Разрешите представить - Татьяна Русуберг

Беседовала Ула Сенкович

Первый роман Татьяны Русуберг «Глаза ворона» вышел в 2012 году в издательстве «Астрель Спб». Кандидат филологических наук (2002 г.), автор замечательной прозы в жанре фантастики, фэнтези и триллера, в сети известна также под никами suelinn (Суэлин) и Lyn.

— Татьяна, как давно Вы начали писать? Когда всерьез занялись ремеслом писателя?

— Начала писать лет в 8-9 — это была сказка про зайца. Потом стихи, часть которых опубликовали в сборнике «Вдохвыдох» 2002 г. Прозу начала писать где-то в 2008-2009 г., сразу роман, теперь он вышел в печать под заголовком «Глаза ворона». Толчком к работе над романом послужили курсы писательского мастерства, которые я прошла в Дании, где живу с 2002 г. На курсах меня хвалили, в том числе, наш преподаватель, профессиональный писатель, хотя делать задания приходилось на датском языке. Передо мной тогда встал выбор — писать дальше на русском или на датском? На русском, конечно, и проще, и лучше, зато в Дании проще публиковаться, конкуренция меньше, и связи появились. А вот в России я в издательствах не знала никого, все было путем проб и ошибок… Но теперь я уверена, что cделала правильный выбор.

— А не было искушения попробовать и так, и этак? Набоков, к примеру, писал и на русском, и на английском.

— Было. Я писала рассказы и стихи на датском, но потом поняла, что на русском получается гораздо лучше, да и быстрее. Пробовала и переводить свой роман, но потом бросила. Профессиональный переводчик   сделает это качественнее. В итоге я решила перевести на датский роман «Джек на Луне» с помощью переводчика-носителя языка, потому что у издательств здесь это требование к переводу. Я нашла энтузиаста с опытом переводов с русского, который согласился помогать мне на добровольных началах. Сейчас роман переведен примерно наполовину. Работа идет медленно, потому что мы занимаемся этим проектом в свободное время, которого нам обоим не хватает. Осложняет перевод большое количество подросткового сленга в тексте, которому нужно подобрать адекватный эквивалент.

— Что лично Вам дает этот вид творчества?

— Пишу, потому что у меня есть много историй, которые мне хотелось бы рассказать, и потому что сам процесс творчества доставляет мне удовольствие. Кто-то сказал, что для каждого писателя творчество — это вид терапии. Для меня это способ переработать шок от столкновения с реалиями жизни, к которым я не была подготовлена и к которым, наверное, невозможно подготовиться, хотя все мы так или иначе догадываемся, что они где-то есть. Просто обычно мы думаем, что изнанка жизни — очень далеко от нас, на столько далеко, что никогда нас не коснется, а на самом деле — она совсем рядом и отделяет нас от нее тонкая, полупрозрачная грань. И в своих последних книгах я пытаюсь эту грань нащупать и сделать ее полностью прозрачной, чтобы читатель вместе со мной смог заглянуть на ту сторону…

— О чем рассказывают Ваши книги?

— В последние годы я написала три книги, поднимающие острые социальные проблемы современного общества, как российского, так и европейского: «Джек на Луне» — роман о мальчике-эмигранте, ставшем жертвой педофила; «Путешествие с дикими гусями» — книга о траффикинге (торговле людьми) и «Счастливая, 32» — роман о детдомовцах. Поэтому можно сказать, что, с одной стороны, я пытаюсь рассказывать истории, о которых— как сказал мой коллега по перу — обычно не знает никто, кроме взрослого, ребенка-жертвы и социального работника, которому поручено дело (если в него не вовлечены еще и правоохранительные органы). С другой стороны, конечно, я говорю о вечном и неизменном: что такое добро и что такое зло? Почему одни люди становятся злыми, а другие в тех же обстоятельствах ведут себя, как герои? Что делает человека человеком и отличает его от животных? Что делает человека чудовищем? Почему одни люди ломаются, а другие борются за себя и за других несмотря ни на что?

