Есть время для стихов

* * *

Пипичет вертикальный транспорт,

пипичет выходная дверь,

над пешеходным переходом

пипичет добрый светофор.

Кричит забытая машина,

пипичет из последних сил,

свово пропавшего мужчину

зовёт на разны голоса,

то запоёт, а то заплачет,

пищит, кудахчет, кукаречет,

как будто кочет или кречет,

как будто девица-краса.

Над переходным пешеходом,

глядящим в небо мимоходом,

опять раскрылись небеса.

Опять щебечет и пипичет

(не так, как кочет или кречет!)

ватага бойких воробьёв,

пищат задорные синицы,

пищат младенцы и девицы

при виде тающих снегов,

при виде новых берегов.

И в переходном пешеходе,

идущем вброд по лону вод,

вдруг просыпается, смущаясь,

его помятая душа,

поёт, курлычет, кукаречет,

кукует, квохчет и пипичет —

не так, как кречет или кочет,

а так, как хочет…

март 2012

* * *

Ввинчивается в висок борзый младой винтернет,

ввинчивается не хуже, чем толстый боец-зомбоящик.

Оба лучше, от обоих съезжает берет

такого как бы художника и шапка простого трудящего.

Влобчивый телек долбит тяжёлую долю —

лобную. Все тяжкие задействованы, чувства восчувствованы,

разум поставлен на паузу.

Winтернет как бы взывает к разуму, указуя на волю

(которая воон там!), на право (которое вооон там!),

на свободу для бизнеса и искусства

(которые вооооон там! —

там, где ходит гиппопотам).

В бомбящике все лица нарисованы, особенно тщательно — глазки и ротики.

Из-под лиц выезжают должности, а за ними и танки.

В инете нет лиц, только селфи и котики.

Нету даже имён — есть лишь ники и аватарки.

И там и там торжества и ужасы тщательно срежиссированы

и отсняты в стиле реалити или скопипизжены из клипарта,

но грамотно продвигаются, пиарятся и позиционируются

как симулякр Бодрийяра в дискурсе Барта.

Конструктор реальности действует безотказно.

В гуглоочках выстраивается убедительнейшая картина,

реальная реальность может идти лесом: она не вштыривает и не заразна,

а потому мало влияет на мнение гражданина.

Настаёт повсеместный и беспроводной инфернет,

где креакл виртуально замочит быдлосовка и укроп укатает ватника.

Но и сплющенный временем зомбоящик даёт достойный ответ,

из могил поднимая былых удалых соратников —

страшных дядек из прошлой, давно прекратившейся жизни.

Вроде умерли все, десять раз уже были мертвы,

перепились, перебили друг друга, как орки, в мифических Орске и Жиздре,

а гляди-ка: ходят опять, вновь лишаются головы,

но живут, говорят (как обычно — с трудом), не умеют включать унтернет,

но знают, как держать автомат. Вот он совок настоящий!

А креакла — его и на свете-то нет,

покуда он сам не сыграет в такой же практически ящик.

Доиграется в ящик виртуальной реальностью испепелённый остаток ума,

размывая действительность мощной струёй фотошопа,

копипаста и перепоста. Доиграется более не сомневающийся Фома,

уверовавший в нарисованный им самим образец агитпропа.

Недешёвый блохбастер нам покажет, где правда, где ложь.

Доказательств не нужно, фак-шокинг сменяет фактчекинг.

Озверин раздают по копейке за баррель, и точится нож,

на который так гарно поднять человека —

плохого парня. Впрочем, нож уже неактуален,

не слишком концептуален, да и недостаточно виртуален:

требуется, понимаете, личный контакт, а это нехорошо —

вдруг не мы, а нас? А нас-то за шо? —

как шутили когда-то…

Нет уж, лучше рулить бесплотным летательным аппаратом,

сидеть в комфортабельном кресле на мягкой попе — этаким бравым солдатом,

раздолбавшим, глядя в экран, всех нехороших парней

прямо в ихнем сортире, прямо в ихнем дикарском г…не.

Аватары гуляют по улицам, скрывая лица,

анонимайзер в каждом универсаме, банке или аптеке.

Можно приколоться — пострелять, попрыгать, повеселиться!

Жизнь налаживается, радуйтесь, человеки.

  июнь 2014

Александр Левин