Пункт 1.

Эта странная история начинается с того момента, когда моя нога переступает порог элитного особняка. Сюда я отправила саму себя вскоре после похорон матери, прямиком из дома тёти Зельды в неизвестную страну. Смерть мамы в автокатастрофе при не объяснимых обстоятельствах привели меня именно к такому решению. К ссылке.

Наш милый коттедж, наш уютный дом пришлось продать. Содержать его тетё было не по карману. Зельда хорошо относилась ко мне, но у неё и без племянницы забот хватает. Она только недавно стала бабушкой, а новоиспеченные родители решили остаться с ней. После похорон здоровье тетушки сильно пошатнулось. И я её прекрасно понимаю. Смерть любимой и младшей сестры. Вот так они и ютятся в трёхкомнатной квартире. Да и только по воле случая я с ними не живу. Или по велению судьбы.

После похорон мамы к Зельде подошел солидный мужчина представился дальним родственником по ветви отца и предложил помочь. Хотя тетя долго обдумывала его слова, но выхода у неё не было.

Где поместить подростка в такой маленькой квартире? Именно, негде.

И от этого ей еще больше становилось не по себе. Тётя переживала, что не сможет присматривать за племянницей и всячески пыталась найти причину не отпускать меня.

Моя мама, Настасья, взяла с неё когда-то обещание. Позаботиться обо мне. Давая обещание, Зельде и в голову на тот момент не пришло, что через неделю после этого Настасья, как и мой отец Дилан, умрет в автокатастрофе. Дилан до сих пор для меня загадка. Как и его прошлое. Мама не любила о нем готовить и каждый мой вопрос об отце, встречался холодным молчанием. Его фотографии я никогда видела. Лишь редкие намеки на то, что он когда-то раньше был.

Вот так сирота по имени Джилиан оказалась в аэропорту с билетом в руках стоя в очереди на посадку. Мой перелет оплатил дядя Валтор. И со своим скромным багажом, я направляюсь в неизвестность, что таится в другой стране и на другом континенте. Тётя не смогла найти хоть одно оправдание своим действиям и беспокойство легко на её сердце еще большем грузом.

— Как приземлишься. Обязательно перезвони мне, Джилиан, — срывающимся голосом от волнения и с подступающими слезами, провожала меня тётя.

— Конечно, тётя Зельда. Обещаю. И не волнуйтесь за принятое решение. Ты все сделала правильно. Я бы все равно уехала от вас в общежитие через год. А так хоть я буду у родственников, — бодрым голом успокаивала мою прослезившуюся тётю.

Обнявшись на прощание, мы разошлись в разные стороны и по разным жизненным путям. Я медленно шла на посадку, а она торопливо в зал ожидания, смотреть в окно пока самолет не взлетит. Зельда медленно, но верно успокаивалась. Не знаю как, но я могла лишь одним словом успокоить её и снять груз с сердца. Я никогда не придавала значения этому. Для меня это было естественно, как дышать воздух. Ведь была такой всегда. Прийти в трудную минуту, поддержать и успокоит. Всегда найти нужные слова и облегчить страдания. Впитать боль других.

Перелет оказался довольно скучным. После двух часов полета, я не знала чем себя занять, а лететь предстояло еще долго. После похорон мамы, мне так и не удалось нормально выспаться. Всю подготовку на себя взяла Зельда, но я не смогла дать себе хоть минутку отдыха. Моя душа была на грани того, чтобы развалиться на мелкие осколки и разреветься сухим ветром. Я не знала, что будет хуже для меня. Плакать или уйти в себя? Я просто не хотела об этом думать.

Сиденья были мягкие, но моему мозгу не давали покоя мысли о знакомстве с новыми родственниками. До трагедии, мама никогда говорила о них. Если быть честной я никогда и не спрашивала, есть ли у нас ещё родственники. Мне тогда хватило холодной войны мамы после расспросов об отце или может, мне было все равно. Не знаю точно, но на тот момент мне не хотелось разрушать этот комфортный мир, где я и мама. Оазис прошлого, что исчез и оставил пустыню. Но видимо мало одного хотения. И тут вот он сюрприз. Откуда не возьмись, появляются и предлагают помощь.

Понравлюсь ли я им? Может они окажутся ужасными скупердяями и поселят меня в чулан под лестницей. Какая там школа?

Хоть мне и осталось учиться последний год, не хотелось испортить свою успеваемость из-за непонимания. Дядя Валтор говорил, что у него двое сыновей.

Они наверно ужасные, богатые зануды?

Вот так и прошел мой полет, в раздумьях и предвкушении этой нелегкой встречи.

Самолет плавно приземлился в вечерних сумерках. Осенний легкий дождик поприветствовал меня за окнами аэропорта. Забрав свой багаж, уставшая и смертельно бледная, я поплелась на выход. В зале ожидания толпились приезжие и встречающие. Посмотрев на часы, я убедилась, что самолёт прилетел на полчаса позже.

