Часть 1. "Последний Создатель". Глава 2. "Кейранийский инцидент" (1-19)

1

«Диаворл и Ргод должны умереть! Только так ты спасешь Империю и Федерацию и объединишь их! Диаворл и… Только так… Ргод должны… ты спасешь… умереть!.. Империю и Федерацию… иначе они… и объединишь их… уничтожат тебя… Диаворл и… использовав в своих… Ргод должны… целях… умереть!.. » — слова, бесконечно повторяемые эхом, протекали сквозь его сознание словно ручей, бегущий по склону горы и многие века полирующий камни. От них невозможно было избавиться. От них невозможно было спрятаться. Им невозможно было сопротивляться. Они текли бесконечно, смешиваясь и разделяясь сразу на несколько потоков, звучащих одновременно. Они становились его собственными мыслями, его собственными мотивами, его собственными решениями. И два бездонных черных ока существа, взгляд которого проникал в самые глубины сознания. Ни одной эмоции на его… или ее?.. лице. Свинцово-серая кожа, обтягивающая вытянутый череп, отдаленно напоминающий человеческий, казалась искусственной под едва протискивающимся сквозь грязно-сиреневые облака бледным светом висящего над небосводом крохотного солнца, которое, как и они, застыло навечно на одном месте. Широкий тонкогубый рот существа не открывался, но Вил Грегст был точно уверен, что это хозяин… или хозяйка голоса, который он вынужден слушать уже целую вечность. Иногда речь в голове прерывалась, и тогда ненадолго наступала полная темнота и тишина, дарующие временный покой, которые вскоре вновь сменялись бесконечными потоками одних и тех же фраз, беспрепятственно протекающих сквозь его сознание и полирующих его так, как им было нужно. Каждый период, когда звучал в сознании ранее чуждый, а теперь уже единственный известный ему голос, казался Вилу вечностью, и он стал разделять бесконечность на отдельные вечности, считать количество этих вечностей, разделяемых мгновениями тишины и покоя. Но иногда, очень редко, вместо спокойной тьмы перед глазами возникало видение. Воспоминание из чужой жизни. Воспоминание о чьей-то смерти? И тогда он в очередной раз сбивался со счета...

Он лежал на холодном каменном полу в полутемном помещении с однообразными гладкими серыми каменными стенами и потолком. Два таких же создания, как то, что являлось ему постоянно и превращало свои мысли в его мысли, возвышались над ним в полный рост. Казалось, даже, что одно из них и является тем самым существом, чей голос был единственным, что он слышал всю последнюю вечность. Он не мог двигаться. Как будто все силы покинули его тело. Не сдвигаясь с места, существа тянули к нему длинные тонкие свинцово-серые шестипалые руки с короткими широкими коготками, отдаленно напоминающими человеческие ногти. Взгляд тонул в безднах их черных глаз. А от его тела к рукам существ поднимался переливающийся всеми возможными цветами дымок. И растворялся у самых кончиков их пальцев. Ему хотелось утонуть в разноцветном дымке, но бездны глаз не позволяли оторвать от себя взгляд. Они наступали, втягивали в себя и поглощали его сознание, вновь погружая в бесконечную темноту, обещающую вскоре смениться новым потоком слов и фраз...

2

Ослепляющий свет и потоки оглушающих звуков ворвались в его мир внезапно и безжалостно. Разорвав тишину и темноту, они причинили ему боль, но ничего поделать с этим он не мог. Физическое тело его не слушалось. Вил не мог говорить. Не мог даже моргнуть. Он мог только лежать на спине и смотреть в медленно темнеющий, приобретая более четкие формы, волнистый потолок, покрытый крупными, радужно переливающимися при дневном свете, чешуйками. Пока над ним не появилось ее лицо. Со слезами радости на глазах и чуть приоткрытым от удивления ртом. Ренниджер изменилась. Стала старше. Волосы больше не были собраны в хвостик на затылке. Они стали длиннее, чем он помнил, и сейчас свисали вниз, почти доставая до Грегста.

«Джерк был прав! Он жив!» — шепот голоса Ренниджер, раздавшийся прямо в сознании Вила, был самым прекрасным, что он слышал за всю последнюю вечность.

Ответить Вил не мог — только ждать, что будет дальше. Она ненадолго пропала из его поля зрения, после чего вернулась и нагнулась поближе к его лицу.

— Ты должен еще немного отдохнуть, Вил. — сказала Ренниджер вслух. И музыка ее голоса показалась Вилу еще более прекрасной, чем шепот мыслей в сознании. — Это поможет тебе восстановить силы и контроль над телом, — она прикоснулась губами ко лбу Вила, и в этот момент что-то постороннее вонзилось в его шею справа. Вил не почувствовал ни ее прикосновения, ни боли. Только мороз и жар, начинающие распространяться от шеи по всему телу, периодически сменяя друг-друга. А затем его сознание вновь накрыла вечная и спокойная темнота.

3

«Глупцы. Снова его усыпили, только облегчая нам все дело», — мысленно прокомментировал Галлард воспринятые от Вила Грегста ощущения.

«Значит, пора начинать следующий этап.» — Наал уже удобно села, скрестив ноги и облокотившись спиной о широкий цилиндрический, высотой в полметра, столбик в центре круглой каменной площадки. Опустив ладони на ноги и закрыв глаза, она сосредоточилась на подключении к сознанию и физическому телу Вила Грегста через Галларда.

4

Очередной облет Терры оказался бесплодным. За полторы стандартные недели удалось просканировать почти всю поверхность планеты, но фрагмента города, в котором был около года назад обнаружен Вил Грегст с его соплеменниками, вновь найти так и не удалось. Он успел бесследно пропасть, пока «Шворн» вез группу терранцев сначала на Врахенус, затем — к Кейрании, и уже без пассажиров и прежнего капитана возвращался обратно с несколькими продолжительными промежуточными остановками.

— Все еще никаких следов, — доложил Сдорф, временно выполняющий обязанности второго пилота. — Не мог же он просто исчезнуть.

— Но есть небольшая странность с местной звездой, — доложил Джофронг из резервной рубки. — если учитывать то, какая волна повышения активности звезд хлынула по окружающим системам за последний год.

— Какая именно странность? — Орлонк, временно заменяющий капитана, пока Каршон отдыхал на родной планете, ненадолго отвлекся от предоставленных ему вторым пилотом результатов сканирования поверхности Терры.

— Солнечная активность в этой системе в норме.

— Намекаешь на точечный эпицентр бури космических масштабов? — догадался капитан.

— Более того, — продолжил Джофронг. — судя по данным, собранным нами в планетарных и спутниковых обсерваториях до возвращения сюда, эпицентр и правда может находиться именно здесь. Звезда Эпохи Солнечных бурь, несмотря на расстояние от Терры, просто оказалась более чувствительной к тому, что произошло, и среагировала слишком рано, резко и бурно.

— Если тебе удалось это вычислить и понять, то вскоре можно ожидать наплыва сюда туристов и исследователей со всех миров Федерации и Империи. — сделал вывод Орлонк. — Поэтому нам стоит поспешить с поиском причин всего этого, если хотим сделать открытие первыми.

— Но, ведь, ни одна обсерватория соседних миров не зафиксировала каких-либо аномальных всплесков известных нам типов излучений со стороны этой системы. — напомнил Гроссер из резервной рубки по интеркому корабля.

— Не совсем так, — возразил ему Сдорф. — Я изучил данные от предоставленных Дрэлтоном Кан Доскером источников из миров Империи Диаворла. Те, что не связаны с работой обсерваторий. Примерно в то время, когда мы ныряли в подпространство, покидая Эпоху Солнечных бурь год назад, прошедшую волну ощутил каждый, кто обладает Силой, но не находился в тот момент в подпространстве на космическом транспорте. — он сделал небольшую паузу. — И еще одна подобная волна прошла раньше. Примерно за стандартные сутки до того, как мы впервые сюда прибыли за Вилом Грегстом.

— Волны Силы? Всплески Силы? Какое название больше подойдет? — предложил свои варианты Джофронг.

— Если их ощутили обладающие Силой — это еще не значит, что здесь замешана Сила. — возразил Орлонк. — Пока не узнаем больше, будем использовать в архивах данных второй вариант. Он звучит более кор...

Раздражающее дребезжание, выданное системой корабля через динамики, прервало речь капитана, не дав ему закончить фразу.

— Сразу два сигнала аварийных маяков! — оперативно доложил Сдорф. — Не с Терры. С соседней планеты, что чуть дальше от звезды. Один соответствует устаревшим стандартам спецслужб Федерации. Второй мы бы не смогли принять, если бы не Дрэлтон.

— Имперский? — догадался Орлонк.

— Судя по частотам и форме шифрования данных, соответствует имперской разведке времен до распада самой Империи.

