Блиц Министров № 47. Голосование

«Дорогая Оксана! Спасибо Вам огромное за поддержку! Если быть до конца честным, я не особенно удивился, когда меня пришли арестовывать. Я тогда подумал: вот он – час расплаты. Обидно только, что на старости лет такой грязюкой облили. И Юльку жалко – затерроризировали девчонку, лишь бы только со мной расправиться. Но расправы я не боюсь, и суд людской меня не страшит. Лишь перед Божьим судом я испытываю трепет. Но Господь-то знает, что я не совершал тех чудовищных вещей, за которые меня судят, и что к Юльке я относился как к родной дочери и слова худого ей не говорил – не то чтобы истязать или морить голодом, как написано в деле. За то же я тогда расплачиваюсь?

Давно это было – ещё когда я учился на втором курсе исторического. Моего деда расстреляли в 1937-м по обвинению в троцкизме. Родным сказали, как это обычно бывало: десять лет без права переписки. Бабушка напрасно его ждала. Только после смерти Сталина моя семья узнала, что деда уже давно нет в живых. Это и предопределило мою будущую профессию. Я пошёл на исторический, чтобы заниматься исследованиями и найти захоронение, где покоится мой дед вместе с другими такими же несчастными.

В тот день – накануне праздника Ивана Купалы – мы с друзьями отмечали день рождения Стёпы Чувилихина – того самого, который потом активно помогал мне в поисках могил. Гулянка, как водится, затянулась допоздна. Я и сам не понял, что со мной произошло тогда, но мне вдруг страстно захотелось уйти подальше от всеобщего веселья – туда, где меня никто не увидит, никто не потревожит моих мыслей. И я удалился, сославшись уже не помню на что. Но домой мне тоже не хотелось. Вместо этого я взял билет на электричку (едва успел на последнюю) и поехал за город. Там я вышел на дальней станции – и в лес. Никогда я не был ни мечтателем, ни романтиком, и в лесу бывал много раз, но в тот момент, оказавшись один в лесной чаще за час до полуночи, я чувствовал какое-то небывалое наслаждение. Какая-то тайна манила меня вглубь, и я шёл всё дальше. Помню, как с неба смотрела полная луна, как изредка лёгкое дуновение ветерка шевелило ветки, как ухали ночные птицы.

Но вдруг какое-то дивное свечение привлекло моё внимание. Я устремился туда со всех ног. Это был папоротник. Цветущий папоротник! Сиреневато-красный цветок среди листвы светился и манил к себе, обещая исполнить всё, что я пожелаю. Стоит лишь сорвать его. Как сейчас помню – приближаюсь к цветку, возбуждённый и радостный, сажусь перед ним на корточки и шепчу о том, чего желаю больше всего на свете. Если бы кто-то в тот момент оказался рядом, то наверное, принял бы меня за безумца. Но вокруг не было ни души. Даже филин вдруг затих, чтобы не нарушать моего уединения. Извините, Оксана, что как-то чересчур ударился в лирику.

Словом, сорвал я цветок, спрятал под рубашку, поближе к сердцу. Попытался было выбраться из леса, но сделать это ночью было непросто. Тогда я сел на траву, прислонившись к дереву, и попытался заснуть. Однако я был так взволнован, что ни о каком сне не могло быть и речи. Только перед рассветом я погрузился в полудрёму. Виделись мне могилы с памятными знаками посреди леса, книги памяти с именами расстрелянных – то, что станет реальностью через много лет. Видел я немолодого человека за тюремной решёткой. При этом слышались мне странные голоса:

«Бедный Михаил!».

«За своё желание ему придётся заплатить!».

«Страдания и несправедливость ждут его, если он не выбросит цветок до восхода солнца».

В принципе, я мог бы проснуться и сделать то, что эти голоса подсказывали, ибо мой сон был не глубоким. Но я продолжал сидеть неподвижно, закрыв глаза.

Когда я их открыл, солнце было уже высоко над горизонтом. Я машинально потянул руку к цветку, но его за пазухой не было.

«Неужели украли?» — подумал я с отчаянием.

Но тут же рассмеялся:

«Совсем ты, Михаил, с ума сходишь! Мало того, что в лес потащился на ночь глядя непонятно за каким чёртом, так ещё и сон с явью перепутал! Ежу ведь понятно, что папоротник не цветёт – всё это сказки!».

Со временем я и думать забыл об этом странном случае. Но и памятники, и решётка – всё произошло именно так, как мне тогда привиделось.

Я не знаю, чем закончится эта гнусная история. Прислушается ли наш суд к явным доказательствам моей невиновности, выйду ли я на волю или мне суждено провести остаток жизни в тюрьме? У преемников тогдашних палачей достаточно власти, чтобы упечь меня далеко и надолго, и более чем достаточно желания отомстить мне за мои исследования и неудобную для них память. Но я верю, что рано или поздно справедливость восторжествует – даже если меня к этому времени уже не будет. Верю, что внуки и правнуки когда-нибудь восстановят моё доброе имя. И продолжат дело, которое стало делом моей жизни.

Ещё раз, Оксана, огромное Вам спасибо! Большой привет от меня всем свободным людям!

