Стиходром-216 2-ой тур. Голосование!

___

Снег темною ночью

Не белый, а черный,

И лунные кляксы танцуют на нем.

На черных страницах

Прозрачные строчки

Играют и льются молочным огнем.

Я вышел из дома

И тенью чернильной,

Хотел до рассвета дожить, но не смог.

Истлели страницы

В кармине рассвета,

И я отступил за привычный порог.

Когда-нибудь снова

На черных страницах,

Заснувшего снега, распишется ночь.

И я прочитаю,

Наверно успею,

И этот рассвет унесет меня прочь…

Только цикады

Поздней порою поют.

Лотос закрылся.

Ночь одиночеств полна —

Сердцу тревожно в груди.

***

Саккуры нежной

Сладких цветов аромат

Кровь наполняет

Жарким томленьем любви —

Ночь будет страстной.

Усталый август к осени бредет по волнам из дождей, штормов и града, визгливой флейтой жизнь сыграет «Надо», сольется небо стылым медом с сот. Земля пьяна беспечностью полей, что отдали себя людскому плугу, она идет по замкнутому кругу из года в год все чаще, все быстрей…

Мой день печален, ночь, увы, горька, и звездный свет не скажет, в самом деле, что мы с тобой исправить не успели, как холодна прощальная рука.

Ночью особенно магия мира сильна,

Ты это увидишь, если достанет безумия:

Как из руин вырастая, встают города,

Как превращаются в круг дороги, ведущие в никуда,

И серый дымчатый кот с крыши смотрит на полнолуние.

Ночью открыты пути за границы миров:

Поезд до станции «Мост» и трамвай до «Ехо»,

И нет такой платформы в твоём метро,

Но вот оно — поле, и якоря, словно травы врастают в него,

И за спиной захлопнулись двери — состав поехал.

И ты, гитару за спину забросив, шагаешь вперёд,

Времени лишь до рассвета — не так уж много.

Утром мир станет прежним, уйдёт волшебство,

Но сейчас ночь, и ты каждой клеточкой тела вбираешь её,

И пред тобой возникает твоя Дорога.

Что скрывает в себе ночь, мраком землю кутая?

Постараюсь объяснить, ничего не путая…

Для ребёнка ночь — портал для чудовищ жутких.

Заработать ночь поможет Ларе проститутке.

А для уличных котов ночь — пора охоты.

Ночь для большинства людей — перед сном зевота.

Для студентки молодой ночь — клубное веселье.

А в лесной глуши ночной варит ведьма зелье.

Наслаждения пора — ночь, для пар влюблённых.

Одиночество и боль — ночь для всех бездомных.

Вот такая она ночь, прекрасная и жуткая.

Кстати, стих сей я писал ночью… Ну, не шутка ли?

За окном сгустились ночные сумерки,

Тишина навалилась на сонный дом…

Или в нём сегодня все просто умерли

И остались в живых только мы с котом?

В черноту заоконную молча пялимся,

Уловить пытаемся каждый звук,

У кота уши домиком… Вдруг – пугается!

Да и мне послышался странный стук.

Монстр какой иль маньяк к нам ломится?

Вижу руки бледные за стеклом…

Кот, конечно, Бастет своей молится,

Помолиться и мне, может?.. Лучше потом.

А пока в одеяло мы быстро спрячемся,

Сберегу я кота от беды, он – семья!

Только… Кот, зараза, заснул! Раскорячился…

Это что, дурью маюсь один лишь я?

Что таится в тебе, моя терпкая, южная ночь?

Август тает, предутренний сумрак печален,

Изумруден вчера стылым золотом плавится клён,

И ступни холодит белый мрамор целебных купален.

Исковеркан и слаб, я бездумно ищу пустоту,

Словно сонный телок вымя матери, праведной тени.

Моё солнце слепых обречённо восходит на трон,

И звездою слеза окропляет чужие ступени.

Что таится в тебе, моя терпкая, южная ночь?

Почему так светло? Так легко опадают страницы…

Белый мрамор купален, осыпанный золотом клён.

В кулаке лишь перо упорхнувшей улыбки-синицы.

— Знаешь, мама, ночью страшно:

На стене живёт дракон,

Головой он злобно машет

И ногами топчет он…

— Ты его не бойся, крошка –

Это вовсе не дракон.

Из-за нашего окошка

Тень на стену бросил клён.

Он ногами не топтался,

Головою не махал –

Это ветер разыгрался –

Ветви клёна расшатал.

— Знаешь, мама, ночью страшно:

Бродит рядом дикий зверь,

Он во тьме стучит ужасно

И царапается в дверь…

— Ты его не бойся, крошка –

Это вовсе был не зверь.

Это ливень за окошком

Барабанил в нашу дверь.

