Глава 1

И всё же ради того, чтобы не утратить свободу воли,

я предположу, что, может быть, судьба распоряжается лишь половиной

всех наших дел, другую же половину, или около того,

она предоставляет самим людям.

Никколо Макиавелли

Она медленно поднималась на платформу, ощущая, как с каждым шагом ноги ее будто тяжелеют, в груди клокотало тревожное чувство, надо было торопиться, правда, идти быстрее никак не получалось. Еще немного, последние ступени — и вот она уже бредет по краю перрона. Вокруг не было ни единой души: тишина, лишь бьющие в лицо резкие порывы ветра, швыряющие под ноги шуршащую опавшую листву. Она зябко поежилась, внезапно раздался отдаленный гул, он все усиливался и нарастал пропорционально биению ее сердца. Она обернулась, и в тоже мгновение мимо стремительно пронесся первый вагон поезда. Девушка побежала, ей нужно было непременно успеть, опоздать снова было просто невыносимо, это был ее единственный шанс. Где-то впереди послышался женский крик, но стук колес старого состава почти заглушил его. Девушка ускорила бег, сердце рвалось из груди, она задыхалась, казалось еще совсем немного и рука сможет ухватиться за поручни, она запрыгнет на подножку, и тогда ее цель можно считать достигнутой. Дверь преследуемого ею вагона была открыта, манила темным провалом, словно приглашая войти. Она вновь потянулась, кончики пальцев скользнули по холодному металлу, но старый вагон снова опередил ее. Она стиснула зубы, борясь с разочарованием, и тут крик повторился, он звучал из глубин поезда и теперь, казалось, был ей знакомым. «Мама…» — почти беззвучно прошептали губы девушки, ее прошиб холодный пот, это было невозможно. Она предприняла очередную отчаянную попытку, но внезапно споткнулась и упала на платформу. Резкое падение выбило из груди весь воздух, она морщилась от боли, глядя, как удаляется грохочущий состав.

11 сентября 2015 г., 07 часов 28 минут

Громкий звонок будильника предательски вырвал ее из царства Морфея. София открыла глаза и оглядела комнату сонным недоумевающим взглядом, воспоминания о сне быстро ускользали от нее, еще пара мгновений, и они улетучились столь же быстро, как рассеивает мрак зажжённая под потолком лампочка. Она протянула руку, чтобы отключить все еще не унимающийся будильник, затем медленно перевернулась на спину и потянулась. Погода за окном была ясной, яркий солнечный свет настойчиво пробивался сквозь тонкие полупрозрачные занавески. Ах, да — пятница, завтра она сможет отдохнуть, ну а сегодня ей пора отправляться на работу. Двадцативосьмилетняя София Исабель Альварес Диас могла по праву считаться настоящей красавицей. Средний рост, стройная изящная фигура, неизменно привлекающая внимание мужчин, светлая нежная кожа с легким теплым оттенком золота, красиво очерченный овал лица, чувственные губы, копна длинных темно-каштановых вьющихся крупными волнами волос и удивительно яркие синие глаза такие же, как и у ее матери, всегда блестевшие ярким лучистым светом — все это делало ее похожей на необычный экзотический цветок. София облачилась в темно-синюю шелковую блузу без рукавов и черные прямые классические брюки, застегнула на левом запястье наручные часы с изящным серебряным браслетом, давно ставшие непременным атрибутом ее повседневной одежды, и подошла к зеркалу, чтобы привести в порядок волосы. Уже перед уходом она взяла со стола высокий кувшин с водой, вышла на балкон и с наслаждением вдохнула стоящий в воздухе сладкий аромат цветущих во множестве небольших горшочков розовых, красных и сиреневых цветов пеларгонии. Подобные цветы украшали и соседние балконы, они росли здесь повсюду и служили неким напоминанием о ее родном доме в Севилье. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как она переехала в Мадрид, теперь она жила в самом центре Испании, но по-прежнему ощущала себя здесь чужой. Город принимал всех, полнился нескончаемым потоком туристов, а население его росло преимущественно за счет иммигрантов. Все дело в том, что для нее одной он был слишком велик, София была уверена, будь ее родные здесь, она бы чувствовала себя совсем иначе.

Она жила в районе Мирасьерра самого большого округа Fuencarral-El Pardo в небольшой двухкомнатной квартире на Calle de Moralzarzal 98. Квартира принадлежала Стефани Бланко — ее давней подруге, София уже бывала здесь раньше еще в годы учебы в университете, тогда, приезжая на несколько дней, как правило, во время летних или рождественских каникул, они всегда вместе бродили по городу. Недавно Стефани перебралась в Италию, но по каким-то своим причинам продавать квартиру не торопилась, и та пустовала вот уже несколько месяцев. Когда же, спустя пару дней после своего приезда, София вознамерилась навестить подругу, то вместо обычных дружеских посиделок, получила от соседей запасной комплект ключей вместе с предложением Стефани пожить какое-то время у нее, а за одно и присмотреть за жильем. С тех пор она исправно оплачивала приходящие счета и, несмотря на протесты подруги, периодически переводила деньги на ее банковский счет. Теперь в распоряжении Софии имелась выполненная в теплых светлых тонах спальня с просторной двуспальной кроватью из темной древесины с резным изголовьем у стены, прикроватная тумба, гардеробный шкаф, небольшой письменный стол, комод и зеркало в красивой резной оправе. Окна были занавешены тонкими вуалевыми занавесками и портьерами приятного солнечного оттенка из плотной тяжелой ткани, София никогда не пользовалась ими, предпочитая тонкую невесомую ткань, пропускающую солнечные лучи, наиболее ярко освещающие комнату в первой половине дня, и свет от городских огней после наступления темноты. Из комнаты имелся выход на украшенный цветами балкон, с которого ей нравилось наблюдать за тем, как город медленно погружается в вечерние сумерки. Чтобы попасть в спальню, нужно было миновать небольшую гостиную, здесь имелись диван и пара кресел с мягкой обивкой нежного персикового цвета, телевизор, журнальный столик, несколько стеллажей и картин с изображением старого города. На кухне помимо гарнитура умещался небольшой обеденный стол, окруженный четырьмя стульями, правда, один из них стоял сейчас возле письменного стола в спальне, комфортно расположить здесь четыре персоны все равно бы не хватило места. Конечно, это совсем не то к чему она привыкла, ведь раньше у нее был целый дом, дом, в котором она родилась и выросла. Однако через год после смерти матери она решила уехать, в родном городе ее больше ничего не держало, единственным родным человеком был отец, который уже давно жил в Барселоне. Они виделись крайне редко, и дом, который был неким сосредоточием ее вселенной, теперь тяготил ее, навевая воспоминания о прошлом, которое ушло навсегда. Возвращаться не имело смысла, в итоге все имущество пришлось продать, небольшая часть денег ушла на переезд, на остальное София планировала приобрести новую недвижимость. Она могла распорядиться этой суммой как угодно и все же не в полной мере ощущала, что вправе это сделать. В конце концов, все это когда-то принадлежало ее семье, а не только ей самой. К тому же подходящих вариантов, равно как и четких представлений о том, куда лучше всего вложить вырученные от продажи средства пока не было, и деньги просто хранились на открытом ею накопительном счете. Однако было неприятно сознавать, что некогда хранимые ими семейные ценности будто обезличились, превратившись в равнодушные ничего не выражающие денежные единицы.

