Тогда будем считать, что он был прототипом Гаузена (или его прадедушкой. Это было проклятьем всего их рода — из поколения в поколения они не могли покинуть стены таверны, потому что не могли понять потайной смысл дверной таблички «На себя»)
Если шторы сюжетно важны или что-то олицетворяют (материальное положение героев, какие-то воспоминания и т.д.), то можно чего-нибудь такого отписать, но (особенно в целях юмора, я не знаю) возложить это дело на персонажей:
Штора громко чихнула и высморкалась сама в себя.
— А это что еще за? — удивился посетитель.
— А это… моль, — смущенно призналась хозяйка, опустив глаза.
Посетитель снял сапог и запустил его в зашторенное окно. «Моль» громко вскрикнула и грязно ругаясь улетела в ночь…
Ну, как-то так…
Кстати, отличная фраза насчет города! Надо было мне так же в первой главе отписаться «В общем парк полностью соответствовал емкому выражению — ...» Но я с самого начала решил отказаться от подобных выражений, иначе бы лексикон папаши Тиража (да и не только его, отдавая дань реализму) существенно бы расширился).
Сколько я читал Скотта, у него всегда герои шотландцы. «Квентин Дорвард», на мой взгляд, лучший после Айвенго средневековый роман (и не очень шотландский — ближе к Франции). Герой там несколько поярче, потому что время от времени спорит со второстепенными персонажами. Я даже две экранизации посмотрел — советскую и голливудскую. Обе понравились.
Вообще, многие писатели (Раймонд Фейст) сознаются, что пишут того же Вальтера Скотта, но жанр фэнтези, потому что рынок (Терри Брукс тоже писал, что начинал с исторических романов, но запутался в фактах, а потом ему Толкиен на руки попался...). Хитрее всех сделал Майкл Крайтон — он написал «Вальтера Скотта» практических без компромиссов в «Стреле во времени». Просто у него археологи в средневековье попали.
ну, музыкальной коробки, например. Вначале просто написать «музыкальной коробки-видеоплеера» (все поймут). Дальше просто называть «коробкой». Или просто «защитный амулет». И так далее. Но это только пожелания. Кому-то лишний раз нужно и пояснить.
… Медуза-писательница, хе-хе. Так и представил, как ее змеиные головы вразнобой критикуют ее работу, а она велит им заткнуться )
Спасибо что не назвали меня ходячей энциклопедией! Помнится, как-то раз так назвали Ленона и что из этого вышло… Это я еще и не договариваю — сейчас редактирую основную часть (
Спойлер
которая на обложке
) и не хочу растерять «видение» излишними размышлениями.
Подозреваю, в этом, в некотором смысле, и кроется определенный недостаток (для некоторых) — избыток информации, шуток (которые при большом скоплении перестают быть таковыми). Некоторые истории скомканы, потому что рассказаны между делом. Описания минималистичны, отчасти потому, что я еще не выработал свой стиль (тяготею к диалогам и к ситуациям. Что поделать, я жертва кинематографа и телевизора), отчасти потому, что редко могу припомнить уже после прочтения: «Да, вот в той книге хорошие были описания!». И если бы я еще добавил подробных описаний (в иных книгах я на них путаюсь и плаваю, забывая о чем речь), то книга бы непомерно разрослась, может, на десяток авторских листов. Не боевое же фэнтези в конце концов ( есть кой-какие битвы, но они описаны скорее как цирковые трюки). На мой взгляд описания в идеале должны быть как стихи — ярки, оригинальны и легко читаться… Примеры авторских стихов далее по тексту. К счастью (наверное), их немного. Хотя у меня где-то валялась незавершенная больше 10-15 лет назад поэма про того парня, который так и не вышел из таверны. На ум приходят только строчки «ну тогда уж я пойду — выпивки себе найду». Бр-р-р…
Ну, в таких случаях часто хочется сказать, что читатель имеет право на любую точку зрения, но не следует смешивать ее с авторской (причем, иногда авторы сами не имеют определенной точки зрения. Вот Сальвадор Дали говорил, что «он в своем творчестве дает загадки, а отгадку он и сам не знает». Как-то так. Да и я сам иногда подумываю, например, что Родион Раскольников в «Преступлении и Наказании» наклеветал на себя и все выдумал. Потому ему и дали не очень большой срок за двойное убийство. Запрятали от греха подальше, мало ли соберется на самом деле.) Но вы тут предвосхитили дальнейшее развитие событий. Правда, причины поступков Ленона несколько изменятся.
