Блиц Министров №108, голосование за миниатюры

1

– … а это не опасно?

– Ну что вы, что тут опасного…

– Нет, ну может, таблетки какие…

– Ой, мамаши, вам лишь бы таблетками детей затравить по любому поводу…

– Ну… это же ненормально…

– А что нормально, в телефоне сидеть, света белого не видеть? Или… криминальную хронику почитать, так вообще волосы дыбом, это нормально?

– Да говорят, запретить это надо…

– … самих их всех запретить надо, дозапрещались до посинения…

– … Лада!

Лада бежит по песку, оставляет причудливые следы, похожие на письмена на непонятном языке…

– … ну, с уверенностью могу сказать, что плоскостопия нет… все в порядке…

– Нет, ну вы сами-то подумайте, вот так вот она летом на пляж выйдет, и…

– … и что? Летом на пляже кого только нет, после некоторых вообще как на городской свалке, или телеса свои вывалит, или туалетов им понаставили, а они в море… того… а вы про следы…

– Ма-а-м! – Лада заливается слезами, смотрит на море, которое беспощадно слизывает следы, – ма-а-м!

– Да погоди ты, не видишь, взрослые разговаривают! Ну вот, Ириночка, а у нас сейчас прохладненько, а на шведском столе…

– … Лада! Лада!

– Лада!

– Вы девочку здесь не видели?

– Это которая в море утонула?

– Да вы что?

– … ну вот что мне с ней делать? Взяла, полезла, дурища, следы свои спасать… Еле вытащили её… У-ух, я её устрою…

-Это мы вам устроим, что по телефону треплетесь, за ребенком не смотрите! Дождетесь, что сообщим куда следует! Не нужна вам ваша Лада, так и скажите!

Спасатель сжимает зубы, так и хочется сказать что-нибудь такое… такое… а нельзя…

2

– … Лада… ваш выход…

Лада идет по песку, блестит ослепительно-белыми зубами, вышагивает по песку:

– … а сегодня, дорогие телезрители, мы с вами отправимся…

Идет, оставляет следы на песке пустыни, ветер подхватывает причудливые письмена…

– Лада! Лада, вы куда?

Лада бросается за ускользающими следами, которые слизывает ветер – нет, поздно, исчезли безвозвратно…

– … Лада… вы извините, но вы работаете здесь последний день…

3

– … и что мы здесь жрать будем?

– Вот так, мир гибнет, а он про жрать…

– И что теперь, не жрать теперь?

– Что там по радио слышно?

– Ни черта, накрылось ваше радио… все накрылось… допрыгались, блин…

– … ну, давайте знакомиться, что ли… вас как зовут?

– Лада.

– У меня первая машина была Лада… ну что вы на меня так смотрите, вы это сто миллионов раз слышали, да?

– Ага, а еще что хмуриться не надо, Лада…

– … чего там, на наш век-то жратвы хватит?

– На наш, может, и хватит, а дальше вот что…

– Придурки, не могли нормальный бункер построить…

– А тебе тут хоромы в сто ярусов нужны с золотыми колоннами?

– Да, нужны!

– Ой, да не ссорьтесь вы, вон, посмотрите, что творится, в перископах этих ваших, небо звездное и солнце светит…

– Ну, атмосфера-то тю-тю, вот и светит…

– Допрыгались, блин… это эти всё…

– Да какие эти, когда эти!

– Слушайте, вы тут будете продолжать цапаться, кто кому чего зачем куда? Еще тут хотите сражение устроить? Да правильно, чего мелочиться-то, поубиваем все друг друга, и дело с концом…

– А это что, это чтобы на улицу выходить, что ли? Типа скафандров что-то…

– Навроде того…

– … Это мы как давно выходили?

– Да месяц уже прошел, не меньше…

– А следы-то смотри, все еще наши следы на песке…

– А ты как хочешь, ветра нет, океаны пересохли на хрен… Так и будут эти следы тут до скончания века…

– … Лада!

– Чего это она…

– Рехнулась девка…

– Да она с самого начала какая-то такая была…

– Лада! Ла-а-ада-а-а-а!

Лада не слышит, бежит по песку, оставляет причудливые следы, будто письмена на непонятном языке…

– Лада?