— Это уже интересно, — с азартом улыбнулся капитан. — Если они такие старые, то почему сработали только сейчас? Давайте-ка проверим источники сигналов. Сдорф, уводи «Шворн» с орбиты вокруг Терры. Веди нас к соседней планете.

5

Целый год Вил пролежал в коме. Почти никакой активности мозга. Практически никакой активности во всем организме физического тела. Этого не меняли даже попытки поддержать жизнь искусственно. Но его физическое тело и разрушаться не начинало. Как будто зависло в состоянии между жизнью и смертью. В состоянии, подобном стазису. Кейранийские лекари после многочисленных осмотров тела терранца по просьбам Каршона и Тера даже с применением новейшей медицинской техники утверждали, что Вил физически уже мертв, и его не спасти. Дрэлтон, с одной стороны, возражал, утверждая, что подобное состояние соответствует периоду трансформации сознания и физического тела после активации Силы, с другой же, считал странным слишком долгое нахождение Грегста в коме. Кан Доскер, сам обладая Силой, чувствовал слабое присутствие сознания Вила, которое не могла засечь никакая техника и электроника. Но, по его словам, у руггворцев, шаррорцев и представителей других видов период адаптации к Силе, как Дрэлтон его назвал, обычно длится в среднем всего лишь семь-восемь стандартных суток.

Еще больше все запутывали инструкции, оставленные Джерком в записке, переданной Ренниджер через Орлэйн. Рецепты нескольких препаратов, которые требовалось вводить в организм Вила разными способами. Слишком редкие ингредиенты, экспресс-доставка которых на Кейранию из других миров стоила бы очень дорого, если бы не связи Каршона и Дрэлтона. Целая серия различных этапов обработки ингредиентов и полученных из них препаратов посредством Силы. Руггворцу пришлось очень много работать, следуя инструкциям Джерка, растрачивать собственную внутреннюю энергию, после чего требовались долгие периоды отдыха для ее восстановления. Видимо Кан Доскер никак не мог признать того, что все было напрасным. Все годы, проведенные им на Врахенусе в ожидании появления Вила. Жертва его соплеменников, принесенная уже после прилета Грегста на «Шворне». Поэтому и стремился закончить то, что когда-то пообещал сделать.

Ренниджер почти все свое свободное время проводила рядом с Вилом, ожидая того момента, когда он наконец очнется. Со дня отлета с Терры он был единственным, рядом с кем ей становилось лучше после случившегося с родной планетой. Единственным, рядом с кем она могла хоть чему-то радоваться. Пока всё не пошло наперекосяк на Врахенусе. Большинство остальных терранцев вот уже почти год наслаждалось природными красотами Кейрании. Кто-то даже успел слетать в соседние звездные системы. А Ренниджер почти не покидала дома, которым для нее стал один из жилых корпусов местной лечебницы, где и было размещено тело Вила. Даже если бы Сардон не посоветовал ей в записке получше присматривать за Грегстом, пока тот не очнется, Тэрон все равно не поступила бы иначе.

Близилось время, когда, по информации от Джерка, Вил должен будет очнуться. Остальные терранцы стали вновь собираться вместе. И вот это произошло. Он подал признаки жизни. Последний пункт инструкций Джерка был выполнен. Оставалось ждать того момента, когда Вил вновь сможет контролировать собственное тело. Сделав последнюю инъекцию Вилу и поправив подушку под его головой, Ренниджер со слезами радости на глазах поспешила наружу. Остальные, собравшись в небольшой беседке во дворе лечебницы, делились друг с другом историями о пережитом за последний год. Они обязательно должны были узнать о том, что Вил очнулся. Это должно их очень сильно обрадовать. Во всяком случае, так считала Ренниджер.

6

Если материал посадочной опоры, одновременно выполняющей роль трапа, еще удерживал переменным магнитным полем подошвы ботинок формы, то ступив на грязно-коричневый грунт планеты, Орлонк сразу почувствовал, на сколько слаба здесь сила тяжести. Последующие шаги приходилось делать осторожно, чтобы сильно не отрываться от поверхности. Также не стоило забывать и об ограниченном запасе дыхательной смеси в баллонах за спиной. Закрепленный на рукаве летной формы голографический монитор показывал Орлонку полученную по результатам сканирования датчиками «Шворна» трехмерную карту местности. Все неровности поверхности и неоднородности грунта. Искомая область находилась метрах в ста от приземлившегося корабля. Другой космолет — старый, похороненный под толстым слоем грязно-коричневой безжизненной земли. Одна из устаревших моделей, когда-то бывшая популярной как в Империи, так и в Федерации. Сигналы маяков вели именно к нему.

Шаг за шагом Орлонк медленно продвигался вперед по бескрайней пустыне, пока на полпути к цели земля под его ногами не исчезла, оказавшись всего лишь голографической иллюзией. Скоротечное падение на глубину нескольких метров стало большой неожиданностью. Орлонк не успел вовремя сгруппироваться, из-за чего приземлился в окружающей темноте на спину. Некоторое время он еще приходил в себя после удара затылком об упругую подкладку шлема и с благодарностью вспоминал советы Сдорфа по модифицированию летной формы. Судя по продолжающей без помех поступать внутрь костюма дыхательной смеси, прочный каркас газовых баллонов с достоинством выдержал неожиданное столкновение с камнем.

Орлонк присел и активировал подсветку шлема. Его окружал лишь густой туман, часть содержимого которого уже успела осесть на прозрачный композитный пластик лицевого щитка в виде конденсата. Связь со «Шворном» пропала. Внешние датчики шлема и летной формы больше не работали. Зато изменившуюся гравитацию Орлонк прекрасно ощущал. В яме она оказалась больше поверхностной, как минимум, в полтора раза.

Рэйер, почти на ощупь перенастроенный в режим мягкого потока фотонов, не позволял видеть обстановку дальше метра. Над головой сфокусированный световой луч растворялся в плотном тумане, так и не достигая ни потолка, ни чего-либо еще. О том, чтобы выбраться наружу тем же способом, которым Орлонк сюда попал, можно было даже не мечтать. Остальные члены экипажа, конечно, уже в курсе неожиданной пропажи связи, но если кто-то из них отправится по его следу и свалится в ту же, не детектируемую приборами «Шворна» яму, лучше от этого ситуация не станет. Оставалось только вслепую прочесывать все пространство ямы-ловушки в поисках иного пути.

В качестве ориентира Орлонк решил использовать каменный пол, на котором оказалось возможным оставлять небольшие засечки рэйером в одном из его оружейно-инструментальных режимов.

7

Открыв глаза, он обнаружил, что идет по аллее, окруженной лесной чащей. Справа и слева из-за зеленой и светло-сиреневой листвы и древесных стволов оттенка хорошо созревшего фингала проглядывали массивные здания непривычной конструкции, со скругленными углами. Внешняя сетчатая отделка строений на таком расстоянии вызывала рябь в глазах. Ровная и твердая искусственная базальтовая дорожка, расстилающаяся под ногами Вила, вела его прямо к крупной беседке посреди всего этого сада. Вот именно — вела. Так как сам Вил не мог управлять своим физическим телом. Сосредоточиться на том, чтобы хоть попытаться вернуть его под свой контроль, мешала постоянная температурная пульсация. Его то бросало в жар, то накрывал озноб. И эта пульсация постепенно учащалась.

Грегст не сразу узнал старых знакомых, с радостью поспешивших навстречу из беседки. Они, как и Ренниджер, которая находилась здесь же, выглядели старше, чем ранее. Попытка вслух предупредить знакомых оказалась безуспешной. Голосовые связки тоже контролировал кто-то посторонний. Радость встрече с Вилом на их лицах продержалась недолго. В какой-то момент она сменилась ужасом. Выпученные глаза и полуоткрытые рты. И застывшие на полпути от беседки друзья.

Вил Грегст ощутил, как его направленные ладонями к земле руки стали нагреваться. Как начала изменяться составляющая их материя, превращаясь в нечто среднее между прежним состоянием и энергией. Он воспринимал каждую частицу этой субстанции как часть себя. Достигнув определенной разреженности, трансформировавшаяся правая рука резким потоком ударила в дорожку в метре перед Вилом. Грегст чувствовал то, как каждая частица субстанции проникает внутрь материала когда-то расплавленного, а затем остуженного камня. Как разрушает его и изменяет. Как подхватывает и поднимает вверх полупрозрачным грязно-серым облачком, ежесекундно пронизываемым мириадами мельчайших электрических разрядов. Резкий поток того, что было левой рукой Вила, ударил в поднимающееся в воздух облачко одновременно с внезапным ускорением пульсации температуры тела. И прежде чем его энергетическую оболочку, сознание, оторвало от физической, Грегст успел увидеть почти полуметровый в диаметре плазменный шар грязно-желтого цвета, почти мгновенно образовавшийся там, где поток левой руки пересекся с потоком правой. В следующее мгновение справа и слева почти сплошными цветными полосами замелькали проносящиеся мимо деревья.

