Арка I. Расстановка. Глава 1. Добро пожаловать в семью.

10 декабря 2020 года, 20:38

Я неуверенно сделал шаг вперед, сначала помявшись на входе. Все таки, знакомство с любым новым коллективом начинается у меня именно с этого. Внутреннее чутье бурлило. Не знаю, как это назвать, но что-то мне говорило, что с теми двумя незнакомыми джентельменами я не был ранее знаком. Кто же это? С этого расстояния и не разглядишь. Набравшись уверенности, я набрал скорость, каждым своим шагом отстукивая сильные удары от кафеля.

Надеюсь, остальные члены отряда будут такими же, как Стиви. Таких, как он, и вправду мне не хватало за прошедшие семь часов. От всех этих Аланов с Командирами болела не только голова, но и различные части моего тела, так что начинать с ними диалог мне не хотелось. Среди тех двух человек точно должен быть Roaring S, с которым я должен был поговорить по возможности по приказу нашего Командо. Больше всего меня интересовало его кодовое имя — ведь S на конце, скорее всего, было каким-то сокращением, а полное его имя было другое. Видимо, даже его кодовое имя немного, но все таки раскрывало его способности. Все, кроме Командира, стояли уже не в пиджаках, но в одинаковой черной обтягивающей униформе, состоящей из свитера, кожаных перчаток, темных узких штанов и рюкзаков, что подходили общему фасону по цвету. На груди у них висел ремень с кучей карманов, что, видимо, служил для хранения различной мелкой всячины. Со стороны это смотрелось очень круто.

Наконец я сблизился с этой группой людей на расстояние разговора, я многозначаще смотрел на них, они — на меня. Первым тишину прервал Командир.

— “Таркус, иди получай снаряжение, ждем только тебя и Роуча.” — по его речи я понял, что под Роучем подразумевался именно Стиви. Почему же он до сих пор не пришел? Для такого с виду опытного оперативника опаздывать было, наверное, моветоном. — “Проходи в дверь.”

Командир взглядом указал на дверь, около которой стоял квинтет. Дверь была абсолютно без какой-либо надписи, так что без его указки и стоящих около нее членов моего отряда я бы вряд ли понял, где брать это самое снаряжение. Заходя, я мельком осмотрел двух незнакомцев, что стояли прямо рядом со входом. Один из них сразу бросался в глаза — почти двухметровый, высокий человек с противогазом на лице, он безучастно залипал в телефоне, как будто он был полностью отрезан от мира. Под одеждами не было видно ни единого сантиметра его кожи, так что его можно было спутать с ростовым манекеном, выдавали его лишь редкие качания из стороны в сторону, как будто он стоял без внутреннего стержня. На груди у него висела табличка:

“Roaring Silence”.

Вот, как раз тот, кто мне нужен. Поговорю с ним потом.

Вторую фигуру я рассмотрел еще хуже, чем первую. Единственное, что я понял после беглого ее осмотра, что по росту этот человек был намного меньше, чем Роуринг. Ну, я все еще успею со всеми поговорить. Я вошел в указанную дверь.

Попав внутрь, мне сначала показалось, что я вошел в совершенно другое здание — настолько контрастировала обстановка внутри от обстановки снаружи. Внутри было довольно темно — единственным источником света были лишь куча голубых экранов в углу комнаты. Деревянные стены, пол и потолок создавали какую-то домашнюю атмосферу, как будто это и вправду был чей-то дом — впереди стоял такой же деревянный прилавок, на нем были разбросаны различные кружки и пустые коробки от пончиков. На стенах висела куча самых различных постеров, и, насколько я мог понять, на них были изображены различные супергерои в нелепых цветастых костюмах. За прилавком сидел пухлый человек в очках спиной ко мне, так, что он даже не заметил того, как я вошел. Он сидел за компьютером, рядом с которым было множество экранов с записями камер наблюдения, разбросанных по всем закоулкам этого отдела ЦРУ. Это и были те самые экраны, что представляли из себя все освещение комнаты. Зачем они нужны ему, если он всего лишь выдает снаряжение?...

