Два сапога №28 Жеребьевка и старт бет

• Ознакомившись с темой, пишет миниатюру размером 1500-2500 знаков и отсылает ее ведущему.

• После выкладки миниатюр дожидается результатов жеребьёвки и пишет продолжение доставшейся ему альфа-миниатюры другого автора. Общий объём дописанной миниатюры не должен превышать 5500 знаков (строго!). Отправляет текст ведущему.

Автор первой части называется Альфа, второй (дописанной) части – Бета.

Бете запрещается ПЕРЕПИСЫВАТЬ Альфу.

• Ведущий перед выкладкой обязан проверить полученный материал на соответствие правилам игры.

• После выкладки соавторских миниатюр каждый участник голосует за три лучшие миниатюры. Для участников голосование обязательное, топ нужно отправить ведущему. По желанию можно продублировать топ в ветке обсуждения конкурса.

В обсуждении и голосовании могут принять участие все желающие. Для гостей голосование открытое, по желанию можно отправить топ ведущему.

Победителями считаются соавторы, чьё совместное произведение наберёт наибольшее количество баллов (голосов). В случае равенства баллов победитель определяется по салфеточному принципу.

Участник игры:

• Ознакомившись с темой, пишет миниатюру размером 2000 плюс-минус 500 знаков и отсылает ее ведущему.

• После выкладки миниатюр дожидается результатов   жеребьёвки и пишет продолжение доставшейся ему альфа-миниатюры другого автора. Общий объём дописанной миниатюры не должен превышать 5500 знаков (строго!). Отправляет текст ведущему.

Автор первой части называется Альфа, второй (дописанной) части – Бета.

Бете можно и нужно:

а) Исправлять опечатки и грамматические ошибки в части альфа.

б) Исправлять явные стилистические ошибки в части альфа.

Бета имеет право исправлять явные логические ошибки в части альфа, не нарушая заложенной альфой сюжетной линии.

Бете нельзя:

а) Исправлять или изменять стилистические особенности текста в части альфа.

б) Значительно сокращать или увеличивать часть альфа, изменять ее смысловую целостность.

• После выкладки соавторских миниатюр каждый участник голосует за три лучшие миниатюры. Для участников голосование обязательное, топ нужно отправить ведущему. По желанию можно продублировать топ в ветке обсуждения конкурса.

В обсуждении и голосовании могут принять участие все желающие. Для гостей голосование открытое, по желанию можно отправить топ ведущему.

Победителями считаются соавторы, чьё совместное произведение наберёт наибольшее количество баллов (голосов). В случае равенства баллов победитель определяется по салфеточному принципу.

Мои видавшие шузы
Под пылью тысяч городов
Хлебнули долюшки-росы.
(Веня Д'ркин)

— Ой, Анька, смотри! Какой смешной! — обворожительная блондинка в облегающем платье бесцеремонно показывала наманикюренным пальчиком на необычного человека в толпе.

Высокий, худющий, в поношенной, но видно, что когда-то бывшей очень добротной одежде. За плечами рюкзак. Волосы и борода длиннее нормального среднестатистического уровня, совсем светлые, как будто выгорели на солнце. Из-под длинной чёлки глядят два серо-голубых, как горная речка в солнечный день, глаза. На ногах нелепые ботинки с карикатурно круглыми носами, очень крепкие. Когда он прошёл мимо барышень, те разглядели, что его рюкзак испещрён сзади надписями и числами. Стали вполголоса читать вслух:

— Берн, 20.12.1999.

— Берлин, 25.12.1999. Weinacht. * Люська, как ты думаешь, что это за слово такое — «уэйначт»?

— Понятия не имею! Аньк, а Берлин — это в Германии?

— Я тебе чё, географ? Откуда я знаю! В Европе где-то… Смотри, смотри, что написано — это, наверное, по-туземски вообще что-нибудь матерное означает — «Ан-та-на-на-ри-ву». Сразу и не выговоришь!

— А «Тегусигальпа» как тебе? — она сделала ударение на последний слог.