София вышла из дома и быстрым, уверенным шагом направилась к стоящей неподалеку машине, распахнув дверцу, она устроилась за рулем синего Nissan Almera и, через секунду автомобиль плавно тронулся с места. Солнечные блики отражались от стекол и игриво переливались на темных волосах, настроение было отличным и самым что ни на есть рабочим, несмотря на уже поднакопившуюся усталость и довольно странный сон, повторившийся уже во второй раз. София выехала на трассу М-40, затем, прокручивая в голове список первоочередных дел, свернула на второй съезд и продолжила движение по Avenida de los Andes. Добравшись, наконец, до Calle Miguel Yuste, она оставила машину и направилась к зданию редакции газеты El Pais, сейчас мест для парковки еще вполне хватало, а вот часам к десяти отыскать его уже будет гораздо сложнее. «Эль Паис» — испанская ежедневная общественно-политическая газета, выпускаемая с 1976 года, стала первой демократической газетой в постфранкистской Испании с разовым тиражом около 430 000 экземпляров. Сегодня она занимает первое место среди газет общественного интереса, главным ее конкурентом считается общеполитическая газета El Mundo. Аудитория «Эль Паис» состоит из представителей самых разных возрастов, социальных групп и профессий, среди них есть рабочие, творческая и техническая интеллигенция, деловые люди, политики, а также работники сферы управления. Тематика газеты — освещение событий в Испании и за рубежом, аналитика и комментарии, обзор вопросов бизнеса и экономики, событий культурной и спортивной жизни. Издание принадлежит крупной медиа группе PRISA, которая также владеет множеством журналов, несколькими радиостанциями, спортивной газетой Diario AS и экономической газетой «Синко Диас».

Работа журналиста увлекала Софию настолько, что она просто не представляла, чем еще она могла бы заниматься, это была не просто профессия — это был образ ее жизни. Она не знала, почему вдруг решила перебраться именно в Мадрид, однако за три недолгих месяца, проведенных тут, пока ни разу об этом не пожалела. Работа здесь была похожа на счастливый билет по воле случая или, возможно, некоего провидения выпавшего ей в самое удачное и нужное время. А как еще можно было объяснить ее появление практически в момент увольнения из газеты предыдущего сотрудника? Отделу требовался политический обозреватель — штатный специалист, хорошо разбирающийся в политике, а также общественной жизни региона и страны в целом. София была журналистом, всегда работавшим именно в этой сфере, хотя в требуемой должности успела проработать всего около года. Если бы она осталась на прежнем месте, то могла бы и дальше благополучно развиваться в том же направлении, но в один прекрасный день она поняла, что больше не в силах оставаться в родном городе, где все постоянно напоминало ей о прошлом. Она была готова рискнуть и, к счастью, риск этот оказался оправдан. Начать работу в столь крупном издании, да еще и в главной редакции было одновременно и волнительно и приятно. Она до сих пор хорошо помнила первую встречу с Хавьером Морено, внимательный и пытливый взгляд этого умного и умудренного опытом человека. Сейчас она знала, что он смог разглядеть в ней необходимые качества, оценив имеющийся у нее талант, знал он и то, что она легко станет частью творческого коллектива, но в тот момент она очень надеялась на то, что получила эту должность не за красивые глаза и привлекательную внешность. Ее переполняли гордость и восторг, а вместе с тем ощущение постоянной ответственности.

Она бросила быстрый взгляд на часы, прошла через контрольно-пропускной пункт, поприветствовав дежуривших здесь охранников, затем легко взбежала вверх по лестнице, миновала коридор и уже привычным движением распахнула дверь одного из кабинетов. Творческий дуэт из отдела политики уже был на месте. Молодая женщина лет тридцати: очаровательная, хрупкая блондинка с чарующе ласковым взглядом серо-голубых глаз — Кристина Солер и Энрике Лосано — предприимчивый никогда не унывающий высокий, жгучий кареглазый брюнет двадцати семи лет.

— Доброе утро! — София направилась к своему столу, чтобы как можно быстрее выгрузить торчавшую из сумки папку с бумагами.

— Тебе тоже, — улыбнулась Кристина.

— Привет, красотка! — заметив ее появление, Энрике оставил все свои приготовления и, подойдя, чмокнул ее в заранее подставленную щеку, такое приветствие было у него заведено для всех своих коллег женского пола, за исключением Марии Кабрэра — редактора их отдела, с ней он не мог позволить себе таких вольностей. — Ты как раз вовремя.

Он вернулся к столу и развернул большой бумажный пакет. Сегодня на завтрак оказался чуррос*. Иногда, приезжая пораньше, завтракали прямо на работе, поэтому по дороге в редакцию каждый по очереди покупал что-нибудь съестное, хотя инициатива носила чисто добровольный характер.

* Сладкая обжаренная выпечка из заварного теста, подается обычно с различными соусами и джемами.

— Я тебя обожаю! — воскликнула Кристина и обмакнула колечко заварного теста в еще не успевший остыть горячий шоколад.

— Как и я тебя, — отозвался Энрике, всем своим видом выражая довольство.

София придвинула кресло и присоединилась к коллегам.

— Что может быть лучше завтрака в компании красивых женщин? — глядя на девушек, он мечтательно вздохнул и поднес к губам чашку кофе.

— Только ужин с дальнейшим продолжением, — заметила Кристина, и девушки звонко рассмеялись.

Энрике прыснул от смеха и подпрыгнул на стуле, когда несколько горячих капель оказались на его джинсах.

— Ты уж поаккуратнее, я то не стану бросаться к твоим ногам, как наша маленькая Пиа из архива. Да я к тому же не столь искусна… — в глазах Кристины сверкнул озорной огонек, она чуть закусила губу изо всех сил стараясь сдержать рвущийся смех при воспоминании о том нелепом происшествии.

София протянула парню салфетку, однако не смогла сдержать улыбку, она, конечно, уже знала эту историю. Историю о девушке, которой Энрике всегда был очень симпатичен, вот только она никак не могла ему об этом сказать. Правда, возможность эта ей почти представилась после того, как Пиа случайно окатила его соком, неловким движением смахнув стакан со стола. Под рукой, как назло, ничего подходящего не оказалось, и девушка, рассыпаясь в извинениях, бросилась спасать его тут же промокшие насквозь брюки скомканным листом чистой белой бумаги. Чтобы хоть как-то загладить свою вину Пиа пригласила парня пообедать, ошеломленный Энрике поначалу отказывался, но девушка, все больше краснея, стояла на своем, и он все же сдался.