8

— События последнего года в Эпохе Солнечных бурь взбудоражили все научные круги Федерации и смежных миров. Прежние представления об эволюции звезд и звездных систем пали прахом после резкого скачка активности самой загадочной из известных звезд, раз в несколько лет значительно увеличивающей свой объем в течение года, а затем схлынивающей в исходное состояние. Одни называют ее Звездой Приливов, другие — Пожирателем планет. Но суть остается одной: за все известное время исследований звезда периодически поглощала ближайшую к себе планету и почти дотягивалась до следующей. — диктор за кадром сопровождала комментариями трехмерные схемы, голографии и голоролики, передаваемые через головизор по научно-новостному федеральному каналу. — А затем оставляла в очередной раз остывать планету, покрытую перешедшей в жидкую фазу литосферой. В этом году все изменилось. В первый же месяц Прилива Пожиратель планет поглотил половину расстояния до газо-пылевого пояса, окружающего Эпоху Солнечных бурь, не задев только два крупных небесных тела на окраине системы. Но и это их не спасло от катастрофы. Резкое сжатие Звезды Приливов с одновременным выбросом наружу ее раскрученного ядра нарушило равновесие во всей системе. Резкий сдвиг планет на следующие по дальности орбиты привел к ужасающим и впечатляющим своей красотой последствиям. Бывшее ядро Пожирателя планет, утянув за собой часть коронарной плазмы, довольно быстро вышло на ближайшую к звезде орбиту. Сама же Звезда Приливов сильно уменьшилась в размерах, значительно увеличив интенсивность излучения и превратившись в белого карлика. Объятый пламенем и Адская щекотка, ранее располагавшиеся ближе всего к солнцу, находились в то время практически на одной линии с ним. Полное расплавление литосфер привело к слиянию планет в более крупное небесное тело при их столкновении. Гигант Тирд, следующий за ними, перескочил на орбиту Врахенуса, не позволив тому совершить похожий маневр. Теперь первый из них занимает орбиту второго, ставшего его спутником. Такое же случилось и с двумя самыми дальними из попавших в объятья Звезды Приливов планетами системы. Но больше всего досталось двум газово-каменным гигантам, располагавшимся на самых дальних орбитах. Они, как и Объятый с Щекоткой, оказались в краткий период отлива и вылета ядра на одной линии со звездой. Один из них налетел на другого, спровоцировав раскол обоих, что расширило газово-пылевой облако-пояс, окружающий Эпоху солнечных бурь. Их подобные звездам ядра освободились от литосферной скорлупы и слились, образовав новую карликовую планету с собственным небольшим газо-пылевым поясом. Совет Правления Федерации, который до последнего времени располагался на Врахенусе — четвертой планете от центра Эпохи, был вовремя предупрежден о необычных изменениях в структуре и излучении Звезды Приливов и, успев эвакуироваться до начала космической катастрофы, вернулся в старую резиденцию на Траре. Одновременно с этим начала медленно расти активность звезд в других системах Федерации и Империи, что сильно взволновало многих, не только научных, но и общественных, а также политических деятелей. С ними это происходит намного медленнее, чем было с Пожирателем планет, но, тем не менее, внутри дарящих нам свет и тепло небесных фонарей начали происходить схожие процессы. Совет Правления Федерации рекомендует всем не паниковать, но из достоверных источников известно, что его представители готовят законопроект о необходимости строительства космических ковчегов на случаи повторения произошедшего в других звездных...

Диктор говорила все дальше и дальше, но Дрэлтон уже не слушал. Он в очередной раз погрузился в медитацию и воспоминания о соплеменниках, убитых неизвестным врагом на Врахенусе. Пропускал сквозь себя всю скорбь и злость, чтобы они не смогли им овладеть. Сила, потраченная на обработку ингредиентов и препаратов для Вила, почти восстановилась. Отдыхать оставалось совсем недолго. Да и Грегст, исходя из послания, оставленного Джерком Сардоном, должен очнуться со дня на день. Тогда Дрэлтон сможет, наконец, побольше узнать о том, с кем или с чем пересеклись их пути на Врахенусе.

Кан Доскер планировал медитировать до самого вечера. Но, видимо, этому не суждено было продолжаться. Ощущение присутствия поблизости еще кого-то, обладающего Силой возникало обычно только тогда, когда способности постороннего превышали его собственные. На этот раз оно просто кричало о наличии поблизости как минимум двоих ее обладателей, вызывая крайне неприятный зуд у основания головных перьев и когтей на руках и ногах. Необычная скоротечно растущая пульсация одной из Сил соответственным образом отражалась и на самочувствии руггворца.

Одним из владельцев способностей просто обязан был быть Вил Грегст. Кто же второй и откуда он взялся на Кейрании, где никто из коренных жителей не обладает Силой? И это явно не тот, кто уничтожил сородичей Дрэлтона на Врахенусе. Времени на размышления не оставалось. Только остро ощущаемая необходимость поспешить к возникшим поблизости источникам Силы.

9

Помещение оказалось достаточно просторным. Орлонк по своим ощущениям еще не успел проверить даже половину подземной полости, когда наткнулся на крупный горизонтально расположенный короб полуметровой высоты из полупрозрачного материала с низкой матово-черной подставкой чуть большей ширины. Толстые бесцветные стенки плохо пропускали свет рэйера, вновь переключенного на мягкий, безопасный режим. Но, тем не менее, позволяли понять, что внутренняя полость заполнена незнакомым Орлонку красным то ли газом, то ли газово-капельной взвесью, туманом. Невольное от любопытства прикосновение одетой в герметичную перчатку руки сработало как катализатор, запустив красиво смотрящийся со стороны процесс в материале короба. Замерцавшие в глубине прозрачных стенок точки, медленно разрастались сначала подобно кругам на воде, а затем соединялись краями друг с другом. Стенки стали непрозрачными, грязно-коричневыми, покрылись сеткой мелких трещин и осыпались вниз подобно пеплу, выпуская красное летучее вещество наружу. Медленно растворяясь в окружающем бледном тумане, краснота постепенно освобождала того, кто ранее находился в ее объятиях. Тонкая белесая оболочка, покрывающая тело спящего потрескалась со слабым характерным звуком и тоже осыпалась на подставку мелким, чуть желтоватым порошком.

Ящер. Не такой, как руггворцы. Тоже прямоходящий, но с более длинным и массивным хвостом, который, видимо, помогал сохранять равновесие при ходьбе и беге. Верхние пятипалые лапы — короткие, не способные дотянуться друг до друга. На задних лапах с выгнутыми назад коленями — всего по три крупных пальца спереди, а два других срослись в некое подобие шпоры на пятке. Крупная голова с огромной, судя по разрезу рта, пастью. Как минимум два метра в высоту, если встанет на ноги. Чешуйки, покрывающие тело, крупнее, чем у Дрэлтона Кан Доскера, и более вытянутой, почти овальной формы. Покрытые темной непрозрачной пленкой глаза — практически по бокам головы. Две крупные ноздри на вытянутой морде, мерно втягивающие в себя окружающий туман и затем исторгающие его обратно.

Орлонк переключил рэйер в смешанный режим, когда периферийный излучатель светит как фонарик, а центральный готов в любой момент при нажатии нужной кнопки выпустить во врага разрушительный концентрированный поток элементарных частиц. И осторожно сделал пару широких шагов назад.

Красное облако почти полностью растворилось в окружающей молочной белизне за пару-тройку десятков секунд. Лежащий на боку ящер приподнял вверх одну из передних лап, облизнулся широким, нераздвоенным языком. Затем зевнул, показав во всей красе два ряда длинных острых зубов. Громко чихнул, чуть дернув хвостом, и открыл ярко-алые глаза с круглыми черными зрачками в центре.

10

Оба источника Силы ощущались в стороне внутреннего двора-сада с главной аллеей и крупной беседкой. Там как раз находился домик, где расположили тело Вила Грегста. Метрах в пятистах от строений местной туристической гостиницы-госпиталя, где в последний год проживали Дрэлтон и несколько терранцев.

Скользун еще неделю назад был заряжен и ни разу после этого не использовался, ожидая Кан Доскера на небольшой базальтовой площадке в десяти шагах от входной двери. Наличие хвоста, как всегда, вынудило потратить лишние секунды на его закрепление в отверстии под съемной спинкой сиденья так, чтобы эту часть тела, в случае чего, не прищемило, как это произошло в первый сезон жизни на Кейрании после прилета с Врахенуса. Ощущения тогда были пренеприятнейшие. И Дрэлтон отходил от травмы несколько недель.

