Начало

Спать на диване было неудобно. Не разобравшись с раздвижным механизмом, Джулс улеглась на подушки, даже не постелив белья. Ей было жутко обидно. С одной стороны, она не ожидала от Мая проявления уважения, но надеялась, что элементарное воспитание не позволит ему оставлять девушку в неудобном положении. В смысле — на диване. С другой стороны, она уже заранее подготавливала себя к трудовым будням и задним умом понимала, что Май — это не тот человек, который поделится с незнакомцем последним куском хлеба. Виски — это да! Пить в одиночку и Маю однажды станет тошно. «Джеком» он поделится. А вот хлебом… хлебом — нет. Не поделится.

Живот удручающе заурчал. Поднявшись с дивана и пройдя до «Аристона», Джулс открыла дверь. Живот заурчал еще жалобнее.

«Даже если он совершенно пустой, холодильник все равно набирает до десяти просмотров в сутки», — вспомнилась шутка из сети. Кусок пожелтевшего маргарина, банка-жестянка темного пива, засохшее яблоко и сморщенный йогурт. Джулс закрыла дверь.

В темноте села на высокий стул, сцепила пальцы в замок. Огромное окно, закрытое жалюзи, находилось аккурат напротив дивана. Перед ним стоял стол, видимо, рабочее место Мая. Можно было бы сесть, открыть ноутбук, порыскать в сети, но это означало приблизиться к дверям спальни. А лишний раз приближаться к Маю девушке не хотелось.

Тяжело вдохнув, Джулс направилась на балкон. Еще одно окно и замаскированную дверь она обнаружила не сразу. Оставалось только догадываться, кто из дизайнеров оформлял квартиру, но выстроить кухню напротив или вдоль балкона, закрыв при этом верхнюю часть окон… Если бы не бродящая по подоконнику птица, Джулс вряд ли заподозрила выход на балкон за дверью шкафчика. В общем, если кто-то хотел выйти на свежий воздух, ему пришлось бы открывать шкаф рядом с холодильником, проходить в нишу и уж только потом — на балкон через еще одну, настоящую балконную дверь.

Странный он. Май… Окна замуровывает. В спальню делает двойную дверь с витражом. Диван-уголок ставит посреди комнаты, между барной стойкой и выходом, зато гардеробную заказывает больше, чем ванную.

Дерется, как зверь. Спит, как увалень. Пьет, как хронический алкаш. Но в отделе о нем рассказывают такие вещи, что дух захватывает. И его уважают.

Прохладный ветерок коснулся щеки, рухнул к ногам. Джулс опустила взгляд на тонущую в огненной реке улицу. Далеко внизу все еще бурлила жизнь. Не сравнить с размеренной жизнью городка, в котором она провела последний год жизни. Сейчас все поменялось. Сейчас все будет по-другому…

— Поднимайся!

В спокойный сон Джулс ворвался маньяк, бросающийся визжащими будильниками. Он вывернул на голову девушки, по крайней мере, мешок модифицированных роботов-убийц-сна. И где только успел раздобыть их? Прошвырнулся по ближайшим барахолкам?

Джулс, наконец, вынырнула из дремоты. И тут же нырнула. Прямо с дивана. На ковер.

— Что, хлебнула лишку вчера?

Май был уже во всеоружии. Ему, казалось, было совершенно наплевать на недавнее истощение, на вчерашнюю посиделку с «Джеком», на то, что кому-то может быть хуже, чем ему. Он стоял у кофеварки выбритый, вычищенный, до блеска напомаженный и благоухающий.

Джулс посмотрела на него с ненавистью. Ковер хоть и смягчил удар, но голова все же ощутимо болела. Или это не от падения? Поднимаясь на четвереньки и чувствуя, что под диван закатилось, как минимум, половина кусков ее жалкого тела, Джулс еще раз глянула на узурпатора кровати.

— Ты сражался с армией, тебя собирали по винтикам… Как ты можешь выглядеть так… так… свежо?!

— Мери Кей творит чудеса! — словом легким, точно взмах крыла феи, Май припечатал Джулс, как годовым собранием «Желтых страниц». — Поднимайся, пиявка, пора ехать!

— Куда? Так рано?

Джулс, кряхтя, выпрямилась. Спать на диване — это вам не на кровати спать. Коленки затекли, спина перекорежилась. А Май, кажется, наслаждался видом. Стоял, припечатав свой безупречный зад к столешнице, пил ароматный кофе и улыбался. Если бы и проявил когда-либо жалость, то это были бы крокодиловы слезы.

У оперативника был свой план. Сегодня, пускай и был его законный выходной, пускай и должен был лежать в госпитале и страдать, все равно поднялся ни свет, ни заря, и собрался на работу.

