Снова о творчестве, на этот раз о творчестве вообще

— Что привело столь великое божество в мою скромную обитель? – юноша с легкой улыбкой обвел взглядом темную сырую пещеру. Во мраке раздался лязг цепей и болезненное шипение.

— Не дергайся, иначе они принесут лишь новую боль, — мужчина в белоснежных одеждах присел на корточки напротив обнаженного растрепанного парня, чьи руки были прикованы к выступам в стене. – Ты стал слаб, Сузэрэн, — произнес гость, вглядываясь в исхудавшее бледное лицо. – Тебя живым сложно назвать.

— Я никогда и не был жив, — оскалился юноша. – Сколько, Викк?

— Еще шестьсот. Ты не сможешь. Возможно, столетие — и цепи вытянут из тебя последние жизненные силы.

— Ты пришел посмеяться? – черные, словно сама тьма, глаза распахнулись, всматриваясь в светло-серые. Казалось, гнев и злоба, живущие в них, способны уничтожить на расстоянии.

— Нет, я пришел рассказать нечто интересное.

— Меня мало интересует, что творится с миром, когда меня там нет, — Сузэрэн прикрыл глаза, прислоняясь к влажной неровности стены.

— Правда? – удивился Викк. По лицу скользнула легкая тень улыбки, и руки, облаченные в белые, из странного материала, перчатки, потянулись к цепям. — Даже если я хочу подарить тебе свободу?

— Это невозможно… — произнес юноша, но его тут же перебили. Глаза гостя сузились в гневе и призрении, заставив парня замолчать.

— Ты не только телом стал слаб, но и духом, — схватив пальцами за подбородок Сузэрэна и приподняв его голову, жестко проговорил Викк. Красные пятна, словно ожоги, расцвели на бледной коже там, где прикоснулся мужчина. Юноша стиснул зубы, пытаясь не издать крика.

— Жаз сейчас занимает твое место, но она даже не рожденная, да и последователей у нее нет. Земные существа все еще поклоняются тебе. Строят храмы, приносят жертвы. Если бы их молитвы могли достичь тебя, может быть, ты и смог бы продержаться еще шестьсот лет.

— Жаз обычная эльфийка…

— Она жена моего брата, а значит, давно не обычная. Но дело не в этом. Твои последователи решили возродить идеи распространяемые тобой. Две тысячи лет назад, когда тебя заперли здесь, трое из служителей Сузэрэна после смерти отказались отдавать свои души в руки Жаз, ибо считали это предательством. Они погрузились в забвение и спустя тысячелетия вновь вернулись, движимые жаждой мести, и в то же врем и в том же месте, словно по жестокой шутке судьбы, оказались еще трое. Мануиль — один из них. Его душа вместе с остальными пятью должны были вращаться в нескончаемом водовороте, но вместо этого прозябали в забвении, из которого их кто-то вытащил, подарив еще один шанс. Самое странное, боги ничего не знают, поэтому я здесь, – Викк отдернул руку, рассматривая, как на пальцах плавятся перчатки, а кожа почернела, словно уголь.

— Боги тоже смертны, — усмехнулся Сузэрэн, наблюдая за действиями гостя.

— Будет довольно комично видеть смерть самой смерти, — раздраженно прошипел Викк.

— И что ты хочешь от меня?

Мужчина тяжело вздохнул, и вновь взявшись за цепи, легко разорвал их, словно нити. Кольца на запястьях засверкали и сузились до тонких браслетов.

— Я хочу, чтоб ты исправил то, что когда-то натворил. Никто не станет разгребать твои ошибки. Они будут тянуть до последнего, а потом просто уничтожат 4 сектор. Для меня дорога жизнь, как для тебя смерть.