С уважением!

М.А. Харланов».

Перечитывая письмо Михаила Алексеевича, я ловила себя на мысли, что завидую этому человеку. Не тому, конечно, что ему грозит срок за издевательства над троюродной племянницей, которую он взял под опеку (хотя сама девочка о них не заявляла, и экспертиза не обнаружила на её теле никаких следов насилия), и даже не той стойкости и мужеству, с которыми Костромской Леший (так называют этого известного историка знакомые и правозащитники) сносит выпавшие на его долю испытания. Я жалела о том, что мне самой не доводилось видеть цветущего папоротника. Если бы только в моих руках оказался цветок! Я бы тогда пожелала, чтобы Павлик был рядом, чтобы забыл Ольку и вернулся ко мне, чтоб любил меня, как я люблю его.

«Но ты же знаешь, Оксан, что это невозможно, — подумалось мне в следующую минуту. – Сама же понимаешь, что этот человек неспособен любить. Даже если он вернётся, он снова будет бегать за каждой юбкой и врать на каждом шагу».

Я вдруг представила себя в старости: больную, сгорбленную, одинокую. Не стану ли я потом жалеть, что всю молодость потратила на то, чтобы удержать Павлика?

Нет, не стану я просить высшие силы, чтобы вернули мне любимого. Переболею, перестрадаю, но когда-нибудь всё равно стану счастливой. Пусть даже без него.

Если же июльской ночью какая-то неведомая сила потянет меня в лес, и цветок папоротника предстанет передо мной во всей красе, словно ожидая, когда я его сорву, то пусть разум подскажет мне по-настоящему ценное желание. Такое, за которое будет не жаль и расплатиться.

Барсик сидел в заточении. Ему было жарко, неудобно и очень хотелось попить. Кот пытался выбраться из клетки, но сил не хватило. Оторвал коготь на левой лапе, царапая металлические прутья, и заимел шатающийся зуб в попытке эти самые прутья перекусить, кричал в голос до хрипоты, но тщетно. На помощь никто не пришел. Рядом никого не было, подлый вражина даже не удосужился поставить хотя бы миску с водой в клетку. А на улице вовсю палило солнце, превращая маленькую комнатку в печку. Барсик в своей роскошной черной шубе страдал. У него видимо от жары начало двоиться в глазах, что-то сильно давило на грудь, перегретый воздух обжигал горло и казалось, что вообще он вот-вот задохнется.

А злодей, что пленил Барсика, в это время готовился к ритуалу. Он бегал по городу, задыхаясь почти также как пойманный кот, солнце не щадило никого. Злодеем был Диамант — местный авторитет колдунского сообщества. Он собирал на главную ночь своих соплеменников, ну и кое-что из реквизита надо было докупить. Поскольку Роспожарнадзор в связи с жаркой и сухой погодой запретил разводить костры в лесу, пришлось ограничиться малым ритуалом – без костра и в помещении. Помещение имелось одно: квартира Диаманта. Вот туда и приглашались адепты веры.

Квартира местного последователя падшего ангела была уже полностью подготовлена к действу. В гостиной из мебели находились только диван и комод. Старая тюль рваными фестонами свисала с люстры. Стены украшали маски неведомых богов, венки и веники каких-то полузасушеных трав, в углу притулилась настоящая метла. На полу флуоресцентными мелками была нарисована шестилучевая звезда. Окно занавешено покрывалом, и в комнате царил приятный для глаза темного мага полумрак. Диамант зажег и расставил разноцветные свечки на концах нарисованных лучей, туда же развел адептов, в центр водрузил волчий череп, воздел руки вверх, призывая соратников к тишине… И только тут вспомнил о главном действующем лице. Ну, не совсем главном и совсем не лице, но без черного кота какое действо? И с диким воплем: «Черная куриная лапа, помоги!!!» — рванул в соседнюю комнату мимо опешивших сотоварищей. Пыхнувший жаром воздух остановил Диаманта на пороге, он чуть замешкался, пытаясь найти взглядом кота, как его догнали члены сообщества, заглядывая с интересом из-за спины в комнату.

Сквозь красный туман полузабытья до Барсика вдруг донесся какой-то говор, шарканье ног. Люди. И воскресла надежда на спасение. Кот попытался поднять голову и мявкнуть, но получилось только раскрыть глаза и смотреть с немой мольбой на закрытую дверь. Она распахнулась и на пороге выросла черная многоголовая фигура. Голов у существа в проеме было точно больше, чем у кота лап. С неразберимым воплем чудище высыпалось, распадаясь на части, в комнату, а Барсик от потрясения потерял сознание.