Пиявка, свернувшись калачиком, еще спала, когда Май выглянул из спальни. И сразу созрел план «Как избавиться от навязанного ученика». Грубость, презрение, игнорирование — вот три кита, на которых стоит мир Мая. Мир для непрошенных гостей. Пара дней и она сама попросится заменить ей наставника. Раньше получалось, и теперь получится.

Мысленно потирая руки в предвкушении первой части драмы, Май направился к двери ванной. Джулс зашла туда несколько минут назад, и оперативник собирался нахально ее подгонять. Однако, стоило Маю занести руку, чтобы первый раз постучать, как дверь распахнулась и на пороге замерла в изумлении посвежевшая претендентка на премию «Неудачница года».

— Ты…

В затруднительном положении оказался не только Май. Его немало удивила скорость подготовки девушки. К выходу в люди, конечно.

— Я готова!

Джулс потеснила наставника и впрыгнула в ботинки, оставив шнурки не завязанными.

Неприятно кольнуло самолюбие. Май согласился на «один-ноль» и звякнул связкой ключей.

В подземном гараже было безлюдно. Машины дожидались своих неторопливых хозяев, молчаливо обдумывая маршруты на неделю вперед. Звук шагов, вопреки ожиданиям Джулс, не отражались от стен, а завязал в них, как в сладкой вате. Крутя головой, она старалась отгадать, на каком автомобиле ездит минус-дубликатор.

Но ни один из предложенных фантазией вариантов не оказался верным.

— Капюшон есть?

Май стоял между машиной и байком, натягивал перчатки. Авто оказалось чужим. А вот байк мужчине был родней. И шлем — еще один друг минуса — тоже был один.

— Есть, — буркнула Джулс, натягивая аппендикс толстовки на голову.

Сладкая вата бетонных стен не смогла поглотить абсолютное дизельное зло. Изувечив фундамент адреналиновыми щепками, Май вырулил с парковочного места. Джулс стиснула зубы, стараясь не сильно сжимать руки на поясе водителя. Лучше пусть хрустит песок на зубах, чем мужские ребра под кожаной курткой.

Полицейский участок гудел ульем. Чай, не библиотека. Но стоило Маю показаться в дверях, разговоры тут же смолкали, а на прибывших начинали бессовестно глазеть. При этом никто даже не пытался скрыть ни удивления, ни жалости.

Оперативник отчетливо осознал: его распяли, препарировали, как жабу, и еще долго будут изучать внутренности. И распиная, кстати, резали по живому.

— Идите к лешему…

Май снова надел темные очки, которые до момента открывшихся дверей лифта болтались на вороте джемпера. Джулс приходилось прятаться в тени. Хотя, судя по взглядам, бросаемым за спину старшего дубликатора, девушка интересовала следователей не меньше Мая.

Под софитом молчаливого анализа оперативнику стало плохо. Заныли ушибленные ребра. Даже повело слегка в сторону. Но Май успел замаскировать секундную слабость под живой интерес к бумагам, лежащим на столе напарника.

— Сидеть!

Минус указал своей ученице на стул. Не на свое любимое кресло. А на стул у торца стола. Грубость и презрение… Презрение и неуважение… Май не забывал ставить галочки напротив пунктов плана по избавлению от пиявки. Кстати, поездку на байке и скрежет зубов за спиной дубликатор записал на счет в свою пользу. То есть с приказом «сидеть» счет был уже «два-один».

— Знаешь, Май, на этот раз ты вообще не прав!

Успевшая приземлиться на стул Джулс с надеждой взглянула на напарника оперативника. Но Лермонт заботился не о ней.

Еще не успевший снять куртку минус-дубликатор взглянул на некроманта через очки, сползшие на нос.

— Ты опять вышел на работу!

— Ага…

— А должен быть где?

Собеседники замерли в ожидании. Один — ответа, второй — подсказки. Джулс пришлось потрясти головой, отгоняя непрошенный образ двух гусей, готовых клюнуть друг друга.

— Май! — Окрик капитана заставил обернуться всех. — В мой кабинет! Живо!

Джулс втянула голову в плечи. Зато Май был доволен. Он вложил во взгляд максимум снисходительности, глянул на адресата и прошел мимо павлином. Май уже записал пиявку в «уложенные-на-лопатки». Ученицы, конечно.

— Что с ним не так?

Стоило оперативнику закрыть прозрачную дверь кабинета босса, как мисс маленькая вредина пересела в удобное кресло и перегнулась через стол, в полголоса задавая вопрос Лермонту.

Некромант изумленно заломил бровь, сдержался, чтобы не хмыкнуть, и уставился в экран планшета. Проигнорировал вопрос.

— Ну, да…

Джулс откинулась на спинку, сцепила пальцы в замок. Она новенькая. Какое может быть доверие к новеньким?

