Глава 7

Я провела ночь без сна, прислушиваясь к каждому шороху. Теперь я больше не чувствовала себя в безопасности. Но я не испытывала страха или ужаса. Только огромную тоску.

Маркус исчез. Катя уехала. А Алекс… Я даже не знала теперь, кто такой Алекс.

Только сейчас я поняла, что влюбилась в него. Наконец, когда в душе зародились сомнения, я могла позволить себе в этом признаться.

Утром, едва дождавшись начала рабочего дня, я помчалась по адресу, который нашла в интернете. В фирму "Форекс плюс".

Меня встретила сонная, а потому злая секретарша.

— Что вам угодно? — сухо поинтересовалась она.

— Я ищу одного человека, — начала выдумывать я. — Это мой друг, мы случайно встретились после долгого расставания. Но я потеряла его номер телефона и теперь не могу связаться с ним, однако он упоминал, что приходил сюда на собеседование совсем недавно. Его зовут Алекс...

Боже, я даже не знаю его фамилии!

— Вы его помните? — с робкой надеждой спросила я.

— Девушка, — с расстановкой ответила злая представительница фирмы. — У нас уже два года не было вакансий и вряд ли появятся.

— Вы уверены? Возможно, вы забыли? Он такой… очень красивый, высокий.

— Если он действительно такой красивый и высокий, я бы обязательно его запомнила, — отпарировала та. — Но я была в отгулах три дня.

— Наверное, он приходил как раз в это время.

Долгие уговоры не помогли убедить фурию впустить меня в кабинет начальника, но мне повезло: дверь открылась сама, и из кабинета вышел господин в галстуке. Удивительно, какая метаморфоза случилась с секретаршей, ведь она вмиг превратилась из злой тетки в улыбающуюся фею!

Я сразу же бросилась к начальнику, слезно рассказала историю про утерянный номер телефона и закидала его вопросами. Ответы следовали неохотно и завершились гневным криком: "Что за допрос, черт возьми! Не знаю, не видел и не слышал ни про какого Алекса!"

Эти слова растоптали во мне последние ростки надежды на то, что Маркус ошибся. Словно сомнамбула, я бродила по городу, не глядя на прохожих, не видя яркое июньское солнце над головой и не слыша шум улиц. В толпе я надеялась заметить знакомое бледное лицо своего приемного отца, который бы, несомненно, сказал, что делать, но увы — вокруг лишь чужие озабоченные жизнью лица.

Пребывая в мыслях, я уселась на скамью в парке и вдруг удивилась тому, что на город опустилось тяжелое покрывало сумерек. Как быстро прошло время! Только тогда я очнулась, почувствовала голод и страх, причем второе было намного сильнее. И мне стоило бояться: несмотря на белые ночи, это все-таки ночи. Время для разгула таких, как Алекс. Я все ещё не решалась назвать его этим словом...

— Я тот, кем я являюсь, и этого не исправить, — прозвучало совсем рядом.

Я сразу же поняла, кому принадлежит этот голос, и, сильно вздрогнув, отпрянула на край скамьи, ведь на другом конце сидел как ни в чем не бывало Алекс.

Он показался мне красив, как никогда раньше! Наверное потому, что теперь я видела в нем не обычного молодого человека, а опасного хищника, сбросившего с себя маску любезности. А опасность всегда придает особый шарм.

— Ты читаешь мысли? — ошарашено пробормотала я, оглядываясь по сторонам в поисках прохожих, на тот случай, если придется убегать.

— Иногда улавливаю нечто, похожее на мысли, — улыбнулся он лениво.

— Как ты узнал, где я?

— Даже днем у меня есть свои глаза и уши. Слышал, что ты ходила в "Форекс плюс". Пустая трата времени.

Вот он и сам подтвердил мои опасения. Маркус не ошибся.

— Я знаю, кто ты такой.

— Я уже понял, — досадливо поморщился он. — К сожалению, это не входило в мои планы. Что меня выдало, если не секрет?

— Твои глаза. В них не было моего отражения.

— Какая мелочь. А я-то опасался, ты почувствуешь, как холодна моя кожа. Я даже специально досуха выцедил одного бедолагу, чтоб стать более… живым.

Услышав это, я непроизвольно закрыла лицо руками. Потом глубоко вздохнула, отняла руки и со всей смелостью, на которую была способна, взглянула на своего собеседника.

Алекс смотрел на меня с любопытством, однако его глаза были холодны, как лед, и безжизненны, как бездна. Совсем как у Маркуса.

— Не думал, что ты такая чувствительная.

— Просто твои слова ещё раз доказали, что это правда.

"Маркус был прав. Но что известно Алексу о нем? И известно ли вообще?"

Мне в голову пришла безумная мысль, что, возможно, Алекс знает, где находится мой спаситель. Но я тут же разозлилась на саму себя за это: меня ведь предупреждали. Нельзя никому верить.

— Ты упоминал про свой план… — осторожно заговорила я и снова оглянулась. Как назло, парк опустел. Все спешили домой.

— План? Он был до невозможности прост: влюбить тебя в себя, соблазнить, а потом получить то, что мне нужно.