— Она просто себя недооценивает, — заключил он, обратившись к Софии.

— Почему бы тебе не пригласить Пиа на свидание? — она одарила его лукавым взглядом и принялась не спеша допивать свою порцию горячего шоколада.

— А что если я хочу пригласить тебя? — все-таки нашелся Энрике, хотя и не ожидал от нее подобного выпада.

— Тогда тебе придется встать в очередь, — хихикнула Кристина, — на эти выходные она точно уже занята.

— Так и быть, я запишу тебя на следующие, — с этими словами София легонько потрепала парня по плечу и поднялась из-за стола. — Спасибо, ребята, но я вынуждена вас оставить, пора приниматься за работу.

Она уже успела подготовить некоторые наброски для сегодняшней обзорной статьи и теперь ей не терпелось поскорее начать работу. На сегодня у нее не было запланировано никаких встреч, а значит, день обещал быть самым что ни на есть обычным. София еще раз пролистала принесенную с собой папку и погрузилась в работу. После одиннадцати должна была начаться традиционная ежедневная планерка, которая посвящалась обзору предыдущего номера и утверждению тем для следующего, поэтому желательно было успеть подготовиться. Вторая обычно проходила за два часа до подписания номера. Газета старалась охватить все наиболее значимые области жизни, поэтому основные рубрики подразделялись на «международные новости», «новости страны в целом, новости региона», «экономика», рубрика — «мнения, жизнь и искусство» (куда входили «общество», «культура», «тенденции», «люди», некрологи и погода), а также рубрика «спорт с экрана». Судя по откликам, газета воспринималась многими читателями как самая объективная. Практически в каждом номере публиковались интервью с известными людьми и политическими деятелями, здесь давали свою оценку и комментарии международные политические обозреватели. Цена печатного номера немного варьировалась в зависимости от региона, также имелась электронная версия издания, доступ к которой был открыт, ограничивался лишь просмотр архива, читать его могли только подписчики. В целом газета была ориентирована во внешний мир, и внимание журналистов уже давно не ограничивалось пределами страны. Международные новости, являющиеся основными из ведущих разделов, занимали первые страницы. Газета заменила свой исторический лозунг «независимая утренняя газета» на «глобальная (всемирная) газета на испанском языке», благодаря грамотно проводимой политике главного редактора. Теперь у газеты появилось даже свое отдельное издание, которое печаталось и распространялось в Латинской Америке. Имелись и свои представительства в крупных городах Испании, таких как Барселона, Севилья, Валенсия, Бильбао и Сантьяго-де-Компостела. А также собственные типографии, расположенные в Мадриде, Барселоне, Валенсии, Севильи, Луго, Гран-Канарии, Бургос, Пальма-де-Майорка, Германии, Бельгии, Италии, Мексике и Аргентине.

Субботний сентябрьский день как всегда порадовал теплом и солнцем. Вообще, эти выходные дни обещали стать довольно интересными, Флориан планировал устроить ей познавательные и ознакомительные экскурсии, так что теперь они намеревались гулять по городу, любуясь его красотой и разнообразием архитектуры. София считала, что это занятие будет для нее крайне полезным, ведь в свое свободное время она до сих пор предпочитала беззаботным прогулкам, чтение статей и трудов международных экспертов, стремясь углубиться в работу, дабы не просто заполнить свое время, но и вытеснить таким образом из головы все тяготящие ее воспоминания До переезда она узнавала о культурной жизни столицы из выпусков новостей и пятничных еженедельных приложений, выпускаемых газетой, в которой теперь трудилась и она сама и которую всегда с удовольствием читала еще будучи студенткой. Но знать одно, а видеть все своими глазами — совсем другое дело. Поэтому, встретив живое участие в лице Флориана, намеревавшегося помочь ей ознакомиться с городскими достопримечательностями, поняла, что пришло время окунуться не только в мир политики, но и культуры. Они договорились встретиться этим утром в десять часов, он настоял на том, что заедет за ней сам, и Софии ничего не оставалось, кроме как согласиться, так что в условленный час Флориан уже ждал ее у подъезда, слегка облокотившись на приоткрытую дверцу возле водительского сидения.

— Чудесно выглядишь! — произнес он и сопроводил спешащую ему навстречу девушку восхищенным взглядом.

Сегодня она позволила себе быть немного легкомысленной, на ней были белые джинсы скинни из тонкого денима, дополненные туфлями на невысоком каблуке, синий топ и короткий легкий белый пиджак с рукавом три четверти.

— Ты тоже, — улыбнулась она и ловко скользнула на заднее сидение серебристого Opel прежде, чем он сам успел распахнуть перед ней дверь.

Флориан Маркес умудрялся работать фотокорреспондентом сразу в нескольких известных изданиях, таких как El Pais, ABC и Cinco Dias. Предприимчивый, но без поспешной горячности, он всегда относился к работе с должным профессионализмом, был внимателен к деталям и неизменно располагал к себе собеседника своим умением слушать, эти важные качества и навыки были развиты им в процессе работы и, став неотъемлемой частью его характера, приносили ему немалый успех. В свои тридцать два он имел хорошее спортивное телосложение и рост выше среднего. Софии нравилось находиться с ним рядом, нравился уверенный чуткий взгляд его золотисто-карих глаз, мягкий тембр голоса, то, как пряди его густых темно-русых волос порой небрежно падали на его лоб, как легко и естественно всегда строилось их общение. Их знакомство состоялось в редакции, когда Флориан сделал ее фото специально для интервью, которое позже было напечатано в свежем номере. И хотя в основном они глядели друг на друга через объектив фотокамеры, тем не менее, не смогли не ощутить обоюдной симпатии, после при встречах в стенах редакции они обменивались краткой дружеской беседой. Первая встреча вне рабочей обстановки произошла во время обеденного перерыва в городском кафе, в следующий раз, увлеченные оживленной беседой, они не спеша бродили по городу, именно тогда София призналась, что не достаточно хорошо знакома с Мадридом. Уже на следующие выходные Флориан организовал для нее небольшую экскурсию, и сегодня они намеривались ее продолжить.

— Ну что, готова оказаться в мире культуры и искусства? — смеясь спросил он, когда автомобиль бодро помчался по Calle de Moralzarzal.

— Конечно, жду этого момента с нетерпением! Я серьезно, — добавила она, встретившись с его сияющим взглядом в зеркале заднего вида, — мне даже стыдно за то, что я не нашла времени сделать это раньше. Хотя, вряд ли бы я отправилась кататься по городу и теперь, но делать это в такой компании совсем другое дело. Спасибо, что тратишь на меня свой редкий выходной.

— Не волнуйся, я, как и ты, потрачу его с удовольствием, — заметил он, ничуть не покривив душой.