… падает, как подкошенная, кашляет кровавыми кляксами, сгорает без огня…

… замирают в ледяном безмолвии следы на песке…

4

– … Это здесь.

– Где здесь, я ничего не вижу, пустыня мертвая… песок…

– Смотрите… здесь… следы на песке…

– Точно… ноты… ноты для космических струн…

– Сможете сыграть?

– Думаю, что да… Запрещают они мелодии… я им позапрещаю…

– … как вам удалось её спрятать?

– … долгая история… они бы её в жизни не нашли… в жизни бы не догадались искать следы на песке…

Наследил…

Небо и море сливались воедино, создавая неподвижный серый фон.

«Рановато пришёл…» – зябко поёжился Олег.

Он фанатично любил закаты, не одна папка был ими забита. А восходов не было. Ни одного. А в этом месте, как уверяли отзывы отдыхающих, хороши были именно восходы.

Ну, что ж… восход так восход.

На этот раз с отдыхом, всё пошло не так – отпуск пришёлся на начало ноября, водичка и в бассейне-то холодная, экскурсий тоже уже нет, да и развлекательные заведения закрылись до начала следующего сезона. Правда, выбранное местечко само по себе оказалось очень живописным – его отель располагался на берегу небольшой бухты, с трёх сторон зажатой горами, густо поросшими соснами, и воздух был просто божественный.

Три дня Олег собирался с духом, чтобы встать пораньше, но будучи по природе своей совой, просыпаясь, мысленно махал рукой и переворачивался на другой бок. В конце концов, он и отпуск-то взял, пусть даже такой, ноябрьский, чтобы отоспаться.

А сегодня заставил себя подняться, и теперь стоял на набережной, ожидая, когда, наконец, проснётся и солнце, держа наизготовку фотоаппарат.

А оно где-то там уже пробуждалось, серость уходила, стальная гладь моря темнела, приобретая фиолетовый оттенок, а небо, напротив, светлело, и всё ярче проступала чёткая, ровная линия горизонта. Олег даже дыхание задержал – ведь это же рождение, начало! И чуть было не забыл про фотоаппарат. А потом щёлкал и щёлкал, сохраняя на память каждый миг этого рождения, потому что каждый миг был иным, не похожий на предыдущий. Остановился, лишь когда солнце застыло неподвижно над проснувшимися волнами.

Олег посмотрел на пляж. Кое-где валялись неубранные лежаки, будь сейчас сезон – на них бы уже лежали полотенца – мой!

И тут, на песке, он увидел следы, идущие ровненько, параллельно друг другу.

Не просто следы, а следы босых ног. Одни явно мужские, другие – женские.

«Ну, надо же,– усмехнулся Олег, – как любовь-то греет. Песок-то холодный, а гуляли наверняка ночью. Это как же нужно было прижаться друг к другу, чтобы следы шли вот так, совсем рядышком. О! И даже в ногу шли…»

Он засмеялся, и пошёл по набережной вдоль следов. Стало интересно – куда же они шли? Вдруг, ещё сидят где-то в конце набережной?

Настроение было прекрасное, хоть и зевал время от времени, но спать не хотелось – наоборот, была бодрость.

Но что это? Следы внезапно будто отскочили друг от друга. Теперь эти двое стояли напротив друг друга, неподвижно, даже не переминаясь с ноги на ногу. А потом… а потом, одни – мужские, потянулись к морю, а вторые – пошли дальше. Олег даже почувствовал, как медленно и тяжело они оставлялись на песке. А первые? Куда это он? Топиться, что ли?

Нет, конечно. Там был небольшой причал. И колышки. Значит, сел в лодку и уплыл?

Олег был разочарован. Вот тебе и любовь… и, будто, желая поддержать хозяйку вторых следов, он спрыгнул на песок и пошёл рядом с её следами. «Вдвоём» они прошлись до конца набережной, дошли до ступенек, поднялись, и Олег остался один. Дальше был уже асфальт. Куда она пошла дальше, теперь уже и не узнаешь.

…

К берегу причалила лодка, из неё выпрыгнул молодой человек, и, торопясь куда-то, быстро зашагал по песку. Он почти бежал к ступенькам, но, вдруг, остановился. Его взгляд упёрся в следы – дорогие ему следы, но уже не одинокие – рядом отчётливо был виден и второй след…

Негодование, разочарование, боль отразились в тёмных глазах.