— “Здрасьте, я пришел получать оснащение.” — наконец-то выдал я, до этого, видимо, боясь прервать его идиллию.

Тучная фигура передо мной медленно повернулась в кресле, и моему виду предстал самый стереотипный жирный сисадмин лет тридцати — на лице зияли трехдневная небритая щетина, что частями покрывала его лицо и мелкие квадратные очки, на которых бликами сверкали отражения экранов позади. На его плечах висели кудрявые длинные волосы, что доходили ему почти до груди. Он прищурил глаза, как-будто приценивая меня, а затем сказал:

— “Ох черт, Эдгар, ты совсем меня напугал! К чему эта напускная фамильярность, ты меня что ли не узнаешь?” — этой фразой он ввел меня в ступор. Я же и правда должен быть с ним близко знаком, если до этого участвовал в операциях. Ох, черт, я должен был об этом позаботиться заранее. Он поправил очки, прищурившись еще больше.

— “Ты бы хоть иногда включал свет и убирался там, где сидишь, а то скоро тебя даже мать родная не узнает.” — выкрутился я, даже не назвав его имени. Надеюсь, это нисколько не повредило моей конспирации, ведь, судя по тому, насколько это место было запущено и насколько плохо его зрение, можно было сделать вывод о том, что ему, наверное, даже трудно включить свет при использовании компьютера. И так продолжается на протяжении долгого времени. Тем не менее, мне нужно дальше изображать с ним дружеские отношения.

— “Ну, может ты просто не в духе? Не выспался или еще что, как всегда?” — на этой фразе он оперся об прилавок рукой, придерживая голову, сменив свой взгляд с внимательного на мечтательный. — “Если что, передаю привет марсианам, меня зовут Бриггс, и я с планеты Земля” — тут он помахал мне рукой, будто пытаясь привести меня в чувства после контузии.

— “Да пошел ты. Мне нужно оборудование для операции как можно быстрее, отряд меня не ждет.” — я подошел к прилавку. Я был очень рад, что он назвал мне свое имя — так было проще.

— “Хех, узнаю старину Эдгара. Всегда не терпится приступить к действию.” — руками он оттолкнулся от прилавка и подъехал на кресле к какому-то шкафу, что стоял в отдалении. Можно было лишь подивиться его небывалой ловкости, ведь, наверное, сделать подобное такой туше было очень затратно, но он сделал это без какого-либо особого труда. Он принялся там рыться, как будто он был совершенно не готов к этой операции. В душе я понимал, что он всего-лишь хочет поговорить, а потому оттягивает время.

С моей высоты я заметил, что у него что-то не так с ногами — они были намного короче, чем обычно. Тут же мне стала кристально чиста причина его сидения на одном месте — что-то явно было не так с его нижними конечностями.

— “Видал какая там заварушка была в банке ДжиПиМоргана, в центре? Капитан Муравей расправился с Мистером Скалли, Гиперфазотроном и Тянучкомэном, которые хотели грабануть этот банк! Там даже видео на Трубе есть, у меня там первый комментарий!” — резкий энтузиазм в его голосе отдался эхом по всей комнате, неожиданно выдернув меня из реальности. Кто это, черт возьми, такие?

— “Опять твои супергерои? Сколько тебе лет? Ты же знаешь, весь этот цирк с этими самоназванными блюстителями порядка меня совсем не интересует. Совсем скоро их всех посадят за самосуд, включая твоих Мистеров Жевачек или как их там кличут.” — Мой изнуряющий голос и его заинтересованность вошли в контрафазу, из-за чего воцарилась небывалая тишина. Было даже тише той молчанки, что была до моего прихода сюда. Мне даже стало стыдно за подобную циничность, как будто я рассказал пятилетнему ребенку, что Санта Клауса не существует.