Значит, времени на звонок тёти у меня сейчас не будет. Жаль.

Тётя предупредила, что меня встретит или сам дядя, или кто-то из его служащих. Пробежав глазами по толпе встречающих людей, что с табличками в руках ожидали кого-то, я наткнулась на мужчину в черном костюме, что держал листок бумаги с красивой надписью «Джилиан Хьюз». Присмотревшись к нему, я шагнула на встречу. Сначала его лицо ничего не выражало, но по мере моего приближения, на губах играла служебная улыбка.

— Джилиан Хьюз, это я. Здравствуй, — указывая на листок.

— Приветствую вас. Я рад, нашему знакомству. Меня зовут Роберт Смит. Я шофер семьи Олдон, — легкая улыбка не сходила с его лица.

Впервые я смогла расслабиться и подумать, что может все обойдется? Если уж шофер у них такой душка, то и хозяева должны быть хорошие.

— Где ваш багаж? — спросил Роберт и посмотрел мне за спину.

— Приятно познакомиться, мистер Смит, — настроение шофера передалась и мне.

Но увидев маленькую сумку, водитель слегка удивился. Но вовремя спохватился и еще шире заулыбался, забирая её из моих рук. Смиту наверно казалось, что я сейчас рухну от усталости. Но быстро взяв себя в руки, я как могла, скрывала это от него.

— Можно просто Роберт мисс Джилиан.

— Хорошо… э… Роберт. Тогда просто Джилиан.

— Хорошо мисс Джилиан… — было видно что, прежде к нему так ласково никто не относился. Меня это слегка настораживало.

Что за люди, эти новые родственники?

Покончив с формальностями, мы пошли к выходу в полном молчании. Оно не было не ловким скорее обоюдным. Каждый думал о своём.

Смит о чем-то задумался и иногда принимал хмурый вид. А я думала обо всем и не о чем.

Хватит ли мне сил на новую жизнь? И как быть с той болью, что в груди колотиться, словно порванная рана? Скоро ли она заживет?

Мы вышли на улицу. Я вдыхала полной грудью первые признаки наступающей осени. В спину подул легкий ветерок, принеся с собой свежесть. Воздух был влажным из-за дождя, что никак не хотел прекращаться, а лишь ещё сильнее лил на спешащих по своим делам прохожих. И я тут же досадливо нахмурилась. Пожалев, что не послушалась тётю Зельду и не взяла с собой зонтик. Пройдя несколько метров, мы оказались на парковке, где гордо возвышался припаркованный черный Мерседес, среди остальных невзрачных легковых машин. Они казались на его фоне, букашками, не достойными стоять рядом с этим гигантом.

Внутри машины я восхитилась великолепием салона: сидения обтянутые бежевой кожей, вставками из дорогого красного дерева, миниатюрный бар и телефон. Устроившись, я наблюдала за проплывающим мимо пейзажем. Но все попытки оказались четны из-за наступившего вечера. Вечер здесь больше похож на ночь. Но радовало одно, поездка оказалась не долгой.

Машина поднималась по холму и по мере приближения, вдоль обочины выстраивались маленькие фонари. Проехав высокие ворота, моему взору предстал огромный особняк в пять этажей. Сказать, что он прекрасен, равносильно вообще ничего не сказать. Все его великолепие кричало о шикарной и богатой жизни его обитателей.

Сводчатые окна, пиковые маленькие башенки по бокам, несколько балконов и огромное количество цветочных гирлянд, горшков и маленькие оазисы садиков выстроились прямо под окнами. И все его великолепие освещалось наземными фонарями.

Роберт плавно остановил машину возле парадной двери, где моего прибытия ждали слегка изнервничавшиеся две служанки и невозмутимый дворецкий.

Вот так я оказалась на пороге своего, нового дома. От переизбытка чувств я нервничала до дрожи во всем теле. Начала болеть голова и вдобавок ко всему затряслись коленки от страха.

Я могла поклясться, что такой красоты в своей жизни никогда не видела, лишь на странницах журналов. Мой взгляд бегал по всей этой роскоши. Особняк как бы говорил о том, что все великолепие жизни собралось именно в этом месте, под этой крыше.

Большая, просторная гостиная с огромной люстрой на потолке встречала меня большим и мягким диваном из светлой ткани, а посередине стеклянным столиком с вазой красных роз. Диван располагался в центре лестниц, они подобно рукавам обхватили доброе пространство гостиной. Стоило увидеть диван, как тело одолела усталость, что хотелось присест и отдохнуть. Увлекшись изучением дивана, я даже не обратила внимания на людей, стоявших на светлой мраморной ступени.

Но быстро отогнав мысли об отдыхе, преодолевая разделяющее нас пространство. Пройдя большую часть гостиной, меня ждал еще один сюрприз. Девушка чуть старше меня, присев в реверансе и быстро подхватив мою сумку, поволокла по лестнице. Она изящно склонилась в поклоне, пропуская спускавшихся навстречу гостьи трех мужчин и только после этого медленно пошла в неизвестном направление.

