Бука. Рецензия на роман Акротири "Рождение экзекутора"

Это будет ещё один махровый отзыв, основанный на махровом личном мнении. С другой стороны — не могу же я написать просто бесстрастный пересказ текста, приправив это банальностями вроде «хороший язык», «интересный сюжет» и «живые персонажи»? Для меня рассуждения о начинке этого текста… и о его героях — выглядят куда интереснее. И я, увы, умею рассуждать об этом только со своей колокольни.

 

Для меня хорошие книги делятся на три категории. Хорошие — а не «середнячки» на один раз, где шикарная задумка загублена плохим исполнением, или наоборот… или недолитературы, которая имеет полное право ныкаться где-нибудь на просторах интернета — но с какой стати она лезет на книжные полки?

Первая — «мои» книги. Которые я покупаю в бумаге, чтобы заучивать наизусть. Где автор смотрит на мир так же, как я. Где ценит в персонажах те же качества, что и я. Где стиль для меня — нектар, чистое наслаждение, неоценимый писательский урок. Где идея восхищает, а герой заставляет грезить о себе. И нет, необязательно о том, чтобы быть с ним — а о том, чтобы быть им. Таким же, как он.

Пример такой книги для меня — «Игра Эндера» Карда. И я не зря упоминаю об этом, ибо об Эндере я в этом отзыве ещё вспомню неоднократно.

Вторая — просто… книги. Хорошие, даже отличные книги, которые я тоже охотно перечитываю. Где мировоззрение автора может сильно отличаться от моего, но это не делает книгу хуже. Где герои могут меня раздражать — но это не делает героев недостоверными. Где я не всегда согласна с посылом и идеей — но это не делает идею неправильной.

Примеры таких книг для меня — «Ксеноцид» Карда. И его же «Дети разума». Продолжения всё той же «Игры Эндера». Да-да, книги того же автора, про того же героя, из той же серии — но они не стали «моими». О причинах рассуждать не буду, ибо не о том сейчас речь. Но бывает и так. И «Круг замкнулся» Фиал в итоге оказался для меня в этой категории — хотя когда я приступала к нему, я искренне думала, что он будет в первой.  

А третья… третья — это хорошие книги, которые я читаю жадно и завороженно. Один раз. И перечитывать их не хочу. Потому что я могу казаться страшным человеком, инквизитором и Железным Феликсом, и, более того, мне самой нравится считать себя таковой — но в глубине души я милая, няшная, очень ранимая девочка, которая любит котиков и ромашки. И хотя за спиной у этой милой девочки длинная тень, но всё-таки она больше любит свет. И тянется именно к нему.

Третья категория — хорошие книги, которые я могу назвать «взглядом в бездну». Ту самую, по Ницше. И один раз — потому, что я не хочу всматриваться в неё долго, пусть даже бездна… бездна человеческой души, бездна зла и кошмаров, которые эта душа способна породить и вынести… или не вынести — всегда притягивала мой взгляд.

И роман, о котором я наконец-то сейчас поведу речь, для меня является примером третьей категории.

 

Итак, «Рождение Экзекутора». Вне всякого сомнения, это пример отличной научной фантастики — в духе старой плеяды фантастов, которые сейчас, увы, потихоньку вымирают. Жёсткое, бескомпромиссное повествование. Огромная звёздная империя, полная интересных народов и рас — со своими уникальными, очень разными культурами, оригинальными и правдоподобными. Язык хорош (автор над ним долго и упорно работал, и не без моего участия), пусть и не балует нас «красивостями» — но красивости в такой истории смотрелись бы странно и неуместно. Хотя метафоры порой встречаются — чудо. Лаконичные, но сочные, меткие, образные. Одно одеяло, которое «осталось лежать на полу как дохлый медведь», чего стоит! Или, к примеру, такое описание платья: «Вошла регент Джул, как будто сотканная из водяных струй… будто на ней нет ничего, кроме искрящейся воды».

Не буду пересказывать сюжет и рассуждать о местном мироустройстве — пишу я в первую очередь для автора, а он это и так знает. Так что сразу перейду к тому, о чём хотелось бы поговорить. О чём, собственно, и есть книга.

А книга о девочке, которую зовут Крошка. И хотя её называют и Хакисс, и Стивом, и Марком, ибо девочка умеет менять тела и имена вместе с ними — она всегда остаётся Крошкой. Крошкой своего Императора. Крошкой своего Джи.