Скользун завелся сразу же и с шипением резко поднялся на метровую высоту на потоках безвредной и бесцветной газовой смеси, выпускаемой под огромным давлением из множества маленьких сопел в основании. Узкая дорожка от гостиницы к центральной аллее вела в обход разделяющего их небольшого по площади, но довольно густого леса. Пешком через подобную чащу напрямую не пройти, а на скользуне — не пролететь. И облетать по базальтовым дорожкам — слишком долго.

Дрэлтон направил скользун круговым курсом по периметру свободной от деревьев площадки, быстро набирая скорость и постоянно поднимаясь по спирали все выше. По полтора-два метра за круг. Несколько минут ушло на подъем над пышными зелеными и светло-сиреневыми кронами десятиметровых деревьев.

Руггворец еле успел среагировать на побеспокоенную стаю мелких, покрытых пестрыми сине-зелеными перьями, летучих созданий, напоминающих смесь крылатых земноводных и млекопитающих. Отчаянно то ли каркая, то ли крякая те взлетели с древесных ветвей прямо в паре метров перед носом скользуна. Резкое торможение чуть не выбросило Дрэлтона из кресла пилота. Прошипев легкое руггворское ругательство и быстро развернув скользун в нужную сторону, Кан Доскер инициировал набор горизонтальной скорости.

Чуть не ослепив руггворца, немного впереди и справа вдалеке блеснули отраженными лучами солнца верхушки небоскребов расположенного в той стороне огромного мегаполиса. Вынужденно переведенный на мгновение в противоположную сторону взгляд Дрэлтона упал на протянувшуюся за густым лесом вдоль края горизонта горную гряду с покрытыми снегом и местами заключенными в объятия молочных облаков вершинами. В направлении полета скользуна горный хребет почти незаметно поворачивал направо, упираясь в движущийся навстречу грозовой фронт. Сплошная полоса темно-фиолетовых, почти чёрных туч плыла по полуденному небу в сторону частного лечебного центра, построенного посреди густых кейранийских лесов. Даже отсюда были видны огромные ветвистые молнии, периодически образующиеся в непроглядной белесой пелене дождя между грозовым фронтом и поверхностью планеты. Меньше суток оставалось до того момента, когда ливень окажется здесь. Резкий встречный порыв влажного ветра принес приятные запахи водоемов, напомнив Дрэлтону о давно покинутой родине. А ослабевшие с расстоянием раскаты грома заставили его вспомнить о цели полета.

Центральная аллея двора-сада была уже близко, проглядывая впереди широкой пропастью посреди бескрайнего холмистого океана густых сиреневых и зеленых древесных крон. Оба источника Силы медленно двигались поперек курса скользуна. Удобнее всего было бы нырнуть в аллею в продольном направлении, поэтому Дрэлтон резко изменил курс, свернув левее, и полетел круто изгибающейся дугой, постепенно разворачиваясь параллельно движению целей.

Пропасть была все ближе. Ранее свободными нижними руками Дрэлтон намертво вцепился в рулевые стержни рядом с верхними, которыми держался все время полета. Если бы не чешуя, когти при такой хватке давно бы уже вонзились под кожу ладоней. Набор дополнительных полутора метров высоты в последние секунды. И нырок в пропасть с протягивающейся по дну широкой черной базальтовой дорожкой, ведущей от главного корпуса лечебницы, огибающей с двух сторон круглую беседку и продолжающейся до крупной развилки метров через двести. Только вовремя выжатый клапан горизонтального притормаживания и повернутый на нужный угол руль позволили избежать столкновения с почти сплошной стеной древесных стволов. Небольшая ошибка и наклонившийся при крутом повороте почти на девяносто градусов скользун мог вторгнуться в лес, ломая стволы крайних деревьев, и нанизать на один из получившихся толстых кольев руггворца.

Дрэлтон сам не заметил, как на лету инстинктивно активировал одной из рук защитный доспех, ударив по скрытой на груди под одеждой кнопке трансформ-корсета. В активном состоянии внешне напоминающий пленку, прозрачный изнутри и темный полупрозрачный снаружи, морфо-доспех в мгновение ока покрыл все его тело, из-за чего рулевые стержни чуть не выскользнули из сжатых в кулаки пальцев.

Выровнять равновесие при одновременном снижении к базальтовой дорожке все же удалось. Вил медленно шагал впереди. И оба источника Силы находились в его теле. Раньше с подобным Дрэлтон сталкивался только на Врахенусе, когда неизвестный враг контролировал его погибших соплеменников и использовал их Силу одновременно со своей. Один из источников в теле Вила пульсировал, постоянно повышая свою частоту и вызывая этим у Кан Доскера еще более неприятный, чем раньше, зуд в основании когтей и головных перьев. И это ему очень не нравилось.

Отправить Вилу свои мысли у Дрэлтона не получалось. Что-то мешало достучаться до его сознания. Грегст остановился, а находившиеся ранее в беседке терранцы уже спешили к нему навстречу. Кан Доскер начал тормозить скользуна, стараясь держаться чуть правее них. Терранцы остановились, так и не добежав до Вила, а руки того уже растворялись в пространстве, меняя состояние своей материи. Это означало только одно: Грегст зачем-то собирался применить Силу против других терранцев. Вила однозначно следовало остановить, пока не произошло что-нибудь непоправимое.

Решение нейтрализовать его с помощью Силы было принято Дрэлтоном мгновенно, как только энергетический поток, бывший ранее одной из рук Грегста, вгрызся в базальтовую дорожку перед терранцем. Кан Доскеру нужна была находящаяся под рукой прямо в полете материя для расщепления. И на роль ее отлично подходила практически бесполезная, когда-то причинившая ему боль съемная спинка пилотского кресла скользуна. Скорость полета значительно уменьшилась, и теперь можно было убрать с рулевых стержней верхние руки. Левую из них Дрэлтон сразу же метаморфировал по самый локоть в состояние Силы, совсем забыв об активированном доспехе. Защитная оболочка вокруг тела руггворца, пробитая потоком Силы изнутри, мгновенно распалась, заставив его мысленно выругаться в адрес своей забывчивости.

До Вила оставалось чуть больше десяти метров и чуть меньше десяти секунд полета. Спинка под потоком руки Кан Доскера практически мгновенно рассыпалась в заряженное полупрозрачное облако. Притянувшись к тому месту, где ранее располагалась ладонь, оно начало сжиматься, увеличивая плотность заряда. Пять метров до Грегста. Уже виден поток второй руки, ударяющий в серое облачко измененной материи, поднимающееся над ямкой в базальтовой дорожке перед терранцем. Пульсация одной из Сил, ощущающаяся со стороны Вила, стала уже невыносимой для Дрэлтона, но все продолжала ускоряться. Он зашипел, терпя кошмарный зуд, прикусив язык, и готовясь использовать Силу для оглушения Грегста. Чуть наклонил скользуна влево для удобства при нанесении удара.

Два метра. Доли секунды до того, как скользун минует терранца. Цвет излучения возникшего перед Вилом Шара Силы все изменил. Грязно-желтый при коллапсе всегда парализует нервную систему каждого в радиусе взрыва. И нейтрализовать его будет возможным только тогда, когда тот станет стабильным.

Дрэлтон резко выжал клапан торможения, одновременно приподнимая вверх носовую часть скользуна. Пролетел мимо Вила Грегста и почувствовал прекращение пульсации и пропажу одной из Сил в его физическом теле. И только мельком успел заметить резкое превращение удерживающих Шар Силы потоков энергии обратно в руки терранца.

Это было плохо! Очень плохо! Шар Силы не успел стабилизироваться и теперь должен будет, не сдвинувшись с места, коллапсировать с совершенно иным эффектом. И его невозможно будет нейтрализовать. Взрывная волна обещала стать неслабой. И Вил окажется практически в эпицентре. А тяжелый скользун — между эпицентром взрыва и другими терранцами. Даже если Грегстом сейчас управлял кто-то посторонний, все равно сохранение жизней терранцев оставалось высшим долгом Дрэлтона перед мирами Федерации и Империи, которые Вил должен вновь объединить. Времени на размышления не было. На прощание с полюбившимся скользуном — тоже.

Дополнительные конечности давали любому владеющему Силой особые преимущества. Преимущества в скорости разрушения материи ее направленными потоками. Распад и трансформация материи скользуна под воздействием сразу четырех рук-потоков Дрэлтона произошли практически мгновенно. И почти так же быстро ее модифицированный парализующий и утяжеляющий поток был направлен падающим на дорожку Кан Доскером в тело Вила Грегста, едва не задевая готовый вот-вот взорваться, неистово пульсирующий грязно-желтый Шар Силы.

Достиг ли удар своей цели, руггворец не успел увидеть, потому что весь мир вокруг него полетел кувырком.

