Начало

По дороге в госпиталь было время подумать. Снова капитан вмешался лично в процесс. А Джулс… Неужели заподозрила что-то? Решила прикрыть свою задницу синяками на шее? Перестраховалась? А Юна? Она заказала оборотня, чтобы вылечить Джулс. Она ведь знала, что этот — из когорты рабовладельцев! Знала, что он точит зуб на фей и на неинициированную «минус» -дубликаторшу. Она тоже подозревает Джулс? Поэтому решила спровоцировать нападение? Да еще и подпитала перевертыша, продублировав его регенерацию…

— Чтоб тебя!

Май чувствовал, как отмирающие, не пригодные в этой головоломке части мозга откалываются со скрежетом, падают, скребя воздух, как кирпич стекло. Что-то мешало думать. Что-то сдавливало грудь… Что-то проснулось и мешало дышать, ворочаясь.

Джулс лежала с закрытыми глазами. Головой не повернуть, на шее — воротник, перед глазами плавают пятна — ничего не рассмотреть. Оставалось лишь спать. А если бодрствовать, то думать.

Что мешало ей применить технику рассеивания для спасения собственной жизни? Ничего… Ничего не мешало! Тогда какого же рогатого Джулс этого не сделала?!

Тело отреагировало на самобичевание судорогой. Дернувшись пару раз, девушка попыталась расслабиться. Получилось лишь после серии глубоких вдохов.

Почему оборотень не сломал ей шею? Почему сразу не продавил трахею? Он ведь мог… Почему не сделал? Не хватило сил? Глупости! После общения с «плюс» -дубликатором!

— Почему ты его не рассеяла?

Знакомый голос пробрался под веки, под воротник, под простыню. Хотя, по идее, должен был тронуть лишь барабанные перепонки.

Джулс дернула плечом. Откуда ей знать? Сейчас не знает. Может, чуть позже…

— Открой глаза, пиявка.

«А зачем? Что ты хочешь в них увидеть, Май?»

— Джулс, посмотри на меня, пожалуйста.

Коротко вздохнув — ведь он сам, как пиявка, от него не избавишься! — девушка разлепила веки.

— Прости меня…

«А что ты мог сделать? Тебя вообще рядом не было! Ты ведь делами занимаешься! У тебя куча преступивших закон… Тебе не до меня. Зато на несколько дней ты от меня избавишься! Квартира в твоем распоряжении, чудак! Твоя и двух твоих друзей — «Аристона» и «Джека». Передавай им привет!»

Улыбнувшись созданной самой же картине, Джулс снова закрыла глаза.

Май не ожидал, что получить прощение будет настолько просто. Неуклюже проведя рукой по горячему лбу желторотика, он развернулся на пятках и вышел из палаты.

На стойке администрации попытался выведать у медперсонала информацию про капитана.

— Он задержится здесь на пару дней.

Мысленно кивнув удаче, оперативник направился в палату начальства.

— Капитан, — Май не церемонился, начал с порога, — я хочу просить допуск к делу по убийству вожака стаи.

Расчет был верен: если капитан откажет, значит Джулс — секретное оружие; если не откажет…

— Все документы — в столе, протоколы видео-допросов — в базе. Дерзай…

Хрустальная гора, давшая трещину, окончательно рассыпалась в пыль. Нет никакого секрета в Джулс. Она — обычная девчонка, по ошибке или по дурному замыслу природы лишенная сомнительного удовольствия откатов. Над ней не ставили эксперименты, не выращивали в пробирке. Она просто — ошибка природы «минус» -дубликаторов. И из нее нельзя вытащить ни единого гена ради спасения всего вида. Пустышка. Ноль. Хоть и «минус»…

И все же в сердце теплилась искра. Что-то не отпускало. Не давало надеждам развеяться по ветру. Казалось, что там — в пепле живет душа Феникса. Надо только раздуть огонь…

Уже вскакивая в седло, Май сообразил, что не спросил у шефа, как тот себя чувствует. Сколько там ему «впаяли»? Пару дней? Отмахнувшись от неудобного чувства, оперативник крутанул руль.