— Как решились издать книгу? Что послужило толчком? Отправили рукопись сразу во все издательства или вы брали то единственное верное?

— Как решилась? Первый раз от балды, а второй раз, наверное, не как, а когда. Когда увидела, что ее читают в интернете, и людям нравится. Когда сходила на писательские курсы, и мой мэтр, признанный писатель, похвалил мои рассказики и стихи. Когда я отлила первые горькие слезы, прокляла первых своих критиков и поверила в себя. Когда переписала роман раз десять по мелочам и раз пять покрупному, с выкидыванием глав и прибавлением новых. Когда оченьочень захотелось дать героям жизнь в душах новых читателей, выпустить моих ребят в свет.

Первый раз рукопись отправила в издательств пятнадцать, может больше. Начальный вариант, который у меня не сохранился. Его где-то отфутболили, где-то не ответили. Тогда это была попытка неосознанная. Не знала, как, не знала, кому. В сети еще не публиковала. Послала, короче, на деревню дедушке, на авось. И я рада, что тот кусочек сырого теста, который стал пирогом «Глаз во рона», тогда никто не взял. Опубликованная рукопись стала на много порядков лучше. Потому что начала осознанно работать над текстом, выкладывать в сеть, править по комментариям, нашла бетаридеров и т.д.

Второй раз послала туда, куда не посылала первый, ибо обычно уже рассмотренные рукописи не рассматривают снова. С «Астрелью» просто повезло. На общий адрес для авторов письмо не прошло, и я послала главреду, а ему роман понравился. Текст приняли без исправлений.

— Вы пишите книги в жанре фантастики или фэнтези? Почему именно такой выбор жанра? Пробовали себя в других?

— И фантастику, и фэнтези. Выбор жанра фэнтези для первого романа был сознательным. Во-первых, я люблю фэнтези, много читала книг в этом жанре. Вовторых, считала, что еще не готова для серьезной литературы, и первую книгу смогу написать только в жанре развлекательном, коммерческом. В-третьих, хотелось, чтобы книга продавалась, а фэнтези популярна везде и у разных слоев населения.

В итоге после трех законченных книг в «легких» жанрах, я преодолела свой внутренний барьер и взялась за реалистическую прозу. «Джек на Луне» был написан за три месяца, потому что я уже несколько лет вынашивала этот сюжет. За ним последовали еще две книги — их я уже упоминала — в жанре, который я бы назвала социальным триллером.

— Что для Вас «серьезная литература»? К фантастике в большинстве случаев относятся благосклоннее, чем к фэнтези, но какое значение в эти слова вкладываете Вы?

— Я не делаю разницы между фэнтези и фантастикой — и то, и другое сегодня для меня — коммерческая литература. Под серьезной литературой я имею ввиду вещи не коммерческие. Неформат. Интеллектуальную прозу. Реализм. Постмодернизм — понятие растяжимое, как резина, и отчасти тоже коммерциализированное, как резиновое же изделие первой необходимости. Да, содержание зависит от автора. Вот тот же «Неветьсот» у Мураками — чем не фантастика? Или «Облачный атлас»? И все-таки рамками этого жанра они не исчерпываются. Обе вещи, пожалуй, вообще вне какого-либо жанра или комбинация многих. Я была наивной, когда писала «Джека на Луне» и надеялась его издать в России. Я опоздала на пару лет: российское законодательство изменилось. Роман, где педофилия — одна из сюжетообразующих тем — мое издательство и несколько других взять побоялись. Даже через самиздат вроде Ридеро я его напечатать не могу. Но после «Джека» я написала еще более острый и «неудобный» роман — «Путешествие с дикими гусями», хотя уже знала, что его-то не напечатают совершенно точно. Не напечатают, пока не изменится законодательство. Последний роман, «Счастливая, 32», я все же надеюсь издать, потому что прямого противоречия с законодательством РФ в нем нет. Но книга все равно настолько социально острая, что особых иллюзий по части издания я не питаю.