11

Не успел он моргнуть или ухом дернуть, как ящер уже стоял перед ним на задних лапах и смотрел прямо в глаза. А Орлонк так и не смог выстрелить из рэйера даже несмотря на отлично натренированную реакцию. Руки ему больше не подчинялись. И глаза от зрачков ящера он не мог отвести. В его сознании возникла странная картина. Орлонк видел свое собственное лицо, чуть расплывающееся из-за направленного в глаза слишком яркого света рэйера. Внутренняя картинка затмила сигналы, поступающие к сознанию от собственных глаз. Правая рука, подчиняясь чужой воле, сама повернула рэйер излучателем в пол. Но, несмотря на окружающую темноту, видеть свое лицо он продолжал таким, будто оно все еще освещалось. Ящер влез в сознание Орлонка и теперь внаглую копался в его памяти, пробуждая полузабытые и совсем еще недавние воспоминания и ощущения. Со времен получения заказа от Совета Правления Федерации Ргода на поиск Вила Грегста и до момента, когда Орлонк оказался здесь. Хорошо, хоть, не начал копаться в более ранней и личной жизни, не связанной с работой. Впрочем, вспомнив об этом, Орлонк сам и направил сознание ящера на сканирование того, чем ни с кем не хотел делиться. Но это продлилось лишь доли секунды, после чего вновь начали всплывать более поздние воспоминания и ощущения. Личная жизнь Орлонка была ящеру не интересна. Он искал другое.

«Маяки активировались слишком поздно. Силосборщик почему-то разрядился и смог восстановиться только сейчас. Нетипичные метаморфозы планеты без воли Создателя Галактики? Перезапуск активности звезд? Всплески Силы?! Раньше такого не происходило. С того момента, как меня созд… » — шепот на общегалактическом возник в голове Орлонка одновременно с ощущением раздосадованности и удивлением. — «Если Наал и Галлард действуют так же, как и раньше, то Третьего они уже наверняка успели обработать. И собираются использовать его Силу для уничтожениях двух других. Раньше они поступали именно так. Нужно спешить… Кейрания?.. Твой транспорт слишком медленный, Орлонк. Даже через подпространство лететь слишком долго. А нам нужно спешить. «Шворн» поместится в грузовом отсеке за счет компактизации, но весь экипаж придется переносить на борт моего корабля отдельно. »

Понимание того, что под Третьим и двумя другими подразумевались Вил Грегст и Ргод с Диаворлом, возникло в сознании Орлонка почти сразу, передавшись ему от ящера. Сложнее было принять другое: те, кого в самых разных религиях миров Федерации и Империи называли Богами, Создателями, все же существуют вопреки научному взгляду на окружающий мир, которого он всегда старался придерживаться. С другой стороны, феномен Силы, ни одна из научных теорий объяснить до сих пор не смогла. И судя по толике знаний, невольно просочившейся в сознание Орлонка от ящера, Создатели именно за счет Силы создавали свои Галактики. Недоумение у Орлонка вызвало и то, что может быть еще что-то быстрее перемещения в подпространстве, кроме транспортации за счет нее, возможной только для малых объемов, сравнимых с размерами физического тела транспортирующего. И то, ни один владелец Силы в Федерации или Империи ни разу не смог перенестись с одной планеты на другую в пределах системы одной звезды, иначе об этом давно уже стало бы известно, и пропал бы смысл пользоваться космическим транспортом для перелетов без крупного багажа. Но в сознании капитана «Шворна» почти сразу же возник ответ, чуть изменивший его взгляд на устройство окружающего мира.

«Есть подпространство, а есть — надпространство. Детям миров, созданных Нарас-каносцами, доступно для понимания лишь первое. Оно подобно свежерожденной, заключенной в оболочку Галактике в моменты задолго до ее полного слияния с окружающей Вселенной. Понимание же принципа перемещения по оболочке нашего мира вам недоступно. Естественное ограничение, преодолеть которое Создатели так и не смогли.» — шепот в голове отвлек внимание Орлонка, помешав заметить то, как ящер подошел еще ближе, почти вплотную. А затем туман в комнате закружился вокруг, вытягиваясь причудливыми спиралями и закручивая вместе с собой луч испускаемого рэйером света. Чернильная темнота постепенно поглощала окружающее пространство и сознание Орлонка.

12

Еще в тот момент, когда Галлард меньше часа назад вместе с Наал только собирались в очередной раз подключиться к сознанию и телу Вила Грегста, Антакарадус — Разум Кинжала Т'Сарха — предупредил его, чтобы в случае любой непонятной ситуации он срочно разрывал свою связь с ней и терранцем. Пульсация Силы, возникшая в чужом, управляемом теле после инъекции, сделанной терранкой, изначально показалась ему необычной и подозрительной. Постоянное повышение ее частоты причиняло неудобства, но Галлард хотел лично проследить за всеми действиями Наал и, в случае чего, подталкивать ее в нужном направлении в соответствии с планом Антакарадуса. Поэтому и не разрывал связь, пока чуть не стало слишком поздно. Разум Кинжала защитил его, нарушив ее в последний момент и не позволив оказаться на том месте, на котором в результате оказалась Кап-Турхос. Сознание Вила Грегста вырвалось из своего тела, заперев в нем Наал.

«Сожри вас Сгрондлтарх! » — последнее, что она успела мысленно выкрикнуть, прежде чем полное восприятие сразу двух физических тел смешалось в ее сознании, причиняя невообразимые неудобства и боль, разрывая ее "Я" надвое.

Собственное тело Наал, находящееся на Нарас-Каносе, со стоном сползло спиной с цилиндрического столбика на каменный пол площадки и затряслось в конвульсиях. Умирать ей было еще слишком рано. План Антакарадуса подобного исхода не предусматривал. Тем более, он пообещал Галларду возможность расправиться с ней самостоятельно тогда, когда для этого придет время. Кулн-Таброс подхватил ее и сел на пол, положив тело к себе на согнутые ноги. Придерживая Наал, он настроился на передачу ей части своей Силы, необходимой для стабилизации состояния сознания, для настройки раздельного восприятия ощущений сразу двух тел. Все его затраты обещал восполнить Разум Кинжала, впитавший в себя большую часть Силы убитых им ранее существ, включая и многих Создателей. Галларду очень сильно хотелось позволить Наал сейчас умереть, но он прекрасно осознавал, что будет при любой попытке нарушить договор с Анатакарадусом. Договор, заключенный еще много веков назад, когда тот не стал его, брошенного ею на верную гибель, убивать руками Т'Сарха, а предложил выгодную сделку, от которой Кулн-Таброс просто не смог бы отказаться. Возможность отомстить и спокойно умереть без мучений против вечных страданий в роли одного из Слуг Антакарадуса. Он видел, что стало со всеми, пожранными Красной Заразой со Сгрондлтарха, и не хотел разделить их участь.

13

Лес, сквозь который его уносило всё дальше от собственного физического тела, то редел, то вновь превращался в непроходимую чащу. Листва проносилась мимо почти сплошными цветными полосами, мешая разглядеть небо сквозь редчайшие просветы в кронах. Лишь круг странного желтоватого, с примесями рыжего, малинового и даже фиолетового цветов, солнца просвечивал сквозь природный лесной потолок, равномерно сдвигаясь куда-то в сторону. Вил едва успевал замечать небольшие заросшие кустами и травой полянки, сквозь которые его проносило. И кажущихся на такой скорости всего лишь метающимися туда-сюда тенями местных обитателей, чувствующих его присутствие и спешащих убраться подальше от неведомой сущности, подобные которой им ранее не встречались. Он не сразу смог осознать то, насколько изменилось поле его зрения. Теперь Вил воспринимал окружающий мир совсем по-другому. Смотрел сразу во все стороны. И видел, различал значительно больше оттенков цветов чем раньше. Для некоторых из них у него в памяти даже не находилось названий.

Вил чувствовал, как удаляется от собственного тела. Осознавал, что должен вернуться. Но не мог остановиться. Любые попытки оттолкнуться от чего-либо были заранее обречены на провал. Разве может пустота от чего-то оттолкнуться? Да — он пытался отталкиваться, но ничего не получалось. Неизвестная сила, вырвавшая его сознание из тела продолжала нести Вила дальше. А всё материальное проносилось сквозь него, не создавая почти никаких ощущений. Плотность материи сознания была слишком низкой, чтобы воспринимать сопротивление окружающего мира. Но это навело Вила на идею, которая могла бы помочь решить нынешнюю проблему. Пустота не способна отталкиваться, но может заполняться и вновь опустошаться. Первая же попытка втягивать в себя материю со стороны, противоположной направлению полета, оказалась успешной, чуть снизив скорость движения. Но непривычной. Впрочем, непривычным для Вила было практически всё, происходившее в тот момент.