— Ха-ха, это, наверное, вообще где-нибудь в Африке… Ты что, думаешь, он правда был во всех этих городах?

— Ну, судя по внешнему виду, был, и домой не заезжал даже, — Люся мелко, отрывисто засмеялась на высокой ноте.

— Ладно, пойдём, а то на самолёт опоздаем. Нас ждут солнечные пляжи Шарм-эль-Шейха! — воскликнула Анна нарочито громко, чтобы весь аэропорт об этом знал. И в этот момент смешной незнакомец обернулся и долго, пристально, как бы изучая, смотрел на двух подруг. Обычно и Люся, и Аня радовались, когда мужчины обращали на них внимание, но у этого человека был какой-то странный взгляд — не юноши, который хочет их обеих здесь и немедленно, а естествоиспытателя, изучающего рассматриваемые объекты исключительно с научной точки зрения. От этого взгляда почему-то становилось не по себе.

* Примечание: Weinacht (вайнахт) — Рождество по-немецки.

«Привет, Бог»

«ТЫ КТО?»

«Я тот, кто первым из всех угадал твой ник в скайпе. Gospod-Vsemoguzhiy, надо же… Ничего глупее придумать не мог?»

«СЫН МОЙ, ТЫ ПОНИМАЕШЬ, С КЕМ ГОВОРИШЬ??»

«Тихо, тихо! С Тобой я говорю. Тебе, небось, скучно на небесах с одними ангелами трепаться, да и, подозреваю, хреновые из них собеседники. Так мне уйти и удалить тебя из контактов?»

Пауза.

«А ТЫ УВЕРЕН, ЧТО Я НЕ РАЗГНЕВАЮСЬ И НЕ УДАЛЮ ТЕБЯ ПЕРВЫМ?»

«Не уверен. Удалишь? Только дай мне пять минут, чай допить. А Ты знаешь, это было глупо, создавать Вселенную».

Долгая пауза.

«ЭТО ЕЩЕ ПОЧЕМУ?»

«Потому что ты не учел и не мог учесть всего. Даже Ты».

«ОТКУДА ТЕБЕ ЭТО ЗНАТЬ, СЫН МОЙ?!»

«От того, как Ты удивился моему вторжению в Твой скайп. И от Интернета. Это, знаешь ли, то же Вселенная! В любой Вселенной рано или поздно заводятся тролли и спамеры. Не, я помню, ты любишь разнообразие, чтоб «каждой твари по паре», и все такое. Но рано или поздно придется задуматься или о новом аккаунте, или о спам-боте, или о «да пошли вы все!». А до этого потратишь кучу нервов. Да-да, Ты бесконечен. Но если бесконечность разделить на бесконечное число кусочков – что от нее останется? Вместо одного большого Бога – тьма мелких божков»

«ТЫ ГЛУП, СЫН МОЙ! ВСЕЛЕННАЯ… ИЛИ ИНТЕРНЕТ – ЭТО НЕ ТОЛЬКО ТРОЛЛИ!»

«Да, Всевышний, это еще и соцсети, сайты, конкурсы, проекты. Та же самая фигня. Вместо того чтобы сделать что-то одно, но значимое или научиться значимому, размениваешь себя на миллион пустяковин, растрачиваешь душу… Кстати, а у Тебя есть душа?»

«А У ТЕБЯ СОВЕСТЬ ЕСТЬ, СЫН МОЙ? ГОВОРИТЬ В ТАКОМ ТОНЕ С ТВОИМ СОЗДАТЕЛЕМ!..»

«Ну, положим, Ты не слышишь моего тона… Даже Ты. Может, я пишу все это и слезами скорби обливаюсь. Кстати, если опять о троллях – оно и хорошо, что не лицом к лицу, и не слышишь мерзкого голосишки очередного хама. Можно просто поржать. Правда, если над всеми ржать, то в дурку сдадут, потому как без остановки хохотать будешь. Вечный позитив вреден. Как и вечная мрачность. Вот Ты мне скажи, почему ты такой мрачный?»

Очень долгая пауза.