«Значит, я был прав… сердце не обманет, хоть сколько уверяй его в обратном… а как она уверяла-то!..»

Он развернулся и быстро пошёл назад, к причалу.

Бесцельно бродя по пляжу у воды, наткнулась в песке на чьи-то следы. Большие такие, с мои три ноги, кто-то шагал прямиком из воды. Темнело вокруг очень быстро, весьма. Я глаз не могла отвести от следа. Шаги были в среднем метров по семь. Купалось чего-то большое совсем. И вот я по следу иду по песку. Вода мелко пенится в каждом следу. Стирается быстро таинственный след. А мне интересно, Ведь страха-то нет. Но вскоре свернул след от моря в лесок. И я повернула, мне б глянуть чуток. Кто след столь огромный оставил в песке? Видать, эта хрень обитает в леске. В лесу след тянулся средь ломаных сосен. Видно, приспичило в лес ему очень. Но был там песок, в нем следы утопали. Я шла по следам, в тоске и печали. А с неба светила большая луна. В лесу средь коряг я тащилась одна. Деревья мне ветками очень мешали и след на песке рассмотреть не давали. Вдруг надо мною, о воздух шурша, быстро мелькнула большая нога. Сломав две сосны, опустилась в песок. Сбежать не давал любопытства порок. Сломать три сосны – то огромная сила! Возможно, по лесу бродила Годзилла. И вот я бегу без раздумий туда, куда приземлилась большая нога. Но нет никого, только след на песке. Печально и грустно тут стало вдруг мне. Бежать по следам, не догнав никого – это сродни как играть в Спортлото. Вот оно! Вроде бы выигрыш! Приз! Но нет, снова мимо. Такой вот сюрприз. А с неба светила большая луна. Бродила в лесу я, похоже, одна.

И вновь любопытство тянуло вперёд. Узнать надо раньше, чем солнце взойдёт. Кто бродит в лесу, из моря выходит? Что ищет он тут и никак не находит?

И вот уже утро, забрезжил рассвет. На пляж вывел снова таинственный след. Прошел по песку и ушел в глубину. Да что ж это было? Никак не пойму.

И вдруг подо мной земля шелохнулась! Я подскочила и… тут же проснулась. Сижу на кровати, и кот на ноге. Так значит, мне снились следы на песке.

Следы

Сегодня я вышел на прогулку по берегу моря рано.

Но сразу почувствовал, что пробежка не состоится, – в голове что-то очень шумело после вчерашнего.

Кое-как доплёлся до скал, что закрывали пляж с правой стороны, и замер в изумлении.

Из моря выходили какие-то загадочные петляющие следы. Иногда они прерывались отпечатком тела и

уходили к дощатому тротуару.

Но что это было за тело, я не понял. Может быть, космический пришелец, может быть, – человекообразный житель морских глубин.

Несмотря на головную боль я обрадовался, – я сделал почти научное открытие в ихтиологии!

И тут же пошёл сверять эти следы с моими. Но странным было то, что они точно соответствовали отпечаткам моих ног.

Меня, рассматривающего эти следы, вдруг окликнул сосед Вася по номеру в гостинице:

– Чё удивляешься-то, Коля. Вспоминай, вспоминай, дорогой! Наверное, ты вчера хорошо надрался в ресторане. Это я тебя нашёл здесь, на досках и дотащил до номера.

И я стал вспоминать, что случилось со мной вчера. Да, я увлёкся в ресторане хорошим вином, да так, что еле встал из-за стола, заметив впереди уходящую блондинку. Я даже попытался бежать за ней до самого пляжа. Но приблизившись на совсем близкое расстояние, получил крепкий удар её сумочкой по голове.

Значит, что-то тяжёлое было в той сумочке. Поэтому больше я ничего не вспомнил.

– Так, давай сегодня найдём ту блондинку! – обрадованно заметил Вася.

И мы вместе отправились на поиски.