Дядя с улыбкой в дорогом черном костюме воодушевленный нашей встречей спускался ко мне. Растерявшись от неожиданности, я не знала что делать.

Он как счастливый папаша раскинул руки, будто приветствуя возвращение блудной дочери. И уже спустя секунду меня сжимали словно тиски, крепкие объятия. Робкое похлопывание по спине, было ответом на столь яркое знакомство и приветствие. Я даже слегка покачнулась от растерянности, когда меня все-таки отпустили.

— Добро пожаловать домой, дочка, — приветствовал новоиспеченный отец, — Как я рад, что ты теперь с нами. Как долетела? Наверно устала и хочешь поесть? — стоило ему об этом сказать, как в животе предательски заурчало.

— Устала не много. Мне еще нужно позвонить тёте Зельде. Сказать, что я прибыла на место, — нежно ответила я, радуясь, что голос не подвел.

Так как состояние моё было ужасным и вся усталость, что накопилась после похорон, дала о себе знать, я почувствовала себя совершенно разбитой.

— Ох. Конечно. Давай я тебя представлю моим сыновьям, — бодро сказал Валтор.

Молодые люди, что лениво наблюдали за сценой приветствия, неожиданно оживились.

— Справа от тебя, Питер, — указал он на парня в светлой рубашке, черных брюках и с растрепанными бронзовыми волосами, — а слева, Джон, — можно сказать, я видела зеркало Питера, только рубашка светло-розового оттенка была их отличием.

— Здравствуйте. Меня зовут Джилиан Хьюз. Рада с вами познакомиться.

— Взаимно, — одновременно сказали близнецы.

— Вот и отлично. Кстати, вы соседи по комнатам. Так, что если что-то понадобиться. Не стесняйся и обращайся к Джону или Питеру, — но немного подумав, Валтор слегка приподнял бровь и добавил, — лучше к Джону.

Близнецы с папашей посмеялись над какой-то своей шуткой.

— Хорошо.

— Вот и умница. А теперь ребята проводите Джилиан в её комнату, — командным голосом отдал распоряжение дядя Валтор, — ты наверно хочешь немного отдохнуть и привести себя в порядок перед ужином? А пока я тебя оставлю на попечение моих сыновей, — теплота в его голосе заставила меня подумать, что наверно отцы и должны быть такими как он.

Валтор улыбнулся и вышел, оставив наедине с молчаливыми близнецами. Сначала я не стала приглядываться к ним, но стоило посмотреть еще раз. Эти парни красивы не как модели с глянцевых обложек, а как настоящие мужчины. На вид им можно было дать лет двадцать или двадцать два. Хотя на деле они мои ровесники. Высокие и мускулистые лорды с проницательными голубыми глазами. Короткие каштановые волосы с медным отливом. Они смотрели на меня таким же изучающим взглядом.

На не высокую шатенку с лицом в форме сердечка. С большими золотистыми глазами подчеркнутыми пышными ресницами и с милыми веснушками. Тело спортивного типа с хорошим объемом груди и округлой попкой. Хотя волосы, после измороси, превратились в обсидиановый водопад кудряшек. Можно сказать, я выглядела, как деревенская модель, только что сошедшая с рекламы дешевого шампуня. Я знала, как выгляжу для окружающих людей. Знала, что они ко мне испытывают. Это чувство всегда было со мной, будто предчувствие.

Не знаю, что меня смутило. То, как они долго смотрели на меня или то, как долго я всматривалась в них, пытаясь найти отличия. Но щеки загорелись предательским румянцем. И тут всем на выручку пришел Джон.

— Ну, что как полет?

— Утомил, — радостно ответила я и мысленно поблагодарила его за возможность перевести дух.

— Тогда пошли. Тебе здесь понравиться.

Было видно, что и им нужна передышка. Поднявшись по лестнице, мы оказались на втором этаже.

— В этом крыле располагаются комнаты для гостей. Дальше выход в сад, — указал Джон рукой в правое крыло особняка, открывая бронзовый загар кожи в слегка распахнутом вороте рубашке, — нам дальше.

— Как здесь красиво. Слов нет, — восторженный стон слетел с моих губ.

Питер невольно залюбовался мной, но встретившись со мной взглядом, тут же отвел глаза.

— Пойдем, — продолжил Джон, выдергивая меня и Питера из фантазий о том, что же случилось бы дальше.

Поднявшись на третий этаж, Джон как гостеприимный хозяин показывал весь дом своей сводной сестре. Невзирая на дикую усталость во всем теле, я восхищено осматривала дом, плетясь на дрожащих ногах.

На этом этаже располагалась огромная библиотека. Четвертый этаж, комнаты для хозяев. Пятый этаж оказался чердаком, мы туда не пошли.