Сложнее всего оказалось сориентироваться в окружающем пространстве после полного погашения скорости относительно планеты, странным образом продолжающей удерживать его в одной точке рядом с собой. Слишком трудно даётся различение разных сторон, когда все они сливаются в восприятии в одну. Спасло положение ощущение того, где осталось его физическое тело, связь с которым, похоже, разорвалась не полностью. Набирать скорость в нужную сторону становилось всё легче. Вил постепенно привыкал к своему новому состоянию, бытию. Важным было лишь не разгоняться слишком сильно, чтобы успеть вовремя затормозить при приближении к месту назначения.

14

Тогор Хмашар — именно так назвался ящер — оказался единственным представителем своего вида, созданным тем же Создателем, что сотворил и Галактику, в которой располагались Федерация Ргода и Империя Диаворла. Его космический корабль со странным названием-именем Тформок оказался сложным, одновременно и живым, и не живым гибридом органики, механики и электроники. А творцом его — тот же, кто создал Тогора и Галактику, включающую в себя миры Федерации и Империи. Креот Дроск-Тулхор.

Живая составляющая корабля была разумна и даже обладала собственной Силой. Тформок умел подстраиваться под своих пассажиров таким образом, чтобы им было удобнее бороздить на его борту бескрайние просторы космоса. Например, мог по просьбе пассажиров имитировать приятный запах цветов в своей внутренней атмосфере. И манипулировать силой тяжести. Последнее, судя по мыслям, переданным Тогором Орлонку, Тформок вытворял за счет способности создавать в своих полостях различные типы направленных наружу и внутрь излучений.

Собственная Сила ранее помогла этому кораблю разрыть поверхность планеты и замаскироваться в ее недрах, накрыв себя слоями местного грунта. Огромный кратер, оставленный Тформоком при взлете впечатлил Орлонка своими размерами. Еще больше его впечатлили способности корабля. Почти сразу после взлета Тформок воздействовал на поверхность планеты, выровняв ее так, что от искусственного кратера не осталось никаких следов, видимых невооруженным глазом.

Сознание Вила Грегста, по информации от ящера, содержало часть души Креота, разделенной двумя сородичами-отступниками Дроск-Тулхора ради уничтожения Создателя и присвоения его Силы. Как и сознания Ргода с Диаворлом. Но как это согласуется с предсказанием о предстоящей миссии терранца в объединении миров Федерации и Империи, Орлонк не мог понять. Такое совпадение было слишком уж невероятным. Казалось даже, что один из вариантов исключает возможность другого. Тогор Хмашар отказался отвечать на вопросы, касающиеся предсказания. Вместо этого предложил задать их Диаворлу при личной встрече. Именно Шаррор — родина последнего — должна была стать местом, куда убийцы Создателей, судя по мыслям, которыми поделился ящер, направят тело Вила Грегста, взятое под контроль вместе с его сознанием. Потому что на Шарроре находятся носители двух оставшихся частей души Креота Дроск-Тулхора: Диаворл и Ргод. Их объединение способно вернуть Креота. Но убийство двоих с использованием Силы третьего — окончательно уничтожит Создателя, вызвав катастрофические последствия в сотворенной им Галактике. Её полное разрушение. Предсказанная неизвестным пророком миссия Вила Грегста, касающаяся объединения миров Федерации и Империи, на фоне всего этого теперь казалась слишком мелкой и незначительной. Даже новость о том, что Ргод всё еще жив, меркла по сравнению с возможностью предстоящей катастрофы космических масштабов.

Но и это было еще не всё. Новость от Орлонка о метаморфозах, произошедших с планетой, с которой год назад «Шворн» подобрал Вила Грегста и его соплеменников, вызвала удивление ящера. Он утверждал, что сначала и сам не верил в возможность появления на практически мертвой планете носителя части сознания своего создателя. Никаких намеков на тот небольшой островок-город, в прошлом году находившийся на Терре, Тогор Хмашар не обнаружил ранее, когда готовил себе на соседней планете, как он выразился, место для ожидания. Ящер поделился с Орлонком опасением, что подобное явление, как и Всплески Силы с нарушением активности звезд, могут оказаться следствиями куда более глобальных процессов, чем происходящие в отдельной Галактике одного из Создателей. И это беспокоило Тогора настолько, что он невольно телепатически передавал свое волнение Орлонку и остальным пассажирам Тформока.

15

Силы от Кинжала Галлард смог получить ровно столько, сколько требовалось для приведения Наал в чувство. Как только состояние Кап-Турхос стабилизировалось, и она наконец смогла хоть немного привыкнуть к полному восприятию сразу двух физических тел, поток получаемой энергии иссяк.

«Сила Креота покинула тело Вила Грегста вместе с его сознанием.» — мысленно поделилась Наал своими ощущениями с напарником.

«Раньше мы с такими фокусами не сталкивались,» — констатировал очевидное Галлард. — «Но не думаю, что его душа сможет долго продержаться без физического тела. Он просто вынужден будет следовать за ним. А значит и за нами.»

«Предлагаешь продолжать следовать прежнему плану?» — поинтересовалась Наал, вновь осторожно усаживаясь у столбика в центре площадки.

«Останавливаться слишком поздно. Приведем его на Шаррор и найдем способ вновь закрепить в исходном физическом теле.» — помогая Кап-Турхос присесть, мысленно озвучил Галлард то, что мгновением ранее подсказал ему Разум Кинжала Т'Сарха. — «А затем используем для уничтожения остальных носителей Силы Креота. В случае чего, можем попробовать взять под контроль тело еще одного из них. Будем решать проблемы по мере необходимости.»

Мысленно выразив согласие с мнением напарника, Наал вновь сосредоточилась на контроле физического тела терранца, погружая свое собственное в состояние дремы. Кулн-Таброс так и не решился подключиться к телу Вила Грегста через сознание напарницы, опасаясь, что та может решить кинуть его так же, как в день, когда они вломились во Дворец Верховного Создателя и чуть не стали жертвами Красной Заразы. Перспектива пережить те же ощущения, что чуть не раздробили ее разум буквально минуты назад, его ничуть не прельщала. Проще и безопаснее было сосредоточиться на простом телепатическом улавливании излучаемых Наал ощущений.

Присев рядом с Кап-Турхос, Галлард взглянул на готовящийся зайти за горизонт Клорн. Его светимость странным образом резко усилилась в последние полгода-год, и это беспокоило Кулн-Таброса. Почему — он сам не знал. Но чувствовал, что ничего хорошего подобное не сулит. Антакарадус на вопросы по этому поводу ничего не отвечал. Разум Кинжала подобное, похоже, вообще не волновало на фоне его стремления накопить побольше Силы, восстановить своё собственное физическое тело и отомстить личному врагу за ту, которая была им убита. Стремление отомстить причинившим сильную боль, объединяющее Галларда и Антакарадуса, по причине которого Разум Кинжала, похоже, и предложил ему когда-то сделку вместо обращения Кулн-Таброса в очередного своего раба, пораженного Красной Заразой.

Последний мелькнувший луч опустившегося за дальний горизонт Клорна возвестил о наступлении долгой нарас-каносской ночи. Галлард тяжело вздохнул и закрыл глаза, полностью сосредотачиваясь на телепатическом восприятии.

16

Вил не сразу осознал, что его тело начало перемещаться, вынуждая корректировать направление полёта. И это заставляло делать выбор между следованием за частью себя и необходимостью проверить: всё ли в порядке с друзьями, которых Грегст в последний раз видел рядом с беседкой. И которым взявший под контроль его тело явно планировал навредить. Захваченная неизвестным физическая оболочка смещалась влево, одновременно удаляясь от него. Значит, друзья оставались правее. Вил сделал выбор и теперь корректировал свой полёт в другую сторону. Жизни друзей казались сейчас важнее. А тело своё он и так сможет найти чуть позже — по собственным ощущениям. Главное — не пролететь в этой густой роще мимо друзей.

Пропускать материю сквозь себя становилось всё тяжелее. Часть её приходилось поглощать навсегда: отдельные элементарные частицы и их составляющие, без которых природа окружающего мира не разрушится и продолжит существовать. Без которых у Вила не хватило бы сил двигаться дальше. Закон равновесия во вселенной, приводящий к тому, что и призраки должны по-своему уставать.

Казалось, Вил уже заблудился в лесу, и ему остается только вновь последовать за своим физическим телом, когда откуда-то слева через атмосферу донеслись звуковые волны тревожной сирены. В нынешнем состоянии Грегст ощутил их как просто необычные звуковые колебания. Непривычные для нынешнего состояния Вила и поэтому почти незаметные на фоне шумящего листвой легкого ветерка. Был бы он сейчас не призраком — наверняка эти звуки вызвали бы у него большее раздражение. Похоже, он хватил лишку со смещением курса вправо. Пришлось вновь поворачивать.

