Неоконченные дела...

Третья главка этих заметок закончилась тем, что Дмитрий Сергеевич Мережковский уверенно шагнул в двадцатое столетие. Но мы пока не последуем за ним, потому что в девятнадцатом веке у нас ещё есть неоконченные дела...

***

Грузия. В живописной долине среди гор раскинулся небольшой городок Боржом.

В начале девятнадцатого века в нём квартировал Херсонский гренадёрский полк. Полковые медики сразу обратили внимание на необычный вкус тамошней воды. А уж когда генерал Головин с её помощью вылечил свою дочь, в Боржом хлынула вся столичная и московская знать. Не обошёл вниманием этот заштатный городишко и брат царя Николая II великий князь Михаил Романов. Испытав на себе удивительные свойства целебной воды, он тут же распорядился разбить в городе Парк минеральных вод и рядом построить свою резиденцию.

Именно здесь и встретил Дмитрий Мережковский свою избранницу — юную, пылкую и удивительно красивую девушку — поэтессу Зинаиду Гиппиус. Это случилось в 1888 году.

Зинаида Гиппиус была родом из обрусевших немцев (её пращуры переселились в Россию ещё в XVI веке). По специфике служебной деятельности отца (он был обер-прокурором при Сенате), семья постоянно бывала в переездах. По этой причине девочке так и не удалось получить полноценного образования. Однако её живой ум и любознательность, вкупе с природным талантом, с лихвой его компенсировали.

Зинаида с юных лет начала писать стихи, которые год от года становились всё лучше. Позже, уже признанной поэтессой, она напишет в одном из писем Валерию Брюсову: «…Стихи мои всем казались испорченностью, но я их не скрывала. Должна оговориться, что я была нисколько не испорчена и очень религиозна при всём этом…».

В 1881 году, после смерти мужа — Николая Романовича, мать Зинаиды Гиппиус — Анастасия Васильевна — была вынуждена переехать с детьми сначала в Ялту, а затем в Тифлис к своему брату Александру. Он был весьма состоятельным человеком и очень добрым по натуре. Некоторое время осиротевшая семья Гиппиус пожила у него в Тифлисе, а затем по просьбе Зинаиды, дядя снял для неё небольшую комнатку в Боржоми — в то время уже вполне курортном и весёлом от разномастных приезжих городишке.

Тогда человечество ещё не знало нынешних злостных «разобщителей» и «растлителей» — телевидения, мобилок, интернета, потому всевозможные частные салоны, литературные вечера, балы в чью-то честь и т.п. были неотъемлемой частью быта и общения молодежи тех лет. На одном из таких вечеров и познакомились Мережковский (после окончания университета он путешествовал по Кавказу) и Гиппиус.

— Вы тоже поэт? — лукаво улыбаясь, спросила Дмитрия Сергеевича красивая стройная блондинка с яркими изумрудными глазами.

— Да, пишу иногда, — ответил Мережковский, но слегка огорчился тем, что его петербургская слава ещё не докатилась сюда — на эти задворки империи.

— Прочтите, что-нибудь, — попросила девушка.

— О чём изволите послушать?

— Конечно же, о любви!

Мережковский немного помолчал, подбирая в уме нужный стих, и негромким голосом начал:

Давно ль желанный мир я звал к себе, тоскуя,

Любил и проклинал любви святую власть,

Давно ли из цепей я рвался, негодуя, —

И цепи порвались, и миновала страсть.

Любовь — побеждена, — но сердце недовольно.

О чем оно грустит, чего ему так жаль?

Ужели с муками душе расстаться больно,

Ужель так дороги ей слезы и печаль?

Свобода без любви — угрюмая темница:

Отдам я все, — и жизнь, и радость, и покой,

Но только б вновь любить с безумною тоской,

Страдать, как я страдал, и плакать, и томиться!

Они о многом говорили в тот тёплый летний вечер. Девушка тоже читала свои стихи — необычные, необузданные…

После этой памятной встречи, Мережковский и Гиппиус стали неразлучны. Никогда ранее в их прежней жизни не было столько света, любви и яркого счастья.

На предложение Мережковского стать его женой, Зинаида Гиппиус ответила не задумываясь: — Я давно уже твоя — навсегда!

Обвенчались они в Тифлисе в небольшой церквушке на берегу Куры.

И, крепко взявшись за руки, пошли по жизни, не разлучаясь ни на один день…

***

Мы ещё побудем немного в девятнадцатом столетии. Здесь осталось много интересного. Литературная Россия вступила в свой «Серебряный век». Это было время смятения духа, поиска новых литературных форм, споров до хрипоты в литературных кружках и собраниях. Поэты и писатели жадно обостряли свои чувства…

Толстые журналы уже вовсю печатали стихи Константина Бальмонта, Иннокентия Анненского, Максимилиана Волошина, Алексея Жемчужникова, Вячеслава Иванова, Владимира Соловьёва, Фёдора Сологуба, Валерия Брюсова, Мирры Лохвицкой, Юргиса Балтрушайтиса…

Уже родились и учились писать Анна Ахматова, Александр Блок, Андрей Белый, Сергей Есенин, Николай Гумилёв, Борис Пастернак, Владимир Маяковский, Игорь Северянин, Велимир Хлебников, Саша Чёрный, Марина Цветаева…

Скоро они станут великими…

О них мы тоже расскажем…

(продолжение следует)