Глава 10

Глава десятая

В машине я не произнесла ни слова. Несмотря на постоянную болтовню блондинки, мне казалось, стоит удручающая тишина. Похоронная.

Он убьет её. Убьет. И я не могу его остановить.

Он будет убивать до тех пор, пока я не отдам ему первородную кровь. Стоит ли мое упрямство человеческих жизней?

"Да ладно тебе, Мирра, — рассуждала я. — Он убивал и убьет ещё сотни невинных людей. Это его суть. Он — вампир. Просто сейчас он возлагает вину за эти смерти на тебя. Он заставляет в них участвовать. И от этого тебе плохо".

У крыльца его дома мы вышли. Втроем поднялись на лифте, зашли в квартиру. Максима не было. И последний лучик надежды во мне умер, хотя, даже если бы здесь был Максим, что бы он сделал?

Прокричал, что скоро конец света и мы все умрем?

— Ух, как здесь здорово! — девушка с восхищением разглядывала роскошную обстановку. — Я не сомневалась, что у тебя все на высшем уровне.

— Присядь, — Алекс указал на кресло. — А я пока принесу тебе выпить. Вино, шампанское, мартини?

— Мартини.

Он ушел на кухню, я ринулась за ним. Схватила за руку и почувствовала, как она холодна. Словно сухой лед.

— Не надо, Алекс. Умоляю.

— Я — вампир, Мирра. Мне нужно питаться...

Он наполнил бокал и принес девушке.

— А ты не будешь? — спросила она.

— Чуть позже, милая, — в этот момент маска безобидности упала с его лица, снова обнажив его истинное Я. Лицо стало непроницаемым, мраморным, глаза — безжизненными и пустыми.

— Пришло время принять решение, Мирра. Твоя кровь за её жизнь.

— Алекс, прошу тебя...

— Раз.

— Ты же не станешь убивать её здесь!

— Два.

— О чем ты говоришь, пупсик? — почуяла неладное девушка.

"Пупсик" повернулся к ней с безразличным видом.

— Она полагает, что я не стану убивать тебя прямо здесь, в этой квартире. Да брось, Мирра! Что мне стоит зачаровать соседей или полицию? Но до этого все равно не дойдет: я успею убить её прежде, чем она откроет рот. Разница лишь в том, насколько может быть медленной и ужасной её смерть.

— Что? — девушка разволновалась. — Я думаю, мне лучше уйти.

— Сядь! — строгий приказ пригвоздил её к месту. — Запомни, дорогуша: кричать нельзя. Издашь хоть писк, и я тебя убью.

Она ахнула и в страхе прижала руки ко рту, боясь ослушаться.

У меня сжалось сердце.

— Ты… маньяк? — жалобно прошептала она.

Алекс сухо расхохотался.

— И маньяк тоже. Единственное отличие в том, что мне не доставляет удовольствия расчленять тела. Никогда не любил избавляться от улик.

— О Боже! Боже!

Она уже готова была закричать, но вампир — я даже не успела заметить это движение — вмиг очутился рядом и сжал её горло рукой.

— Алекс, прошу! — я попыталась помочь девушке, но безуспешно. Он был слишком силен.

— Я, кажется, ясно велел тебе не кричать, — он смотрел ей прямо в глаза, словно гипнотизировал. Наверное, так и было.

— А теперь слушай: как бы страшно тебе ни стало, ты не закричишь. Поняла? Не произнесешь ни звука, пока я не разрешу!

Несчастная закивала, и Алекс убрал руку с её шеи. Спокойно уселся, закинул ногу на ногу, как это обычно делают смертные мужчины.

Из глаз его жертвы брызнули слезы, но она лишь тихо всхлипывала, боясь произнести хоть звук. Я помогла ей сесть, потом, нервно улыбнувшись, попыталась приободрить её:

— Все будет хорошо, не плачь...

Алекс наблюдал за нами с угрюмым рассерженным лицом.

