Властелин словес №88. Голосование

Уважаемые мастеровчане!

Приглашаю вас прочитать и оценить замечательные работы наших участников игры.

В этом туре собралось 8 прекрасных конкурсных описаний в прозе и 5 — в стихах.

Голосование продлится по 08.07.2020 до 17:00 (по Москве)

Пожалуйста, поддержите авторов, проголосуйте за 3 лучшие на ваш взгляд работы в каждой номинации.

УЧАСТНИКАМ: Вам обязательно нужно проголосовать. За себя голосовать нельзя.

Комментарии и обоснованные топы приветствуются!  

Заданием этого тура было описать картинку:

Проза

1.

Солнце и луна, надев свои лучшие наряды: золотистую парчу с отливами от нежно-лимонного до теракота, длинным шлейфом и веером солнечных лучей вместо короны — для Солнца, и бирюзовый, словно морские волны кафтан, кобальтовые, с оттенками вечернего неба, штаны, старомодная фреза вокруг шеи — для Луны, кружились в танце на закате дня. Страстное танго на берегу океана, где шум прибоя и всплески изумрудных волн заменяют музыку. Где почти неосязаемые следы на мелкой гальке остывшего после жары песка тут же слизывает белоснежная пена.

Под умиротворяющий шепот волн небесная синь обнимала багряные краски заката — в каждом прикосновении и нежность, и страсть…

2.

Танец…

Больше ничего не существует.

Больше ничего и не надо.

Есть лишь Закат в солнечной короне, замерший в замысловатом па и отводящий игривый взгляд. Огненное платье намокло, а облака закрыли последние лучи, но разве это важно?

Есть лишь Море, снова и снова отправляющие свои бирюзовые волны на скалистый берег. Склонив украшенную лунной короной голову, оно ждет ответа.

Больше ничего не существует.

Только танец.

3.

Игра

Уходящее солнце подкрасило синее небо желто — оранжевым цветом. Волны океана перекатились через камни и растеклись по берегу белой пеной, набегая и на край длинного шлейфа. Изящная женщина в коричневом костюме и плетеном кокошнике мило улыбнулась, и, имитируя движения танго, откинулась на услужливо подставленную руку кавалера. Мужчина в изумрудном жакете с пышным, гофрированным воротником, ярко синем, облегающем трико в темную клетку и шутовском колпаке, рукой в белой перчатке крепко сжал кисть дамы в такой же белой, кружевной перчатке. Пристально всматриваясь в ее лицо, надежно скрытое под маской, он пытался понять, насколько она опасна. Причудливо изогнутые золотистые полосы, темно бордовой лентой прикрепленные к голове кавалера, угрожающе нацелились на женщину. Но она лишь кокетливо отклонила голову. Этот страстный, безумный, завораживающий танец для двоих всего лишь прелюдия к большой игре. Посмотрим кто кого…

4.

Солнце ушло на ночлег, оставив на небе огненные следы. И в этом огне догорает Карнавал. Стихла музыка, и лишь пенные, неугомонные волны набегают на остывающий золотой песок. Ритмично, шумно. Раз-два-три-четыре…

Танго.

Поутру пробудится солнце и вновь встанет над морем, только не жар принесёт с собой, а свет. Не страсть — целомудрие. К свету иной любви потянутся души, пряча в себе грешное, человеческое, земное…

А пока… пока даже карнавальные костюмы, сброшенные на песок двумя влюблёнными и впитавшие в себя каждой ниточкой это грешное, танцуют под аккомпанемент пенных волн жаркое танго.

5.

Он – со стороны Месяца, она – от Солнца, с золотисто-ржавыми лучами, обжимающими ее голову. Очередное па, и полумесяцы на висках танцора хищно нависают над поддавшейся ритму испепеляющего танго партнершей. Ее нога – к его ноге, ее рука – в его руке, лицо ее – в мертвенно-лунном свете, как неживое, и взгляд – прочь отсюда, туда – за отливом, в море с его тающими волнами, стыдливо обнажающими песчаный берег.

Фиолетовые кляксы облаков, как разбрызганная акварель, оттеняют вечернее небо, молча наблюдающее за этой странной сценой – за танго эпохи Заката…

6.

“Амвалои-кари-бару, амвалои-кари-бару…», — приятный женский голос лился ниоткуда. Шум моря сливался с прекрасной мелодией, волны ритмично накатывали на берег, напоказ выставляя морские драгоценности: хризолит, изумруд, сапфир. Густой аквамарин неба ближе к горизонту сменялся апельсиновым сиянием, а у самой кромки воды под звуки волшебной песни двигалась необычная пара.