Уже дома, устроившись удобно на диване в окружении друзей — «Джека» и «Макинтоша», Май залез в базу, чтобы, потирая руки, просмотреть видео допроса вожака стаи. В записях капитана значилось имя нескольких некромантов. Один лучше другого. И оперативник был крайне заинтересован тем фактом, что к процессу допроса были допущены, или лучше сказать — призваны профи федерального уровня.

Спустя несколько минут май выругался, таращась на экран планшета.

— Какого лешего?!

Допрос не вышел. Не получилось узнать у трупа, кто его убил. Не потому что, тот отказывался разговаривать с некромантами, а потому, что вожака не подняли. Нечего было поднимать. Тело было абсолютно пустым. Вычищенным под ноль. Как после рассеивания «минус» -дубликатором. Как после казни.

В комментарии капитана под протоколом неосуществившегося допроса значилось: «Имеются подозрения относительно способа убийства. Исполнитель: либо преступивший закон «минус» -дубликатор, либо неинициированный, но чрезмерно сильный.»

Кроме того, в протоколах допросов значились свидетели, которые клятвенно уверяли, что в вечер убийства вожак стаи общался только со своими, среди которых не было «минусов». А Джулс, которая и была единственным дубликатором в ту ночь в клубе, все время пребывала на виду, никуда не отлучалась, в кабинет к шефу не заходила. Это подтверждали и копии видео, снятые с камер слежения.

Май устало потер глаза. Затем поднялся рывком, обновил дозу спиртного и завалился просматривать записи камер наблюдения.

Противно от просмотра стало уже на первой минутной декаде. То, как обращались с танцовщицами стрип-клуба — с теми самыми феями… Дубликатор никогда бы позволил себе подобного. В принципе, ни один мужчина не должен был позволять себе подобного.

В ярости отшвырнув планшет, Май сел, выпил залпом остатки «Джека» и замер.

В его распоряжении было все: протоколы, материалы, свидетели, показания, — все, чтобы сложить паззл и вычленить «икс». Но уравнение упорно не желало извлекать корень. Мысли об особенности Джулс крохотной садовой лопаткой ковыряли мозг. Май очень надеялся, что не зря. Надеялся, что после — мысли посеют здравое зерно. И идеи взойдут. И тогда можно будет извлекать корень.

Звонок в дверь заставил Мая дернуться. Цепкие пальцы успели выхватить у вечности несущийся к финишу бокал.

— Кого нелегкая… Юна?!

Бокал все же приказал долго жить.

— Меня греет лишь одна мысль. — Аккуратно отодвинув в сторону позабывшего дышать Мая, «плюс» -дубликатор проникла в квартиру, наполняя пространство запахом поздней осени. А не услышав уточняющего вопроса, развернулась к двери и распахнула полы короткого плащика. Под которым оказалось ровным счетом две вещи: чулки и пояс для них же. В коридоре, за спиной Мая, сдавленно ахнул разносчик пиццы. — Хм, — это адресовалось парню в зеленой кепке, перед которым через десятую доли секунды уже захлопнулась дверь. — Мысль о том, что после пережитого в участке, ты еще не растратил адреналиновый заряд.

Юна потянулась к Маю, но тот перехватил руку, прижался губами к запястью и, скользнув рассеянным взглядом по груди красавицы, направился на кухню.

— Налить тебе?

Юна захлопала глазами. И даже успела предположить, что лучше на месте сегодняшнего Мая смотрелся бы тот парнишка в зеленой жилетке. В постели. Не в участке.

Медленно развернувшись к оперативнику, Юна завязала поясок на плащике. Ее цепкий взгляд коснулся сутулой спины мужчины, сверкающей столешницы, смятой подушки и, наконец, брошенного в угол дивана планшета.

— Ты работал?