— Коооотииик! – с оглушающим криком, расталкивая адептов, в комнату ворвалась Аделаида Петровна. Вынуть кота через дверцу не получилось, так как рука банально не пролезала, а сам кот не подавал признаков жизни. И тогда недолго думая, мощным рывком Аделаида Петровна оторвала проволочный короб клетки от деревянного основания и отшвырнула его, чуть не прибив, стоящего рядом Диаманта. Аделаида Петровна пришла в сообщество с мечтой о превращении в русалку. Ту самую с пышными формами, золотыми локонами, чарующими песнями и толпами поклонников. Формы и песни, надо сказать, присутствовали в полном объеме, а вот локоны и поклонники… с этим было сложно. Поклонники просто терялись на фоне Аделаиды Петровны. И никто, кроме подъездных котовских бомжиков, не знал, что котлетки в исполнении Аделаиды Петровны точно были на голову выше мишленовских, а борщики и супы вообще умопомрачительны, у них даже запах был съедобным. А потому поклонники были сплошь хвостатыми и усатыми. Превращение тихой Аделаиды в фурию произвело потрясающий эффект. Власть над адептами мгновенно перешла к ней.

— Ты, — ее палец уткнулся в грудь Диаманта, — быстро ищешь валерьянку! И полотенце! Большое!

— Ты, бегом в ванную и наливаешь воды! – и мелкий старичок, жаждущий бессмертия, засеменил в указанном направлении.

— А ты, что стоишь столбом?! – это уже к самому младшему из присутствующих, – Окно открыл!

Последний из сообщников, страховой агент в реальной жизни, не дожидаясь приказа, попытался тихо покинуть помещение, наивно полагая, что обойдутся и без него. Грозное контральто заслуженной певицы местного хора догнало в коридоре.

— Стоять! А ну-ка, иди сюда!

И ноги сами собой вернули несопротивляющееся тело в комнату. Аделаида уже держала кота в руках, что-то мурлыкая в черное ухо. У вернувшегося она потребовала, чтобы тот начал делать коту искусственное дыхание.

Барсик очнулся от того, что кто-то дул и лизал его в нос. Это были такие необычные ощущения, что кот сначала чихнул, а потом открыл глаза. Клетки не было, в комнате стало намного прохладнее, а еще в нос тыкали бутылочкой с благословенным запахом.

Увидев очнувшегося кота, Аделаида Петровна обрадовалась и приговаривая:

— Хороший мой, потерпи еще чуть-чуть, и тебе станет совсем хорошо, — направилась в ванную, адепты жались по стенам.

Барсика вынесло из ванной вместе с волной ледяной воды. Она возродила не только кота, но и освежила всех присутствующих. Черная мокрая молния пронеслась по квартире, оставляя за собой лужи, и угнездилась на раскачивающейся люстре.

Барсик нашел единственное, как ему думалось, недоступное место для этих чокнутых людей. Слезать кот не желал, с хвоста капало как раз на волчий череп, толпа несостоявшихся колдунов шаталась внизу, стирая звезду призыва и давя свечки. Воспользовавшись всеобщей суматохой, страховой агент все же сбежал, незаметно проскользнул в коридор, открыл дверь и исчез в сумерках летней ночи. А в комнате продолжалась феерия. Включили свет. Но глаза кота сияли ярче лампочек в люстре. А когтистая лапа прерывала все намерения снять вручную главную черную сущность предстоящего действа. Люстра качалась, орошая стоящих внизу летним дождем. Барсик держался изо всех сил. Но люстра вертелась, тюль под лапами расползалась, мокрая шерсть требовала немедленного ухода, а тут еще и веником тычутся. И Барсик решился. Прыжок кота с потолкового поднебесья на диванчик достоин книги рекордов, но место приземления спружинило, и кота откинуло прямо в руки Диаманта. Тут же подбежала Аделаида Петровна с большущим махровым полотенцем, в которое и был замотан кот. Барсик мог только голосом выражать свое недовольство. Но это не мешало будущим колдунам быстро наводить порядок в комнате. Звезда была нарисована заново, череп найден в углу и положен на место, правда, нижняя челюсть в процессе ловли кота куда-то делась, но Диамант решил не заморачиваться.

Хозяином Барсика был Сан Саныч, водопроводчик местного ЖЭКа и очень уважаемая личность. Про пропажу своего любимца он еще не знал. И сейчас поднимался по лестнице в свою квартиру после трудового дня и, проходя мимо соседской приоткрытой двери, услышал какой-то шум. Это было очень странно, сосед – тишайшая личность, его вообще подъездные старейшины даже не обсуждали. Что там обсуждать? Вышел, вошел, бутылка кефира в пакете? А потому Сан Саныч шагнул в квартиру, вдруг помощь нужна, соседи все-таки.

Перед взором вошедшего открылась удивительная картина. В центре комнаты, чем-то напоминающей музей с кривляющимися масками на стенах, со снопами сухостоя по углам стояла толпа странных людей, одетых в длинные балахоны, наши в такое не рядятся, вот явно туристы, слушающие экскурсовода, который замер с воздетой вверх рукой, увидя вновь прибывшего.

— Что это вы тут делаете? – вопросил Сан Саныч, — Тут частный музей что ли открыли?

Диаманту резко поплохело. Он сразу понял, что никакие темные силы ему теперь не помогут. Адепты, видя буквально обмирающего предводителя, медленно поворачивались к дверям.

И тут хозяин Барсика увидел своего любимца, укутанного в полотенце как в кокон, и прижатого к необъятной груди какой-то женщины. Кот сверкал глазами и полузадушенно мявкал.