«Я ОБ ЭТОМ КАК-ТО НЕ ЗАДУМЫВАЛСЯ… НО НЕУЖЕЛИ ЭТО ВСЕ, О ЧЕМ ТЫ ХОТЕЛ БЫ ПОГОВОРИТЬ СО МНОЙ?»

«Не все. Это я так, разогреваюсь. И кстати, заканчивай писать капсом, в Интернете это означает крик. А Ты же вроде, никогда ни на кого не кричал»

Самые глупые законы мира
Китай:
Спасать тонущего человека противозаконно, поскольку это является вмешательством в его судьбу.

Полноводна и необозрима река Хуанхэ.Величаво несёт она жёлтые воды из предгорий Тибета в жаждущие равнины. Полям она доставляет плодороднейший ил, называемый лессом. Однако эту реку крестьяне почему-то называют «рекой тысячи огорчений». Почему? Что за ци она несёт простым трудолюбивым людям? Отчего они недолюбливают свою Мать-реку?

Так размышлял Бэй Зэн, который сидел в пышной траве на склоне горы. Он смотрел на лениво скользящую под полуденным солнцем Хуанхэ и раздумывал о её мощной природе.

Отец послал Бэй Зэна насобирать на заливном берегу реки лечебных кореньев. Снова у старика разыгралась подагра!

Юноша полулежал на пологом склоне, покусывал сладкую травинку. Рядом лежал плетёный из соломы мешок — уже наполовину полный…

— Помогите! — раздалось откуда-то снизу.

Бэй Зэн удивлённо вытянул шею.

— Спасите! — кричал кто-то со стороны реки.

Юноша сорвался с места и побежал на зов, не разбирая дороги. Правда, мешок с собранными для отца кореньями не забыл!

— Помогите — я не умею плавать! — снова услышал он.

Наконец сквозь прибрежные заросли Бэй Зэн увидел барахтающегося в Хуанхэ человека.

— Спаси же меня!!! — что есть мочи крикнул тот, изо всех сил пытаясь удержаться на плаву.

— Но ведь это противозаконно! — крикнул в ответ Бэй Зэн.

Он был в замешательстве. Всем известно, что тонущего человека спасать нельзя, поскольку это является вмешательством в его судьбу.

Как же быть?!

Эйнштейн как-то сказал, что есть на свете две бесконечные вещи: Вселенная и глупость человеческая. И тут же добавил, что насчёт Вселенной не уверен.

«Как же ты прав, дорогой Альберт!» — думал Андрей, сидя в одиночестве на старенькой кухни с синюшными стенами.

Стоящая перед ним бутылка стремительно пустела.

— Опять водку жрёшь, зараза? – голос жены вернул Андрея к реальности.

«И на кой фиг я на ней женился?» — с тоской подумал он в который раз.

«Жена должна быть дура дурой, но милашка!» — говорили ему друзья.

Когда-то Аня была не просто милашкой – красоткой. Но неумеренность в еде и в пиве очень скоро испортили её красоту. А постоянный просмотр телесериалов и разговоры с подружками-сплетницами нисколько не обогатили её интеллекта. Ладно бы, хозяйка была хорошая, а то ж и готовит так, что невозможно есть, и дома вечно грязюка, бардак. Тьфу!

Эх, бросить бы всё – и к Любке! К Любке-Любушке!

Ага, так его там и ждут! Особенно её муж. Вот просто не хватает ему Андрея для полного счастья!

Ещё парочка стаканов — и затуманенный мозг уносит его в прошлое. Туда, где залитый солнцем класс, третья парта у окна, девушка со светлыми вьющимися волосами… Люба Давыдова.

А вот и классная, Софья Сергеевна, строгая и требовательная. Эсэсовка, так называли её между собой ученики. К Любе она придиралась по любому поводу, а если такового не находилось, то и на пустом месте. Причиной был академик Сахаров. Эсэсовка его терпеть не могла. Люба же не скрывала своей симпатии.

«Получай, гадина!» — думал Андрей, выводя на парте учительницы две перекрещивающиеся «молнии».

