Рецензия на роман Анастасии Арцишевской "Путь отречения", том первый

Ссылку дать не могу, потому что роман в привате.

. Присаживайтесь. Я собираюсь рассказать вам самую невероятную историю, какую вы когда-либо слышали.

Майкл Флинн «В стране слепых»

Хотя история, которую автор начинает рассказывать читателям в первом томе своей эпопеи, не такая уж и невероятная с точки зрения канонов фэнтези (ну разве что некоторые моменты в ней типа отсутствия магии могут расцениваться как невероятные для поклонников этого жанра), эти слова вполне могли бы послужить эпиграфом к её книге. Но «Путь отречения» примечателен не только этим. В первую очередь он интересен как пример того, как можно сделать захватывающее, глубокое и оригинальное произведение, пользуясь, в общем-то, стандартным и где-то как-то уже даже набившем оскомину фэнтези-набором. В самом деле, если рассмотреть все составляющие романа под микроскопом, окажется, что всё это уже было, есть и будет, и ничто не вечно под луной… Итак, дано:

1. Авторский мир, названный Малым, имеющий своё происхождение и историю – 1 штука.

2. Королевство, занимающее примерно половину его территории – 1 штука.

3. Историческая эпоха авторского мира – любимое всеми нами «усреднённое средневековье», застрявшее где-то во временах между крестовыми походами и Войной Алой и Белой Розы.

4. Главные герои – наследники правящего (ну кто бы в этом сомневался-то...) Рода Валлоров (а если быть более точным, то его Ведущей Линии, потому что не каждый Валлор есть наследник трона) в количестве 3 (трёх) человек, которые из-за неофициально объявленной им войны прожили часть жизни в другом мире (нашем с вами, названном в романе Большим), чтобы затем вернуться и попытаться спасти то, что ещё можно спасти.

Помимо этого, в романе действуют ещё внешние враги государства в виде княжества аллотаров, внутренние враги Рода в лице Ордена, поклоняющегося некоему языческому божеству, и недоброжелателей этих самых наследников, дворцовые интриги и несколько пророчеств, от правильности толкования которых зависит история правящего Рода и история всего Малого Мира. Есть также некие способности, которыми наделены адепты Ордена, и проявления высших сил…

Как можно видеть, все составляющие достаточно известны и знакомы, и казалось бы, что интересного можно написать при таких условиях? Однако всё дело в растворе, которым автор скрепляет эти составляющие для своего романа. Для Анастасии им стали библейские сюжеты и христианская проблематика, и прежде всего – история об Авеле и Каине. Этот сюжет начинает реализовываться уже на первых страницах романа, в истории короля Лирдана и его брата Кайла. Лирдану отведён всего лишь пролог, однако он, подобно прологу в древнегреческой трагедии, задаёт тон и атмосферу всей истории. При всех отличиях романной интерпретации сюжета от библейского канона в нём есть главное, что их объединяет: сам факт братоубийства, который впоследствии, как дамоклов меч, будет висеть над всеми детьми Лирдана как напоминание, предостережение и угроза. Сама же тень покойного отца будет незримо сопровождать их в облике главного завета: спасти Ведущую Линию.

Если же разбирать сюжет о Каине с точки зрения глубинного метафорического смысла, то по большому счёту мы имеем дело с первым письменно зафиксированным случаем отречения от родной крови – отречения, которое позволило Каину под предлогом обиды поднять руку на своего брата. Глядя на историю детей Лирдана под таким углом, можно заметить, что в той или иной степени почти все они повторяют путь Каина – путь отречения от своих корней, от своего прошлого либо от того пути, которым они должны следовать как представители своей фамилии… И всё это – в рамках в общем-то бесхитростной сюжетной линии романа, которая построена вокруг выживания детей покойного короля: сначала – в том мире, где они вынуждены прятаться, затем – в своём родном мире, для которого они стали чужими.

Сюжет о Каине в интерпретации Насти интересен ещё и тем, что ему свойственна некоторая постмодернистская оборачиваемость. В чём именно она проявляется, я к этому ещё вернусь, пока же хотелось бы немного остановиться на личностях главных героев, тем более что они стоят этого. Их трое: братья Карл и Кристиан и сестра Лирамель.

Начнём с Карла – самого сложного и неоднозначного персонажа «Пути», старшего брата, ставшего после смерти отца фактическим воспитателем Кристиана и Лирамель. Наверное, он – единственный из всех персонажей романа, который не нуждается в читательской любви; его надо или принимать таким, какой он есть, или не принимать вообще. Точно ясно одно: мало кто захотел бы быть рядом с ним, особенно в качестве его родственника.

