Властелин словес №130. Голосование

Удивительно, что одна небольшая комнатка и несколько предметов вызвали у авторов совершенно разные версии об этом помещении, его обитателях и историях, связанных с вещами и их хозяевами!

Официально Угадайку я не объявляла. Но желающие могут попробовать — пишите мне в личку ваши версии. Официальную награду выдать не получится, но подарок от ведущего будет.

Итак, после долгих поисков мы наткнулись на логово мальчика с пальчик. Оно было отремонтировано по евро стандарту. Фотообои с видом синего неба с облаками, углы стен тщательно выровнены, на полу паркет, что выдавало особый вкус проживающего.

В левом углу располагалась аккуратно застеленная двуспальная кровать, что навело на размышления, уж не с Дюймовочкой ли он снюхался? На кровати возвышалась пластмассовая расческа, прислоненная к стене и едва не достающая потолка. Она была явно ему не по карману, так как должна быть больше самого мальчика раза в два. А то, что это именно его логово, указывала лежащая на ковре спичка, размером почти с кровать и соизмеримая с двустворчатым шкафом. На шкафу лежал помазок, величиной с сам шкаф. Как мальчик пользовался такой метлой оставалось загадкой. Но не это главное. На втором ковре, сбитом под угол, возвышалась рюмка, явно больше самого мальчика и еще больших размеров таблетка. Какой надо было обладать головой, чтобы в нее можно было запихать таблетку размером с кровать и запить из рюмки, в которую он весь мог уместиться, оставалось загадкой.

— Эх, этак не отдых на природе, а сон в склепе…

В соседском-то отеле номера большие: кровати, шкафы, тумбочки, зеркала…

Кровать-то есть, а уж бельё какое белоснежное! И одеялко тёплое. А у шкафа дверцы зеркальные, но на этом и всё. Разве что столик с бокалом.

Хорошо я придумала с бокалом – сюда и едут, чтобы испить нашего местного вина, какого нигде не сыщешь. Не пьянит, а бодрит. Увидят бокал – и сразу бутылочку в номер закажут. И на ванные не поскупилась – не только полотенца и мыло прикупила, но и расчёски с помазками.

Нет… склеп, он и есть склеп, даже окошко не спасает, пусть и не с жалюзи, как у всех, а с живыми занавесочками — будто облачка летают.

Облачка?

Когда-то она мечтала стать художницей, но жизнь нашла ей другое применение, сделав хозяйкой неказистого отеля среди высоких гор. И вот мечта вспомнилась — и по стенам разлилось синее небо с летящими по нему пушистыми белыми облаками. Раздвинулись стены до бескрайности.

— Вот так-то лучше! Этак, мы ещё и местной достопримечательностью станем. С номерами-то для небожителей…

Олеся всё ещё хранила кукольный домик — копию их собственного дома, сделанный отцом на семилетие. Дубль прежней детской комнаты, с обоями облаками, всегда рождал воспоминания о весёлом детстве. В углу стояла кровать, точь-в-точь, как у неё, но крошечная, и такой же миниатюрный шкаф с зеркальными дверьми, в которых отражались шторы в тон покрывала. Часто Олеся использовала домик, как полочку. Складывала туда предметы и забывала о них. Давно уже не нужный спонж валялся пуфиком на полу, застеленном двумя коврами. На шкафу балансировала кисточка для макияжа. На кровати, опираясь в угол, наискосок стояла расчёска, которой Олеся больше не пользовалась. Спичка, которую она достала, чтобы прикурить, но отложила в на коврик, чтобы ответить на звонок, так и лежала там. А сегодня, к обстановке кукольной комнаты прибавилась рюмка, когда Андрей пригласил Олесю на танец…

Горячая субстанция приятно разливалась по моему организму, окрасив выпитый бокал в синий цвет. Я тихо поплыл по комнате среди мягких как перина облаков, удивляясь как изменились прежде знакомые предметы. Обыкновенная коричневая расческа, которой я каждый день старательно зачесываю себе лысину, вдруг стала казаться мне огромной зубастой щукой, запрыгнувшей в мою кровать. Мой любимый пушистый помазок для бритья спрятался на шкафу словно нашкодивший котенок и наблюдает оттуда найдут его хозяева или нет. А мыло? Оно просто превратилось в большую розовую раковину, и еще неизвестно какого моллюска ты там найдешь если ее откроешь. Но самое неприятно это то, что все это безобразие отражалось в зеркальных дверцах двухстворчатого деревянного шкафа. Вот только меня там не было.

Кукольный домик,

В нём комната есть,

Там небо на стенах,

Плывут облака,

Но куколок нет,

Там кто-то небрежно,

Взрослые вещи,

Поставил меж,

Детской игры.

Там были надежды,

Кровать на двоих,

И шкаф там зеркальный,

Заполнял интерьер,

Что сталось,

Зачем посредине,

Бокал из цветного стекла,

Спилась чтоль хозяйка?

Мужская расчёска,

Одна на кроватке,

И спичка,

Как символ что выгорел смысл,

Разбившись о быт.

И нет в этой комнатке новой хозяйки.

Предметы притаились, робко ждут,

У них такая участь — ждать веками.

И вопреки всему — бокал не пуст,

Он доверху наполнен облаками.

Спор

— Чья это комната?

— Женщины явно!

Зеркало, пудра, а может, румяна,

Также есть кисточка для макияжа.

Женская комната здесь!

— Как же, как же!

Комната эта не дамы – мужчины!

Дамской считать – я не вижу причины!

Это не пудра, а круглое мыло!

И помазок!

— Где же бритва, чтоб брила?

А без неё ваш мужчина, поверьте,

Весь зарастёт бородой, будто йети!

— Да?.. А бокал? Для вина или водки?

О! И расчёска – как раз для бородки!

В маленькой-маленькой комнате,

Просторной как синее небо,

С белыми занавесками,

Будто бы облака,

В зеркальном шкафу отражаясь,

Дружили бокал и

расческа

(любила лежать на кровати,

отлеживая бока).

Ещё была серная спичка,

Как истинная королева,

Предпочитала ковры (ну хотя бы

один или лучше два),

А кисть для бритья спокойно себе на шкафу лежала

И странный кусочек мыла

Как сырная голова…