Город-герой Волгоград

Летний отпуск в 2016 году я и мама решили провести необычно. В конце августа отправились в круиз на теплоходе по реке Волге. Самое длительное знакомство во время круиза случилось с городом Волгоградом (он же Царицын, он же Сталинград). О нём-то и пойдёт речь в моём фотоочерке.

Поскольку подплывали мы к городу, мужественно державшему оборону в Великую Отечественную, с утра в музыкальном салоне звучали военные песни.

Когда, наконец, теплоход причалил, мы увидели роскошную набережную с ведущей к верхней террасе широкой лестницей.

Но насмотреться на неё мы в этот раз не успели. Нас быстренько распределили по автобусам и повезли к площади Павших борцов. С мамой, кстати, пришлось временно расстаться, поскольку я взяла дополнительную экскурсию – в музей-панораму «Сталинградская битва». Мама же предпочла после основной программы свободный осмотр городских достопримечательностей.

На площади Павших борцов мы обратили внимание на выбившийся из общего ландшафта большой тополь. Дерево, уцелевшее в Великой Отечественной войне, вырубить рука не поднялась. Напротив, в знак почтения его окружили каменным бордюром. И стоит старый тополь как символ возрождения жизни из руин.

Слева от тополя каменная стела — дань памяти троим погибшим защитникам Сталинграда. Притом все трое разных национальностей: Каменщиков — русский, Фаттяхутдинов — татарин и Ибаррури — испанец. Но все они выросли на русской земле и погибли, её защищая. Нет здесь русских и нерусских — есть советские   солдаты! Кстати, с матерью Рубена Ибаррури, известной как Пассионария Долорес, меня с институтских времён связывает непростая история. Как-то на контрольной по испанскому я по рассеянности подписалась её именем, и из-за этого меня вплоть до самого окончания курса называли Долорес. После такого я сочла просто неприличным пройти мимо этой стеллы, не сфотографировавшись.

Потом автобус повёз нас на Мамаев курган. Но прежде мы увидели дом жёлтого цвета с колоннами — Дом Павлова. Нет, он не принадлежал знаменитому академику или какому-нибудь богатею с такой фамилией. За этот дом солдаты Красной Армии бились несколько дней. И командовал обороной сержант Павлов.

А вот и подножье Мамаева кургана. На барельефе изображены люди разных возрастов и поколений, которых объединяет память о Великой Победе. Как раз к нам подошла женщина, продававшая букеты. Экскурсовод сказал, что на самой вершине кургана они нам пригодятся. Поверив его словам, я взяла один.

Сам курган, собственно, представлет собой высокий холм. К его вершине ведёт длинная, разделённая на несколько ярусов лестница. С самого верху уже виднеется силуэт изящной статуи. Туда и лежал наш путь.

Остановились мы на площадке возле статуи обнажённого солдата, вросшего в обмываемую Волгой родную землю (вот почему эта статуя посреди бассейна). Своим могучим телом он закрывает от врагов мать-старушку. Возможно, скульптор изобразил генерала Шумилова, который руководил обороной Сталинграда.

За площадью лестница снова пошла вверх — вдоль стены с рельефами. Человек, окружённый огненными лентами — Михаил Паникаха. Зажигательная смесь, предназначенная для вражеского танка, загорелась в его руках. И он, объятый огнём, кинулся на танк. Чуть поодаль от Михаила — пулемётчик, фамилии которого я тогда не запомнила. Как я узнала уже потом, вероятно, его звали Нурадилов Ханпаша Нурадилович. Будучи смертельно раненым, он так сильно сжал пулемёт, что тот продолжал стрелять некоторое время уже после того, как бойца не стало. Советский танк, выдолбленный на стене, также был упомянут автором не зазря. Фашисты, подбив машину, с нетерпением ждали, когда из горящего люка выйдут солдаты — сдаваться в плен. Не дождались. Бойцы предпочли сгореть заживо с «Интернационалом» на устах. Хотя про хоровое пение, опять же, мне сказали уже после посещения Волгограда, это, скорей всего, красивая легенда – всё-таки смерть в горящем танке довольно мучительная. Фамилии членов экипажа, которых тогда не запомнила, я выяснила уже потом. Это Наумов Алексей Федорович, Парицин Петр Михайлович, Вялых Николай Алексеевич, Смирнов Петр Михайлович. Старшина, Ганус Феодосий Григорьевич.

На другой стене бросается в глаза мёртвый солдат с дырой вместо сердца и отпечатком вместо руки. Вверх по лестнице на той же стене следует группа защитников Сталинграда, восставших из небытия.

Лестница вывела нас на площадь с большим прямоугольным бассейном. Слева на стене Василий Гроссман воспевает мужество наших бойцов, что своей отчаянностью наводили на врага суеверный страх: кто эти люди? смертны ли они?