"И это ему почти удалось".

— Тогда зачем с самого начала надо было быть таким мерзавцем?

— Видишь ли, Мирра, — улыбнулся он, глядя в пространство. — Я хорошо знаю женщин. Да, им нравятся хорошие мужчины. Но в стократ больше их привлекают плохие. Они любят, когда злодеи любят их. Ничто не тешит женское тщеславие больше, нежели осознание своей исключительности, того, что они стали причиной превращения злодея во влюбленного героя. Ты ведь сама почти попалась, разве нет?

Меня разозлили эти насмешливые нотки, потому что Алекс был стопроцентно прав.

— К тому же, окажись я слишком хорошим, это выглядело бы наигранно и вызвало бы подозрения, ведь я ещё тот засранец. Я не знал, насколько ты осведомлена о нас, но вижу, Маркус посвятил тебя во многие тайны. За это тебя следовало бы убить.

Угрозу я пропустила мимо ушей, так как услышала имя своего приемного отца. Алексу известно о Маркусе?

— Маркус намного сильнее, так что разорвет тебя на куски, стоит тебе ко мне приблизиться! — бессовестно соврала я.

На лице собеседника не дрогнул ни один мускул. Губы растянулись в ухмылке.

— Маркус исчез, и никто не знает, где он, даже ты. Я долго наблюдал за тобой, прежде чем начать действовать… с черного входа, так сказать.

— Имеешь в виду мою подругу, — с горечью констатировала я, представив, как расстроится Катя, когда Алекс — а это неизбежно — её бросит, ведь она в него по уши влюблена! И все же это лучше, чем быть подружкой вампира, даже не подозревая об этом!

Но что делать мне?

Я опять стала озираться по сторонам, лихорадочно соображая, куда бежать. Алекса это явно веселило. И только тут я вспомнила, о чем писал Маркус: первородная кровь не может быть испита насильно. И вообще, откуда Алекс знает, что кровь во мне? Он за мной наблюдал, по его же словам, но что, если он до сих пор не уверен?

Возможно, сыграть в дурочку ещё не поздно?

— И что тебе нужно от меня? — спросила я самым непонимающим и запуганным голосом.

— Ты сама знаешь.

— Нет, не знаю. Ты хочешь убить меня?

— Не пытайся запудрить мне мозги, Мирра, — в его голосе засквозила угроза. — Мне нужна твоя кровь. Первородная кровь.

— Первородная кровь? — я притворилась удивленной. — Маркус что-то такое рассказывал, но во мне её нет.

— Ты лжешь. Она в твоих венах.

— С чего ты взял?

Он вздохнул лениво. Или это было подобие вздоха?

— Я проверил, разумеется. Помнишь твое чудесное спасение от грабителя? Это был вампир. Я обратил его накануне с единственной целью: чтоб он укусил тебя. Это случилось, и твоя кровь отравила его. Он мертв уже, бедняга. Хотя я все равно намеревался убить его.

— Так это ты подстроил? — от возмущения я даже привстала. — Ты — настоящий козел!

— Зачем обижать этих животных? — пожал он плечами. — Я, как говорится, поймал сразу двух зайцев: убедился, что в тебе есть первородная кровь, и выставил себя героем. Неплохо, правда?

— А если бы во мне не было этой крови?!

— Тогда, вероятнее всего, ты уже была бы мертва. Но кровь в тебе, Мирра. И она мне нужна.

Я покачала головой, хотя мне стало очень страшно.

— Нет. Я ни за что не отдам тебе её!

Глаза Алекса сузились, выдавая его раздражение, но внешне он остался невозмутим. Очевидно, он ожидал такого ответа.

Прямо над нашими головами резко зажегся фонарь.

В свете фонаря Алекс предстал передо мной совершенно изменившимся: серьезным и жестоким, неподвижным и опасным, словно хищник, затаившийся в траве перед прыжком. В нем не осталось ни капли вчерашнего обаяния. Он стал самим собой. Убийцей.

И словно в подтверждение моих мыслей он прочеканил:

— Тогда я буду убивать людей, Мирра. Безжалостно. Медленно. Их смерти будут на твоей совести. Я очень долго искал шанс найти первородную кровь. Я очень долго ждал. И теперь мое терпение на исходе. Если я не получу то, что мне нужно, я буду в гневе. А в гневе я теряю остатки благоразумия. Я даю тебе три дня, чтобы все обдумать. Это большее, на что ты можешь рассчитывать. Когда срок выйдет, я снова появлюсь. И потребую ответа. Знай, в случае твоего отказа за каждый день просрочки я буду убивать близких тебе людей: сначала подругу, потом всех знакомых, а когда их не останется, приступлю даже к тем, с кем ты перебросишься парой слов. Ты все поняла?

— Ты не посмеешь!

— А ты рискни. Я не шучу, Мирра. Мне нужна первородная кровь — и я получу её, рано или поздно. Теперь все в твоих руках. Время пошло.

С этими словами он поднялся и как ни в чем не бывало зашагал прочь. Потом обернулся и, чуть усмехнувшись, указал на руку, туда, где обычно носят часы.

Тик-так. Тик-так.