Начать сегодняшнюю экскурсию решили с «Золотого треугольника искусств». Первым пунктом их назначения стал музей Прадо. София была здесь пару раз: первый — будучи еще студенткой, когда приехала в Мадрид с друзьями после окончания летней сессии, в другой — почти два месяца назад. Но оба раза успела обойти лишь несколько залов, теперь же ей представлялась отличная возможность насладиться красотой всех выставленных полотен. Особенно ее восхищали представленные на первом этаже полотна художников Золотого века, таких как Эль Греко, Веласкес, Рибера, Мурильо, Сурбаран. Здесь же хранились замечательные коллекции портретов XVIII и XIX веков эпохи культурного расцвета Англии, а также коллекции немецкой и французской живописи, ансамбль испанской живописи венчали творения Гойи. Живописная коллекция музея насчитывала более 8 600 полотен и, хотя он неоднократно расширялся, из-за недостатка помещений из них было выставлено менее 2 000, все остальное хранилось в запасниках. История его началась в 1819 году, когда собрание испанских королевских и церковных коллекций было преобразовано из картинной галереи королевского загородного дворца в публичный музей, посвященный естествознанию. Для него было отведено место в большом парке «Прадо», именно тогда музей и получил свое окончательное название. Сегодня здесь можно увидеть средневековые фрески, искусство Ренессанса и реалистические картины XIX века. Помимо полотен в залах музея выставлены старинные консоли, кассоне, письменные столы, а также керамика из Урбино. Самая большая коллекция — «Сокровище дофина» включает в себя драгоценные предметы, унаследованные Филиппом V от отца. Также можно увидеть более 220 классических скульптур, привезённых из Италии, коллекцию дополняют творения скульпторов Леона, созданные по заказу Карла V и Филиппа II.

Они покинули здание музея спустя три часа и, следуя через Paseo del Prado, не спеша направились к музею Тиссена-Борнемиса, находящегося неподалёку от Прадо во дворце Вильяэрмоса. Флориан, предусмотрительно захвативший с собой фотокамеру, сделал несколько снимков Софии на фоне фонтана «Нептуна». Фонтан представлял морского бога со змеем в одной руке и трезубцем в другой, стоящего на колеснице в форме морской раковины, запряженной двумя морскими коньками, которую окружали дельфины и рыбы, выпускающие вверх высокие струи воды.

— Чувствую себя прямо как в годы учебы, — рассмеялась она и мысленно вернулась в то время, когда она и еще несколько ребят с ее факультета впервые оказались в столице, тогда они носились по городу с утра до ночи, словно в лихорадке, хотелось успеть побывать где только было возможно. — Ты будто прочел мои мысли, мне как раз хотелось сделать пару снимков.

— Видишь ли, я снимаю не только для работы, но и ради удовольствия, — ответил Флориан, выбрав очередной удачный ракурс, принесенная им камера оказалась не той, что он использовал для работы. — Пожалуй, заниматься съемками вне рабочего времени мне начало нравиться куда больше. Здесь я чувствую себя вольным художником, сам выбираю объекты и решаю на чем акцентировать внимание.

— Неужели решишь нас бросить?

— Нет, я пока даже не думал об этом, — улыбнулся он, — идем.

Через пару минут они уже были в здании дворца Вильяэрмоса, чтобы увидеть богатейшую коллекцию музея, которая до 1993 года принадлежала семье Тиссен-Борнемиса и была одним из самых крупных частных собраний произведений искусства в мире. София с любопытством поглядела на купленный билет, с обратной стороны на нем был изображен символ музея и снимок одного из самых знаменитых произведений коллекции — портрет Джованны Торнабуони, написанный знаменитым флорентийским художником Доменико Гирландайо еще в 1488 году.

— Многие страны состязались за право выставить представленные здесь картины в своих музеях, однако оно досталось Испании, благодаря пятой супруге барона Кармен Сервере Соледад — бывшей испанской фотомодели, — произнес Флориан и, заметив вспыхнувший в ее глазах интерес, добавил: — Большая часть коллекции была выкуплена правительством за символическую сумму в 44 100 миллионов песет. После смерти своего супруга она продолжила пополнять коллекцию, которую теперь ежегодно передаёт в аренду государству. Её личную коллекцию из двух сотен картин можно увидеть в отдельном зале. Идем, там есть на что посмотреть.

С этими словами он взял ее под руку, и они смешались с потоком суетящихся туристов. Экспонаты коллекции также частично выставляются в музеях Барселоны и других городах Испании. Отдельная экспозиция посвящена работам импрессионистов и постимпрессионистов: Ван Гог, Ренуар, Модильяни, Клод Моне, Дега. В сокровищнице музея хранятся работы русских художников — «Серые дома, Витебск» Марка Шагала, полотна Василия Кандинского, Казимира Малевича. В коллекции произведений ХХ века представлены работы кисти Пабло Пикассо, Пита Мондриана, а также Хоппера.

— Что ты думаешь о современной живописи? — поинтересовался Флориан, когда после осмотра всех залов, они вышли на открытую террасу ресторана «Эль Мирадор», находящегося при музее.

София задумалась, основной поток посетителей уже успел немного схлынуть, и им удалось занять столик, откуда открывался довольно хороший вид на городскую панораму.

— Думаю, в своем стремлении выйти за рамки привычного, найти новые техники, новые направления и сломать устоявшиеся стереотипы, все мы в какой-то степени потеряли нечто очень важное — то, к чему всегда стремилось искусство, а именно — к созиданию, — наконец ответила она. — Я считаю, что искусство в целом — не что иное, как процесс созидания. Сейчас эстетика, также как и этика перестала быть значимой, многих современных художников мало интересует эстетический момент, им важнее, чтобы их работа вызвала реакцию, осталась в памяти, они стремятся вызвать шок. Их работы зачастую поставлены на поток, поэтому из них исчезла частица духовности.

Она поймала на себе его глубокомысленный взгляд.

— Это лишь мое мнение, и ты можешь с ним не согласиться. Кстати, это касается и нашего ремесла, многие журналисты тоже стремятся произвести фурор, — справедливо заметила София, — броский цепкий заголовок — вот формула успеха для современного любителя пера и неважно насколько содержательным выйдет сам текст и сколько нераскрытых фактов осталось за кадром.

— Верно, — улыбнулся он, — тут важна золотая середина, вообще, в любую творческую деятельность требуется вложить хотя бы частичку души. Художник должен уметь чувствовать, журналист — хорошо понимать то, о чем собирается рассказать. Твои работы именно такие, их отличает осмысленность и содержательность, умение выбрать из неиссякаемого потока информации лишь самое главное и преподнести это так, чтобы и другим тоже стало понятно.

— Читаешь мою колонку? — рассмеялась она.

— И не только.

