Глава 6

С тех пор, как Каталина подбадривая меня, посоветовала взяться за голову, прошло ещё две недели. Я работала как проклятая. И когда говорю работала — имею ввиду РАБОАТАЛА!

Я носилась за каждым покупателем в магазине, и все равно продать толком ничего не получалось. В отличие от Валерии. От неё не уходил ни один покупатель. И я в упор не понимала, как она это делала. Может ей известно какое-то волшебное заклинание? Впрочем, узнавать, в чем секрет моей наставницы мне было некогда. Вечером я допоздна работала официанткой. Безмерно уставала, пока разносила заказы и убирала на столиках. А потом, после закрытия оставалась убирать в зале и мыть посуду. Радовало только то, что работала я два дня через два и хоть немного, но успевала отдохнуть. А в те два дня что работала, вечер проходил в кафе, потом с утра я как сонная муха слонялась по магазину. Будто меня поднять подняли, но не разбудили. И только к обеду хоть немного приходила в чувство, начинала работать, торговать. Да и то, сильно сказано. Я была постоянно уставшая и злая. А покупатели такие … тупые. Да, именно так я и думала. Иногда мне казалось, что мы с ними говорим на разных языках. Вроде, и не на косальском с покупателями объясняюсь, а они все равно элементарного не понимают.

Под конец этих двух недель я так устала и обозлилась, что не выдержала, накричала на посетителя, который не хотел ничего покупать, просто расспрашивал то о том, то об этом:

— Да что ты мне голову морочишь? Достали уже! Тебе вообще что-нибудь нужно или ты так просто… от дождичка спрятался? Ах, спрятался?! Ну так и ходи себе тут тихонечко! Чего ты мне мозг выносишь? Или ты думаешь, мне это в радость болтать с каждым покупателем до хрипоты в горле?! Конечно, а чем мне ещё тут заниматься!

— Тебе за это платят… — попытался возразить он, но меня было уже не остановить.

— За это платят экскурсоводам в музее! — мне хотелось его загрызть. — А мне платят за то, что продаю! А ты ничего не покупаешь. Так что…

Меня остановила звонкая затрещина. Я все ещё не отошла от ссоры с покупателем, поэтому повернулась к Валерии:

— Почему ты его защищаешь? Он…ай… — наставница прервала мою гневную тираду довольно простым и эффективным способом — просто взяла и выкрутила мне ухо, как нашкодившему ребенку. Я чуть на колени не грохнулась!

— Извините её, она пока только стажер, — Валерия учтиво извинилась перед мужчиной. — Больше такого не повториться. А вам всегда рады в нашем магазине. Подходите лично ко мне, если что-то понадобится и обещаю вам скидку, как постоянному покупателю.

Мужчина что-то побухтел, но ушел довольный. Правда, моему уху от этого легче не стало.

— Ты что себе позволяешь? — набросилась на меня Валерия, едва за покупателем закрылась дверь. — Совсем страх потеряла? Ты решила опозорить лавку Аделаиды на весь Эрзебет? Хочешь что бы от нас разбежались все покупатели?

— Он же не покупал… — провыла я, потому что ещё чуть-чуть и ухо осталось бы в руках моей мучительницы.

— Да и ты не продавала, — разозлилась она ещё сильнее. — Запомни стажер, а лучше на лбу себе запиши. Не важно, какое у тебя настроение, какие проблемы и как ты устала. Каждый раз, переступая порог этого магазина, ты должна оставлять все с той стороны. А здесь ты улыбаешься и отвечаешь на все самые идиотские вопросы с ангельским терпением. А если не подходит — то проваливай.

Валерия, наконец, отпустила мое многострадальное ухо и ушла заниматься своими делами. До конца дня мы не разговаривали. А вечером, хоть сегодня и не моя смена я поплелась в кафе. Привычно нацепила на себя халат и взялась помогать Кати, которая тут кажется, живет. Естественно, попутно я изложила дневной инцидент, так как видела его сама.

— Она нарочно это сделала. Пытается меня выжить! — подведение итогов вышло немного более эмоциональным, чем хотелось бы и посетители с соседних столиков начали заинтересованно оглядываться.

— Я так не думаю, — неожиданно встала на сторону Валерии собирающая пивные бокалы Кати.

— Ты вообще за кого? — обиделась протирающая стол я.

— Я — за справедливость, — пафосно ответила подруга.

— А женская солидарность? — не отступала я.

— А честность?

Мне пришлось сдаться первой:

— Ладно, — тяжелый вздох. — Честность, так честность.

Кати остановилась, посмотрев по сторонам не требуется ли кому официантка, и поделилась своими соображениями:

— Эльза, мне кажется, она была права, отругав тебя за ругань с покупателем…

— Но он же идиот… — я опять не сдержалась, но Каталина меня остановила:

— Может и так, а может и нет. Ты же не считаешь наших посетителей тупыми, когда они просят тебе рассказать из чего состоит та или другая закуска, или что из себя представляет понравившееся вино?

— Ну, это другое…

— Почему?

— Ну, откуда им знать, что мы положим в салат?

— А откуда человеку знать, сколько лет можно, к примеру, пользоваться ложкой? Ты это знаешь?

— Ну… я…

— Вот и он также. Да ты в любом случае не имела права с ним так разговаривать, — она взяла меня за руку, чтобы смягчить свои слова. — Твоя работа всегда быть приветливой и вежливой. Чтобы даже если человек ничего не хочет купить сейчас, обязательно захотел вернуться, когда ему действительно потребуется что-то купить.

— Откуда ты это знаешь?