Сахаров ему был до лампочки, но за Любку он ей отомстит. Специально для этого купил чёрный маркер.

Только Андрей успел это сделать, как за дверью послышались шаги.

«Блин! Попал!» — думал парень испуганно.

Выход был один – спрятаться в шкаф, что Андрей тотчас же и сделал.

Сквозь замочную скважину он видел, как в класс вошла Эсэсовка, а вместе с ней – Оксана Ефанова.

На далёкой-далёкой планете, что скрывалась от всех на самой окраине Вселенной, жил да был маленький мальчик по имени Неверик. Каждое утро вставал он рано: не умывался и не расчёсывался, отчего и прозвали его зверюшки неряхой. Хотел он, понимаете ли, выглядеть естественно, и потому всякие шампуни и гели не переносил, а своей чудесной, похожей на перевёрнутый веник, причёской всегда гордился.

Больше всего на свете Неверик любил те моменты, когда ему удавалось поворчать и поспорить. Бывало, ворчал он, что солнце сегодня не такое, как вчера, или небо слишком голубое, от которого прямо рябит в глазах. Любил он, конечно, и поесть, и поспать — как самый обычный мальчик, — но после этого снова принимался за «дело». Почему солнце утром поднимается из-за горизонта, а не скрывается за его расплывчатой полосой? Отчего же во время дождя капельки падают, появляясь из тёмных-тёмных туч, а не вырастают из земли, словно обыкновенные васильки?

Вопросы накапливались-накапливались, и все они были такими глупыми, что однажды не выдержали животные, обитавшие в лесу, и решили познакомить Неверика с дядькой Белобородом.

— Знаешь, Неверик, — говорил зайчик. — Там, в лесу, безобразие творится. Все спорят и…

— И никак понять друг друга не могут, — закончил паучок красноглазый.

— Что, правда? — обрадовался Неверик. — Это здорово! Я не прочь поспорить лишний раз. Показывайте дорогу, зверюшки.

И пошли они по дорожке, усеянной по бокам милыми одуванчиками. Солнышко ясно сверкало, словно покрыто было сладким-сладким мёдом. Небо голубое, такое искренно чистое, что даже вредная, скупая на комплименты душа Неверика наполнилась нежностью.

Мальчик и зверушки всё дальше углублялись в дремучий лес. Тяжело перебирался Неверик через поваленные ветром деревья, толстые корни, торчавшие из-под земли.

— Долго ещё? — спросил мальчик, перепрыгивая через яму, на дне которой копошились дождевые черви.

Тишина. Мальчик оглянулся — никого. Тревожное чувство поселилось в нём, точно растение-паразит. Неверик, конечно, оставался в лесу на ночь один. Но сейчас что-то было не так. Множество споров научило мальчика отличать, когда всё было так, как надо, а когда нет.

Он взглянул на небо. Вечер! Звёзды смотрят на тебя, некоторые срываются с небосклона, будто бы кто-то снимает их с крючка или просто кидается ими в землю, ради собственной потехи.

Неверик увидел мир по-другому. Бездонное небо — Вселенная — распростёрлось над ним. Круглые звёзды выстраивались в причудливую восьмёрку.

Внезапно за спиной его хрустнула ветка.

До края Вселенной Альберт добрался в субботу, ближе к вечеру, когда время обеда уже прошло, а время ужина ещё не наступило. Хотелось бы раньше, но уж как вышло. Альберт постоял немножко, уткнувшись лбом в твёрдую пустоту, потом вернулся на корабль — за инструментами и припасом.

Кронштейны он купил на барахолке и не был уверен в качестве, но всё получилось как нельзя лучше. Альберт прикрутил кронштейны длинными шурупами — они держали крепко. На кронштейны уложил пол из палисандра и протянул неширокие, с ладонь, перильца. Получилась прямоугольная галерея, висящая в пустоте. Поставил лёгкий стул и столик.

Замечательное место! Отличный вид на мир, выдержанный в стильных красных тонах.

Посередине галереи Альберт разжёг мангал на жестяном листе. Вкусно запахло горящими углями, маринадом и жареным мясом.

