Начало

— А сказку, мама? — Илька, который, как в гнездышке, лежал в складках моего крыла, поднял голову. Синие, с легким оттенком перламутра, чешуйки блеснули в свете очага. Каким же он будет красивым, когда вырастет! Нет… Красивый он сейчас, мое маленькое чудо. Взрослый Илмай будет прекрасен.

— А о чем, Иль? О чем тебе рассказать сегодня? — я подгребла его поближе, зная, что сын ждет этого, окутала крылом, из-под которого он тут же высунул голову и нарочито сердито фыркнул:

— Но ты же знаешь! Ты всегда знаешь, чего я хочу!

— Нет, малыш, не всегда. Я всего лишь чувствую, что стоит за словами. — Мне хотелось бы сделать вид, что не понимаю, но — зачем? Понимание между одним существом и другим может быть как теплое нежное облако, или как пощечина. Не хочу превращать первое во второе.

— Только расскажи с самого начала, — он поворочался, устраиваясь поудобнее, прижал голову к моей перламутровой чешуе, прислушался: — твое сердце так громко бьется!

Я гулко вздохнула — нарочно, чтобы заглушить биение собственного взволновавшегося сердца.

— С самого начала, Иль? Прямо с самого? А ты не уснешь?

— Нет, мама, на этот раз я не усну.

А я надеялась на обратное: что он уснет и не услышит окончания этой истории. Такой был между нами договор — я рассказываю сказку перед сном, но если он заснет, то назавтра не продолжаю с того места, где закончила, а начинаю с начала. И он ни разу не попросил начать рассказ с середины.

— Смотри же, ты обещал, — сверху, с дырчатого потолка, ветер кинул мне на спину ворох золотистых листьев. Опять осень; она всегда наступает так быстро! И кто бы подсказал, что все начнется и закончится тоже осенью… Но и эту пещеру с ажурными дырами вместо потолка, чтобы видеть звезды, я выбрала сама, и все остальное — тоже. — Слушай, как шелестит ветер. Мой голос тоже ветер, только он несет не листья, а слова…