разберитесь в нем и найдите виновника. Кто-то из вас троих и наложил это проклятие. Вот его то и нужно убить. А теперь ключ….

Я переглянулась с Максом. Все становилось только запутаннее, казалось, каждый следующий шаг не приведет ни к чему….

Мы вышли из кафе. Находиться дальше здесь было бессмысленно. Марисса. От одного ее присутствия меня мутило. Но мне так же было неловко находиться с Максом. Очень даже неловко.

— Валера принес данные о местоположении тех, из-за кого мы получили дары. Но ты ведь знаешь, где находится твой отец…. — Начала я. Мне действительно было интересно.

— Мне придется убить его. — Посмотрев куда-то вдаль, сказал Макс и как-то странно усмехнулся. — Ну, а ты?

— Моя мать сейчас находится где-то в Европе. Мне понадобится помощь, но, думаю, у Изабелл много таких вещиц, как этот ее талисман! — Пожала я плечами, отметив, как вздрогнул Максим при упоминании Изабелл. — Хотя осталось так мало времени….

— Да, тебе стоит поторопиться.

Я остановилась.

— Что такого сделал твой отец, за что ты его ненавидел и раньше?

Макс нахмурился. По его лицу я поняла, что он хотел отмахнуться шуточкой. Но он знал, какая я упертая, поэтому….

— Он ушел. Оставил нас. Нет, не так. Он просто отдалился. Мама надеялась, что он вернется. Но нет. Она умерла. Как я говорил, рак груди. Врачи не помогли — опухоль дала метастазы. А моя сестра…. Марина. Так ее звали. Она покончила с собой. Не справилась со всем. Сейчас я задумываюсь над тем, а не повлиял ли мой дар на нее…. Да и на маму тоже?!

У него было серьезное выражение лица, каждая мельчайшая мышца напряжена. В его глазах сверкала боль, переливалась, словно дорогой бриллиант. И я была уверена, что боль эта обошлась ему очень дорого!

Он ушел. Не смог больше показывать свое «я», а иначе никак нельзя было. У меня опустились руки. Все мы были в безвыходном положении. Не я одна. И это было что-то новенькое.

Я поплелась вслед за Максом, ощущая в своих волосах теплый ветер, а на лице солнечные лучи. Но в душе у меня все еще была зима. Долгая беспросветная зима.

****

Все так же неумолимо шло время, но ничего не менялось. Изабелл обещала привести ко мне мою мать, но мне было все равно. Я уже подумывала о том, чтобы никогда не убивать эту женщину. Тогда проклятие на время отступит, ведь я умру…. Тупое безразличие пожирало меня, я и без дара и проклятия готова была уже поднести пистолет к виску и нажать на курок. И это становилось все более и более заметно. Вика часто корила меня за это, говоря, что я должна быть счастлива по сравнению с ней — ведь у нее фактически отняли ребенка. Она ведь не знала, что произошло. Никто ей не говорил, а когда они приехали, во мне уже поселилось отупляющее чувство. Изабелл на протяжении трех дней говорила, что уже совсем скоро приведет ко мне мою мать, говорила, что я успокоюсь, как только приведу в порядок всю свою жизнь. Я не верила. Сказать может каждый. Каждый может дать совет.

Через четыре дня наступит 21 августа. Лейла и Брайан покинули нас. Не сказали причину. Просто в одно прекрасное, а, может быть, и не очень, утро мы обнаружили, что их нет. И оставили часы Лейлы на кухонном столе. Так странно оставить людей в прошлом, которые еще совсем недавно являлись неотъемлемой частью твоей жизни.

Виктор дал нам последнее задание. Сказал, что после этого все изменится. Мы и представить себе не могли, в чем заключается это «все». Надо было убить одного человека. На этот раз уже было неважно как и когда — главное, 21 августа. А именно после этого числа и начнутся наши смерти…. Что-то все было крайне подозрительно. Я даже представляла себе всемирный хаос или даже «Конец света», но… все это казалось нереальным.

Я стояла под горячими струями душа, когда услышала, что кто-то с диким шумом ввалился в квартиру. Я знала, что никого и быть тут не может — Валера часто пропадал куда-то, как и Джейн. Кирилл и Макс подготавливали все к последнему делу. Вика и Ваня тоже вроде были с ними.

