Пункт 2.

Ожидавший меня день, можно было назвать одним словом — шопинг. По пути в город близнецы молчали и были тише воды. Темные очки закрывали их глаза, что не давало мне выяснить, что с ними не так. Поездка в один конец оказалась мучительно долгой. Остановившись возле дорогого фирменного магазина, близнецы откланялись сославшись на решение одной важной проблемы. Мы с Валтором проводили их задумчивыми взглядами и приступили, как он думал к самой важной части этого дня, к покупкам.

Ассортимент магазина поражал своим количеством школьной формы. Оказывается моя форма, состояла из плиссированной юбки в сине-черный квадратики с желтыми тоненькими линиями, такой же пиджак, белой блузки и галстук с эмблемой академии. И зимний вариант, брюки и джемпер. Примерив форму, Валтор чуть не прослезился. Бубня, что-то про быстрое взросление и оставление семейного гнезда.

Что чувствовала я? Это сложно выразить в двух словах. Но выглядела я как студентка университета. Улыбаясь, я так ещё минуту постояла возле зеркала. Переодевшись, мы пошли в другой магазин.

Через три часа мы основательно вымотались, дядя светился неописуемой радостью, а я еле волочила ноги. Загрузив покупки в багажник машины, мы отправились в небольшой ресторанчик. Уютная атмосфера этого заведения напомнила мне о том времени, когда мы с мамой проводили время в кафе. Налопавшись жареной картошки с мясом, мы спорили, какой десерт будим заказывать.

Усевшись в дальнем углу ресторана, мы обозревали меню. Хотя можно сказать, это Валтор внимательно перелистывал его содержимое. Я же отстранено переворачивала страницы. Через несколько минут пришли близнецы и одарили меня холодной ухмылкой, а дядю любящей улыбкой.

Они злились на меня.

И была на то причина. О вечернем происшествии знали только я и оба брата. Не став вмешиваться в их политику, я не рассказала дяде о случае в гараже, чем весьма удивила их. Было видно, как они ловили каждые похожие слова.

Заказав первое попавшиеся в меню, мы продолжали общаться о возможных занятиях и группах. Кивая головой, я медленно поглощала салат, запивая соком. Братья иногда смотрели на меня, как бы уточнить мои предпочтения к предметам.

Покончив с едой, мы вернулись домой. Забрав покупки, братья отнесли их ко мне в комнату и закрыли за собой дверь. Теперь стало ясно, зачем они вызвались помочь.

Предстоял разговор.

Первым, по-видимому, начал Джон.

— Джилиан, что тебя заставило спуститься в гараж? — тон его вопроса напоминал разговор родителей с капризным ребенком.

— Я услышала шум и спустила посмотреть, в чем дело, — равнодушно ответила я и начала разбирать вещи.

— И ты там нашла грабителя? — спросил, по-видимому, Питер.

Странно, но я могла поклясться, что его голос дрогнул. Вот только от чего? Что это может, значит?

Видимо не я одна уловила эти нотки, как Джон задал ещё вопрос, не дожидаясь ответа.

— Зачем ты вступила с ним в контакт? — я даже обернулась от услышанного вопроса.

Они знают.

Мысль билась в голове, сопровождая частым пульсом. Джон увидел это стремительное перемену моего настроения и поправил себя.

— Зачем ты с ним дралась?

Но это не помогло, я уже лихорадочно начала соображать. Подозрение и вопросы загоняли меня в тупик. Отойдя от сумок, я приблизила к ним, вглядываясь в темные очки.

Что-то тут не так. Зачем близнецы их одели? Погода не такая уж солнечная для очков.

— Зачем вы надели очки? — спросила я, игнорируя вопросы и тем самым ещё больше их зля.

Братья посмотрели друг на друга, было видно, что они обмениваются невысказанными репликами.

— Отвечай на вопрос, — холодным тоном скомандовал Олдон.

— И не подумаю, — фыркнула я и стала напирать на них, — Зачем одевать их, если на улице облачно. Что вы скрывает от меня?

— Ничего… — усталым тоном ответил брат, — только знай, ходить по дому одной в глухую ночь, может понести за собой нехорошие последствия. Мы очень популярная семья и врагов у нас много. Их методы очень коварные и иногда слишком изощренные. Один бог знает, что он мог сделать с тобой вчера, — при этом Питер опять вздрогнул.

Что-то знакомо было в его движении. Но они не дали мне додумать до конца. Джон подошел вплотную ко мне, сверля взглядом сверху вниз.

— Прекращай строить из себя супер героя. Это последнее предупреждение, — холодно сказал Джон. Тоном наделённого огромной властью и не давая попыток думать иначе. Но Питер сгладил это высказывание нежным голосом.