Май, закрывая дверь, краем глаза зафиксировал, как «прищепка» сорвалась с места и прицельно оседлала его любимое кресло. Первым порывом стало желание прикрикнуть. Но капитан был чем-то жутко раздосадован. Не стоило портить хорошо начавшийся день.

— Капитан…

— Замолкни, Май! Сядь и слушай!

Оперативник не посмел ослушаться. Хоть и зудело, словно Джулс села не в кресло, а прямо ему на колени.

— Если ты собрался снова делать это…

— Что «это»?

— Избавляться от ученика проверенными методами…

Май изобразил наигранное изумление. Чересчур наигранное. Лишь подтверждая, что именно этим он и будет заниматься.

— Так вот, я сразу предупреждаю: она теперь — твоя забота. Надолго! — опережая вопрос, капитан оперативников потянулся к папке на углу стола. — Она — минус. Явный минус. Но еще не прошедшая инициацию.

— Пф! Ей девятнадцать! И она еще неофициально?..

— Нет! Особый случай…

Дубликатору жутко не понравилась характеристика пиявки. Ничем хорошим это не могло обернуться. Хорошим для своенравного минус-дубликатора.

— И что с ней не так?

Начальник кивнул на папку. Сползшему на стуле оперативнику пришлось подниматься, чтобы дотянуться до бумаг.

— Сирота… найденыш… Это все объясняет…

— Что объясняет?

Май пожал плечом.

— То, как она доверчива… Вот, воспитывалась в семьях, — оперативник ткнул пальцем в запись, — не дотянула до юбилея… Шестнадцать семей! Серьезно? По году на семью? И все без исключения о ней с радостью? Она хорошая, она прилежная, но все равно отказывались от нее? Меняла школы, как перчатки и на «внеклассных» по нашему миру появилась поздно.

Не просто сомнение скользило в вопросах дубликатора. Он готов был выставить претензии каждому члену семьи, в которых воспитывалась Джулс. Какого лешего учить ребенка доверять всем и каждому? Мир жесток. И Май — красочное тому подтверждение.

— О, так она одна из этих… Как она оказалась в компании свихнувшихся перевертышей?

— А вот это тоже интересная веха в ее истории. Ты иди, почитай…

Май напрягся, глубоко вздохнул и… положил папку на стол.

— Капитан, а, может, договоримся?

Начальство, уже готовое отойти к иному криминальному делу, недовольно двинуло нижней челюстью.

— Я мог бы взять несколько внеочередных ночных дежурств… Или поднять какой-нибудь «висяк»…

Улыбка капитана мгновенно вселила надежду в оперативника. Май расслабился, успел откинуться на спинку стула.

— Конечно, родной мой, ты можешь взять и «висяк», и «стояк», и ночное. Но только вместе с Джулс. Она — твоя тень отныне.

Минус зажмурился. Скривил рожицу.

— Но поселите ее хотя бы куда-то… Ее запах уже просочился в мою постель!

Май ляпнул, не подумав. А капитан, тем временем, округлил глаза.

— Э-э-э…пф-ф… Я не это имел в виду!

Но оправдываться было слишком поздно.

— Свободен…

Холодности тона капитана позавидовала бы Антарктида. Ругая себя, на чем свет стоит, Май стянул со стола папку и направился вон из кабинета.

А там в его любимом кресле ждала его груша для битья.

— Я сказал, где сидеть?!

Джулс как ветром сдуло.

— За кофе смотайся!

Понимая, что попала не в самую лучшую компанию, Джулс оставалось только терпеть. Она краем уха слышала, что ее ждет наставничество в исполнении Мая, и это вовсе не радовало. Но также краем уха слышала, что стоит оформить инициацию, и она будет свободна, как ветер. То есть, надо набраться опыта у прожженного минус-дубликатора и пройти инициацию. Придется потерпеть. Всего каких-то три месяца. А потом — колледж, вечеринки, парни…

— Черный. Двойной. Без сахара.

Джулс низвергли в Ад.

Май тоже понимал, что придется подчиниться приказу. Но чем быстрее он натаскает девчонку, тем легче и быстрее сможет от нее избавиться. А пока не натаскал, пусть приносит общественную пользу. И личную тоже…

Выдав малявке кредитку, указал на дверь и постучал по наручным часам. Джулс скривилась. И пошла к лифту нарочито медленным шагом. Вразвалочку.

— Два-два, пиявка! — прорычал Май, чувствуя, как глубоко засадила иглу ученица. Придется терпеть…

— Как-то ты не особо радуешься…

Лермонт тоже знал, куда уколоть, чтобы побольнее.

Май неаккуратно бросил очки на стол, взял папку и, закинув ноги на стол, сполз в кресле.

