«Кто сказал «Война?» было вторым произведением, которое я больше, чем на половину, прочла на сессии, так что теперь трудно представить, как бы оно читалось с нуля. Но все же у меня появилась уверенность, что новому читателю были бы полезны две вещи. Знать, что эта история – часть другой, большей, что это приквел. И считать ее все-таки повестью, а не романом. Я видела, что на сессии автор однажды указал в описании «повесть», и подумала — удачный выбор. Сюжет здесь не рассыпается на второстепенные линии, место действия едино (на 90% ), внимание сосредоточено на одной глобальной проблеме – слабости закостенелых порядков и мозгов – и даже несмотря на то, что героев много, они все четко и ладно действуют в этом направлении. Трагедия человеческой жизни всегда уникальна, но все-таки здесь каждая завязана на уязвимости перед непредвиденной войной, перед сопряженным с ней испытанием.
Так что, как новый читатель, помня, что это повесть и часть серии, я совершенно не волновалась, что не знаю деталей потрясения, истории соседних народов и их подчинения, — все это описано в других книгах, а из этого текста легко понять, как к этому относиться и как относятся герои. Но в романе все же удивило бы, что не рассказали больше. Вообще, почему так коротко?! Еще и кончается на самом интересном месте! Давайте, автор, объясняйтесь, что там у вас дальше задумано. А то по крохам информации мне уже чудится сборник повестей-приквелов перед романной серией. Кстати, была бы красивая и гармоничная штука, если бы все они были исполнены так, как эта.
Ладно, это было очень долгое вступление.
Что, в первую очередь, обращает на себя внимание, когда открываешь эту книгу? Язык. Основательный, но легкий. Я нигде не спотыкалась, и не потребовалось никакого привыкания к стилю. По-моему, хороший литературный язык способен дать сто очков вперед любой истории. Читая этот ровный, гладкий текст, я понимала, что могу полностью довериться автору, доверить ему свой вкус и свое чувство прекрасного – оно не будет разбито о какую-нибудь нелепость, поспешность, неаккуратность или несдержанность.
Сдержанность. Да, это то слово, которым я могла бы описать весь стиль книги. Что бы ни происходило с героями, я нигде за строками не вижу захлебнувшегося эмоциями автора (или вставшего на трибуну с речью). Как говорит Джеймс Фрэй, рассказчик в романе – тоже герой, и у него есть свой характер. Это справедливо не для каждого романа, но мне кажется, что здесь такой рассказчик есть. И мне это нравится.
Композиция.
На сессии я не читала пролог и знала, что вся книга повествует о нескольких орбинцах, а место действия одно – город. Но, если бы я читала с нуля, то, скорее всего, ждала бы появления Ярмила хотя бы к середине книги. Или каких-то сведений об их дружбе с Озавиром. Не ждала бы, наверное, только если бы Озавир показывал мне эти события флешбеком, уже из Орбина, сохраняя единство со всем остальным текстом. Но точно теперь не скажешь, второй взгляд не первый, так что я осталась всем довольна.
Герои.
Не хочется, чтобы весь дальнейший текст был ответом на вопрос, понравилась ли мне история о молодежи при моей нелюбви к таким историям, но этот вопрос все-таки занимает важное место. Так вот, понравилась.
Повторяя свои первые восторги, скажу, что не встретила здесь глупости, неуместного юмора, очередного открытия Америки или шаблонных нелепостей, которые часто сопровождают молодых героев. Нет, молодежь, конечно, всегда молодежь, а Салему, например, вполне можно назвать совсем молоденькой и глупенькой, но, спасибо автору, он не давил на эту тему и не вписал в текст ни насмешек, ни пренебрежения, ни снисходительности, которым иногда авторы пытаются откреститься от ошибок своих юных героев. Мне кажется, он рассказал о Салеме, оставаясь взрослым рассказчиком, — это я безмерно ценю! Если уж говорить о том, что мне обычно не нравится в юных героях, то, возможно, первое место займет поток сознания от первого лица, когда автор дает нам сумбур мыслей подростка, да еще приукрашивает его, чтобы поживее было, подостоверней, поглупее и посильнее отличалось от фокала взрослых. Слава богу, в «Кто сказал «Война?» такого нет. Да и, на самом деле, остальные подростки, парни, уже совсем не маленькие. Когда они к концу книги взялись за серьезные дела, поставили себе цели и во всем решали за себя сами, я увидела в них взрослых людей и начала следить с удовольствием, но… Тут книга и кончилась. Эй, что было с ними дальше?
В общем, молодые герои делают всё то лучшее, на что они способны. В меру своих пока немногих сил. Хотя это касается только Нарайна и Салемы, Гайяри-то имеет сил куда больше и распоряжается ими расчетливо, по-взрослому. (И даже при этом сияющий Гайяри — не мое. Интересно было, как шла его линия, какие решения он принимал и каким образом претворял их в жизнь. Но холодная расчетливость и блеск силы ясно говорили, что он со всем справится, ну или будет думать, что справится, так что в моей поддержке не нуждается. :D Смешно звучит, но за Нарайна-то я начала болеть, а Гайяри пусть уж как-нибудь сам. Это чистая вкусовщина, если что, никаких претензий по технике!)
А влюбленная пара – во всех смыслах хорошие, добрые ребята. Нарайн иногда добр в кредит, как, например, к Гайяри, но значит это то, что над умом у него все еще довлеет великодушие – и хорошо было бы сохранять это качество всю жизнь. (Подальше от Форума, конечно). Но жизнь распорядится иначе.