— “Оу, ты слишком жесток. Я же всего лишь хотел поддержать разговор.” — на этой фразе он наконец нащупал какой-то портфель на дне шкафа и кинул его прямо мне в руки, совершенно не заботясь о находящемся внутри. Как будто всхлипывая, он продолжил с уже более равномерным тоном:

— “Все по стандарту. Стандартный эргономический костюм, что ты, наверное, видел у тех клоунов снаружи, три бомбы-липучки, три осколочных, браунинг с глушителем, генератор ультразвука и кое-что специально для тебя. Так сказать, подарок на рождество. Я спроектировал.” — я открыл этот рюкзак и моему взору предстала довольно странная штуковина — какой-то синий пистолет, что издалека можно было спутать с игрушечным из-за размера, своим футуристичным дизайном же он скорее напоминал пушку каких-нибудь пришельцев — хром красиво переливался на рукояти, отражая малочисленный свет в комнате. Как будто только сошел со станка. Я обратил внимание на дуло — оно представляло из себя аляповатую антенну, было видно, что этот пистолет не был предназначен для стрельбы из него пулями. Я повертел его в руках, внимательно осматривая его со всех сторон.

— “Я назвал его Уравнителем. Улавливает зета-волны твоего мозга и посылает импульс на расстояние до четырех метров. Теперь тебе не придется подкрадываться к врагу вплотную, чтобы лишить его способностей. Я подумал, что это как раз и нужно твоей невероятно скучной и ситуационной особенности. Для его активации тебе всего-лишь надо послать пучок зета-волн в сторону рукояти и нажать на спусковой крючок.” — здесь он сделал умное лицо, видимо, очень гордясь за свое изобретение.

— “Спасибо, Бриггс. Буду должен тебе пиво.” — я начал прицеливаться им во все стороны, пытаясь опробовать его удобность в руке. Бриггс смешно помахал руками, когда я навел пушку на него.

— “А, ну не в меня же! Научись сначала им пользоваться, а затем наводи на других сенсориков!” — он закрыл глаза и скрючил наигранную гримасу страха. Мне стало интересно, что у него за способность. Ну, наверное, эта тайна раскроется впоследствии. Я вынул из рюкзака униформу и принялся ее надевать, когда же я надевал свитер, он снова начал говорить, с налетом фантазии, было слышно, что лицом он обращен не в мою сторону, а куда-то вбок — в сторону тех самых плакатов на стене:

— “Эх, как же я хочу стать супергероем. Ну, или хотя бы участвовать с вами в операциях. Я же даже сделал себе костюм и придумал имя. Хронос. Крутое, правда?” — снова он завел свою шарманку. Да не интересно это мне, понимаешь? Единственная причина, по которой я бы стал общаться с тобой по этой теме, это только если я захочу что либо изведать о тебе или об Управлении. Я ответил ему вопросом на вопрос:

— “Что же тебе мешает?” — я почувствовал себя самой большой мразью на свете. Я же был в курсе, что у него какие-то проблемы с ногами, если, конечно, не брать во внимание очевидные проблемы со зрением и лишним весом. Тем не менее, ответ на этот вопрос мне было интересно узнать. А еще он очень сильно меня достал.

— “Ты издеваешься?” — на этих словах он немного отодвинулся от прилавка, демонстрируя свои культяпки. Да, у него совершенно не было ног, они были обрезаны по лопатки, а на месте, где должны были, по идее, быть колени, штаны были завязаны в узел. Не смотря на мой провокационный вопрос, он ответил довольно четко и без лишних соплей. — “С такими-то ногами мне даже из здания выйти сложно, не то что бороться с преступностью. Я же тебе рассказывал, как потерял их при операции “Арлекиновый лес” в 2005 году? Ну, во время войны в Норвегии. Наверняка рассказывал же.”

Я был удивлен узнать, что этот мешок жира участвовал в каких бы то ни было боевых действиях, но, судя по его обширным ранениям, он явно не сидел в окопе в то время. Я, конечно, помню знаменитый нефтяной путч в Норвегии. Конфликт, если мне не изменяет память, возник тогда из-за того, что кучка олигархов устроила заговор норвежскому правительству из-за прав на нефтяные месторождения и устроила на территории скандинавского государства гражданскую войну. Заварушка была, мягко сказать, приковывающей внимание — тысячи людей погибло, огромный ущерб инфраструктуре, это событие стало словом нарицательным в европейской культуре из-за масштабности и кровожадности самого действа — весь Осло горел в течение двух месяцев, не переставая. Вся Норвегия буквально погрузилась в средневековый хаос, в котором людьми двигало лишь голое чувство наживы и жажды денег. Да, я понимаю ваше недоумение, как нефть могла стать причиной столь грандиозной гражданской войны? Что ж, еще в то время многими СМИ высказывалась абсурдность этой мысли. И, наверное, нефть была не единственной причиной этого конфликта.

