МИЛЕНЬКАЯ САМОЧКА

https://rutube.ru/video/f303fa7e387cd429aed571a8a039fe51/

Иногда, оглядываясь по сторонам, невольно задаёшь себе вопрос: зачем люди вообще заводят детей? Кто-нибудь может на него ответить?.. Упуская, конечно, из виду общепринятое мнение о том, что детки — это великое счастье и смысл нашей жизни. И Олеся с этим даже была согласна… отчасти. Просто суровая действительность зачастую лишает грёз и розовых очков…

И всё-таки, почему люди заводят детей?.. Потому, что так принято, — ведь всем давно известно, что семья без ребёнка — это не семья… Или же попросту потому, что так получилось само собой, — ну, что же делать, никто от этого не застрахован, и стопроцентных методов контрацепции пока, похоже, еще не изобретено… А может, потому, что на детей дают материнский капитал; на семьи с детьми распространяются льготы, субсидии, — и так далее, и тому подобное…

Правда, на то, чтобы вырастить ребёнка и дать ему всё необходимое, — действительно только необходимое, без особых излишеств, — потребуется гораздо больше, чем льготы и пресловутые материнские капиталы. И речь сейчас идёт даже не о деньгах, — хотя без них наследника тоже на ноги не поставишь. Гораздо большую тревогу иногда вызывает моральная сторона этого вопроса. Любовь родителей. Взаимопонимание в семье. Желание воспитывать маленького человека и обеспечивать его лаской, заботой, теплом…

Нет, конечно же, это касается не всех. Наверное, есть такие люди, которые подходят к появлению малыша осознанно, потому что действительно мечтают о нём и хотят его иметь. И, когда он у них рождается, они с радостью погружаются во все эти заботы, растят его, любят, воспитывают, общаются с ним, разговаривают на различные темы, объясняют, что такое — хорошо, а что такое — плохо…

Наверное, так тоже бывает… Где-нибудь. Но в забытом Богом провинциальном городишке, где жила Олеся, к сожалению, гораздо чаще наблюдалась совсем другая картина. Она постоянно видела вокруг себя, вроде бы, вполне благополучные семьи с двумя — тремя детьми, — накормленными и одетыми в модные нарядные шмотки, что в нашем мире, разумеется, является общепринятым признаком благосостояния. И при этом, — совершенно ненужными своим родителям.

Они растут в своих благополучных, вне всякого сомнения, семьях, как красивая, но сорная трава. Маугли, не умеющие общаться, не знающие, как вести себя на людях; порой реально создаётся впечатление, что они и разговаривать-то не умеют… Заботливые родители ещё в грудном возрасте подсовывают им различные гаджеты, — чтобы не мешали, — и они так и вырастают, уткнувшись в них. С ними практически не общаются, — разве что в случае острой необходимости. Мамы и папы, слишком занятые чем-то, гораздо более важным, даже и не пытаются их воспитывать и объяснять, где добро, а где — зло…

Частично чадолюбивые родители предоставили эту функцию садикам, многочисленным модным нынче развивашкам, школам… И пребывают в искренней уверенности, что этого достаточно, — ведь они так много делают для своего наследника!.. Но они сами даже не разговаривают со своими детьми… И нужды особой в этом не видят.

Со стороны реально складывается впечатление, что эти бедные дети попросту никому не нужны. Никому нет дела до их души; никто не пытается развивать их личность!.. Вон, сунь ему телефон в зубы, — или другую какую-нибудь игрушку, — и лишь бы не мешал!..

А потом все удивляются, почему из милого малыша, в которого вложено столько средств, вырастает странное полудикое существо, совершенно не умеющее себя вести. А где ему было этому научиться?.. Он рос, не чувствуя особой любви родителей, прекрасно понимая, — а дети это очень хорошо чувствуют, — что он им не нужен…

И это действительно печально…

Не так давно Олесе пришлось наблюдать в автобусе сцену, шокировавшую ее просто до глубины души, — хотя она, вроде бы, давно уже перестала удивляться чему бы то ни было. На пригородной маршрутке ехала глубоко беременная самочка. Простите, но назвать ее женщиной, девушкой, мамочкой просто язык не поворачивается, — и я сейчас объясню, почему это существо женского пола не могло вызвать у окружающих ничего, кроме отвращения. До тошноты…

С виду это была очень миленькая самочка, совсем еще молоденькая, симпатичная. Просто само олицетворение будущего материнства… Она выглядела настолько одухотворённой, уж чуть ли не блаженной, — что аж сердце от восторга замирало у всех, кто имел счастье лицезреть эту юную Мадонну. Всю дорогу она с неимоверной нежностью поглаживала свой лезущий на лоб животик и с кем-то разговаривала по телефону, — судя по всему, со своей мамой. Восторженным голосом, дрожащим от счастья и радости, она рассказывала ей о малыше, — так, словно он уже родился. Как он покушал сегодня утром и вчера вечером; что он любит из продуктов, а что — нет; как он спит по ночам, какие ему снятся сны, и сколько раз он будил ее, и ей приходилось его успокаивать и укачивать; чем ему нравится заниматься днём, а чем — нет, с кем он любит общаться, а при виде кого начинает плакать…

Просто на миг представьте себе такую очаровательную картину, — она полчаса с таким восторгом и упоением рассказывала о своём не родившемся ещё младенце, что всем окружающим её пассажирам маршрутки сразу же становилось ясно, как она его любит и обожает уже сейчас, как ждёт его, с каким восторгом заботится о нём, даже не дожидаясь его рождения…

Это была настолько умильная и трогательная сцена, что даже не слишком сентиментальная Олеся уже готова была слезу пустить от всей этой зашкаливающей милоты… Если бы не одно “но”...