— Что ж, приятно знать, что я справляюсь, — София улыбнулась и на мгновение опустила глаза, недоумевая, отчего вдруг слова Флориана вызвали у нее смущение. — Благодарю за отзыв.

— Не стоит, уверен, так считают многие.

— Не знала, что политика увлекает тебя настолько, что в свободное время ты читаешь статьи и следишь за новостями.

— Ну, это не совсем так, — Флориан встретил ее заинтригованный взгляд, — меня гораздо больше привлекает спорт, но так уж сложилось, что я работаю в общественно-политических изданиях, и новости политики, равно как и экономики не обходят меня стороной. А твои работы как нельзя лучше помогают во всем разобраться.

— Достаточно, не то начну задирать нос. Вернемся к живописи.

— Как угодно, — он пожал плечами и поспешил переменить тему. — Ты могла бы назвать любимого художника живописца? Я имею в виду нашего современника.

— Конечно, — кивнула она, — мне безумно нравятся работы Висенте Ромеро Редондо.

— Женские образы, — припомнил он, — в своих работах он воспевает женскую красоту, это великолепные картины, они завораживают меня каждый раз.

— Точно, потрясающая игра света, его картины всегда наполнены цветом, теплом и нежностью.

После короткого обеда они продолжили путь и теперь направлялись в Центр искусств королевы Софии, который мадридцы зачастую называют просто Reina, что означает «королева» или «Софиду» за сходство с Музеем французского президента Жоржа Помпиду в Париже. Официально музей был открыт 10 сентября 1992 года королевской четой Хуаном Карлосом и его супругой Софией. В музее имеется постоянная коллекция, хранящаяся в его пинакотеке, кроме того он принимает многочисленные художественные выставки, имеет свой исследовательский отдел и обширную библиотеку свободного доступа. Экспозиции здесь представлены в трех различных направлениях: «Вторжение ХХ столетия: утопии и конфликты (1900-1945)», «Война закончилась? Искусство в разделённом мире (1945-1968)» и «От мятежа к постмодернизму (1962-1982)». Жемчужина Музея королевы Софии — картина Пабло Пикассо «Герника», занимающая практически весь первый этаж, она была написана специально для испанского павильона Всемирной выставки в Париже. Выполненная в кубическом стиле картина посвящена бомбардировке исторического центра басков — Герники фашистским воздушным флотом в 1937 году.

Завершить экскурсию было решено прогулкой по старому парку. Длинная прямая, как стрела, улица Альфонсо XII вела в сторону одного из крупнейших парков испанской столицы — «Буэн-Ретиро». Он находился в центре города и был популярным местом отдыха горожан, Софии всегда нравилось это место. Как и в прошлый раз, она была восхищена величественностью строения Хрустального дворца — одного их лучших образцов архитектуры из стекла и металла, построенного специально к выставке филлипинских тропических растений по проекту архитектора Рикардо Веласкеса Боско. Еще одним его творением является Дворец Веласкеса из терракотового кирпича двухцветной кладки и многоцветной росписи на мифологические темы. Сначала они устроили неспешную прогулку по длинным аллеям, в ходе которой София постигала науку светописи, пробуя себя в качестве фотографа. Она запечатлела центральную композицию парка — великолепную конную статую Альфонсо XII, возвышающуюся на постаменте над озером и охваченную полукруглой колоннадой, а также все три необычных фонтана. «Падший ангел» — скульптурная композиция, посвященная теме изгнания Люцифера из рая, Галапагосский фонтан, имеющий трехъярусный ансамбль украшенный фигурами ангелов, дельфинов, черепах и лягушек, из которых лились струи воды, и фонтан «Артишок», в центральной части которого располагались скульптуры детей, поддерживающих блюдо с артишоками. Затем они устроили катание на лодке по озеру, а после взяли на прокат пару велосипедов и организовали небольшой скоростной заезд. София то и дело подбадривала своего спутника, однако ему так и не удалось за ней угнаться. Позже Флориан заявил, что для езды на такой скорости ей совсем не нужен автомобиль и что если она будет ездить на работу на велосипеде, то ничуть не будет опаздывать, а, возможно, даже наоборот — станет приезжать туда раньше, нежели он на своей машине.

***

Вечером того же дня на площади возле Министерства иностранных дел жители Мадрида вместо акций протеста и грозных недовольных выкриков устроили митинг в поддержку многочисленных беженцев. Толпа из нескольких тысяч человек начала свое мирное шествие от вокзала Аточа, организатором выступило гражданское движение «Добро пожаловать, беженцы, — Испания». Собравшиеся, стараясь привлечь внимание политиков и прессы, потрясали над головами самодельными плакатами и транспарантами, они заявляли, что готовы принять беженцев в своих домах. Оказавшиеся рядом в этот момент прохожие и туристы норовили присоединиться к ним. Организаторы митинга даже устроили своеобразное представление: несколько человек лежали на асфальте с закрытыми глазами, в то время как другие стояли над ними, надев на лица маски с изображениями мировых лидеров. Были среди них изображения Мариано Рахоя, Ангелы Меркель, Барака Обамы, Махмуда Ахмадинежада, Дэвида Кэмерона, Реджеп Тайип Эрдогана, а также других. Участникам митинга предложили почтить минутой молчания память всех жертв военных конфликтов и тех, кто потерял свои жизни, спасаясь от войн. «Построим новую Европу!» — скандировали организаторы в конце митинга, лозунг тут же подхватили в толпе и, вышедшие на балконы любопытные жители ближайших домов, также не смогли оставить его без внимания. Подобные митинги прошли также в Севилье и Барселоне.

На этой неделе правительство заявило, что согласится с квотой ЕС по приему беженцев, на сегодняшний день это 17 680 человек из общего числа в 160 тысяч, которых готов принять Евросоюз в ближайшие два года. Еще летом, ведя переговоры в Брюсселе, власти Испании согласились лишь на 2 749 человек из 40 тысяч общей квоты, которую пытались распределить в странах ЕС, тогда власти ссылались на высокий уровень безработицы. Однако эта позиция была подвергнута критике со стороны оппозиционных политических партий и общественных организаций. По предложению мэра Барселоны Ады Колау начали создавать сеть городов приема беженцев. Вскоре на здании мэрии Мадрида появился огромный плакат, гласивший: «Добро пожаловать, беженцы!». Теперь городской совет Мадрида вознамерился выделить 10 млн. евро в рамках плана приема. Об этом в четверг заявила пресс-секретарь столичной мэрии Рита Maэстрe, она потребовала от центрального правительства выполнения своих обязательств в сфере прав человека и разрешение на прибытие в Испанию людей, бегущих от вооруженных конфликтов с Ближнего Востока и Северной Африки. Планировалось, что большая часть бюджета пойдет на обеспечение государственным жильем, претендентам на данное жилье центральное правительство должно предоставить статус беженца.

