ЦЕНТУРИЯ VII «ОТ ИМЕНИ ОТЦА-БОГА»

VII.I. Ученье — свет, а не ученье — тьма.

Когда небесный город был построен,

То души его восприняли — тюрьма,

Но бог на это не ответил, он был спокоен.

VII.II. Немного душ осталось после взрыва,

Но бог един для всех: он — был, он — есть, он — будет.

И лемурийцы, и атланты достигли было божественного порыва,

Надеясь, что бог далеко и за грехи их осудит.

VII.III. Не избежать очищения земли потопом

За дерзость мысли богу равным стать.

Остались из предтеч единицы, и те в пещерах или горах

Вынуждены веками неподвижно время коротать.

VII.IV. За неразумность всегда не бог карал,

Карали мы себя своими же руками.

Он все что мог детям своим отдал,

Очередной раз столкнувшись с наглецами.

VII.V. Нигде нет в космосе такого, как на земле в своей отсталости.

Так к энергии халатно относились.

В войне междоусобной готовы твердь, огонь и воздух рвать без жалости.

Кровавые и гнусные мыслишки во времени носились.

VII.VI. Собрав весь опыт прожитых времен,

Все наши духовные небесные существа,

Сквозь апокалипсис человечества, к тем кто остатками разума наделен

Пытаются к нам достучаться через истоки людского естества.

VII.VII. Звёзды в небе гаснут, умирая.

Архаи время тормозят, его всё время ускоряя.

Бог тщетно лучших отбирает,

Великой кармой их на прочность проверяя.

VII.VIII. Всё человечество трясёт в землятрясениях.

Во всём ощущается изменение времён.

Прилюдно, среди бела дня, без всякого стеснения

Воровское племя добычу достаёт и безнаказанностью каждый окрылён.

VII.IX. Вот так катрен за катреном, срок коротая,

Земля вращается к падению своему.

И это также верно, как и то, что каждого третьего встречая,

Понимаешь звериная порода пред тобой. Конец всему?

VII.X. А что же бог? Неужто будет он молчать?

За что такие испытания нам?

Он в нас. Он с нами. И тот, кто это сможет осознать,

Спасёт других и спасётся сам.

VII.XI. Великая вера рождалась в камне

Многие тысячи лет назад.

Сын богу равным тогда лишь станет,

Когда не требует за борьбу свою наград.

VII.XII. Уходит осень год за годом,

А тут воспротивилась и не ушла.

С ума сошла природа,

Когда спросила у людей: «Ну как дела?»

VII.XIII. Не может эхо вторить ей,

Эху не в чем распространяться.

Бог разумом собирает всех людей.

И не дает им воплощаться.

VII.XIV. И это было б до сих пор,

Но появился змей и сокрытое сделал явным.

Пусть люди искушённые мучаются, выйдя на простор,

В гордыне — бег их равный.

VII.XV. Гордыня, зависть, злость, карабкание вверх по трупам.

Здесь в небесном мире нет такого.

Завести такое было б глупо.

Но, увы, сложнее мир, нет в нём доброго и плохого.

VII.XVI. Экстремальный мир я создал,

Хотя его не создавал.

Теперь смогу учесть всё осознанное, хотя и поздно.

Всего один шанс из ста вам дал.

VII.XVII. Поверьте мне, коль Люцифер и зло его

Не распространилось на земле в таком масштабе,

Не смог бы я создать героя и не одного,

Способного победить лишь добротой всё злое ещё в утробе.

VII.XVIII. Предвестник мира на земле: цветок, луна, душа и крест.

Их осмысление по-новому среди отчаянного зла и мракобесия.

Поругана детей моих, героев честь.

Безверье рождает комья грязи зла, нескромности и спеси.

VII.XIX. Пусть дух сильнее будет стали,

Герой скорее облачайся в дух.

Ты знаешь, ты уверен — люди тебя ждали,

Предрекая приход Мессии в слух.

VII.XX. Развей сомнения, с именем моим,

Мирское отринь скорее от себя.

Я знаю, через года ты рос, злом гоним и мной храним.

Все небеса сейчас, вчера, столетия назад, верили в тебя.

VII.XXI. Прощение — вот оружие твоё,

Слова и сила в вере тебе даны.

Пусть вера будет не в меня, как в идола, а в сердце, часть меня, своё.

С небес дела и помыслы на века видны.