Скрытый символизм, думаю, присутствует во всем. Однозначны только цифры, а не слова. Я лично при редактировании, написании синопсиса, аннотации и прочего придерживался все-таки прямой трактовки. (Но в последнее время только и делаю, что читаю книги про борьбу одного человека, то есть биографии) Текст для меня все же важнее подтекста ( и его легче редактировать). Ну и я бы порекомендовал еще Гаузена подождать, а там решать, про что книга…
Кстати, он «папаша Тираж» (отсылка к Бертольду Брехту (мамаша Кураж), но его читать не обязательно). Можно и папочкой, но это как-то по Фрейдистски…
Вообще, первая часть самая печальная. Вторая — тоже не без этого. Если вкратце, то персонажи просили приквела — пришлось дать обоим. Может, это такой прием — вогнать в грусть, а потом попытаться развеселить (как ушибленного кота — колбасой). В первой редакции вообще все начиналось сразу с фэнтези, и все шло строго по хронологии. Но потом я переформатировал по экспоненте, чтобы немного увеличить динамику.
Когда зашел на любимый киносайт и увидел его фотографии — сначала даже обрадовался, неужели у него День Рожденья? К несчастью, это был совсем другой день…
Часто читал оригинальные новости про Голливуд, и не помню, чтобы прочитал про него что-то плохое. Что в Голливуде часто большая редкость.
По стечению обстоятельств несколько месяцев назад наткнулся на новость — «Исполнитель роли Чехова собирает деньги на собственную смерть». Оказалось, это предыдущий актер — Вальтер Кениг — решил снова поучаствовать в фанатской экранизации, и дать погибнуть своему персонажу (Чехову) в кадре геройской смертью. Кто же знал, что все выйдет с точностью до наоборот.
Спасибо за ответ! Дайте ему время, и герой обязательно повзрослеет, а автор доредактирует роман до конца (хотя здесь все главы вполне готовы и не будут редактироваться. Добавятся лишь новые, которые еще на самиздате) и обещанное фэнтези будет представлено в полной мере. Детские размышления — это не только признак незрелости персонажа, но еще и попытка убедить себя в том, что мир добрее, чем кажется (о недоброте мира — в дальнейших главах). Авторитетные источники (впрочем, не любители подобного жанра) тоже мне говорили, что от всего произведения остается чувство одиночества. Что есть часто синоним грусти. Не то чтобы избавить от него все произведение, но как-то встряхнуть его, и была затеяна последняя редакция, которую я рад представить на страницах мастерской.
А ну да. Уже и забыл о его росте. Просто они там подрались по ходу дела, вот и отложилось, что они были приблизительно равной комплекции. Подозрительно, кстати! Что у Скотта так много отрицательных героев-карликов. В Айвенго тоже карлик был антисемитом! Чувствую, что за этим кроется какая-то большая авторская драма (равно и то, как легко достаются девушки главным героям в его произведениях. Автоматически, можно сказать).
И это хорошо, что книга рассчитана на не очень подготовленного читателя. Вступительный стих настроение поднимает. Правда ему, на мой взгляд, контекста не достает. Ну, например, описать, кто это произведение исполняет и что с ним потом стряслось.
Карлик вроде был в «Талисмане»? Да, он был гораздо ярче того барона или на кого он работал. Говорил, главное, забавно, ярко. Он, да еще Салладин. Но последний и не злодей совсем.
Подбирать книгу чтением первого и последнего предложения — известный способ. Ими пользовались такие плодовитые писатели, как Владимир Ильич Ленин и Дмитрий Быков. Я его проверял — не очень работает. Те книги, которые не заинтересовали подобным способом, на деле оказались гораздо интересней.
Сон хаоса рождает чудовищ… Хотя, глядя на обложку, хочется сменить название на «Цокотуха наносит ответный удар». Да и в синопсисе есть похожие моменты. Ректор как паук… Преподаватели только отмахиваются от неё, кхм.
Понравилось описание жанра. Не порадовала потенциальная необходимость знакомства с Хрониками Амбера. Может, «Джека из Тени» или «Дервиша Проклятого» в следующий раз затронуть?
кафедра и вовсе превратилась в банку со скорпионами.
Поворот, конечно, неожиданный! Не на шутку заинтересовался дальнейшей судьбой членистоногих… Благополучие, наверное, тоже скорее психическое, учитывая как часто придираются к тому, что «экология» — это наука, а не ситуация.