— А ну положила кота на место! – и Сан Саныч бросился к Аделаиде Петровне, хрустнули остатки черепа под ногами. Габариты у водопроводчика были поболее Аделаидиных, и кот был мгновенно отнят.

Адепты уже поняли, что ритуал откладывается, и осторожно потянулись к выходу.

— Так что же вы тут делаете? – вновь спросил Сан Саныч, даже не повышая голоса, просто обведя каждого взглядом.

Но этого хватило. Адепты сгруппировались за мелким старичком, который единственный был вооружен. Он держался за метлу.

— А мы… — попытался что-то сказать Диамант, но слова куда-то разбежались, — мы тут…

— Мы кота нашли и помыли, – пришла ему на помощь Аделаида Петровна.

На немой вопрос хозяина Барсика: «Зачем?», ответил хранитель метлы:

— Так купальская же ночь сегодня… все чистые должны быть…

Ой, Купаленка,

Ночка маленька.

А я не спала,

Золоты ключи брала,

Зарю размыкала,

Росу отпускала…*

— Бабушка, слышишь? Поют!

— Слышу Алёнушка, — улыбнулась Евдокия, — люди Купалу славят.

— Ну, давай сходим, поглядим! – Алёнка оторвалась от распахнутого окошка и умоляюще посмотрела на бабушку.

— Куда же нам идти-то, — покачала головой старушка, — я уже стара для забав, а ты ещё не выросла.

— А. правду люди говорят, что в эту ночь клад сыскать можно?

— Правду, — кивнула головой бабушка.

— Ой, а кто-нибудь находил такой цветок огненный? Расскажи!

— Не знаю, цветок ли тому был виной али нет, но давно ещё, когда мне было столько же годков, как и тебе сейчас, то и от кумушек слыхала, да и сама видала, что нежданное богатство с человеком одним сотворило.

Жил тогда у нас в деревне один мужичок, бобыль. Гол, как сокол, зато такой весельчак да балагур – каких поискать. Помню, что перед Купалой аккурат, увидела я его на улице. Подмигнул он мне тогда и молвит: «Принесу я тебе, Дуняша, колечко золотое – пойдёшь за меня?» Смеётся, значит, я-то ещё девчонка малая. И пропал после того. А спустя неделю появился – и как пошли у него дела сразу в гору! И избу поставил, и скотиной обзавёлся, а потом аж на дочке старосты оженился. А откуда взял богатство – о том молчок. Только изменился он с той поры. Нелюдимый стал, угрюмый – ни шутки, ни прибаутки. Вот люди и судачили, что нечистое это богатство, что душу свою он за него отдал – недаром же в лес ходил на Купалу…

— Ой, бабушка! Как страшно-то! Как это душу-то можно отдать? – Алёнка прижала к щекам ладошки.

— Вот дура я старая, — покачала головой бабушка, — тебе спать пора, а я тут страсти рассказываю. А душу отдать… да тут, глядишь, нечистая сила и ни при чём. Глянуть на богатых да с достатком кто – так нечто душа в них светится? Может, само богатство-то и лишает человека души…

— А разве нельзя быть и богатым и с душой?

— Да, если душа-то у кого есть – разве он сможет жить барином, коли кто рядом мыкается? – засмеялась бабушка. – Он всё сразу и раздаст, и от богатства его ничего и не останется…

Алёнка задумалась, потом будто прислушалась к чему-то…

— Слышишь? – шёпотом обратилась она к бабушке. – Снова поют. Только другое что-то…

— Это девушки веночки свои в путь провожают.

— А ты провожала когда-нибудь? – Алёнка с любопытством посмотрела на бабушку.

— Ты ложись, а я тебе расскажу, — бабушка мечтательно посмотрела вдаль, куда-то далеко, в прошлое, — было мне тогда семнадцать с лишком годков. А я девкой красивой была. И люди говорили, да и сама то чуяла…

— Ты и сейчас красивая! – перебила её внучка.

— Э! – засмеялась Евдокия. – Сейчас-то я сморчок сморчком, а вот тогда и впрямь была хороша. И пуще всех вздыхали обо мне два парня – Андрейка и Данилка. Андейка светленький весь такой, вихрастый, а улыбнётся – будто солнышком умоет. А Данилка чернявенький, брови собольи, взгляд орлиный…

И оба хоть завтра сватов готовы заслать.

Маменька у меня строга была, да в этом деле неволить не стала. «Выбирай сама – кто тебе пуще люб…»

Смотрю я на одного – и вроде порой ёкнет сердечко, смотрю на другого – и тоже вроде бы сердцу мил. Родители уже и сердиться начали.

А дело аккурат шло к ночи Купальской. И помню – позвала меня к себе бабушка и говорит: «А ты сплети веночек. Дуняша, да по воде и пусти, глядишь, сама судьба тебя и выведет…»

Так я и сделала. Сплела васильковый веночек, поставила в него, как и положено, свечку, да и пустила по воде. А вода у нас в речке быстрая, плывёт мой веночек, а я за ним поспешаю. И всё дальше и дальше… оглянулась – а деревня-то далеко позади осталась. Даже боязно стало, а он всё плывёт. И тут ивнячок спереди, мой веночек за ним и пропал. Обежала я тот ивнячок, гляжу на воду – а венка-то и нет. И вдруг, слышу: «Не свой ли венок ищешь, красавица?» Глянула я – стоит передо мной парень незнакомый. А луна светит ярко, каждую травинку видно. Смотрю я на него, а он улыбается. И такая улыбка добрая да светлая! У меня вмиг весь страх пропал. И не знакомый, вроде – никак из другой деревни. А сам ладный такой, а волосы… будто сам цветок купальский, огненный. И луна светит, а он как солнышко.