VII.XXII. Сын мой, ты всегда в моей обители.

Растанься с теми, кто иной идёт дорогой.

У них такой же путь, как у тебя, но во сто крат длинней. Родители.

Их надо почитать, они ваш кров родной.

VII.XXIII. Забыто, растоптано и это. У тебя одна из самых тяжёлых судеб,

Которую вверял своим сынам. Не сомневайся — это трудно.

Когда ты слышишь чей-то плач — ты отзываешься среди сложных буден.

Теперь тебе вверяю народ земли, не чей-то плач, ответственность и день твой ссудный.

VII.XXIV. Я знаю, ты испытания все пройдёшь мои,

И лишь окрепнет дух твой в них.

Отбрось мирское, моими глазами на людей смотри в покое,

Грехи прими их предо мной, и словом лети ты в души их.

VII.XXV. Сквозь землятрясения, потопы и огонь,

разбирайся в причинах хаоса и зла.

Пусть в тебе мой дух, слившись с верой будет окрылён.

Пусть люди, Майей ослеплённые, не будут видеть, куда дорога их вела.

VII.XXVI. Пусть не поймут они, какой даёшь им выбор словом.

Незаслуженно тебя будут обличать, судить и линчевать.

Твои слова прервут, переиначат. Не покажи им тяжесть даже стоном.

Ты осознал мистерию Голгофы, тебе ли, сын мой, не знать,

VII.XXVII. Что если крест, как знанье, как свет

Несёшь ты людям, ты будешь на кресте распят.

Что божье слово — правда раздражает. Люди хотят услышать удобный ответ.

Непонимающему легко, тебе же, сын мой, будет тяжелей в сотни тысяч крат.

VII.XXVIII. И пусть при этом не оскудеет твоя любовь, как к братьям,

Не оставит тебя прощенье людям за их быт.

Прости людей и я прощу их, допустив их к знаниям.

Каждый бедный на земле будет светом твоим сыт.

VII.XXIX. В отличие от других, ты яростно не молился,

Ни разу не произнёс «Отче наш».

Но, сын мой, твой разум светом так искрился,

Что у белых врат двойник твой — страж.

VII.XXX. Огромный город в небесах построен, в облаках,

То образ великий и святой, не каждый сюда вхож.

И сила, дарованная, сын мой, мной в твоих словах

Человека изменит, чтобы на человека он был похож.

VII.XXXI. И пусть не будет раздражения отныне

В душе твоей от непонимания другими моих слов.

Иди с мудростью и не впадай в уныние,

И вот тогда я увижу — ты готов.

VII.XXXII. Не расточай святое, не возгордись.

Побеждай словом, уходя от драки.

И помни — долог путь вверх, но краток вниз.

Отныне обретаешь ты язык природы, всех зверей, и кошки и собаки.

VII.XXXIII. Как в детстве я учил тебя деревья слушать.

С любовью мы все едины в движении своём.

Храм новый людской, ты будешь строить, а старый не разрушать.

Всё станет просто в мире, когда мы это осознаём.

VII.XXXIV. А неучу и гром — всё божья кара

И чудеса страшны. Не осознаёт он их причины.

Изменить людей давно пора,

Но изменить их можно словом, через души, часть меня. Зажги скорей лучины.

VII.XXXV. Семь слов чудесных есть на свете:

Праведность, любовь, сострадание, вера, дух,

Сознанье, свет. Остальное живо в свете

И непроизносимое на слух.

VII.XXXVI. Сын мой, развей скорее Майю словом,

Найди причины, закороти события.

Будь с огнём моим впереди, не позади меня за троном.

И все удивятся божественному открытию.

VII.XXXVII.Словом не заклинай врагов,

Пускай слова и мысли на добрые дела.

Не ищи глупцов и дураков,

Они сами найдутся на той дороге, что к богу тебя повела.

VII.XXXVIII. Дай страждущим напиться, утоли их жажду светом.

Но доказывать столбу, что столб он, — бесполезно.

Кто свет узреет, днём будет награждён за это.

Пусть знают об этом, ангелами хранимые, повсеместно.

VII.XXXIX. Волей волю укроти, не стремись всё сделать сразу.

Не изменяй напрасно движения судеб.

Сын мой, одним лишь словом не вылечить заразу.

Её так много, не суди, пусть ангелы мои осудят.

VII.XL. Веленью сердца твоего избранником избранником немногим быть

Пройти через огонь, воду и в трубах зычных вдруг застрять.