При виде цифры 666 в аннотации возник вопрос — а не черный ли это юмор? Маг Даниэль… не отсылка ли это к одному печально известному немецкому фильму, который на IMDB числится одним из худших? Если так, то забавно.
Насчет представителей четырех рас я бы так написал: магической, человеческой, эльфийской и ХРОНИЧЕСКОЙ (потому что они хранили свет). В таких случаях под конец напрашивается поставить что-то нелогическое.
на редкость не приятный характер
«не» слитно. «На редкость» — это не «отнюдь»
уже не возможно
то же самое.
а эмоционального Кристиана доводит до того, что он с ним дерется.
Вот это уже забавно! Тот самый случай. Напомнило Арканова с его задачкой «сколько выпил товарищ Ерохин, если папа отрубился в 1-00, Елена Георгиевна в 2-00, а Николай Сергеевич подрался с дедушкой.
Насчет картинки соглашусь. Хотя это может быть так называемый анти-юмор в духе Энди Кауфмана, когда шутка в том, что читатель получает совсем не то, что ожидал. (усесться на сцену и молча есть мороженое, например)
Так это же хорошо! Взять недоработки на заметку и улучшить их в будущих произведениях! Но, повторюсь, похожие детали сюжета у Вальтера Скотта как-то не радуют и одна из причин, что не все у него прочитано. Да и детали у него не всегда хороши — скакал в «Талисмане» по жаркой пустыне рыцарь в черных доспехах, ха!
Критика в романах часто нехило спойлерила. Она мне подпортила, например, удовольствие от «Трудно быть богом». Или от «Всей королевской рати». Ставили в книгу ее часто для того, чтобы дать подзаработать критикам.
Параллели «Роба Роя» с Капитанской дочкой проводятся очень легко. Особенно Роб Рой (неглавный герой) — Пугачев. Пишут, что Вальтер Скотт писать Роба Роя жутко торопился (6 месяцев, кажется), да еще употреблял опиаты. И от этого якобы от этого динамика прибавилась. Мне больше всего в романе понравился момент, когда персонаж (забыл имя, но похож на сквайра Трелони. Кажется, тоже сквайр) фехтовал с шотландцами при помощи кочерги и даже одному подпалил килт. Кстати, одноименный фильм — это скорее приквел к роману. И он как-то поживее будет. По крайней мере, там нет подробностей ведения бизнеса в 18 (кажется) веке.
Cказка о дружбе и любви? Здорово! И столько фольклорных персонажей — Герда, Финист (Ясный Сокол?), (Гамельнский?) Крысолов… Пожалуй, это поинтересней будет, чем заново создавать Средиземье (под новым названием). Мне кажется, что курсивное вступление в синопсисе перегружает. Оно было бы уместней в аннотации или в самом тексте.
Не в первый раз слышу разные мнения про «Айвенго». Некоторые даже называли роман скучным. Я лично от подобного в полном недоумении. Я у Вальтера Скотта читал многие романы, причем, «Айвенго» был не первым. И я скажу, что по моему мнению — «Айвенго» лучший. Я в полном восторге от него. А какие там красочные второстепенные персонажи — шут, еврей (так жалко было про него читать!), Робин Гуд (который тоже обижал еврея), Черный Рыцарь… Это просто какая-то феерия! Да, у Сенкевича есть замечательный средневековый роман «Крестоносцы», у Стивенсона — «Черная стрела», даже у Сапковского — «Сага о Рейневане», но больше всех мне понравился Айвенго. На мой взгляд — он нераскрыт, потому что он рыцарь без страха и упрека, идеальный человек. Традиция этой загадочности кроется в древних текстах, библейских и греческих. (Характер Одиссея кому-нибудь? С чего это вдруг герой Иллиады вдруг приезжает домой и перебивает всех (мало в чем повинных) женихов. Почему такая жестокость? Вообразите подобное сейчас, например, на передачах «Пусть говорят» или «Давай поженимся». А герой арабского эпоса — Синбад, например, ни с того ни с сего в пещере заколотил до смерти женщину и отнял еду (вместо того, чтобы сбежать вместе). Так что по крайней мере Айвенго последователен).
Другое дело, что в Айвенго встречаются похожие детали сюжета, которые будут повторяться в последующих романах Скотта (такой же «поверхностный» герой, концовки, в которых герой не очень задействован, например). Но в «Айвенго» это почти не раздражает.