— Бабушка! – вскрикнула Алёнка. – Да это же ты о дедушке говоришь!

— А о ком же ещё-то, — засмеялась бабушка, — о нём, голубчике моём. В него и ты у нас такая рыженькая уродилась, солнечная.

— А дальше?

— А что дальше? Пошёл он меня провожать до дома. Медленно мы шли, и всё беседовали… и казалось мне тогда, будто я его с малых лет знала. А на Симеона Столпника и свадебку сыграли… — бабушка умолкла, бросила взгляд на фотокарточку мужа, стоявшую на комоде, и взгляд её увлажнился. Вот уже почти год, как она овдовела.

Алёнка это сразу заметила.

— А как же Андрейка с Данилкой? Они-то куда делись? – спросила она, чтобы отвлечь бабушку от грустных мыслей.

— Да никуда не делись, — улыбнулась бабушка, — они всю ту ночь прыгали через костёр да плескались в воде.

— Пропрыгали, значит, своё счастье, — засмеялась Алёнка.

И умолкла. Наступила тишина. Обе прислушались к незамысловатой, но полной надежд песне, долетевшей с реки.

Дружок мой, дружок.

Приди ко мне,

Приди ко мне, поймай венок,

Приди ко мне.

Поймай венок —

Я на головку надену,

Поймай венок.

На головушку венок,

На ручушку перстенек,

На головушку венок.*

__________________________________

*Из русских обрядовых песен.

Ребята смотрели на море, над водою парило огромное здание, Сахалинский мост состоял из бесчисленных пролётов и уровней, сверкал окнами, а на боковые поверхности проецировались персонажи из анимэ и других старых фильмов из довоенной эпохи.

Олег прокрутил в памяти всё, что узнал о Сахалине из библиотеки:

— Они хотят сохранить довоенную культуру и знания, — проговорил юноша с неожиданной горечью.

— Да, потому мы никак не должны пропустить фестиваль дня Ивана Купалы, но сначала нам нужно покушать, — отвечал мальчик товарищу.

Друзья зашли в Чайнатаун. В кафе с бесплатным выходом в Сеть друг попросил разблокировать у него электронную почту, но сказал, что бы Олег заходил в Сеть через свою карточку:

— Возможно, за моим индефиксом уже следят в корпорации.

— Что это значит, Сергей? – спросил Олег у товарища.

— Ну, ты же знаешь, что у Приюта могут быть подработки. Я влез в одну тайну о взаимодействии Приюта и корпорации. А пока, вот возьми, — и Сергей протянул другу планшет.

Это было задание чуть посложнее, чем угнать флаер с экскурсии, но Олег всё же справился.

— Ты прямо Вещий Олег! – улыбнулся товарищ, — решено, на Сахалине буду звать тебя Вещим Олегом, и спасибо, Олег, что ты мне помогаешь.

В кафе они заказали тушённую рыбу с грибами, и салат с осьминогами, эта рыба Олегу понравилась, а салат показался безвкусным.

Сергей ввёл пароль с почты в планшет и на е-мейл тут же упало послание, и Сергей начал общение со своим собеседником:

#Группа Кощея ожидает посланника#

#Груз будет ближе к обеду на условленном месте#

#Вас встретят Святобор и Василиса Премудрая#

#Хорошо, тогда у меня с собой будет код к активации груза#

Наконец, друг обернулся к Олегу:

— А теперь самое сложное, мы должны прогуляться по рынку и купить парочку сувениров.

— А почему это самое сложное?

— Это рынок китайский, и если ты у них что-то не купишь, китайцы сильно обидятся.

Олег прогулялся вдоль берега, его мечта сбежать из Приюта наконец-то сбылась, благодарить за это нужно Сергея, товарища, однако Олег пока не разобрался в себе, насколько этому можно обрадоваться.

Пара парней, явно новички здесь на острове шли мимо китайский прилавков. Мутант Длинный кивнул своему другу разбойнику:

— Cмотри, кажется те, на кого дали задание! Будем брать тёпленькими?

— Подожди, — отвечал глава уличной банды, — ещё нужно узнать, что они тут задумали.

Олег осмотрелся на рынке. Продавалось здесь всё, от небольших статуй домашних божков, до китайских катан, живых осьминогов и нелегальных имплантов. Кому мог понадобиться живой восьмиметровый кальмар Олег мог только догадываться.

— Не смотри на них так, они нужны мафии, здесь триады бросают кальмарам своих конкурентов, — объяснил мальчик Олегу.

Из чайнатауна парни добрались в район корпорации, цветовая реклама на стенах офисных зданий объясняла значение праздника.