— Вы рассматривали «Глаз ворона» как коммерческий проект?

— Да, это был коммерческий проект. Но когда он писался, я не думала о том, что хочет прочитать читатель. Я думала только о том, что хочу ему сказать. Жанр — это форма. Автор определяет содержание и отливает его в форму. Я выбрала съедобную — фэнтези. Да, у меня были в начале иллюзии о заработке. Но они быстро рассеялись после общения с уже издававшимися коллегами. Деньги для меня не главное, важнее, что книга покупается, а не пылится на полках и складах. Для того, чтобы жить с гонораров, нужно ОЧЕНЬ много писать, постоянно издаваться и переиздаваться, иметь не менее 15(!) книг, которые все время в обороте и популярны. И при этом еще ездить на семинары, читать лекции и т.д. В общем, писатель — работник каторжного труда.

— Несколько слов о себе. Ваша специальность русский язык и литература. И есть диссертация по поэзии Николая Гумилева.

— Пишу стихи с детства, часть их опубли кована в 2002 г. в сборнике «Вдох-выдох». В то время я тусовалась на поэтическом форуме, и в сборник вошли произведения десятка авторов той тусовки. Прозу начала писать уже после переезда в Данию, где-то с 2007 г. Сразу роман. Это и есть мое хобби — читать и писать. Сейчас я работаю координатором волонтерской деятельности в лагере для беженцев. Ранее была руководителем проекта в НГО, помогающем эмигрантам с трудоустройством и получением образования. До переезда в Данию преподавала русский иностранным студентам в разных вузах Петербурга, в том числе в СПбГУ, который и закончила в свое время. Диссертация есть, по Гумилеву — об античных мотивах в его поэзии. Я ударена серебряным веком, очень люблю ту литературу, ну а Гумилев — это самая большая любовь моего детства. Научной работой, к сожалению, больше не занимаюсь.

— Как Вы учились писать? Вам помогал кто-нибудь в сети или в реале? Расскажите о курсах, чему учат, на сколько дельные советы.

— Ну как учатся писать? Наверное, мне помогло то, что я всегда много читала и в разных жанрах. Любимым развлечением на каникулах был поход в сельскую библиотеку — я отдыхала в деревне у прабабушки. Кроме того, филологическое образование, конечно, большая подмога. Хотя я занималась поэзией, в основном. Тут с техникой все нормально.

А вот прозу писать училась методом тыка, пока не пошла на курсы. Первые были в реале — недельный семинар, где в основном тренировали потоковое письмо — отличный метод, который помогает освободить сознание, активировать творческое начало и сбросить оковы стереотипов. Потом были три курса в интернете, где больше всего я почерпнула из комментариев других участников на собственные тексты и чужие. Принцип был такой, что каждую неделю все (а было нас от 400 до тысячи) получали задание на отработку какого-либо технического момента, скажем диалога, завязки, фокала и т.п. За неделю надо было написать и выложить короткий текст. Участники были поделены на группы, где все одногруппники должны были комментировать друг друга, плюс можно было читать и комментировать тексты других групп. Был и народ вне групп — из принципа. После дедлайна преподаватели отбирали три текста для показательного разбора, который все потом читали.

Эти курсы мне очень помогли. Там учишься голой технике, учишься паковать свою мысль в форму. И делать это сознательно. Критика и других участников, и преподавателей была очень конструктивна. Ведь важно не только поругать за ляпы и недостатки, но и указать на достоинства — это главный потенциал развития, и предложить возможные варианты улучшения. Ничего подобного в рунете я не видела, хотя почитывала всякие пособия и статьи писателей по технике. Может, просто мне не попадалось, но, помоему, главное — учеба через практику.

— У Вас написан фантастический роман «Мир в хорошие руки», в соавторстве с Д.Е Миург. Расскажите об этом проекте.