Внутренний Эдгар Руж вырывался изнутри, сам давая необходимую информацию. Он и вправду рассказывал мне ранее о своей службе. Он даже показывал фотографии, где он стоял в снежной пурге, в обнимку со своими сослуживцами. Тогда он был хоть и не в самой атлетической форме, но он того самого Бриггса из будущего в нем не было ровным счетом ничего — он был относительно строен, глаза отливались молодецким задором, он улыбался. По картинке его из прошлого было видно, что он понимал, что сражается за бравое дело, сражается за свободу и мир. В контраст тут же идет его грядущее альтер-эго — заплывший жиром задрот, что даже наверное был не в курсе, что происходит за застенками его комнаты. В такой обстановке немудренно свихнуться, начать мечтать о костюме и плаще сзади, помогать невинным. Но, жизнь как всегда несправедлива — она оставляет таких людей в инвалидном кресле до конца жизни, а людей, что скорее плюнут бабке в лицо, чем переведут ее через дорогу, она оставляет в полном здравии, чтобы они продолжали свои злодения. И я никак не могу привязать себя к первому типу. Себя, а не Эдгара Ружа.

Я отвел взгляд. Мне и вправду стало неловко от собственного вопроса. И, от чего мне еще стало неуютно, так это от его спонтанности — надо было думать перед тем, как молоть языком. Прошло достаточно много времени и я, чтобы не затягивать мое бесцельное пребывание в комнате, продолжил одеваться.

— “Ну, возможно, я и инвалид, но хорошие дела я могу делать, не отрываясь от кресла. Например, я спас твою задницу от того выскочки.” — он показал на один из экранов за своей спиной, экран, на котором был показан тот самый двор около входа в спальный блок.

Я онемел в очередной раз, куча различных чувств бурлила в горле, множество мыслей копошилось в голове, не давая мне сил даже взглотнуть. Что-то перемкнуло во мне сразу после того, как он сказал эту фразу. Что он имеет ввиду? Это не была полностью моя победа над Аланом? Но я же точно помнил, что никого, особенно Бриггса, не было рядом в момент драки. Только если…

— “Да, как бы не прискорбно было тебе это оглашать, но в том поединке сражался не только ты. Да и как ты мог совершить тот голливудский прыжок к его мошонке, со своей-то способностью?” — тут он достал откуда-то из закромов кружку, в которой было налито что-то горячее, судя по пару из нее — чай или кофе — и продолжил после длинного глотка:

— “Я замедлил время во время твоей драки относительно тебя. Так устроена моя способность. Я понимаю твое недоумение, ведь, наверное, в пылу драки ты не заметил того, что время относительно тебя тянулось медленнее, чем обычно, не так ли? Ты бы видел как это происходило! Слоу-мо покруче, чем в “Матрице”! Мне даже пришлось ненадолго отключить доступ к камерам других наблюдательных центров, чтобы данное зрелище было лишь для меня одного. Не волнуйся, все равно остальные посты, наверное, и не заметили этого сбоя, в замедленном времени-то.” — тут он сделал еще один глоток, всматриваясь в меня, как будто ожидая от меня ответа.

Но я опять не знал, что и сказать. Единственная победа за этот день — и та при помощи какого-то инвалида. День был окончательно уничтожен, скомкан в бумажный шар и выброшен в урну. Ведь и вправду — оценивая ту драку с моей теперешней точки зрения, то я никак не мог так быстро кинуть дротик в сторону Алана, перекатиться в его ноги и ударить его. Ведь тогда битва походила на какой-то дурацкий ситком, что ты смотришь спросонку утром, перед походом на работу. Как я раньше об этом не задумался? Был опьянен своей не заслуженной победой? А ведь я даже ему спасибо не сказал за это, неблагодарный я урод. Если бы я сражался в нормальном времени, то, скорее всего, от меня бы сейчас остались бы одни лоскуты — ведь, когда Вор вытягивал нож, он и вправду не шутил. Наконец, я нашел в себе силу сглотнуть и показать свой испуг Бриггсу. А что, если бы он не увидел меня тогда? Тогда бы мой план точно пошел бы на смарку.