Юне не пришлось идти за выпивкой. Ее стальные набойки не продырявили холостяцкий минимализм берлоги.

— Да, — Май, протягивая полный бокал, бросил короткий взгляд через плечо. — Самый нудный процесс — просматривать записи камер наблюдения.

— Ты считаешь? — Юна искренне удивилась. Не только мнению мужчины, но и его бесстрастности. Май, одарив гостью напитком и словно позабыв о ней, отправился к дивану. Сел и нахмурил брови. Следовало срочно вытаскивать его из болота. — А я, наоборот, очень люблю это. Ты смотришь и видишь действия. А я вижу мысли. Наблюдая за человеком через бесстрастный объектив камеры, можно сказать, что у него на уме. И даже предугадать решения и поступки.

Выкладывая обоснования личного мнения, как драгоценности на витрину, плюс-дубликатор медленно приблизилась к мужчине, глотнула виски и села ему на колени, оттолкнув рукой и заставив Мая откинуться назад.

— Знаешь, почему камеры пишут без звука? — Юна склонилась к уху партнера и промурлыкала вопрос. — Потому что, Май, они помогают услышать то, что не предназначено для ушей…

Провоцируя мужчину на действие, Юна коснулась губами уха Мая, сладко выдохнула. И почувствовала, как «минус», наконец, расслабился.

— В какую игру поиграем сегодня?

Май прикрыл глаза. Слишком яркий свет бил хлыстом, отгоняя прочь таинство полушепота. Слишком яркие краски для тишины. Поэтому, подхватив Юну на руки и не заметив, как опрокинул стакан «Джека», хозяин берлоги понес добычу в темную спальню.

Но дойдя до постели и уже собираясь ронять ерзающую на руках Юну, Май замер на месте.

— Эх! — ссадив красавицу, оперативник дернул на себя край простыни. — Играть будем в прачечную.

Юна в первый момент ошалела. Даже ее вышколенная сексуальность встала в позу с разведенными по сторонам руками. Но уже через секунду соблазнительница приняла игру и в своей привычно тягучей модели поведения, ухмыльнулась и, дернув плечом, сбросила плащик на кучу грязного белья.

Только после того, как вся постель перекочевала на пол, а матрас невесомо повис в полумраке, Май вздохнул с облегчением. К сожалению, даже усталые нотки поздней осени не могли победить в схватке с ярким сиянием весеннего солнца — запахом Джулс, успевшем спрятаться в уголках пододеяльника.

Надежды Юны оправдались. Май, действительно, зарядился. Адреналиновая закваска бродила по его венам, накачивая объемом интимные фантазии. Взяв инициативу в свои руки, он выложился до такой степени, что у красавицы «плюс» -дубликатора еще долго тряслись коленки. Но как бы ни старалась, до боли красивая и мучительно привлекательная целительница не могла исцелить душу «минуса». Май, прижавшись носом к плечу партнерши по райским утехам, шумно втянул воздух и, поднявшись, ушел. А Юне не было даже, чем укрыться.

Очередная пустая бутылка «Джека» улетела в мусорный бачок. Май, упираясь руками в стол, стоял, сгорбившись. Тело ломило так, словно кровь пустили не по венам, а по жгутам мышц и сухожилий. Выворачивало наизнанку, сворачивало шею. И единственным лекарством мог стать виски.

Зарывшись глубоко в кухонную тумбу, повелитель «Аристона» достал новую бутылку. Но кубиков льда в наполненном до краев стакане ему показалось мало. И Май опустился на ледяной пол.

— Что ты там делаешь?

Юна выглядывала из-за стойки бара. В отличие от Мая, ее коленки больше не дрожали.

Оперативник поднял запыленный взгляд. Его женщина, его «плюс» -дубликатор, закутавшись в сдернутую с кровати простыню, вопросительно взирала сверху. Ни капельки жалости. Только практичный интерес: а не простудит ли Май яйца? И не придется ли искать любовнику срочную замену?