— Это смешная история. На портале Dream Worlds, где я обитаю, на форуме нашла где-то год назад объявление. Тема топика: Мир в хорошие руки. Думаю, что за?.. Читаю.

Девушка предлагает мир. Сама придумала, а писать не умеет. Хочет, чтобы кто-то, владеющий пером, оживил ее мир. Ну, там написали ей всякое, типа, чего беспокоить пишущий народ, у них самих миров навалом, дошло бы перо. Я девушке бросила месседж и попросила прислать инфу по миру. И она прислала. Карты. Словарь. Рисунки разных рас. Историю, религию, политическое устройство… Я чуть со стула не упала. Это было просто сокровище. Человек не только продумал все до мельчайших деталей, но и создал совершенно оригинальный мир. Осталось только заселить его героями и закрутить сюжет. Так что я послала письмо с ответом: «Да! ДАДАДАДА!» Так мы начали писать «Мир».

— Какие трудности возникают в совместном творчестве и какие в этом есть преимущества? Как вы разделили работу над книгой?

— Трудности — задержки в коммуникации. Мы работали по той схеме, что я писала на броски сюжета, посылала по мылу соавтору, она просматривала и вносила поправки. Если мне не хватало информации по миру, она досылала. И вот тут иногда приходилось ждать, пока соавтор увидит мое письмо. Аськой или скайпом мы не пользовались.

Преимущество я вижу в том, что — помимо готового мира — можно вдвоем продумывать повороты сюжета. Скажем, вот зашла я в тупик, как вывести героя из ситуации? Шлю текст соавтору, и она мне помогает — а вот так попробуй, или так. Опять же, она была первым читателем текста, могла заметить логические неточности и т.д.

Работа над книгой делилась просто — я брала готовый мир, созданный соавтором, в котором не могла менять физические условия. Дальше писала я, а соавтор давала советы.

— Кто придумал интригу, отношения, суть истории?

— Сюжет и прочее — это я. Соавтор только подправляла те места, где действия героев, скажем, противоречили законам и логике ее мира. Книга вышла в издательстве «Написано пером» в виде электронной книги. Роман занял второе место на конкурсе крупной прозы, организованном этим издательством.

— Вам знакомо состояние, когда ни строчки не получается написать? Если да, то как выходите из него?

— Очень знакомо — я вообще рывками работаю. Могу строчить по нескольку страниц в день месяцами, а потом уйти «в запой» на пару недель или месяцев. Когда чувствую, что не пишется — не пишу, отдыхаю, набираюсь новых впечатлений. Но если надо писать, скажем, на конкурс и т.п., то можно попробовать потоковое письмо — это снимает блока ду. Принцип простой — садишься за компьютер или перед листком бумаги и пишешь минут 10-15 все, что придет в голову. Не планируя, не раздумывая. Иногда удивительные вещи получаются.

— Как Вы воспринимаете критику? Критика полезна или убивает творческий потенциал?

— Без критики нам никуда. Все зависит от того, какая критика. Если она конструктивна и вызвана желанием помочь автору — это прекрасно. Это то, что помогает автору развиваться, учиться на своих ошибках и расти. Если это злобная ругань, направленная не столько на произведение, сколько на личность его создателя или на то, что он представляет (женский пол, молодежь, жителей деревни Бабайкино и т.п.) — то пользы это не приносит, а только вызывает у автора раздражение или разлитие желчи. К несчастью, есть критики, выбирающие начинающих авторов мишенью для собственных ядовитых стрел не из желания помочь, а просто чтобы дать выход своим фрустрациям или чтобы пропагандировать свои «гениальные» идеи.

— В какой степени Вы сами присут ствуете на страницах своих книг? Ис пользуете реальных людей, как прототип для персонажей книг?

