Они могут много чему научить, но использовать их языковые штучки на русском языке надо очень осторожно))))
Оффтопик
ОффтопикНаписан, осталось вычитать, но это вечером, сейчас я с головой в презентации на защиту. Она меня достала. Прикинь, работу в 70! страниц запихать в 10 минут речи… застрелите меня кто-нибудь…
У Никина на счет этой самой атрибуции как раз обратный совет — это у него, если я правильно помню, был совет использовать слова с эмоциональной окраской, по возможности, а не нейтральные типа «сказал»)))) А, может и не у него. Но суть в том, что начитавшись таких пособий понимаешь, что местами они крепенько противоречат друг другу, если использовать их механически.
П.С. Кинг еще писал и на английском, а не на русском. Другой язык, другое звучание, перетаскивать правила того языка на правила русского не всегда считаю правильным. Тем более, что в английском часто не поймешь — прилагательное или существительно, используемое как прилагательное. Там все сложно. И нам часто не надо)))
Ну вот потому, имхо, надо осторожно относиться к таким советам, как резать все прилагательные и не использовать в атрибуции ничего кроме «сказал».
Просто я тебе о чем? Был такой чел на другом сайте, я пришла к нему слегка покритиковать, а у него мало того, что со сплошными сказал, так еще на одном тоне атрибуция))) ну я ему и говорю, почему вы примахались к этому слову — сплошные повторы же? А он мне — у Кинга так написано! И фиг возразишь, ибо Кинг это Кинг, а я кто?)))
А есть еще правило — стараться писать более емко и коротко. Пока ты будешь действиями объяснять эмоции персонажа, их можно объяснить одним словом — кричал. И понятно, что психует, все) А если это динамика, к примеру, там каждое слово режет скорость, как тебе такой взгляд на вещи?
1) ритм, прилагательные его снижают, но тут он как раз и нужен слегка тягучий, потому что это сон, во втором отрывке он уже не совсем такой тягучий, мне, как автору, не нравится
2) чужие слезы и свои слезы это-таки разница, огромная, которую без прилагательного в этом случае не выразишь. Перевернуться на другой бок я и вовсе убрала это как?
3) некоторые прилагательные из отрывка несли конкретно эмоциональную окраску персонажа, выкинули, окраска исчезла, с ней — характеристики персонажа. Про то, что ушел рассветный румянец и остался просто румянец ни к селу, ни к городу я вообще помолчу, правда?
4) как оказалось, даже в таких эмоциональных отрывках я и так ими не особо злоупотребляю.
А вообще есть правило — стараться не больше одного в предложениях — убирать же вообще, это убирать целый языковой пласт. Можно без них обойтись, не спорю, но не считаю, что это правильно лишать себя насильно хороших кисточек)))
С прилагательнымиРэми опять снился этот странный сон… длинный коридор с окнами по обе стороны, стекло, разлетающееся осколками от порывистого ветра… фигура в ослепительно белом в конце коридора. А Рэми, который в этом сне был трех-четырех летним мальчишкой, бежал к той фигуре в брызгах стекла, бежал и понимал, как это важно, добежать… а потом ласковые объятия, тепло чужих слез на щеках, горячий шепот:
— Мой мальчик…
Опять мальчик? Рэми переворачивался на другой бок и замирал в восхищении на краю обрыва. Там, внизу, полыхали костром, переливались перламутром облака, стекал по глянцевым скалам рассветный румянец и с приятным щелчком распахивались за спиной крылья. И Рэми летел, тонул в облаках, ловил ветер и с размаху врезался в потоки… и пил, до одури пил влажный, пропитанный грозой воздух, играл в догонялки с молниями и купался в тугих струях проливного дождя.
А когда уставал, он складывал крылья, замирал на крышах огромных городов и закрывал глаза, выставляя перед собой ладони. И все вокруг темнело, путалось в блестящих, туго натянутых нитях. И Рэми находил среди этих нитей одну, две, проводил по ним кончиками пальцев и вздыхал:
— Что же ты творишь-то, брат мой? И сможешь ли ты меня дождаться?
БезРэми опять снился этот сон… коридор с окнами, стекло, разлетающееся осколками от ветра… фигура в конце коридора. А Рэми, который во сне был мальчишкой, бежал фигуре в брызгах стекла, бежал и понимал, как это важно, добежать… а потом объятия, тепло слез на щеках, шепот:
— Мой мальчик…
Опять мальчик? Рэми замирал в восхищении на краю обрыва. Там, внизу, полыхали костром, переливались перламутром облака, стекал по скалам румянец и щелчком распахивались за спиной крылья. И Рэми летел, тонул в облаках, ловил ветер и с размаху врезался в потоки… и пил, до одури пил воздух, играл в догонялки с молниями и купался в струях дождя.
А когда уставал, он складывал крылья, замирал на крышах городов и закрывал глаза, выставляя перед собой ладони. И все вокруг темнело, путалось в нитях. И Рэми находил среди этих нитей одну, две, проводил по ним кончиками пальцев и вздыхал:
— Что же ты творишь-то, брат мой? И сможешь ли ты меня дождаться?
Сейчас на свой посмотрела… временами выкинешь прилагательное и смысл фразу сразу изменится. Типа так: «тепло чужих слез на щеках»))) счас и я попробую, ради смеха, но… боюсь, не совсем выйдет))
Про то, что свои там рядом где-то стоят, я тактично промолчу.
А тут:
Причина такого запрета довольно очевидна
местоимение ничего не несет во смысл, а без него фраза становится более выпуклой))) и сильнее бьет. Даже не имхо)) Довольно, кстати, это то самое, описываемое в учебниках для начинающих авторов, когда автор «подстраховывается», ну вот скажи мне, душа моя (мы в одном с тобой романном клубе, потому на ты, вроде) тебе оно точно надо?
Вот!!! Не ценят наши красивости...:'(— Мой мальчик…
Опять мальчик? Рэми переворачивался на другой бок и замирал в восхищении на краю обрыва. Там, внизу, полыхали костром, переливались перламутром облака, стекал по глянцевым скалам рассветный румянец и с приятным щелчком распахивались за спиной крылья. И Рэми летел, тонул в облаках, ловил ветер и с размаху врезался в потоки… и пил, до одури пил влажный, пропитанный грозой воздух, играл в догонялки с молниями и купался в тугих струях проливного дождя.
А когда уставал, он складывал крылья, замирал на крышах огромных городов и закрывал глаза, выставляя перед собой ладони. И все вокруг темнело, путалось в блестящих, туго натянутых нитях. И Рэми находил среди этих нитей одну, две, проводил по ним кончиками пальцев и вздыхал:
— Что же ты творишь-то, брат мой? И сможешь ли ты меня дождаться?
— Мой мальчик…
Опять мальчик? Рэми замирал в восхищении на краю обрыва. Там, внизу, полыхали костром, переливались перламутром облака, стекал по скалам румянец и щелчком распахивались за спиной крылья. И Рэми летел, тонул в облаках, ловил ветер и с размаху врезался в потоки… и пил, до одури пил воздух, играл в догонялки с молниями и купался в струях дождя.
А когда уставал, он складывал крылья, замирал на крышах городов и закрывал глаза, выставляя перед собой ладони. И все вокруг темнело, путалось в нитях. И Рэми находил среди этих нитей одну, две, проводил по ним кончиками пальцев и вздыхал:
— Что же ты творишь-то, брат мой? И сможешь ли ты меня дождаться?
такогозапретадовольноочевидна