Звуковые волны привели его к огромной проплешине, образовавшейся, видимо, уже после отделения сознания Вила от физического тела. Над базальтовой дорожкой и упавшими деревьями, образовавшими нечто наподобие огромного кратера, туда-сюда по воздуху носились с десяток шаровидных, мелькающих разноцветными светодиодами, роботы. Периодически высовывали из себя в разные стороны странные стержни-щупы и дополнительно на мгновения освещали пространство рядом ярко-белыми вспышками. Звуки, похоже, производили тоже они. Несколько поврежденных шарообразных роботов лежали в разных секторах недавно образовавшейся поляны — рядом с небольшими, странной формы горками светло-серой порошкообразной субстанции. Но остальные на них внимания не обращали. Больше всего летающих роботов интересовали лежащие по всему кратеру тела. Друзья Вила и одетые в одинаковую странную сине-зеленую форму человекообразные, головы которых напоминали кенгуриные. Возможно, представители местной службы охраны правопорядка. Вил сразу понял, что находится на Кейрании — родине Каршона, Тера и Джофронга. Ведь именно туда они планировали полететь после посещения Врахенуса.

Новые возможности восприятия позволяли понять, что все местные живы. Их бессознательные тела располагались ближе к центру кратера из упавших древесных стволов. Терранцы лежали ближе к краям. Тоже — живые. Но их было слишком мало. Всего человек пять из девяти. И над одним из терранцев кружилось больше всего шарообразных роботов, мешающих издалека получше разглядеть его тело и экранирующих своими вспышками основную часть его естественного теплового излучения.

Первым желанием Вила было — найти Ренниджер и убедиться, что с ней всё в порядке. Поэтому он сразу направился к месту скопления роботов. Летающие машины пропустили его мимо себя, почти не заметив. Только один из них ненадолго завис на месте, несколько раз повторно осветив ярко-белой вспышкой область пространства, где только что мимо него пролетел призрачный Вил.

Интерес роботов привлекла не Ренниджер, а Бовилл Раутс, но легче от этого не становилось. Он лежал на стволе одного из упавших деревьев, и из живота его торчала толстая, окровавленная, сломавшаяся ветка. Находящийся в полубессознательном состоянии Бовилл чуть постанывал. Из раны на его сильно прикушенной губе и изо рта вниз на землю тянулась одна общая тонкая кровавая полоска. Руки и пальцы на них чуть подергивались. На белой рубашке, в которой Бовилл улетал с Терры, вокруг ветки уже образовалось крупное ярко-красное пятно. Под телом натекла небольшая темно-красная лужа. Вокруг него суетились роботы. Трое, похоже, старались приподнять тело Бовилла, снять его с ветки. Еще два — использовать свои щупы, чтобы стянуть края раны, уменьшив кровопотерю. Но у первых троих ничего не получалось — что-то мешало приподнять тело над землей.

Вил вспомнил, как его физическое тело, контролируемое кем-то посторонним, воздействовало на материю базальтовой дорожки, изменяло её. Быть может, он и, являясь призраком, сумеет использовать свою Силу для спасения жизни друга? Стоило попробовать. Но для начала необходимо было сделать свое сознание чуть более материальным. Втянуть в себя побольше материи из окружающей среды. Вил уже частично опустился чуть ниже поверхности почвы и начал изменять всё неживое, оказавшееся внутри него, когда Бовилл неожиданно затих. Перестал стонать, перестал дёргаться. Вобрав в себя столько измененной материи, сколько успел, Вил уже потянулся к нему, когда произошло еще более неожиданное. Тело его друга резко побелело и мгновенно рассыпалось в мелкий светло-серый порошок. С кровью на одежде, на земле, на стволе и сломанной ветке дерева произошло то же самое. От Бовилла остались только одежда и обувь, не привезенные с Терры. И светло-серый порошок. Точно такой же, как в нескольких кучках неподалеку.

Отчаяние охватило Вила, заставив взмыть вверх на десяток метров. Только сейчас, вновь взглянув на другие горки светло-серого порошка сверху, он понял, почему их форма сразу показалась ему странной. Все они напоминали лежащие в разных позах человеческие тела. Это полностью проливало свет на причины отсутствия некоторых терранцев.

Мысли его вновь вернулись к Ренниджер. Нужно было срочно убедиться в том, что она выжила. И позаботиться о том, чтобы больше ни с кем подобное не произошло. Определение причин происходящего с телами терранцев после смерти пока что отходило на второй план.

17

Тупая боль по всему телу стала одним из первых ощущений Дрэлтона по возвращении в реальный мир. Вторым — узкий, периодически мигающий луч света, направленный прямо в глаза. Тихо жужжащее где-то на самом краю слухового восприятия мутное темное пятно, из которого вырывался этот ярко-белый, слепящий поток фотонов, то приобретало на фоне грязно-голубовато-серого пасмурного неба четкие, легко различимые черты, то вновь расплывалось, подергиваясь мутноватой темно-серой пеленой. Мигающий луч света раздражал. Дрэлтон, превозмогая боль, загородился от него ладонями обеих правых рук. Движения двумя руками одновременно давались немного легче, чем любой из них по отдельности, когда боль в мышцах между ними становилась еще более резкой. Только на фоне своей чешуи он смог разглядеть периодически то прорастающую с разных сторон перед глазами, то пропадающую мельчайшую, еле различимую сетку защитного морфо-доспеха. Похоже, аккумулятор трансформ-корсета успел восстановить часть своей энергии после распада доспеха под потоком Силы Дрэлтона. Возможно, он даже сыграл решающую роль в спасении его жизни при взрыве нестабильного Шара Силы. И похоже, что-то в трансформ-корсете повредилось, вынуждая его то включаться, то выключаться. В нынешней ситуации это только мешало и могло даже навредить. Вынимать аккумулятор из трансформ-корсета в слепую, когда тот находится под верхней одеждой, Дрэлтон тренировался долго. Боль в отбитых мышцах замедлила натренированные чуть ли не до состояния рефлекса действия минуты на полторы.

А Терранцы? У них не было такой защиты. Тело Вила Грегста он защитил, пожертвовав в последний момент своим скользуном. А других взрывная волна должна была отбросить в сторону так же, как поступила с самим Дрэлтоном. Следовало убедиться в том, что все терранцы живы.

Дрэлтон навсегда запомнил горечь потери родных и друзей, что испытал год назад на Врахенусе. Помнил о том, как отчаянно сопротивлялся желанию последовать за ними следом, сбежать от одиночества, сбежать от долга, сбежать туда, где наконец наступит тишина и вечный покой, и где ничто и никогда больше не будет причинять ему боль. Но Дрэлтон помнил свою клятву, свое обещание помогать Вилу Грегсту, судьба которого — вновь объединить миры Федерации и Империи. Он не мог ее нарушить — так его воспитали. Если потеря сородичей подобным образом повлияет на Вила, и тот не сможет выполнить свою миссию, в этом будет и вина Дрэлтона. Потому что это именно он не смог спасти их тогда, когда просто обязан был это сделать ради исполнения своей клятвы, своей миссии.

Глубокий вдох вызвал распространяющуюся от груди волну ноющей боли. Сильные ушибы. При переломах она была бы острее. Перевернувшись набок, Дрэлтон ощутил другую — резкую боль, пробежавшую от хвоста по всему позвоночнику и чуть не скрутившую его в спираль. Возможное следствие смещения одного из позвонков. Ощупывание хвоста подтвердило предположение. Наблюдающий за Дрэлтоном летающий многопрофильный робот-охранник частной лечебницы, продолжающий жужжать в метре над землей, выдвинул наружу один из стандартных стержней-держателей, предлагая свою помощь. Но Кан Доскер отказался, пару раз качнув головой в стороны. Привык всегда сам себе помогать. Возможно, свою роль в этом сыграла и природная гордость, свойственная подавляющему большинству руггворцев. Осторожно нащупав пальцами одной из рук место смещения позвонка, он схватил хвост с двух сторон от него другими руками и резко дернул в разные стороны. Было почти не больно. Наверно потому, что в этот момент напомнила о себе боль в других местах, перебив все ощущения в хвосте. Отпустив хвост, Дрэлтон осторожно им дернул. Никаких неудобств при этом не возникало. А если бы не вправил позвонок — почти каждое движение хвоста отдавалось бы ужасной болью, сначала по всему позвоночнику, а затем и по всей нервной системе. Дрэлтон просто не смог бы ходить. Иногда он завидовал обычным рептилиям, способным быстро отращивать оторванные или отрубленные хвосты. Отрубил проблемную часть, а чуть позже отрастил заново. У руггворцев же хвосты заново не отрастали. При том, что им они, порой, бывали намного более жизненно необходимы, чем другим видам. И проблем создавали тоже больше.

