Это ты, Алиса?

(сюрреалистический этюд)

В том моменте жизни я был маленьким мальчиком лет пяти, которого мать привела в здание «Киностудии имени Горького».

Подбирали героя на роль в фильме «Гостья из будущего». Помощник режиссера завел меня в какие-то футуристические декорации и строго сказал: «Жди». Через пару минут он, вернувшись с режиссером-постановщиком, протянул цветную фотографию. На ней была запечатлена та самая Алиса, держащая в руках миелофон. Похоже, прошли пробы и героиню уже утвердили.

— Расскажи мне об этой девочке. Что думаешь? — спросил помощник.

Главный сел напротив, собираясь слушать.

Я глянул на Алису и тут же влюбился. Что уж там болтал, дословно не помню, что-то о распахнутых глазах, о мерцающих искрах теплоты и нежности, об осколках летнего солнца, о космическом взгляде.

Режиссер слушал и слушал, но, в конце концов, остановил поток метафор и радостно объявил:

— А он мне нравится!

К сожалению, сон на этом оборвался, и я так и не узнал, попал я в фильм, или нет.

Простая мысль осенила после пробуждения: «Только что я прикоснулся к чудесному миру, миру иному, который подобно волшебному мановению скользнул по судьбе». Почему вдруг возникли именно такие слова, похожие на слова умалишенного, не знаю. Вначале постарался о них забыть, а зря. Мир начал меняться.

Вроде, потекла обыденная жизнь без приключений, но каждый раз замечал ее тайные знаки, указывающие на правильный путь. Сказка вошла тихой поступью в мою жизнь. Я доверился сказке, и сон повторился, он дополнился другими персонажами. Они не обращали внимания на ту девочку, сыгравшую Алису. Странно. Она же всегда казалась мне самой красивой девочкой. Неземная красота ее не должна была остаться незамеченной. В реальности так и случилось. Историю фильма все знают, не буду повторяться.

Так вот, с тех пор жизнь моя изменилась. Даже сейчас, сидя в кафе, понимаешь, что сказка наяву продолжается.

Я коллекционирую разные предметы — волшебные артефакты — так их называю. За свою жизнь забил ими целую комнату. В первую очередь материализовал фотографию Алисы. Думаю, с нее все и началось, потому что после приобретения снимка почувствовал скрытую суть вещей. Стал осознавать, что вот эта вещь несет в себе тайный знак, а вот другая — нет, она мертвая. Даже не прикасаясь к ним, чувствовал их голоса. Со временем взгляд сам неосознанно начал останавливаться на необычных предметах, а в последние дни и не нужно было видеть их, я ощущал на расстоянии волшебство, идя на тайный зов.

Понимаю, простыми словами трудно объяснить.

Я часто меняю места жительства, оказываюсь то там, то тут, следуя за невидимой сутью вещей. Сегодня, например, пришел в кафе.

Сижу и жду известного писателя, чтобы приобрести рукописи его ранних романов за символическую плату. Как-то ночью в сознании родились его фамилия и названия произведений, написанных им. Кстати, я читал их. Вполне добротная приключенческая фантастика. Связался с ним. Он, к счастью, не отказал, но спросил:

— А что вы, молодой человек, можете предложить?

Я поначалу замялся, но вспомнил сон, вспомнил павильон киностудии, Алису Селезневу с миелофоном, вспомнил, что в моей квартире в нижнем ящике пылится тетрадка с незаконченной автобиографией, которая начинается с предложения: «Жизнь является удивительной штукой». Вспомнил и сказал, что могу подарить ту тетрадь, и добавил, что никаких авторских претензий предъявлять не буду.

— Хорошо, — сказал писатель. — Расскажите мне один эпизод из написанной биографии.

Естественно, я поведал о киностудии. Ответом мне было молчание и потрескивание в динамике аппарата.

— Хм-м, — прозвучал озадаченно голос. — Хорошо, давайте встретимся. Вот только не понимаю, зачем вам мои рукописи?

— Я коллекционер, — произнес я.

Наверно, он все еще сомневался. Однако согласился, но выставил условие: оба берем свои рукописи, и если что-то ему не понравится, вдруг автобиография окажется графоманской пустышкой, сделка не состоится. Терять было нечего. Я сказал: «Да».

И вот…

— Здравствуйте. Евгений?

— Да, я. Здравствуйте, Сергей Викторович.

Он сел напротив.

— Давайте сразу к делу, — произнес писатель и положил передо мной сшивку из тонких тетрадей.

Я взял из стопки верхнюю сшивку. Пролистал, вылавливая знакомые предложения и погружаясь в выдуманный мир. Это был первый роман, написанный по-детски корявым почерком.

— Да, к делу, — сказал я, вернув рукопись и положив перед ним тетрадь в клетку. — Это моя часть сделки.

— Ваша автобиография?

— Да, как и договорились. Только она незакончена, поэтому и считаю ее неудавшейся.

Он раскрыл тетрадь и, пробежав глазами несколько строчек, спросил:

— Не жалко? Ведь вполне литературным языком написано. Чуть подправить и…

— Нет, не жалко. Тем более, я куплю потом эту автобиографию у вас.

