Глава 9 Вновь крестоносец

Близился полдень. Воздух раскалился настолько, что в доспехах стало нестерпимо жарко. Пот ручьями струился по телу одинокого всадника, остановившегося своего усталого коня на границе песчаных дюн.

С самого утра Гордеев ехал один. Мамлюки, во главе с командиром личной охраны султана, проводили его почти до самой границе египетских владений. Дальше следовать вместе было не безопасно.

Теперь взгляд Дмитрия был устремлен на развалины города. Как он назывался, уже никто и не помнил. Крепость была разрушена еще в первый крестовый поход.

От древнего города почти ничего не осталось. Вначале за дело взялись люди. Затем дело довершили природа и время, стерев с лица земли труд многих поколений. От некогда величественного города остались только груды отполированных песком плит и камней.

Лучи высоко стоящего солнца освещали полуразрушенные стены, зияющие многочисленными проломами. Чудом сохранившаяся воротная башня возвышалась прямо напротив путника.

Гордеев медленно въехал под арочный проход. Стук копыт эхом отозвался от старых стен. Его конь, опустив голову, осторожно переступал через заграждающие дорогу камни и бревна.

Миновав ворота, Дмитрий въехал в сам город. Он двигался по занесенной песком главной улице, угрюмо рассматривая развалины.

Все здания имели следы разрушений, свидетельствующие о следующем за взятием города, грабеже. Гордеев холодно смотрел по сторонам, взглядом человека видевшего все ужасы войны. Картина смерти его уже не могла удивить.

« А ведь все эти люди, — ни с того ни с сего подумалось Дмитрию, — жили в своих домах. Любили, веселились, заводили семьи, хвалились друг перед другом кто своей силой и сноровкой, кто красотой жены и детей, кто богатством. А теперь все они превратились в прах от людской злобы и жажды власти. Жители отказались сдать город, и тем самым подписали себе смертный приговор».

Он печально взглянул на свои покрытые пылью, доспехи. Сверху их покрывала белоснежная накидка с красным крестом на груди. Именно крестоносцы принесли на эту землю смерть. Какими ничтожными казались Дмитрию их идеалы, по сравнению с даром господа, — жизнью.

Город, по которому двигался Гордеев, считался буферной зоной между владениями Египта и землями контролируемыми крестоносцами. Границу постоянно патрулировали разъезды рыцарей креста. Поэтому Дмитрий надеялся увидеть их, как только минует развалины. Он не ошибся. Миновав руины и выехав из противоположных ворот, он увидел патруль. Их было около двух дюжин. Было видно, что переход, под палящим солнцем, дается им с трудом. Одетых в металлическую броню воинов, изнурял зной. Сразу было видно, что рыцари в походе уже давно. Судя по толщине прикрепленных к седлам, бурдюков, запасы воды уже подходили к концу. Под тяжестью экипировки и седоков, кони еле-еле передвигали ноги.

Отряд уже миновал границу города и стал удаляться. Сейчас между Дмитрием и крестоносцами, было не более трехсот шагов. Расстояние постоянно увеличивалось.

Гордеев тронул коня и погнал его вперед. Свое копье он поднял острием вверх, дабы крестоносцы не посчитали его угрозой для себя.

Услышав топот копыт, воины обернулись. Увидев быстро приближающегося к ним незнакомца в рыцарских доспехах, они мгновенно перестроились, опустив копья.

Гордеев подъехал к рыцарю, закованному в блестящие доспехи, поверх которых был, накинут белый суконный плащ с красным крестом. Расстояние между ними было так близко, что русич мог бы достать его копьем. Однако он продолжал держать его острием в небо.

Остановившись напротив незнакомца, являющегося, по всей видимости, командиром отряда, Дмитрий снял шлем. Его оппонент сделал то же самое.

— Кто таков? — стараясь придать голосу суровости, спросил командир отряда.

— Вначале скажи, по какому праву интересуешься моим именем? — в свою очередь задал вопрос Гордеев, разглядывая незнакомца, — рыцарский кодекс требует вначале назвать свое имя.

— Я Уильям де Моле, — представился тот, — рыцарь ордена тамплиеров и командир пограничного патруля.

— Честь и хвала тебе сэр рыцарь, — кивнул Дмитрий, — меня зовут барон Альберт фон Верт. Я командор рыцарей ордена госпитальеров.

— Хвала и тебе, брат Альберт, — ответил Уильям, — я вижу, что вы барон путешествуете в одиночестве. Это не безопасно, особенно в этих землях.

— Мне нечего опасаться, ведь я держу путь от египетского султана с посланием к вашему магистру, — не стал таиться Гордеев.

После этих слов на недолгое время воцарилась молчание.

Уильям де Моле сурово посмотрел на него.

— Не хорошо рыцарю креста, якшаться с неверными. Это попахивает предательством.

— Не тебе меня судить, — спокойно ответил на это Дмитрий, — и не перед тобой мне отчитываться. Если не желаешь попасть в немилость к магистру, доставь меня к нему.

Лицо командира патруля вспыхнуло от злости. В порыве ярости он схватился за рукоять меча. Но один из воинов остановил его.

— Этот рыцарь знатного рода, — тихо проговорил он, наклонившись к уху своего господина, — и мы незнаем о нем ничего. Может он выполняет поручение магистра…

— Не лезь не в свое дело, — злобно сверкнул глазами де Моле. Но все же нехотя вернул наполовину вынутый клинок назад в ножны, — хорошо, — процедил он сквозь зубы, — следуй за нами. Но я обязательно тебя найду, когда ты перестанешь быть послом.

— Это будет потом, — усмехнулся Гордеев, — а сейчас посторонись!

Он тронул своего коня. Проезжая мимо Дмитрий намеренно задел командира патруля щитом. Не обращая внимания на гневный взгляд, устремленный ему в спину, Гордеев поехал вперед.