По словамРозы Отеро — представителя по коммуникациям и внешним связям Агентства ООН по делам беженцев, больше всего обращений о предоставлении убежища поступает из Сирии, на втором месте — обращения из Украины. Почти 99% сирийцев, обращающихся за помощью, переходят границу в Мелилье, несколько месяцев назад там открыли пункты для беженцев из Сирии, через которые они могут легально входить на территорию Испании. По мнению представителя организации ООН, испанское правительство должно предпринимать дополнительные шаги для решения этой проблемы. Однако далеко не все страны ЕС согласны принимать дополнительные действия, также как не все согласны с идеей и распределением обязательных квот. Так, например, Министр финансов Чехии Андрей Бабиш заявил, что не имеет смысла обсуждать прием сорока тысяч мигрантов, ведь только в июле этого года в Европу прибыли еще 117 тысяч беженцев. Министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер сообщил, что его страна может отказаться от Шенгена из-за наплыва беженцев, по данным немецких властей, их уже почти миллион. Еще более резко высказался бельгийский премьер Шарль Мишель, он заявил, что каждой из стран ЕC придется пожертвовать частью свобод ради борьбы с терроризмом. В ЕС признают: сложившаяся ситуация — худший кризис с беженцами со времен Второй мировой войны.

Воскресенье, 20 сентября 2015 г., 10 часов 30 минут

Ярко-голубое безоблачное небо простиралось над площадью «Пуэрта-дель-Соль», где София, прогуливаясь неспешным шагом, дожидалась приезда Флориана, гадая о том, куда они сегодня отправятся. Было приятно хоть на день позабыть обо всех делах и проблемах и просто порадоваться теплому солнечному дню. На этот раз ее спутник сообщил лишь, что она сама все увидит и предупредил о том, что ей понадобится удобная обувь, а также какая-нибудь легкая ветровка. Настаивать на расспросах она не стала, решив сохранить интригу, в том, что поездка будет увлекательной, она ни сколько не сомневалась. София как раз пересекала площадь, когда ее взгляд наткнулся на бронзовую пластину, вмонтированную в тротуар, пластина служила нулевой точкой для отсчета дорожных расстояний, так как Мадрид — географический центр страны, а сама площадь — центральная точка города. Она вспомнила, как впервые оказавшись на площади, становилась вместе с подругами на эту отметку, а потом они все вместе загадывали желания. Она улыбнулась и осторожно пощупала ее край носком кроссовка, у любопытных студентов свои причуды, да и в том возрасте, какой у них тогда был, много чему веришь. Впрочем, туристы верят до сих пор независимо от возраста, хотя, наверное, не в возрасте дело, а в том, во что веришь, взять, к примеру, одну из новогодних традиций. Находящиеся на башне над зданием Правительства мадридской автономии, старинные часы ежегодно оповещают жителей о приходе Нового года, в полночь под бой курантов, загадывая желания, собравшиеся съедают принесенные с собой двенадцать виноградин. «Все мы немножко суеверны, даже если пытаемся это отрицать», — подумала она и, мельком взглянув на свои наручные часы, сверила их с часами на башне. Стрелка мерно отсчитывала секунды и неумолимо превращала их в минуты, если бы можно было повернуть время вспять, стало бы возможным пройти по следам истории и увидеть эту старую площадь, некогда ставшую свидетелем множества исторических событий. «Пуэрта-дель-Соль» была очевидцем заговора «плащей и шляп» против всесильного королевского министра маркиза Леопольда Григорио Скиллаче, на ней разыгралось народное восстание против Наполеона, в 1812 здесь была провозглашена конституция, а в апреле 1931-го именно здесь Испания была объявлена республикой.

Внезапно раздавшийся звонок мобильного оторвал Софию от созерцания бронзового символа Мадрида — статуи «Медведица и земляничное дерево», она перевела взгляд на экран и поспешила ответить. Уже через минуту в толпе неторопливых прохожих она заметила спешащего ей навстречу Флориана.

— Ты так и не спросила, куда мы едем, — заметил он, когда они повернули в сторону Paseo P. Rosales.

— Иногда немного терпения приносит куда больший результат, чем настойчивость, — улыбнулась она, — кажется, сейчас ты сам мне все расскажешь.

— И как я мог так проколоться?! — рассмеялся он и все же поведал о том, что сейчас они направляются в Эскориал и что дорога туда займет около часа.

София неотрывно наблюдала за проносящимся за окном красочным пейзажем, дорога за чертой города вела мимо оливковых рощ, налитых зеленью полей с пасущимися на них черными, как смоль, toro bravo и весьма впечатляющих частных вилл. В душе вдруг шевельнулась ностальгия по родным с детства местам, перед ней предстала Севилья, их уютный просторный загородный дом, где прошло столько чудесных лет, столько незабываемых мгновений. Мысли понеслись вскачь неуловимой чередой: ласковая улыбка матери, сильные руки отца, подбрасывающие ее вверх над своей головой, игры в мяч с братом на заднем дворе, праздничный ужин на Рождество, множество всевозможных цветов, почти круглый год растущих в их саду… Она прикрыла глаза, заставляя себя остановиться, прекратить неиссякаемый мысленный поток, ощущая как гулко колотится сердце, вот-вот готовое выпрыгнуть из груди, как разливается внутри знакомая боль, вспыхивающая почти каждый раз при этих воспоминаниях, подобно внезапному приступу.

— София, с тобой все в порядке? — в этот миг голос Флориана был подобен свету, разогнавшему сгустившийся мрак.

Она встретилась с его обеспокоенным взглядом, со вздохом запустила пальцы в распущенные волосы и откинула их назад.

— Да, я просто… — голос предательски дрожал, она не знала что сказать.

«Я просто до сих пор не могу смириться со своими утратами, ведь я лишилась всего, чего только можно было лишиться», — подумала она, но так и не высказала эту мысль вслух. Ей не хотелось лукавить, но она не могла объяснить ему причину просто потому, что он ничего не знал о ее прошлом, о той ее жизни до приезда в Мадрид.

В первую секунду Флориан увидел в ее глазах промелькнувший испуг, потом на смену ему пришли тревога и растерянность, с которой она сейчас и глядела на него, явно чувствуя себя неловко. Он тут же пожалел, что задал ей этот вопрос и ощутил, будто неведомо вторгся на запретную личную территорию. В конце концов, София умела держать себя в руках и, скорее всего, никто бы не обратил внимания на произошедшую с ней перемену. Однако он заметил подернувшиеся грустью синие глаза, скользнувшую по лицу боль и понял, что в этот момент мыслями она была очень далеко. А еще, что не следовало так резко возвращать ее обратно, она сделала бы это сама минутой позже, и тогда бы это не оказалось столь болезненно.