— Чем так хороши ученики, лимон? Ты ведь некромант! Вам по характеристикам противопоказано общение, а ты вон скольких уже птенцов выпустил?! Еще и своими спиногрызами обзавелся! Ты — больной…

Некромант ухмыльнулся.

— Не намазывай на меня стереотип, аки икру на масло. Я, между прочим, всегда тебя спасал…

Май удивился. Даже голову повернул.

— Спасал?!

— А ты думал, куда деваются твои желторотики?

Оперативника перекосило. А потом подбросило в кресле. Догадался.

— А этого заберешь? Ну, эту пиявку?

— Лермонт! — окрик заставил дубликатора скривиться. А некромант даже не подумал оборачиваться на голос шефа. И так знал, о чем пойдет речь. — Даже не думай!

— Даже не думал, капитан!

Май уронил голову. И тут обложили! Оставалось одно — извести пиявку до степени самоотречения. То есть его — Мая-отречения.

Дело Джулс было не пухлым. Но и не тонким. Резюме по каждой приемной семье, подборка достижений. Открыв профессиональную характеристику, Май присвистнул. Джулс оказалась неоднократным призером разных местечковых соревнований: марафоны, забеги, курсы выживания, стрельба, единоборства… Не слабым она таким желторотиком была.

Телефон пиликнул сообщением. Взглянув на экран, Май приятно удивился. Сумма затрат не превышала стоимости трех чашек кофе. Решив, что еще не вечер, он отложил аппарат и вернулся к изучению дела.

Итак, по записанным словам девушки, она попала в передрягу с оборотнями, когда те, съехав с катушек, запихнули десяток феечек в фургон, транспортировали и потащили их в подвал. Никакого насилия на физическом уровне перевертыши не учиняли. А вот морально… Каждый день — допросы. Расспросы. Это изматывало. И судя по свидетельствам девушек, Джулс держалась лучше всех. Бойкая. Сильная. Это она придумала выцарапать из стены камень. И использовать, как средство нападения. Больше в комнате, где держали девушек, ничего твердого не было. Если не считать нос плюшевого медведя.

Май оторвался от чтения, вызывая на допрос образы из подсознания. Но, увы, кровавым туманом застило ему сознание тогда, когда он крушил дверь в подвале. А затем эта авария с бетономешалкой… Нет, игрушки, однозначно, не отпечатались в его памяти. Только выставленная вперед рука и просьба остановиться.

А ведь это Джулс должна была огреть его камнем! Джулс и была той самой бетономешалкой!

Надув щеки, Май протяжно выдохнул.

— Что там?

Лермонт встрепенулся, решив, что напарник нашел что-то жутко интересное про желторотика.

— Лермонт, ты ведь был там… Кто меня вырубил?

Лицо некроманта озарила загадочная улыбка, а Май протяжно застонал, прикрывая глаза ладонью. Оказывается, Джулс первая открыла счет. Еще там, в подвале.

Встряхнувшись и решив, что минусы не сдаются, оперативник вернулся к бумагам. Протоколы допросов фей он пробежал глазами о диагонали. Все они говорили одно: перевертыши — злобные, Джулс — молодец.

А вот на допросе оборотня Май сосредоточился.

— А кто ведет дело убитого вожака?

Лермонт удивленно приподнял бровь.

— А там не указано?

— Неа, — Май для уверенности перевернул лист на другую сторону. — Ни словечка…

Некромант в попытке найти ответ в базе, уткнулся носом в планшет. Май тем временем продолжил чтение. Из протокола допроса стало ясно, что, потеряв вожака, стая, вместо того, чтобы выбрать нового, решила отомстить виновным в смерти. Чтобы узнать правду, они не обратились к некромантам или ворожее. Они сразу решили — виноваты феи! А почему? Потому что девушек в клубе держали насильно, привязали мнимыми долгами, а те собрались однажды и решили проучить рабовладельца. И высосали из него всю его звериную силу. Но как?

Получается, что? Феи уговорили Джулс — минус-дубликатора — рассеять до нулевой кондиции оборотня. То есть — до смерти высосать его.

Май поморщился. Это не укладывалось в его голове.

— Нашел! — Лермонт обратил на себя внимание напарника. — Дело ведет лично капитан.

— Ого! Видимо, поджало неслабо… — Оперативник почесал нос, параллельно отметил, что Джулс задерживается. — Слушай, Лермонт! А ты читал протокол допроса? — Напарник кивнул. — И что ж это получается? Не инициированный, неопытный минус-дубликатор соглашается помочь феям, зная, что нарушает закон. Но ко всему прочему, она настолько сильна, что незаметно рассеивает оборотня в ноль. Он не сопротивляется! Его просто находят пустым его же стая! А пиявке — хоть бы что! Никаких откатов! Все феи говорят: она была в сознании и адеквате все время. Как?

— Может, она работала в связке с плюсом?