Тогда будем считать, что он был прототипом Гаузена (или его прадедушкой. Это было проклятьем всего их рода — из поколения в поколения они не могли покинуть стены таверны, потому что не могли понять потайной смысл дверной таблички «На себя»)
Если шторы сюжетно важны или что-то олицетворяют (материальное положение героев, какие-то воспоминания и т.д.), то можно чего-нибудь такого отписать, но (особенно в целях юмора, я не знаю) возложить это дело на персонажей:
Штора громко чихнула и высморкалась сама в себя.
— А это что еще за? — удивился посетитель.
— А это… моль, — смущенно призналась хозяйка, опустив глаза.
Посетитель снял сапог и запустил его в зашторенное окно. «Моль» громко вскрикнула и грязно ругаясь улетела в ночь…
Ну, как-то так…
Кстати, отличная фраза насчет города! Надо было мне так же в первой главе отписаться «В общем парк полностью соответствовал емкому выражению — ...» Но я с самого начала решил отказаться от подобных выражений, иначе бы лексикон папаши Тиража (да и не только его, отдавая дань реализму) существенно бы расширился).
Сколько я читал Скотта, у него всегда герои шотландцы. «Квентин Дорвард», на мой взгляд, лучший после Айвенго средневековый роман (и не очень шотландский — ближе к Франции). Герой там несколько поярче, потому что время от времени спорит со второстепенными персонажами. Я даже две экранизации посмотрел — советскую и голливудскую. Обе понравились.
Вообще, многие писатели (Раймонд Фейст) сознаются, что пишут того же Вальтера Скотта, но жанр фэнтези, потому что рынок (Терри Брукс тоже писал, что начинал с исторических романов, но запутался в фактах, а потом ему Толкиен на руки попался...). Хитрее всех сделал Майкл Крайтон — он написал «Вальтера Скотта» практических без компромиссов в «Стреле во времени». Просто у него археологи в средневековье попали.
ну, музыкальной коробки, например. Вначале просто написать «музыкальной коробки-видеоплеера» (все поймут). Дальше просто называть «коробкой». Или просто «защитный амулет». И так далее. Но это только пожелания. Кому-то лишний раз нужно и пояснить.
… Медуза-писательница, хе-хе. Так и представил, как ее змеиные головы вразнобой критикуют ее работу, а она велит им заткнуться )
Спасибо что не назвали меня ходячей энциклопедией! Помнится, как-то раз так назвали Ленона и что из этого вышло…
Это я еще и не договариваю — сейчас редактирую основную часть (
которая на обложке
Подозреваю, в этом, в некотором смысле, и кроется определенный недостаток (для некоторых) — избыток информации, шуток (которые при большом скоплении перестают быть таковыми). Некоторые истории скомканы, потому что рассказаны между делом. Описания минималистичны, отчасти потому, что я еще не выработал свой стиль (тяготею к диалогам и к ситуациям. Что поделать, я жертва кинематографа и телевизора), отчасти потому, что редко могу припомнить уже после прочтения: «Да, вот в той книге хорошие были описания!». И если бы я еще добавил подробных описаний (в иных книгах я на них путаюсь и плаваю, забывая о чем речь), то книга бы непомерно разрослась, может, на десяток авторских листов. Не боевое же фэнтези в конце концов ( есть кой-какие битвы, но они описаны скорее как цирковые трюки). На мой взгляд описания в идеале должны быть как стихи — ярки, оригинальны и легко читаться… Примеры авторских стихов далее по тексту. К счастью (наверное), их немного. Хотя у меня где-то валялась незавершенная больше 10-15 лет назад поэма про того парня, который так и не вышел из таверны. На ум приходят только строчки «ну тогда уж я пойду — выпивки себе найду». Бр-р-р…
Ну, в таких случаях часто хочется сказать, что читатель имеет право на любую точку зрения, но не следует смешивать ее с авторской (причем, иногда авторы сами не имеют определенной точки зрения. Вот Сальвадор Дали говорил, что «он в своем творчестве дает загадки, а отгадку он и сам не знает». Как-то так. Да и я сам иногда подумываю, например, что Родион Раскольников в «Преступлении и Наказании» наклеветал на себя и все выдумал. Потому ему и дали не очень большой срок за двойное убийство. Запрятали от греха подальше, мало ли соберется на самом деле.) Но вы тут предвосхитили дальнейшее развитие событий. Правда, причины поступков Ленона несколько изменятся.