До конечной цели их путешествия оставалось уже совсем немного, поэтому, желая сгладить свою оплошность, Флориан поспешил перевести разговор в другое русло. И София, избавленная от необходимости объясняться, вздохнула с облегчением, когда он заговорил об огромном дворцовом комплексе по своему внешнему виду больше напоминавшему неприступную крепость. Конечно, она знала это место, хотя и не была здесь никогда раньше. Древний дворец и монастырь, находящийся у подножия гор Сьерра-де-Гвадаррама, был ко всему прочему еще и крупным музеем, архитектурным достоянием и культурным наследием Испании. История Эскориала началась 10 августа 1557 года, когда армии Филиппа II разбили французов в битве у Сен-Кантена во Фландрии. Победа состоялась в день Святого Лоренсо, откуда и произошло полное название монастыря — Сан Лоренсо де Эль Эскориал. Раньше на этом месте находился монастырь святого Лаврентия, однако после произошедшего сражения, он был разрушен. Св. Лаврентий по рождению был испанцем, и Филипп II решил воздвигнуть новый монастырь в его честь. Однако постепенно значимость постройки росла, в итоге было решено воплотить завет Карла V — создание династического пантеона.

София не раз видела изображения простых строгих, лишенных всяческих излишеств стен, кажущихся одной общей массой, с расположенными по углам башнями, которые и украшали фасады крепости-дворца. Теперь же ее поразили множественные витражи, переходы, мозаичные панно, арки и коллекция гобеленов, вытканных по эскизам Гойи и Рубенса. А главный собор монастыря, имеющий форму греческого креста, удивил росписью потолка и чудесными фресками. Алтарь (ретабло) возвышающийся на высоту четырех этажей в его главном нефе, чуть вытянутом на восток, украшали яшма, разноцветный мрамор и драгоценные камни, переливающиеся всеми цветами радуги от света, падающего через фонарь в куполе. Здесь между колонн из яшмы и мрамора можно увидеть картины сцен из жизни Христа, Девы Марии и святых, алтарь также увенчан позолоченной бронзовой скульптурной группой работы Леони, фигурами Карла V и Филиппа II. Флориан бросил один евро в стоящий неподалеку автомат и встретил изумленный взгляд Софии, когда вдруг алтарь осветился, тогда он подвел ее чуть ближе и указал на фреску «Страдания Святого Лоренсо», которую без этого дополнительного освещения просто не было бы видно. Она вспомнила, что неоднократно слышала историю жизни этого святого, принявшего мученическую смерть во время гонений римским императором Валерианом I, когда многие священники и епископы были казнены. Затем они рассматривали огромный купол, схожий с куполом собора Святого Петра в Риме и лишь немногим уступающим ему в размерах, искренне жалея о том, что внутри съемка была запрещена. В соборе также имелось четыре органа, а хоры были украшены распятием работы Челлини. Главным фасадом собор выходил на прямоугольный внутренний дворик, именуемый «Двориком королей», в его верхнем ярусе на постаментах размещались шесть гигантских статуй ветхозаветных царей.

После Флориан отвел Софию в длинную галерею у западного входа, чтобы она своими глазами могла увидеть необычную библиотеку с богатейшей коллекцией древних рукописей, собранием арабских манускриптов, иллюстрированными сборниками гимнов, работами по картографии и естественной истории, начиная со средних веков. По своему содержанию в католическом мире она могла уступить разве что ватиканской. София обратила внимание на тот факт, что книги здесь стоят корешками вовнутрь, чтобы лучше сохранить переплеты. Посетили они и подчеркнуто простые покои Филиппа II в сравнении с роскошью военных залов. Побывали и в двух имеющихся в Эскориале музеях, в одном из них содержатся экспонаты, относящиеся к истории строительства дворца — чертежи, эскизы, строительные инструменты или модели элементов. Второй музей хранит ценные произведения искусства XV — XVII веков, среди картин музея также имеются работы Босха, Тинторетто, Веронезе, Ван Дейка, Тициана и Эль Греко.

Пантеон же предстал перед ними в своей величественной мрачности. Сегодня здесь покоится прах почти всех королей Испании, начиная с Карла V, исключением являются лишь Филипп V и Фердинанд VI, похороненный в Мадриде. Среди величественных гробниц можно отыскать и женские имена — захоронения королев, которые дали жизнь наследникам мужского пола. Напротив этого пантеона располагается и другой, более современный Пантеон, где хоронят принцев, принцесс и королев, чьи дети не унаследовали трона. Последними здесь были похоронены дон Хуан Карлос де Бурбон граф Барселонский, так и не бывший на престоле вследствие диктатуры Франко, а также его супруга Мария де лас Мерседес Бурбон-Сицилийская — родители бывшего короля Испании Хуана Карлоса I. Впечатлил и саркофаг для королевских детей, умерших во младенчестве, то была большая гробница, сооруженная по просьбе королевы Изабеллы II и названная из-за своей пышной формы «Ла-тарта»*.

* В переводе с испанского означает «торт».

При виде ее София зябко поежилась, не смотря на предусмотрительно надетый поверх футболки блейзер, однако природное любопытство все же взяло над ней верх, и она подавила в себе желание немедленно сбежать. Чуть позже они неспешно бродили среди живописных садов, разбитых с южной и восточной сторон, после прохлады дворцовых коридоров София грелась в лучах послеполуденного солнца, с удовольствием ощущая его теплые лучи на своем лице. И все же Эскориал не был для нее таким уж мрачным местом, каким он представал для многих, он не угнетал, не давил и не казался ей каменным исполином, лишенным всякого архитектурного изыска. Она полагала, что весь дворцовый комплекс как нельзя лучше вписался в окружающий их горный пейзаж, зеленые холмы, аккуратно рассаженные в садах деревья и кустарники. Сегодня в его многочисленных залах и кабинетах проходили правительственные встречи, а в соборе проводились красивые свадебные церемонии, эти стены были частицей настоящей истории, хранимой здесь веками. Определенно, тут стоило побывать, чтобы только увидеть все своими глазами, прикоснуться к далекому прошлому, почувствовав себя его неотъемлемой частью.

Софии хотелось запечатлеть все величие этого строения на фоне раскинувшихся зеленых холмов и гор, затянутых голубовато-серой дымкой. Поэтому Флориан предложил ей добраться до так называемой «вышки Филиппа». Они проехали по сельской дороге М-505, ведущей на Valdemorillo до синей таблички с надписью «La Silla de Felipe II», затем поднялись вверх по каменным ступеням и очутились на северном склоне горы Machota Alta. На вершине холма была вырублена каменная скамья, откуда король когда-то наблюдал за всеми этапами строительства. Отсюда открывалась потрясающая панорама на Эскориал, окрестные холмы и небольшой городок Сан-Лоренсо-де-Эль-Эскориал, называемый еще Верхним Эскориалом. София принялась за съемку и, пока она восхищалась представшими перед ними пейзажами через объектив фотокамеры, Флориан не мог ни любоваться красотой ее увлеченного и сосредоточенного лица. Он ничем не нарушал ее творческого процесса и вмешался, лишь когда она испытала некоторые трудности, стараясь заснять расположившиеся поодаль городские строения, и теперь боролась с ложащейся на долину тенью.