— Конечно, использую свой опыт, реальных людей и события из собственной жизни или жизни знакомых. Использую то, о чем читала или смотрела в новостях. Жизнь гораздо богаче фантазии, я многократно в этом убеждалась, так почему же не черпать вдохновение из нее? Я думаю, все авторы в той или иной мере пишут о себе. Иногда это явно, иногда наоборот. Мне кажется, в каждом из моих главных героев есть частичка моей души, но в то же время — они совершенно самостоятельные личности.

— Что Вы думаете о смерти? История-экшн так или иначе предполагает достаточную жесткость в сюжете, автор свободно распоряжается жизнями персонажей, убивает руками главного героя.

— Куда ж без смерти? Все мы, как известно, там будем, и наши герои тоже. Другое дело, что фантастика и фэнтези дают неограниченные возможности — можно сделать героя бессмертным, можно почти бесконечно продлить его жизнь с помощью магии и т.п. Можно даже оживить героя после того, как его разорвало на тысячу пятьсот кусков. Можно спасти героя в последний момент, послав на помощь Пегаса и команду богатырей верхом на бабочках. Но вообще — смерть в книге, как и в жизни, это сильный прием, и его не следует использовать слишком часто — иначе он потеряет свою мощь. Исключением могут быть книги о войне, глобальной катастрофе, холокосте и т.п. В моих триллерах я использую смерть положительных персонажей исключительно редко, потому что она воспри нимается читателями очень тяжело. Злодеев же иногда приходится убивать, чтобы справедливость могла восторжествовать.

— Как Вы относитесь к религии? Это духовная потребность человека или историческая утопия, от которой остались только ритуалы?

— Духовная потребность. Человек — существо мыслящее, а значит ищущее. Мы все обычно в подростковом возрасте начинаем задавать вопросы: «зачем я?» — «кто я?» — «зачем вообще люди?» — «зачем жить?» — «зачем жить именно так?» — «что есть смерть?» — «что будет потом и будет ли что-нибудь вообще?» Религия дает ответ на эти вопросы. Разные религии дают несколько разные ответы. Кто-то находит свою религию. Кто-то ищет ответы в другом месте. Кто-то вообще успокаивается и не ищет. Таких людей мне жаль. Сейчас я живу в стране, где много церквей, но туда почти никто не ходит. Большинство населения тут — атеисты, и религия стала для них простым ритуалом. Они крестят детей, потому что все так делают, и потому, что на крестины дарят подарки. Дети проходят конфирмацию, потому что все так делают, и гости дарят еще больше подарков. Празднуют рождество, потому что в магазинах рождественский базар, и все дарят подарки. Рождество здесь — это просто праздник потребления.

И все же мне нравится ходить в протестантскую церковь, потому что на службе много поют, и псалмы очень красивые, а я люблю петь. Я даже пою в местном церковном хоре.

— Может ли положительный герой совершать некрасивые поступки? Где проходит эта граница между добром и злом?

— Может. Он же человек, а не ангел во плоти. А человеку свойственно. Вообще, какой глобальный вопрос. Иногда эту границу почти не определить, она ускользает, зараза. У меня был в жизни пример, когда мне самой нужно было в одну минуту определить для себя эту границу и выбрать, как поступить. И поняла, что на практике значит дилемма. В той ситуации — как бы я ни поступила — я бы причинила зло. Даже своим бездействием. И мне пришлось взвешивать в душе — какое зло хуже, какое тяжелее? Я до сих пор сомневаюсь, что сделала правильный выбор. Возможно, я просто пошла по наилегчайшему пути — пути без действия. А возможно, я была права. Самое страшное то, что, может быть, я никогда не узнаю правильного ответа, понимаете? Вот и с героями также.

— Какой финал истории Вам больше нравится — счастливый, как в жизни или неопределенный?

— А как же трагический — когда все умерли? На самом деле в жизни тоже бывает множество открытых финалов — мелькает мимо отрезок человеческой жизни, а потом мы теряем «героя» из виду и можем только гадать, что же случилось дальше? Чем все кончилось? Любой финал хорош, лишь бы он был обоснован авторской задачей и логикой произведения.

