Глава Третья

Настя не могла поверить, что жизнь так сложится. Целое лето она подрабатывала в магазинах, убирала улицы, даже порой разносила почту, лишь бы накопить деньги на новое жилье. Она очень трудилась и хотела уехать подальше, избавиться от городской суеты. Она смирилась с произошедшим, но её не покидали мысли. К началу осени она поняла, что хочет жить за городом. Там где рядом море и свежий воздух. На заработанные деньги она уехала в Оклахому, где приобрела себе в каком-то маленьком городишке домик рядом с морем, чтобы наблюдать за птицами и вести свой дневник. Она не могла поверить, что из-за своей неповоротливости так испортит жизнь. И не могла поверить, что всё время считала, что именно такой путь у неё сложится. Она записывала в дневник всё, что только видела, с кем разговаривала, как вела свою жизнь.

Она просыпалась рано утром, пока город спал, чтобы пройтись по пляжу и сделать пару записей в дневнике. Она любила порядок в доме, поэтому старалась не заводить новых знакомств и не устраивать вечеринке, хотя ей казалось что она уже и не сможет с кем-то либо встречаться или разговаривать. Она стала обузой даже для своих родителей. Она перестала с ними контактировать, что ни чуть не разочаровало её, ведь они почти и не виделись с ней. Из-за постоянных дел и работ они не могли с ней видеться. Её воспитывала нянька, но порой она сбегала во дворик, который был за их домом, чтобы там воплощать свои детские фантазии в реальность, пусть и не полностью, но такие мелкие занятия её очень сильно радовали. В младших классах ей очень сильно нравился парень, но узнав что он бабник и слюнтяй, она быстро избавилась от этого чувства. Она знала, что симпатия появляется быстро, и с такой же скоростью исчезает. Она отдавала предпочтения литературе и музыке. Насте не всегда удавалось воплощать фантазии в реальность, но она всегда могла рисовать, что ей просто безумно нравилось. Она рисовала то, что не могло произойти в жизни, но что легко можно было воплотить в картинках. Она не рисовала змей, обнаженных тел, пауков и прочих тварей. Она рисовала увиденных на телевизоре персонажей, зарисовки любимых сцен, даже бывало рисовала себя и своих родителей, но не то отношения, которое они проявляли друг к другу, а более милое, отличное и не похожее на их. Она знала, что в жизни всякое бывает, но ведь не такие разочарования.

Она знала, что рано или поздно вернется в Нью-Йорк, ведь она обещала вернутся на работу к Антонио, и он всегда примет её, ведь она ему запомнилась как милая девушка, потерявшаяся в жизни, но она скорее в себе потерялась, чем в жизни. Пусть о её существовании мало кто знал, но она хотела стать личностью, личностью, сумевшей преодолеть барьер сложностей и стать независимой, чего она желала каждый день.

Здесь в Оклахоме, в собственном доме, она открыла свою мастерскую, чтобы быть независимым художником и немного зарабатывать на картинах. И пусть тут было мало заказов, но она чувствовала прилив сил и имела цель.

Она не употребляла ничего, что могло бы повредить здоровью, поэтому даже не пила газированные напитки и те что с сахаром — ссылаясь на проблемы со здоровьем.

И хоть тут, в никому не известном городе, она привлекала красавцем своей внешностью, она всем отказывала и даже не разговаривала с ними. Она не хотела быть с тем, кого она манила только внешностью, она хотела быть с тем, кому понравилась её душа и характер. Именно таким был Томи. И пусть ей было больно вновь вспоминать о его смерти, но хотя бы она уже знала, каких хочет отношений. Ей было больно, но она уже не плакала как раньше.

Она сидела в своем доме и смотрела в окно.

Она не хотела быть той ванильной девушкой, какими сейчас бывают девушки. Она просто хотела себе лучшую жизнь, но постоянно натыкалась на старые грабли, но как бы ей не казалось, рано или поздно жизнь награждает тебя подарком, о каком ты не мечтал никогда.

И такой подарок появился в её жизни, но она должна была его отыскать, а путь к этому был тернист.

Они сидят в кафе и молчат. Настя не хочет разговаривать, а он это понимает. Он уже давно понял, какая эта Настя, с чем ей пришлось столкнутся и какая у неё жизнь, но не задает глупых вопросов. Нилу кажется, что он сама обо всём расскажет, когда это будет возможным.

— Всё хорошо?