— “Спасибо еще раз, Бриггс. Буду должен тебе бочонок отборного крафтового. Ты тогда спас мою жизнь.”

— “Не надо мне благодарностей. Мне хватает и того, что ты стоишь передо мной, в целости и сохранности. Ведь, по сути, какой из меня герой, если я не выполняю свой долг перед человечеством?” — он опять сделал глоток и повернулся в кресле, продолжив свое залипание в компьютере. Но, неожиданно для меня, он прорезал воздух комнаты еще одной фразой из-за собственного плеча:

— “Все равно мне не нравился тот тип, Алан Блеукович. Иммигрант из Польши со слезливым прошлым. Как ЦРУ таких находит? На его счету несколько вооруженных грабежей в Варшаве, куча карманных краж и убийство. И я это даже не в архивах ЦРУ нашел, так, посмотрел польскую полицейскую базу данных. Ну или по крайней мере то, что не успели затереть.” — его пальцы четко отстукивали от клавиатуры равномерный ритм, заканчивающийся через равные промежутки времени шерохом и кликами мышкой.

Я сделал удивленное лицо, хотя никто в комнате не мог его видеть. Тот самый Алан? Да с таким послужным списком его должны были взять не в ЦРУ, а в кутузку подальше на север, отматывать срок полжизни под постоянным надзором!

— “Но как… таких вообще берут в американскую разведку?”

— “На самом деле ответ лежит на поверхности. Ведь ЦРУ не могут даровать сверхспособности кому-угодно, а нужные и важные экстрасенсорики всегда либо психи, либо аутисты, либо маньяки. Дополнительный нео кортекс влияет на остальную высшую нервную систему, из-за чего и сила экстрасенсорика прямо пропорциональна его ментальной невменяемости. Особенно, когда ты все детство находишься в детдоме, а всю юность шляешься по улицам без постоянного места жительства. Как в случае Алана.” — Бриггс размял пальцы, хрустнул шеей и продолжил:

— “Наверное, ему предложили ультиматум: либо он работает на Управление, либо отправляется в места не столь отдаленные. И, очевидно, он выбрал первый вариант.”

Многие вещи встали на свои места. В тот момент, когда Алан сверлил мне лицо своими бездонными зелеными глазами, я почувствовал их нечеловеческую природу — как будто это были глаза собаки, а не человека. Я много раз видел подобные глаза во время учебы в Академии — наш преподаватель по криминалистике часто показывал нам последние фотографии лиц осужденных на смертную казнь. Он показывал, что в последние моменты жизни подобные люди абсолютно не раскаиваются в содеянном, не падают на колени, не просят пощады, лишь молча сидят в кресле и ждут исполнения приказа. Даже когда им давали последнее слово, они могли лишь промямлить мало понятную чушь или вообще промолчать. Этим он показывал, что некоторые люди просто не созданы для мирской, высокоморальной жизни, что их существование не было обусловлено мнением остального общества. Они даже не знают, какие ужасные преступления они совершили. На фотографиях нам попадались самые различные люди — от очевидных и безусловных маньяков, что всем своим видом показывали некую враждебность и отталкивали от себя, до примерных семьянинов, людей, которых нельзя отличить из толпы. Именно подобные фотографии всплыли в моей голове, когда я услышал эту маленькую предысторию Алана.