Только вот если бы Джи был её.

Ты мое орудие. Не друг, не дитя, не член семьи. Ты — вещь, ты мой инструмент, и я использую тебя там, где мне будет угодно. У тебя не может быть других желаний, кроме одного — слушаться меня и делать так, как приказано. Ты не имеешь права убегать. Тебе некуда бежать. © Джи

Что мы имеем? Ребёнка, из которого собираются воспитать… нечто. Совершенно определённое. Воспитатель знает до мелочей, какие черты необходимо взрастить, чтобы вылепить из имеющегося материала то, что нужно ему. Инструмент для великой и благой цели.

И тут-то мы возвращаемся к тому, что я не зря поминала «Игру Эндера». Ведь то, что я написала выше, совершенно одинаково можно отнести как к Крошке, так и к Эндеру. Из Крошки растят Экзекутора, из Эндера — главнокомандующего звёздным флотом, который должен одержать блестящую победу над жукерами. И для этого и Крошку, и Эндера воспитывают с воистину хирургической точностью, расчётливо устраивая им различные испытания, подталкивающие их в нужную сторону — и зачастую почти ломающие. Чтобы, почти сломавшись, они снова поднялись на ноги — и стали сильнее. Ведь то, что нас не убивает… и так далее.

Да только разница между этими двумя историями колоссальная. Потому что из Эндера растят Лидера. Великого командира, который должен вести за собой армию — чтобы защитить родную планету. Который должен удержаться на тонкой грани между монстром и Человеком… что удаётся ему блестяще. И за что я так люблю эту историю. Потому что этот мальчик прошёл через всё, что ему уготовили — и сохранил своё сердце. Чистое сердце, которое в итоге и заставляет его отправиться в странствие длиною в жизнь, чтобы исправить то, что его заставили сделать… которое заставило его считать это своей эпитимьей. Всю жизнь искупать свой невольный грех. И никогда, никогда не пытаться оправдать самого себя. И это делает его в итоге не только великим командиром, но и великим Человеком. Сильным. Восхищающим.

Как раз тем, на кого я хотела бы быть похожей.

Из Крошки не растят Лидера. Из Крошки растят орудие. Ту самую вещь, инструмент. И к ней с самого начала не относятся, как к человеку. Ей даже детство помнить не позволяют — ту жизнь, когда она была простым ребёнком, когда ещё не попала к Джи. Её не воспитывают — её дрессируют. Карцер — с ошейником. Поощрение — наказание, поощрение — наказание. И приручают, как собачку. Про собак ведь часто говорят, что они считают человека, хозяина — своим Богом? Вот здесь как раз тот случай. Она даже молится никому иному, как Джи.

Детёныш будет крепко спать после чистки памяти и целого дня новых впечатлений и учебы. Личинка обещает вырасти в некрупную особь, что удачно соответствует его планам. Он даст ей вырасти естественно — будет больше времени приручить и воспитать Крошку.

«Личинка», «детёныш», «особь»… и с щенком Джи Крошку тоже сравнивает. Она для него — кто угодно, но не человек.

При этом не сказать, что Джи на неё наплевать, нет. В нём даже нежность к ней просыпается… иногда. Он дорожит Крошкой не только как ценным имуществом: она — его отдушина, его развлечение, «рождает в нём забавные эмоции, разбивающие рутину жизни». Живая игрушка, подарок для скучающего бессмертного. Недаром он порой играет ей и с ней, пока сидит на советах. Милая прихоть великого Императора, который в остальном — сама правильность: одежду развешивает аккуратно, обувь выставляет по линейке. Привык к аскетизму. Ест бесшумно, и даже сам с собой, без всяких званых обедов, соблюдает правила с многочисленными столовыми приборами. В общем, весьма колоритный персонаж. Даром что показывают нам его не так много.

Забавно, но у меня в одной истории есть похожий герой. С девочкой-игрушкой, которая заставляет его почувствовать себя живым… но как же мои герои непохожи на тех, которые представлены здесь.