Одев халат и поспешно отжав волосы, я поспешила разузнать — кто же рискнул нарушить покой этого дома.

Картина, представшая пред моими глазами, несколько насторожила меня.

Вика стояла в центре зала. Перед…. Стулом, к которому была привязана какая-то женщина. Она показалась мне знакомой. Светлые волосы, довольно длинные, серо-зеленые глаза, прямой нос и тонкие губы. Цвет лица отлично гармонировал с кляпом во рту — белый-белый!

Она смотрела на Вику с каким-то странным смирением, как будто так и должно быть. А сама Вика металась из стороны в сторону, глядя на свою пленницу, словно разъяренный бык на красную тряпку.

— Кто это? — Спросила я, скрестив руки на груди и прислонившись к дверному косяку. Вика посмотрела на меня. Резкие движения. Странно, никогда раньше не видела ее такой. И в глазах…. Расплавленная боль и масса сожалений. Это было похоже на то, как если бы вас принудили достать скелеты из своего шкафа. И, видимо, Вика делала это.

— Познакомься, Кристина! — Усмехнулась Виктория, одев на себя маску жестокого и циничного палача. — Это моя мать.

Моя соратница встала позади упомянутой женщины, оперев руки о спинку стула. Я встретилась взглядом с… матерью Вики. Я в первый раз видела человека, продавшего свою душу, и осознавала, кто это. Она ничем не отличалась от обычных людей. Разве что в ней было то, что было не у всех — знание. Она знала о скрытом мире. И, как говорили многие, это знание выделяло.

— Что происходит? — Нахмурилась я, подумав о том, что, возможно, сейчас на моих глазах произойдет убийство.

Вика с лихорадочным блеском в глазах кинулась в сторону.

— Я убью ее. — Воскликнула она. Какое-то тупое чувство заставило меня говорить. Мне все это казалось крайне неправильным.

— Но не здесь же! Тем более, еще есть время…..

Но Вика, казалось, и не слышала меня. Ею управляло что-то большее. Что-то, что было важнее, нежели я сама. И я готова была признать, что это ее дело. Не мое. У каждого своя голова на плечах.

Вика достала невесть откуда пистолет и нацелила его на свое более взрослое подобие. Я на мгновение перестала дышать.

Секунды, минуты…… Время неумолимо бежало. И напряжение росло. Я хотела бы закричать изо всех сил, устроить скандал, указать всем на ошибки, но… это было не мое дело.

— Я хочу спросить. — Вдруг произнесла Вика. Я не видела выражения ее лица. Рука, держащая пистолет, дрогнула. — Я только хочу спросить….

Ее мама была само спокойствие, как бы странно и пугающе не выглядело в этой ситуации.

Вика опустила руку с пистолетом и вытянула изо рта матери кляп. Женщина слышимо вздохнула и сложила губы в змеиную улыбку. Меня передернуло. Лучше бы кляп остался.

— Зачем? Зачем все это? — Спросила Вика, все так же стоя ко мне спиной и глядя на женщину сверху вниз.

— Ты хочешь правду? — Небольшая пауза. Мать Вики прочла ответ по лицу девушки и продолжила: — Я была молода. Твой отец был очень богат. Я забеременела. Ему пришлось жениться. Сначала я была рада. Думала — вот повезло…. Но потом! Боже, я не привыкла к такой жизни! Я хотела быть свободной! Хотела для себя жизни! И тут появляется Марисса…. Она была очаровательна. Решает все проблемы. Я хотела сменить свою жизнь. Хотела денег, свободы и молодости. Она предупредила, что я умру в ближайшие двадцать лет. Но мне было плевать. Предупредила, что, скорее всего, мое дитя будет несчастно из-за какого-то дара…. Но, напомню, мне было плевать! Именно эту правду ты хотела услышать?

С ужасом я наблюдала за тем, как на лице этой милой с виду женщины расползается улыбка. Сверкнули белые зубки. В следующее мгновение рука Вики взметнулась и…. Звук звонкой пощечины! Голова матери Вики резко дернулась в сторону. Затем она медленно вернулась в исходное положение. Женщина смотрела на меня и улыбалась. Кровавая улыбка, учитывая, что из пораненной губы текла кровь. У меня по спине пробежала капелька холодного пота.

— Нет, это не может быть…. — Зашептала Вика и покачала головой, отрицая услышанное. Она отстранилась от своей матери, боясь, что вновь не удержится.