— Даже если так, как оборотень мог подпустить к себе недружелюбно настроенного минус-дубликатора и не сопротивляться рассеиванию? Как?!

— Может, он был смертельно болен и таким образом покончил жизнь самоубийством?

Май готов был рассмеяться в лицо напарнику.

— Оборотень. Смертельно болен. Серьезно?

Оперативник покачал головой — слишком мало информации. Нужно просить у капитана допуск к его делу.

Отложив протокол допроса единственного выжившего оборотня, которого, между прочим, Май сам и оставил в живых, скрутив в бараний рог, состоявшийся наставник Джулс перешел к заключениям специалистов.

С феями поработали плюс-дубликаторы. Снимали стресс и последствия долгосрочного заключения. Юна успела обработать двух. Хороший специалист. Придется общаться с ней. Заодно и в неформальной обстановке.

Прикрыв глаза, чтобы вспомнить, как свежо ее тело, Май буквально почувствовал ее запах. Аромат глубокой осени. С нотками черного кофе…

— Твоя карточка…

Никто никогда раньше не мог уронить на Мая Землю. Джулс это удалось. С первого раза. И сейчас она снова сделала это!

Стиснув под столом кулаки, оперативник медленно поднял веки. В боку снова закололо. Заныло ребро.

— Джулс, — Лермонт вовремя потянулся за стаканчиком кофе, — а что ты помнишь о клубе оборотней?

Девушка, уже успевшая сесть на указанное ранее место, прокрутилась на стуле, предоставляя наставнику возможность ненавидеть в спину.

— Я там бывала изредка. Моя последняя приемная мать там уборщицей…

— Это мы успели прочитать, — перебил ее Май, пряча кредитку в задний карман. Ему для этого пришлось подняться. Поэтому, когда Джулс повернула голову, чтобы одарить оперативника презрительным взглядом, наткнулась совсем не на ту часть тела. Вышло комично. Это вам не «поговори-с-моей-рукой». — Почему никто не заявил о феях-рабынях? Ведь они ишачили…

— Май, ты как маленький, честное слово! — Джулс снова отвернулась, пожимая плечами. — Им там головы задурили. Они считали себя счастливыми обладательницами лотерейного билета со ставкой джек-пота. Их оберегали от ужасов реального мира, их обожали, им давали деньги, красивые шмотки. А за это надо было просто крутить попкой! Всего лишь!

— Тогда зачем они убили вожака? Зачем наняли тебя, пиявка?

На оскорбление Джулс не отреагировала. Но посчитала оскорблением приписывание ей чужой роли.

— Меня никто не нанимал, — отчеканила ученица, не удосуживаясь даже повернуться лицом к наставнику. — Я в ту ночь подменяла маму. Ей стало паршиво, пришлось подстраховывать.

— А как ты его продублировала, рассеяла и осталась в живых?

Теперь Джулс была вынуждена взглянуть в лицо оперативнику. Хотя бы для того, чтобы понять, отчего тот не уймется?

— Я никого не рассеивала, Май. Следует ли напомнить тебе, что я не имею права заниматься рассеиванием? Я еще не прошла инициацию.

— Сладкая моя, — перейдя на полушепот, Май отодвинул кофе подальше, чтобы наклониться, не опрокинув стаканчик, — следует напомнить тебе, что преступников закон никогда не останавливал?

Джулс сглотнула обиду. Вот, значит, кем ее считает сосед по квартире!

— У тебя нет доказательной базы, — отрезала пиявка, вздергивая подбородок.

— Это пока…

Май откинулся на спинку. Кресло опасно качнулось, но не опрокинулось. Лермонт наблюдал, не спеша встревать. Справедливо решив, что эти двое стоят друг друга, он предпочел купить поп-корн и наслаждаться картиной.

— А мотив? Какой у меня может быть мотив?

— Мир во всем мире?

Шутит Май или не шутит определить Джулс не успела. Он снова надел темные очки.

Вернувшись к изучению бумаг, оперативник отрыл в ворохе заключений то, что описывало Джулс. Из заключения следовало следующее: психическое состояние — на уровне, агрессия — в рамках нормы, физическое здоровье — на зависть окружающим. Общее состояние характерное для особ, насильно удерживаемых в замкнутом пространстве продолжительное время. Способность восстанавливаться как физически, так и морально вызывает восхищение. Лидерские качества и открытость в общении. Подкупает. Первичный анализ способностей показал высокую сопротивляемость организма и отсутствие побочных эффектов. Повторный анализ подтвердил принадлежность к классу минус-дубликаторов.

Май дернулся и тут же притаился. Повел головой, словно разминая шею. Но на самом деле — проверил, не заметила ли Джулс оживление в его поведении.

