Lustig - Чайка

Она была старше меня. Почему была? Она и сейчас старше. Это уже не изменить. Когда солнечным сентябрьским утром мама примеряла ей школьную форму и затягивала лямки рюкзака с букварем и прописями, я мерил неуклюжими шагами манеж и точил верхние десны о деревянное колечко. Она — первоклассница с гипюровыми бантами и огромным букетом гладиолусов, понятия не имела, что я родился на свет и намерен ее ждать.

Когда я впервые обратил внимание на коленки соседки по парте — Сидоровой и нацарапал глупое признание типа лафф-ю форэвер, Она уже покидала школьный двор под трели последнего звонка. Помню как сейчас тот майский день. Мы с Жекой прогуливали химию и прятались от завуча за кустами боярышника. Зажав в одной руке стрелянный у старших Партагас, если уж курить, то серьезную шнягу, а в другой трофейную бутылку Жигулей — одну на двоих, следили за процессом. И тут угораздило дурака Жеку ляпнуть, да так громко:

— Глянь, Миха, и почему в конец строя самых корявых ставят?

Действительно, она была нелепа в сером монашеском платье. Цыплячья шея, угловатые несогласованные движения рук, очки в роговой оправе — «а ля шурик «… Та еще невразумительная красотка.

Но услышав приговор Жеки, она остановилась напротив нас, разорвала строй первоклашек. Дрожащей рукой приподняла оправу и облила наглецов лазурью огромных бездонных глаз. Удивленных и каких то запредельно отчаянных.

Ароматный дым кубинской сигареты встал комом в неокрепшем горле, я согнулся в приступе кашля.

Ее первый взгляд поверг меня ниц в прямом смысле этого слова.

И второй раз… тоже. Но это случилось много позже.

Забыл сказать вам — ее имя Лариса, то есть Чайка — вечно стремящаяся в небо.

Кажется прошла целая жизнь, и я всегда не успевал за ней. Она выскочила замуж и развелась, а я все еще вкушал из рога девичьей доверчивости и дозволенности. Чайка же парила в облаках над скучным миром, не замечая ничего вокруг. До того самого дня, как…

Сейчас расскажу.

Это раньше все дороги вели в Рим, сейчас они идут в налоговую. Спеша за очередной справкой я столкнулся с летящим из-за угла «нечто» в строгом сером костюме. Стопки бумаг белоснежными крыльями мелькнули перед нашими глазами и улеглись веером по полу коридора.

— Молодой человек, это же месячный отчет…

Близорукая женщина присела на корточки, обреченно поникла плечами и, приподняв модную оправу, взглянула на меня во второй раз. И я вновь пал ниц перед ней. И пока не собрал все листы месячного отчета, Лариса не выпустила меня из лазоревого плена.

А сейчас…. у нас первое в жизни свидание. Я трясусь словно загнанный не линялый заяц, но не подаю вида. Она сидит напротив и отчаянно смущается. Теребит шейный платок на все той же цыплячьей шее. Я вижу, как дрожат ее тонкие пальцы, физически чувствую их холод. Ловлю себя на желании протянуть руку и сжать их, успокоить, согреть.

Сейчас она точно думает, на сколько лет я ее младше и прикидывает свой внешний и внутренний потенциал. Точно. Угадал. Она выпрямляет спину, расправляет плечи, демонстрирует упругую красивую грудь. Вижу, как ее самооценка стремительно растет! И вот левая рука словно невзначай касается щеки, скользит по идеальному абрису подбородка, прячет выпавший белокурый завиток за ушко. Уже неплохо, она кокетничает со мной. Мало того, на ее дотоле бледных щеках нечаянно вспыхивает румянец. Черт дери, у меня точно есть шанс!

Я предлагаю ей глоток вина и доверительно, как только могу в нынешней сомнительной ситуации, улыбаюсь. Она соглашается и награждает меня благодарным и безумно красивым взглядом. Купает в бездонной лазури… Проходит еще немного времени за неторопливым разговором, она расслабляется и забывает о нелепых годах, о смешном отрезке времени для тех, кому суждено дождаться друг друга и незаметно перейти в вечность.

Я уже почти счастливый, пью терпкий рубиновый яд и думаю:

«Одним по душе скромные, пахнущие пирогами синицы, другие ставят силки на длинноногих, корыстных журавлей, я же только что поймал свою нелепую близорукую Чайку и больше никуда не отпущу. Если только она опять не вспомнит о голубом небе и бескрайнем море …