— Спасибо, — сказала она и, бросив еще один взгляд на раскинувшуюся внизу долину, протянула ему камеру. — Маэстро!..

Она улыбалась, и ее синие искрящиеся глаза, всегда излучавшие теплоту, казалось, улыбались сейчас вместе с ней. Ему захотелось обнять ее, коснуться своими губами этих нежных пленительных губ, забыв обо всем на свете. На миг он даже представил себе, как привлечет ее к себе и как его ладони будут скользить по ее плечам, однако все, что он смог себе позволить, — взглянуть в ее глаза и неторопливым осторожным движением убрать с ее лба взметнувшуюся порывом ветра прядь волос.

— Ты делаешь успехи, — заметил он и принял из ее рук камеру.

То ли от его прикосновения, то ли от слов, как показалось Софии, незаслуженной похвалы, на лице ее промелькнула тень смущения.

— Я стараюсь, но мне далеко до совершенства.

— А вот и нет, — он улыбнулся, — в любом случае все компенсирует практика, к тому же я знаю еще одно отличное место, где ты могла бы потренироваться.

— Отлично, — она довольно кивнула, — тогда отправляемся туда.

Они спустились вниз и вернулись к машине. На этот раз их путь лежал в колоссальный по масштабам и своему строению мемориал — «Долина Павших», находящийся примерно в десяти километрах от Эскориала среди горных лесов на склонах гор Сьерра-де-Гвадаррама. Занимаемая им территория составила 1 365 гектаров, сооружение было начато в 1940 г. по приказу Франсиско Франко в знак примирения и в память о погибших как со стороны националистов, так и со стороны республиканцев. При его строительстве использовался низкооплачиваемый труд заключённых, изъявивших добровольное желание участвовать в работах, через восемнадцать лет после окончания строительства всем заключенным республиканцам была предоставлена амнистия. После въезда на территорию аббатства Санта Крус, примерно на полпути до огромной эспланады они увидели стоящие по обеим сторонам дороги четыре двенадцатиметровые колонны, вырубленные из цельного куска гранита еще во времена правления Карла I. Далее от въездных ворот комплекса начиналась живописная горная дорога, выходящая к подножию Святого Креста. София запечатлела огромную эспланаду, обнесенную аркадой состоящей из 38 арок, в каждом элементе которой крылся свой определенный смысл. В ее глубине находился вход в крипту — красивая бронзовая дверь, расположенная между десятью симметричными арками, символизирующими 10 заповедей. Сверху установлена внушительных размеров скульптурная группа из черного камня, изображающая тело Христа, лежащего в объятиях матери.

София и Флориан прошли через главные двери и вестибюль базилики, затем спустились по восьми ступеням к великолепной металлической решетке, где на четырех колоннах размещались изображения сорока святых, верхнюю часть решетки венчала фигура апостола Иакова — святого покровителя Испании. Они поднялись вверх на лифте на одну из смотровых площадок, возвышающегося над долиной креста. Сам крест, изготовленный из бетона и гранитных блоков, достигал в высоту 150 метров, в ясную погоду он был виден даже с северо-западных окраин Мадрида. На первой базовой площадке, находящейся на высоте 25-ти метров, располагались скульптуры четырех апостолов-евангелистов: Иоанна, Матфея, Луки и Марка. На второй на высоте 42-х метров была представлена скульптурная композиция основных христианских добродетелей: веры, надежды и любви, все фигуры были выполнены группой художников под руководством талантливого скульптора из Эстремадуры Хуана де Авалоса. После прогулок по обеим площадкам, которые были столь просторны, что на них легко могли развернуться два автомобиля, они вновь спустились вниз. Когда же они прошли через неф базилики, перед ними открылся большой алтарный зал. Вдоль стен под арками на пьедесталах находились фигуры скорбящих воинов. Центр зала украшал алтарь из цельной гранитной плиты, являющейся основанием для распятия, по бокам от главного алтаря располагались входы в две часовни, в которых покоились останки жертв гражданской войны. Алтарь венчал гигантский купол высотой 42 метра, декорированный мозаикой из 6 миллионов керамических элементов. Кругом царил полумрак, оттого алтарь выглядел необычайно красиво. Завороженный представшим перед ним зрелищем, Флориан почувствовал, как пальцы девушки опустились на его руку.

— Не возражаешь, если я немного задержусь? — прошептала она, взглянув ему в глаза.

— Конечно нет, — также тихо ответил он и, прежде чем успел произнести еще хоть слово, София уже направилась по проходу в сторону алтаря.

Она прошла немного вперед под едва слышное эхо собственных шагов и опустилась на одну из стоящих рядом скамей. Фигура Христа подсвечивалась сверху миниатюрными лампочками, выглядевшими в темноте крошечными точками. Ее кольнула мысль о том, как редко она теперь посещает мессу и тут же в памяти всплыли многочисленные воскресные дни, когда, как истинная католичка, с утра она вместе с матерью уже была у дверей храма. Мария неизменно требовала, чтобы дочь ее сопровождала, так как полагала, что приобщение к слову Божьему пойдет ребенку только на пользу. Распевая «Kyrie eleison» и «Gloria»[1], София часто ловила на себе обожающий взгляд их ближайшей соседки доньи Клары, которая просто не чаяла в ней души и при каждой встрече щедро одаривала свежеиспеченной выпечкой и всевозможными сладостями.

[1] «Господи помилуй» и гимн «Слава в вышних Богу».

Воспоминания об этой никогда неунывающей заботливой женщине помогли развеять закравшуюся в душу скорбь. Она опустила глаза, мысленно прося о том, чтобы Господь в своей извечной мудрости даровал ей долгих лет счастливой жизни, ну а для себя самой — побольше терпения и сил. Через какое-то время Флориан нерешительно двинулся вдоль прохода, София не слышала, как он приблизился, окутавшее ее умиротворение, как и размеренный поток собственных мыслей, сделали ее далекой для всего окружающего. Прикрыв глаза и чуть склонив голову, она была неподвижна и в этом полупустом пропитанном тишиной зале показалась ему сейчас невероятно одинокой. Он устроился на скамье позади нее, убеждая себя в том, что это лишь плод его разыгравшегося воображения, и с трудом подавил в себе желание коснуться ее плеча или согреть ее тонкие пальцы в своей ладони. Вскоре она поднялась и, движимая любопытством, прошла вперед, чтобы разглядеть украшенные принесенными цветами плиты, расположенные у подножия алтаря по вертикальной линии с крестом. То были единственные не обезличенные могилы каудильо Франсиско Франко и организатора движения фалангистов — Хосе Антонио Примо де Ривера. Их съемки запрещались стоящей рядом охраной и несколькими работниками экспозиции, которые все время бдительно наблюдали за посетителями.