Скрытый символизм, думаю, присутствует во всем. Однозначны только цифры, а не слова. Я лично при редактировании, написании синопсиса, аннотации и прочего придерживался все-таки прямой трактовки. (Но в последнее время только и делаю, что читаю книги про борьбу одного человека, то есть биографии) Текст для меня все же важнее подтекста ( и его легче редактировать). Ну и я бы порекомендовал еще Гаузена подождать, а там решать, про что книга…
Кстати, он «папаша Тираж» (отсылка к Бертольду Брехту (мамаша Кураж), но его читать не обязательно). Можно и папочкой, но это как-то по Фрейдистски…
Вообще, первая часть самая печальная. Вторая — тоже не без этого. Если вкратце, то персонажи просили приквела — пришлось дать обоим. Может, это такой прием — вогнать в грусть, а потом попытаться развеселить (как ушибленного кота — колбасой). В первой редакции вообще все начиналось сразу с фэнтези, и все шло строго по хронологии. Но потом я переформатировал по экспоненте, чтобы немного увеличить динамику.
Когда зашел на любимый киносайт и увидел его фотографии — сначала даже обрадовался, неужели у него День Рожденья? К несчастью, это был совсем другой день…
Часто читал оригинальные новости про Голливуд, и не помню, чтобы прочитал про него что-то плохое. Что в Голливуде часто большая редкость.
По стечению обстоятельств несколько месяцев назад наткнулся на новость — «Исполнитель роли Чехова собирает деньги на собственную смерть». Оказалось, это предыдущий актер — Вальтер Кениг — решил снова поучаствовать в фанатской экранизации, и дать погибнуть своему персонажу (Чехову) в кадре геройской смертью. Кто же знал, что все выйдет с точностью до наоборот.
Спасибо за ответ! Дайте ему время, и герой обязательно повзрослеет, а автор доредактирует роман до конца (хотя здесь все главы вполне готовы и не будут редактироваться. Добавятся лишь новые, которые еще на самиздате) и обещанное фэнтези будет представлено в полной мере. Детские размышления — это не только признак незрелости персонажа, но еще и попытка убедить себя в том, что мир добрее, чем кажется (о недоброте мира — в дальнейших главах). Авторитетные источники (впрочем, не любители подобного жанра) тоже мне говорили, что от всего произведения остается чувство одиночества. Что есть часто синоним грусти. Не то чтобы избавить от него все произведение, но как-то встряхнуть его, и была затеяна последняя редакция, которую я рад представить на страницах мастерской.
А ну да. Уже и забыл о его росте. Просто они там подрались по ходу дела, вот и отложилось, что они были приблизительно равной комплекции. Подозрительно, кстати! Что у Скотта так много отрицательных героев-карликов. В Айвенго тоже карлик был антисемитом! Чувствую, что за этим кроется какая-то большая авторская драма (равно и то, как легко достаются девушки главным героям в его произведениях. Автоматически, можно сказать).
И это хорошо, что книга рассчитана на не очень подготовленного читателя. Вступительный стих настроение поднимает. Правда ему, на мой взгляд, контекста не достает. Ну, например, описать, кто это произведение исполняет и что с ним потом стряслось.
Карлик вроде был в «Талисмане»? Да, он был гораздо ярче того барона или на кого он работал. Говорил, главное, забавно, ярко. Он, да еще Салладин. Но последний и не злодей совсем.
Подбирать книгу чтением первого и последнего предложения — известный способ. Ими пользовались такие плодовитые писатели, как Владимир Ильич Ленин и Дмитрий Быков. Я его проверял — не очень работает. Те книги, которые не заинтересовали подобным способом, на деле оказались гораздо интересней.
Сон хаоса рождает чудовищ… Хотя, глядя на обложку, хочется сменить название на «Цокотуха наносит ответный удар». Да и в синопсисе есть похожие моменты. Ректор как паук… Преподаватели только отмахиваются от неё, кхм.
Понравилось описание жанра. Не порадовала потенциальная необходимость знакомства с Хрониками Амбера. Может, «Джека из Тени» или «Дервиша Проклятого» в следующий раз затронуть?
кафедра и вовсе превратилась в банку со скорпионами.
Поворот, конечно, неожиданный! Не на шутку заинтересовался дальнейшей судьбой членистоногих… Благополучие, наверное, тоже скорее психическое, учитывая как часто придираются к тому, что «экология» — это наука, а не ситуация.
