Бородец. Рецензия на роман “Проклятие Айсмора” (Кира Гофер, Ольга Зима).

Бородец. Рецензия на роман “Проклятие Айсмора” (Кира Гофер, Ольга Зима).

Ссылка на тему произведения

writercenter.ru/blog/final/zima-olga-gofer-kira-proklyatie-aysmora.html

Роман о городе. Город является главным героем произведения. Сюжет крутится вокруг Айсмора, с его представлениями о правильной жизни.   В какой-то мере город и сам по себе живой. Он растет, болеет, меняется. Мне представляется аналогия с человеческим телом. Где мозг — винир, а роль различных органов выполняют социальные институты. Сплетни — синапсы, которые образуются в результате взаимодействия. Даже посещение корсара можно сравнить с принятием таблеточки, которую мозг выбрал в качестве самолечения. Но это субъективизм и личные тараканы рецензента.

Сам текст практически полностью лишен авторского мнения о том, что такое хорошо и что такое плохо, что является и плюсом и минусом, с одной стороны, читатель сам выбирает точку зрения, с другой, лишается возможности порадоваться, что его точку зрения разделяет автор.

Второй немаловажной реализацией в тексте является недосказанность. Множество эмоций, множество событий даны намеками, такой подход импонирует (имхо!) и дает ощущение некоторой интеллектуальности, мол вон как я ловко догадался о том, что не сказано.

Рассуждения героев сводятся к личным переживаниям, которые даются как мысленными монологами, так и диалогами или беседами. Только сейчас обратил внимание, что как таковых бесед очень мало, как будто в романе действует закон “больше двух не собираться”. Только на митингах и сборищах. Исключение — доклад о событиях в бане, там трое участников беседы полноправных, банщик, Аяз, Бэрр. В лавках же, несмотря на наличие трех персонажей, идет подразбивка на отдельные диалоги.

Вся ткань повествования разделяется на множество лоскутков, каждый из которых выписан с ювелирной точностью, но вот цельного произведения из этих отдельных кусочков пока не получается. Метания авторов от одной сюжетной основы к другой не дают сложиться единой картине. Авторы в этом вопросе со мной согласны (или делают вид, что согласны), но как выправить эту ситуацию без коренного переделывания всего повествования в голову не приходит никаких идей. По ходу романа читателю встречается любовная глава, политическая глава, размышлятельная глава, приключенческая глава, и все они сверкают красочным калейдоскопом. Это красиво, но непонятно, внимание постоянно цепляется и пытается найти ту единую колею в которой идет сам роман.

Личности героев даны в общих чертах, без законченных оценок, что создает поле для дискуссий о личности винира, Бэрра, Ингрид, даже Гаррика. Каждый читатель сам вынужден давать оценку происходящему и героям. Кто из них правильный, кто из них неправильный, кто стоял сбоку. В рамках рецензии такая оценка не представляется возможной, поскольку она субъективна и дискуссионна, если у кого есть желание познакомиться с моим мнение, касаемых личности, может проследовать в раздел “мнение о произведении”.

В свете всего рассказнного очень сложно определить видовую принадлежность романа, это не любовный роман, это не фэнтези, это не сказка. Получившаяся смесь не получила всех плюсов отдельных составляющих.

Логика событий. Вот тут и проявилась работа соавторского коллектива, когда при кромсании текста выпадали куски, обосновывающие причинную связь событий. В первых главах описывается (значительно так описывается), что Ингрид не в первый раз видит Бэрра, а потом подробности и необходимость такого сюжетного хода выпала. Это не единственное “невыстрелившее ружье”, множество других намеков, которые не получили логического завершения оставляют чувство незавершенности. Личность секретаря, роль крысеныша, наличие чудища в физическом проявлении, и несколько других моментов так и остались за кадром. Что с ними произошло, куда делись, как на них повлияло знакомство с героями — все эти вопросы остались без ответов.

В итоге получилась трагикомедия, свойственная нашему постсоветскому прошлому, без особого начала и без явственного финала, иллюстрирующая жизнь человека.