Оффтопикевропейцы и православные с древнегреческого библию по разному переводили — так «наш» варрава в европах проходит как барабас, вифлеем — белехам, варвара — барбара… разночтение, в общем, и почти везде, и у грека древнего не спросишь, как правильно
зато, оказалось, у барана спросишь: нашелся стишок с тех времён про баранов, так там бараны идут и кричат бе-бе (ну никак не ве-ве, наверное)
и я и я… я вот начал слушать «лёгкую голову» Ольги Славниковой — читать так и не сподобился, а вот послушать сподобился
вторая с половиной мысль была именно про язык: ой-ёёёё, вкусно-то как, это же именно мой, наш язык!!!
дело типа в том, что мы с Ольгой ровесники, учились «в одном потоке» и на одной улице Ленина, в трёх кварталах примерно друг от друга, и говорили, стало быть соответственно на ОДНОМ йезыке (не, мы не знакомы, хотя, видимо, общих знакомых тьмы и тьмы...)
те, кто учился пару лет раньше и пару лет позже — говорили уже на других йезыках, я уж не говорю про другие районы и города — там оно вообще на слух любой слышит сразу… а вы типа «собаки, собаки...» они и без языка, сразу понимают «свой-чужой»
я тоже, но был однажды в гостях у «любителя» и вынес от него томов 20 этих самых «боевых роботов» — прочитал за два дня, забавненько
но чушь мутная
второй вопрос
А люблю автора X. За то, что он — наш, а не гнусно-буржуинский. А чем он лучше буржуинов как автор — тупой вопрос, он же наш. Ибо воистину ))
ибо воистину
потому что «не наш» автор просто не наш, и читаем мы не автора, а вообще-то переводчика, который и сам с русским редко дружит, и иностранный знает плохо, и гонит скорее всего "промтнутый" текст, который вообще не рядом с оригиналом
и что тут спрашивается читать?
любопытна в этом смысле и очень познавательна история Лолиты
Литературовед Александр М. Люксембург называет Лолиту «чрезвычайно сложным текстом, богатым на каламбуры, литературные аллюзии, элементы пародии и перекрёстные ссылки». В 1970 году Альфред Аппель выпустил «Аннотированную Лолиту» с подробными комментариями, раскрывающими эти отсылки и аллюзии.
В интервью журналу Playboy в 1964 г. писатель так сообщил о своих планах:
Мне однажды пришло в голову, — в ту минуту я разглядывал разноцветные корешки переводов «Лолиты» на языки, которых не знаю, — на японский, финский или арабский, — что список неизбежных промахов в этих пятнадцати или двадцати версиях составит, если собрать их вместе, томик потолще любого из них. <…> Затем я представил себе ещё кое-что. Я представил, как в некотором отдалённом будущем некто возьмёт да и издаст русскую версию «Лолиты». Я настроил свой внутренний телескоп на эту точку отдалённого будущего и увидел, что каждый абзац, и без того полный ловушек, может подвергнуться уродливому в своей неверности переводу. В руках вредоносного ремесленника русская версия «Лолиты» могла бы полностью выродиться, оказаться испятнанной вульгарными пересказами и промахами. И я решил перевести её сам…
Отношение писателя к русскому языку неоднократно менялось. В послесловии к американскому изданию «Лолиты» автор пишет:
Личная моя трагедия — которая не может и не должна кого-либо касаться — это то, что мне пришлось отказаться от природной речи, от моего ничем не стеснённого, богатого, бесконечно послушного мне русского слога ради второстепенного сорта английского языка <…>
<…> История этого перевода — история разочарования. Увы, тот «дивный русский язык», который, сдавалось мне, всё ждёт меня где-то, цветёт, как верная весна за наглухо запертыми воротами, от которых столько лет хранился у меня ключ, оказался несуществующим, и за воротами нет ничего, кроме обугленных пней и осенней безнадёжной дали, а ключ в руке скорее похож на отмычку
да катастрофа как раз в том, что превознося ГП и толкиена не знать Вия и Страшную месть (которые вообще-то не рядом, потому что одно — Литература, а другое макулатура беллетристика. А и в одном жанре даже если Аэлиту ставить против Войны миров, а Альтова, Емцева и Парнова, ну и Ефремова, конечно, Житинского, против тех же Бредбери и Желязны — пусть уж Гессе с «Игрой в бисер» будет фантастика, чем придурошные «боевые роботы»
зато, оказалось, у барана спросишь: нашелся стишок с тех времён про баранов, так там бараны идут и кричат бе-бе (ну никак не ве-ве, наверное)
но чушь мутная
второй вопрос
потому что «не наш» автор просто не наш, и читаем мы не автора, а вообще-то переводчика, который и сам с русским редко дружит, и иностранный знает плохо, и гонит скорее всего "промтнутый" текст, который вообще не рядом с оригиналом
и что тут спрашивается читать?
Мне однажды пришло в голову, — в ту минуту я разглядывал разноцветные корешки переводов «Лолиты» на языки, которых не знаю, — на японский, финский или арабский, — что список неизбежных промахов в этих пятнадцати или двадцати версиях составит, если собрать их вместе, томик потолще любого из них. <…> Затем я представил себе ещё кое-что. Я представил, как в некотором отдалённом будущем некто возьмёт да и издаст русскую версию «Лолиты». Я настроил свой внутренний телескоп на эту точку отдалённого будущего и увидел, что каждый абзац, и без того полный ловушек, может подвергнуться уродливому в своей неверности переводу. В руках вредоносного ремесленника русская версия «Лолиты» могла бы полностью выродиться, оказаться испятнанной вульгарными пересказами и промахами. И я решил перевести её сам…
Отношение писателя к русскому языку неоднократно менялось. В послесловии к американскому изданию «Лолиты» автор пишет:
Личная моя трагедия — которая не может и не должна кого-либо касаться — это то, что мне пришлось отказаться от природной речи, от моего ничем не стеснённого, богатого, бесконечно послушного мне русского слога ради второстепенного сорта английского языка <…>
<…> История этого перевода — история разочарования. Увы, тот «дивный русский язык», который, сдавалось мне, всё ждёт меня где-то, цветёт, как верная весна за наглухо запертыми воротами, от которых столько лет хранился у меня ключ, оказался несуществующим, и за воротами нет ничего, кроме обугленных пней и осенней безнадёжной дали, а ключ в руке скорее похож на отмычку
макулатурабеллетристика. А и в одном жанре даже если Аэлиту ставить против Войны миров, а Альтова, Емцева и Парнова, ну и Ефремова, конечно, Житинского, против тех же Бредбери и Желязны — пусть уж Гессе с «Игрой в бисер» будет фантастика, чем придурошные «боевые роботы»