Я так увлеклась осмотром нового жилища, что не заметила, как непринужденно Джон обхватил меня за талию. Мы спустились и пошли по коридору на первом этаже особняка, где вдоль стен висело огромное количество картин, останавливаясь перед стеклянной дверью. По моим ощущениям и чувству расстояния, мы давно уже вышли за пределы особняка. Коридор являлся связующим с отдельной постройкой.

— За этой дверью тренажеры и бассейн, — сообщил Джон.

— Бассейн и тренажеры?

Не понимая сказанного, я невольно посмотрела на его руку, что нежно обнимала за талию. Отскочив от Джона, я покраснела до кончиков ушей, что вызвало на лице Питера улыбку.

— Питеру нужно тренироваться. Как и мне.

— Вы спортсмены?

— Ну, что-то вроде того, — двусмысленно ответил Питер, до сих пор молчавший.

Я не могла отвести от него взгляда, что-то в его глазах было темное и запретное. Хотя Питер пытался, выглядеть равнодушно и отстраненно.

Закончив с осмотром, они проводили меня до двери. Питер издал звук больше похожий выдох с облегчением. На что, я смущенно залилась краской и растерявшись ещё больше, удаляясь в свою комнату.

Войдя в комнату, я по привычке припала спиной к двери. В коридоре послышались голоса братьев. Похоже, что они ругаются.

— Что на тебя нашло? — серьезным голосом потребовал ответ один из братьев.

— Что опять не так? — спросил другой отстранённым тоном, явно уклоняясь от ответа, — Джилиан, должна полюбить и захотеть остаться в этом доме. Она нам нужна.

— Да, с тобой Джон она не соскучиться. Все общий любимчик, — повисло молчание.

Я уже хотела отойти от двери, чтобы больше ничего не слышать.

— Питер, если она тебе так нравиться, можешь прямо так и сказать. Чтобы убрал свои лапы от неё, — с наигранным безразличием прорычал Джон и пошёл по коридору, рассуждая вслух, — Но мы оба знаем, что она еще одна новая игрушка. Не увлекаться. Не сближаться. Не влюбляться. Питер не забывай, что мы делаем. И кто мы есть.

— Когда ты так говоришь становиться действительно страшно за наши игрушки.

— Да. Страх, которого мы никогда не должны были испытывать, — печально закончил разговор Джон.

Я не могла поверить своим ушам.

Так значит для них я еще одна новая игрушка?

Злость во мне нарастала подобно огромной волне.

Чертовы буржуи. А с первого взгляда, они такие милашки. Эти парни — два волка в шкуре невинных овец. Ну, хорошо поиграем в их игры. Мне ведь надо как-то здесь обжиться. И наплевать на этих зеркальных братьев.

Я быстро привела себя в порядок, не обращая внимания на красоту ванной. Наспех надела платье кремового цвета из красивого дорого шкафа, куда были повешены все мои платья. Заплетая полусухие локоны в толстую косу, связав её кончик персиковой лентой, что прекрасно подчеркивало цвет волос. Сразу позвонив тёте Зельде, я чуть повеселела после разговора с ней. Она успокоилась, узнав, что мне нравиться здесь и Валтор хороший человек. Не успела я подумать, как будет себя вести в присутствие этих надменных близнецов, как в дверь постучали.

— Входите, — мой голос немного дрожал.

В проеме стоял один из братьев, лишь рубашка была их отличительной чертой. Высокомерный взгляд Питера окинул меня с ног до головы, порождая легкую дрожь.

— Ужин подан. Пойдем, — резкость его слов помогла ему скрыть истинные эмоции. Я это чувствовала кожей. Он смущается.

А я стояла перед большим зеркалом и моё лицо тут де моментально порозовело. Эта сцена напоминала принцессу ждущая своего любимого. Но наверно увидев в моем взгляде тревогу, Питер успокоился и мило улыбнулся.

Но было уже поздно, вспомнив их разговор в коридоре, я переменилась в лице и подошла к двери.

— Хорошо, — с такой же резкостью ответила я.

Питер преградил дорогу и склонился надо мной почти вплотную. От моей кожи пахло лавандовым маслом, а от Питера дорогим мужским одеколоном. Смешавшись эти два аромата, напомнили мне о летних днях и дожде. В его глазах я могла почесть все эмоции разом. Ему пришлось собрать все своё мужество и посмотреть на меня, как я надеялась, он увидит смущение. И видно это его ещё больше распылило.

— Кстати, я забыл поприветствовать новую жительницу этого дома, — не отдавая себе отчета в действии, сводный брат приблизился настолько близко ко мне, что я могла чувствовать его теплое дыхание на своих губах. Но во время опомнившись, Питер с наглой улыбкой произнес, — Добро пожаловать.