— Это то, что мы с тобой делаем каждый вечер ради чаевых — приветливо улыбаемся и делаем все, чтобы посетителям было комфортно. Тогда они возвращаются снова. А теперь извини…

И она пошла делать свою работу. А я на некоторое время застыла, переваривая услышанное. Кати только что сказала тоже, что и Валерия. Только более мягко. Но по сути обе правы. Вот как Валерия продает. Вот почему многие клиенты, заходя, спрашивают её. Им нравится, как она их обслуживает. Я так увлеклась размышлениями, что присела за столик. Рядом, с которым стояла.

— Какой сервис, — неожиданно раздавшийся рядом насмешливый мужской голос заставил меня вздрогнуть и выйти из задумчивости. — Кроме обслуживания даже компанию предоставляют.

Я тут же вскочила:

— Извините, — и едва посмотрев на молодого брюнета, к которому случайно подсела, пошла в подсобку, чтобы оставить там фартук.

Все-таки сегодня не моя смена, пора бы и домой наведаться. Да и нужно хорошенько обдумать услышанное. Сняв фартук и повесив его на законное место в подсобке, я вышла и едва не сбила с ног парня.

— Извините… — спохватилась я, оглядывая случайно подвернувшегося посетителя. Не дай бог он нес что-то и испачкался или облился кипятком. Но моя жертва только улыбнулась и ответила знакомым, немного насмешливым голосом:

— Слишком много извиняешься.

Только сейчас я признала в нем того брюнета, к которому подсела. Мне не понравился его тон, однако и грубить не хотелось. Поэтому, пожав плечами, я предприняла мужественную попытку его обойти. Но не тут-то было.

— Подожди, — он умудрился крепко взять меня за руку, чуть выше локтя, но жест при этом был не грубым и не резким. Да и больно не было. Просто удержал на месте. — Вечер только начался. Не убегай.

Как правило, на подобные предложения у меня был один универсальный ответ: «Не интересно». Но я только что отработала несколько дней на двух работах, практически не спала, жутко устала, и меньше всего хотелось коротать свой первый свободный вечер в сомнительной компании. Умножьте это все на до сих пор испытываемую злость от ссоры с покупателем и Валерией и получите мой ответ:

— Я не имею привычки проводить время в компании незнакомцев. Убери от меня руки и дай пройти!

Парень улыбнулся краешком губ, но отпустил мою руку и уступил.

— А если мы познакомимся? — крикнул он мне в спину, когда я уже подошла к двери.

— Даже если мы познакомимся, — я привычным жестом перекинула сумку через плечо. — Я все равно не пойду с тобой на свидание.

Моя ладонь уже открывала ручку двери, что дать хозяйке возможность вернуться домой, убраться, постирать, возможно, поужинать и обнять подушку, когда поверх неё легла довольно сильная мужская рука, мешая завершить начатое.

— А если бы мы все-таки познакомились?

Его голос прозвучал так близко, что я невольно вздрогнула, а подняв голову, встретилась с вопросительно смотрящими прямо на меня карими глазами. Признаю — такое со мной впервые. Незнакомец был ко мне так близко, что я невольно занервничала. Я растерялась! Поэтому брякнула первое, что пришло на ум:

— Нет! — мой голос прозвучал настолько неуверенно, что я сама себе не поверила. Это меня разозлило, и дальнейшее прозвучало уже куда увереннее. — Нет, даже если бы ты был последним в мире мужчиной, а я последней женщиной и от нас зависело бы выживание человечества.

Он тихо рассмеялся, и убрал руку, позволяя красной как рак мне выскочить на улицу. Сердце стучало как сумасшедшее, ноги были ватные, воздух на улице душный, а я… ЗЛАЯ! Да что со мной? Домой, быстрее домой.

Моя комнатушка никогда не казалось настолько родной. Но это единственное, что за сегодняшний вечер было хорошо. Я знала, помнила, что должна была убраться. В моей комнате страшный бардак. Да и чистая одежда уже заканчивалась.

Но работа не клеилась.

В итоге я открыла окно, и сев на подоконнике стала смотреть на ночной город. Сначала много думала. О работе, о людях, о взаимоотношениях… Потом о будущем. Мысли вернулись к словам Каталины. Она права. Я ведь ничего толком не сделала. Даже не вникла в суть того что должна делать. Я постоянно ныла, что все вокруг неправильно и несправедливо. А вот мои родители всю жизнь проработали на более тяжелой работе и при этом никогда не жаловались. Даже на оборот. Они любят свою жизнь. Любят дом, который построили вместе, кирпичик за кирпичиком. Легко ли это было? Вряд ли. Хотелось ли им уйти? Думаю да. Думаю, в их жизни, так же как и в моей были такие моменты, в которые хотелось просто взять и уйти. Но это проще всего — сбежать.

А что если попробовать остаться? Научиться продавать. У Валерии же получается. Чем я хуже? Не глупее уж точно. Просто не было соответствующей мотивации. Ну, я, конечно, хотела заработать. Но не настолько, чтобы по-настоящему взяться за дело.

Каталина права. Нужно присмотреться к Валерии. Я бегала от покупателя к покупателю. Но бес толку. У меня не получалось угадать что им нужно, им не интересно что я рассказываю. Или наоборот слишком интересно. На одного покупателя уходит много времени. В то время, как Валерия управляется за пять десять минут. И как она всегда знает, будет человек покупать или нет? Что она такое видит в людях, чего не вижу я? Как так получается что для неё все мы раскрытая книга.

Так и не найдя ни одного ответа на вопросы, которые все возникали и возникали, я ушла спать. Утро вечера мудренее. А завтра спрошу у Валерии.