«…отсутствие побочных эффектов.» Что… что это значит? У Джулс не бывает откатов? Она может рассеивать и не мучиться головной болью? Ее не раздирает на куски после общения с преступившими закон? Это значит, что она могла рассеять оборотня до нуля, и тогда показания фей полностью справедливы к ней? Она могла… могла быть убийцей! Могла стать причиной, по которой девочек заперли в подвале!

Остается выяснить, как взрослый оборотень мог подпустить к себе дубликатора. С бессознательным телом не поработаешь. Для дублирования нужно или сопротивление, или разрешение. Неужели Лермонт прав и вожак перевертышей был смертельно болен?

Подняв голову, Май взглянул на крохотное тельце пиявки. Девушка доставала ему до плеча, а еще, кажется, могла проскользнуть между прутьями решетки. В то же время оборотень превосходил «минуса» в размерах. Тогда как эта малявка смогла завалить Эверест? Тайные шаолиньские знания? Психотропное вмешательство?

Наморщив нос, оперативник присмотрелся к кабинету капитана. Начальства на месте не было. Значит, было время поговорить пока с «плюс» -дубликатором, который ставил диагноз Джулс. Благо, идти недалеко. Всего на этаж ниже.

— Ты куда?

Май был настолько увлечен идеей, что забыл про ученицу. И что прикажете делать? Объявить ее подозреваемой и запереть в чулане? Надолго ли… Если не найти доказательств ее вины, значит и отпускать придется уже через сутки. Сутки свободы для Мая — это ничто. По сравнению с теми страданиями, которые он перенесет, когда Джулс выпустят за недостатком доказательных фактов и она вернется к нему — к наставнику.

Продолжать таскать ее за собой, изображая невинность? Тогда о каком откровенном разговоре с плюс-дубликатором может идти речь? Сидеть тут, дожидаясь возвращения капитана? Так и свариться в собственном соку можно! И кстати…

— Лермонт! — проигнорировав вопрос девушки, оперативник кивнул напарнику. — А никого из некриков не вызывали на допрос вожака этих поехавших?

— Твоя способность оскорблять всех без разбора заставляет меня удивляться каждый раз, Май, почему ты до сих пор жив?!

Джулс расплылась в довольной улыбке — хоть кто-то отомстил за нее!

— Ты не ответил на вопрос.

Некромант тяжело вздохнул, потянул с ответом.

— Не знаю. Это дело капитана. У него и спрашивай.

Май глянул на пустой кабинет, цокнул языком и плюхнулся обратно в кресло.

По залу, в котором сидели оперативники, гуляли сквозняк и запах столовки. Досидев до обеда, Май так и не решил, как вести себя с ученицей: открыто подозревать или тайно провоцировать?

Джулс же разговорилась с некромантом, проявила смекалку в некоторых вопросах.

— Джулс! — внезапно взгляд оперативника озарился идеей. — А ты знаешь, что в участке есть шикарнейший спортивный зал?

Два пустых взгляда пересеклись в точке разрыва двух ожиданий. Джулс понимала, что от нее хотят избавиться, и решала, как быть. Май жаждал остаться без довеска, и ждал понимания пиявки.

— У тебя есть час. — Девушка поднялась и застыла на месте. — Потом расскажешь мне про оборотней.

Май сбился со счета. Очко. Но в чью пользу?

В любом случае, их дорожки разошлись. Хотя бы на час. Джулс вызывала лифт, чтобы добраться на верхний этаж, а Май уже летел по лестничным пролетам вниз.

— Юна!

«Плюс» -дубликатор медленно развернула кресло, оборачиваясь на знакомый голос.

— Какими судьбами? Разве ты не должен быть…

— Должен, Юна, но об этом позже! — Май сгорал от нетерпения, а его оппонент в привычной ей манере растягивала время, как рождественскую гирлянду. — Мне нужна Кларисса Бйорк. Где она?

Задав вопрос, оперативник не спешил обращать внимания на Юну. Стоял и крутил головой. Словно по одному взгляду Кларисса могла бы узнать, что Май ищет именно ее. «Плюс» -дубликатор, которому был адресован вопрос, продолжила сидеть, покачиваясь в кресле и ожидая, когда ее коллега соизволит заметить ее присутствие. Закинув ногу на ногу и сцепив пальцы в замок, Юна наблюдала за партнером, угадывая, откуда в нем столько энергии после больницы? И отчего мужчина всегда выдержанный и слегка ленивый сейчас похож на ежика, унюхавшего хищника?

— Так, где Кларисса?

Юна не ответила. Просто поднялась, перетекая из одного состояния в другое, и поманила за собой.

Кларисса допивала свой обеденный йогурт. Застав девушку в столовой, Юна поспешила представить Мая своей коллеге. И, видимо, имя оперативника вызывало у Клариссы, как и у многих, трепет, трогало мажорные струны сердца, потому что, позабыв, что после йогурта остаются «усы», дубликатор-аналитик с головой окунулась в проблему Мая.