Да, смертны, — говорят скульптуры справа. Раненый солдат держит в руке гранату. Хватит ли у него сил кинуть её во врага? Хочется верить, что с поддержкой товарища он сумеет это сделать. Медсестра, ещё вчерашняя школьница, тащит на себе пострадавшего бойца, под градом пуль, не думая о том, что её саму могут убить. Солдат подхватил знамя из рук павшего товарища. Другой готовится метнуть две гранаты, одну из которых только что собирался бросить лежащий у его ног. Третий поддерживает раненого командира. Контраст между жизнью и смертью.

И только на последней скульптуре жизнь полностью побеждает. Солдат и командир, сломавшие хребет змее фашизма.

Над входом в зал воинской славы мы снова видим барельефы: гордые победители, поникшие захватчики — гитлеровские вояки, которым Красная Армия дала «возможность» увидеть Волгу. А что — сами захотели!

В самом зале в гигантской руке горит факел. Вокруг лежат цветы. Не обманул экскурсовод – букеты действительно пригодились.

А вот мы уже на самом верху! Невдалеке стоит Родина-мать, с открытым ртом, с развевающимися на ветру волосами, держа в правой руке меч, а левой указывая на запад.

Какой ценой досталась эта Победа, мы увидели на Площади Скорби. Мать держит на руках убитого солдата. Лицо его прикрыто знаменем — так, чтобы каждая из матерей погибших знала — это памятник ей и её сыну. Хоть монумент и окружён водой, можно было бы по камешкам к нему подобраться, встать рядом, попросить кого-нибудь запечатлеть. Но что-то меня удержало. Возможно, суеверный страх за будущих детей.

Последнее, что мы увидели на Мамаевом кургане – это храм, построенный в память о защитниках Сталинграда.

После этого мы отправились в музей-панораму «Сталинградская битва» — опять же поехали на автобусе, не спускаясь с кургана. Там особенно бросился в глаза полуразрушенный кирпичный дом – мельница, которая в тяжёлые военные годы кормила город. Его специально держат именно таким — как память о трагедии.

В самом музее нам не только рассказали, но и показали, что стало с городом во время войны. Ковровые бомбардировки — войну озверевших фашистов против мирных жителей, горящие дома с разрушенными стенами. Чудо, что город вообще удалось восстановить! Кроме этого, в музее находится оружие, личные вещи и фотографии защитников города. На втором этаже круглый зал с куполом. Со всех сторон заснеженный Сталинград. Вот Михаил Паникаха бежит в горящей одежде на вражеский танк. Максим Путилов — связист. Раздробленной кистью руки он никак не мог соединить провода, чтобы восстановить связь. Погибая от ран, он в последний момент взял их зубами. Должно быть, бойцы, получая приказы и докладывая о ходе операции, не ведали, что информация проходит через труп связиста. Ольга Ковалёва храбро сражалась, когда немцы напали на завод, где она работала. И была убита.

Возле музея также было много интересного. Например, бронепоезд. Эх, была бы я подростком, и дали бы нам больше времени, непременно бы последовала примеру парня, стоящего на его крыше.

А ещё – с не меньшим удовольствием залезла бы на один из танков, которые также стоят около музея. Но кроме героев Великой Отечественной, что особенно порадовало, волгоградцы помнят и пострадавших от Сталина. За танками стоят два розовых камня – памятник жертвам политических репрессий. Мне кажется, это и есть ответ на вопрос: возвращать ли городу название Сталинград или пусть лучше остаётся Волгоградом?

Но времени рассматривать особо не было. Когда мы вышли из здания, до отправления теплохода оставалось пятнадцать минут. К счастью, удалось уложиться в это время и не опоздать. Впрочем, даже если бы и опоздали, думаю, что нас, целую группу, всё-таки подождали бы.

Это было моё первое посещение Волгограда. Второе состоялось через пару дней, когда наш теплоход возвращался обратно.

В этот раз нас ждала пешеходная экскурсия в планетарий. Сначала вверх по широкой лестнице, потом вдоль террасы.

По дороге увидели памятник мирным жителям, погибших при бомбардировках – в виде ракеты, накрывшей стриков и детей.

И вот мы у цели. Здание с колоннами и с куполом, увенчанное статуей, с двумя фонарями по обе стороны, похожее на театр.

Внутри планетарий оказался не менее интересным. Кроме паркетных полов и стен, белых лестниц с затейливыми перилами и розовых колонн убранство украшают лунные и земные панорамы, бюсты космонавтов и учёных-астрономов, глобус Луны.

Звёздный зал представляет собой круглое помещение с рядами кресел. По периметру, прямо под куполом, располагается панорама города-героя. Звёзды над Волгоградом!

После планетария у нас оставалось свободное время, чтобы погулять по городу, увидеть то, чего не успели в прошлый раз. Мы с мамой с удовольствием прошлись по улочкам города,

прогулялись по парку,

полюбовались местной архитектурой,

и фонтанами.

Затем вернулись на площадь Павших Борцов – к Вечному огню.

Кстати, в сквере даже скамейки интересные.

Но как бы нам ни понравился город, пришлось, в конце концов, спускаться к пристани.

Конечно, перед этим мы не забыли купить цветы для ритуала памяти погибших в Сталинградской битве. Надеюсь, когда-нибудь вернуться в этот красивый и славный город.