Словно на плаху вела её судьба к венцу. Саваном белым казалось ей свадебное платье, день свадьбы – днём кончины. Готовилась она к нему, как к похоронам, оплакивая будущее, как казалось, счастье. Она была не такой, как остальные, единственная, кто не хотел замуж. В то время другие отдали бы всё, чтобы оказаться на её месте. А она прячет палец с кольцом, не торопится выставлять напоказ свою несвободу. От одного этого слова – несвобода – она почти теряла сознание. То ли от волнения, то ли от страха её мутило целый день. Надо было меньше думать, как будто это происходит с кем-то другим. Оттого она не сразу понимала, о чём идёт речь, когда говорили о свадьбе. Ей было всё равно, но стоило подумать, что в чужих руках решатся её судьба, девушку бросало в дрожь. Раздражала, душила, убивала — вся некрасивость. Без любви, без желания, без разницы. Ей словно мстили за мечты, ведь слушая очередную историю сватовства, думала, что у неё будет не так. И, действительно, у неё хуже, ведь она до сих пор не видела жениха. Это была великая жертва с её стороны, так как она считала себя эгоисткой. Но эта жертва оправдывала себя, она дарила радость самым близким людям, родителям.

Январь, но удивительно тепло, и жизнь требует, чтобы ею наслаждались.

В день помолвки, возвращаясь из салона, по рассеянности она села не в ту маршрутку, а в голове крутилось «может это судьба?» «Беги, беги» звали голоса, «Но что будет дальше? –думала она, – что будет с родителями?» И, словно кто-то большой и добрый обнял, согрел и рассеял плохие мысли. Будь что будет. Тогда она его и увидела. Скорее только руки, которые дрожали, надевая кольцо.

Отплясали родственники и разошлись.

Он пришел на следующий день, и на следующий, и на следующий. Она не выходила к нему. Слушала, как он беседует с отцом и плакала: «чужой, совсем чужой».

И вот, они наедине. На свидании. Впервые. Всё так неловко, предсказуемо и уже безразлично. Они гуляли по берегу моря. Двое, но одни-одинешеньки в целом мире. Только море что-то шепчет на непонятном языке: то ли пытается предупредить, то ли утешить. Разговор не клеится. Он курит почти без перерыва, она смотрит куда угодно, только сквозь и мимо него.

Сапоги утопали в песке и хрустели трескающиеся ракушки, единственные звуки, выдающие их присутствие. На зимнем пляже было на удивление безветренно и пустынно. Но на песке кто-то оставил следы. Одинокие, большие следы. Кто-то медленно прогуливался по берегу. «Интересно, кто это был и о чём ду…»

– Интересно, чьи это следы и почему он здесь ходил? – прервал он её мысли.

– Не знаю. Может просто гулял.

– Следы глубокие, похоже он прошёл совсем недавно.

Они посмотрели вокруг, но кроме них и моря никого не было. Дальше следы топтались на месте.

– Он, наверное, бросал в море камни, – предположила она.

Он протянул ей подобранные камушки

– Хочешь побросать?

Она хотела. А ещё она хотела знать. И задавала вопросы. Он отвечал. И отвечал искренне:

– Тебя не пугает свадьба? Ведь мы ничего друг о друге не знаем.

– Конечно пугает, но мы успеем узнать. У нас есть ещё время.

– А если мы поймём, что не подходим друг другу?

– Тогда мы разорвём помолвку и разойдёмся в разные стороны.

– Ты говоришь так, как будто сделать это проще простого.

– А почему нет, на нас же нет цепей, наручников, колец, – он указал взглядом на её ладонь. И тут она заметила, что забыла надеть кольцо и спрятала руку в карман.

– Значит, это будет только наш выбор?

– Да, только наш.

«Родной, – проносилось в голове, – такой родной!»

– И всё же, кто оставил эти следы? – она больше не ощущала напряжения.

– Смотри, там он тоже останавливался, – и он заметно повеселел.

Впереди на песке веточкой вырисовывалось неровное сердце, это заставило улыбнуться пару. Они решили, что кто бы это ни был, он был влюблён, а это хороший знак. Она взяла его под руку. А он прижал руку к телу, словно боялся спугнуть это мгновение. Они пошли дальше по следам незнакомца, теряя свои следы и образуя рядом новые.

А впереди них шёл высокий, незримый Ангел в старом пальто. На его запястья были намотаны ленты, которые тянулись шлейфом и связывали идущую по его следу пару. Он достал блокнот и стал выводить будущие мысли наречённых.

Он(а) лучшее, что со мной когда-либо происходило. Я счастлив(а), как никогда. Я люблю, а главное – любим(а).