— “А не расскажешь ли о его способности? Я много об этом думал, но никак не могу выбрать между нечеловечески крепкой кожей и телепортацией предметов из рук.” — к этому моменту я уже почти оделся. Мне оставалось лишь надеть сапоги и перчатки. Повернув сапоги боком к себе, я посмотрел, есть ли что-нибудь в боковом кармане. В темноте комнаты сверкнула искра. Внутри лежал гладко отполированный охотничий нож. Идеальное оружие, чтобы служить потом в качестве козыря, если у меня не останется оружия. Надеюсь, тренировки с дротиками мне помогут. Услышав мой вопрос, он повернулся в кресле лицом ко мне, сверля меня глазами.

— “Ни то, ни другое. Но в то же время и то, и другое одновременно.” — небольшая пауза, Бриггс пытался понять, что он только что сказал — “Короче, он способен красть штуки. Причем красть не просто материальные объекты, но также и их свойства, и только одну штуку за раз. Конечно, исходя из вышесказанного, очевидно, как он выкрал у тебя бумажник прямо из под носа, но вот тебе наверное интересно, как же он согнул тебе руку и остался цел невредим после твоей атаки с помощью своей способности?...”

Я резко его перебил, потому что я почувствовал, как лампочка в моей голове включается и догадывается до всего сама:

— “Он украл у моей руки всю крепкость, из-за чего она и обмякла. Затем он приплюсовал ее к крепкости своего лица, из-за чего моя атака и не смогла ему как-либо навредить. Я почувствовал адскую боль в руке от того, что он, после деформации моей руки, сразу же вернул мне крепкость обратно, что сильно сказалось на нервах в моей руке — я удивлен, что он смог с такой хирургической точностью угадать, в какой момент рука вернется в начальное состояние, чтобы оставить меня с рукой того же самого размера, что и была раньше. Видимо, у него очень большой опыт использования своей способности в полевых условиях. Я до сих пор смотрю на свои руки и замечаю, что правая стала немного короче левой.” — равномерным тоном сказал я как детектив, что разгадал загадку человечества. Все это время я разглядывал собственные ладони, удостовериваясь в собственных словах выше — средний палец левой руки был немного выше среднего пальца правой, если я смыкал их вместе. Интересно.

На последнем моем слове Бриггс размашисто махнул рукой и вскрикнул от радости:

— “Именно! Эдгар, это невероятно! Я и не думал, что ты догадаешься до этого!” — он захлопал в ладоши, как будто я вышел перед ним на бис. Я не мог сдержать улыбки после такого, это придало мне уверенности, я по-киношному поправил воротник свитера и почесал подбородок, делая крутое лицо. Хотя через несколько минут я понял, что смех Бриггса слишком саркастичен, чтобы сойти за правду. Черт возьми. Я сразу же изменился в лице и вновь спросил у него:

— “А теперь расскажи мне о способностях остальных членов моего отряда. Так, для общего развития.”

— “Я думал, тебе это все рассказали на брифинге. Ну ладно, я повторюсь, специально для тебя. Та здоровенная дылда снаружи — Брюс Гринхарт, англичанин, позывной — “Roaring Silence”. Способен создавать некую невидимую оболочку вокруг различных предметов, что не пропускает слабые и средние механические колебания ни внутрь, ни наружу. Другими словами, он способен “обеззвучивать” другие предметы, делать их абсолютно тихими, но, в теории, он способен выжить даже после взрыва гранаты под ногами. Ударная волна не сможет ему что-либо сделать, если он конечно потом сможет выжить после тысяч осколков, что разлетятся после взрыва. Но, как я говорил ранее, в основном он использует эту способность для обеспечения тишины операции.” — Бриггс вновь выпил из кружки, а затем спросил меня исподлобья:

— “Продолжать?” — коротким вертикальным кивком я обозначил свой ответ, и он продолжил:

— “Второй незнакомец, что стоит снаружи — Вайолет Блюбёрн, американка, позывной — “Blue Monday”. Художник. Увидев изображение какого-либо предмета, способна тут же воссоздать его в руке, даже не имея каких-либо подручных материалов для этого. Так же способна делать и наоборот — способна заключить предметы в изображении. Согласно ее “резюме”, что я позаимствовал из базы данных, изображением может выступать все, что угодно — от рисунков и фотографий до видео, без изображения же у нее воображать предмет не получается, а так же если она видит этот предмет воочию. Очень странное ограничение, скажу я тебе. Насчет ограничений, кстати — она не способна воссоздавать и заключать в изображения людей и животных, но способна воссоздавать, например, точные реплики органов и различных органических объектов, так что в нашей операции она выступает в роли медика. У нее имеется медицинское образование, не бойся.” — наконец закончив со своим напитком, он положил кружку на стол, громко стукнув ею. Остался лишь Роуч.