— Я никогда не любила твоего отца. Меня ничего не держало.

Я хотела бы уйти. Не видеть этой драмы! Но ноги словно приросли к полу, а глаза не могли оторваться от этой странной женщины.

— Моя мачеха…. Она действительно любила меня так, как только могла! Моя жизнь — ад! И это из-за тебя! — Простонала Виктория, схватив себя за голову. — А я…. Глупая! Меня ждало неплохое будущее. Но где я? Верно. В аду. И это мой ад. Персональный. Подстроенный под меня.

— Ого, что это здесь происходит? — Вторглась в наш тихий ужас Изабелл, взявшаяся буквально из ниоткуда. Я посмотрела на нее с явным облегчением. Таким сильным, что улыбка едва ли не расцвела на моем лице в этот неподходящий момент. Изабелл осмотрела ситуацию с интересом и волнением, пусть ее глаза и оставались стеклянными. — Ты собираешься ее убить? Но кто это?

— Это по ее вине я обладаю этим даром. И, поверь, я вижу, кто она такая! — В ее голосе звучала усмешка.

Я вспомнила о даре Вики. Она действительно видела какие люди изнутри. Может, поэтому она и полюбила Ваню — увидела его настоящего? Только сейчас я задалась вопросом — какой же видела она меня? И всех нас? Почему не отвернулась от наших черных душ? Может, считала себя такой же? Или была таковой….

Вика присела на корточки перед своей матерью и медленно провела пальцем по ее щеке, глядя снизу вверх. Изабелл стояла в стороне.

— Ох, обжечься можно! — Покачала головой Вика, воскликнув наигранно милым голоском. — Столько грехов…. Все дети боготворят своих матерей! Я делала так же. Думала, ты мертва! И лучше бы так и было….

В этот момент мне действительно стало плохо. Я вспомнила о своей матери и меня чуть не стошнило от ужаса, накрывшего меня. Я прикрыла рот рукой, перестав дышать. В глазах встали слезы, мир стал размытым. Хотя, для меня он всегда был таковым…. Размытые границы реальности и сновидений, границы правды и лжи.

— Думаю, стоит дождаться вашего последнего задания, которое, кстати, будет очень скоро. И только тогда нужно убить таких, как она….

— Убери ее. Уведи ее. — Внезапно пустым голосом прошептала Вика и наконец повернулась ко мне лицом. Оно было бледным. Большие глаза, полные слез, резко выделялись. Изабелл за ее спиной развязала женщину и повела ее куда-то. Мы остались одни. — Мне было четырнадцать. Я полюбила впервые. Парень был старше на пять лет, но мне было все равно. Мой дар только-только развивался. Через полгода я увидела, кто он на самом деле…. Приходя ко мне домой, он крал постоянно какие-либо мелочи и продавал их! Никто ничего даже и не думал, ведь я скрывала его приходы. Но моя мачеха увидела, поняла. Это был юбилей их свадьбы. Она не хотела ссориться, но я разгневалась не на шутку! Мы сильно поругались…. Я довела ее до слез. А я же была полна гнева…. Перерезала тормозной провод. Она уехала, чтобы проветриться, что вернуться к гостям в более хорошем настроении. Но не вернулась. Я помню, как она спускалась с лестницы. Торопливо. Помню, как стучали ее каблуки, развевалось нежно-лиловое платье, как распалась ее прическа и на спину упали светлые кудри. Помню, как перед тем, как сесть в машину, она обернулась и посмотрела на меня. Помню, я часто дышала. Ветер подогнал ее слова…. Она улыбнулась, мягко, хоть все ее лицо было залито слезами. И сказала: «Каждый из нас достоин и гнева, и любви. Но жизнь — не только эти два чувства». Она думала, что вернется и продолжит беседу. Она хотела вернуться. Я видела это в ее глазах. Но я не остановила ее. Она была права. Нужно считаться не только с гневом или любовью. Другие чувства так же важны. С тех пор много воды утекло, но я придерживаюсь ее слов, которые стали для меня правилом.

Вика прошагала мимо меня. Но перед тем, как скрыться в комнате, остановилась и добавила:

— Кстати, того парня я убила. Утопила в его собственной крови. Не думаю, что он заслуживал смерти, но тогда у меня еще не было золотого правила.