Когда-то для наших предков многие праздники имели совсем другое значение. Но после Войны продовольствие было дороже золота. Сахалин и Дальний Восток выжили за счёт экспорта папоротника. Так продолжалось, пока до этих краёв не дошло восстановление власти. Множество лет продолжались пограничные стычки с Тайванем и Неояпонией, и новые города расцвели на месте бывших убежищ, но ныне значительная власть в городах принадлежит корпорациям, обеспечившим рывок в развитии человечества.

Сергей повёл Олега на выставку биологических технологий, на которую все корпорации привозили свои разработки, раз в год, как раз на древний праздник Ивана Купалы. На этой выставке они посмотрел на последние достижения биотехнологических корпораций, в том числе на папоротник с листами с размерами с дерево. Сергей отправил запрос по компьютеру и к ребятам, волнуясь, подошла девушка в лабораторном халате и с кошачьими ушками, что показало, что и её семью не миновали генетические эксперименты.

— Простите, на стенде хай-тека я ожидала увидеть представителя корпорации, но администратор сказал, что корпорация Биотех прибудет лишь завтра.

— Нет, всё верно, я представитель от корпорации, — важно ответил Сергей, протянув свою карточку для идентификации, — я прибыл пораньше, что бы сбить конкурентов со следа.

Лаборантка мазнула по карточке сканером.

— Странно, ты выглядишь совсем юным.

— Специальный ген для замедления старения, а вообще, я бессмертный.

— Ну-ну, — с сомнением хмыкнула девушка и посмотрела на мальчика, — Биотех подтвердил твою компетенцию, значит так, филиал поручил передать это главному офису.

Лаборантка достала контейнер с кодовым замком, Сергей ввёл сложный пароль и извлёк кубик льда, с цветком из настоящего пламени в центре контейнера.

— Плоды десятилетней работы зашифрованы в этом цветке папоротника. Если группа Кощея обнародует информацию, любой сможет копировать архив Биотеха, просто посеяв растение. Ради той цели… ведь после войны сильнейшие бойцы и учёные внедрились во все корпорации ради блага для человечества.

Возвращались назад они узкими улицами, вскоре ребята поняли, что они заблудились и покинув кварталы с прилавками они оказались в пустынном квартале. Внезапно, впереди и позади вышли парни с ножами и палками.

— У меня для тебя нехорошие новости, — ухмыльнулся разбойник, — ты отдашь нам архив, а общаться ты будешь только с рыбой в заливе. Правда ведь, Соловей? – ухмыльнулся мальчик-мутант с длинными руками.

— Правда, Длинный, произнес Соловей, и все они засмеялись.

— Бежим! – воскликнул Олег, и толкнул на главаря бочку с отбросами.

Мальчики выбежали на какую-то площадь. Люди в белых кафтанах вели хоровод вокруг купальского пламени. Парни бросились через огонь, Длинный кинулся было за ними, и заорал, когда его длинные руки коснулись горящего пламени.

По пути они встречали много людей, но никто не хотел помогать, ни полиция, ни гламурные журналистки, ни анархистская банда в форме немецких фашистов.

Сергей бежал по показаниям какого-то своего маячка на планшете, пока ребята на перекрёстке не вломились в казачью свадьбу.

— Святобор! – воскликнул Сергей при виде здоровяка со внешностью кузнеца, как на картинках в учебнике.

— Бегите скорей, я задержу их, — прогремел Святобор, на котором повисли аж два малолетних преступника, музыканты лупили бандитов бандурами, казаки врагов били нагайками.

Наконец, Сергей подошёл к небольшой грязной улице:

— Уф, кажется оторвались. Вот где вот здесь нас должна ожидать Василиса Премудрая.

Вдруг, одна дверь отворилась, и наружу из здания вышла девушка в хакки, и направила дробовик на товарищей. Даже в такой полутьме переулка Олег разглядел, что вместо руки и ноги у неё киберпротезы, а один глаз заменён камерой.

— Значит, ты и есть сын главы Биотеха, которого ищут все в корпорации? – спросила его богатырша, — скажи, как ты связан с Кощеем.

— Я и есть сам Кощей, и я видел так много, что я понял, что мне не по пути с корпорацией Ну а ты Василиса Премудрая?

— Нет, Василиса наш хакер, ну а я штурмовик группы, Рыся.

— Что ж, — единым движением Рыся закинула свой дробовик на плечо, при этом моторы в плече загудели, — добро пожаловать в нашу дружину, но знай если это уловка, здесь никто не прощает предателей. Пусть твой друг пойдёт тоже с тобой, если ты за него ручаешься.

По пути Рыся объясняла Олегу историю Сопротивления:

— После войны лучшие воины и самые уникальные специалисты внедрились во все корпорации ради пользы для человечества… Руководили всей сетью два гения Баюн и Кощей, но я и представить себе не могла, что лучший стратег человечества окажется пятнадцатилетним подростком с Приюта!

— Мне намного больше лет, чем ты думаешь, — отвечал Рыське Кощей, — и во время войны моя юность прошла целиком в академическом бункере. У меня с собой был только лишь суперкомпьютер и все знания довоенного человечества.