Рядом с этим олицетворением сошедшей с холста средневекового художника богини плодородия на соседнем сиденье находился малыш, лет трёх, плюс — минус, называющий её мамой… И он всю дорогу, — все полчаса!.. — тщетно и безуспешно пытался привлечь её внимание. Он звал её, не умолкая ни на секунду, он дёргал её за руку, он тормошил её, он елозил и подпрыгивал на сиденье, он пытался о чём-то рассказывать ей, он что-то показывал ей за окном… Маленький человечек, мечтающий хоть о капле внимания со стороны самой главной в его жизни женщины, тщетно стремился привлечь её внимание всеми доступными ему способами… И недоступными — тоже…

Смотреть на это было удивительно и даже страшно…

Потому что она ни разу, — за все эти полчаса поездки!.. — даже не повернулась в его сторону, даже глаза на него не скосила, не посмотрела на него, не попыталась поговорить с ним или послушать, что он там хочет ей рассказать, или разглядеть, что он показывает ей за окном… Не посчитала нужным хотя бы одёрнуть его, в конце концов, когда он, очевидно, уже устав, начал слишком громко кричать, безобразничать и скакать на сиденье… Она вообще попросту напрочь игнорировала его, словно его тут и не было. Его выходки не вызывали у нее ровным счётом никаких эмоций, даже раздражения…Она так зрелищно, любяще и напоказ ласкала в своём животе ещё не рожденного ребёнка, она с таким животрепещущим восторгом рассказывала о его придуманных её буйным воображением проделках, она так искренне умилялась его забавному поведению… Но при этом у неё, похоже, не было ни малейшего желания хотя бы мимоходом приласкать сидящего рядом с ней крохотного человечка, который безуспешно изо всех сил все полчаса пытался привлечь её внимание любыми способами…

Олеся всю дорогу наблюдала за ними с ужасом и недоумением. Она, хоть убей, не могла понять, зачем этой усиленно размножающейся самке нужен ещё один ребёнок?.. В её пустой показушной душе не было ни капли тепла к уже имеющемуся в наличие живому малышу, — зато весь автобус был невольным свидетелем её безумной, безмерной и всепоглощающей любви к тому младенцу, которому ещё только предстоит появиться на свет. Но только вот, глядя на всё это со стороны, как-то с трудом верилось, что тот, второй, ребёнок будет ей более нужным, чем вот этот, первый, — и, похоже, в её глазах не слишком удачный.

И, когда она ещё через пару лет “пойдёт за третьим”, не будут ли рядом с ней прыгать и тормошить её уже два совершенно обделённых материнской любовью человечка, не нужные особенно никому, — и в первую очередь, похоже, совершенно не нужные своей матери?..

Самое печальное заключается в том, что Олеся прекрасно знала, чем всё это заканчивается в конечном итоге… Она сама некогда была таким вот совершенно лишённым любви и не нужным даже собственным родителям ребёнком. Её мама и папа отдавали всю свою любовь, нежность и ласку второму сыну, — желанному, долгожданному, выстраданному и вымоленному… А сама Олеся росла, как сорная трава, безуспешно всю жизнь пытаясь угодить своим родителям и заслужить их любовь.

Но ей это так никогда и не удалось.

При этом сама Олеся всегда совершенно искренне считала, что ей повезло. Да, она с детства была лишена родительской любви. Но она выросла с этим. И научилась с этим жить. Нормальной полноценной жизнью.

А вот ее брат вдруг стал не нужен своим родителям в возрасте пятнадцати лет. Потому что они развелись. Мама встретила другую любовь. И в этом не было бы ничего особенного, — такое бывает сплошь и рядом, — но только вот новое всепоглощающее чувство затмило в её душе все другие эмоции. Потому что любить одновременно более, чем одного человека, — или же просто как-то разделить свои чувства, ведь любовь к сыну и к мужчине — вещи совершенно разные, — она была не способна. И она просто отодвинула в сторону надоевшего ей ребёнка и кинулась устраивать своё женское счастье…

Их родной отец, как это ни странно, почему-то тоже после развода как-то странно и резко разлюбил своего ненаглядного наследника, с которым ранее столько лет таскался, как кошка с мясом. Оказывается, так тоже бывает. И — всё!..

Залюбленный избалованный пятнадцатилетний ребёнок в одночасье вдруг оказался никому не нужен. И, нет, — он вовсе не был уже взрослым в этом возрасте, чтобы больше не нуждаться особенно в любви родителей. Он был до той поры всего лишь счастливым беззаботным мальчишкой, совершенно не готовым к суровым реалиям этой жизни…

И Олесе всегда казалось, что он так никогда и не оправился до конца от этого двойного предательства…