— Если с тобой что-то случить. Как ты думаешь, что будет с Валтором?

— Впредь я буду осторожна, — только и ответила я.

— Мы не это хотим услышать.

— Я тоже много чего хочу, но это не дает мне право думать, что так и будет, — возразила я.

— О. У тебя есть голосок, — оживился Джон, — впредь буду знать.

— Да, что с вами, — взорвалась я, — только я начала вас различать, как вы опять поменялись ролями.

— Любопытно, — одновременно сказали они.

И на этом наш разговор закончился. Они остались довольными, что я не стала возражадать. Захлопнув за собой дверь, они оставили меня в одиночестве со своим мыслями и подозрениями.

Разобравшись с покупками и разложив их по местам. Мне ненавистна стала эта комната. И как только я подумала о предостережении братьев, в дверь постучали.

— Войдите.

На пороге стояла та самая горничная, которая разложила мои вещи и принесла утром завтрак. Девушка была чуть старше меня, чуть пухлая фигура и длинные волосы, заплетенные в косу. Опустив взгляд, девушка сообщила, что обед подан и меня ждут в обеденном зале.

— Как тебя зовут? — спросила я и подошла к горничной.

— Худи, мисс Джилиан. Что передать хозяину? — с акцентом спросила она.

— Передайте, что я не голодна и останусь в своей комнате. Лягу спать, — служанка поклонилась и вышла за дверь.

Её манеры напоминали средневековое обращение. Теперь мне стало ясно, почему персонал такой молчаливый. Им запрещалось общаться с хозяевами и гостями, пока к ним не обратятся.

Это доказывало, что я здесь сама по себе. В шикарной комнате и в тоже время в одиночестве. Посмотрев в окно, моему взору предстал сад, о котором говорил Джон. Недолго думая и отметая указание братьев, надеваю ветровку на ходу и направлюсь в сад. Мне не хотелось идти к ним и спрашивать разрешения и снова видеть лица близнецов. Мне нужна свобода и я её получу, в этом прелестном саду.

Погода была с утра холодной и облачной, но сейчас кое-где проступают просветы, через которые солнечные лучи островками освещают сад. На краю каменных тропинках стоят маленькие статуи божков. В самом центре сада расположена беседка обвитая лозами роз. Миниатюрные кусты, подрезанные в виде животных. Множество клумб с разными пестрыми цветами, как островки рая манили присесть возле них.

Идя по дорожке и увлеченно рассматривая цветы, я не заметила, как оказалась возле кустарниковой стены. Темно-зеленая ветка была усыпана множеством меленьких белых роз. Их аромат обволакивал, а мягкость лепестков напоминала шёлк. Идя вдоль стены, я нашла вход, где кустарниковая стена разделялась на кучу тропинок. То, что мне показалось стеной, был лабиринт. У меня не было возможности оценить его размеры. Но, по-видимому, он был огромен. Да и желания заходить в него тоже не было.

Заглянув в него, я ещё раз вздохнула повисший в проходах лабиринта сладкий аромат. И когда уже собиралась вернуться назад в сад, тень промелькнула между ходами. Я точно знала, что мне это не почудилось, у этой тени черная накидка.

Мне ужасно не хотелось влезать в неприятности и портить уже подмоченную репутацию. Тем более братья меня уже предупреждали, об опасности и всяких злодеях, но моё безумное и непоколебимое любопытство, гнало в этот лабиринт. Я понимала, что вероятность заблудиться в нем высокая и если заблужусь, то заставлю понервничать своего дядю.

Только благодаря нему я живу здесь, а не в трехкомнатной квартире с тётей и с молодоженами. Думая об ответственности и взвешивая всё за и против, на моё плечо легла тяжёлая рука. Я как ужаленная подпрыгнула на месте и резко обернулась. На меня смотрел самодовольный взгляд одного из братьев. Я так увлеклась внутренним рассуждением, что не услышала его приближение.

— Что ты тут делаешь, трусишка? — надменно спросил братец.

— Гуляю, — истерические нотки проскочили в моём голосе и я тут же об этом пожалела.

Лучше было вообще помолчать. Увидев в его взгляде насмешку, я опустила глаза.

— А ты знаешь, что наши предки вырастили этот сад для жертвоприношений, — издевательство из него так и вытекало, — А лабиринт служит вроде алтарём. Вошедший туда человек никогда не найдет дорогу обратно. Тело жертвы окутают лозы белых роз. А шипы, подобно сотни тысяч кинжалов, проткнут нежную кожу. Вот так, лабиринт получить плату за столько прекрасных сад. Кровавую плату.

Он специально выделил последние слова. Сказанное им меня ничуть не напугало, а лишь разозлило. Но показывать этого я не стала.

