Берег

Берег порос низким кустарником, и в кустарнике валялся растрескавшийся ста­рый бочонок. Сай долго сидел, привалившись к бочонку спиной и жмурясь от солнца, стоявшего почти в зените. Он очень устал, потому что день выдался непри­вычно тяжёлый — он занимался греблей, он занимался любовью, его трясло от вос­торга и от страха, что надежды не сбудутся, а потом, когда надежды сбылись ровно наполовину, он бегал по пустому берегу и кричал, и ясно было, что беготня и крики совершенно бессмысленны, но он продолжал — пока не охрип и не выдохся оконча­тельно.

Но, впрочем, здесь было солнце, которого он не видел десять лет, — и голубая вода, и голубое безоблачное небо, и он сидел на земле, которая не качалась, и осто­рожно вытаскивал из саднивших щёк крохотные блестящие осколки.

Один.

Но во всех мирах есть маяки, конечно, маяки должны быть в каждом мире, и он встал и зашагал прочь от воды, и совсем скоро он увидел перед собой колодец. Коло­дец был очень кстати, потому что Саю давно хотелось пить, и выглядел колодец вполне прилично, а на краю его стояло привязанное к цепи ведро.

На колодезном журавле болтался подвешенный на тонкой верёвочке ключ — от какого-нибудь амбарного замка или старинного сундука — очень большой ключ.

Сай остановился.

Берег, поросший вереском, на берегу — бочонок, а дальше — колодец, на журавле которого висит ключ… а бочонок, конечно, из-под рома, но это у пиратов — ром, а у нас будет эль… Эль-ка... Элька...

Он набрал воды (прозрачной и вкусной), смыл с лица запёкшуюся кровь и отвя­зал ключ. Ключ был неожиданно лёгким.