— Зачем ты мучаешь её? — не удержалась я от глупого вопроса.

— Ты знаешь. К тому же, это только начало. Ей будет ещё хуже, если ты меня не остановишь. Милая, — обратился он к девушке, — а ты знаешь, что только Мирра может избавить тебя от неминуемой смерти? У неё есть то, что мне нужно, но она никак не соглашается отдать это мне. Не из робкого десятка оказалась, но лишь напрасно тянет время. И усугубляет твои страдания.

Блондинка вцепилась в меня и жалостливо затараторила:

— Прошу тебя, умоляю! Спаси! Отдай ему то, что он хочет! Отдай! Я не могу умереть! Нет! Я не хочу!...

— Хватит, — Алекс сделал едва заметный жест, и девушка снова замолчала, вспомнив его угрозу.

— Неужели тебе нравится её мучить? — воскликнула я непонимающе. — Выходит, ты просто очередное чудовище!

Ему не понравилось такое сравнение.

— Нет. Мне не доставляет удовольствия видеть её страдания. Обычно я убиваю быстро и тихо, зачаровывая своих жертв. Но ты не оставляешь мне выбора, Мирра. Мне нужна первородная кровь, а ты необыкновенно упряма.

— Маркус не велел отдавать её таким, как ты, — зло процедила я. — Жестоким и бессердечным. И я ни за что не ослушаюсь его! Этот дар слишком хорош для тебя!

Услышав твердую решимость в моих словах, Алекс преобразился мгновенно: его охватило бешенство.

— Хорошо. Тогда попрощайся с новой знакомой, — в холодном гневе произнес он, и вдруг что-то сильное оттолкнуло меня к стене. Не больно, но настойчиво.

А уже в следующую секунду вампир грубо схватил свою жертву. Я впервые увидела его клыки: они возникли очень быстро, блеснули при свете лампы и впились в нежную кожу на шее несчастной девушки. Она попыталась избавиться от тисков, но объятия те были смертельными. Вскоре она затихла в его руках.

Я была совершенно поражена увиденным. До того это было пугающим и завораживающим одновременно, словно картинка с готического сайта: прекрасный вампир и невинная жертва. Различие лишь в том, что все это происходило на самом деле, и я была виновна в чужой смерти.

Опять.

И все-таки я не могла отделаться от странного постыдного ощущения, будто стала свидетельницей чего-то грандиозного.

Наконец, Алекс оторвался от шеи жертвы. Его губы оставались в крови, но ни единая капля не стекала по подбородку. Он утолил свой голод, однако выглядел при этом злым и раздраженным. Правда, уже через минуту, когда вытер кровь с лица, он успокоился и стал прежним: холодным и непроницаемым.

— Три, — закончил он свою считалочку.

Потом указал на ещё не остывшее тело и добавил лениво:

— Теперь придется избавляться от него...

Я не могла вымолвить ни слова, кое-как выдавила:

— Зачем?

Кажется, способность соображать временно меня покинула.

— Затем, что если его найдут в квартире, начнется ненужный переполох, — разъяснил он ровно. — Придется зачаровывать всех, кто будет в это втянут. В первую очередь, Максима. А его мозг, боюсь, скоро не выдержит.

— Что? Ты его зачаровывал?

— Много раз. Но каждый раз воспоминания возвращаются. Даже будучи уверенным в том, что я — его лучший друг, он все равно боится меня! Подсознательно. Все мои попытки вытравить этот страх оказались тщетны. Страх — главный союзник человека. Он отрезвляет разум, если только не завладел им полностью… Но в тебе, Мирра, я не чувствую страха. Растерянность, недоверие, но не страх. Ты совсем не боишься меня?

Я подняла глаза.

— Не знаю. То, что ты не можешь убить меня, ещё не значит, что не хочешь. Первородная кровь дает мне преимущество — это обнадеживает. Но это замкнутый круг. Ты будешь убивать, чтоб заполучить желаемое, а я ни за что не отдам её тебе.