— “Ну и наконец, самый старый человек в отряде. Стивен, мать его, де Бланка по прозвищу “Cockroach King”. В некоторых кругах легенда, а в некоторых — просто везунчик. Известен тем, что после более 50 операций, в которых он участвовал, он не получил ни единого ранения, даже когда весь его отряд разрывало по кусочкам. Его тело может выделять некую неизвестную жидкую субстанцию, что способна превращать в подобную жидкость все твердые тела, с которыми она соприкасается, но только если она нагрета должным образом. Во всех остальных случаях она становится твердой. Эта оболочка полностью покрывает его тело, но, как показала практика, она не действует на него и его выделения. Говоря простым языком, он способен “плавить” другие твердые объекты. Очень полезен для того, чтобы избавиться от какой-нибудь двери на вашем пути во время операции.”

Хех, ну теперь-то я был во всеоружии. По крайней мере я был в курсе, на что способны все фигуры на моей стороне. Теперь я был полностью способен лишить их способностей, если захочу. Что ж, команда у меня была довольно разнообразная — сенсорик, крадущий свойства и вещи, сенсорик, что способен воссоздавать вещи, глядя на их изображения, сенсорик, что глушит вещи, и сенсорик, что плавит вещи. Ну и я, сенсорик, что полностью лишает других их козырей, предварительно зная об их козырях.

— “Спасибо еще раз, Бриггс. После операции обязательно с тобой выпьем и отметим рождество. Если я, конечно, вернусь живым.”

— “Да, конечно. И хватит нагнетать обстановку, не так уж и опасна ваша миссия. Может, и будут пара ранений, но до свадьбы заживет. Все таки, благодаря нашей маленькой разведке, нам стало известно, что эта база мала и на ней довольно мало террористов. Возможно, они были сильно отрезаны от остальных.”

Он махнул мне рукой, как бы отбрасывая все мои благодарности. Я же уже собирался уходить, одной ногой уже стоя около двери, но тут вспомнил кое-что важное, что я должен был сделать до того, как начнется операция. Мне нужна была связь с другой фигурой на доске. Я резко повернулся на месте и обратился к нему:

— “Слушай, Бриггс, а не покажешь мне то видео, о котором ты говорил ранее? Ну, в котором супергерои ограбили банк? Мне стало вдруг очень интересно.”

Даже в темноте я заметил, каким невероятным блеском отдались его глаза. Наконец-то, наверное, он подумал, хоть кто-то хочет разделить с ним его интерес к супергероям. Он энергично кивнул головой и с огромным нетерпением повернулся в кресле обратно к компьютеру, начав что-то очень быстро набивать в адресной строке. Я же в это время перемахнул через прилавок, сблизившись с ним. Я посмотрел в монитор. Бриггс был очень осторожен со своей приватностью — я знал это раньше благодаря редкой информации от Эдгара Ружа и я удостоверивался сейчас — он рассказывал ранее, как он создавал систему безопасности ЦРУ, и рассказывал о том, как он пользовался ее брешами, что он создал специально для себя — например, он мог ненадолго отключить соединение своего компьютера с остальной сетью для того, чтобы зайти в социальные сети и другие развлекательные сайты, что, по регламенту, должны быть заблокированы для сотрудников. И, следовательно из этого, отследить его компьютер было попросту невозможно. Для доступа к Трубе он как раз и включил обход защиты. Как раз то, что нужно. Я положил руку на его плечо и начал смотреть за другими деталями в его мониторе.

Например, я заметил, что сидит он в режиме инкогнито и с двумя включенными ВПН — для дополнительной анонимности. То, как он пекся о собственной информационной безопасности смешило, но также придавало мне уверенности, что мое сообщение не отследят.