По нему стало видно, что он о чем-то сожалеет и одновременно кого-то проклинает. Я могла видеть глубину цвета его глаз. Всё внутри трепетало от такой нежелательной и одновременно томительной близости. Тело как будто помнило, только и ждало его прикосновений. Хотя я могла поклясться, что вижу его впервые. И на мгновение перед глазами предстала картина двух молодых людей, точно так же стоящих в дверном проеме. Девушка похожая на меня и парня. Они мило болтали и улыбались друг другу. И вот видение рассеялось, оставляя меня с пронзительным взглядом Питера и дрожью в ногах.

Ещё секунду мы смотрели друг на друга, а мой внутренний голос нашептывал, что они лишь играют со мной. И не дав ему догадаться, что таю от его взгляда, я пошла по коридору в сторону лестницы.

— Не нужно себя так утруждать. Могли прислать за мной прислугу, — распыляясь злостью, я давала понять, что еще тот фрукт, — Или тебе интересно как устроилась новая игрушка?

— Ха. Ты всё слышала? — удивление от того, что я знаю, заставило Питера остановиться на середине лестницы.

— Я не специально, — я тоже остановилась, но поворачиваться не стала, — Вы слишком громко разговаривали.

— Врунишка, — он даже промурлыкал.

Он что заигрывает со мной? Ах, да я ведь их новая игрушка.

Злость кипела и только ждала момента для выхода. Резко развернувшись, не открывая глаз, я высказала и поставила свою точку.

— Давай те, вы оставите меня в покое. А я не буду мешать у вас под ногами. Если же вас, что-то не устроит…

— Да меня не устраивает. То, что ты закрыла от меня свои глаза, — перебив меня, он нежно провел пальцем по моей щеке, — Они завораживают своим цветом.

Я как ужаленная отшатнулась от его руки. Это было моей ошибкой. Оступаясь, я только сейчас вспомнила, где мы находилась и уже прикидывала последствия после падения. Обдумывала, каков будет результат. И какое количество ссадин я получу.

Но крепкая мужская рука схватила моё запястье. От силы его захвата, я не произвольно ахнула и открыла глаза. Питер был напуган и растерян одновременно. Сейчас он был больше похож на испугавшегося мужчину. Резким движением он привлек меня к своей груди. Меня трясло с ног до головы. Впервые я так не осторожна и безответственна. Приехав сюда, я думала, что все будет хорошо и никаких непредвиденных случаев не будет. Но в первый же день, я чуть не упала с лестницы.

Вот так мы и стояли, прижимаясь, друг к другу. Каждый думая о своём. Тяжело дыша. Первым нарушил наше единение, Питер.

— Смотреть надо под ноги, — резко произнес Питер.

Он переживает за меня?

У меня даже на душе потеплело. Но сказанное потом окатило как ушат с холодной водой.

— А то игрушка сломает себе, шею или что-нибудь.

Отодвинувшись, я залепила ему громкую пощечину. Ушла, не сказав ни слова, успокаиваясь на ходу и вытирая непрошеные слезы. Пока не дошла до обеденного зала.

Мы вошли в гостиную по очереди, когда Джон видимо, собирался пойти нас проведать, так как я столкнулась с ним в дверях.

Но увидев позади меня Питера, который был темнее тучи пытаясь скрыть своё сожаление. Питер источал ауру злости и презрения. И по взгляду, что уперся мне в спину, можно было догадаться, на кого он точит зуб. А я как в чем не бывало, вплыла в зал и осветила его своим смущением. И лишь слегка розовые щеки напоминали о его горячем дыхание у самых моих губ. Я не могла прийти в себя от случившегося. В голове то и дело всплывали нечеткие картинки о той паре. Их горячие поцелуи и объятья, заставляли дрожать всем телом.

За ужином дядя Валтор посвятил меня в предстоящий день. Завтра воскресенье и он собирает повозить меня по магазинам. Нужно купить всё, что мне нужно для поступления в элитную академию. А в понедельник, близнецы покажут мой класс, академия Святого Влэдрика. От названия академии я слегка разнервничалась.

Вдруг мой уровень знаний не подходит или я не потяну программу? Тогда плакала моя стипендия. И я не поступлю в колледж, о котором мечтала. Оставив этот дом с его ужасными близнецами.

Но вовремя стряхнув с себя неуверенность и страх, мы продолжали обсуждать моё новое будущее.Хоть я и общалась с дядей Валтором, но старший брат, Джон, ловил каждую свободную паузу, чтобы рассказать об учениках академии. В отличие от Питера, его взгляд выражал искренность и любезность.

Как я и догадывалась, это были дети премьер министров, чиновников, политиков и мировых звезд кино, в общем, вся элита общества.

И вот как мне такой простой и приземленной, влиться в этой ослепительное общество?

Весь ужин меня мучили сомнения, правильности моего приезда сюда и раздражения из-за гневного взгляда Питера всякий раз обращенного ко мне.