— Как Вы пишите? Откуда берете сюжет?

— Сюжет приходит из снов («Глаза воро на»), из интернета («Мир»), из жизни или вообще неизвестно откуда, как в случае с «Шестыми вратами». Полагаю, из космоса. Дальше я часто использую визуализацию — пытаюсь представить себе каждую новую сцену романа или рассказа: кто где стоял или сидел, что сказали, как, что было на героях надето, что было на столе, что в комнате и т.д. Чем больше деталей, тем лучше. Хотя это может быть очень тяжело — скажем, если описываешь сцену насилия.

Иногда даже рисовала что-то — карты, планы помещений. Словами обдумываю диалоги героев. Музыку использую как вспомогательное средство. Скажем, если сцена романтическая — можно что-то ли рическое послушать. Если бой — агрессивное и т.д.

— Мы беседовали с Вами почти 5 лет назад. Изменилось ли Ваше отношение к творчеству? Что стало другим (если стало), что Вы хотели бы изменить, попробовать новое или переписать заново?

— Отношение изменилось в том плане, что мне пришлось научиться быть терпеливой: я знаю, что часть моих книг в России не опубликуют, возможно, еще десяток лет. Поэтому вместо того, чтобы рвать на себе волосы по этому поводу, я решила сосредоточиться на читателях — ведь это для них я пишу, прежде всего, — и поисках самиздатовских площадок в сети с наибольшей аудиторией. Пока для меня это Ваттпад и Фейсбук, хотя на ФБ аудитория несколько специфическая. Еще подумываю о публикации на Литэре.

Свои старые вещи я переписывать не собираюсь: меня они вполне удовлетворяют. Дай бог дописать то, что пока не дописано. Относительно нового… У меня уже есть относительно четкий план новой книги, тоже триллера, в которой я постараюсь взять новый для меня рубеж. А вообще я бы хотела быть смелее и больше верить в свои силы, потому что у меня есть склонность говорить себе: эта тема слишком сложная, ты не сможешь, тебя за это съедят, у тебя опыта не хватит и т.п. А в итоге оказывается, что все я могу…

— Вы побывали на трех писательских курсах — одном реальном и двух виртуальных и на семинаре Малеевка-Интерпресскон 2012, где Вашим мастером был Святослав Логинов.

Поделитесь впечатлениями. Что дает участие в конкурсе, чему можно научиться, в чем сложность и стоит ли вообще тратить на это время? Что для Вас важнее — участие или победа?

— Про курсы я уже говорила выше. Что касается конкурсов, то да, периодически я в них участвую и даже что-то выигрываю. Весной 2017 г. мой рассказ «Вселенная для Дашки» в жанре киберпанк выиграл кон курс «Взломанное будущее», и его прочитали со сцены на конференции хакеров в Москве. А в ноябре «Джек на Луне» занял второе место в конкурсе «Фантастический прорыв» на сайте AuthorToday. Первый конкурс принес мне шикарные призы и запись моего рассказа в профессиональной читке. Второй — множество рецензий на мой роман, знакомство с новыми интересными авторами и полезные контакты. Так что, на мой взгляд, да, участие в конкурсах может принести как призы и деньги, так и возможности «засветиться» у членов жюри и поучиться у других.

— Над каким проектом работаете сейчас?

— Я только что закончила большой роман «Счастливая, 32» и сделала буктрейлер к нему. Да, это еще одна новость: теперь я умею делать обложки и буктрейлеры. Так что в этом смысле ни от кого не завишу. Поэтому сейчас у меня небольшой период отдыха перед новым проектом, о котором пока не хочу много говорить. Это будет очередной триллер, действие которого будет происходит в Дании.

Татьяна Русуберг (Суэлинн)

writercenter.ru/profile/suelinn/whois/ suelinn.wix.com/tatianarusuberg

Ула Сенкович

writercenter.ru/profile/Senkovich/whois/