Пикник на краю Вселенной — что может быть лучше в выходной день!

Через час на серебряное блюдо — Альберт не терпел одноразовой посуды; можно сидеть на пластике, можно носить простые, до первой стирки вещи, но столовые приборы это лицо хозяина, а он никогда не был дешёвкой! — легло истекающее жиром, обжигающее, раскалённое мясо; с маринованным луком, сладким перцем и печёными яблоками; с хрустящей корочкой, но сочное и нежное. Рядом, на фарфоровой тарелке, — малосольные огурчики, небольшие, пупырчатые, желтовато-зелёные, один к одному.

Время…

Альберт достал из походного холодильника заиндевевшую бутылку, свернул пробку и налил в хрустальную рюмку тягучую медленную водку — с мениском. Махнул её залпом и посидел, не закусывая, следя за тем, как жидкий лёд в желудке становится мягким огнём.

Закурил первую и последнюю на этой неделе сигару. Алкоголь вступил в плечи, руки ослабли, и Альберт откинулся назад.

Перед ним, за кольцами сигарного дыма, плыл мир. Мерцали искорками скопления галактик, рыбацкой сетью чернела тёмная материя. Хорошо…

В голове приятно зашумело. Альберт налил снова, половину рюмки. Наколол на вилку кусок шашлыка, отсалютовал рюмкой миру и сказал:

— За тебя, Вселенная!

— Вы позволите?..

Альберт мог поклясться, что мигом ранее он был тут совершенно один!

— Почему нет? — не выдал он удивления и наполнил вторую рюмку. — Прозт!

— Мне скучно, Сет.

— Брат мой, Дейв! Тебе наскучило наблюдать творения отца нашего?

— Не это, брат. Совершенство безгранично и не нуждается в дополнении. Как можно не наслаждаться переливами света в гранях кристалла, изящной формой листка на дереве… Мне тоже хочется творить как отец.

— Я знаю, как смогу тебя развлечь, Дейв. Хочешь пари, что не все творения отца нашего совершенны?

Два малааха в ослепительно белых хитонах парили в пространстве, наполненном оламотами — плавающими сферами, разной величины. Вращающиеся, или неподвижно висящие, переливающиеся радужными красками, сферы позволяли наблюдать бесконечные множества миров.

— Я согласен и надеюсь хорошо развлечься от твоего намерения. Действуй, брат.

— Тогда следуй за мной.

Две тени скользнули по поверхности и растворились в одной из сфер.

На экране телевизоров появилась заставка, извещающая о начале мирового шоу «Город за стеклом». Зрители наблюдали жизнь обитателей обычного городка, расположенного в стране с преобладанием умеренного климата. Изюминкой шоу было то, что эти жители могли спокойно переносить любые негативные действия начальствующих лиц. Путешественник, открывший этот город и придумавший шоу, сказочно обогатился. Из группы специальных подготовленных участников назначался глава города. Ему требовалось придумать и воплотить такой указ, который бы вызвал серьезное возмущение жителей. Выполнивший задание мог получить солидное вознаграждение. Два с половиной года длилось шоу, но жители загадочного городка по-прежнему стоически держались.

Сейчас в шоу участвовала некая Анна К., женщина неопределенного возраста с лицом маньячки-библиотекарши. Зрители в предвкушении прильнули к экранам телевизоров. Женщина строго посмотрела в камеру и зачитала указ, по которому все должны носить нижнее белье цвета, соответствующего дню недели. Семь дней – семь цветов радуги. Полиции вменялась обязанность прямо на улице проверять выполнение этого указа. Несколько дней зрители ожидали какой-либо реакции обитателей города, но… Все было спокойно.

Ее заменил Александр О., средних лет, коренастый мужчина с пышными усами. Он распорядился всем без исключения жителям передвигаться по городу строевым шагом.

— Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Вы можете ост…

Андрей нажал кнопку отбоя с такой силой, что мобильный выключился, обиженно пиликнув. Дослушивать всем известную фразу автоответчика в двести двадцать пятый раз уже не было сил, да и сообщений после сигнала он надиктовал столько, что у партнера вот-вот лопнет голосовая почта.