Поболтав ещё немного, мы закончили ужин. Как можно медленней я встала из-за стола, преодолевая своё нетерпение убежать в свою комнату. Братья не выражали своего желания проводить меня до комнаты, что очень обрадовало. Но Валтор, как истинный джентльмен высказался сопроводить меня до двери. Я пыталась уверить его, что не заблужусь, но тоном не позволяющий с ним спорить мы в полном молчании отправились на четвертый этаж. Идти с дядей было для меня ново, да и тема для разговора не лезла в голову. Так, что Валтору пришлось взять на себя инициативу.

— Не переживай из-за них, — мягким отцовским тоном произнес он, — они бывают слегка заносчивы.

— Это мягко сказано, — в недоумении выпалила я, но вовремя исправилась, — я хочу сказать, что… э… это моя вина.

Смех моего попутчика звонко разнесся по коридору. Что-то в выражение моего лица наводило Валтора на радость. Я уже хотела на него обидеться, но прочистив горло от смеха, он стал серьезным.

— Извини. Но они действительно бывают несносными, что иногда даже я не могу с ними справиться.

— Если вы не можете, то мне подавно, — печально сказала я.

— Всё может быть, — тихо сказал он, что мне пришлось напрячь слух.

Но Валтор больше ничего не сказал. И мы дошли до комнаты в благородном молчании.

Проводив меня, Валтор пожелал спокойной ночи и ушел, закрыв за собой дверь. Оказавшись одна, я медленно переоделась в свою любимую пижаму из футболки и шортов розового цвета с нарисованными сердечками разных размеров. Упав на огромную кровать, я впервые заплакала с момента похорон. Слезы полились сами собой, то ли от пережитых эмоций, то ли от ужаса ждущего меня впереди. Но вскоре рыдания перешли во всхлипы и икоту. Я плакала, пока не заснула.

Сон прервался из-за не громкого шума доносившего снизу. Сначала я подумала, что мне показалось, но когда шуршащий звук повторился, мне захотело выяснить, откуда он идут.

Может прислуга захотела чай попить ночью? Или мыши у них завелись? Или вор залез? Но тогда бы уже весь дом стоял на ушах. Или может, я одна это слышу?

И понимания того, что никто кроме меня этого шороха не слышит, натолкнуло на не приятные мысли.

Может это братья надо мной издеваются? Решили научить меня манерам? Или того хуже. Показать что я здесь лишняя.

С такими мрачными мыслями я спускала по лестнице как можно тише. Дойдя до конца, я ещё раз вслушалась в нависшую тишину. Звук донесся из-за закрытой двери. Открыв деревянную дверь, я медленно спускалась по винтовой лестнице идущей вниз. В небольших пролетах стояли подсвеченные вазы с розами нежного персикового оттенка. Дойдя до конца меня, поприветствовала грозная металлическая дверь.

Наверно не стоил туда заходить?! — промелькнула мысль, но донесшийся уже громкий звук подогрел моё любопытство, прогоняя всё мысли.

Открыв дверь, в лицо дунул легкий прохладный ветерок. И тут перед глазами всплыла четкая картина. Такая реальная, что мне пришлось припасть к холодной двери, чтобы не упасть на колени. И не если бы легкое мерцание по краям картины, то я бы поверила в реальность моего ведения.

Девушка в светлой пижаме медленно шла по бетонному полу. Помещение оказалось подземным гаражом, сюда её привели доносившиеся звуки. Машины, стоящие в ряд освещались подсветкой. Её настороженный взгляд уловил неясную тень, между серебристой машиной и черным внедорожником. Тихо закрывшаяся за ней дверь и вот девушка уже спряталась за первую попавшуюся машину.

Какого черта она делает? Почему не пошла, вызывать полицию? — мысленно обдумывала я ситуацию, в которой мы обе находились. И что-то мне подсказывало, что я бы поступила точно так же.

Но шорох через две машины отвлек меня от рассуждений и обострил всё наше инстинкты. Тень медленно приближался к месту её укрытия. Было видно, что ей ничего не оставалась, как напасть первой и по возможности сковать его чем-нибудь или вырубить до прихода полиции.

Сделав два глубоких вздоха, девушка начала вслушиваться к приближающимся шагам и я тоже. Когда стало ясно, что расстояние для нанесения удара самое подходящее, она выскочила из-за машины, нанося прямой удар в лицо. Но противник оказался проворным, он ловко увернулся от выпада. Контратака не заставила себя ждать. Он хорошо двигался и пытался нанести и ей удар. Хорошо, что у него это не получалось. Каждый раз девушку выручала её гибкость и совмещение разных боевых атак. Но когда она уперлась спиной в машину, он поймал руку и дернул на себя. В этот момент меня как будто током прошибло, а девушка дернулась всем телом. Легкое покалывание переходило в страстный стон, который чуть не сорвался с моих губ. Напольной лампы светили в лицо. И я увидела себя. Красные щеки и растрепанная коса темных волос. Шок от увиденного парализовал меня на месте. У неё была такая же привычка, как и у меня, прикусывать губу. И то, что сказал этот человек, поразило нас обоих.