Салема великодушна без оглядки. Она не бой-баба и не готова к открытой, агрессивной борьбе с родителями – замечательная дочь, в общем. Для успешного побега ей понадобились бы другие качества, но откуда бы им взяться? Так что для меня все сложилось логично. Грустно, с негодованием – как всегда бывает в жизни – но логично.
И по-настоящему я болела совсем за другого героя. Если это слово применимо к тому, о ком заведомо знаешь, что он не победит…
Озавир – любимый мой персонаж. Такой, что вот одно удовольствие о нем читать. Пусть автор поправит, если я ошибаюсь, но у меня создалось впечатление, что только эта ситуация с угрозой войны заставила Озавира так открыто бичевать слабости орбинитов в Форуме. Что многие годы до этого он вел себя с соотечественниками более гибко. Теперь же он, в общем-то, сорвался. В любом случае, для меня он идеалист, а в жизни каждого идеалиста, особенно такого, который должен постоянно сдерживать себя и играть по темным правилам политики, наступает момент, когда он не может больше терпеть и идет на принцип. Всё, что он считает истиной, все, ради чего готов отдать жизнь, должно помочь ему победить. Иначе зачем оно всё? Зачем было раньше терпеть, аккуратничать, уступать? В том, что ему приходилось так делать, я как-то не сомневаюсь, все-таки он политик, а не городской сумасшедший. Пожалуй, только сумасшедшему можно было бы годами обращаться со славнейшими орбинитами так, как обращается Озавир в рамках книги. По-моему, для него настал момент, когда вся его заработанная репутация должна была помочь идеалу воплотиться в жизнь. По крайней мере, так я понимаю его действия.
И чтобы убедить орбинитов, он пустил в ход искренность и пыл, опасное для идеалиста оружие – не оставляет путей отступления. Он поставил на карту всё. Свою жизнь и свою семью, и последнее меня не удивило. Даже, если бы Озавир не заявил прямо, что отослать семью значит сдаться, это было бы понятно. Как можно убеждать Форум в своем радении за Орбин и тут же отсылать семью? Озавир верит, что может достучаться до патриархов, а увезти семью значит признать, что он ведет обычную политическую игру, одну из тысяч, просчитанную и холодную. Но это совсем не тот эффект, который он хочет произвести на сограждан. Игры для него – занятие не для нынешних времен. Никто не должен усомнится в его вере в свою правоту. Единственно возможная игра – ва-банк.
Конечно, это не осознанный расчет. Упаси боже, тогда бы это был совсем другой герой. В тексте есть два ответа на вопрос о семье, помимо прямого озавировского. Во-первых, он считал стены города единственным спасением от наступающих армий умгар. Во-вторых, суд над патриархом и его казнь – небывалые для Орбина вещи, это перелом и смена привычного порядка, кто же всерьез подумает, что его семью сожрут и не поморщатся? Да никто. Штраф, опала, отстранение, изгнание… Но истребление четвертого рода? Нет.
А что же его противники?
Патриархи – акулы, львы. Привыкшие к своему могуществу и статусу. Волки, крепко ухватившие кусок. Вейз своего не отдаст, это очень четкий по мотивации герой. С ним все просто и ясно. А вот Айсинар… Ох, и трудно ему. Ох, и трудно с ним было республике)). Единственная надежда – что случившееся даст ему силы изменить что-то вокруг. В чем я пока сомневаюсь, но хочу верить. Хотела бы об этом прочитать.
Айсинара я вижу человеком, который мало смотрит в прошлое и будущее. А решения его слишком часто определяются чувствами и порывами, а не разумом и расчетом. Ему бы такого помощника, как Озавир, но не патриарха. «Большие люди» обычно прислушиваются не к другим «большим людям» — не солидно, — а к своим маленьким помощникам. Вообще, Айсинар – это наглядный пример, почему переговорами должны заниматься дипломаты, а не правители. Особенно правители-военачальники. С монархами только так: пыли, сколько хочешь, а к чужим послам отправь дипломата, которому гордыня не мешает тихо и упорно гнуть свою линию. Но в республике, возможно, все иначе. В Орбине – точно, ведь нам показывают, что отношение Озавира к соседям и его взгляд на манеру общения с ними исключителен. Мне нравится эта тема остатков былого величия и шагающих в бездну гордецов. Тема не развлекательная, но затягивающая. В какой-то момент я поняла, что, если бы текст длился все дальше и дальше, я бы не оторвалась, пока не узнала, куда еще заведет Айсинара его вспыльчивость и как он падет. Или сумеет что-то изменить, если хватит сил и поможет ситуация. Как по мне, в конце произведения он балансирует на краю во многих смыслах.
А читатель может только выть от безысходности. Всё, как в жизни: не хотел, не подумал, не понял. Вот, вроде бы, избранник открыт для влияния, и при всех минусах такого характера, есть плюс – он мог бы спасти Озавира. Но для этого всё должно было сложиться иначе, а в книгах, как и в жизни, ничто не складывается иначе. Политики не ходят друг к другу на честные беседы, великодушие с возрастом у большинства выветривается, так что решающее влияние на Айсинара оказали порывы. Гнев и страх за Гайяри заставили его подписать прошение о суде, погубившем целый род.
На этой ноте, на безысходности, и заканчивается сюжет. Совсем не хочется, чтобы был здесь какой-то просвет, успокоение для читателя – неоткуда, да и незачем. Книги, заставляющие сокрушаться о несбыточном и потерянном, надолго остаются в памяти, а несправедливость никогда не оставляет равнодушным, и это лучшее, что может случиться с читателем.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.