Оставив коллег наедине, Юна отправилась на свое рабочее место.

— Кларисса, — Май не обращал внимания на бело-розовое «украшение» под носом собеседницы. — Расскажи мне про беседу с Джулс Дейтинг и про первичный анализ ее способностей.

Нахмурив брови и очень быстро вспомнив, кто такая Джулс Дейтинг, плюс-дубликатор радостно пустилась в рассказ.

— Знаешь, Май, первичный анализ выдал ошибочные результаты. Я сначала подумала, что она — фея.

Май сжал зубы. Похоже, Джулс на осмотре попала к дилетанту. То-то Юна не шибко отговаривала его от разговора с коллегой.

— Ну, то есть, я как обычно попросила ее руку, предупредила, что будет слегка щекотно. И когда подключилась к ней, меня заполнили образы и ощущения, полностью соответствующие магическим характеристикам фей. Но когда я усилила напор, я наткнулась на пустоту. И повторная наша «стыковка» уже не выявила способностей феи. Никаких. Пусто. Как у дубликаторов. Я перепроверила данные по Джулс. В системе она значилась, как неинициированный «минус» -дубликатор. Принадлежность к классу была определена в шестнадцать. Принудительно не запечатывалась. Она хорошая девочка. Светлая такая.

— Как думаешь, почему ты спутала ее с феями?

— Может, потому что она долго была с ними в заточении?

— Через какое время после освобождения она попала к тебе в руки?

Кларисса задумалась, закатив глаза.

— Часов шесть…

Испугавшись, девушка запечатала рот рукой.

— Остаточные после рассеивания так долго не держатся…

— Вот! — протянул Май. Спинка стула радостно приникла к его спине. — Даже в самом серьезном случае, известном мне, флюиды рассеивались в течение часа. И потом дубликатора накрывало откатом такой степени… А у этой, по словам свидетелей, ни головной боли, ни ломки… Ни-че-го.

— Она точно — «минус» -дубликатор?

— Это я у тебя хотел узнать, Кларисса. Давай, вспоминай, что еще было?

«Плюс» -дубликатор принялась чесать нос, незаметно для себя вытирая усы из йогурта.

— Ничего… Только я закончила, как прискакал ваш этот, капитан, и забрал ее.

Май повел подбородком. Капитан самолично забрал пиявку, отправил к Лермонту, приказал ей жить в квартире Мая и еще ведет дело оборотня?! Как интересно…

Может, Джулс — искусственно выведенный новый вид «минус» -дубликаторов? Может, наконец, изобрели лекарство от откатов? Или от одиночества? Поэтому ее и прятали среди людей — ни одна из семей не имела отношения к полуночному миру.

К горлу подкатил ком размером с колесо Белаза. Избавиться от ограниченности… Обрести свободу выбора… Забыть об осколках, которые не хочется собирать после каждого рассеивания… Заткнуть за пояс всех «доброжелателей»… Стереть клеймо изгоя… Панацея…

Забыв, что надо дышать, Май чуть не упал со стула, когда мозг пожаловался на кислородное голодание.

— Спасибо, Кларисса! — уже на бегу бросил Май.

Пролетая мимо Юны, «минус» -дубликатор чуть не споткнулся о ее стройную ножку.

— Я зайду вечерком?

Май кивнул, не вникая в суть вопроса. Его интересовала сейчас девушка, возможный носитель гена Спасителя. И сейчас она должна была быть в спортзале.

По мнению Мая, спасительница его мира должна была быть неописуемой красавицей, семь пядей во лбу и непобедимой в рукопашном бою. И лежащая на ринге Джулс, баюкающая свою руку, никак на эту роль не подходила.

Понурив голову, оперативник направился к помосту.

— Что такое? — кивнув в сторону пиявки, Май потребовал отчета от «плюс» -дубликатора в пропитанной потом майке.

— А чего такого? Выскочка какая-то… Ее поставили на место.

Пренебрежительное отношение качка заставило глаза Мая сверкнуть недобрым огнем. А «плюс» -дубликатора отшатнуться.

— Поднимайся!

Забравшись на ринг, Май прихватил Джулс за предплечье и потянул вверх. Мантия Спасительницы была спрятана давно, а при виде алой крови на губе девчонки, еще и закрыта на ключ. Кранты надеждам…

За дубликаторами наблюдали любопытные. Слух о том, что Май позволил себя охомутать, и не социальным статусом, а всего лишь наставничеством, разлетелись с лихорадочной поспешностью вируса.

Стоя перед закрытой дверью лифта и поддерживая пахнущую потом ученицу, Май смотрел на циферблат, запрокинув голову. Ему казалось — он стоит перед забором, перед земляным валом, под которым похоронены надежды на вакцину от синдрома «минус» -дубликатора, и этот вал нужно перепрыгнуть. Перескочить одним махом, чтобы не болело в боку. Чтобы не тянуло лечь рядом с прахом мечты.

