Стиходром-236. Голосование

Мала для героев привычная лестница,

Все, кто победили, на ней не уместятся.

У подвигов нет ни большого, ни малого.

Героям — почёт. Остальным — пьедесталово.

Один по ступеням, толкаясь, взбирается.

Другой в пьедесталах, привстав, ковыряется.

Кто мудр, не поганит судьбу свою скромную.

Здоровья ему, а завистникам — тёмную.

Пока кровь горяча, пока мы не остыли,

За истину порой готовы жизнь отдать.

И те, кто уцелел, конечно, победили.

Им остается, что? На лаврах почивать.

Кому-то нужен столп, кому венка хватает.

А кто-то просто так, за совесть воевал.

Четвертый возжелал, по праву, он-то знает,

Чтоб к облакам его вознесся пьедестал.

Так и стоит в веках, застывшая фигура.

Кем был, что сотворил, забыли все давно.

Судьба она мудра, а может просто дурра?

— Да, ну его. Пойдем, любимая, в кино…

А всё-таки жаль…

Жаль уходить, не сделав и половины того,

что казалось верным, правильным, должным,

что грело в разбитых вагонах, вспарывающих

январскую тьму.

А всё-таки жаль.

Прошлое — рваная калоша, разношенные тапочки,

пепельница из жестяной банки.

Нам так уютно в нём, так спокойно,

что настоящее становится менее важным,

чем путь капли по запотевшей глади окна.

А всё-таки жаль.

Холод — вот единственное, что осталось.

Им можно укрыться, слиться

со снежной бурей, заметающей следы.

Твои, мои… Так ли уж важно? 

Мне страшно. Господи, пронеси!

Мне всё ещё жаль…

Счастье наше не в славе,

А в солнца лучах,

В поцелуе вечернем,

Что сиренью пропах.

Наша радость в приволье,

В свободе дорог,

Чтобы плыть, как по Волге,

И чтоб не одинок

Всякий был, в ком есть песня,

Что радует всех.

Где свобода – там вечность

И счастье для всех.

Напишет поэт две строки – резюме своей жизни,

Игриво и вычурно подпись черкнёт в уголке,

И сразу капелла паяцов споёт ему тризну,

Чтоб только отправить небесной тропой налегке.

Играет мелодия звонкой и жаркой тальянки,

Объятья её — как полуденный зной горячи.

Поэт в эйфории кричит: «Посмотрите, ну гляньте!

Сумел написать наконец я шедевр от души»

А люди проходят, а люди поют и смеются,

Чужих пьедесталов ступени им невысоки.

Все тише поэт восклицает, тоскливей и глуше,

Всё жёстче его обнимают печали тиски.

И в жестянке скисает пиво.

Я прильнул к твоему бедру,

Предложила ты мне игриво

Поспорить на ерунду.

Младше ты меня на полжизни,

Я ж дурак дураком седой,

Все стою как смартфон зависший,

Со склоненною головой. 

Для тебя я достану полцарства

И породистого коня,

Я без славы готов остаться,

Лишь бы ты полюбила меня.

Вот рыцарь бесстрашный,

Дракон побежден,

В чудовище вдруг

Воплощается он.

И превозмогая

Закон бытия

В дракона теперь

Воплощаюся я.

Мы бились до крови

Свирепо с врагом,

Разрушившим все,

Уничтожившим дом.

Мне нет в мире счастья,

Тоскую скорблю,

Я больше не рыцарь,

Стою на краю.

Вершины сияют,

Но не для меня.

Я не оседлаю

Златого коня.

Чтоб всех победить

И унять свою страсть

Останется в пропасть

Мне насмерть упасть.

За тобой пролегают следами

Пьедесталы фальшивых побед.