— Десять тридцать. Вот вонючее болото! – кулак, со злости обрушенный на металлический парковый столик, отозвался вибрирующей болью. – Уже полтора битых часа в этом парке! Да самолет же скоро! – Андрей рычал от злости, прохожие шарахались в стороны, а аппарат вызываемого абонента… ну, вы сами понимаете.

Минуты неумолимо тикали, капля за каплей переполняя чашу терпения. Уже не сиделось и Андрей пугал оставшихся прохожих тем, что нарезал с перекошенным лицом круги вокруг беседки. Телефон по прежнему молчал, самолет через час, а основные документы по их проекту должен был подвезти Филипп – тот самый «партнер». Да, вот именно так, в кавычках. К истечению двух с половиной часов Андрей для себя абсолютно четко сделал вывод, что преданный друг и товарищ его просто надул, и, скорее всего, просто продаст проект в другую компанию, чтобы забрать всю прибыль себе.

Молодой человек даже кивнул своим мыслям. Как же, что-то такое Филипп нес на днях. Что поступило более выгодное предложение, и это надо обдумать. Потом он, правда, начал нести какую-то ахинею о том, что эти «предложившие» — люди гадкие и ему угрожали. И поэтому, вроде, Фил и предложил весь этот цирк с парком и практически тайной вывозкой документов из города. Ну, не смог таки Андрей поверить тогда в эту чушь, хоть и решил подыграть. Теперь рвет волосы на всех местах, до каких дотягивается, а встреча… Взгляд на часы… А встреча сорвалась, ибо на самолет он уже не успеет.

Все! Напиться и забыться… Думать будем потом. Андрей набрал номер такси. Данный абонент ответил ему сразу и щебечущим девичьим голоском поведал, что «машина скоро будет». А тем временем Фил…

Запел колокольчик, и мистер Питерс потёр руки.

— Ещё один несчастный. Посмотрим, что выберет.

Магазинчик утопал в благоуханиях всевозможных цветов – пышных пионов, ярких герберов, чувственных роз и скромных тюльпанов.

Секрет Тома Питерса был прост – он продавал волшебные цветы, которые исполняли желания. Магические блестки сдувались клиентом с цветка, после чего желание активировалось. Обычная бутофория. Но многие клиенты не замечали.

Высокий блондин озирался по сторонам. Его заинтересовали оранжевые лилии, сочные и вызывающие.

«Хм… Ненависть и отвращение… Интересный типчик».

— Я могу Вам чем-то помочь? – мистер Питерс заметил, что произвёл впечатление. Еще бы, не каждый день увидишь продавца во фраке. Но это часть ритуала.

Утром Том выбрал для петлицы белоснежный цветок ангрекума. «Величие» — его очередной девиз.

— У Вввас чудесные цветы, — запинаясь, пролепетал незнакомец. – А мне нужно нечто особенное.

«Смутился. Ага. Злое замыслил».

— У меня есть всё, — мистер Питерс махнул рукой в сторону неприметного зала. Там таились самые опасные экземпляры.

Продавец и его посетитель отправились в конец удивительной комнаты, наполненной необычными и редкими растениями.

— Я наслышан о чудо-цветах, что исполняют желания, — блондин не стал терять времени.

Колючая лиана уцепилась за рукав фрака хозяина магазина, и он едва удержался от ругательств.

«Величие, только величие!»

Гордо подняв голову, Том сообщил:

— Язык цветов – простая вещь, но моё волшебство делает её уникальной. Но отнюдь не дешёвой.

По взгляду светловолосого юноши Питерс понял, что деньги для него – не главное.

Парень посмотрел в глаза продавца и уверенно произнёс:

— Мне нужна месть.

Хозяин магазина понимающе улыбнулся и подошел к неприметному травянистому цветку в кирпичном горшке.

— Лядвенец.

Скромное растение с пятицветными желтыми соцветиями более походило на сорняк, но бедолага явно ощутил его силу.

— Сколько?

— Всего пятнадцать золотых.