— Спасибо за историческую инфу о лабиринте, — спокойным тоном ответила я, — но мне пора в свою комнату. Желаю стать новой жертвой этого алтаря.

— Ха. Какой дерзкий ребенок, — смеялся один из братьев.

Кивнув в сторону лабиринта и с этими словами, я удалилась от роз и от Олдона. Быстро идя по тропинке в сторону особняка, я будто убегала. По дороге до дома я обдумывала своё поведение.

Не удивительно, что они считают меня за ребенка. Всё что я делаю, так или иначе, походит на детское поведение. Лезу ночью в гараж. Изображаю из себя героя. Моё любопытство не раз меня ставило в нелегкое положение, но никогда я не действовала так безрассудно.

Оказавшись в особняке, такой же зеркальной улыбкой меня встретил второй близнец.

— Джон тебя всё-таки нашел? — спросил он.

Так значит, это был Джон?

Но почему теперь мне кажется, что по сравнению со вчерашним Джоном есть большая разница? Они специально пытаются меня запутать.

— Меня не нужно искать. Ведь я не потерялась, — ледяным тоном ответила я.

Питер фыркнул на моё заявление и спустился по лестнице. Он как всегда выглядел прекрасно, а черный кардиган прибавлял ему шика. И тут-то меня поразила одна догадка.

— Ты тоже меня искал, — это не был вопрос, а скорее факт.

Удивление проскользнула на его лице. Он ответил, слегка кривя губами.

— Хотелось найти прекрасную даму, попавшую в беду. Но послали искать избалованную девчонку, — говоря это он, шаг за шагом подходил ко мне.

Складывалась впечатление, что эти поиски ему были не по вкусу. Фальшивость слишком тонко замаскирована, чтобы разобраться в его чувствах. И он на этом играл. Между правдой и ложью. Балансируя на грани.

И когда расстояние сократилось до вытянутой руки, Питер остановился и внимательно присмотрелся ко мне.

— Хочешь, устроим соревнования?

— Соревнования? — не понимая, спорила я.

— Да. Ты ведь любишь получать адреналин в кровь? — насмешливо спросил Питер и сделал жест, указывая на ведущую в спортзал дверь. От чего мороз прошел по коже, оставляя мелкие мурашки.

— В чем суть игры Питер? — спросила я, не веря в холодность своих слов. Так как внутри полыхал пожар соперничества.

— Ты прекрасно нас поняла. Доставь нам удовольствие от игры и можешь спокойно спать, — ехидность его слов разъедала всё пространство между нами, будто ещё чуть-чуть и она прикасаться к моей коже оставляя глубокие порезы.

— Если хочешь поиграть? Иди, найди себе игрушку. А у меня завтра тяжёлый день. Я предпочитаю соревноваться с достойными противниками, — я намеренно выделив последние слова и прошагала мимо него. Но это ещё был не конец нашего разговора.

— Тогда будь аккуратнее. Я твой соперник.

Развернувшись к нему, я ещё раз взглянула на этого надутого пижона. Он явно собирается играть не честно. И в этой борьбе я выйду проигравшей. Но, что-то мне подсказывало, что я могу играть по их правилам.

— Хорошо.

Это всё, что я могла ему сказать. Мне ужасно хотелось, чем-то ещё его задеть, но в парадную дверь вошел Джон. Его напряженная походка и определенно не модный беспорядок на голове, говори о том, что что-то случилось.

Драка.

Я всегда могла узнать или даже по-другому, я чувствовала жар, оставшийся после поединка. Это как испускаемый электрический заряд из оголенного провода. Это чувство врезается в меня и будоражит ещё не выветрившийся адреналин из крови.

— Что случилось Джон?

Подняв уставший взгляд, Джон ещё больше нахмурился. Ему явно не хотелось обременять меня разговором о чем-то столь важном, что Питер в нетерпении спустился на встречу к брату. Я не знала, когда начнется игра, но явно не сегодня. Еще раз, взглянув на братьев, я поднялась в свою комнату. Мне грызло любопытство и чувство, что что-то ускользает от меня и это не давало покоя.

Через витражное окно моей спальни просматривалось большая часть сада и не большой кусочек лабиринта. Он как магнит цеплял мой взгляд. Сколько бы ни думала о происшедшем со мной за столь короткое время, все мысли возвращались к злополучному лабиринту. Я не могла объяснить манившее чувство во мне. Не любопытство. Не интерес и даже не прекрасные цветы. А предчувствие, что я должна побывать в нем лишь набирало силу. Должна узнать, что он скрывает от посторонних глаз.

Конечно же, идти туда одной не подготовленной равносильно безумию. Но прошедшие колкие мурашки по телу от предвкушения, стирают все тревоги. Я решила, что в скором времени я обязательно побываю там.