— Жду, когда закончится сушка…

Юна хмыкнула. Май отлично прополоскал ее сегодня. Устал. И заработал свое одиночество.

— Я бы на твоем месте не сидела долго голой задницей на холодном полу…

— Сейчас, сушка закончится…

Май никогда не был на акупунктурой процедуре, но мог поклясться на Библии, пациенты маньяков с иголками чувствуют себя намного лучше после сеансов, чем «минус» -дубликатор сейчас. И почему? Отсроченный откат? Инфаркт? Откуда слабость?

Звук захлопнувшейся двери рассек сознание Мая. Его голой заднице стало совсем неуютно на холодном кафеле. Подобрав брошенную Юной простыню и хлопнув на пути к цели по выключателю, оперативник, позабыв остывшего в стакане друга, завалился на диван.

Звездное небо рухнуло сразу, стоило грозе ледяных запасов «Аристона» коснуться щекой подушки. Май спал беспокойно. Стоял над спящей Джулс, тянулся к ней рукой, чтобы убрать со лба прядь светлых волос, но не дотягивался. А потом она распахивала свои ртутные безумные глаза и начинала задыхаться. Хватала воздух ртом, раздирала на шее воротник, срывая ногти, пачкая бледно-голубые больничные простыни кровью, и растворялась. А Май тянулся… тянулся и не дотягивался. Слышал ее сип, но был не в силах вымолвить и звука. Джулс задыхалась, втягивая носом саму же себя, рассыпающуюся пеплом. Было больно. Было страшно. Было до жути реально…

Май проснулся от всхлипа. Дернулся всем телом и замер, боясь пошевелиться. Боясь того, что сон просочится в реальность.

На душе скребли кошки. Сердце требовало аудиенции у совести, но не могло пробиться сквозь стену оправданий: он — именно он! — виноват в том, что случилось с Джулс. Именно из-за него она лежит сейчас в больнице. Именно из-за нее у него недавно голова раскалывалась на части. Именно из-за нее ему пришлось заниматься сексом с Юной не на простынях, а на голом матрасе! И вообще! Какого лешего она лезет в его сны?!

Несколько раз зажмурив глаза, Май сел, но подниматься не стал.

Утро казалось чужим. Комната казалась чужой. Все вещи, которые с такой тщательность подбирал неизвестный дизайнер, казались чужими, хоть и соседствовали рядом с Маем довольно долгое время. Непонятными казались высокие стулья у барной стойки. Раньше на них было приятно сидеть, касаться холодной стали спинки. Сейчас они казались Маю бесполезными. Не менее чужим показался низкий журнальный столик у самого дивана. Темный. Полупрозрачный. Стеклянный. Чужой и непрактичный.

Чтобы окончательно убедиться в искаженности восприятия собственного жилья, Май обернулся. Квартира была пустой. Казалась необжитой. Казалась чужой.

Почему?

Откуда появилось это стороннее наблюдение?

Чего не хватало дому?

Неизвестно по какой причине перед глазами встал образ пиявки…

— Серьезно?!

Май рывком отбросил простыню, успевшую впитать в себя и запах Юны, и Джулс. От резкого движения образ несостоявшейся ученицы рассыпался, а непонятное состояние «чужого» превратилось в тень воспоминания.

Спустя несколько часов уже сидя в седле, Май мысленно подводил черту под случившимся утром. Все его нутро, каждая клеточка тела восставала против признания Джулс его подопечной. Видимо, испугавшись того, как лаконично девушка вписалась в его холостяцкий быт, «минус» -дубликатор отрицал сосуществование с ней в любой форме.

На работе он полностью погрузился в изучение дела по убийству вожака стаи. «Серый Штырь». Официальное имя главарю не шло. А кличка… Самое оно для бешенной собаки.