Сергей Викторович посмотрел настороженно.

— Ну, вы же напишите роман по мотивам черновика, кроме того, закончите его как нужно. Книга выйдет в продажу, я и…

— А, понятно, — улыбнувшись, сказал он и спрятал тетрадку во внутреннем кармане куртки. — Похоже, всё?

— Да, Сергей Викторович. До свидания.

Я протянул руку на прощание. Он крепко пожал ее и ушел.

Ну, не стану же ему раскрывать истинный мотив моей сделки. Да если бы и рассказал, он не поверил, что мне нужна не рукопись автобиографии, а именно напечатанный в издательстве роман по ее мотивам. Мог бы, конечно, и сам заняться своим произведением, но через Сергея Викторовича быстрее. Писатель он известный, его уж точно издадут и большим тиражом. Мне необходим был вымышленный мир, напечатанный на бумаге, чтобы погрузиться в него. Я это понял, когда перед сном всплыла его фамилия.

Аккуратно уложив кипу тетрадей в сумку, задержался взглядом на черной пластмассовой коробке, расположенной с боку. Откинув крышку, залюбовался игрой света в кристаллах миелофона. Так, а куда я дел наушники от прибора? Нашел их почему-то в правом кармане джинсов.

Закрыв сумку, бросил недолгий взгляд в окно и заметил удаляющуюся фигуру Сергея Викторовича. И вот тут, наплевав, что подумают посетители кафе, достал миелофон, выдвинул короткую антенну, направив ее в толпу прохожих, и нажал на кнопку. Вставив наушники, прислушался. Вначале я выудил мысли Сергея Викторовича: «Странный он, но роман удачный получится». Но, похоже, прибор работал в широком диапазоне, и размышления писателя утонули в какофонии чужих мыслей.

— Простите, вы будете заказывать? — настойчиво поинтересовался официант.

— Нет. Уже ухожу, — произнес я и убрал миелофон.

«Все-таки этот чтец мыслей совершенно бесполезная вещь, — подумал я, шагая по улице. — Ну, что в нем хорошего? Правда вот, забыл покрутить ручку настройки».

Я не собирался приобретать этот артефакт. Получилось случайно. Искал Вспольный переулок* и заблудился, ибо плохо ориентируюсь в Москве. Ходил долго, пока не выбрался в какую-то подворотню, в конце которой стояло брошенное зеркало. Я, заметив вдалеке собственное отражение, удивился: «Интересно, почему оставили такое большое зеркало средь дороги?» Направился к нему и, честно говоря, испугался. Не было тут никакого зеркала, потому что не было той рамы, в которую его вставляют, да и не было зеркального стекла. Я увидел собственного двойника. Он уменьшился в размерах и превратился в Алису, протягивающую миелофон. Страх немного отступил.

— Это ты, Алиса? — спросил я дрожащим голосом.

Гостья из будущего ничего не ответила. Я машинально протянул руки и взял чтеца мыслей. Девочка исчезла: вначале прошли помехи, как в телевизоре, изображение запрыгало, а затем свернулось в яркую точку. И всё. Я продолжал стоять, держа миелофон на вытянутых руках. Наконец, оттаял и убрал прибор в спортивную сумку. Зачумленный выбрался из подворотни. Вспольный переулок так и не нашел, да и некогда, потому как нужно было идти в кафе на встречу с Сергеем Викторовичем.

После той встречи жизнь обрела обыденное течение. Время чудес прошло, голоса предметов зазвучали как в тумане. Я слышал их то тут, то там, но все они оказывались призраками, испуганно растворяющимися при моем приближении. Только год спустя, я почувствовал ясный голос автобиографии, значит, писатель не обманул, не забыл обо мне и книгу напечатал.

Зайдя в книжный отдел торгового центра, кожей ощутил настойчивый призыв и остановился у стеллажа. Книга была. Выдуманный мир существовал. Осторожно снял его с полки и прочитал название и имя автора, еще не веря в счастье. Да, та самая книга. Я купил ее.

Немного успокоившись, дома раскрыл фантастический роман, привычно погружаясь в ласковый океан вымысла. Книга пахла типографской краской, но прошло время, и запах исчез. Исчезла и книга, и моя квартира. Меня окружили футуристические декорации павильона киностудии, а я превратился в мальчика.

Режиссер-постановщик, глянув по-доброму, произнес:

— Ну, что скажешь о ней?

— Павел Оганезович**, может… — попытался заговорить помощник режиссера.

— Погоди, — отрезал главный.

Решалась моя судьба.

Я посмотрел на фотографию Алисы, не в силах произнести ни слова.

— — ------------------------------------------

* Вспольный переулок — В расположенной во Вспольном переулке 20-й школе и вокруг по всему переулку и прилегающим Спиридоновке и Ермолаевскому переулку снимались эпизоды художественного фильма «Гостья из будущего».

** Павел Оганезович Арсенов — режиссер-постановщик фильма «Гостья из будущего».