— Ты плакала? — голос задавший вопрос мне не знаком, но эта тревога была знакома.

Она попыталась вырваться, но он лишь сильнее сжал руку.

— Прекрати вырываться, — в приказном тоне рявкнул грабитель, — или я сломаю тебе шею.

Настойчивость в его голосе говорила, что он это сделает. Испугавшись, она перестала дергаться. Немного успокоившись, я заметила, как мужчина тяжело дышал. Видно её атака заставила его серьезно попотеть. Грабитель наверно не ожидал встретить столь яростного сопротивления в лице хрупкой девушки.

— Отпусти меня, быстро, — ледяной голос моего двойника напугал и меня саму. Слышать со стороны свой голос ещё хуже, чем осознавать, что я так умею.

— А иначе что? — с издевкой спроси он.

Я кожей ощущала его мерзкую улыбку в темноте. Как я не старалась, но разглядеть не смогла. И почему в меня в голове всплыла мысль, от которой пошел легкий озноб.

— А иначе я закричу, — с победной улыбкой она огрызнулась грабителю.

Вор вздрогнул. Видимо лишняя шумиха, ему не нужна. И вот она уже была готова рассмеяться над ним. Одна мысль о выражение его испуганного лица придавала и мне сил. Обрадовавшись этой идеи, я медленно отходила от шока. Рука нервно искала что-то в темноте, пока не наткнулась на металлическое ведро. И тут я вновь посмотрела на себя и на грабителя.

В этот миг, когда она предприняла попытку вырваться, уловив это движения, он прижал двойника ещё сильнее. Почему-то моё тело вопреки рассудку получало удовольствие от этой сцены. Я будто была на её месте. Жар его дыхания распылял меня. Однозначно он боец и поддерживает своё тело в прекрасной форме. Рельефность его мышц, проглядывающиеся через футболку, было тому подтверждением. Но было в этой ситуации ещё что-то не уловимое. Как будто он играется с ней. Нарочно продлевает близость. Разум мой как мог, боролся с туманом и с соблазном к нему дотронуться. И я была уже готова подойти к ним, но что-то пригвоздило меня к моему месту. Будто на моё тело надавила невидимая тяжесть. Разочарованно выдохнув, я вновь посмотрела на пару.

Когда двойник набрала воздуха в легкие для основательного крика, он наверно заметил и еле слышно выругался. Чтобы помешать ей, привести свой план в действие, он припал к губам двойника. От увиденной сцены я забыла, как дышать. А моя копия выпустила весь воздух через нос и собиралась уже разорвать поцелуй, но было уже поздно.

Меня охватила буря странных эмоций. Не понимая как, но на мгновение я почувствовала то, что и она. Копия начала отвечать на его поцелуй. Сначала он был легким, чтобы не дать закричать, а потом он стал страстный. Она утопала в его горящих и мягких губах. Руки мужчины ослабили хватку и переместились на талию. Захваченная девушка врасплох его страстью, её руки поползли вверх, зарываясь в его коротких, как оказалось каштановых волосах.

От удовольствия моя копия издала стон, от которого мужчину пробила волна дрожи. Не разрывая поцелуя, он подхватил девушку на руки и пригвоздил спиной к машине. В этом помутнении, я лишь понимала, что вся ситуация выглядит неправильно. Сон, что никак не заканчивается. Видение полностью захватило меня. До боли ущипнув себя я вновь посмотрела за них. Руки девушки действовали плавно, но решительно. Они оказались под футболкой, изучая мускулистую грудь. Теперь пришла его очередь стонать. От чего я закусила губы и просила всех богов, чтобы видение отпустило меня. Я больше не могла на них смотреть.

Отстранившись, они тяжело дышали. Моя копия, приложив усилия, облокотилась на машину и ногами отшвырнула его в сторону. Этого расстояния оказалось достаточно, чтобы она перевела дух. Недолго думая девушка побежала в сторону двери ведущей наверх в дом. И тут видение испарилось оставить тревогу и легкую пустоту. А испуганный взгляд моего двойника насторожил. Я кожей почувствовала что-то недоброе. Прислушивавшийся к тишине в гараже, я стала подниматься, когда прямо передо мной появился высокая тень. Не думая я швырнула в него то, что было в руках. А именно ведро, что звонка оповести о достигнутой цели. Резко развернувшись на месте и открыв дверь, я уже бежала к лестнице, что ведет в дом. В голове была легкая пустота и животный страх. И лишь одна мысль.

Он сбежит.

Я слишком сильно задумалась, отчего не заметила на одного из братьев. Столкновение с ним вышибло весь воздух из легких. И я уже лежу на спине, а надомной навис близнец. Мы упали на пол, и опять я оказалась в не самой подходящей позе. На мне лежал один из близнецов с широко раскрытыми глазами. Я понимаю его, не каждую ночь можно увидеть полуголую сестру со страхов в глазах.