Немногим избранным дано против течения проплыть

И при этом давать, не уставать и имя бога прославлять.

VII.XLI. Умей, как сын всесильного отца,

Идти своей дорогой, пусть даже на кажущуюся смерть.

Но это лучше, чем жить всё время, зная о приближении конца,

Когда ты мёртв уже и в тебе земная круговерть.

VII.XLII. Однажды я уже созвал к Адаму всех зверей,

И человек ответственнен за них.

Однажды я уже созвал к Иисусу всех людей

И он ответственен делами их.

VII.XLIII. Теперь пред третьим проявлением

Я созову вся и всех: архангелов и ангелов,

Дэв, архаев, духов стихий, явлений

И всю ответственность возложу на одного из сынов моих.

VII.XLIV. Коль скоро будет это? Когда готов ты будешь, сын мой.

Но время цикл свой не свершило.

Когда наказан будет каждый за простой,

И грянет гром, затмивший само светило.

VII.XLV. Пока судьба твоя не ясна до конца,

Ещё в тумане, сын мой, твои годины.

Но есть у каждого свой путь тернового венца

И в сердце тление, негорение и горение лучины.

VII.XLVI. Земля святая попрана нечистивыми ногами.

Ей уготован свой удел, на то она — святая.

И будет бог в вас и рядом с вами

До тех пор, пока последний ангел крылья не расправил, с планеты вашей улетая.

VII.XLVII. Семь архаев сквозь пространство семи

Ангелам своим трубили великий сбор.

Сын мой, в обличье людском, приди, возьми

Святую книгу у земли и возрадуйся со мной с вершины гор.

VII.XLVIII. Вот путь — ответственность твоя,

Хранить печати на своей груди,

Чтобы в единении своём связать края,

А после этого моей рукой и именем суди.

VII.XLIX. В твоих рядах, сын мой, прекрасный сонм

И видимых и невидимых моих творений.

Не будет властен над тобою даже шторм,

Когда судьба твоя хранит причины богоизьявления.

VII.L. Великий день наступает у людей.

Пусть неразумные нарекают его ссудным.

Это — Майя, опутав образы сетью своей,

Решила сделать четверги не праздниками, а буднями.

VII.LI. О как разросся змий, в Майя превратившись,

Но я есть и я воздам. Не это ли посох твой хранит?

И око моё, и человека в нём проявившись,

Его концами разными проявит.

VII.LII. Один и тот же был герой по-разному изображён.

Два образа и они едины. Юноша с посохом

И на коне герой, а змий у ног его сражён.

Третий образ же придёт у всех с великим вздохом.

VII.LIII. Бесстрашных нет на свете, пока есть Майя.

Бояться не зазорно, зазорно не преодолеть свой страх.

Тяжелее знать всё, сын мой, в смирении ожидая,

Стоять всё также твёрдо стражем на вратах.

VII.LIV. Остановить мгновение для всех ты пока не в силах,

Другие силы пробуждаются в тебе.

Силы разума и слова, мысли на устах

Дарованы уже сейчас в твоей судьбе.

VII.LV. Один из самых значимых твоих катренов,

Когда семеричность превращает два знания пяти.

Дом, сильный духом, окружён не стенами,

А правильностью и возможностью выбора пути.

VII.LVI. Окружение твоё судить тебя начнёт,

Говоря при этом, что ты всех судишь.

Ты знаешь — это не так, но вряд ли кто тебя ещё поймёт,

Поэтому ты мимо это пропусти и этим ты во благо всё отпустишь.

VII.LVII. Когда ты встретишь второго сына моего,

Ты сразу почуствуешь: это — он.

Две половины сольются в единении всего,

А перед этим ты увидишь вещий сон.

VII.LVIII. Вдвойне сильней, вдвойне мудрей,

Но знаньями владеешь ты,

Он будет познавать намного тебя быстрей,

Но оба вы — хранители божьей красоты.

VII.LIX. Сольются два пути в один,

В большую светлую дорогу.

Вам вместе легче показать, что бог един,

Но до того момента, вам топать очень долго.

VII.LX. Когда сольются вместе семь скрижалей,

Пред вами многое откроется в ином.

И станет очевидным, что так долго вы искали.

Вы осознаете — легче идти вдвоём.

VII.LXI. Сольётся и ответственность предо мной на двоих,

Сольётся вместе и тропа единого пути.