 

Один из самых сильных эпизодов Крошкиного воспитания — в самом начале романа. Когда Джи сначала даёт Крошке питомцев, её собственных живых игрушек — а потом заставляет убить их собственной рукой. О, да, прекрасный урок. Я понимаю. Ведь Крошка после этого мигом становится… нет, не взрослой, потому что взрослой до конца романа она так и не станет. Чуточку взрослее. Прогоняет стюарда из своей постели, расстаётся с милыми сердцу мелочами и безделушками, чтобы не напоминали о прошлом. И урок усвоен… а ещё частичка Человека — потеряна. Ведь самое страшное, что она ищет Джи оправдание — и находит! Потому что он, лапочка такой, «мог бы заставить её загипнотизировать животных, чтобы они убивали друг друга. Чтобы они долго и мучительно рвали друг друга на куски… Но вместо этого он приказал убить зверей быстро. Почти безболезненно. Боль сразу кончилась, и всё».

При этом цели у Джи, естественно, самые благие. И над ребёнком он издевается не просто так.

Много добра сделал Император, но и много зла оказалось бездомным. Поэтому создал Император Экзекутора, как орудие своё, и поместил в него всё зло. Переполнен Экзекутор людскими пороками и дурными мыслями, но Император сказал: «Я силен настолько, что могу удержать зло, и умен настолько, что не выпущу опасность. Буду я жить вечно, чтобы не пришел кто-то другой и не нарушил равновесие, сделанное мной». И оставил Экзекутора рядом с собой, как вечного спутника, чтобы зло не могло бегать свободно.

И даже здесь мне снова вспоминается моя собственная концепция, которая сложилась у меня задолго до знакомства с «Экзекутором» — где одним из правителей страны был Палач, именно так, с большой буквы… которого «создали, чтобы его брат не пачкал руки кровью». Но тамошнего Палача никто не воспитывал — так. И он оставался Человеком, несмотря ни на что. И это, наверное, роднит его с Эндером.

Крошка же…

А Крошка остаётся ребёнком. И поначалу этот ребёнок не злой, не жестокий… по крайней мере, не более, чем все дети. Он очень даже милый, и совершенно искренне и нежно любит что своих зверушек, что своего стюарда-андроида. Зато этот ребёнок высокомерный и очень эгоистичный. Который — в чём-то справедливо, конечно — считает себя лучше людей, тех самых людей, во благо которых она в конечном счёте должна служить. Насколько Крошка обожает Джи, настолько же она с пренебрежением и даже брезгливостью относится к простым смертным. При этом и совесть у неё на месте — ведь, поигравшись с официантом, она раскаивается и думает, как бы того не выгнали. И даже потом вспоминает о нём и хочет разузнать о его судьбе. Но мало-помалу Джи вместе с высокомерием вышибает из неё и теплоту. Он даже любовь к себе-любимому из неё пытается вышибить, заменив чем-то более рациональным… по крайней мере, на словах.

Любовь проходит и уходит, а в жизни надо просто придерживаться правил. Любовь приходит и уходит, а мне надо чтобы ты никогда не предал меня. © Джи

А ведь Крошка очень жадная до любви. В книге много секса — но при этом он абсолютно асексуален, так что любители «торкающей» возбуждающей эротики могут смело идти мимо. И никакого БДСМ, хотя Крошку учат принимать боль — но не получать от неё удовольствие. Принимать, чтобы управлять. И секса много, но Крошка просто хочет… тепла. Согреться. А настоящего душевного тепла, настоящей любви она не знала — и для неё это тепло ассоциируется с сексом. Очередное спасибо Джи. Это ярко проявляется и в сцене после убийства зверушек, где Крошка так отчаянно тянется к Генри — и после её изгнания, где, изголодавшись по ласке, она готова наброситься даже на того, кто ей противен. Даже на пришельцев, которых ловит.

При этом «злой» и «жестокой» я бы и в конце книги Крошку не назвала. И даже бессердечной, как поговаривал про детей Барри. Просто для неё казни — это… как игра. Стрелялка с полным погружением, где ты пачками косишь виртуальных противников. Спокойно, без особых эмоций, стремясь лишь хорошо выполнить задание. Казни, к слову, в книге затейливые, на публику: эдакое сочетание средневековья с гладиаторскими боями. И кровищи в книге много, но без смакования, по факту. Так что меня не пугало — или я просто после Мартина уже закалённая. При этом Крошка и после изгнания не взрослеет до конца: ведь она так по-детски капризничает, желая лечь спать с Генри, на кровати императора, так по-детски импульсивно срывается на первом попавшемся человеке, когда злится на Джи…