— Что ты делаешь в такое время, здесь? — спросил он.

Но сейчас было важно другое, грабитель всё ещё в гараже и надо предупредить всех.

— Там внизу. В гараже. Грабитель, — выпалила с заиканием.

Я всё ещё не могла перевести дух от случившегося, но это не самое великое потрясение. Ощущая его тяжесть и горящие дыхание, по телу пронеслась холодная волна возбуждения. Увидев моё смятение, он слегка зашевелился, медленно поднимаясь с меня и протягивая руку для помощи. Я аккуратно вложила свою ладонь в его горячую руку и замерла на месте. Резкий калейдоскоп картинок мелькнул перед глазами, принося с собой боль в висках.

— У тебя порез, — заинтригованный моим ранением он позабыл о грабеже.

Не знаю откуда, но я узнала в нем Джона. Но язык отказывался произнести его имя, и я отошла в сторону, закрывая порез на руке.

Наверно получила во время падения.

— Олдон, у тебя в гараже машину угоняют. А тебя интересует моя ссадина? — раздраженно спросила я.

Джон нахмурил брови. Ему явно не нравилось, что я обращаюсь к нему официально.

— Хьюз, это всего лишь машина, — принижая ценность всех там стоящих дорогих машин, сказал он, — А твоя рука нуждается в медицинской обработке.

— Но как же...

— Машины застрахованы. И какой грабитель в здравом уме будет угонять эксклюзивные игрушки? Легче прийти с повинной в полицию.

С этими словами мы уже поднимались в дом. Джон отвел меня на кухню. Можно сказать шикарную кухню. Моя тётя убила бы за такую высоко оснащенную кухню. Братец Олдон порылся в полках и достал аптечку. Вывалив всё содержимое, он внимательно посмотрел на меня с тревогой.

— Я не рассыплюсь от пары царапин, — улыбаясь своей самой обворожительной улыбкой, ответила я.

Я уже начала думать о том, чтобы обратить к нему по имени, но сказанное им вернула меня на исходную тактику в официальном общении.

— Конечно. Если самолично нарываться на неприятности, — мрачность сочилась из него, — тебе, что приключений не хватает? Или тебе жизнь не дорога?

Он видимо решил проиграть в доброго братика?! Что ж, сыграем в проблемную сестрицу.

Вопросы ударялись в меня подобно камням. Сожаление и злость горели во мне заставляя опустить глаза в пол. Но то, что он говорил сейчас. Наводило на встречный вопрос.

— Почему ты так думаешь? — спросила я Джона обрабатывающий мою ссадину.

— А если бы у него было оружие? Ты об этом подумала? — спокойствие вновь вернулось к нему.

— Я не маленькая девочка. И могу за себя постоять. Эта же ваша собственность. И он даже сделать ничего не успел. Тем более ведро хорошо выполнило работу снаряда, — обиженно огрызнулась я.

Оправдываюсь. Перед ним. Ищу причины для моего спасения.

Понимание этого подогрело мою злость на себя.

— Ну конечно. Можешь взять конфету с полки, — надменным тоном он залепил ссадины пластырем и пристально посмотрел мне в глаза.

— Ты закончил?

— Да. Можешь идти спать. Милая, — издевательски медленно произнес он.

— Большое спасибо ваша светлость!

— Ого. А ты знаешь, как общаться с важными господами?! — приблизившись ко мне, Джон будто замер в ожидание.

— Я постараюсь идеально сыграть роль капризной игрушки, — скрипя зубами, чеканила я каждое слово.

— Ха. Ты всё слышала?

Я не поверила собственным ушам. Но Джон в точности повторил слова Питера и с такой же интонацией. Вот она сила близнецов.

— Я не специально, — только и ответила я на пристальный взгляд Джона.

Его выражение лица и мимика заставляли поежиться на месте. Будто перед ним сидит ребенок. Не говоря ни слова, я ушла с кухни и как можно быстро, на уставших ногах от переживания. И опять я поразилась сама себе.

Где та девушка, способная дать сдачи в словесной перепалке? Где уверенная в себе личность, не привыкшая отступать? Когда это я допускала столь компрометирующие меня ошибки и получала взбучку? Что со мной случилось?

Вопросы давили на меня и не давали покоя. Но ясно было одно, то, что со мной случилось в подземном гараже, было дикостью. Эти ведения и моя копия. Необъяснимы. Вывод один я медленно превращаюсь в шизофреника.

В раздраженном состоянии я захлопнула дверь и упала на кровать. Слез не было. Была решимость доказать, что я взрослый и уравновешенный человек. Что завтра всё будет отлично. Нет. Даже превосходно. Мне нужно лишь найти способ продержать здесь год. А потом прощайте, надменные близнецы. Здравствуй свобода.

С этими мыслями я погрузилась в темный омут сна.