— Почему же днём не страшно

Клён увидеть из окна,

Дождь услышать не ужасно –

Потому что ночь — темна?

— Потому что ночью, крошка,

Страх выходит погулять…

Ну, а ты поспи немножко –

Крохам ночью надо спать.

Но как только ночь растает,

Снова солнышко взойдёт,

Страх куда-то улетает

И опять до ночи ждёт…

Мне слова язык щекочут

(Не смогу, не утаю).

Ты узнаешь этой ночью

Тайну страшную мою.

Ты увидишь, как шевелит

Шерсть на холке ветерок.

Ты заметишь отраженье

В глазах тысячи дорог.

Посмотри: луна — как блюдце

Золотое по краям.

Ты услышишь — песни рвутся

Волчьим воем к небесам.

Мне таиться нету мочи

(Слишком я тебя люблю).

Ты узнаешь этой ночью

Тайну страшную мою.

Сон блуждает под окном,

Заберется тихо в дом,

Звезды зачерпнув в ладошку,

Сказку он расскажет крошке

О неведомых краях

И невиданных зверях,

О чудесном зазеркалье

И о звездном фестивале.

Рассказал бы обо всем.

Но уж солнце за окном.

Тлеют огоньки

На кончиках крыльев сна.

Луна ткёт сказки.

Карамельной глазурью

Покрыт ночной небосвод.

Проснулись феи.

Лес мерцает, чарует.

И бурлит зелье

В старом глиняном котле.

Пляшут призраки во тьме.

Ночь упала с высоты,

Растеклась по старым крышам.

В тёмном мареве кусты

Затаились и не дышат,

И глядят из черноты

На забытый дня кусочек.

Ночь застыла у черты,

Там свернулся, как клубочек,

Отдохнуть от маяты

Зайчик солнечный уставший,

Он уснул и видит сны —

Как фонарь уже погасший,

Постаревший и забытый

В темном парке молчаливом

Всё мечтает — как облитый

Светом ясным и веселым,

Мошек рой танцует жигу…

У любви свои могилы и секретные ларцы,

Слуги, воины и силы, дезертиры, беглецы…

Сложным виделось простое — счастье в профиль и анфас,

Невесомо-кружевное, было с нами, было в нас.

Как предатели и воры, лгали, путались в словах,

Оставляя тёмный город, наспех рвали кружева…

Нам не будет оправданий, навсегда осуждены

По закону высших правил и без видимой вины.

Тьма не выдаст тайны наши, совы спрячут их в ночи:

Мы – убийцы чувств и даже друг для друга палачи.

У любви свои могилы и секретные ларцы.

Эхо вслед нам проронило: «беглецы… лжецы… глупцы…»

Мне повезёт, быть может, или нет.

Но, этой ночью покорится твой секрет.

Вновь вожделея и дыханье затая,

В своей постели жду тебя.

И замирает мир в предверье волшебства,

Когда судьба всегда права.

Пьянящей музыкой звучат твои шаги.

Они божественны, проворны и легки.

Лишь скрипнет дверь и завершится путь.

Пантерой ласковой мне падаешь на грудь.

Самой судьбой вновь дарована мне ты

Пусть даже в образе мечты.

Нам не нужны слова, чтобы узнать любовь,

Нам не нужны ветра, чтобы раскрыть объятья.

О, как саднит спина, царапанная в кровь

В безумьи сладостных занятий.

И лига ангелов пускай плетут венки,

Коль не пошлют скорей ноль-три

Я забываю всё, лишь помню, что я – твой

Моё ты сердце оккупировала смело.

Я твой поклонник, твой спаситель, твой герой.

Моей ты страсти королева.

А после сядешь и шершавым язычком

Попьёшь парное молочко.

Миры скрутились, поля безмолвны,

Распались пеплом венки, короны.

Упали цепи, молчат святые,

Клонить на небо не стану выи.

И вновь взметнется стрелой дорога,

И я познаю другого бога,

И вновь под сердцем взлелею крылья.

Иная небыль — вернее были…

От несвободы никем, я солью,

Я птицей света, я песней вольной

Взлечу удачей… Но мама плачет.

Вернусь под утро в родную дачу.

Под бледным серебром луны,

Не нарушая тишины,

О чем поешь певец незримый?

Зовёшь поймать с небес мечты?

В ладошки дождик, что из звёзд?

Или о страхах в чреве ночи?

Собрать в туман их лунный хочешь,

Чтобы сиянье родилось?

Иль о мирах забытых, древних,

Уже ушедших на покой?

Но к ним давно уже потерян

Волшебный ключик золотой.

О сколько образов прекрасных

Рождает песенка твоя.

А ты поешь лишь просто, ясно:

«Здесь территория — моя!»