Действительно, аннотация как у боевика, а синопсис — как у фэнтези.
При виде цифры 666 в аннотации возник вопрос — а не черный ли это юмор? Маг Даниэль… не отсылка ли это к одному печально известному немецкому фильму, который на IMDB числится одним из худших? Если так, то забавно.
Насчет представителей четырех рас я бы так написал: магической, человеческой, эльфийской и ХРОНИЧЕСКОЙ (потому что они хранили свет). В таких случаях под конец напрашивается поставить что-то нелогическое.
на редкость не приятный характер
«не» слитно. «На редкость» — это не «отнюдь»
уже не возможно
то же самое.
а эмоционального Кристиана доводит до того, что он с ним дерется.
Вот это уже забавно! Тот самый случай. Напомнило Арканова с его задачкой «сколько выпил товарищ Ерохин, если папа отрубился в 1-00, Елена Георгиевна в 2-00, а Николай Сергеевич подрался с дедушкой.
Насчет картинки соглашусь. Хотя это может быть так называемый анти-юмор в духе Энди Кауфмана, когда шутка в том, что читатель получает совсем не то, что ожидал. (усесться на сцену и молча есть мороженое, например)
Так это же хорошо! Взять недоработки на заметку и улучшить их в будущих произведениях! Но, повторюсь, похожие детали сюжета у Вальтера Скотта как-то не радуют и одна из причин, что не все у него прочитано. Да и детали у него не всегда хороши — скакал в «Талисмане» по жаркой пустыне рыцарь в черных доспехах, ха!
Критика в романах часто нехило спойлерила. Она мне подпортила, например, удовольствие от «Трудно быть богом». Или от «Всей королевской рати». Ставили в книгу ее часто для того, чтобы дать подзаработать критикам.
Параллели «Роба Роя» с Капитанской дочкой проводятся очень легко. Особенно Роб Рой (неглавный герой) — Пугачев. Пишут, что Вальтер Скотт писать Роба Роя жутко торопился (6 месяцев, кажется), да еще употреблял опиаты. И от этого якобы от этого динамика прибавилась. Мне больше всего в романе понравился момент, когда персонаж (забыл имя, но похож на сквайра Трелони. Кажется, тоже сквайр) фехтовал с шотландцами при помощи кочерги и даже одному подпалил килт. Кстати, одноименный фильм — это скорее приквел к роману. И он как-то поживее будет. По крайней мере, там нет подробностей ведения бизнеса в 18 (кажется) веке.
Cказка о дружбе и любви? Здорово! И столько фольклорных персонажей — Герда, Финист (Ясный Сокол?), (Гамельнский?) Крысолов… Пожалуй, это поинтересней будет, чем заново создавать Средиземье (под новым названием). Мне кажется, что курсивное вступление в синопсисе перегружает. Оно было бы уместней в аннотации или в самом тексте.
Не в первый раз слышу разные мнения про «Айвенго». Некоторые даже называли роман скучным. Я лично от подобного в полном недоумении. Я у Вальтера Скотта читал многие романы, причем, «Айвенго» был не первым. И я скажу, что по моему мнению — «Айвенго» лучший. Я в полном восторге от него. А какие там красочные второстепенные персонажи — шут, еврей (так жалко было про него читать!), Робин Гуд (который тоже обижал еврея), Черный Рыцарь… Это просто какая-то феерия! Да, у Сенкевича есть замечательный средневековый роман «Крестоносцы», у Стивенсона — «Черная стрела», даже у Сапковского — «Сага о Рейневане», но больше всех мне понравился Айвенго. На мой взгляд — он нераскрыт, потому что он рыцарь без страха и упрека, идеальный человек. Традиция этой загадочности кроется в древних текстах, библейских и греческих. (Характер Одиссея кому-нибудь? С чего это вдруг герой Иллиады вдруг приезжает домой и перебивает всех (мало в чем повинных) женихов. Почему такая жестокость? Вообразите подобное сейчас, например, на передачах «Пусть говорят» или «Давай поженимся». А герой арабского эпоса — Синбад, например, ни с того ни с сего в пещере заколотил до смерти женщину и отнял еду (вместо того, чтобы сбежать вместе). Так что по крайней мере Айвенго последователен).
Другое дело, что в Айвенго встречаются похожие детали сюжета, которые будут повторяться в последующих романах Скотта (такой же «поверхностный» герой, концовки, в которых герой не очень задействован, например). Но в «Айвенго» это почти не раздражает.