Последовав совету Юны, оперативник включил записи камер слежения и принялся слушать глазами. Пришлось, сцепив зубы, смотреть на побои в подсобных помещениях, на похабные ухмылки, на сальные взгляды, на безудержность издевок…

Май не слышал, но видел: клуб не держат в должном порядке. Четко прослеживалась закономерность: в отношении к девушкам, к помещению, к мебели, — достался бизнес главарю стаи легко. И так же легко он готов был его отпустить. Запросив информацию в сети, Май обнаружил, что ранее клуб принадлежал совершенно другому, более мирному виду мистических существ — им владела пара суккубов. Но то ли криминогенная обстановка в районе изменилась, то ли имел место шантаж… Партнеры предпочли избавиться от злачного места, оставив новым хозяевам не только внутреннее убранство, но и персонал.

Обозначив для себя следующий шаг, Май направился к коллегам, отвечающим за тот район города. Они и подтвердили, что примерно с год назад в этой части города, действительно, участились несчастные случаи, увеличилось количество нераскрытых преступлений, в основной своей массе — убийства. Как людей, так и мистических существ.

Напоследок парни предупредили Мая, что, если он собрался сунуть нос в это кодло, следует не забывать противоядие и взять с собой напарника. Кого-то из более вписывающееся в общество оборотней, леших и инкубов. «Минус» -дубликаторов там никогда не любили.

Поведя бровью, что видимо должно было означать вопрос: «А как же там могла остаться в живых Джулс?», Май раскланялся. На его немой вопрос так никто и не ответил.

Наплевав на предупреждение, оперативник направился в подземный гараж. Уже застегивая ремешок шлема, он обнаружил в поле своего зрения Лермонта. Некромант как раз возвращался с обеда.

— Куда-то собрался?

Май неохотно снял очки. Смерил напарника недоверчивым взглядом.

— Обед с выездом на дом?

Лермонт хмыкнул, сделав шаг в сторону лифта. Да, это было не в его правилах — обедать дома. Но в этот раз верная жена решила устроить сюрприз, и его обед был щедро приправлен любовью. Все еще пребывая в некой степени эйфории, некромант не обратил внимания, что Май ушел от ответа. Очнулся лишь тогда, когда тишину паркинга оросило дизельными басами.

Прочертив подбородком кривую по траектории движения напарника, Лермонт напомнил:

— Навести Джулс…

Но Май не услышал.

Некогда окраинный район задумывался, как индустриальный. Теперь город расширил свои границы и бывшие склады превратились в залы ночных клубов, этажи текстильных фабрик — в лофты, а огромные пустые площади — в штрафные стоянки. Огромное количество щербатых кирпичей, плоские, как фантазии школьников, крыши, улицы, затянутые в сеточные корсеты, с давно растянутым лифом… И везде — мусор. Бродящие без цели субъекты. Прожигающие жизнь дилеры. Тюнингованные тачки. Подвальные бары. Подпольные конторы…

Минус-дубликатора заметили сразу. Некоторые особо интересующиеся байкеры пристроились было сзади, но быстро потеряли интерес. А когда Май заехал на территорию Штыря, вообще испарились.

Сброшенная скорость позволила оперативнику рассмотреть детали. И они оказались не самыми приятными. Теперь грязные пятна на асфальте и лицах виделись отчетливее. И, казалось, метастазы презрения и зла просвечивались сквозь кожу курток. Мужчины, женщины, подростки — все тихо ненавидели непрошенного гостя.

Май, пристроив байк в ряд его собратьев, снял перчатки, шлем и, бросив короткий взгляд через плечо, направился к двери со стертой краской в месте, куда обычно ударяла нога пришедшего покутить. Видимо, у всех приходивших были заняты руки. И явно не по причине доброй старой традиции, советующей приходить в гости с гостинцем.

В последний раз отразив свет дня, очки оперативника погрузились в полумрак недлинного коридора. Еще открывая дверь, Май услышал басы тяжелого ритма. Но стоило переступить порог, как липкие, жадные до чужого тела щупальца разврата потянулись к дубликатору, обвили, сдавливая и мешая дышать. Май не любил курильщиков. Но сейчас ему придется потерпеть.