— Да, спасибо, быстро отреагировала Настя, допив воду и отдав официантке, улыбнувшись.

— Мы можем и не говорить об этом, — сказал я ей, ведь я не хотел её обидеть или вновь расстроить. Я видел как ей стало плохо и хотел только лучшего.

Пока они молчали, Нил услышал музыку, звучащую у него в телефоне. Это был Карл, но заговорил не он.

— -Здравствуйте, Нил. Мы хотим Вам сообщить плохую новость, но не можем это сделать по телефону.

Нил обеспокоился. Человек, заговоривший с ним, по голосу походил на полицейского, и его бросило в дрожь. По всей видимости Карл попал в плохую ситуацию, и нужно было спешить.

— Что такое?, — обеспокоенно спросила Настя.

— Что-то случилось с моим другом, нужно ехать, — объяснил ей Нил.

— Я с тобой, твёрдо ответила Настя.

И они поехали к Карлу.

Нил не знал, что случилось с чего другом, но был сильно озадачен. Он не хотел делать никаких выводов, не хотел даже разговаривать. Он задумчиво смотрел в окно, сидя в такси с Настей, и просто молчал.

Может быть Карл был пьян и во что-то врезался?

Тогда что с ним и что с моей машиной? Ух, это дело попахивает проблемой, предположил Нил.

Через полчаса они подъехали к месту, о котором ему сказал полицейский.

Нил сразу же заметил разбитую машину, полицейских, врачей и пожарных.

К Нилу и Насте подошел здоровый полицейский, выглядевший на сорок лет, одетый в пиджак с галстуком и с морщинами на лице. Его взгляд был строгий и непоколебимый. Он не стал жать руку и перешел быстро к делу:

— Здравствуйте, — поздоровался он с Нилом, — и взглядом с Настей.

— Здравствуйте, полицейский, — ответил Нил, — что произошло?

— Ничего серьезного. Ваш товарищ был под воздействием наркотиков и попал в небольшую аварию. Он будет доставлен в больницу, а потом в участок, для дальнейшего допроса и вынесения приговора, — объяснил товарищ полицейский.

Нил сразу понял, что спорить с таким человеком бесполезно. И Карл, по всей видимости, в пьяном состоянии мало что мог понять, поэтому сам себе создал проблемы.

— А что с моей машиной? — поинтересовался Нил.

— Немного поцарапана, разбито стекло, фары разбиты, колесо сдуто, — объяснил полицейский, — в общем плохо.

Нил, узнав о состоянии своей машины и Карла, был в сильной ярости. Изначально не стоило ему давать машину, но ведь он не знал что такое произойдет, поэтому изначально вина его друга, а не его самого.

— А как всё произошло?, — решил поинтересоваться Карл.

Полицейский достал сигару, закурил, и объяснил Нилу ситуацию, в которой оказался его друг:

— Всё стандартно. Он со своей девушкой поехали на закрытую вечеринку, там напились, возможно был акт насилования, потому что мы заметили у неё кровь на правой ноге, а у него разбитый нос. Возможно было приглашено много народу, все были пьяные, типичная подростковая вечеринка, закончившаяся трагедией, — сплюнув, полицейский закончил.

Загляните завтра в отдел, — попросил полицейский.

— Во сколько?

— Желательно утром.

Нил согласился и они с Настей немного постояли в стороне, обговаривая эту ситуацию.

— Всё это полное дерьмо, — сказал Нил.

— Всё настолько плохо? — спросила Настя.

— Моя машина разбита, а Карл и его девушка в больнице, возможно у него перелом мозга или что-то вроде того, а я даже и не знал, что его девушка девственница. Или же там было посерьезней все, и дело дошло до изнасилования, но я бы не хотел узнавать жутких подробностей, — объяснил Нил.

— И что будем делать? — спросила Настя, рассматривая место случившегося.

— Мне надо ехать домой, работа закончена, а завтра в участок. По всей видимости рассказать о себе и о друге, а потом в больницу к Карлу. Он должен будет выплатить за ремонт машины.

— А если не сможет?

— Посмотрим.

Они пошли к остановке, чтобы поймать такси.

— Тебя

проводить? — спросил Нил, немного успокоившись.

— Нет, я сама доеду, но спасибо за день.

— Ещё увидимся.

— Конечно.

Он наблюдал за тем, как Настя садилась в такси, а потом с каждой секундой след от машины всё исчезал и исчезал.

Нил достал с кармана пиджака мобильник и набрал номер Кэти.

