Вызов. Раунд третий. Презентация семь

И опять на русских горках…

Простить… понять.

Как-то раз мы, четыре восемнадцатилетние студентки, решили на зимних каникулах на недельку выбраться за город, на дачу. Договоренность была такая – я и Алёна, хозяйка дачи, едем в домик заранее, для приготовлений, а в понедельник на электричке приезжают Света и Наташа, которых в городе задержали срочные дела.

Дачный поселок был небольшим, зимой, кроме сторожа, в нем никто не жил. Родители Алёны привезли нас на машине, помогли с расчисткой дорожек, растопили огромную печь, стоящую посередине дома, пообедали и уехали, пообещав в следующее воскресенье нас забрать. После их отъезда мы с Алёной вымыли полы, застелили кровати, поужинали и я, наконец, спокойно смогла осмотреть домик.

Он мне сразу понравился – печка была совмещена с камином. Камин выходил в «гостиную», печка топилась из кухни, а широкий торец печи обогревал сразу две спаленки, разделенные тоненькой перегородкой. Вход на чердак был из кухни по приставной лестнице – там тоже была маленькая комнатка, довольно холодная, но мы ею не пользовались. Телевизора не было, только приемник.

Перед сном Алёна приготовила завтрак: в чугунок положила тушенку из банки, залила горячей водой, посолила и засыпала туда стакан гречки. Накрыла крышкой и поставила в еще теплую печь до утра.

Ночь прошла спокойно. Утром мы ели и облизывали ложки – такая вкусная получилась гречка.

Подружки приехали к обеду, разместились, посмотрели дом и, постелив два овчинных тулупа на печку, мы залезли наверх болтать, показывать фокусы и играть в карты.

Дни отдыха пролетели незаметно. Вот уже и пятница. Вечером мы выпили чаю с вареньем, и опять забрались с картами на уютные горячие тулупы.

Быстро стемнело. Вдруг, за окном, очень близко, раздался скребущий звук. Спустившись с печи и взяв топор, Алёна слегка отодвинула шторку и вскрикнула… Мы бросились к ней – из-за стекла на нас смотрел совершенно чёрный кот. Вдруг он поднял лапу и к-к-ззз-кккззз — медленно провел по стеклу когтями. Алёна, возмущаясь, выскочила на крыльцо, что бы прогнать незваного гостя, но кот рванул в открытую дверь. Мы стали его ловить, а когда, поймав за шиворот, открыли дверь, что бы выставить бесцеремонное животное, вдруг остолбенели — в открытом дверном проеме стоял бородатый мужик в ушанке. В руках у него был топор.

Бородач крякнул. Мы нервно засмеялись, а наглый котяра замяукал столь жалобно, что Ирка от растерянности его уронила. Но нет, на этом неожиданности не завершились. Кот лежал пластом как контуженный партизан, отдавший последние силы за родины. Мученически подняв голову, он возвел глаза на «палачей». На нас, то есть. И издав короткий мяв окончательно распластался.

— Так это вы моего котика пытаете? – помахивая топором, произнес Бородач. — Ну и что мне с вами делать?

Я не знаю, как это получилось, но Алена вдруг совершенно чужим голосом, но, с не менее жалостливыми, чем у кота интонациями, выдала:

— Простить и… и понять…

Ситуация благополучно разрешилась сама собой. Мы, каждая, как выразился суровый бородатый мужчина — «с копыта», отстегнули на лечение «несчастному котику» (чтоб его там пролечили на совесть! Особенно вылечили лживость и наглость!). Потом, конечно, посмеялись над собой и ситуацией. И когда под вечер окончательно разомлели на горячих тулупах, Аленка выдала шедевр мысли, после которого, я поняла, почему мне так нравится Comedy club, а у нас в стране все так плохо:

— Все-таки, чем только мужики на жизнь не зарабатывают, даже нас животными шантажируют!..