Сочетание тяжелой музыки, тяжелого дыма и тяжелых наркотиков заметно отразились на контингенте некогда уютного заведения. «Орех». Совсем недавно в залах с высокими потолками сидела молодежь, слушая аматоров от рока, щелкала подаваемый ассортимент и бросая кожуру на пол. Май слышал, но, конечно, сомневался, что десятисантиметровый слой ореховой скорлупы — это работа исключительно посетителей заведения. Но запах, однозначно, был приятнее.

«Минус» притягивал взоры, как если бы был случайно забредшей в клуб школьницей. На секунду показалось, что продвигаться стало труднее. Но явного мистического вмешательства не было. Его бы Май прочувствовал и тут же рассеял бы. Так что, списав эффект торможения на чересчур густой дым, оперативник двинулся в сторону бара, задевая в пути идущих навстречу людей.

Брезгливо глянув на высокий стул, мимолетно припомнив собственную отполированную барную стойку, Май все же сел. Имитация расслабленности — продуманный ход. А проявление чрезмерной осторожности вряд ли послужит благому делу.

— Чего изволите?

Столь изысканное обращение бармена удивило Мая. Он даже темные очки снял, чтобы проверить, не висит ли за спиной командующего алкогольными запасами диплом Гарварда.

— Воды.

Нет, диплом, даже если и висел, сквозь дымовую завесу не просвечивался.

— Воды… — Бармен переспросил, не веря своим ушам.

— Жизнь полна сюрпризов.

Май повел плечом и отвел взгляд, давая понять, что своего решения менять не собирается. Справа от оперативника уже сидели завсегдатаи бара, но после появления дубликатора решили усилить свои позиции, уплотнив ряды.

— Они вам не доверяют, — вроде как по секрету сообщил бармен, наклоняясь к Маю и выставляя перед ним низкий стакан.

— Это потому, что я — дубликатор?

Май и не думал пить. Просто взял стакан, чтобы почувствовать холод в руке.

— Это потому, что вы пьете воду.

Не оценив шутку, оперативник бросил еще один короткий взгляд на соседей по стойке. У тех явно был разбит внутренний счетчик. Пили они без разбора.

— Было бы неплохо поговорить с вашей уборщицей. — Дубликатор отметил взглядом направление к подсобным помещениям. Проход еле проглядывался сквозь дым. Но «минус» все равно засек двух оборотней, сидящих недалеко от коридорчика и прикидывающихся посетителями. Трезвость шрамом лежала на их лицах.

— Поверьте мне на слово, — бармен снова наклонился через стойку, видимо, это движение уже вросло в него, и должно было вызывать ответную реакцию. Но Май не доверял никому. Поэтому остался сидеть ровно, хоть и было плохо слышно из-за грохота музыки. — Это не очень удачный вариант для диалога.

— Я привык никому не доверять.

Рука оперативника дернулась, но вовремя остановилась. Заказал бы виски, возможно, и пригубил…

— Тогда зачем вам диалог?

— Для разнообразия. — Май тяжело вздохнул.

Но ни самоуверенность дубликатора, ни его поза ожидания не задели струн черствой души бармена.

Маю пришлось доставать козырь:

— У меня новости от Джулс.

Внезапно и музыка притихла, и дым развеялся… Или показалось…

— Она больше не появляется здесь, — бармен развел руками, вспоминая про желание «минуса» поговорить с уборщицей, — после того как…

— Отчего же?

— Не изображайте недопонимание, «минус»! — бармен вдруг стал раздражителен. — Ее дочь развеяла Штыря…

— Это еще не доказано.

— А кто еще? — Мая перебил сосед справа, «подъехавший» по стойке. Почти прижавшись ухом к своему стакану, он заглядывал в лицо оперативнику. — Кому еще под силу такое?

— Ну, уж точно не неинициированному «минусу». — Май протянул бармену банкноту, надел очки, поднимаясь. — А тем более — такому желторотику, как Джулс.