— Что ж мы знали, что груз попытаются перехватить, а в контейнере был маячок, по которому мы тебя и догнали. Мы хотели проверить того, кого все называли в сети диверсантов Кощеем.

Рысь провела их на соседнею улицу, убедившись, что хвоста за ним нет, диверсантка забралась в бронефургон защитного цвета. Олежка залез в фургон за ней следом, и там, среди обилия сложных приборов и различных экранов увидел уже знакомую девушку с выставки.

— Знакомьтесь, это и есть Василиса Премудрая!

Лаборантка улыбнулась Сергею:

— Добро пожаловать в нашу дружину, Кощей! Несомненно, ты слышал, что в день Ивана Купалы цветок папоротника исполняет желания, мы хотим воплотить эту сказку в реальности!

Небывалая жара, зарядившая с первого дня лета, как будто испытывала людей на прочность. В городе плавился асфальт. В квартирах, где солнце с раннего утра шпарило прямо в окна, можно было получить тепловой удар. Счастливые обладатели кондиционеров круглосуточно не выключали приборы. Те, не выдерживая высокой температуры, один за другим как солдаты, выходили из строя. Спастись можно было только в деревне.

Недовольную Дашу родители привезли к бабушке.

«- Спихнули в какую-то дыру, где даже вайфая нет. А сами уехали, — злилась девятилетняя Даша. Другие дети вон в Турцию с родителями полетели.»

— Внучка, пойди поиграй с ребятишками, чего в доме-то целый день сидеть! — закричала из двери бабушка, громыхая ведрами. – А я пока пойду курам дам.

— Не нужны мне эти деревенские, — надула губы Даша.

— Ну почему же, деревенские? Здесь и городские есть, — в окне избы показалась рыжая голова соседского мальчишки. Он смешно тянул длинную шею и был похож на жирафа.

— Потому что в окна лазают только деревенские. Городские через дверь заходят, — перекинув толстую косу через плечо, важно заметила девочка.

— Ну ладно, — дернул плечом мальчишка, — могу и через дверь.

Даша и опомниться-то не успела, как перед ней, словно джинн из бутылки, появился тощий нескладный мальчишка в рваных шортах, полосатой майке и спортивных кедах. Мальчишка в одной руке держал старую потрепанную книжку, другой поправлял падающие с носа очки.

— Ты кто? – спросила девочка.

— Арсений – твой сосед, — мальчишка протянул свободную руку. – Кстати, меня тоже родители из города вывезли.

— Даша, — девочка с сомнением посмотрела на соседа, но руку пожала.

— А чего ты такая злая? – Арсений уселся на стул.

— Да скучно здесь и делать нечего. Вайфая-то нет, — скривилась Даша.

— Да ты что? – удивился Арсений. – Тут столько всего интересного.

— Ну и что тут интересного? – фыркнула Даша. – Коровы с курами?

— Вот смотри, — Арсений раскрыл книжку с заложенной блестящим конфетным фантиком страницей. – Это я нашел в бабушкином сундуке. В ней рецепты всяких колдовских зелий, волшебных эликсиров. А чтобы приготовить все эти снадобья надо собирать лесные растения, но в определенное время.

— Вот это да! – ахнула Даша.

— Правда здорово? – просиял Арсений?

— Посмотри, а там написано, как приготовить эликсир желаний?

— Эликсир желаний? – Арсений наморщил лоб. – Такого не помню.

— Как это? Это же самое главное. Если нельзя приготовить такой эликсир, то зачем нужна вся эта книга! — Даша чуть не плакала от досады.

— А у тебя много желаний? — спросил с опаской Арсений.

— Одно, но без эликсира никак не обойтись.

— А какое, не скажешь? – заинтересовался мальчик. Может, мы что-нибудь вместе придумаем.

— Да что тут придумаешь? Я очень хочу собаку породы акита- ину. А родители отказываются ее покупать. Говорят, что с ней хлопот много. А я сама бы с ней занималась: гуляла и кормила. А они ни в какую.

— Есть! — Арсений даже подпрыгнул на месте от возбуждения. – Сегодня же ночь на Ивану Купала. Даже в книжке написано.

— Ну и что? – не поняла девочка.

— Это единственная ночь в году, когда зацветает папортник. Если найдешь цветок, то любое желание сбудется. — Арсений зашелестел страницами.

— Точно? – с сомнением в голосе протянула Даша.

— Конечно! – воодушевился Арсений. — Самое главное его отыскать. Для этого надо пойти ночью в лес и найти самое сырое место. А там и заросли папортника недалеко. Это не сложно.

— Круто! – восхитилась Даша. – А ночью же темно. Мы ничего не увидим.

— Да ладно, тебе, – начал уговаривать ее Арсений. – Я же в клубе юных биологов и краеведов состою. Могу и любое растение найти, и костер разжечь. Или ты боишься?

— Вот еще! — фыркнула девочка. – Кого там бояться водяных с лешим?

— Заметано, — обрадовался Арсений. – Выходи сегодня ночью на крыльцо. Только от комаров чем-нибудь натрись, а то в лесу съедят. А я пошел готовить экспедицию. Принесу все необходимые вещи.