Проблемы с собственной способностью перемещаться более-менее решились. Следующими на очереди были Вил Грегст и его соплеменники. А также кейранийцы-охранники, которых Дрэлтон уже тоже заметил вокруг. Похоже, они прибыли на место взрыва нестабильного Шара Силы вместе с летающими роботами. И теперь лежали вокруг в бессознательном состоянии. Найти Вила Грегста, привести всех в сознание, а затем уже пытаться разобраться в произошедшем, пока он сам был без сознания. Такую последовательность действий запланировал Дрэлтон, прежде чем его внимание привлек приближающийся сверху и кажущийся с первого взгляда лишь обычным черным дымком, излучающий Силу сгусток то ли материи, то ли энергии. А затем в сознании Кан Доскера возникла необычная и одновременно знакомая картина. Дрэлтон будто смотрел на себя со стороны. Необычным в видении было то, что поле его зрения ничем не ограничивалось. А такое, как он ощутил, разнообразие оттенков в картине окружающего мира его собственные глаза просто не могли различать из-за естественных био-физических ограничений.

18

Всего пару часов назад он был еще свободен. Недорого нанятый частный летун вез его в расположенную в густых лесах, недалеко от родного Орэйтана лечебницу — тоже частную, принадлежащую одному из друзей детства Каршона и не принимающую гостей почти весь последний год из-за прибытия на Кейранию Вила Грегста. Все затраты на лечение и компенсацию за уменьшение количества клиентов оплачивал через счета Дрэлтона сам Совет Правления Федерации. Оставив «Шворн» во временное управление Орлонку, Каршон почти год провел в Орэйтане со своими родственниками и друзьями детства. Но год подходил к концу. Судя по записям, оставленным Джерком Сардоном, Вил Грегст должен очнуться со дня на день, и Каршон чувствовал внутреннюю необходимость проведать того, от кого зависит будущее всех миров Федерации, Империи и тех, что от них отделились. Кроме того, все участники перелета с Врахенуса на Кейранию условились встретится в лечебнице ровно через год после прибытия. От Орлонка, собиравшегося вновь посетить заинтересовавшую его с научной точки зрения Терру, известий пока еще не поступало, но Каршон надеялся в ближайшее время вновь взойти на борт «Шворна». Он сам не заметил, как успел соскучится по обстановке корабля и бескрайним космическим просторам.

Не повезло Каршону прибыть в лечебницу именно в то время, когда все пошло наперекосяк. Уже второй подобный случай, связанный с Вилом Грегстом. Первым стало произошедшее год назад на Врахенусе, да и во всей Эпохе Солнечных Бурь. Такое ощущение, что либо его и всех, кто его окружает, преследуют неудачи, либо вокруг него крутится вся Вселенная. Оставалось только надеяться, что с родной Кейранией ничего страшного из-за Вила Грегста не случится. Ничего хуже, чем то, что началось в день возвращения Каршона в лечебницу.

Первым тревожным звонком стала оповещающая о чрезвычайной ситуации сирена, раздающаяся из тщательно замаскированных среди густого леса динамиков аварийных датчиков. Вторым — взбудораженный охранный персонал, включающий в себя кейранийцев и летающих многопрофильных роботов. Половина его заступила на срочное дежурство по охране периметра частной территории. Другая — ринулась к месту взрыва, произошедшего на главной аллее буквально за минуты до прибытия Каршона. Охрана пропустила его на территорию лечебницы только благодаря знакомству с ее хозяином, находящимся в отъезде. Повезло — связаться с ним по инпланетарной гражданской электронной сети удалось почти сразу. Поэтому уже через несколько минут Каршон вместе с охранниками летел на выделенном для него скользуне к месту происшествия.

А затем все стало еще хуже. Притормозив скользуна, созерцать последствия произошедшего на центральной аллее он смог всего лишь несколько секунд. Пока не встретился взглядом с поднимающимся на ноги Вилом Грегстом. После этого Каршон уже не мог контролировать свое тело. Его сознание на мгновение заполнилось собственными воспоминаниями о полетах на «Шворне» и других космических кораблях. А затем погрузилось во тьму.

Первое просветление пришло уже во время полета на летуне. Каршон не мог двигаться — только сидеть и смотреть вперед. Все видимые для него пассажирские места вокруг оказались заняты охранниками из частной лечебницы, смотрящими вперед и совсем не двигающимися. Дверь кабины пилота была открыта, что позволяло видеть сидящего справа от летчика Вила Грегста. Кабина летуна старой модели имела слабую шумоизоляцию. Поэтому звук барабанящих по обшивке дождевых капель был слышен так, как будто Каршон находился снаружи. Несколько раз периферийным зрением он уловил слева в иллюминаторах посреди потоков льющейся с небес воды далекие вспышки молний, за которыми последовали раскаты грома. Совершенно не летная погода. Но тому, кто контролировал всех пассажиров и пилота, на это, похоже, было наплевать.

Каршон не верил в то, что Вил Грегст, с которым он впервые познакомился в прошлом году, может быть на подобное способен. Да, Силу тот мог обрести, если присматривавшие за ним следовали указаниям, оставленным Джерком Сардоном. Но чтобы брать кого-то насильно под контроль и заставлять делать что-либо без каких-либо объяснений? Тот Вил Грегст, которого Каршон знал, вряд ли стал бы подобное вытворять. Из чего он мог сделать только один вывод: тело Вила тоже кто-то контролирует. Причем, на расстоянии. Каршон когда-то читал научные отчеты о возможностях обладающих Силой. Но среди них не было даже намеков на возможность контролировать сразу множество живых объектов. Дальнейшие его попытки думать в этом направлении прервало ощущение чужого недовольства. Это было последнее, что Каршон почувствовал, прежде чем в его сознании вновь наступило затмение.

19

Сколько длились тьма, пустота и безвременье, самостоятельно Орлонк не мог определить. Тогор предупредил его о возможных пост-ощущениях прежде, чем Тформок перескочил в надпространство, но от пространственно-временной дезориентации по выходу обратно это все равно не спасло. Сдорф и Гроссер, сидящие справа в креслах, настроенных кораблем для их удобства, тоже растерянно осматривались по сторонам. Похожим образом вел себя и сидящий слева Джофронг.

Тогор Хмашар располагался в кресле напротив. Почти минуту еще ящер не открывал глаза. Пока прямо в головах всех пассажиров не раздался громкий и даже казавшийся звонким телепатический шепот Тформока:

«На полет в надпространстве затратил сотую долю нарас-каносских суток. Примерно два кейранийских часа. Выхожу на орбиту вокруг Кейрании.»

Одновременно с этим сообщением широкая металло-органическая стена справа изменила свою структуру, превращаясь в экран с изображением огромной планеты на фоне находящейся за пределами системы зелено-синей туманности, своим видом напоминающей громадное аморфное существо, раскинувшее во все стороны множество длинных щупалец и клешней. Немного выше на экране подобно огромному слепому, лишенному зрачка и сетчатки глазному яблоку светилось местное солнце. Кейрания на этом фоне выглядела потрясающе. Со стороны Тформока на ней царила ночь, но на ближайшем к солнцу краю виднелся огромный, освещаемый им серп: ярко-сиреневый на экваторе и постепенно зеленеющий в стороны острых краев, затем сменяющийся с одной из сторон темно-фиолетовым океаном, с другой — более темными зелеными лесами и серыми мегаполисами, сверкающими отраженным солнечным светом, которые, в свою очередь, ближе к краям сменялись ледниками — светло-серыми, почти белыми, но с голубоватым оттенком ореола атмосферы. Там, где царила ночь, мегаполисы легко можно было различить по крупным скоплениям разноцветных огней, постепенно затухающих ближе к освещенному серпу, медленно растущему с приближением Тформока к планете. А ночные океаны чуть светились темно-фиолетовым и местами красноватым благодаря густым лесам люминесцентных водорослей на дне. Наземные леса в накрытой темнотой области не отставали от них, добавляя в ночную расцветку пятна бледно-зеленых и розовато-сиреневых оттенков. А закрывающие некоторые области планеты облака, снежные и грозовые тучи, периодически озаряемые вспышками молний, нисколько не мешали наслаждаться всем этим завораживающим зрелищем. Они добавляли Кейрании еще больше естественной красоты.

«Не забудь авторизоваться в местной системе идентификации кораблей.» — отдал мысленный приказ Тогор и открыл глаза. — «А то еще начнут палить из орбитальных оружейных спутников, как это было при нашей первой попытке посещения родины Ргода — планеты Трар. И займись поиском на поверхности любых источников Силы».

— Могу показать, где находится частная лечебница, в которой разместили Вила Грегста год назад. — предложил Джофронг. — меньше времени уйдет на поиски.

«Благодарен тебе за полученные знания, Джофронг Тонокар.» — вновь раздался через несколько секунд в головах пассажиров голос Тформока, похоже уже успевшего телепатически выудить предложенную информацию из памяти кейранийца.