Танцоры, одетые в старинные гротескные костюмы, будто сошли с картин итальянских художников, изображающих персонажей Дель Арте. Но это была какая-то совсем другая, фееричная и чувственная драма. Он – опытный лицедей, с двумя длинными изогнутыми перьями на голове, точь-в-точь как рога у сатира. Она же мне показалась совсем юной. Их одеяния представляли собой квинтэссенцию из одежд итальянской оперы, восточных нарядов и элементов славянских платьев. Лица скрывались под масками, руки прятались в тонкие перчатки, а ноги непрерывно двигались и переплетались, как щупальца диковинных осьминогов…

«Амвалои-кари-баррру…» — голос пробирал до дрожи, ритм становился быстрей, движения – жарче и динамичней.

7.

Ах какой заморский красавец в синих шелках! Два полумесяца у него на голове — засмотришься. Словно лодка пронзает облака и хочет уплыть по небу. Крутит он в страстном танго русскую красавицу, прижимает её руку к своему сердцу, смотрит пламенным взглядом. Хочет похитить её сердце.

А красавица отворачивается, кокошник солнцем пылает, платье становится морской пеной, кажется, отпустит её любовник и сама она растворится в море, пеной станет, волнами, что накатывают на берег.

Облака застыли на небе, молчаливо раскрыла рот арка вдалеке и даже солнце не спешит уходить в море — всё ждёт развязки. И только волны рокочут, лаская песок. Волнам всё равно.

8.

Зелёные волны без конца вспенивались и шептали о любви, закат настойчиво манил к линии горизонта, дальние скалы обещали невероятные приключения, а морской воздух рассыпался светящимися волшебными искорками. На кромке песка показались двое – ради них мы и приехали сюда. И не пожалели. Мужчина и женщина, одетые в яркие наряды, извивались как змеи, переплетая тела в старинном танце. Он, то ли француз, то ли итальянец, в роскошном камзоле с пышным жабо, она – русская красавица в кокошнике, усыпанном бриллиантами. Необычайное умение передавать чувства изящными слаженными движениями завораживало нас. Невозможно было оторвать взгляд от этого волшебства…

Но как только последний луч солнца исчез за горизонтом, танец прекратился, а танцоры исчезли. Мы подошли поближе и увидели, что на песке лежат их шёлковые костюмы, но их самих нигде не было…

Поэзия

1.

Страстное танго в волнах прибоя,

В лучах заката,

В песке и пене…

Тучи лохматы,

Камни степенны,

Нынче венчаются солнце и море.

2.

Комедия дель арте

Увертюра, занавес, фермата.

Шапка с бубенцами и поклон.

Колыбель, calando, moderato,

Безмятежен Арлекина сон.

Утро, свежесть, карамель, adagio.

Держит бережно в ладонях мир.

Кто кого? Да, в общем-то, неважно.

Чудеса, allegro, смех, пунктир.

Полдень, зной, комедии финита.

Фрагонар, Куинджи, Вагнер, По.

У Амура битой грудь пробита,

Presto, сердце, скерцо, nevermore.

Вечер, осень, маски, пантомима,

Буффонада, карты, карусель,

Быть, как прежде, публикой любимым.

Коломбина, Рождество, метель.

Занавес. Охота протрубила.

Вновь в партере нет свободных мест.

Дикий гон со сцены до могилы.

Пауза. Фермата.

Полночь.

Крест.

3.

* * *

Они танцевали танго, а волны касались одежды,

В лучах пурпурных заката все было не так, как прежде.

Луна превращалась в сабли, нацеленные на запад,

Где солнце спускалось к морю, томимое вечной жаждой.

Осколки больших медведиц хрустели под их ногами,

Не раня, не злясь, не помня, как звездами были сами.

4.

Игра

Танцуют сегодня, на грани «вода – земля»,

Вот так захотелось, и в этом всегда есть что-то.

Движенья легки – легко начинать с нуля,

Пусть пеной в песок бесследно уйдут заботы.

Танцуют… а знаете, это конечно блажь,

Искать имена им – для танца не нужно имя.

Тобой или мной могут стать — если есть кураж —

И платья попроще, и времена – иными,

Но танец всё тот же, пока существует грань,

Пока отношенья тонки, а заботы – пена.

И всё так красиво, поскольку оно – игра,

В которой равны песчинка и ойкумена.

5.

* * *

Я не шут, не предатель,

Не воитель с небес,

Подвернулся лишь кстати,

В вашу душу пролез.

Искуситель? Едва ли.

Я комедиант.

Помню, так танцевали

Мы вечность назад.