— Привет, Нил!

— Привет, слушай, ты купила лекарства, которые я просил?

— Да, конечно. Ты можешь приехать и забрать их.

— Буду через полчаса, сказал Нил, и вернул телефон обратно в карман.

Нил дождался такси и поехал к своей подруге за лекарствами для больной матери. Он смотрел в окно и вдруг заметил, что капли дождя стучат по стеклу. Шёл дождь и Нилу нравилась такая погода. Ему нравилось мечтать, а порой, находясь в депрессивном состоянии, вспоминать прошлое. Бывало на это уходили часы, и он с удовольствием прокручивал сцены детства в своей голове, но он никогда не должен был забывать о пейджере или матери. Её состояние для него было главным и учёба тоже как никак его волновала.

Он посмотрел на часы.

14:45:45

У него полно времени, а работа только вечером, поэтому он сможет закончить все дела и у него останется время на что-нибудь ещё. Он подумывает сходить в книжный и приобрести себе пару книг по Трансактному анализу и медицине, что ему было необходимо по своей будущей профессии.

Ну вот он и добрался до улицы, на которой живет Кэйти.

Она жила в старом районе, где обычно проживали бомжи или сброд общества.

Я шёл вперед, стараясь не оборачиваться, но всё равно замечая ужасные картины. Валялись пьяные мужчины, с лежащей рядом недопитой бутылкой водки, за углом происходил половой акт, а дети то и дело, что подходили ко мне и клянчили деньги.

Я сразу вспомнил слова родителей. Не стоит помогать этим людям, ведь рано или поздно они могут тебе причинить вред. Поэтому с горем пополам я дошел до подъезда и поднялся по ступеням до квартиры Кэти.

Я постучал в дверь.

Никакой реакции.

Я снова постучал.

— Кто там? Я услышал голос и сразу среагировал.

— Это я, Кэти!

Она открыла дверь и улыбнулась мне, как не улыбалась никогда.

— Заходи! с уверенным тоном произнесла она, будто бы распевая каждую букву.

— Ты давно у меня не был. Много работы?

— Угу, пробормотал я, усевшись на мягкую софу. Я немного осмотрелся. Тут много изменилось. И хоть Кэти живёт в старом районе, зато квартира у неё хорошая.

Да, Кэти могла всего добиться, только пожелай. Но откуда она брала деньги я не имел понятия. Да и мы не заводили эти разговоры, не до этого было.

— Тебе что нибудь налить?, — предложила Кэти, смотря мне в глаза своими широкими зрачками.

— Нет, сказал я. — Я спешу, поэтому зашёл только за лекарствами.

— Хорошо, сейчас принесу.

Я вытащил с кармана деньги, которые обещал ей, ведь она брала лекарства за свои, а не мои.

Я осматривал комнату, пока её не было, и мне всё нравилось. Кэти любила чистоту в доме, поэтому всегда соблюдала её. Рядом с плазмой стоял мольберт, на котором была незавершенная картина.

Кэти пришла, и я протянул ей деньги.

— Держи.

— Оставь себе, вдруг пригодятся.

— Я так не могу, ведь лекарства дорогие, — объяснил я, всё равно протягивая руку.

— О, нет, — с улыбкой объяснила Кэти, — всё нормально.

— Вдруг тебе пригодятся деньги?

Она умела убеждать, поэтому деньги я вернул обратно в карман.

Мы попрощались и я ушел. Я вызвал такси и поехал обратно домой.

Я увидел, как горит свет в доме, по всей видимости мать не спала. Меня обрадовало, что пусть она и болеет, но активничает. Её хотели оставить в больнице, но я настоял, чтобы она оставалась у меня, ведь я могу за нею приглядывать.

Спустя неделю, проверяя мою мать, они дали добро. И с тех пор я слежу за ней и стараюсь улучшить её состояние.

— Ты вернулся, Нил.

— Да, мам, и принес твои лекарства.

— Как дела?, поинтересовалась она.

— Всё хорошо. Я пойду в свою комнату.

Я положил лекарства на стул, стоящий рядом с ней, и поднялся к себе.

Сел на кровать и прислонил спину к стене. Мне стало немного легче, ведь работа интерна и подобные приключения

сильно изнуряют. Я включил запись концерта Моцарта и решил немного поспать. Пейджер меня разбудит в нужный момент, а до того я смогу расслабиться, прислушиваясь к расслабляющим звукам классики.