«Редко встретишь такой талант, как у тебя...»

 

Вообще не сказать, чтобы Андрею никогда ничего подобного не говорили. Ему довольно часто говорили «неплохо», или, как иные знакомые с несколько другим кругозором, «круто» или «прикольно». Порой говорили «о-о» или «ух ты». Было что-то вроде «рука набита», «умение подмечать» и «при должном старании» — это ещё во время учёбы. Изредка он слышал довольно искреннее «здорово», но случаи, когда к похвале не примешивались бы почти незаметная лёгкая зависть или непонимание, были на его памяти наперечёт. И случай с Ярославом был именно из таких.

 

— Это всё находится где-то внутри, — Андрей на секунду задумался, как точнее ответить про реальную ирреальность. — Мир может быть обычным, а может не быть, но дело не в этом, а в том, как ты его видишь. Наверное, как-то так.

 

Он не мог не отметить про себя, что, как и у него самого, у Ярослава тоже есть какая-то точка отсчёта, от которой он отмеряет свою дальнейшую жизнь. И, как у него самого, эта точка отсчёта находится на расстоянии пяти лет в прошлом.

 

— Не думай, что всё потеряно, — серьёзно добавил он. — Главное, чтобы было именно то, что внутри, а кисть — дело наживное.

— О других… — задумчиво произнёс парень в зелёной майке, и Андрей кивнул, в глубине души сильно удивившись. Подобной точности суждений он не ждал.

 

Почему-то он проснулся сегодня с предчувствием, что что-то должно произойти. Сперва он приписал это чувство простому ожиданию, ну или предвкушению, будущего мероприятия. Хотя нет, о предвкушении, пожалуй, речь не шла — ему ведь не нужна была известность как таковая. Но он всё ещё надеялся про себя, что кто-нибудь из посетителей вспомнит его лицо. Или обратит внимание на картины — потому что творческий почерк вещь характерная, как ни крути. Если только его отбитая память не изменила этот почерк до неузнаваемости… В общем, как бы это ни было глупо, спустя пять лет он ещё питал слабую надежду, что кто-нибудь однажды воскликнет «Да это же ...!» или «Совсем как ...!» и скажет имя, другое, не то, к которому он привык. Его настоящее имя.

 

Нет, этот парень его не узнал. Но увидел и услышал.

 

—… И более понятным языком, — сказал Андрей. Это была чистая правда: понять собственные картины даже ему самому было гораздо легче, чем скульптуры. О чём может говорить глиняная гравюра — человек, идущий сквозь дым? Дым вокруг него, и внутри него, он шагает как будто сквозь облака и сам с ними сливается. Кто это: сам Андрей? но что означает дым? Попытки вспомнить? Или что-то ещё?

 

— Андрей, — представился он и протянул ладонь для рукопожатия. — Рад, что понравилось. — Он не стал говорить ни «тебе», ни «вам», поскольку собеседник не переходил на «ты», а говорить ровеснику «вы» было не слишком удобно.

У Андрея были определённые сложности с употреблением понятия «никогда» применительно к собственной жизни. Его «никогда» могло означать лишь «никогда в течение последних пяти лет», а за пределами этих пяти лет ему ничего не было известно. В общем, в течение последних пяти лет он никогда не жаловался на наблюдательность — вернее, на недостаток таковой.

 

Натолкнувшись на кого-то и едва не упав, он, хотя совершенно не был готов к такому повороту событий, тем не менее успел в считанные секунды очень подробно рассмотреть незнакомца: выражение лица, одежда, немногочисленные чёрные нити в серебре слишком рано поседевших волос.

 

Но он его не видел, когда шёл через зал.

 

Более того, он ни разу не заметил этого парня за все прошедшие несколько часов. Как так могло получиться, Андрей не имел понятия. В последние пять лет с ним такого никогда не бывало.

 

Он хотел возразить незнакомцу, сказать что-нибудь вроде «нет, это вы простите». Но парень кивнул на гравюру, которую перед этим рассматривал, и сказал:

 

— Хорошие у вас скульптуры. Говорящие.

 

И Андрей взглянул на него ещё внимательнее, чем прежде, потому что обычно о его работах отзывались иначе.

 

— Спасибо, — ответил он. — По правде сказать, обычно на мои картины обращают гораздо больше внимания.

Ну, в общем, я тоже уже здесь.  Удачи нам.

Андрей стоял в стороне и смотрел. Наблюдал. Обдумывал.

 

Совершенно особенный день. Событие, которое вполне могло и не состояться. Он не то чтобы мечтал о чем-то подобном — пожалуй, нет, не мечтал. Но всё же это событие было очень важным.