— Э, нет! Ты не прав!

«Минус» почувствовал хватку на локте. Мгновенно вспыхнул, но успел взять себя в руки прежде, чем обернулся к перевертышу и медленно освободиться от захвата.

— Я не настроен на диалог, — прошипел оперативник.

— Так и не надо! Не того хочу! — навязчивый собеседник сплюнул под ноги и выпрямился во весь рост. — Она виновата… Я — знаю!

Взывать к разуму оборотня Май посчитал излишним. И нецелесообразным.

— Без доказательств — увы! Твое знание — не больше, чем тень от снежинки.

Намереваясь снова покинуть заведение, «минус» развернулся к выходу, краем уха выхватывая обрывок комплимента: «А «минус» у нас философ… или поэт даже!»

— Это ты меня пи@доболом обозвал?!

Удивительно, как в жутком дыму Май унюхал назревающую грозу!

Вслед за вопросом в ухо оперативника полетела пивная бутылка. Но «минус» успел увернуться. А затем — дал сдачи. Четко осознавая, что одному против толпы не выстоять, Май все же пошел в наступление.

Потеха пошла та еще! Пару раз получив по корпусу, дубликатор поймал оборотней на живца: каждое прикосновение к «минусу»" отзывалось болью в головах перевертышей. Май умудрялся по капельке рассеивать нападающих. И один раз коснувшись пламени, враг не спешил нападать повторно.

В конце концов очередь из желающих потискаться с «минусом» поредела, оставив лишь парочку представителей полу-животного мира. Перекинувшись опасными, не расшифрованными дубликатором взглядами, они бросились в атаку. Май не разгадал. Не успел разгадать, не успел среагировать на обоих. Потому уже через пару секунд, отлетев на приличное расстояние, упал и проехал на спине несколько метров по безупречно гладкому мраморному полу. Удивительно, как мозг избиваемого фиксировал мелочи и подставлял значения в уравнения: пол чистый, ни одного кусочка ореховой скорлупы, стены, буквально прыгнувшие и зажавшие с двух сторон, совершенно другое освещение и дым не мешает видеть…

Затормозил Май ровно напротив открытой в кабинет двери. Повернув голову, обнаружил за столом мадам. Холеная. Породистая. Заинтересованная. Она смотрела на Мая, слегка склонив голову на бок. Май, однозначно, был в более выгодном положении. Ему были видны стройные ножки дамы, затянутые с блестящий латекс.

Грузно топая, к дубликатору подбежала охрана, подхватила «минуса» под ру"ки. Май успел заметить брошенный ними виноватый взгляд в сторону кабинета.

— Оставьте!

Приказ был исполнен моментально. Хозяйка или временно управляющая заведением умело обозначила талант к управлению людьми. Мая поставили, но уходить не спешили.

— «Минус» -дубликатор. С неофициальным визитом. — Мадам качнула ногой под столом и вздернула подбородок. — Вам у нас понравилось?

— Чрезмерно! — Май слегка преувеличил с энтузиазмом. Дернул плечом и тут же чуть не свернулся калачиком от боли в боку. — Справлю здесь мальчишник!

Незнакомка в латексе дернула бровью: если это не сарказм, то она станет свидетелем первой за сто лет свадьбы «минус» -дубликатора.

— Для почетных гостей — гибкая система скидок.

Май сообразил сразу: гибкими могут быть в этом заведении только стриптизерши. Поэтому решил окончательно убедить свою визави в полном отсутствии интереса к бару:

— Можно принести свою выпивку?

Мадам в латексе улыбнулась шутке — свадьбы ей не видать!

Аудиенция на пороге закончилась довольно быстро. По решению хозяйки положения Мая все же попросили. А для закрепления пройденного материала поддали под зад. Почесав в затылке, дубликатор неуклюже забрался на сидение байка. Долго сидел, пытаясь попасть застежкой шлема в пазы, довольно криво выбрался из ряда припаркованных мотоциклов… В общем, создал полный образ выпивохи-неудачника — яркого образа «минус» -дубликатора.