На нём просвещение жестоких, неправедных, слепых.

Но помните: не останавливаться, идти!

VII.LXII. Разумным быть не тяжело, труднее неразумным быть.

Не всем из смертных понять божественное дано.

Надо меру знать: когда бороться, а когда по течению плыть,

Но цель одна у вас в конце пути, всё равно.

VII.LXIII. Где зверя знак, там и его отметина.

Даровано легко его следы найти,

Но слишком уж легко. Вы в разуме себе это отметьте,

Чтобы найти вместе в себе силы до конца дойти.

VII.LXIV. На то и явлен в мир этот зверь:

За ним не только бездна, но и опыт.

Он тоже от людей, за ним опасней дверь.

Тибетец её печатью затворит, несмотря на звериный ропот.

VII.LXV. Когда мой дух в двойное пламя низойдёт

И осветит души ваши и сердца.

Майя, что умы других так бережно хранила, упадёт

И это станет продолжением её конца.

VII.LXVI. Предел в безумии страстей

Наполнил землю в основании.

Один лишь ранее придёт, сын мой, из людей,

Второй примкнёт позднее в понимании.

VII.LXVII. Зачем, сын мой, спешить

Подобно грому, сколь ясен взор твой внутрь?

Зачем кого-либо винить

Во всём, коль виной всему злая каждого суть и дурь?

VII.LXVIII. Всё живое тянется к солнцу, чтобы разум наполнить,

Все реки тянутся к морю, в единение стихии одной.

Ветер воздух гонит над морем и твердью, чтобы напомнить —

Все стихии взаимодействуют в кружении земном.

VII.LXIX. Священные имена были даны мною древним,

Чтобы, наполнившись разумом, они управляли

взаимодействием стихий.

Мир задуман быть духовно многомерным.

Лишь земля разделена условно на хороших и плохих.

VII.LXX. Сменяют, сын мой, времена у года друг друга не случайно,

А также затмения случаются над головой.

Всё это имеет смысл свой и красиво необычайно.

Но взаимосвязано ли всё это с тобой?

VII.LXXI. Ты звено событий в стали,

Замыкающее основание якоря.

Людей в судьбе своей, сыны мои, вы много повстречали.

Один из вас рождён в начале декабря,

VII.LXXII. Другой в конечной стадии июня.

Лошадь с обезьяной сразились со змеёй.

Скорпион по месяцу ужалит, змеёю обратится лгунья.

Одно лишь средство — окропить святой водой.

VII.LXXIII. Смертям назло, себе не в радость

Летели глыбы из огня в людей земных,

Губили злость, лицемерие и жадность,

Деление на добрых, злых, здоровых и больных.

VII.LXXIV. Проказа мучает Европу,

Близнецы бежит в Тибет.

Всадник туда летит галопом.

Все думают конец приносит свет.

VII.LXXV. Болезни все идут от кармы.

Всех вылечить ты сможешь лишь одним:

Дай всем сознание и любовь, успокой словами маму,

У той, у которой сын ко мне уходит молодым..

VII.LXXVI. На земле есть поговорки и они кажутся странными:

«Что бог не делает — к лучшему»,

«Избранных бог берёт к себе рано».

Ещё говорят: «Бог да — бог взял». Поверьте тяжело

плести сеть судеб сущему.

VII.LXXVII. Число катрена, число самого бога

Стало одним из выигрышных в автоматах.

Более кощунственного изобретения, которое по сути

убого,

Конечно придумать несложно: танки, ракеты,

автоматы.

VII.LXXVIII Несущее смерть — разве я создавал,

Рвущее материю на части. Нет люди.

Моя боль, это — то, что видя я допускал

Неисчислимые смерти, как будни.

VII.LXXIX. Мир полууправляем, погряз в зле.

Переполнены небеса, немногие хотят воплощаться.

Очень трудно разыскать уголёк в сплошной золе

И очень трудно становится земле вращаться.

VII.LXXX. Так много вопросов и молитв доходят до меня,

Но возросшее смердящее насилие и количество

самоубийств

Прекрывают всё и не хочется продолжить движение

дня.

Но самые мои тяжёлые минуты — инквизиция и

одобрения изуверств.

VII.LXXXI. Вы бога воспринимаете сейчас, как идола.

Церковь говорит — покайтесь! Но каяться надо

друг перед другом и клетками вашими.