 

Оно могло многое изменить. Всю его жизнь.

 

Посетители выставки медленно прохаживались по залу, рассматривая работы — картины и небольшие скульптуры. Нетрудно было заметить, как сильно первые отличаются от вторых. Картины можно было назвать точными, яркими, чёткими; это были по большей части портреты, пейзажи, различные виды городских перекрёстков, площадей, парков. Скульптуры, напротив, были в своём большинстве подчёркнуто абстрактными, хотя и в них ощущалась та же лаконичность и точность. Это различие было отражено в самом названии выставки: «Сон и явь».

 

Первая выставка. Возможность заявить о себе.

 

Чтобы тебя увидели и услышали.

 

Андрея не слишком задело то, что журналисты ему не поверили. С недоверием он встречался не раз и не два за то время, когда регистрировался во всех подряд сообществах по розыску пропавших людей, выкладывал своё фото, просил перепубликовать дальше — может быть, кто-нибудь узнает его? Не раз и не два его посты принимали за розыгрыш, когда он писал: я не знаю, кто я.

 

Все эти сообщения мог раскопать в интернете любой, кому бы вздумалось проверить его слова. С другой стороны, кого это убедит, если есть изначальная уверенность, что всё это самореклама. Хотя вот честно, если бы ему была нужна реклама, он придумал бы какую-нибудь другую историю.

 

Какую угодно, но не такую.

 

Журналисты (их было четверо, но шуму они устроили на сорок) удовлетворили своё любопытство и рассыпались по залу. Андрей задумчиво разглядывал посетителей: сколько среди них ещё таких — не верящих ни одному слову. И снова обратил внимание на парня, которого заметил ещё в начале мероприятия, но быстро отвлёкся, потому что на тот момент были куда более важные дела.

 

Парень был, на его взгляд, странный. С парнем было что-то не то. Андрей какое-то время наблюдал за ним, прежде чем смог сложить два и два и понять, что же было не так.

 

Допустим, у тебя волосы выкрашены в вишнёвый цвет. Более того, они у тебя длиной почти до пояса. В общем, неудивительно, что люди на тебя оглядываются. Но если ты отращивал такую гриву, значит, был к этому готов и тебя не пугают косые взгляды. Иными словами, ты должен быть более чем уверен в себе.

Как раз такой уверенности в себе Андрей в этом парне не видел.

 

Подойти или не подойти? Андрей напомнил себе, что это его выставка и он здесь радушный хозяин. И, отойдя от своей стены, не спеша пошёл через зал, так, чтобы пересечься с этим красноволосым.

ФИО: Андрей Владимирович Тальник

Пол: мужской.

Возраст: 26-27 лет.

 

Внешность: Среднего роста и чуть легче, чем среднего, сложения. В достаточно хорошей физической форме. Рыжий. Светлая кожа, жёлто-карие глаза.

 

Одежда: Мягкие кроссовки с кожаным верхом на липучках; довольно узкие (но всё же не совсем облегающие) джинсы; верх (рубашка, лёгкая куртка с капюшоном) — наоборот свободный, слегка мешковатый. Одежда однотонная, спокойных цветов (серый, бежевый, красно-коричневый).

 

Характер: Ровный, достаточно дружелюбный. Легко находит общий язык с людьми, но, как правило, не стремится заводить полезные знакомства и извлекать из них выгоду. Не навязчив и не очень любит навязчивость. Любит бывать на природе, в одиночестве.

 

Особенности: Примерно пять лет назад его нашли лежащим без сознания на дороге недалеко от города, без документов, в сильно изодранной одежде. Он ничего о себе не помнит, в том числе своего настоящего имени. В остальном — вполне нормален, адекватен, дееспособен.

 

Профессия — дизайнер, художник. Его способности к рисованию (а также неплохой навык) впервые были замечены в психиатрической лечебнице, куда его перевели из обычной больницы, установив, что у него глубокая амнезия. Несколько месяцев лечения не дали результата; точно так же безрезультатными оказались попытки выяснить его личность. В конечном итоге ему оформили документы на имя, которое он выбрал сам, предоставили социальное жильё, устроили на работу, не требующую особой квалификации. Разумеется, он состоит на учёте в милиции (теперь уже полиции).

 

В дальнейшем он поступил в местный художественный вуз, где проучился год; во время обучения нашёл первых заказчиков (по дизайну). Начав зарабатывать, сменил студенческое общежитие на съёмную (на двоих) квартиру. Параллельно работе и учёбе потратил много времени, пытаясь что-нибудь узнать о себе, но найти или вспомнить что-либо пока не смог.