Наконец, Бриггс нашел это видео, и, когда он с гордостью нажал на ссылку, я подвел руку к его шее и направил свою способность прямо в него. Я увидел, как у него мутнеют глаза, трясутся руки и ноги. А затем он и вовсе упал лицом в клавиатуру. Мне потребовалось немалые силы, чтобы поднять его и усадить обратно, как он сидел. Никто бы и не заметил разницы. Очнется он только через пару минут, так что у меня было немного времени в запасе.

Я остановил видео, даже не начав его смотреть. Выбрав адресную строку, я выверенным движением набрал ТелеПолиграф, анонимный сайт-мессенджер, добавляя к своей защите дополнительные слои. Быстрыми движениями я ввел свой логин, пароль и вошел в аккаунт. Мой ник представлял из себя длинный набор случайных символов, букв и цифр, а также знаков препинания. При всем желании запомнить этот ник было невозможно. Я вынул из кармана обрывок бумаги, на котором был написан ник получателя. Введя его в поле адресата, я начал набирать сообщение:

“Привет. Я получил необходимую информацию. Передай это сообщение // Адаму Роттенбергу //. Сегодня, двенадцать часов, завод “Хэппи Туна”. Ему будет приятно это услышать.

С любовью,

Почитатель.”

Я отправил сообщение и закрыл вкладку. Осмотрев Бриггса, я проверил его пульс — все таки он лежал настолько смирно, что мне поначалу показалось, что он умер. Но пульс был, и я вздохнул спокойно. Но сразу после этого мое сердце затрепетало вновь — кто-то стучался в дверь. Видимо, Роуч пришел получать снаряжение. Хорошо, что у него были хорошие манеры, ведь иначе меня бы давно раскрыли, если бы он открыл дверь без стука. Я начал бить Бриггса по щекам, приводя его в сознание.

— “Бриггс! Бриггс! С тобой все в порядке? Ты отключился!” — наконец он немного открыл глаза и посмотрел на меня непонимающим взглядом. Я же сделал заботливую мину, как будто мне и вправду было на него не наплевать.

— “А? Что? Что это было?” — он кулаками продрал глаза, и тут вдруг стук в дверь повторился. От испуга он подпрыгнул в кресле и чуть не вдавил себе очи глубоко в глазницы собственными руками. В это время я перемахнул обратно через прилавок.

— “Тебе нужно больше спать, Бриггс. Ни одно кофе в мире не поможет тебе вернуть тебе вернуть бодрость в полном объеме.” — сказал я, приземлившись на ноги. Я настолько уверенно ввел его в заблуждение, что сам поверил в собственную ложь. Все таки, когда ты просыпаешься после резкой отключки, то поверишь в любую неправду, ведь твой разум является довольно шатким и податливым. — “Ну а мне пора на операцию. Пока.”

Я подошел к двери, и, когда уже собирался ее открыть, ручка сама повернулась. Дверь отворилась в сторону от меня, и первом, что я услышал с той стороны, была фраза, сказанная громогласным басом:

— “Да вы что там, оглохли что ли? Я уже сколько стучусь и мне никто не открывает!”

Это был Роуч, со своим фирменным неизменным выражением лица, что не менялось даже тогда, когда он орал. Он внимательно просверлил меня своим орлиным взглядом и вошел в комнату. Я же наконец вышел из той душной комнаты, громко захлопнув за собой дверь. Кто же, черт возьми, этот Роуч, и почему он так сильно опоздал? И, что еще более интересно, почему он пришел именно в тот момент, когда я отправил сообщение? Возможно, всего лишь совпадение. Но, когда много работаешь с сенсориками, начинаешь понимать, что совпадений не существует. Существует лишь более сильный сенсорик, что обставил тебя на два порядка. Мне надо внимательно следить за Роучем на операции. Хотя раньше он и заряжал меня уверенностью, когда он спас меня от Алана, то сейчас же он начинает меня заряжать лишь сомнениями и отчаянием. Надеюсь, это все таки всего лишь чертово совпадение.

Дело сделано. Фигуры выставлены и готовы наступать.