Но сейчас, в этот миг, свершается моя воля и божья сила.

Вы все — дети мои, и я каюсь перед вами, прошу простить, что

плохо воспитывал вас, хотя был старше.

VII.LXXXII. Но когда каждый из вас перенесёт

Любовь свою, личную боль и утрату на ближнего,

Вы познаете самого бога в целом и это принесёт

Очищение и прощение как мне, так и вам, во имя всего.

VII.LXXXIII. Комета летела оземь, растаяв по пути.

На земле родился воин с пороками и злом.

Весна пришла, земля растениям гонит сок, чтобы цвести.

Корабль обязан плыть, коль бог наградил его веслом.

VII.LXXXIV. Семирамида и пирамида связаны в одно.

Два числа в приставке к двум словам.

Знанья опьяняют, как терпкое вино

И также исчезают, подобно миражам.

VII.LXXXV. Пусть каждый шаг ваш мне известен.

Всевидящее око следит за проявленьем всем.

Мир ваш, сын мой, по-прежнему мне интересен,

Но не совершенен он. Огонь. Бесчисленное горе придёт затем.

VII.LXXXVI. Не скоро ещё наступит мир на вашей тверди.

Давно вы в апокалипсе земном.

В душах многих изъедают вас черти.

Тяжело жить с неравномерным и неравноправным крестом.

VII.LXXXVII. Любите жизнь, храните, берегите.

Хотя быть может, это для вас напрасные слова.

Во внутрь скорее взор свой обратите.

Пока деревья есть ещё, не выжжена трава.

VII.LXXXVIII. Любовь порою побеждает смерть.

Знания дают вам пищу, кров и свет,

Но сколько вытерпит земная твердь.

Я замолкаю, хотя бог ваш знает истинный ответ.

VII.LXXXIX. Тепло вам жизнь даёт, со светом соединяясь.

Когда тепла в избытке — это тоже вред.

Земля очищается, во многом изменяясь,

Конечно не желая, существом своим влиять на ход планет

VII. XC. Под знаменем моим и оком вездесущим,

Как я бы не хотел всё изменить, хотя во власти всё моей.

Не повлиять на ход истории, покуда зло растущее

Грозит духовной иерархии и человечеству людей.

VII. XCI. Последние катрены одного из сынов моих

Войдут в историю с благословения моего.

Хромает рифма и ритм, неровен почерк букв лихих.

Почин положен им в единение всего.

VII. XCII. В пику злу всё больше на земле людей духовных,

Архангелы со мной спускаются с небес.

И ангелы воплощаются в людей немногословных.

В мире этом всё имеет законный вес.

VII. XCIII. Я знаю, сын мой, новая единая религия грядёт

На смену множества богов и пафоса церквей.

Пусть дух окрепнет и церковь новая путь к сердцам найдёт.

В её основе будут истины простые для людей.

VII. XCIV. Содом, Гоморра, Помпеи, Хиросима, Нагасаки —

Все эти города разрушены людьми, не мной.

В безумстве мести, для устрашения атаки,

Для искоренения облика морали. Памятник истории немой.

VII. XCV. Когда со дна стихии водной, твердь поднимет остров свой,

Все люди смогут знанья новые обрести.

Но заклинаю, не используйте силы энергии внеземной,

Которые на острове вы сможете найти.

VII. XCVI. Во благо, и только лишь во благо

Даны силы энергии старого и нового островов.

Зло побороть, страх пересилить нужна отвага

И сила, даруемых мной, божественных слов.

VII. XCVII. Отстроете заново земные связи пирамид,

Кристаллы найденные даруют энергию для созидания.

Но избранным моим, тяжёлая дорога предстоит

К самим истокам мирозданья.

VII. XCVIII. Последние катрены исчезают в море из катренов.

Слог и стиль последних двух центурий

Заметно отличим среди соединённых звеньев

Цепи, зовущейся судьбой и долгожданной бурей.

VII. XCIX. Умей же укротить невидимое глазу,

Узрей любви многочисленные побеги,

Осознай божественное, пускай не сразу.

Не пропускай важные мгновения в беге.

VII. C. Сын мой, закончены великих семь частей.

Они дарованы тебе для уразумения великим светом,

Являются обращением бога для своих детей.

И в обращении том, есть призыв к ответу.

(написано 10.12.2001 — 6.01.2002, 17.02.2002 — 26.02.2002)