Лешуков Александр - Воин

Исковерканные стены,

Крыши хат и купола,

Остывает под ногою

Перебитая земля.

Из семян, что здесь посеял

Странствующий пилигрим

Не хлеба взойдут, а цепи —

Плети для покорных спин.

Вот опять, опять тревога.

Прятаться! Бежать! Спастись!

Словно черви в катакомбы

Мы забились. «Не боись!», —

Говорит мне дед Савелий, —

«Выживем, браток, с тобой.

Нам другой и нет дороги:

Кто-то должен строить вновь

И заводы, и приюты,

Школы и госпиталя…

А тревога — три минуты.

Дальше — жизнь. Твоя. Моя».

Вышли снова на свет божий,

Колокол звонить устал.

Город брошен и расколот.

Те, кто жив, идут в леса.

Говорю я: «Дед Савелий,

Ну, а как госпиталя?

Фабрики, заводы, школы?

Как всё будет без тебя?»

«А никак, дружок, не будет», —

Отвечает грустно дед, —

«Здесь война. Она и судит.

Остаётся лишь терпеть».

Что я мог? Мне восемь было.

Ухватился за ладонь.

И ушёл. В тайгу. За дедом.

Город таял за спиной.

В дом родной я не вернулся.

Дед погиб. Кругом тайга.

Приютили партизаны.

Отогрели в блиндажах.

Я освоил очень быстро

Ремесло ножа, курка.

Много-много глупых фрицев

Перебил, пока война

Не окончилась нежданно.

Делать что? Куда идти?

Вспомнил деда. Нужно строить.

Чтоб поднялись из земли

Города, заводы, сёла,

Чтобы жизнь вернулась в дом,

Чтоб война с восходом солнца

Позабылась, словно сон.