Карла можно охарактеризовать как «человек цели», поскольку и его жизнь, и всё, что он делает, подчинены лишь одной задаче: спасти Ведущую Линию. Наверно, я не сильно ошибусь, если назову его идеальным правителем по Макиавелли, который предпочитал сильного государя, пусть и лишённого угрызений совести, соперничающим между собой удельным правителям и полагал, что порой государь должен уподобляться животным, в особенности лисе и льву. Учитывая, что Королевство Малого Мира, рассуждая в терминах Макиавелли, больше относится к франкскому типу государства (и история пребывания детей Лирдана у власти – хорошая иллюстрация этому), можно сказать, что Карл в качестве регента и вправду оказался на своём месте. Он умён, образован, дальновиден, проницателен, лучше всех из детей Лирдана адаптирован к условиям Малого Мира, хорошо разбирается в психологии, особенно близких ему людей, и благодаря последнему своему качеству умеет ими манипулировать так, что в конце концов они делают то, что нужно ему, даже если им самим и кажется, что они действуют самостоятельно. Некоторым объяснением такого отношения может послужить то, что Карл и сам видит себя только как орудие и средство, выбранное его отцом для миссии спасения Ведущей (а коль так, значит, по его мнению, он имеет право так относиться и к брату и сестре), но вот в какой степени это может послужить его оправданием (и может ли в принципе это быть оправданием) — это, конечно, один из тех вопросов романа, с которыми читатель остаётся один на один.

В общем, Карла можно назвать всемогущим в рамках человеческих возможностей, если бы не одно «но»: благодаря своему уму он очень самонадеян, самоуверен и от того порой ошибается. Вкупе с неразборчивостью в средствах, которые он использует для достижения конечной цели, это приводит к весьма неожиданным и порой страшным последствиям, которые отражаются не только на его судьбе, но и на судьбах Кристиана и Лирамель. С этим связана и реализация сюжета о Каине: когда Карл, пытаясь разгадать загадку пророчества относительно судьбы Ведущей Линии и своей сестры, связывается с князем Миэлем, правителем враждебных Королевству аллотаров, в романе настаёт момент, когда он в глазах всех окружающих совершает предательство, переходя на сторону врага и предавая ему в руки собственную сестру. Мотивация такого поступка хоть и страшна, особенно на фоне внезапно начавшейся войны между Королевством и княжеством, но проста и логична (имеется три пророчества, одно из которых хранится в аллотарском роде Дэйн и охраняется пуще зеницы ока даже от князя Миэля; для того, чтобы его узнать, надо стать «своим среди чужих») и даёт основание для интересных рассуждений на тему, влияют ли средства на характер конечной цели и стоит ли цель того, чтобы ради её достижения употреблялись абсолютно все средства. В этом случае и наблюдается та самая оборачиваемость сюжета о Каине, о которой я упоминал выше: то, что поначалу оказывается предательством, на самом деле становится благом (ну или его оборачивают благом, что в принципе не очень отличается). Намёк на Каина содержится даже в самом имени Карла: уж очень схожи фонетически между собой имена этих персонажей. А если ещё вспомнить Кайла, то выстраивается очень интересная параллель: Каин – Кайл – Карл…

Надо сказать, что пищу для различных вопросов и размышлений, равно как и для обсуждения темы «Долг против морали», роман, конечно же, даёт богатую. Её же дают и описанные в романе взаимоотношения между Карлом, Кристианом и Лирамель. Если первого он откровенно недолюбливает главным образом за кажущуюся умственную лень, то насчёт второй… «всё сложно», как загадочно любят говорить девушки из ВК и Фейсбука. В его отношении к Лирамель сплетаются воедино и братские чувства, и чувства к ней как к спасительнице Королевства, поскольку ему однажды было сказано, что её жизнь понадобится для спасения государства, и взгляд на неё как на объект для собственных манипуляций во имя той же цели спасти Ведущую Линию. Иной раз даже нельзя понять, где Карл действительно относится к ней как к сестре, которую к тому же сам и воспитал, просто умело скрывает свои чувства, а где видит в ней лишь орудие и средство, с помощью которых он стремится достичь своих целей.

В общем, и вправду всё сложно…

Кристиан – брат-близнец Карла. По сравнению с Карлом он показан несколько блекло, и в принципе это объяснимо: во-первых, он и находится на второстепенных ролях, во-вторых, он и сам предпочитает держаться в тени по принципу «кесарю – кесарево», хорошо оттеняя своего брата. Это – тип кабинетного учёного, увлечённого своим делом и из-за увлечений не замечающий (или не хотящий замечать) ничего вокруг. Его нельзя назвать глупым; напротив, он умный, творчески одарённый, понимающий, временами даже чуткий (насколько это слово можно применить к Валлорам-мужчинам), но он слишком любит покой и тишину, чтобы утруждать себя серьёзными размышлениями на тему его современности. Он не политик, как Карл, и этим всё сказано. Тем не менее когда приходит время и начинается война с аллотарами, Кристиан берёт на себя обязанности главнокомандующего армией Королевства и довольно-таки неплохо с ними справляется, так что даже заслуживает одобрения со стороны одного из генералов и неожиданное признание, что некоторая часть офицерства была бы совсем не против видеть его на месте регента Карла. Но автор уготовил Кристиану несколько иную судьбу, и, по всей видимости, он как подобает истинному христианину (на что намекает и его имя) ничуть против неё не возражал. Ну и, пожалуй, Кристиан – единственный, в ком не реализуется сюжет о Каине.