 

Книга страшна тем, что очень правдоподобно описывает полное растворение одного человека в другом. Где второй забирает у первого всё, выпивает до дна, взамен отдавая даже не любовь — лишь призрак её. Ведь такое, согласитесь, мы часто встречаем не в далёкой галактике — а здесь и сейчас, в нашем мире, среди наших, знакомых, реальных людей. И самое радостное — что в конце книги Джи уже не вызывает у Крошки той бури нежности и восторга, какую она испытывала в начале. После изгнания в Крошке явно просыпаются зачатки бунтовщика. Да, возвращаясь, она страшно унижается перед Джи, вымаливая прощение и ласку… но слепое обожание прошло. Осталось лишь та самая выдрессированность, собачья преданность, которой Джи и добивался. И если раньше она готова была на всё, только бы ему понравиться — тут её даже начинают раздражать кое-какие изменения, которые Джи привнёс в её тело для удовольствия себя-любимого. А порой — кощунство — она даже не хочет о нём думать!

Молитва, помогающая сосредоточится и успокоится, тут не помогала — о Джи думать не хотелось.

Поменял все настройки так, что Стив с этим ничего сделать не может, метаморф он или нет. «Настройки». Дошел совсем. Уже сам о себе, как о механизме, думает. Но от тяжелого и липкого аромата он не избавился даже в шкуре кварга.

Многомерная, объёмная цитата. С одной стороны — Крошка думает о себе, как о механизме, что планам Джи соответствует. С другой — любимый Джи запах мёда теперь кажется ей «тяжёлым и липким». Она больше не желает слепо угодить своему Богу. Добивался ли Джи и этого? Я сказать пока не решусь: для этого, наверное, нужно прочитать хотя бы вторую часть первого тома. А то Джи, хотя и прорисован довольно ярко, остаётся тёмной лошадкой и очень скрытным дядечкой. Но в любом случае зёрна бунта посеяны. Хотя Джи и продолжает капать ей на мозги, ласково и вкрадчиво, убеждая, что он нужен ей. Что без него она — никто, «бешеное животное», которое без него тут же уничтожат. Что ей нравится быть жертвой. Что бунтовать она не хочет.

И пока он делает это успешно.

Но надежду нам — и Крошке — уже дали.

Это рефлекс жертвы, принимающей свою судьбу. Ты жертва, ты не можешь победить, не можешь понять. Просто отдайся на волю бушующего шторма, и он вынесет тебя на берег. Я твой берег… © Джи

Книга сильная. Жуткая. Страшная. С прекрасным и правильным отображением человеческой психологии и психологических расстройств — пусть даже герои, казалось бы, не совсем люди… или даже совсем не люди. Это ярко проявляется в обсессивно-компульсивном синдроме у Джи, в его отношениях с Крошкой, в сценах «отречения от прошлого»: от того, что причиняет боль. После убийства Крошкиных зверушек, когда она выбрасывает памятные вещица. После изгнания — когда она отрекается от личности Хакисс, которая возненавидела Джи, и прячется в личности Стива. Это уже напоминает классическое раздвоение личности: вспоминаем, к примеру, «Множественные умы Билли Миллигана», где сам Билли не мог справиться с теми или иными жизненными трудностями — и порождал себе другую личность, которая помогала ему спрятаться, убежать и переждать. Вот и ещё одна штучка, которая вроде бы фантдоп — а на самом деле вполне себе реальная психологическая реакция реального человека.

Понравилась ли мне книга? Да, понравилась. Пусть она абсолютно «не моя», но многие вещи в ней мне были понятны, а кое-какие — даже близки. Я побывала в другой галактике. Искренне насладилась такими прекрасными, достойными цитирования и размышления эпизодами, как молитва Крошки и сказочка про слово «зачем». Погрузилась в извращённую психику героини. Вместе с ней пережила абсолютно ненормальные отношения. Потом в очередной раз заглянула в себя.

Это был весьма интересный опыт.

Буду ли я читать продолжение? Думаю, да. Меня потянет.

Буду ли я её перечитывать? Если и буду — то очень, очень нескоро. Потому что такое удовольствие, как взгляд в бездну, лучше не позволять себе слишком часто.

Для своей же безопасности.

 

Так что автору — спасибо. И моральных сил для того, чтобы всё это закончить.