Взгляд вампира стал задумчивым.

— Быть может, я убиваю не тех людей? — спросил он. — Помнишь, что я говорил тебе в парке? Что начну с твоих близких? Однако в силу своего вампирского благородства, — он цинично улыбнулся при этих словах, — я решил начать со случайных людей — и ошибся. Ты — крепкий орешек. Но что ты скажешь, если я убью твою подругу? По-прежнему будешь упрямиться?

Угроза заставила меня оцепенеть. Я боялась, что он придет к этой мысли.

— Ты не станешь...

— Почему же нет? Катя для меня никто. Я лишь использовал её, чтоб подобраться к тебе.

— Нет, Алекс, — я вцепилась в его рукав. — Не трогай её!

— Тогда отдай мне кровь, Мирра! Отдай!

Нетерпение в его голосе возросло. Но как я могла отдать ему то, что даровал мне Маркус? Что он просил сохранить?

Разве могла я предать своего спасителя? И все же жизнь Кати, моей лучшей подруги...

Резко сорвавшись с места, я кинулась на кухню. Там схватила нож и обернулась с самым решительным видом.

Алекс уже стоял в проеме двери.

— Собираешься убить меня этой зубочисткой? — усмехнулся он.

— Нет, — я приставила нож к своему горлу, — но если ты прикоснешься хоть пальцем к моей подруге, клянусь, я убью себя, и тебе не достанется первородная кровь!

Секунда — и Алекс уже рядом, выбил нож из моей руки и заломил мне её за спину.

— Ты даже не успеешь взять нож в руку, — процедил он зло, стиснув меня так сильно, что я даже испугалась — сейчас укусит. То ли от этой мысли, то ли от нашей близости у меня закружилась голова.

— Я убью себя, если ты тронешь ещё кого-нибудь, — теперь настала моя пора угрожать. Это был мой единственный козырь. Как я не подумала об этом раньше? — Ты не сможешь все время следить за мной.

— Если понадобится, я посажу тебя на цепь, — отозвался он, не дрогнув под натиском моих угроз. Его глаза оказались так близко, что я напугалась, как бы он не зачаровал меня. Потом с облегчением вспомнила, что он не сможет этого сделать, ведь во мне первородная кровь.

На ум некстати пришло воспоминание о том нашем поцелуе, и по телу пробежала легкая дрожь ожидания. Черт бы меня побрал!

Вампир вдруг улыбнулся довольно, словно опять прочитал мои мысли.

— Хорошо. Я обещаю не трогать Катю. А ты обещаешь не причинять себе вред. Договорились?

— Не убивай вообще никого!

— Ты забываешь, Мирра, кто я такой! Если я не буду питаться, что я за вампир? Я же не хочу иссохнуть от голода! Ты просишь слишком много! Либо так, как предлагаю я, либо я действительно посажу тебя на цепь и запру в комнате, лишив всего, что может причинить вред. Ну и как? Ты принимаешь этот уговор или начнем все с начала?

Несколько минут я пристально смотрела на него, пытаясь прочесть в глазах хоть что-то. Тщетно. Они поглощали свет, словно две холодные бездны. Ни единого человеческого отблеска. Вампир до глубины души, если у вампиров вообще есть душа.

Почему это он так легко согласился? Скорее всего, он что-то задумал.

— Хорошо. Договорились.

Промелькнувший на его лице оттенок мне не понравился.

— Вот увидишь, Мирра, — протянул он медленно, — ты сама будешь умолять меня выпить твою кровь. Это я могу тебе обещать.

— С какой стати? — меня насторожила эта самовлюбленная уверенность.

— Всему свое время, — загадочно подытожил он. — Пойдем. Я отвезу тебя домой. Ты же не хочешь смотреть, как я избавляюсь от трупа?