Прибытие на место обозначилось ласковым ударом гонга, створки дверей расползлись двумя ленивыми титанами. Джулс открыла было рот, чтобы спросить, почему приехали не на свой этаж, но не успела.

— Юна, будь другом…

Ловким движением руки Май раскрутил свою ученицу и бросил на стул. Почти к ногам «плюс» -дубликатора. Джулс продолжала придерживать ушибленную руку, прижимая ее к груди. А взглядом пыталась прожечь дырку в наставнике. Выходило из рук вон плохо.

— Это твоя ученица?

Юна уже поняла, зачем Май привел девчонку. Поэтому, не дожидаясь ответа, поднялась и поманила пальчиком за собой.

— Нам нужен оборотень…

Напарник «плюс» -дубликатора кивнул и стал быстро стучать пальцами по экрану планшета. Не успела Юна с пациенткой отойти далеко, как запрос был уже одобрен.

Джулс залюбовалась. Идущая перед ней женщина не имела изъянов. Она была наемным работником, но держалась так, словно она — единоличная хозяйка всего. Она пахла уютной осенью и перед глазами, бессовестно дразня, вставал образ пледа и чашки ароматного напитка.

Юна указала на стул в небольшом, но стерильном кабинете.

— Сначала тебя посмотрит врач. Потом настанет моя очередь.

«Плюс» -дубликатор ушла, оставляя Джулс витать в облаках. Аура этой женщины была настолько всепоглощающей, что любой, кто получил бы от нее приказ, выполнил его с превеликим удовольствием. Такая, наверняка пьет чай без сахара. А как было известно Джулс, люди, которые пьют чай без сахара, могут спокойно убить человека и с тем же выражением лица продолжить пить чай. Опасный покой…

Девушку осмотрел врач. И когда выяснилось, что хирургическое вмешательство не требуется, а необходимо лишь излечить вывих, в кабинете вновь появилась Юна. Джулс готова была завилять хвостом. Чему искренне удивилась, а потом, испугавшись, запретила себе подобные странности. Борьба эмоций, видимо, отразилась на ее лице, потому что Юна довольно улыбнулась. Но, ни сказав ни слова, протянула свою руку и перехватила запястье Джулс.

По руке разлилось тепло подогретого в печке масла. Джулс изо всех сил старалась не поплыть вслед за манящей дремотой. И, когда Юна открыла глаза, она очень удивилась.

— Тебе не хочется спать?

Джулс закивала:

— Жутко! Но я борюсь!

— Умничка! — прошептав, Юна отпустила руку девчонки. — Больше не держу.

«Минус» -дубликатор сначала не поняла, зачем ее целитель обозначила вслух свои действия. И лишь через мгновенье сообразила — ее отпускают! Кивнув в благодарность, она подскочила со стула и ринулась вон из кабинета.

Мая на этаже уже не было.

Фыркнув и пожалев, что наставник не слышит ее презрительных мыслей, Джулс направилась к лифту. Ожидая, что вот-вот загорится лампочка под цифрой три, девушка перекатывалась с носка на пятку и не обращала внимания на возню за спиной. Кто-то что-то опрокинул, кто-то выругался, споткнулся и упал — все это не заботило Джулс. До тех пор, пока на ее шестое чувство не было совершено покушение.

Сначала под лопатку пробрался холодок, слегка кольнул, примеряясь, а затем вонзил острые клыки прямо в сердце. Джулс не успела опомниться, как влетела в еще закрытые створки двери лифта. Отлетая назад, она успела заметить оставленную ее носом кровавую кляксу. Еще подумала, одной из ее бывших мам, психологу в средней школе, такая клякса приглянулась бы…

Резкая боль расколола голову и многократно увеличила скорость восприятия реальности. Джулс обнаружила себя лежащей на спине… Нет, лежащей спиной на чьем-то животе! У самого уха кто-то шумно втягивал воздух, плевался. Но хуже всего было то, что этот кто-то силился задушить девушку! Цепочкой от наручников… Ломая ногти об сталь, Джулс пыталась ослабить давление, но воздух так и не проникал в легкие. Кто-то в спецодежде оказался в поле зрения, но Джулс не слышала отдаваемых душителю приказов. Ее продолжали медленно убивать. «Медленно — это всего лишь субъективное восприятие событий вокруг тебя…»

— Джулс! Джу-улс!

Слова проникали в голову, но Джулс предпочла бы им кислород.

— Рассеивай его! Джулс!

Юна — так звали обладательницу голоса. Женщине, которой хотелось подчиняться… Но «минус» -дубликатор не подчинилась.