И, наконец, Лирамель… При упоминании о ней невольно вспоминается термин «вооружённый проповедник» авторства того же Макиавелли («Вооружённые проповедники побеждают», или Profeti armati vinsono). В романе она представляет собой, с одной стороны, тип жертвы, которую надо принести для спасения Рода и Королевства (и по большому счёту её приносят в жертву на протяжении всего повествования чуть ли не с самой колыбели: сначала – когда заставляют стать королевой, затем – когда предают и отдают Миэлю); с другой же стороны – ещё одну ипостась идеального государя по Макиавелли: согласно ему, сила оружия дополняет силу добродетели. В случае с Лирамель эту фразу можно трактовать буквально: она хорошо бьётся на мечах и хотя пока ещё уступает в поединках более сильным противникам (например, тому же Параману), однако Миэля ей сразить удаётся; она ревностная христианка, и в этом смысле её пребывание в Малом Мире сродни пребыванию первых христиан в дохристианском Риме или же тех, кто в раннем средневековье крестил языческие народы. При всём этом она – вполне себе живой человек: вспыльчива, эмоциональна, порывиста, непосредственна в проявлении своих чувств, фанатично привязана к Карлу, чем последний и пользуется. Когда она становится королевой, ей приходится многому учиться, и не только науке управления государством, потому что статус королевы вовсе не избавляет её от попыток её устранения в рамках охоты на Валлоров из Ведущей Линии. Многие её качества имеют скорее не психологическую основу, а наследственно-болезненную: Лирамель больна синдромом Марфана и поэтому в метафорическом смысле, как тот король из «Смерти Артура», которому копьём пронзили оба бедра, действительно является последней в своём Роде, так что стремление уничтожить Ведущую Линию, которым охвачен Орден, по большому счёту логически не оправдано (Род всё равно погибнет сам по себе, рано или поздно) и базируется лишь на одном из пророчеств: последний из Валлоров в свой срок погубит всё Королевство. Но тут возникает вопрос правильности толкования сказанного и, что не менее важно, степени его неотвратимости…

Кстати сказать, на вырождение Валлоров косвенно указывают ещё два небольших, но, как по мне, очень важных факта. Первый – их родовой цвет, белый. Мировые религии относятся к нему в высшей степени благосклонно и благоговейно, психологи, признавая его значение чистоты, невинности и открытости, считают, что он в то же время может быть символом высокомерия, отчуждённости и холодности. Но мы все помним Мориса Дрюона: «Траурное одеяние королев – белое»… Второй же факт напрямую связан с первым. Когда Лирамель в прямом смысле слова возвращается с того света и устраивает приём в честь победы над княжеством, она надевает платье цветов не своего Рода, а рода Квиста, которому присущ синий цвет. Одно из его многочисленных значений – это символ мудрости, высших знаний, духовной силы и… самой жизни. Вода ведь синяя, а всё живое вышло из воды.

Что же касается каинского сюжета в линии Лирамель, то надо сказать вот о чём. Как христианка, воспитанная в Большом Мире, Лирамель, последняя в своём Роде, сходит с пути, которым следовали её предки Валлоры, становившиеся адептами Ордена или же как минимум лояльными к нему. Лирамель же вступает с ним в некую духовную борьбу, которая имеет не только метафизические, но и вполне прагматические причины: Орден – прямая угроза её жизни. Просто запретить или разогнать его она не может, поскольку в него входит почти вся местная аристократия и он имеет слишком большое влияние на все сферы жизни Малого Мира. Поэтому ей остаётся лишь один путь, родственный пути первых христианских мучеников. Но как раз именно в случае с Лирамель каинский сюжет становится оборачиваемым, Каин превращается в Авеля и не только выживает, но и побеждает.

Прочие герои романа так же интересны, как и дети Лирдана, и проявляют себя порой очень неожиданно – и в поступках, и в действиях. Заставляет задуматься о себе и о своей судьбе Параман Валлор – человек, ставший в юности свидетелем убийства матери и получивший такую травму, от которой не может оправиться на протяжении всего романа (собственно говоря, Парамана можно назвать идеальным кандидатом на приём к психологу). Запоминается его сестра Али-Нари, да и прочие персонажи имеют свои лицо и голос. Обо всём этом можно говорить и, я уверен, скажут ещё немало. Но лучше всё же почитать, потому что, во-первых, любой разговор о персонажах означает пересказ сюжета (а лучше всё же этого не делать), а во-вторых, если кто-то думает, что всё закончится поражением Миэля и победой армии Королевства, то он очень ошибается. Этими событиями всё только начнётся. Или же, как писал Филип Дик по поводу своих «Трёх стигматов Палмера Элдрича», «вся сущность романа описана ещё перед первой главой, а остальное – всего лишь эпилог…»

Напоследок хочется сказать ещё вот о чём. Роман интересен не только своими персонажами и переосмыслённой библейской наполненностью. Здесь поднимаются сложные и неоднозначные морально-этические вопросы, подспудно проводятся некоторые исторические параллели, которые указывают не только на интерес автора к истории, но и на склонность размышлять над ней. А это, в свою очередь, тоже способно дать немало пищи читателям романа.