хххх

Даша с бабушкой ночью спали в одной комнате. Поэтому девочка дождалась пока старушка захрапит и без труда перелезла в открытое окно. У крыльца уже топтался Арсений с рюкзаком за спиной.

— Я уж боялся, что ты заснула.

— Что я маленькая что ли? Пошли.

В деревне было тихо. Только вдалеке раздавался лай собак. Единственный уличный фонарь освещал дорогу, по которой ребята направились к лесу. Как только они вышли на окраину, их тут же окутала тьма. Арсений, снял с тощего плеча рюкзак и достал оттуда фонарь.

— Вот, смотри, какой хороший на светодиодах, — похвастался Арсений. – Мне его отец в этом году на день рождения подарил, как раз, когда мне десять лет исполнилось.

— А что еще у тебя в рюкзаке? – спросила Даша.

— Здесь нужные для похода вещи: веревка, спички, вода, сухарики. — Арсений погремел содержимым.

— А вода зачем?

— Если надолго в лесу задержимся, пить захочется.

Арсений посветил мощным фонариком и пошел первым. Даша поспешил за ним.

xxxx

Лесная прохлада приятно окутала горячие головы путешественников. Запах деревьев мягко обволакивал сознание. Рядом скрипнуло дерево.

— Ой, что это? – Даша схватила за руку Арсения.

— Это Леший смотрит, кто пришел, — пошутил Арсений.

— Какой еще Леший? Леших не бывает. – Даша резко остановилась.

— Очень даже бывает. И Леший, и водяной с русалками — все они здесь живут и стерегут лесное богатство. И папортник цветущий они не всякому показывают. А только тому, чье желание им больше понравится. — Арсений продолжал развлекаться.

— А как они о нем узнают? – спросила девочка.

— А вот мы сейчас выйдем к озеру, найдем заросли папортника, и ты три раза крикнешь: «Леший, леший приди

Моему желанию помоги!»

— Ну ладно, если так надо, тогда конечно сделаю, — согласилась Даша.

Арсений улыбнулся и замедлил шаг. Даша пошла вслед за ним.

Золотая луна полная королевского величия наблюдала за ребятами с неба вместе со своими придворными, яркими звездочками.

Кусты, серебрились в лунном свете и казались волшебными цветами. А запах дурман-травы навевал сказочные видения. Впереди за кустами послышался всплеск воды.

— А вот и озеро с русалками, — обрадовался Арсений, поднял повыше фонарик и шагнул вперед.

В тот же миг что-то упало с дерева, задев Арсения. Фонарик от неожиданности вывалился из рук мальчика и погас. А сам Арсений почувствовал, что проваливается вниз. Луна мигом спряталась за тучу и звездочки потускнели.

— Ааа! — заорал Арсений.

— Ты где? – закричала Даша. – Темно! Не вижу!

— Стой! Здесь болото! – охрипшим от ужаса голосом отозвался Арсений.

— Что же делать? – у Даши по лицу потекли слезы. Зачем она потащилась в лес за этим цветком? Вот дура-то! Вдруг Арсений утонет, а ее утащит леший или загрызет волк.

Девочка опустилась на колени и начала шарить вокруг руками в поисках фонарика. Руки все время проваливались в какое-то жидкое вонючее месиво.

— Арсений! Ты где? — снова закричала Даша. Но вокруг стояла зловещая тишина. Темнота сдавливала голову словно тисками. И Даша не выдержала:

«- Леший, леший приди

Моему желанию помоги!

Спаси Арсения!

Выведи нас отсюда!

Больше мне ничего не надо!»

Снова раздался тихий всплеск. Вдруг девочка нащупала рукой твердый предмет. Она схватила его. Фонарик! Даша нажала на кнопку, и яркий свет вспыхнул и осветил окрестности.

Арсений с закрытыми глазами и без очков стоял по пояс в болоте. А она сама сидела на кочке рядом. Здесь же валялся неизвестно откуда взявшийся рюкзак. Даша потрясла его и вытащила оттуда веревку. Потом огляделась по сторонам и заметила позади себя дерево. Она встала и аккуратно привязала к нему веревку. И уже спокойно сказала:

— Арсений, открой глаза. Держись за веревку и тяни на себя.

Мальчик открыл глаза, потряс головой и тут же схватился за веревку. Хватило пары-тройки рывков, чтобы очутиться на спасительной кочке рядом с Дашей.

— Спасибо! – потрясенно проговорил Арсений. – Я уж думал, что нам конец.

— Спасибо, ты Лешему скажи. Я же его просила желание исполнить, — проворчала Даша. А я по твоей милости без цветка теперь осталась и желание мое пропало.

— Да я виноват, прости меня. Но я же был здесь днем и никакого болота не было, — Арсений озирался по сторонам.

— Ты просто перепутал место. Пошли отсюда, а то еще заблудиться не хватало, — забеспокоилась Даша.

Вновь на небе выглянула луна и заботливо освещала ребятам обратный путь.

Вскоре уставшие, грязные и мокрые они доковыляли до Дашиного дома. Даша поднялась на крыльцо и оторопела. Возле двери сидел пушистый рыжий щенок породы акита-ину. В зубах он держал цветок алого цвета.