В сгущающихся сумерках оперативник продвигался в сторону центра города. Как он и предполагал, те, кто не успел насытиться дракой в баре, последовали за ним. Мая все же слегка штормило. Не от выпитого, а от «рассеивания». Однако, мужчина все же рискнул.

Свернув в узкую подворотню, он бросил байк, направив его в кучу мусора, а сам, подпрыгнув, забрался на пожарную лестницу. Тень от близко стоящего дома полностью скрыла его.

Один из оборотней остался на стреме. Двое заехали в проулок, резко включив дальний свет. То, на что рассчитывал Май, сработало: один из преследователей ткнул пальцем в сторону свалки, решив, что подвыпивший оперативник не справился с управлением и, врезавшись, полетел вперед. Оставив свой байк, перевертыш отправился на разведку. В его руке блеснул нож.

Май, все время наблюдавший сверху, сместился для большего удобства и прыгнул на стоящего прямо под ним оборотня. Рывок — и никаких посторонних шумов, кроме приятного во всех отношениях хруста позвонков.

— Чего там?! — «разведчик» недовольно шикнул, обернувшись, когда свет фары дернулся.

— Нормально! — так же шепотом отрапортовал Май, и запрыгнул в седло чужого байка.

Не желая оставаться в проигрыше, дубликатор крутанул ручку, поддавая газа, и рванул вперед. Оборотень с ножом не успел отреагировать. Он обернулся, удивленно глянул на байк напарника, несущегося к нему с поднятым передним колесом, и через мгновенье получил оглушающий удар по голове. Куча мусора с удовольствием приняла гостя.

Развернувшись на месте, Май направил мотоцикл к выезду из проулка. Тот преследователь, что стоял на стреме, соображал быстрее товарищей: он выхватил пистолет и несколько раз успел выстрелить, прежде, чем упавший на бок байк протаранил его собственный. Май, наученный жизнью, заранее прикрылся тушей железного скакуна, не пострадал и уже через долю секунды отбивал морду оборотня, сидя на нем сверху.

Когда мясо было готово к жарке, Май остановился.

— Ты знаешь, кто заказал Штыря? — Оборотень что-то мычал. Пришлось потрясти его, как солонку. — Кто заказал Штыря, знаешь?!

— Нет… — еле просипев ответ, перевертыш попытался дотянуться руками до горла оперативника. Не вышло.

Дубликатор в один миг перевернул подмятого под себя противника, заломил ему руки.

— Кто эта особа в его кабинете? Ревизор? Почему у нее такая серьезная охрана?

— Она… она… это ее клуб…

— Она его выкупила?!

Май склонился к уху поверженного любителя алкоголя, чтобы услышать слова, а не бульканье.

— Она вернула… вернула его…

— Это суккуб?!

Оперативник, получив ответ, но совсем не тот, на который рассчитывал, отпрянул от оборотня. Тот кряхтя и плюясь кровью, пополз подальше от дубликатора.

«Минус» сидел на асфальте и рассеянно таращился в темноту.

«Все так просто… все безумно просто! Суккубы решили вернуть себе свое! Наняли пиявку, решив, что никто на неинициированного и не подумает, и заставили ее «рассеять» Штыря. Они знали про особенность малявки… знали, что у нее не будет отката! Куда дела пиявка деньги? Положила на счет? Надо проверить… Хотя, нет. На счет она вряд ли бы… Взяла налом. И спрятала. Куда? У меня в квартире? Не думаю… В сейф? Так тоже легко вычислить! Куда? Куда…»

Холод, прокравшийся в швы на джинсах, напомнил о возможных последствиях простуды некоторых особо важных для мужчин органов. Май поднялся и быстро направился за своим байком.

Уже по дороге он сообразил, где могли быть спрятаны деньги Джулс. А еще он вспомнил, что оставил в баре свои темные очки. Вспомнил и крайне огорчился.